Избранные сочинения

Чин купецкий без грѣха едва может быти,

на многи бо я злобы враг обыче лстити;

Изряднѣе лакомство в купцѣх обитает,

еже в многия грѣхи оны убѣждает.

5 Во-первых, всякий купец усердно желает,

малоцѣнно да купит, драго да продает.

Грѣх же есть велий драгость велию творити,

малый прибыток лѣть есть без грѣха строити.

Вторый грѣх в купцѣх часто есть лживое слово,

10 еже ближняго в вещех прелстити готово.

Третий есть клятва во лжу, а та умноженна,

паче песка на брезѣ морстем положенна.

Четвертый грѣх татбою излише бывает,

таже в мирѣ в мѣрилѣх часто ся свершает, —

15 Ибо они купуют во мѣру велику,

а внегда продаяти, ставят не толику.

Инии, аще мѣру и праву имѣют,

но не право мѣрити вся вещы умѣют.

Инии хитростию вещы отягчают,

20 мочаще я, нѣции худыя мѣшают.

А вся сия без грѣха немощна суть быти,

яко бог возбраняет сих лукавств творити.

Пятый есть грѣх: нѣции лихоимства дѣют,

егда цѣну болшити за время умѣют;

25 Елма бо мзды чрез время нѣко ожидают,

тогда цѣну вящшую в куплях поставляют.

Шестый грѣх, егда куплю являют благую,

потом лестно ставляют ину вещь худую.

Седмый грѣх, яко порок вещы сокрывают,

30 вещь худую за добру купующым дают.

Осмый, — яко темная мѣста устрояют,

да худыми куплями ближния прелщают,

Да во темности порок купли не узрится

и тако давый сребро в купли да прелстится.

35 О сынове тмы люты! Что сия творите?

Летяще ближния вашы, сами ся морите.

В тму кромешную за тму будете ввержени,

от света присносущна вѣчно отлучени!

Отложите дѣла тмы, во свѣтѣ ходите,

40 да взидете на небо, небесно живите.

Монаху подобает в келии сѣдѣти,

во постѣ молитися, нищету терпѣти,

Искушения врагов силно побѣждати

и похоти плотския труды умерщвляти, —

5 Аще хощет в небеси мзду вѣчную взяти,

неоскудным богатством преобиловати.

Пагубно же оному по градѣ ходити,

из едина в другий дом преходяще пити.

Но увы безчиния! Благ чин погубися,

10 иночество в безчинство в многих преложися.

О честных нѣсть здѣ слово: тыя почитаю,

безчинныя точию с плачем обличаю.

Не толико миряне чреву работают,

елико то монаси поят, насыщают.

15 Постное избравший житие водити

на то устремишася, да бы ясти, пити, —

Тоже не поелику есть во славу бога,

но излише, даже скорбь раждается многа.

Скорбь чреву, болѣзнь главѣ, а ум изчезает,

20 тако постник не знает, еже содѣвает.

Множицею есть зрѣти по стогнам лежащих,

изблевавших питие и на свѣт не зрящих,

Мнози колесницами возими бывают,

полма мертвии суще, народ соблазняют.

25 Мнози от вина буи сквернословят зѣло,

лают, клевещут, срамят и честныя смѣло,

А за то во утрий день без казни бывают,

яко без обителей в градѣ ся скитают.

Нѣции постригшися посестры питают

30 неправым собранием и с нѣми бывают.

Инии тайно от поп в струзѣх пострижени

ходят, лстяще мир, аки на то устроени.

Мнози не стрижении монашеско ходят,

безчинными дѣлесы соблазнь в мирѣ родят.

35 Оле развращения! Ах, соблазнь велика!

Како стерпѣти может небесе владыка!

В одеждах овчих волци хищнии бывают,

чреву работающе, духом погибают.

Узриши еще в ризы красны облеченны,

40 иже во убожество полное стрижени.

Ни жених иный тако себе украшает,

яко инок несмыслный, — за что погибает,

Ибо мысль его часто — да от жен любится;

под красными ризами — увы! — дух сквернится.

45 Таковии ко женам дерзают ходити,

дружество приимати, ясти же и пити.

Сродство себѣ с онѣми ложнѣ повѣдают,

или тетки, матери, сестры нарицают;

Под ними же имены хотят мужи быти,

50 без брачнаго союза зол брак сотворити.

О, безчиния люта! Оставлше сродныя,

притворяют сродники себѣ неправыя,

Имже дѣлом от Христа себе удаляют,

суща жениха своих душ пренебрегают,

55 За что, яко блудници, будут отлучени,

аще не обратятся, и вѣчно казнени.

Престаните, иноцы, сия зла творити,

тщитеся древним отцем святым точни быти, —

Да идѣже они суть во вѣчной радости,

во будете им общници присныя сладости!

Како гражданство преблаго бывает,

гражданствующым знати подобает.

Разная седми мудрых суть мнѣния,

но вся виновна граждан спасения.

5 Премудрый Виас даде слово свое,

гражданство быти преизрядно тое,

В нем же закона, як царя, боятся

и царя, яко закона, страшатся.

Хилон блажит, гдѣ законов слушают,

10 велесловных же ритор не глашают.

Клеопул паки той град похваляет,

гдѣ безчестия всяк ся устрашает

Гражданин паче закона самаго,

на преступники в книгах писаннаго.

15 Периандер же то славит гражданство,

в нем же всѣм прочим, имущым равенство,

Добродѣтелми зовутся лучшая

и наричутся злобы вся хуждшая.

Питтак похвалу дает граду тому,

20 в нем же началство не дается злому.

Фалес град блажит, гдѣ граждане мнози

ни пребогати, ни зѣло убози.

Солону град люб, в нем же обид творцы

вся равно имут праведныя борцы,

25 Не токмо бѣду от них страдавшыя,

но ни едины тщеты познавшыя;

Еще — идѣже блазии блажатся,

честь приемлюще, злии же казнятся;

Еще — и в нем же граждане слушают

30 началных, — сии закон почитают.

Сия суть, яже крѣпят государства,

чинна и славна содѣвают царства.

Врачевства, во ковчезѣ егда пребывают,

недужным ни малую помощь содѣвают;

Подобнѣ аще злато замкненно хранится,

стяжателю прибыток ни един творится.

5 Тако закони в книгах всуе положени,

аще прилѣжно в царствѣ не будут хранени.

Чрез лѣто пчелы тощно работают,

сладкий из цвѣтов мед людем сбирают;

Аще не хощет кая работати,

не дадут в рои своем пребывати:

5 Огрызше крилѣ, вон ю извергают, —

гражданом мира образ проявляют,

Да праздных людей не имѣют в себѣ,

ибо комуждо трудитися требѣ,

Да своим трудом питаем бывает,

10 а не чуждая труды поглощает.

Не хотящым же трудов полагати,

не подобает хлѣба подаяти:

„Праздный да не яст“, — апостол сказаше,

иже от Христа правдѣ учен бяше.

15 Подобает же вон я изгонити,

да научат ся в трудѣх выну быти.

Кто есть царь и кто тиран, хощеши ли знати,

Аристотеля книги потщися читати.[1]

Он разнствие обою сие полагает:

царь подданым прибытков ищет и желает,

5 Тиран паки прижитий всяко ищет себѣ,

о гражданстей ни мало печален потребѣ.

Царие и князи, суще пребогати,

обыкоша скудость едину страдати:

Много рабов имуть, сокровище в злато

соблюдают иным зѣло пребогато,

5 Но нищи суть в други правду глаголивы, —

вси бо по их воли глагол дѣют лстивы.

Благоразумный нѣкто на царство избранный,

егда хотяше быти на то увѣнчанный,

Взем диадиму в руцѣ, сице глаголаше:

„О честное увясло, крашение наше!

5 Честно ты паче еси, нежели блаженно,

ибо, аще бы то ким было разсужденно,

Кия скорби, печали и бѣдства по тебѣ

послѣдуют, не взял бы тя из земли себѣ,

Оставил бы тя в персти земнѣй истлѣвати

10 и перстом не хотѣл бы тебѣ ся касати“.

Морский разбойник, Дионид реченный,

от Александра царя вои хищенный,

Егда от царя вопрошаем бяше,

вскую на мори разбои творяше,

5 Отвѣща: „Яко едным разбиваю

кораблем, за то злу титлу ношаю.

Разбойника мя люди именуют,

тебе же царя обычно титулуют,

Яко многими полки брань твориши

10 морем, землею, вся люди плѣниши.

Аще то правда, изволи судити,

потом же мене по дѣлом казнити“.

Царь, слышав отвѣт, дерзости дивися,

обаче сердцем нань не разъярися.

15 Обличение оному простил есть,

близ правды быти слово разсудил есть.

Увѣща токмо разбоя престати,

паче же честно с враги воевати.

Франтиск именем первый краль францийский бяше,

сей яко писание и мудрость любяше,

Ея же родители его не любяху,

но подобием варвар в простотѣ живяху.

5 Абие честных дѣти писаний взискаша,

кралевску люблению тако угождаша;

И бысть в малѣ времени мудрость разширенна,

образом краля во всей земли умноженна.

Обычай бо есть в людех царя подражати,

10 еже ему любезно всѣм то возлюбляти.

Благо убо есть царству, егда благи нравы

царствуяй восприемлет ради всѣх исправы.

Александр Макидонский Тир град обстояше,

ров велий бывш пред градом засыпать хотяше;

Видя же воев лѣность, в первых насыпал есть

сам кошь землею и в ров пред всѣми всыпал есть.

15 То видящи ратници царя подражаху,

в яму ону носяще землю засыпаху;

И тако приход к граду себѣ содѣяша

и по малѣ времени град силою взяша.

Сице царие дѣлом своим возбуждают

10 на дѣло вои, елма образ им являют.

