Избранник духа Тантры (том 1)

ОТСЕКАЯ ХВОСТЫ

Это был обычный, ничем не отличающийся от других, весенний облачный и ветреный день. Он также после училища зашел в гараж, чтобы прокатиться на мопеде и заехать по дороге в гости к Гуронцу. Саша для себя составил удобный будничный распорядок, который его вполне устраивал. В свободные от тренировок по борьбе дни утром он шел в училище, затем в гараж к своему детищу, заезжал к другу-мопедисту, затем шел в вечернюю школу, а после школы встречался с Радой в зале. Так пролетали чарующие и душу, и эго дни, пока не уперлись в этот весьма заурядный с виду денек. Долив литр горючего в бак, он несколько раз «подрынькал» лапкой завода пока мопед не подал знак, что уже завелся. На холостом ходу он выкатил его на улицу и побежал закрывать дверь подвала. Давая нагреться двигателю, Саша две минуты стоял напротив и наслаждался своим «чудом», сделанным на свой вкус. Вскочив на «карпаты» он включил первую скорость и выжал ручку газа. Надымив, мопед лениво, но послушно заехал на небольшой пригорок. Тут Саша переключил на вторую и гордо стал разгоняться. Через минуту он был уже у дома Гуронца, где собралась целая команда молодых мопедистов и любителей завистливо на них поглазеть.

С Сашей все почтенно поздоровались. К нему подбежал Леша и пожаловался на свой предательски сломанный аппарат.

Что случилось? — важно спросил Саша, плюнув в сторону.

Да вот, скотина, еле заводится, а ехать вообще не хочет. Только сегодня ездил нормально, а тут. — жаловался хозяин «дельты».

А компрессия как? Проверяли? — он встал со своего мопеда, поставив его на ножки.

Компрессия хорошая.

У-уп. М-да, компрессии позавидовать можно, — сказал Саша, надавив на лапку завода.

Не один раз Саше приходилось полностью разбирать и собирать свой мопед, поэтому на обнаружение причины поломки у него ушло десять минут. Закрепив сползший генератор в нужном положении, он завел мопед. Послышался мягкий и ритмичный звук двигателя. Саша завистливо вслушался в безупречную работу мотора и отметил, что он на порядок лучше, чем у его «карпат».

— Думаю, я тебе его починил. А поэтому на нем прокачусь, а заодно и проверю, — заявил он и, не дождавшись ответа, перекинул ногу и уселся на сидение.

Хозяину мопеда ничего больше не оставалось как вяло согласиться, но к этому времени Саша уже был за поворотом. Проехав перекресток, он увидел приближающегося на «Макаке» Женю. Среди своих ребята мотоцикл «Минск» величали «Макакой» за его скорость и проворность. Мотоцикл поравнялся с мопедом, и Женя, засмеявшись, выкрикнул: «Давай, жми, посмотрим кто кого обгонит!».

