Из шотландской поэзии XVI-XIX вв.

Бродя в поречье Скьюкэла, пройдем

Пол-мили от паромной переправы.

Там, на лугу, — опрятный школьный дом.

Три кедра, ветхи деньми, величавы,

И мощные маститые дубравы,

И тополи, насаженные в ряд,

Взирают на беспечные забавы

И шалости проказливых ребят,

Что, выучив урок, резвятся и шумят.

Здесь рощи, лиственный раскинув полог,

Пичугам кров надежнейший дают.

А странникам, чей трудный путь был долог,

В жилье наставника готов приют:

Ни зной, ни холод им не страшен тут.

А, кстати, школа «Доброю Вдовицей»

Зовется — ибо пряник, а не кнут

Здесь правит. И наваристой ушицей

Здесь потчуют гостей, и пирогом с корицей.

Есть кузница при школе — посмотри,

Как пышет пламя и кипит работа!

Бела снаружи кузня, да внутри —

Черным-черна: ох, символ патриота!

Вот пляшет конь, подкован для кого-то,

А подмастерье крепкою рукой

И крепким словом держит обормота —

Сиречь, коня: уймись, такой-сякой!

Да оводы жужжат — поди, сыщи покой!

А мимо школы тянется дорога,

И движутся по ней вперед и вспять

Возы, фургоны, брички — сколь их много!

А всадников — не пробуй и считать!

Скрипят колеса, крутятся, но глядь —

В колдобине застрянут, либо в луже…

Обильна и разнообразна кладь:

Мешки, бутыли, бочки; а к тому же

Любая утварь — и получше, и похуже.

Поодаль, угнездившись меж древес,

За каменную спрятавшись ограду,

Ютится домик — чудо из чудес, —

Дарящий обитателю отраду

Пройти в тиши по маленькому саду

Среди катальп, среди плакучих ив,

Меж тополей — и обрести прохладу

В беседке, и вкусить созревших слив…

Неспешен всякий день, и час нетороплив!

Неугомонных сорванцов учитель

Здесь обитает, как анахорет.

Британии когда-то был он житель,

В горах шотландских он увидел свет.

Родители мечтали много лет —

С надеждой, с умиленными слезами, —

Что сын, рукоположен, даст обет,

Забыв о суете мирской и сраме,

Священником служить в Господнем строгом храме.

Надежда! Скольким смертным ты несла

Восторг и радость — и несешь доныне…

Владычица волшебного жезла!

Взмахнешь им — и унынья нет в помине.

Влачимся мы по жизненной пустыне,

Средь горестей, несчастий, передряг —

Но смертный, даже близясь к домовине,

Последний совершить готовясь шаг,

С надеждою себе загробных чает благ.

Увы! Надежд не оправдало чадо,

Чуждавшееся праведных высот.

Когда Природа властно кличет, надо

Идти туда, куда она зовет.

Она мечту влекла в иной полет;

И юноша любил поля и горы,

Морской прибой и солнечный восход,

Березняки любил, дубравы, боры,

И голосистых птиц ликующие хоры.

Когда темнили тучи небосвод,

Когда свергались молнии потоком,

На хлещущий разгул огня и вод,

Застывши на утесе одиноком,

Взирал он жадным, восхищенным оком.

Он радовался, если буйство гроз

Сменялось беспощадным солнцепеком;

Он звал метель, приветствовал мороз:

Он другом всех стихий и сил стихийных рос.

Вполне бездарен с точки зренья скряги,

Не вырос он в умелого дельца.

Копить монеты, ценные бумаги,

Златого чтить по-жречески тельца —

Не дело для младого удальца:

Куда милей бродить по летним долам…

Богатство — пыль? О нет, скорей — пыльца!

И, как цветок пыльцу дарует пчелам,

Он деньги раздавал своим друзьям веселым.

Сколь безотраден старой дружбы пыл,

Коль старые друзья — за океаном!

Но, если б он забыл, кого любил,

То бессердечным был бы истуканом.

Тоскуешь? Одолей тоску обманом:

Наполни взор блистанием озер,

Окутай сердце утренним туманом,

Душой отправься в луговой простор —

Уныние лишь так берется на измор.

Влюбился он в задумчивую фею —

Науку, и к нему Наука льнет.

А девять мудрых Муз бок-о-бок с нею

Веселый, дружный водят хоровод.

И мил математический расчет,

И живопись желанна в час досуга,

И гордые аккорды звонких нот.

И властно за предел земного круга

Поэзия влечет — надежная подруга.

Меж двух ручьев обрел скиталец дом,

И скромно зажил добрым господином.

Ручьи струятся розно, а потом

Сливаются в течении едином:

Журчит поток по радостным равнинам,

Прохладен и прозрачен искони.

И злакам, и деревьям-исполинам,

И в знойные, и в пасмурные дни

Благотвори, вода, — играй, теки, звени!

Беги, вода, и по каменью прядай —

И тихим озерцом, чиста, светла,

Содейся там, где бурою громадой

Замшелая возносится скала.

Там жимолость обильно расцвела,

Там вязы возвышаются, и буки,

Не там ли, у корявого ствола

Сыскав приклон, и книгу взявши в руки,

Любезно помечтать служителю науки?

И там, наедине, за часом час

Наставник ищет мира и свободы,

Покинув опустелый школьный класс.

Как любят мудрецы и сумасброды

Блуждать на лоне девственной Природы!

Здесь шепчет ветер, шелестит листва,

Щебечут птицы и лепечут воды —

А все же слышно, как растет трава,

Иль сонный жук ползет, шурша едва-едва.

О, волшебство! Каким английским словом

Наречь сие? Названий нет, как нет:

В краю британском, сером и суровом,

Их не измыслил ни один поэт.

Лучами солнца всякий лист согрет,

И каждая былинка осиянна.

Здесь вездесущи лавр и бересклет,

Здесь царство клена, ясеня, платана —

И не видать нигде ни лорда, ни тирана.

Звеня, журча, струятся два ключа

Вблизи утеса. Здесь покой, дремота.

Здесь олеандры, тисы, алыча

Теснятся подле маленького грота.

Здесь мыслям нет узды и укорота,

Здесь ни души на много миль окрест!

Мечтай весь день, коль явится охота!

Здесь лучшее средь лучших здешних мест,

И приходить сюда вовек не надоест.

Приди, присядь под вязом или буком —

И с Мильтоном внимай напеву Муз,

Бесстрашно плавай с капитаном Куком,

Сражайся там же, где сражался Брюс;

И римской роскоши изведай вкус,

Раздумьем упоительным окутан.

Любимый томик — невеликий груз:

Потянет полистать — и вот он, тут он.

И Голдсмит при тебе, и многомудрый Ньютон.

Щебечет птица, и звенит оса,

Цветочный венчик дышит ароматом…

Забраться бы в укромные леса

И век не покидать их! — но куда там:

Закрыт заветный том перед закатом,

Дочитана последняя глава —

Пора домой… Крылатым провожатым

Вокруг витает серая сова:

Уже вступила ночь в законные права.

Вот так учитель коротает время

Среди занятий школьных и забот…

Никчемной суеты мирское бремя

Влачи кто хочет, лей напрасный пот!

Наставник же сыскал себе оплот

В лесах, в уединении счастливом —

И флейту иногда в леса берет,

И, внемля птичьих песен переливам,

Родным, шотландским он ответствует мотивом.