Егда за грѣх Давыдов бог люди казняше

всегубителством, тогда Давыд вопияше:

„Аз есмь грѣх сотворивый, боже, — обратися

на мя с казнию ти, сим милостив явися“.

5 Оле любве царския! Сам хощет умрети,

аки отец ли мати за любыя дѣти.

Алфонс краль арагонский нѣким обличися,

яко своима в дѣлѣ рукама трудися.

Даде отвѣт краль мудрый: „Егда богом крали

и естеством не к дѣлу руцѣ восприяли?“.

5 Научи сим отвѣтом: царем не срам быти,

рукама дѣло честно своима робити.

Царь локренский Салевкий егда царствоваше,

закон во своем царствѣ сей народствоваше:

Да кто прелюбодѣйству виновен явится,

абие очию си свѣта да лишится.

5 В малѣ времени по том сын его единый

тому преступлению содѣяся винный.

Увѣдѣ отец о том, совѣт собирает,

на обезочение сына осуждает.

Граждане со слезами к царю припадают,

10 оставления казни сынови желают:

„Прости сына, о царю, грѣх его остави,

наслѣдника царствия от казни избави.

Мы, иже под законом, должни казнь страдати,

аще велѣния ти будем презѣрати.

15 Но сын законодавец твой нам имат быти,

убо изволи его казни свободити“.

Царь, истинны хранитель, во преки вѣщаще,

всяко обезочити сына осуждаше.

По мнозѣм же прѣнии царь гнѣвен явися,

20 сей суд послѣдний из уст его испустися:

„О, граждане честнии, болѣзнь ми отвсюду

сын любезен, а правды не растлю отнюду.

Грѣх винен отмщению, — от вас моление,

да преложу на милость злобы отмщение.

25 Обое ми досадно, и еже простити,

и ваше желание презрѣнно пустити.

В недоумѣнии есмь, что лучши избрати,

вам ли или истиннѣ дѣлом угождати.

Но обѣма угожду: вас ради простится,

30 единаго сын ока весма да лишится;

За правду же другое мнѣ изъято буди,

да не рекут неправа мене царя люди, —

Да очы, а не око, аще не в едином,

но во отцѣ изъяты будут купно с сыном“.

35 И совершися суд сей с великим ужасом,

в образ правды будущым сотворенный часом..

Подобнѣ бог изволи щедрый сотворити:

хотѣв роду нашему ослабу явити,

Дал есть сына своего до смерти страдати

40 плотию, да бы во вѣк нам не умирати.

И тако довле правдѣ Христом сотворися,

казнь на него и на ны полма положися.

За наш он грѣх пострада, остави в нас око,

с ним же мощно нам взити на небо высоко.

45 Тѣмже он есть свѣт мира, яко сам речеся,

его свѣтом в свѣт вѣчный род наш возведеся.

За что ему честь, слава во вся вѣки буди,

„Слава ти, щедрый боже“, — да рекут вси люди.

Траян кесарь на войну из Рима идяше; —

егда уже на коня своего всѣдаше,

Се вдовица нѣкая ногу похитила

и со многими слезы суда есть просила,

5 Да изволит праведный суд свой сотворити

на дерзнувшыя сына оныя убити.

Глаголаше ко царю: „Ты царство правиши,

аз же обиду стражду; молю, да судиши“.

Кесарь рече: „Потерпи, егда возвращуся,

10 тогда ти суд праведный творити потщуся“.

Она рече: „Аще ся, царю, не вратиши,

како ми праведный суд, бѣднѣй, сотвориши“.

Царь паки: „То наслѣдник мой содѣет тебѣ“.

Она: „Како то могу обѣщати себѣ!

15 Но аще и содѣет, то в ползу не твою,

он тѣм дѣлом прославит правду людем свою.

Аз от тебе требую, да ся ты славиши,

егда обиду мою судом ти отмстиши.

Ты мнѣ днесь должен еси: твое то есть дѣло;

20 жаль мой нудит мя к тебѣ глаголати смѣло.

Лесть же есть, егда того кто-либо не дает,

что по долгу звания дати подобает.

Наслѣдник твой за себе имать то творити,

ему мзда, аще право потщится судити, —

25 Тебѣ ничто же за то; ты ми да явиши

милость, да бы во мирѣ славу получиши“.

Сими глаголы кесарь в сердци умягчися,

абие суд ей дати правый приложися;

Ссѣд с коня, дѣла ея абие слушаше,

30 взыскав правду, осуди яко подобаше.

И тако жалость вдовы тоя утолил есть,

возсѣд на коня в путь свой стопы положил есть.

Философ в худых ризах обычно хождаше,

ему же во двор царский нужда нѣка бяше.

Прииде убо к вратом, стражи и отгнаху,

дважды, трижды и паче то ему дѣяху.

5 Он шед премѣни ризу, к вратом запустися,

абие неудержно в двор царский пустися.

Пришед же к царю, нача ризу цѣловати

и елико можаше честь ей воздавати.

Царю же вопросившу, что то знаменаше, —

10 „Чтущую мя чествую, — смѣло отвѣщаше, —

Ибо егоже входа мудрость не имяше,

то ми сия честная риза содѣяше“.

Оле суетства суетств! Доброта не зрится,

красная риза паче человѣка чтится:

15 Яже добродѣтели дана не бывает,

та честь от людей ризѣ новѣй ся творяет.

Художничее дѣло во чести хранится,

а лице естественно не честно творится;

Аки бы художество человѣка тлѣнна

20 изрядно было паче дѣла божественна.

Камвизес царь персидский вину прилѣжаше,

что величеству его не прилично бяше.

Имѣ же в друзѣх своих болярина думна,

вѣрнаго себѣ во всем Праксаспа разумна,

5 Иже за любовь к царю дерзнул увѣщати,

во еже бы пития многаго престати.

Огорчися Камвизес за увѣщание

и за праведна слова к нему вѣщание;

Рече: „В малѣ узриши, яко ум мой цѣло

10 в пиянствѣ пребывает и рук моих дѣло“.

По времени не мнозѣ много вина пил есть,

сын же Праксаспов царю у стола служил есть.

Ему же царь повелѣ за прагом стояти

и лѣву руку горѣ подъемшу держати;

15 Сам же взем лук и стрѣлу остру наложил есть,

в сердцѣ того юношы прямо угодил есть, —

Еже велѣв из персѣй юнаго изъяти

и обличителю си оно показати

С сицевыми словесы: „Вижд, не погрѣшает

20 рука царская, аще чашы истощает“.

Оле лютаго правды ненавидѣния

и безчеловѣчнаго за ту отмщения!

Тиранское убийство пиянству придал есть,

кровь невинну за слово правды излиял есть.

25 Оле злобы пиянства! Того вси гонзайте,

правды слово любите, не месть содѣвайте.

Князь карфагинский Ганнон нареченный

славолюбием бяше побѣжденный

И, хотя в мирѣ бог наречен быти,

птиц глаголивых велѣ накупити:

5 И учащым я тому наставляти,

„князь Ганнон бог есть“ свѣтло глаголати.

Егда же тыя изучены быша

то глаголати, волно я пустиша,

Да лѣтающе то слово вѣщают,

10 Ганнона бога миру проглашают.

Но прелщен Ганнон, ибо спира она

птиц изученных забыла Ганнона:

На воли суще на глас естественны

вся птицы скоро бяху возвращенны.

15 Ганнон же цѣны и труд отщетися,

сам в посмѣх людем умным обратися.

Точнѣ и нынѣ славы ловители,

чести, достоинств, хвалы любители

Глаголивыя люди собирают,

20 хлѣбом и дары тому изучают,

Да глаголют я боги земны быти,

мудры, богаты, всяко нарочиты.

И поют убо добрѣ глаголюще,

сребром и хлѣбом прикормлени суще.

25 Но внегда хлѣбом оным оскудѣти,

тщатся и птицы тыя отлѣтѣти

На волю свою; в ней же забывают

оныя пѣсни, ину же глашают;

В похвалы мѣсто поют хуления,

30 ругателства, смѣх и поношения.

Нѣсть убо требѣ славы нам любити

и птиц сицевых ловити, учити;

Божия славы нужда нам искати,

он же изволит в небѣ нам воздати

35 Велию славу и честь безконечну

в свѣтлости святых и радость превѣчну.

Дионисий мучитель Сиракусов страны

от ласкателя бяше Дамокла прелщаны

Блажением щастия, богатства и славы, —

да же не утерпѣти царю тоя хвалы

5 И глаголати сладцѣ к тому ласкателю:

„Хощеши ли то знати, любый приятелю?“.

Ему же соизволшу, царь велѣ садити

Дамокла на престолѣ и всѣм его чтити.

Слузи абие слово царско сотвориша,

10 ласкателя на златый престол возсадиша:

Багряницу царскую вскорѣ принесоша,

в златозарную ризу его облекоша,

Вѣнец златый на главу его возложиша,

скипетр неоцѣненный всечестно вручиша.

15 Приидоша краснии юноши служити,

повелѣния слово дѣлом сотворити;

Представиша трапезу, златом украшенну,

брашны и питиями дивнѣ исполненну;

Различный мусикии род ту предстояше,

20 сладкими гласы ушы с сердцем веселяше.

Вкратцѣ буди рещи ми: вся ту дана быша,

яже царя самаго сердце веселиша.

Сице Дамокл почтенный превозвеселися,

в жребии блаженнѣйших быти вомѣнися.

25 Но тогда повелѣ царь власом увязати

мечь острый и над главу его низпущати, —

Его же узрѣв Дамокл, зѣло устрашися,

вострепетав всѣм тѣлом, лицем измѣнися,

Преста ясти и пити, всепечален бяше,

30 пѣснѣй слушати, зрѣти юнош не хотяше.

Моляше царя слезно, еже пущен быти

не на престолѣ златѣ, но в дому си жити.