Заядлый мопедист, ни секунды не раздумывая, принял вызов и хорошо разогнавшись на первой скорости включил вторую, полностью выжав ручку газа. Женя, проехав несколько метров на одном уровне с мопедом, обогнал его и стал постепенно удаляться. Впереди гонщиков ждала дорога с препятствиями — асфальт с выбоинами и несколько прохожих, переходящих улицу. Женя, естественно сбавил скорость и притормозил. Настрой Александра, у которого сыграли на гордости, был противоположным — с диким криком он пронесся мимо испуганного мотоциклиста и разбежавшихся в сторону людей. На ухабинах, дергая на себя руль, ему удавалось отрывать мопед на два-три сантиметра от дороги. Наглотавшись выхлопных газов люди, оскорбленные действиями «чокнутого рокера», адресовали все «комплименты» вконец растерявшемуся Жене. Поняв, что больше нет смысла соревноваться с «психом», Женя, чтоб не быть еще и избитым, поспешно развернулся и уехал. Довольный своей победой Саша проехал все неровности и пронесся на полной скорости по гладкой дороге. Обернувшись он убедился, что нет никого сзади и только теперь сбросил скорость и позволил поздравить себя с окончательной победой в гонке. Свернув направо, мопедист выехал на широкую дорогу и, представив себя на «Харлей Дэвидсоне», с довольным выражением лица неспеша по ней покатил. Стряхнув с лица выступившие из-за скорости езды и встречного ветра слезы, он до горизонта просмотрел улицу. Она оказалась пустынной, если не считать мадам в длинном плаще и шляпе, идущей вдалеке. Женщина чем-то приглянулась ему, и он решил также не спеша ехать, разглядывая ее, казалось бы дрожащий на ветру, силуэт. Александр был любителем поглазеть на женщин, особенно на тех, которые не могли видеть его, и вальяжно расположившись на сиденье, постепенно подъезжая, стал тщательно изучать то, во что была одета одинокая королева безлюдной улицы. «Да уж по походке точно королева! — критично оценил он, идет будто по подиуму и в сопровождении телохранителей!». Что-то его в ней цепляло, привнося в настроение еле уловимое мелкое раздражение, уж слишком все было красиво и гармонично.

Она шла спешащей походкой, даже и не думая поворачиваться назад, чтобы узнать, кто за ней следует вот уже минуту на тарахтящем аппарате, не пытаясь ее обогнать. «Такая, наверное, привыкла ловить на себе продолжительные взгляды мужчин, поэтому и сейчас ей нет дела до очередного заглядевшегося», — уже оправдывал ее Саша, находившийся в нескольких метрах от незнакомки. Действительно, необычность ее походки и наряда приковывали к себе взгляд. Давно в своем захудалом городке он не видел такой разодетой представительницы противоположного пола. С горящим интересом он изучающе оглядел ее с ног до головы.

Величественно и широко ступая своими коричневыми модными полусапожками, ей удавалось каждый раз замысловато подбрасывать подол своего шикарного кожаного плаща болотного цвета. Ветер будто играл с ней: аккуратно и старательно подхватывая края плаща, он на секунду вожделенно обвивал ее ноги, а потом быстро, чтобы не быть ею замеченным, исчезал. Завязанный на талии пояс того же цвета давал наблюдателю намек на отличную точеную фигуру, скрывающуюся под одеждой. Элегантная классическая шляпа темно-зеленого цвета придавала некоторую строгость и серьезность, но в то же время и утонченную женственность ее обладательнице. Дополняющими аксессуарами служили коричневые сумка и перчатки. Поразило Сашу и то, что на головном уборе он заметил и коричневую ленточку с небольшим приплюснутым бантиком. Одежда настолько была изысканна и с отличным вкусом подобрана, что ценитель женщин и их внешнего вида подумал о времени, которое могло уйти на поиск столь сочетающихся между собой вещей. Все, что сейчас предстало его взору, так это только одежда, где ни одна часть тела не была оголена: руки защищали перчатки, волосы были спрятаны в шляпу, и даже шея не была видна из-за стоячего бордового воротника, сделанного из короткого меха. Теперь же хотелось увидеть лицо таинственной незнакомки чтобы разочароваться или же вдохновиться всепобеждающим великолепием женской красоты и поехать дальше, к заждавшимся у ворот Гуронца мопедистам. «Остается только глянуть на лицо, после чего я рвану на мопеде так, что ее очередь наступит смотреть мне в спину пока я не превращусь в точку на горизонте!» — тихо сказал он, представляя как круто это все будет выглядеть. Но в планы Силы это не входило. Когда Саша поравнялся с женщиной, та тоже предпочла повернуться в его сторону. Через мгновение он остолбенел и чуть не выпустил от неожиданности из рук руль: это была Рада! Женщина, за которой он наблюдал, оказалась Радой!!! Она тоже остановилась. Та Рада, которая была его Мастером, успела стать другом и возлюбленной, та, которая посвящала ему почти каждый вечер. Вот уже три месяца прошло с момента их встречи, а он даже не узнал ее, когда она шла по улице! Но ведь он никогда с ней на улицу не выходил, поэтому не мог видеть ее одежду, не считая того случая, когда они вместе с Грегорианом ходили на просмотр «Матрицы», но в тот раз она была одета по-другому. Вот на этом он и подловился. Ему стало стыдно за свое поведение.

