Избранное. Том третий. Никогда не хочется ставить точку

Ответы на вопросы анкеты

Анкета была составлена А. В. Мифтахутдиновым в начале 70-х годов для передачи об Олеге Куваеве, которую готовило Магаданское телевидение.

1. Перечисли названия всех книг.

2. По каким произведениям сняты фильмы?

3. Что из написанного считаешь лучшим? (Не надо банального «лучшее впереди». Бери пример с классиков — у них лучшее позади.)

4. Как относишься к работе в кино?

5. С какого года на Чукотке, в качестве кого начинал, где побывал на Чукотке?

6. Что представляет собой новый роман, только что тобой законченный?

7. Над чем будешь работать после?

8. Охарактеризуй свое отношение к Чукотке и к Северу в нескольких словах.

9. Любимый напиток.

10. Любимая еда.

11. Любимый вид спорта.

12. Любимое место, куда всегда хочется приехать.

13. Другое место на земле, куда хотелось бы поехать завтра.

14. Любимый афоризм.

15. Что бы ты хотел поведать почитателям своего творчества, доведись тебе встретиться с ними посредством кино или телевидения?

1. Книги по порядку. «Зажгите костры в океане», «Чудаки живут на Востоке», «Весенняя охота на гусей», «Птица капитана Росса», «Тройной полярный сюжет».

2. Возню с кино я начал с документальных. Для объединения географических фильмов снята была одночастевка цветная «Люди тундры и моря» о Чукотке и несколько сюжетов. Они все прошли по Всесоюзному экрану и ЦТ. Затем вместе с режиссером Алексеем Салтыковым написал сценарий по повести «Азовский вариант». Сценарий был дерьмо, и «Мосфильм» справедливо от него отказался, оплатив нам, однако, наши труды. Затем снята была лента по рассказу «Берег принцессы Люськи» и фильм по повести «Птица капитана Росса», ничего общего с повестью не имеющий.

3. Из написанного лучшим считаю рассказы «Через триста лет после радуги», «Чуть-чуть невеселый рассказ» и «Два выстрела в сентябре». Последний опубликован в журнале «ВС» под названием «Дядя Яким». Если называть в единственном числе, то — первый из названных рассказов. Достаточно «на уровне» сделаны повести «Весенняя охота на гусей» и «Азовский вариант». Все остальное туфта. Нету полета. Посему отношу его не к прозе, а к беллетристике.

4. О работе в кино. Кино и телевидение в наши дни дают выход на миллионы. Если двадцать миллионов выключат телевизоры, то вторые двадцать его все-таки посмотрят, а десять что-то запомнят. Посему парадокс — по Короткому фильму «Берег принцессы Люськи» я получил больше писем, чем по пяти книгам, не говоря о десятках журнальных публикаций. А ведь у того же «Вокруг света» тираж более 2 000 000 — это серьезно.

Кино по своей специфике еще заманчиво и силой эмоционального воздействия. Но профессия сценариста, мне кажется, в большей степени черта характера и владения ремеслом, чем литературный талант и тем паче проза. Кроме того, кино — труд коллективный. Я же индивидуалист, к соавторству не способен и в кино мне весьма тяжело: Пожалуй, оба фильма появились лишь потому, что на студии «Беларусьфильм» было ко мне внимательное и дружеское отношение. Но все-таки надо сказать, что шел я по самому дешевому пути, не выполняя долг сценариста. Я безропотно писал многочисленные варианты сценариев, тратил много времени, чтобы литературно они «гляделись» (боялся испортить нюх). Потом отходил в сторону. В результате на экране я видел или не то, что хотел бы, или противоположное тому, что хотел бы. Это относится к фильму «Идущие за горизонт». Оба фильма я считаю очень слабыми. Так как режиссеры и в том и в другом случае были молодыми парнишками, то большую долю вины за слабость беру на себя.

Вина в том, что отсутствует сценаризм как черта характера. Умение давить на худсовет и режиссера, прошибая то, что ты знаешь лучше. Но кино все же затягивает. Надо снять широкоформатный цветной фильм об Арктике, где бы была она вся с размахом, юмором и тем состоянием души, которые могут дать только Горы, море и Арктика. Для этого должен быть режиссер единомышленник. А где он?

5. На Чукотке с 57-го года. Начал коллектором в бухте Провидения — Заливе Креста. Затем начальником отряда на Ичувееме, где сейчас прииск «Быстрый». Затем начальником партии на Чауне и острове Айон. Где был? Проще сказать — «везде». Сплавлялся с работой по Чауну, Эргувеему, Амгуэме, Палявааму. Морем из Певека плавал на Айон и на мыс Биллингса. На вельботе от устья Амгуэмы, косы Двух Пилотов до Лаврентия.

6. О чем роман? Внешне — это история открытия золотоносной провинции. Но сие — сугубо внешне. С равным успехом можно было писать о каменном угле, участке леса для разработки и т. д. Внутренне же — это история о людях, для которых работа стала религией. Со всеми вытекающими отсюда последствиями: кодексом порядочности, жестокостью, максимализмом и божьим светом в душе. В принципе каждый уважающий себя геолог относится к своей профессии как к символу веры. Производственных романов много. Отличие моего, что герои его веруют еще и в свой образ жизни как единственно правильный. Таким образом, Арктика, работай личная жизнь образуют некий единый компот, в котором невозможно выделить составные части. Законченным роман не считаю. Слово является все-таки музыкальным инструментом. Само построение фразы способно вызвать у читателя эмоции. Мне кажется, большинство, работая над романом, увлекается сюжетной и психологической стороной дела, забывая о возможностях слова, которыми владеют рассказчики. Я говорю о «средних» литераторах. В то же время есть блестящие стилистические образцы романов. Из близких нам — Ремарк, Хэмингуэй, Фицджеральд. А как написан «Иосиф и его братья»!