Не желаше блаженства себѣ царска к тому,

но покоен сѣдѣти возлюбил есть в дому.

35 Сицев есть во истинну живот человѣка,

от начала бытия до кончины вѣка:

Егда бо яст и пиет, ни что ино дѣет,

егда в чести, в богатствах и во славѣ спѣет,

В то время мечь истинны божия блистает,

40 на тонцѣ висящь власѣ, смертию прещает.

Что зная, человѣче, како ся снѣеши,

вскую сластей от тебе плотских не вержеши?

Остави о суетных в мирѣ весел быти,

помни, яко смерть славных не знает щадити,

45 Избери в мирѣ слезы, да радость на небѣ

богом данная будет безконечна тебѣ.

Из числа седми мудрых муж избранный,

собственным Солон именем прозванный,

с царем лидийским Крезом глаголаше

и увѣщаше,

5 Да во щастии си не уповает,

непостоянство того помышляет,

яко обыче оно не стояти,

люди прелщати.

Он же из дѣтства имѣ имармену,

10 всегда работну, аки бы плѣненну;

ни в коей вещи противства познаше,

прещаслив бяше.

Тѣмже Солона словес не приял есть,

надежду в щасти своем полагал есть:

15 на вся дерзаше, щастие безмѣрно

мня быти вѣрно.

Но прелестное вѣры не сдержало,

на брани с Киром не пособствовало;

егда бѣ нужда, тогда отступило,

20 Креза прелстило;

Ибо от ратник Кировых плѣнися,

Киром же на смерть люту осудися,

еже на дровах быти положенну,

огнем соженну.

25 Внегда и убо на та полагаху

и огнь всеядущ возжещи хотяху,

слово Солона мудра помянул есть

и воздохнул есть,

„О, Солон, Солон!“ гласно провѣщая.

30 Кир же глагол сей прилѣжно внушая,

повелѣ Креза о том вопросити,

что хощет быти,

Яко Солона поминает себѣ,

лежа на дровах, в послѣдней потребѣ.

35 Крез даде отвѣт: „Того поминаю,

нынѣ бо знаю,

Яко истинну он ми глаголаше,

не уповати егда увѣщаше

в щастии мнозѣ, еже ми служило,

40 а днесь прелстило“.

Кир же то слово к себѣ обратил есть,

о щастии си тожде помыслил есть;

абие велѣ Креза свободити,

волна пустити.

45 И ты, кто-либо еси та читаяй,

не буди в щасти твоем уповаяй,

но всю надежду обрати ко богу

в щедротах многу,

Иже ни хощет, ни может прелщати,

50 кто в нем надежду вѣсть всю полагати,

но яко отец чадо соблюдает

и ущедряет.

Рим ветхий, егда в силѣ своей бяше

и негли весь мир во власти держаше,

Внегда случися нань кому востати,

брань кровавую мечем воздвизати,

5 Ратныя люди против посылал есть

и воеводѣ все дѣло вручал есть.

Той аще промысл знатный проявляше

и силны враги бранию смиряше,

Аще воинства римска не губил есть,

10 а враг пять тысящь боем поразил есть

Единѣм, — тому закон ликовати

повелѣваше ли триумфовати,

Еже есть свѣтло в град Римский входити,

славу побѣды народно явити, —

10 Иже вход каков бяше да знается,

се пером моим миру предается.

Во-первых, иже вожд торжествоваше,

собрав вся воя, крѣпость их блажаше.

И раздаяше вѣнцы им различны,

20 покоегождо службѣ преприличны:

Овым златыя, иным сребреныя,

нѣким же в почесть токмо дубовыя.

Различнии же их образы бяху,

противу дѣлу вси ся устрояху:

25 Аще кто первый на стѣну возъиде,

стѣно образный тому вѣнец приде;

Аще кто град взя, тому вѣнец бяше

дан, иже града образ имѣяше;

Аще на мори корабль вражий ял есть,

30 тако образный вѣнец восприял есть.

Раздѣль же вѣнцы, яко подобаше,

на колѣсницу пресвѣтлу въсхождаше,

Торжеству сличну, — под ню же впряжени

иногда бяху скории елени,

35 Иногда паки лвове прелютии,

иногда кони, яко снѣг, бѣлии.

Тѣми вожд возим, чрез врата вхождаше

торжественная, яже град создаше

Во славу его нарочито зѣло,

40 да торжествует грядый в град весело.

Но в предѣ его мусикия бяше,

яже различнѣ радость восклицаше;

Трубы, органы, кимвалы звяцаху,

сердца зрителей в радость возбуждаху.

45 По них волове вѣнцы украшени

златорозии бываху ведени,

Иже ся в жертву Дию закалаху,

не убо бога истиннаго знаху.

Таже користи, титлы побѣжденных

50 род и образы градов заплѣненных

Преднесощася, и водими бяху

звѣри страннии, народ удивляху;

Тужде древеса ношаху странная,

во Римстей странѣ не увидѣнная.

55 В слѣд их ступаху иже побѣжденни

и желѣзными оковы скрѣпленни;

Изряднѣе же вожди вражих полков

сляцаху выя от тяжестных оков.

По сих златии вѣнцы возблистаху,

60 яже вождеви страны присылаху.

На конец сам вожд, сѣдя в колесницѣ,

в порфирѣ, в златѣ явствова си лице,

Запястиами златыми блистая,

вѣнец дафниев на главѣ ношая;

65 Такожде и вѣтв в десницѣ держаше,

чрез украшенна в град врата вхождаше.

О, воистинну честь велика зѣло!

Имѣ в нем быти сердце превесело.

На торжество то людие бѣжаху

70 бѣлоодеждни и вси восклицаху,

Привѣтствующе побѣды оному,

яко вождеви преумнохраброму.

В той же самый час бяху отверзени

идолов храмы, вѣнцы украшени;

75 Дым фимиама сладкий испущаху,

обоняющых чувство услаждаху.

Торжествуяй же в главное здание,

в Капитолиум твори ступание,

Идѣже плѣнных, яко же хотяше,

80 или в работу ли на смерть даяше.

И до конца дне он бѣ повелитель,

в дѣлѣх извѣстных по воли правитель.

Но прежде тѣх дѣл жертвы приносил есть

благодарныя Дию и просил есть,

85 Еже и во пред Рим ему хранити,

противу врагом в пособие быти.

Потом народнѣ сам пиршествоваше,

царства велможы к себѣ призываше;

Но к тым же скоро посыла молити,

90 да не изволят на пир приходити,

Еже бы болшу не приити кому

и не преяти в той день чти[2] оному.

В конец торжества к людем исхождаше,

сребро за радость щедро раздаяше,

95 Иже весело ему восклицаху,

подобных торжеств и на пред желаху;

В домы отшедше, во книги писаша,

вѣком послѣдним память оставляша.

Сию же свѣтлость не всуе твориша, —

100 иныя вожды к рвению будиша.

И люди ратны: да сии ратуют

храбро, ови же умно вождествуют.

Албоин лонгобардов краль жену имяше,

яже ся Росимунда по имени зваше;

Тоя отца Албоин нѣкогда убил есть,

из кости главы его чашу устроил есть.

5 Во нѣкое же время с женою пияше

и в той чаши вино ей пити подаяше,

Глаголя: „Пий весела с отцем, рождшим тебе,

от меча десницы ми не соблюдшым себе“.

Росимунда в обиду то себѣ вмѣнила,

10 отмщение творити в сердци положила.

Бѣ же в дворѣ лонгобард Хелмехилд реченный,

добротою лица си велми украшенный,

Мужь зѣло храбрый: той же дѣвицу любяше,

Росимундѣ служшую, еже она знаше.

15 И совѣща дѣвицѣ блудно с онѣм жити,

чесого елма дѣва не хотѣ творити,

Проси ю, да зовет и на мѣсто извѣстно,

сама с ним да пребудет, той отшедши лестно.

Сотвори дѣва тако, мѣсто показала,

20 на нем же Росимунда того ожидала.

Хелмехилд в нощи время приде, дѣвы чая, —

пребысть с Росимундою, кто бяше не зная.

Егда же, грѣх содѣяв, хотѣ отходити,

Росимунда, явлшися, ят слово творити:

25 „Или оглаголю тя кралю за се дѣло

и конечно лишится главы твое тѣло,

Или ти Албоина днесь да убиеши,

а с царством за супругу мене да поймеши“.

Он, окаянный, избра краля си убити

30 и со Росимундою в супружествѣ жити.

Шед убо уби краля, обагрил есть ложе

кровию его, — жена злобѣ допоможе.

Бывшу погребению, Росимунда тщится,

да злобник ону поймет и краль сотворится.

35 Лонгобарди вопреки тому дѣлу сташа,

Хелмехилда онаго за краля не взяша.

Она с ним совѣщаше из страны бѣжати,

злата, сребра доволство великое взяти.

И тако сотворивше, кораблем отплыша

40 морем и до Равенны тѣм града приплыша, —

Идѣже нѣкто Лонгин обладатель бяше

и приплывшыя гости всечестно прияше.

Жиша тамо убийцы, казни не прияша;

но зри, кую кончину жития си взяша.

45 Лонгин, видя прекрасну Росимунду быти,

к тому богатства зная, хотѣ с нею жити.

Нача ю, да погубит мужа, увѣщати:

„Благо — рече — со мною тебѣ ся счетати;

Будем бо Италии страною владѣти

50 и лонгобарды в нашей области имѣти“.

А жена безумная зол совѣт прияла,

о смерти Хелмехилда тощно промышляла;

Уготова питие, отраву положила,

усмотрѣвши час на то, мужеви вручила, —

55 Иже пия познал есть смертну чашу быти,

похищь ону за власы, велѣ ей допити,

Еже оста во чаши, и мечем прещаше, —

она той же яд испи, аще не хотяше.