Здравствуй, — опередила она напуганного Сашу, сидящего на мопеде на другой стороне улицы.

Здравствуйте, — он вновь назвал ее на «вы».

Она недовольно качнула головой и прищурила глаза.

Какая неожиданность, — заикаясь выдавил он, — идешь по улице и одна. Рад тебя видеть. — Александр хотел было предложить подвезти ее, но потом, наверное, распереживавшиеся ангелы явились и спасли несчастного, убрав эту нелепую идею из его головы. Он заглушил движок и в оцепенении, не решаясь подойти, продолжал стоять на другой стороне.

М-да, это так ты проводишь свободное время?! Духовный турист! Если не хочешь потерять со мной связь, сделай так, чтобы я никогда не видела тебя верхом на этом драндулете!

Так оно и было. Он давно вырос из мопеда и смотрелся на нем как двенадцатилетний мальчишка на самокате. Все ребята его возраста давно перешли на мотоциклы, и только они с Гуронцом оставались в прошлом.

Рада не кричала, она говорила, но вложила столько силы в свои слова, что постоянно дующий ветер не оказался в этом помехой. Он отчетливо слышал каждую фразу, как будто между ними был проложен вещательный коридор. Всем своим видом Рада оказывала неприятие Саши. Задержав презрительный взгляд на своем ученике, она как бы придала дополнительную силу своему заявлению и, отвернувшись от него, зашагала вперед.

Только вот в спину смотреть пришлось снова Саше. С колотящимся в груди сердцем он проводил глазами Раду до ближайшего поворота. Эффект от спонтанной встречи с ней на улице был таким сильным, что он продолжал стоять там еще некоторое время.

В голове у Саши все перемешалось, он посмотрел на свой внешний вид и сравнил его с Радиным. Зашарпанная куртка, продырявленная штанина, секонд-хендовские ботинки и, в придачу ко всему, привязанность к мопеду, навевали мысли о том, что путь Магии не для него. «Кто она, а кто я. Мы из разных сословий. Я не совсем уверен, что смогу преодолеть все свои привязанности и стать тем, кем бы хотела видеть меня Рада», — вертелось у него в голове.

Вдруг откуда-то появились люди, они с двух концов улицы стали приближаться к Александру. Проходя мимо него, они с интересом заглядывали ему в глаза, выражающие борьбу. Их взгляды будто говорили, что его путь не с ними, что ему в жизни уготована другая тропа, тропа Тантры. И как бы ему не верилось в то, что он справится с собой, он все равно должен идти, должен идти честно и прямо, не останавливаясь и не сворачивая.

Побоявшись еще раз встретить Раду он не стал ехать вперед, а развернувшись, размеренно покатил обратно.

Видя как вяло один из главных мопедистов выехал из-за угла, все уставились на него. Первым подбежал мелкий и щуплый владелец мопеда.

Ты что, упал на нем? — нахально спросил он, осматривая свою «дельту».

Все в порядке, мопед отлично ездит, я только что обогнал Женю на «Макаке», — бесстрастно ответил он.

— Ничего себе, — в один голос изумились пацаны. Теперь к нему подошел Гуронец и поинтересовался, что с ним.

Сань, ты какой-то в последнее время странный, ты случайно не успел, пока ездил где-то, накуриться конопли? — шепотом спросил друг.

Нет, я же сказал что бросил еще с Нового года, — раздраженно, ответил Саша и подошел к своему мопеду.