Романист я начинающий, и, наверное, надо вначале действительно написать роман (сейчас вот это шестой вариант), а потом сесть и переработать его стилистически, чтобы каждая глава была отделана с тщательностью рассказа…

7. Над чем работать после? Я суеверный и лучше помолчу. Так как протрепешься и ничего не сделаешь. Во всяком случае задуман новый роман, буду по прежнему работать для журнала «Вокруг света», симпатия, у меня к нему с годами не проходит, и, может быть, возникнет все-таки идея хорошего фильма об Арктике.

8. Отношение к Чукотке самое простое. Там сформировался как личность и посему считаю ее родиной, не меньшей, чем-то место, где родился. Отношение к Северу? Я не поэт. А наверное, только они могут столетиями перекладывать одни и те же эмоции. Уж очень много написано об отношении к Северу. Проще сказать, что моя биография и моих друзей связана с Севером, — и это все. Кстати, в Москве заботливые и доброжелательные редакторы несколько лет назад настойчиво советовали мне расширить, что ли, географический горизонт моих рассказов. Я послушался: появились у меня Памир, Азовское море, Белоруссия. Но я все-таки думаю, что абсолютно незачем убегать от арктической темы. Но! К вопросу об отношении к Северу.

Скажем так, что в литературе есть три Севера. Север ранней эпохи в дневниках полярных путешественников XIII XIX веков. Страшный, мрачный, ужасный и так далее. Север Джека Лондона — где борьба человека и природа идет на равных. И есть книга Бориса Горбатова «Обыкновенная Арктика». Я убежден, что в советской художественной литературе об Арктике равных этой книге не было и нет. Так что можно говорить об Арктике Бориса Горбатова. Ну а мы? В частности, магаданские литераторы, к которым отношу и себя?

Я внимательно слежу за тем, что печатается на «полярную тему» в журналах. Все это, в том числе и мое, перепев трех мотивов — Джека Лондона, Бориса Горбатова и неких веяний журнала «Юность» конца пятидесятых годов. Жестоко, но это правда. Нет индивидуальности, нет прозаика, который бы открыл новую грань в новые времена системы Арктика — человек. Есть неплохое повторение пройденного. Но будем думать, что это процесс учебы, за завершением которой последует…

9. Любимого напитка нет. Всему свое время и место.

10. Любимая еда — «мясо по-чукотски».

11. Вид спорта — лыжи. Раньше лыжные гонки, теперь горные. На красивую работу горнолыжных мастеров могу смотреть бесконечно. Это высокий балет в сочетании с опасным цирковым номером без страховки; еще и элементарный, азарт гонок. Эх, годы, годы.

12. Всегда хочется приехать на озеро Эльгыгытгын, и еще почему-то Колючинская губа.

13. Куда бы поехал завтра? При идеальной возможности? С детских лет мечта: Тибет и морское побережье Юго-Восточной Азии, Цейлон, Целебес, Ява и так далее. Но именно морем.

14. Ничего не бывает столь плохо, как нам кажется, но и ничто не бывает столь хорошо, как себе представляем. (Это Хем сказал, а вот за точность слов не ручаюсь. Нету под рукой.)

15. Я всегда верил в то, что для каждого индивидуального человека есть его работа и есть его географическая точка для жизни. Человек, который из каких-то престижных или корыстных интересов занят нелюбимой работой, обкрадывает себя ровно на половину жизни. Точно так же и с тем местом, где человек живет. Здесь никогда не поздно начать сначала. Мещанский конформизм, который проникает в нашу жизнь — страшная сила. Я знаю многих людей с великолепными и любимыми специальностями, которые работают клерками в каких-то конторах, лишь бы не уезжать из Москвы. Это было бы можно понять, если бы они любили именно этот город. Они его не любят, но престижно жить в центре.

Вторая болезнь все того же мещанского конформизма — болезнь накопительства и приобретательства. Сейчас она со скоростью эпидемии распространяется на Севере. Она при жизни делает человека глухим, слепым и мертвым ко всему, кроме мечты о собственных «Жигулях» и какой-то даче. Вот будет «это», и все будет хорошо. А это ложь. Хорошо уже не будет, так как человек отравлен.

В поисках смысла своей работы И своей точки жизни человек не должен бояться затрат ни моральных, ни материальных. Жизнь не на своем месте и не в своей роли — одна из худших бед, на которые мы обрекаем сами себя. Почему-то человек мало об этом задумывается, но весьма прислушивается к так называемому «мнению». Получается сплошь и рядом система ложных ценностей, в которых нет главного — идеи и смысла его индивидуальной жизни.

В каждом есть безусловный, но не обнаруженный талант. Когда он обнаружен, человек делает дело и может заявить: «вот я сделал, и пусть кто-либо попробует лучше». А вместо этого: «вот те то купили эти достали, тот имеет, того переместили наверх».

Если же в человеке возникает червь сомнения, не надо его давить. Никогда не поздно начать сначала.