И тако отравою оба погибоста,

60 погубившая краля сама исчезоста,

А богатство многое в чюжди иде руки,

злыя же душы в люты отидоша муки.

Нин царь Семирамиду толико любяше

подложницу, яко же сам онѣй служаше.

Та, видящи плѣненна царя себѣ быти,

рече к нему: „О, царю, хощу тя просити.

5 О вещь едину, токмо не могу дерзати,

да бы отречением срама не прияти“.

Царь рече: „О, царице любезная зѣло,

ничто ти отреку аз, извѣсти ми смѣло“.

Она лстивыя рѣчи нача глаголати,

10 ласканием царское сердце умягчати:

„О, царю прелюбезный, аще мя любиши,

едино прошение да ми исполниши.

Имам злата и сребра излише от тебе

и самаго ты еси мнѣ поручил себе,

15 Едины токмо вещы лишенна тобою,

но, молю, ты мя тоя сподоби собою.

Желание ми в сердцы во вся дни стужает

и возвеселитися право мнѣ не дает;

Хотѣние мя томит, да мя ты почтиши

20 и поне на един день царство да вручиши.

Да аз изиду явѣ царски украшенна

и от всѣх, яко же ты, да буду почтенна;

Велѣния моего вси да послушают,

слово абие дѣлом вси да совершают“.

25 Царь слышав разсмѣяся и рече си слово:

„О, любезная жено, сие ти готово“,

И абие повелѣ миру возвѣстити,

яко царь хощет жену свою воцарити.

И назнаменова день, вон же быти дѣлу,

30 тако Семирамиду сотвори веселу.

Приближившуся тому дни, царь завѣщает,

да всяк Семирамиды гласа послушает;

И аще бы кто дерзнул не послушен быти,

того, яко же врага, смертию казнити.

35 Приде день нареченный, мѣсто сготовася,

безчисленно множество народа собрася;

Изводится царица, честно посадися,

в царская облеченна, народу явися;

Вси ей поклонение, аки царю, даша

40 и привѣтство пречестно онѣй глаголаша.

Она повелѣния различна творила,

яко власть имущая, винныя судила.

Что либо велѣла есть, во всем послушаху

и слово ея дѣлом абие творяху.

45 По многих велѣниих — оле что дерзает! —

царя Нина связати воем завѣщает.

Сотвориша то скоро; — потом представити

себѣ повелѣла есть и обезглавити.

Послушливии раби слово сотвориша,

50 царя своего царства и жизни лишиша.

Тако зла подложница любовь возмездила,

воцаривша ю царя смертию казнила

И сама на престолѣ царстем утвердися.

Коварству злыя жены, читаяй, дивися

55 И вѣждь, яко нѣсть злоба под солнцем лютшая,

по свѣдѣтелству мудрых, яко жена злая.

Во градѣ превелицѣ нѣкто царствоваше,

многими земли, страны славно обладаше.

Ему же даде господь супругу благую,

благочестным житием доброцвѣтущую.

5 Той умыслил святая мѣста посѣтити,

идѣже страда Христос поклон сотворити;

Восприем убо путь свой, странствие творяше,

а супруга во градѣ царственном осташе.

При ней же и брат царский, юный тѣлом, был есть,

10 иже не мало время доброчинно жил есть.

Елма же прият возраст, нача свѣрѣпѣти

и на красная лица женская смотрѣти,

А зане же царица зѣло красна бяше,

очы своя на ону часто обращаше,

15 И нача безвременно к онѣй приходити,

таже не убояся мысли си открити,

Что любовию ея велми палим бяше

и плотска сожития с оною желаше.

Царица удивлшися безстудствию его,

20 не яви лица ему весело своего.

И яла есть к чистотѣ словом увѣщати,

да бы не мыслил братня ложа оскверняти.

Он, посрамлен тогда быв, печален явися

и воздержен на нѣко время сотворися.

25 Но демону палящу паки его тѣло,

еще дерзнул к царицѣ приступити смѣло

И о нечистом дѣлѣ точнѣ глаголати, —

даже не зна царица, что с ним содѣяти.

Рече убо оному: „Имам на пирг ити,

30 во еже бы ся нѣчто тамо утѣшити;

Ты мене аще тамо един предвариши,

желаемое дѣло удобь получиши“.

Он с радостию иде и на пирг возшел есть,

ожидая царицы, на долзѣ сѣдѣл есть.

35 Она в той час лѣствицу велѣла отъяти,

да бы не ктому дерзал словом ей стужати.

Пристави же два раба оному служити

и двѣ дѣвѣ нуждная по вся дни носити,

Яже свыше вервием он к себѣ влачаше

40 и сосуды вниз тѣм же вервием спущаше.

Тако сѣдѣ цѣлое лѣто и другое,

даже царь возвратися во царствие свое.

Ему же близ пришедшу, царица мыслила,

да бы честь достойную царю сотворила.

45 Грады, веси и пути строити веляше,

сама во стрѣтение царское идяше

С боляры и велможи. Но и заключенна

царска брата содѣя тогда свобожденна, —

Иже предварь царицу ко царю течаше,

50 цѣлование ему достойное даше.

Царь, видя брата блѣда и во долгих власѣх,

непщева, яко болен бяше в многих часѣх;

Ят его о здравии плоти вопрошати,

худости и влас долгих хотѣ вину знати.

55 А зане же брат с царем на единѣ бяше,

на честную царицу клеветы вѣщаше,

Глаголя: „Яко жена не есть вѣрна тебѣ,

многи прелюбодѣи собрала есть себѣ;

С ними же ложе твое выну оскверняше

60 и мене на зло дѣло часто увѣщаше.

Но бояся аз бога, не хотѣх пребыти,

аще бы ми от нея и убиту быти.

Она, яко по воли мене не имяше,

на пирзѣ мене гладом и хладом томяше“

65 Царь, услышав глаголы, вѣру брату ял есть,

царицу погубити во ум себѣ взял есть, —

Яже о бѣдѣ своей ни от части знаше,

во стрѣтение царю радостно идяше.

И пришедши смиренно ему поклонися,

70 лобзание подати царю приближися, —

Иже, гнѣвом палимый, ону похитил есть

за власы и о землю люто ударил есть; —

Яже ели живая на земли лежаше,

ничто слыша слов мужа, ничто глаголаше.

75 И он в ярости блудом ону обвинил есть

и смертию казнити абие судил есть.

Призвав же рабы своя, велѣ восхитити

жену на колесницу, скоро овозити

В далекочюжду страну и смерти предати,

80 во еже бы никому о ней вѣсти взяти.

Раби царское слово дѣлом сотвориша,

вземше на колесницу, ону возложиша

И в далеку пустыню, бѣдну, отвезоша;

в ню же по мнозѣх дниех егда приидоша,

85 Зашедше во глубину, хотѣша убити,

но сердца жену красну начаша любити;

Первие убо ону блудити хотѣша,

потом же погубити волю си имѣша.

И елма яша ону к земли полагати,

90 она к господу яла слезы источати,

Просящи пособия, да не оживится,

но точию от злых раб да не осквернится.

Егда же паки ону нудиша лежати,

она гласом велиим яла есть кричати.

95 В то время нѣкто силный близу пут течаше

и вопль сущий в пустыни во уши прияше.

Притек с людми, обрѣте борющуся жену

со скверными рабами, но не одоленну;

Мня разбойники быти, оны погубил есть,

100 а благочестну жену скверны свободил есть.

И зря благообразну, нача вопрошати,

да бы о случаи си хотѣла сказати.

Она достоинство си пред ним утаила,

да приимет во рабу прилѣжно просила:

105 Токмо да не понудит в чистотѣ страдати,

а она вѣрно во всем хотѣ работати.

Велможа, видѣв бѣду, то ей обѣщал есть —

не прикоснутися ей — и с собою взял есть.

Пришед же в дом свой, женѣ по чину сказаше,

110 яко ту жену честну во рабу си взяше;

Жена, зрящи лѣпоту ея, удивися,

благонравию паче того почюдися.

Егда же дни доволны вѣрно им служаше,

божиим пособием всѣм любима бяше.

115 Князь убо со женою сына ей вручиста,

да наставляет его яко вѣсть, просиста;

Она того младенца тощно пѣствоваше,

здравие его паче своего храняше.

И о санѣ ни слова своем извѣстила,

120 но елико можаше в тайнѣ сохранила.

Присно же ко господу молбы возсылаше,

во бдѣнии и постѣ мнозѣ пребываше;

Ему же враг завидѣв, хотѣ спону дати,

да бы ю в супружество кому-либо взяти.

125 В то время в дворѣ князя брат его живяше,

иже воинску службу храбро совершаше.

Тому демон во сердце любовь к ней вложил есть,

иже ю в супружество прилѣжно просил есть;

Она всѣми образы ему отрицаше,

130 яко в чистотѣ жити имать, глаголаше.

Брат княжий разгнѣвався ял есть промышляти,

како бы отмщение женѣ той отдати.

Во едину убо нощь, егда утрудися

жена и с отрочатем спати положися,

135 Он во первосоние отрока заклал есть,

а ей спящей во руку нож держати дал есть.

Бѣдная, не знающи, что враг ей содѣя,

возбнувши, познала нож у руки своея;

Потом кровь отрочате многу ощутила,

140 страшным гласом абие мног вопл сотворила.

Тогда со свѣщами к ней мнози притекоша,

отрока закланнаго при ней обрѣтоша

И нож, во руцѣ ея держимый, узрѣша, —

ону заклавшу быти вси согласно рѣша.

145 Родители со страхом ту же прибѣгоша,

от жалости о сынѣ едва не умроша.

И враг, брат княжий, ту же абие явися,

аки не знаяй дѣло, на жену ярися:

Всяких мук достойную осуждая быти

150 и не престаше брата к тому приводити.