Нажав несколько раз на «подсосик», он включил первую скорость и пихнул мопед вперед. Тот завелся. Махнув всем рукой, Саша прибавил газ и исчез за поворотом. Пока следовал в гараж, думал о случившемся. Своей встречей Рада обесточила его, лишила настроения болтать о пустом с друзьями. Никто и ничего не могло его в этом мире поколебать так, как Рада. Она имела особое влияние на него. Она знала нечто большее, чем все те, с кем он общался. Она знала, чего хотела и ждала его душа, и только с ней его сердце испытывало уютное чувство. Слишком долго он ждал перемен, и теперь, когда они пришли, он не собирался от них отказываться. Он прекрасно понимал что Мастер слов на ветер не бросает и нужно быть готовым после ее сегодняшнего появления на улице ко всему. Он еще раз прокрутил в голове встречу. Закатив в гараж свое, почему-то надоевшее и ставшее противным детище, он закрыл руками глаза и облокотился о стену.

Рада сидела на коврике. Сегодня она сложила свои ноги в пад-масану. Это было редким случаем, можно сказать исключением, и говорило о том, что она концентрирует свою энергию для прямого воздействия. Чистый взгляд, пронзая пространство, устремлялся куда-то вдаль. Губы шевелились, произнося едва различимые звуки. Четки из туласи еле слышно ритмично постукивали, когда она отводила от среднего пальца очередную бусину.

Ученик, сидя на корточках у двери отцовского гаража, тихо скулил в темном и сыром коридоре подвала. Он был недоволен собой. Радины сегодняшние слова раскатистым эхом звучали в голове. Обещание следовать по пути Знания по-высшему, заклейменное печатью совести, не давало лукавить. Это обещание не было пустяцким, от которого можно было бы отказаться на следующий день. Да и на самом деле он всегда хотел того, что в последнее время с ним стало происходить, просто не знал как это выглядит. Вот уже три месяца он занимается у Рады, навидался столько чудес, и все равно до сих пор продолжает потакать своим прошлым ценностям и привычкам. На все эти глупые действия уходит та драгоценная часть энергии, которую он получает от Мастера из ежедневных утренних и вечерних практик. Так думал он, отдавая все больше и больше предпочтения зову своего сердца, пока в уме не наступила полная тишина. Твердое решение всплыло на поверхность разума, и в безличностном состоянии он поднялся, смело зашагав по грязному коридору в сторону света.

Рада было холодна, когда он задал вопрос на недовершенную тему тантрической медитации.

Об этом в данный момент говорить совершенно бессмысленно, — сказала Рада, неотрывно следя за Сашей.

Почему, ведь мне интересно! — настаивал он.

А почему бы тебе не спросить о сегодняшнем случае? — она вздернула брови вверх.

Если нужно, давай поговорим, — ответил он, делая непонимающий вид.

Это нужно не мне, а тебе! — пошла в наступление наставница. — Сегодня Сила преподнесла тебе урок, а мне дала знак к дальнейшим действиям.

К каким действиям? — продолжая играть в наивного дурачка, спросил Саша.

Думай о своем уроке, а не о моем знаке! — жестко обрубила Рада, повысив голос. — Я хочу услышать, что ты конкретно извлек из встречи со мной на улице.

Я. Хм… Ну-у, — промычал он, — было очень неожиданно, я даже немного испугался.

Страх — это реакция, мне нужно твое осознание. Что ты осознал, — давила она на него своим полем.

Саша пребывал в смятении. Подспудно он знал, к чему она ведет. Его отрешенность, появившаяся в гараже, потерялась где-то между партами вечерней школы, и теперь снова возникло досаждающее чувство страха за свои привязанности.

Вошел Грегориан. Астролог принес кружку с чаем. Плюхнувшись в кресло, он отхлебнул напиток, ехидно-многозначительно улыбнулся и громко спросил:

— Радочка, ты еще не сказала ему, какую мы для него придумали проверку на преданность?