Но господь сердце его кротко сотворил есть,

о женѣ того дѣла никако мыслил есть;

Аггел божий во сердце его полагаше,

яко онаго врага то зло дѣло бяше.

155 Тѣмже не хотѣ жены на муки отдати,

точию умысли ю за море изгнати;

К корабленником убо слезную послал есть,

в чюждых ю оставити странах приказал есть.

Они, приемше жену, за море плаваху,

160 а зряще жену красну похотми горяху;

Наченше ей безстудно о том глаголати,

да бы ся не отрекла с ними пребывати.

Она, яко глас змиин, сей от них слышаше,

всячески неистовым себе защищаше;

165 Яша убо лютии плачущей претити,

яко, аще не ляжет, имут утопити.

Она рече: „Убийте или утопите,

точию плоти грѣшнѣй скверны не творите!“.

Сквернии, елма ничто успѣти могоша,

170 на пустый остров нѣкий ону извергоша.

По нем же она хождши зѣло утрудися,

хладна сущи и гладна, спати положися.

Елма же уснула есть по молитвѣ мнозѣ,

с упованием цѣлым о господѣ бозѣ,

175 Тогда мати божия спящей ей явися,

ея же, яко солнце, лице просвѣтися,

И рече ей: „О, жено, много ты страдала,

да бы супружескую чистоту сдержала.

Отселѣ не имаши искусов прияти,

180 бог ти имать от всѣх враг свободу подати;

Обида и невинность твоя проявится,

а злокознство врагов ти свѣтло обличится.

Собери токмо траву, яже под главою,

прокаженных будеши исцѣляти тою;

185 Тѣм художеством имать бог тя прославити

и пред лицем мужа ти здраву поставити“.

Возбудившися она, зѣло рада бяше,

с молитвою слезною траву собираше.

И рукава оною своя исполнила,

190 потом, во корабль вшедши, чинно усушила, —

Ибо в третий час на день корабль приближися,

правлением божиим к онѣй устроися;

Она корабленники яла есть просити,

да бы ю изволили в корабль свой впустити;

195 Они, видяще жену честну, сотвориша

милость с нею и в корабль, да плывет, впустиша.

Преплывши убо море, в град нѣкий вступила,

прокаженна травою тамо исцѣлила,

Потом и ины многи тою исцѣляше,

200 мало ея во винѣ пити подаяше.

Слава о ней велика вездѣ разширися,

даже и князю тому слышати случися,

Его же брат отрока при онѣй заклаше, —

той же враг проказою в то время боляше.

205 Хотя убо князь брата того исцѣлити,

посла рабы ту жену к себѣ умолити,

Яже по многих молбах в град его идяше

и в дом вниде, но никто оныя познаше.

Прием ю князь, начал есть прилѣжно просити,

210 да бы хотѣла брата его исцѣлити.

Она, богом правима, сице глаголаше:

„Исцѣления дѣло нѣсть то сила наша;

Бог врачь есть всемогущий, убо того требѣ,

да грѣхи своя скажет брат твой при мнѣ тебѣ

215 И при седми послусѣх, тогда исцѣлѣет;

без того врачба моя силы не имѣет“.

Князь брату слово ея скоро извѣстил есть,

а на исповѣдь его едва увѣстил есть.

Собравшымся убо всѣм, грѣхи сказоваше

220 многи, а о убийствѣ сына не сказаше.

Цѣлителница рече: „Вижду тя таити

грѣх нѣкий, того ради не могу цѣлити“.

Князь брата всеприлѣжно нача увѣщати,

да бы, ничтоже тая, потщался сказати.

225 Видя же, яко болный страхом держим бяше,

аще бы нань смерть мыслил, сказати веляше,

С клятвою обѣт дѣя, что имать простити,

о отмщении злобы никогда мыслити.

Тогда, вѣру ем, болный нача воздыхати

230 и многия из очес слезы изливати;

С покаянием сердца грѣх свой изъявил есть,

яко он княжа сына иногда убил есть,

Отмщая кормилицѣ, юже он любяше,

а она в супружество с онѣм не идяше.

235 Сей глагол князь услышав зѣло умилися,

изгнания честныя жены прослѣзися;

Жаль бѣ сына умерша, но одолѣваше

жаль, яко невинную жену он изгнаше.

Поплакав же час нѣкий, просил есть от жены,

240 да бы брат, еще и враг, был уисцѣленны.

Она по обычаю вином напоила

с травою и абие цѣлбу сотворила.

Вси возрадовавшеся, жену ту блажиша,

но о изгнаннѣй женѣ умилно тужиша.

245 Она же им рекла есть: „Печаль отложите!

Аз изгнанная вами, — бога похвалите,

Яко чрез мене, грѣшну, цѣлбу сотворил есть,

здраву мя на ту вашу нужду возвратил есть“.

Князь со женою слышав зѣло веселися,

250 да с нима пребывает, прилежно молися;

Многая ей богатства радостно даяху,

исцѣленному, да есть супруга, прошаху.

Но она рече: „Нѣсть лѣть того ми творити,

еще бо ми далече подобает ити“.

255 И почивши ту нѣчто, в путь свой запустися,

от князя же ей почесть многа сотворися;

Даров от них прияти никаких хотяше,

но цѣлѣнием болных в пути ся питаше.

И прииде во град свой, в нем же обитала,

260 но яко бѣ царица, никому сказала.

И тамо убо болных премного цѣляше,

даже глас ушес царских о ней дохождаше..

А в то время брат оный, ю оклеветавый,

близ смерти проказою бѣ изнемогавый.

265 Посла убо царь скоро жену пригласити,

да бы брата недуга того свободити.

Цѣлѣбница пришедши недуга смотряше

и о исцѣлѣнии надежду творяше,

Аще токмо изволит вся грѣхи явити

270 пред царем, яже ему случися творити,

Пред архиереем же и пред всѣм сигклитом,

и не тяжка бысть царю тѣм она совѣтом.

Царь убо рече брату вся грѣхи сказати,

нимало и о смертных страха содержати.

275 Собранным убо бывшым, грѣхи сказоваше,

но иже о царицѣ во сердцѣ держаше.

Цѣлѣбница рекла есть: „Нѣчто ты таиши,

от моего врачевства цѣлбы не влучиши“.

Царь прилѣжно ят брата о сем увѣщати,

280 да бы не боялся всѣх грѣхов си сказати.

Тогда он рече, слезы из очес пущая:

„Оле, беззакония моя суть тяжкая!

Аз невинну царицу разлучих с тобою, —

о царю! — яко она не пребысть со мною.

285 Аз, окаянный, ону умышлях прелстити,

а она никакоже хотѣ блуд творити;

Моею клеветою она погубленна, —

се великая злоба моя всѣм явленна“.

Царь услышав ят себе за власы терзати,

290 по лицу бити, „увы, увы!“ глаголати:

„Како аз без вопроса дерзнух осудити,

тако чистую жену живота лишити!

О, горе мнѣ, бѣдному! Имам отвѣт дати,

от царя небеснаго казнь люту прияти“.

295 Сицевая прогласив, к брату обратися,

о грѣсѣ и болѣзни его умилися.

И плакався доволно к цѣлящей вѣщаше:

„Потщися исцѣлити, — се брат вся сказаше“.

Она дала есть траву ему с вином пити,

300 и абие в здравие нача приходити.

И помалѣ времени весь здрав сотворися,

о нем же царь с боляры радостен явися.

Но слезы радость его полма преплетаху,

о невинной царицѣ из очес течаху, —

306 Что и боляре зряще умилно сѣдѣша,

о той же во печали превелицѣ бѣша.

То видящи царица слез не удержаше,

но яко струи воды из очес точаше.

Егда же вины тѣх слез от нея прошаху,

310 от словес ю царицу бывшую познаху,

Поряду бо вся сказа, яже с нею быша.

Царь, егда ты глаголы от нея услыша,

Нападе ей на выю, нача лобызати,

прощения за грѣх свой, иже к ней, желати.

315 И в веселии мнозѣ хотѣ ю пояти

с собою, яко прежде с нею обитати;

Царь во супругу ону себѣ приимаше,

сигклит ю за царицу имѣти хотяше.

Но она ко епископу слово обратила:

320 „Вѣждь, отче, яко обѣт в скорбѣх сотворила,

Еже не ктому мужа до кончины знати,

но в иночестем чинѣ богу работати.

Аще убо обѣт сей ты мой разрѣшиши,

аз не буду виновна, ты же да узриши:

325 Бог истяжет от тебе за мене отвѣта,

за зло преступление моего обѣта;

Аще ся человѣком угоден явиши,

всяко разрѣшением бога огорчиши“.

То слышав, архиерей обѣт утвердил есть,

330 иноческия ризы на ню возложил есть.

И тако до конца си богу работаше,

его же пособием сохраненна бяше

От скверны и от смерти, — купно матерь бога

Марию прославляше за благая многа,

335 Яже ей в бѣдѣ бывшей матерски явила,

егда траву сказавши цѣлбы научила.

О, жены предоблия! Коль много терпяше

чистоты ради! — а бог ону соблюдаше.

Тако всѣм женам требѣ доблественным быти

340 и во нуждах чистоту не вредну хранити,

Паче нестерпимую смерть себѣ избрати,

неже осквернению плоть свою предати.

Филиппу Макидонску воин любый бяше,

иже в нѣкое время кораблем плаваше;

Случижеся кораблю сокрушенну быти

и воину живому ко брегу приплыти.

5 Его же македонин нѣкий в дом приял есть,

честно, угодно чрез дни три десят питал есть.

По сих во путь отпусти, дав доволно хлѣба

и чёсого либо в путь бѣ ему потреба.

Воин с клятвами рече: „Елма с царем буду

10 бесѣдуяй, благих ти никако забуду,

Яже изволил еси ты ми сотворити,

бѣдника обнищавша обилно чредити“.

Возвращжеся в отечество, к царю припущенный

и прежния милости онѣм сподобленный,

15 О корабли съкрушенном часто глаголаше

и плавание на дсцѣ свое поминаше.

О странноприемцѣ же ни мало явил есть,

паче же пакость ему люту сотворил есть:

Ибо умолил царя, да ему дарует,

20 еже македоник ов село державствует.

О, треклята воина! Клятву преступил есть

и за благодать мужа злобу сотворил есть.

Но мало веселися, ибо вѣсть приял есть

муж ов о его злобѣ и к царю писал есть

25 Писание молебно, дѣло извѣщая

и како за благодать воин творит злая.

Царь прочет писание, велми удивися,

на неблагодарнаго мужа разъярися.

И познав его злобу, велѣ крѣпость дати

30 македонину, еже село си держати.

Воина же безчестно велѣ обнажити

и на плѣщѣх огненну печать положити,

Изображшу: „Се странник безблагодарственный!

Тако имѣния бѣ и чести лишенный“.

35 О, аще бы такия нынѣ знаменати,

не стало бы у купцев желѣз на печати!

Андрод раб нѣкоему господину бяше

и в бѣгство чрез пустыню от него вдаше.

Стрѣте его лев хромый, язву показуя,

терния изъятия от него требуя.

5 Андрод, приступив к звѣрю, терн острый изъял есть,

оток язвы очистив, ногу обвязал есть.

За то лев чрез три лѣта оному служаше

и во пещерѣ своей ловом препиташе.

Случися же нѣкогда из тоя изъити

10 Андроду и от сверстник своих яту быти, —

Иже господину си елма представися,

на снѣдь звѣрем в град Римский абие судися.

Но в то же время и лев ов бѣ уловленны,

на утѣху кесарю во Рим приведенны.

15 Егда убо бысть время ему ся тѣшити,

на снѣдь звѣрем бѣдныя люди изводити,

Первый на позорище Андрод поставися

и по случаю ов лев на него пустися,

Иже уврачеван им и сожитель бяше

20 во единой пещерѣ; лев же и познаше,

Начал есть ласкатися, к ногам припадати,

вмѣсто жестоты любовь древнюю являти.

То кесарь чародѣйство вознепщева быти,

повелѣ люта рыся на него пустити.

25 Рысь гладный вержеся нань, но лев защитил есть,

самого рыся вскорѣ мертва сотворил есть.

Тому кесарь удивлся, вины взискиваше

и, егда праведную Андродом познаше,

Живот ему дарова: судив право быти,

30 прощеннаго от звѣря кесарю простити.

Людие паки любовь ему проявиша,

кесаря, да Андроду даст лва, умолиша; —

Иже прием лва в градѣ в домы с ним хождаше,

подаяние злата и сребра взимаше.

35 Людие на смиренна лва цвѣты вергаху,

о вождѣ и водимом сице глаголаху:

„Сей лев бѣ человѣку в пещерѣ сожитель,

сей же человѣк лву бѣ сему исцѣлитель.

Оле чюдодействия! Лви ся покаряют,

благодарствие свое за милость являют“.

Брат нѣкий в обители смиренно живяше

и без прекословия началных слушаше.

Тамо близ бяше блато, во нем же живяху

многи жабы и воплем своим досаждаху

5 Молящымся иноком. Такожде случися

жабам кричати, егда жертва приносися.

Началник, не претерпѣв, инока послаше,

да велит им молчати ему завѣщаше.

Се же рече смѣяся, — а брат послушливый,

10 в правду посланна себе быти помысливый,

Иде к жабам и рече: „Именем Христовым

завѣщаю вам, жабы, не быти таковым.

„Престаните отселѣ досадно кричати!“.

Оттолѣ гласа тамо жаб не бѣ слышати.

15 Нынѣ же человѣци во церкви стояще,

молбы си при безкровной жертвѣ приносяще,

Многим глаголанием досады творяют;

речеши ли молчати: никако слушают,

Еще огорчившеся хулят иерея,

20 обличения злобы не любят своея.

Наипаче сокочут язычныя бабы,

досаждающе паче, неже овы жабы.

Тщитеся убо, бабы, жабы подражати,

во время жертв духовных глас свой удержати!

Иконописец нѣкто благочестив бяше,

ко матери божией любовь соблюдаше.

Обыкл же образ ея прекрасно писати,

а демона под ноги ея полагати,

5 Скаредно писаннаго, — за что разъярися

враг и жестоко ему претяй появися,

Обѣщая велику пакость сотворити,

аще не престанет и тако скаредити.

Зограф же врагу рече: „Аз тя не боюся,

10 паче скаредство твое явити потщюся“.

Исчезе демон с гнѣвом. По том случай бяше, —

зограф образ дѣвыя на стѣнѣ писаше

В храмѣ нѣкоем, — тамо не забы явити

и скаредства вражия под ноги вмѣстити,

15 Изображая, яко та есть она жена,

ею же змия того бѣ глава сотрена.

Враг, не терпя досады, хотя и свалити,

потщася вся подставы древяны ломити.

Тым убо падающым, зограф он смутися,

20 но божией матери молебно вручися.

И простре образ руку, мужа похищая,

от падения смертна чюднѣ свобождая.

Падоша вси подставы, зограф же висяше,

держим рукою дѣвы. Оле чюдо бяше!

25 Что видяще людие, подмоет пристроиша,

зографа кромѣ вреда к земли низпустиша,

А Христа бога матерь честно величаху,

содѣянное чюдо миру возвѣщаху,

Демонския же козни в конец обругаша, —

30 его же падению винна быти знаша.

Симонид рифмотворец по мори плаваше;

егда у пристанища нѣкоего сташе,

Обрѣте тѣло наго, земли не отдано, —

взем е, сотвори быти в ямѣ закопано.

5 Обноществовав тамо, видѣ погребенна

человѣка собою, во снѣ си явленна,

Глаголюща то к себѣ: „Се тя увѣщаю,

утром да не плывеши: — милость ти воздаю“..

Возбнув Симонид, начат сон той разсуждати,

10 вѣру поем, не хотѣ от брега отстати.

Инии смѣющеся от брега отплыша

и, возвѣявшей бури, потоплени быша.

Видящу Симониду, тако возплатися

соблюдением милость, яже сотворися.

15 Он же в горницѣ нѣцѣй вечерю ядяше,

от предстоящих людей сие слово взяше:

„Се у врат два юноша на долзѣ толцают,

да изыдеши скоро, тебе призывают“.

Он не вѣдый кто бяше, изшед соглядаше

20 и се ни единаго мужа обрѣташе.

А в то время горница она повалися

и кто либо в ней бяше до смерти убися.

О чюдо! Егда кого вышний соблюдает,

не обычными средствы от смерти спасает.

Купец нѣкто богатый во градѣ живяше,

но, расточив богатство, зѣло обнищаше.

Сей, пришед к жидовину, у него просил есть

взаим сребра на куплю, жид не отвратил есть

5 Лица от просящаго; токмо ему рече:

„Даждь ми залог на сребро, добрый человѣче“.

Купец отвѣща ему: „Не имам что дати,

но споручника дам ти, ты изволи взяти, —

Споручника же велми честна и благаго,

10 дам Николая тебѣ отца пресвятаго“.

Жидовин рече: „Слышу того мужа быти

праведна, ни обыкша никого же лстити;

Споручению его хощу вѣру яти

и тебѣ взаим сребра яко требѣ дати“.

15 Совѣщавшася убо в монастырь идоста,

в храм свята Николая оба приидоста.

И внегда пред образом его има стати,

купец он христианин ял есть глаголати:

„Олтарь, пред ним же стою, и отца святаго

20 Николая даю ти, яко праведнаго

Споручника за сребро, — яко ти воздати

имам в день нареченный, а никако лгати“.

Жид на глаголы сия сребра ему дал есть,

он тѣм благополучно куплю содѣял есть;

25 Пособием божиим богат сотворися,

скоро нужда нищеты бывшия забыся.

Пришедшу же дни, вон же долг нужда воздати,

моли купец ов жида, еже еще ждати.

Жид три краты оному время продолжаше,

30 а он в сердци лукавый умысл соблюдаше.

Нопослѣдок, егда жид оному стужал есть,

он со клятвами рече, яко долг отдал есть.

Жидовин пред судии онаго призваше

и суда правдиваго на лживца прошаше.

35 Судии жидовина судом оправдиша,

да купец сребро отдаст, чинно присудиша,

Или да клятву дѣет, яко долг отдал есть; —

Он сие средство, точнѣ и жид, восприял есть.

В день убо уреченный мнози ся стекоша,

40 с купцем и с жидовином в монастырь идоша.

Купец же злокозненный жезл свой издолбаше

и вонь цѣну во златѣ за долг вложил бяше.

Егда убо нужда бѣ клятву содѣяти,

дал купец жидовину жезл свой подержати,

45 Да тако правда будет, яко отдал ему,

яко взаим дателю что должен своему.

Жидовин жезл со златом в руках си держаше,

о козни купца того ниже помышляше;

Оному, жезл держащу, клятву сотворил есть,

50 купец пред Николаем лютѣ согрешил есть.

По клятвѣ паки жезл свой от жида прияше,

тако не во лже клятву быти непщеваше.

И с многим веселием в дом свой возвратися,

но не долго о лести своей веселися, —

55 Ибо жид он к святому рече Николаю:

„Рабе божий, аз тебе споручника знаю,

Не лживому аз купцу ях вѣру, но тебѣ;

буди убо прав нынѣ, воздаждь еже требѣ“.

А в то время купец той в дом ся возвращаше

60 и, на пути быв, тяжким сном одолѣн бяше,

Его же не претерпѣв спати положися

на распутии, ничто того устранися.