— Нет, хотелось бы, чтобы он сам додумался, — ответила она. Сашины глаза забегали.

— Тогда я, своим вмешательством, ускорю процесс его осознания, — язвительно заявил Грегориан. Вытянув шею, он сделал тонкий голосок, прибавил к нему французский акцент и торжественно объявил: — Наше решение окончательно и бесповоротно. Ты, во благо своего развития, должен продать мопед и пожертвовать деньги Раде!

Колкая фраза «продать мопед» впилась в его разум и стала терзать. Это был удар в самую сердцевину эго. Он чувствовал что-то неприятное, но до такой степени даже его воображение не строило худшие картины будущего. У него часто получалось как-то выкручиваться из самых невероятных ситуаций. Но выкручиваться получалось с людьми, у которых тоже были недостатки и привязанности. С видящими же дело обстояло по-другому. Те, кто были лишены привязанностей и неустанно оттачивали алмаз своей безупречности, могли видеть окружающих насквозь. Сашина темная часть попала в крепкие сети Духа, из которых вырваться было практически невозможно. Со стороны доносился звонкий смех Рады и приглушенный хохот Грегориана. Мимика сама наползла на его лицо, и от такой картины любой бы пустился в продолжительный и задорный смех. Ведь мопед — это все, что у него было! Стало обидно. То что досталось ему с таким трудом, он должен был отдать. Всего прошло два года как отец подарил ему поломанный мопед. Теперь, когда год ушел на его воскрешение и полгода на придание ему достойного внешнего вида, вместо того чтобы получать удовольствие от езды, он должен его продать. Продать любимую вещь! «Мало того, что совсем недавно Грегориан настоял на том, чтобы я отдал им свой кассетный плеер, теперь же он добрался и до моего мопеда, что же будет потом! — метался оскорбленный ум в догадках. — Да-а-а, а ее муж оказался неплохим психологом. Видя как я с легкостью и без особых колебаний отдал плеер, он понял, что у меня есть что-то такое, что я тщательно скрываю. Молодец! В точку, Грегориан, в точку Грегори, Грежик, Гэ, Гэ, Гэ, Грыжа!!! Да, ты моя Грыжа, вот ты кто!» — причитал он мысленно, отыгрываясь на том, что хоть в мыслях может высказать ему все, что о нем думает. Но как не пытался Саша оправдываться, муж Рады был прав. «Если идешь по высшему, значит пожертвовать нужно всем старым», — решил он и не без напряжения заявил о своем решении:

— Хорошо, я продам.

Грегориан смешно выбрался из кресла и, похвалив испытуемого, удалился из комнаты.

Как же я его продам, он же еще плохо ездит? — обратился он к Раде с вопросом.

А ты почини, — улыбнулась она, — а сейчас, пожалуйста, не беспокой меня своими проблемами, я хочу сегодня позаниматься с Лилей наедине.

А я? — протянул обижено ученик.

А ты, — она сделала двухсекундную паузу, как будто выдумывая причину на ходу, — плохо сегодня себя вел. Все, — она выставила вперед руку. Этот жест означал, что разговор окончен.

Он поблагодарил ее за общение и с унынием покинул пределы зала.

Через два дня, пребывая в траурном настроении, Саша объявил Гуронцу, что он продает мопед.

Ты «чо» с дубу рухнул! — накинулся на него друг.

Да ничего, знаешь, надоело.

То-то я гляжу тебе все стало надоедать — игры на приставке, разговоры не на магическую тему, — при слове «магическую» он скривил губы и сузил глаза, — а теперь еще и мопед! У тебя точно крыша поехала! Это из-за Рады?!

Да причем здесь они, — отнекивался он, — самому надоело, понимаешь. Мы — здоровые парни — рассекаем на мопедах! Вздор какой, хватит, я вышел из этого возраста! Мы так себе никогда девчонок не найдем, — нашел он отличный оправдательный аргумент. — Если ездить, то только на мотоциклах.