Тогда же колесницу волове тягнуша

тяжку зѣло и спяща мужа не минуша.

65 Нашедше нань бременем, лестца умертвиша

и жезл, при нем лежавший с златом, сокрушиша.

Он окаянно издше, злато источися, —

то видѣти путником многим прилучися,

Иже судиям града вѣстно сотвориша.

70 Тии, пришедше к трупу, зѣло ся дивиша

Скорой мести божией и злато то взяша,

жиду таможь притекшу все цѣло отдаша.

Жид абие в монастырь путь скорый приял есть,

святому Николаю благодарство дал есть,

75 Глаголя: „Отче правый, благодарю тебѣ,

яко правду сотворил во моей потребѣ

От споручения ты нынѣ свобожденный,

ибо долг ми тобою цѣло возвращенный.

Имам тя яко раба аз господня чтити

80 и правдотворение повсюду славити.

Аще же ину милость можеши явити,

со всѣм аз домом имам христианин быти, —

Аще того мертвеца жива сотвориши,

во Христа мя вѣрити чюдом наставиши“.

85 Сия ему изрекшу, люди приидоша,

о востании мертва вѣсти принесоша.

По них и сам оживый с многими слезами,

пришед, паде святому отцу пред ногами,

Пред образом онаго усердно рыдая,

90 прощения лжеклятвы от бога желая.

Плакав доволно, с жидом онѣм примирися,

о лукавом дѣлѣси явѣ обличися.

Жид, тѣм чюдодѣйствием бывый удивленны,

потщася со всѣм домом си быти крещенны.

95 И тако единаго мужа падение,

другому устройся богом в спасение,

Иже убо, яко же в жидовствѣ тверд бяше,

тако во христианствѣ доблестно живяше,.

Имѣя в защитника Николая себѣ,

100 ему ся поручая во всяцѣй потребѣ.

Муж страннолюбец в сию злобу впаде, —

близка сосѣда свинию украде.

Посем Христос бог оному явися,

в нища власата, странна претворися,

5 Желая его умиленным гласом,

еже стриженным быти себѣ власом.

Страннолюбец же в любви и приял есть,

власы острищи сам ножицы взял есть.

Начен же стрищи, к заду главы прииде

10 и ту двѣ оцѣ свѣтлѣ зѣло видѣ.

Страхом одержим, к странну глаголаше,

каково чюдо сие, — вопрошаше.

Странный мужь к нему милостивно рече:

„Знай мя ты быти Христа, человѣче,

15 Иже отвсюду тайны созерцаю,

зрѣнием моим бездны проницаю;

Тѣма очима аз видѣх с небеси,

егда свинию ты чюжду крал еси

И гдѣ заключи в ямѣ устроеннѣй, —

20 вся ми суть вѣстна во всей странѣ земнѣй“.

Сия извѣстив, не увидим бяше,

странноприимец о грѣсѣ ридаше.

Виждь, читателю, яко бдѣнно око

божие видит и что есть глубоко.

25 Тѣмже и в тайнѣ зла да не твориши,

завѣт господень выну да храниши.

Епископ Могунтийский нищих не любяше,

туне ядущы мышы оны нарицаше.

Егда же глад во странѣ велий сотворися,

тогда число убогих велми умножися.

5 Он нищененавистник скупством держим бяше,

от демона лукавый совѣт восприяше;

Собра нищих множество в житницу пространну,

милостину сказуя им уготованну.

Егда же собраннии от глада стеняху,

10 от него хлѣба в пищу умилно прошаху,

Рече ко рабом своим: „Се воплствуют мыши, —

восхити кождо пламень, тыя да палиши“.

Раби житницу с тѣми нищими спалиша,

велѣние безбожна мужа исполниша.

15 Но злому дѣлу зла казнь богом сотворися:

нечестивый епископ червми расточися;

И гдѣ либо на стѣнах имя его бяше,

дивнѣ род мышей того писмо истребляше, —

В знамение извѣстно, яко бяше тое

20 из книг жизни истренно имя проклятое

И душа примерзкая яко в ад вержеся,

червием неусыпным ко снѣди дадеся; —

От праведна судии прав суд сотворися.

Сия слышай, ко нищым милостив творися,

25 Да господь нищых милость свою явит тебѣ

и питает тя хлѣбом жизни здѣ и в небѣ.

Отец нѣкто изрядно сына воспиташе,

женѣ его сочетав, наслѣдие даше.

По малѣ обнищав сам, нача приходити

в дом сыновень, еже бы алчбу утолити.

5 Питаше кратко время сын отца своего,

потом нача косвенно смотрѣти на него.

И ял есть бобом токмо онаго питати,

сам же сластная тайно с женою кушати.

В един день убо отец к нему прихождаше,

10 а он печена пѣвня с женою ядяше;

Сын восхитив то брашно во скров сохранил есть,

отцу по обычаю бобы представил есть, —

Иже насыщся иде, идѣже бѣ требѣ,

а сын потщася взяти ово брашно себѣ.

15 Прииде к скрову, и се иже сохранися

пѣтел на снѣдь во жабу страшну преложися

И в ненасыщенныя злаго мужа очи

и на лице безстудно неизбѣжно скочи;

Ему же тако силно чревом прилѣпися,

20 даже никим образом того отлучися.

И тако всескаредно на лици лежаше,

то гризущи, ядом си всего исполняше, —

Даже от того яда оному умрѣти.

25 Кайтеся, нечтущии родителей дѣти!

Инии пишут, яко бысть ему ослаба

за слезы: прежде смерти отпаде та жаба.

В еретичестей странѣ жена една бяше,

яже во рождении болѣзни страдаше.

Стекошася другини, в них же бѣ едина,

яже чтила есть матерь бога отца сына.

5 Та раждающей рече: „Аще ся вручиши

дѣвѣ Марии, помощь скорую узриши“.

Она скверными усты хулу отригаше,

дѣву чисту именем свинии назваше,

Глаголющи: „Не хощу свинии призвати,

10 не имам ся во вѣки аз онѣй вручати“.

Оле скверная уста! Что не онемѣста,

како толику хулу глаголати смѣста!

Но не стерпѣ ей господь буйства изреченна,

ибо блядословица тужде бысть казненна:

15 Ибо в мѣсто младенца прасята родила,

черная и мертвая; — тѣмже ся явила

Сама быти свиния, мерзкая душею,

и вепрь адский живяше в супружествѣ с нею.

Судия нѣкто дароимец бяше,

от прю имущих дары восприяше;

Сосуд елея взя от единаго,

а вепра тучна прия от другаго,

5 И сего судом своим оправдил есть,

онаго паки винна сотворил есть.

Пришедшу же в дом иже елей дал есть,

судия кривый сице отвѣщал есть:

„Прости мя, — рече — забых благодати,

10 яко ты елей изволи ми дати.

Вина же тому вепр питанный бяше,

иже вшед в дом мой елей пролияше“.

Оле судии! Ниже усрамися,

яко от правды вепром отлучися.

Человѣк нѣкий винопийца бяше,

мѣры в питии хранити не знаше,

Тѣмже многажды повнегда упися,

в очию его всяка вещь двоися.

5 В едино время прииде до дому

и вся сугуба зрѣшася оному.

Имѣ два сына, иже предстояста

ему четыри во очию стаста.

Он нача жену абие мучити,

10 да бы ей правду хотѣла явити,

Когда два сына новая родила

и с коим мужем она приблудила.

Жена всячески его увѣщаше,

вино виновно быти сказоваше.

15 Но он никако хотѣ вѣры яти,

муку жестоку нача умышляти;

Взял есть желѣзо, огнем распаляше,

ко женѣ бѣднѣй жестоко вѣщаше:

„Аще ты инѣм мужем не блужденна,

20 сим не будеши огнем опаленна;

Аще же с инѣм блуд еси творила,

имать ожещи тя огненна сила“.

Бѣдная жена в лютѣ бѣдѣ бяше,

обаче умно к нему глаголаше:

25 „Рада желѣзо огненное взяти,

невинность мою тебѣ показати,

Токмо потщися своею рукою

подати оно ты на руку мою“.

А все желѣзо распаленно бяше,

30 чесо пияный во ум не прияше.

Ятся желѣза, лютѣ опалися,

болѣзни ради в малѣ отрезвися.

И се два сына точию видяше,

невинность жены, свою вину знаше;

35 Срамом исполнен, во печали был есть

и прощения у жены просил есть,

Тако пиянство ум наш помрачает; —

всяк убо того вѣрный да гонзает.

Нѣкто богат муж двѣ дщерѣ питаше

и в супружество чинно сочеташе,

Яже ко отцу любовь проявлястѣ

и воли его зѣло угождастѣ.

5 Егда же в старость вѣка прихождаше,

глагол от нею сицевый слышаше:

„Отче любезный, изволи внимати,

еже мы хощем тебѣ глаголати.

Кровь твоя есмы, не можем терпѣти,

10 в печалѣх тебе, сердце наше, зрѣти.

Пристиже время в покои ти жити,

по трудѣх многих сладостно почити.

Сам вѣк старости тебѣ досаждает,

егда недуги в тѣлѣ умножает, —

15 В них же что ино требѣ помышляти,

точию к смерти себе готовати,

Да та обрящет совѣсть очищенну,

а не прелестми мира помраченну, —

Не в сокровищѣх сердце лежащее,

20 но любовию к богу горящее,

Еже не может ко богу горѣти,

аще кто богатств не хощет презрѣти:

Та бо ко земли сердце низвлекают,

горѣ лѣтѣти никако пущают.

25 Всяко отсѣщи она подобает,

кто с богом жити в небеси желает;

Нищих есть царство, — господь глаголаше,

а не богатым оно обѣщаше.

Годствует убо, отче наш, и тебѣ

30 нищету взяти, да будеши в небѣ.