Гуронец недовольно покачал головой, но поделать ничего со своим странным другом не мог.

— Ладно, всем расскажу о твоем дурацком решении. Может кто купит, — смягчился тезка. — Сам меня втянул и сам выбываешь из игры.

С каждой встречей у друзей натягивались нити дружбы, но этот процесс невозможно было как-то контролировать. Так распоряжалась Сила. Гуронец, что-то предчувствуя, с грустью смотрел на Александра, думая об ускользающем времени, когда они были «не разлей вода».

Занявшись капитальным ремонтом мопеда, Саша заметил, что все чинилось с какой-то недоступной ранее легкостью. Он вспомнил сколько нервов уходило на ремонт. Были дни, когда вконец испсихованный Саша, из-за того, что не получается желаемое, кричал на весь подвал. А сейчас плоскогубцы с ключами в руке словно пели. Без проблем нашлись редкие недостающие детали. Один из дворовых друзей как бы невзначай подарил ему краску. Перебрав поршневую и произведя косметический ремонт, он решил прокатиться к Гуронцу.

Ничего себе ты ляльку из него сделал! — восхитился друг, когда он подъехал к дверям его дома.

Продавать так с музыкой! — перефразировал Саша известную поговорку. — Прокатись, я сделал из него зверя!

А ну, — Гуронец запрыгнул на мопед и рванул вверх по улице.

Вернувшись, он похвально заявил:

Точно зверь, аж скребет под собой!

Вот так бывает.

Кстати, у тебя уже два покупателя.

Как? — удивился Александр.

Бурундук и Макс. Сейчас Бурундук тебя ищет, у него уже часть денег на руках.

Ничего себе, — Саша помотал головой. — Я только три дня назад сказал о продаже!

Саша реально оценивал положение, происходящее было на уровне чуда. Никогда такого не было в их городке, чтобы на мопед так быстро находился покупатель. Полмесяца — минимум, нужно было искать «клиента». Иногда мопеды не продавались по два, по три месяца, а тут…

— Когда живешь в потоке, тогда Дух всегда поддержит и «прикроет», — ответила Рада на его переполненные эмоциями вопросы о том, что нашелся покупатель и быстро починился мопед.

На дворе стояла отличная погода. Ветер отошел в степи, а небо перестало хмуриться. Весна с почестями проводила остатки запоздавшей зимы и, вздохнув полной грудью, колдовала над деревьями и травой. В качестве компенсации Рада позволила своему ученику некоторое время до продажи покататься на своем бывшем «идоле». Три дня Александр с Гуронцом гоняли на мопедах по городку и окрестностям. Изъездив вдоль и поперек весь район, они совершили прощальную поездку на рыбалку в сторону порта и к любимой балке с песчаным пляжем, где искупались. Заехав на лиман, друзья оставили свои автографы в виде многочисленных восьмерок и углублений, сделанных задними колесами мопедов на влажном илистом грунте. После такого визита на лиман, украшенные с ног до головы в грязевую крапинку, довольные, они возвращались домой. Сашиному удивлению не было пределов, мопед отлично справлялся, ни разу не поломавшись за дни безжалостной эксплуатации хозяином. Еще через день состоялась сделка. За мопед он получил деньги и в придачу велосипед. Стало легко и спокойно. Деньги отдал Мастеру, радуясь, что хоть чем-то оказался полезен. А матери, видевшей его заносящим на балкон велосипед, сказал, что Гуронец купил его по дешевке и дал ему покататься. Он смог соизмерить, сколько внимания и сил утекало в сторону гаража. Теперь он стал еще свободней, это чувствовалось во всем: легко ступалось, мысли так не докучали, ушло излишнее беспокойство, стало больше времени. «Надо же, — думал он, — мечтал о велосипеде все детство, а когда уже стало ничего не нужно — он появился! Хм…».