Раздажд все злато, яко подобает,

да твоей души оно не стужает;

Возверзи печаль на юныя люди,

сам до кончины в покои пребуди.

35 Супрузи наши могут ся труждати,

мирское бремя за тебе двизати;

Оным богатство твое да вручиши,

промысл изрядный оком ти узриши.

Мы же ти хощем всеработны быти,

40 по твоей воли до конца служити.

Бог сердцевидец сих глагол свидѣтель,

не правдующым он буди отмститель“.

Сладкий глагол сей старца умягчает,

всездравый совѣт быти, помышляет.

45 Хотя в покои в старости пожити

и о блаженствѣ вѣчном помыслити,

Пригласи зяти, умысл изъявил есть,

злато и сребро оным поручил есть.

Зяти же злато с радостию взяша,

50 всяко доволство ему обѣщаша.

И чрез нѣкое время почитаху

сами и жены ему угождаху.

Потом же старец много лѣт живяше,

паче нежели сердце их желаше.

55 Тѣмже начаху его презѣрати

зяти и дщери и не угождати;

Не яко отца ктому почитаху,

но аки чужда нища назираху.

Прииде старец во раскаяние

60 за богатств своих им раздаяние;

В мѣсто покоя в скудости живяше,

честную старость в слезах провождаше.

Но зане мудр бѣ — хитрость сотворил есть,

старый юныя всечюднѣ прелстил есть.

65 Во нощь едину не усыпен бяше

в своей коморѣ, в ней же обиташе;

Возжег свѣтилник, цатою бряцаше,

юже едину или двѣ имяше.

Бряцая паки приложи считати,

70 еже бы зятю и дщери слышати;

Начита много, набряца толико,

аки имѣяй богатство велико.

Ковчег же велий пѣском исполнил есть,

замки крѣпкими, хитрец, утвердил есть;

75 Зять же с дщерию глас звука слышаша,

еще богата отца помышляша.

Тѣмже в день утрый отца присѣтиша,

о неспании вины вопросиша.

Он даде отвѣт: „Потщахся считати

80 останки злата и хощу отдати

Тому, иже мя довле препитает

до конца жизни, — ин же да не чает;

Отдах бо части, яко подобало, —

сие тому, кто схранит мя, остало“.

85 Они повнегда сия услышаша,

отца доволно чредити начаша;

Едина другу сестру предваряше,

зять зятя паче службу проявляше:

Вси злата хотят, старца учреждают,

90 на ковчег тяжкий очы обращают.

Таже скончася старец умудренный

и зѣло честно от чад погребенный.

Посем пришедше ковчег отверзоша,

пѣсок — не злато — в онѣм обрѣтоша

95 И верху того велику палицу,

сице чертанну к родителей лицу:

„Чесо говѣйность не може створити,

к тому лакомство вѣдѣ убѣдити.

О, родители, чадом не вручайте

100 всѣх богатств ваших, сами обладайте;

Лакомство бо их хотяще заткати,

вину злым многим имате подати.

Образом моим вси ся накажите,

буии, раны палицы страждите“.

Домовит нѣкто живот временный лишаше,

призвав сыны, к ним слово сие глаголаше:

„Возлюбленная чада, се вы оставляю,

а где есть сокровище мое извѣщаю:

5 В виноградѣ закопах. Того вы ищите,

а мене отходяща во ин вѣк простите“.

То изрек преставися. Погребше и чада,

с мотыками идоша на труд винограда.

Воскопаша и вездѣ, но не обрѣтоша

10 искомаго, — лозы же плод мног принесоша,

Иже елма собрася, много сребра взяша

и то быти реченно от отца познаша.

Тѣмже яша на всяк год виноград копати, —

не в земли, но от трудов сокровищ искати.

Закон естества вдову поучает,

да ся от сластей всяких удаляет.

А в благодати мертва та зовется

вдовица, яже сластно питается:

5 Сласть бо грѣх родит, иже умерщвляет

душу; тако смерть душевна бывает.

Вредно есть вдовѣ много раб имѣти,

часто на тыя весело смотрѣти;

Найпаче, иже красно устроени,

10 брад не имуще, власы утрефлени:

Лица их стрѣлы во сердце пущают,

неопасную вдову уязвляют.

И дѣвы красны, яже живут с нею,

дух красотою лстят ея своею.

15 Елма бо оны женихов желают,

между собою дерзостно играют; —

О тѣх их пѣсни, о тѣх всяко слово,

а вдовы сердце любити готово.

Срам возбраняет любве изъявляти,

20 а в персѣх пламен — нужда есть страдати.

Аще дѣвицу в супружество дает,

сама во тайнѣ мѣстѣ воздыхает;

Не реку плачет, тако бо явится

слезами, еже во сердци таится.

25 Глаголет вдова: „Мужа не желаю,

до смерти тако уже пребываю“;

Но не есть твердо сие ея слово,

сердце жениха любити готово.

Славится токмо, да во чести будет,

30 но сей цвѣт славы не долго пребудет.

Егда бо жених лѣпый проявится,

абие ему в область поручится,

Повержет вдовство, волит быти мати,

неже едина в ложи почивати.

35 Сия о юных вдовах провѣщаю,

о старых ино слово помышляю.

Обаче может и во юных быти,

яже до смерти хощет в вдовствѣ жити;

Сицевой велми блюстися есть требѣ,

40 зазора в людѣх да не стяжет себѣ.

Едва бо не вси обыкли зазрѣти

хотящей выну без мужа сѣдѣти;

Что яст и пиет, камо, како ходит

зрят и с коими лицы дружбу водит;

45 Мало от чина, то вси осуждают

и что не бяше миру оглашают.

Тѣмже, о вдово, всесохранна буди

от дѣл таковых, яже блазнят люди.

Не имѣй раба красна пред тобою,

50 ни в красну ризу одежди плоть твою;

В домѣ ти пиров да не сотвориши

и на чуждыя да не участиши;

Гусли ушию да не услаждают,

очы на землю твои да смотряют;

55 Ягодиц твоих да не румяниши,

бровей не черни, лица не бѣлиши, —

Вся бо сия суть страсти буждение,

наводящая всѣх осуждение.

Аще начнеши вина довле пити,

60 трудно можеши чистоту хранити; —

Вино бо мужы святыя прелщает

и дѣвы в жены удобь претворяет.

Трезво, смиренно буди тебѣ жити,

аще хощеши в чистотѣ пребыти.

65 Блуднаго весма опасися ока,

да кромѣ всяка живеши порока.

Молитва тебѣ выну подобает

и дѣло благо, еже рука знает.

Жилище твое яко церковь буди,

70 мало да видят по стогнам тя люди;

Честныя вдовы тя да окружают,

дѣвы чистыя ти да работают; —

Да гнило слово от них не слышится,

но „слава богу“ всѣми да гласится.

75 Тако в цѣлости вдовство сохраниши,

за чистоту мзду в небѣ получиши.

И у человѣк добрѣ прослывеши,

правая вдова реченна будеши.

Человѣк, иже мудрость от бога прияше,

о ней же во юности труды полагаше,

Аще восхощет жену в супружество взяти,

нужду имать мудрости тщету восприяти, —

5 Ибо не будет мощно с книгами сѣдѣти,

удалит от них жена, удалят и дѣти.

Епикур, аще лютый сластолюбец бяше,

обаче женитися мудрым возбраняше.

И Феофраст в книзѣ си того возбраняет,

препятие мудрости женитву вѣщает.

Ей, не удобно книги доволно читати

и хотѣние жены в домѣ исполняти!

А коль многи потребы жена вымышляет,

кождо оженивыйся совершенно знает.

15 Ризы драгоцѣнныя, бисери и злато

промышляй, супружниче, да имать богато.

Одѣяния нова часто вымышляет,

на своя угодия весь дом истощает,

Рабынь хощет имѣти много украшенных,

20 в колесницах яздити драго позлащенных, —

Раби да послѣдуют, вси да почитают,

камо ли двигнется, да ю провождают.

А утружденну мужу не даст обнощь спати,

в ложи обыче ему о нуждах стужати;

25 Ту жалостнѣ глаголет, мужа укоряет,

аки о ней не добрѣ в нуждах промышляет;

Инѣх мужей во образ супруги приводит:

„Се она краснѣй мене одѣянна ходит,

Ову же вси людие зѣло почитают,

30 а мене, за тобою сущыя, не знают“.

К сим ревнивая жена обыче стужати:

„Что ты на ону жену любиши смотряти

И что со рабынею ты глаголал еси?

Гдѣ был еси в гостинѣ, то ми да повѣси“.

35 Из торжища грядуща гнѣвно вопрошает:

„Что принесл еси?“ — Аще ни, то лютѣ лает.

В гости аще пустиши, то обыкнет пити;

аще же не пустиши, не хощет и жити:

„Увы ми! — возопиет. — Коль есмь не блаженна

40 за злым мужем, от добрых другин отлученна!“.

Сия и подобная досадно страдати,

а злыя измѣнити нѣсть лѣть и продати.

Аще поймется нища, — в питании скудность;

аще богата, — нравы претерпѣти трудность.

45 Хощет бо да на ону выну свѣтло зриши,

красоту лица ея и нравы хвалиши;

Аще на ину когда возрѣти случится,

то, аки презрѣнная, велми оскорбится.

Честным именем выну хощет звана быти

50 и праздник именинный на всяк год хранити,

Да о здравии ея весело пиеши

и наслѣдницу богатств ону содѣеши,

Да желаеши онѣй по тебѣ остати,

все имѣние твое во область прияти.

55 Хощет, да отца ея и рабыню чтиши,

а кормилицѣ ея и дары носиши;

Кого-либо возлюбит; и ты да любиши,

по хотѣнию ея присно да ходиши.

Аще дом ей вручиши, за нос возмет тебе,

60 аще же не вручиши, мнит презрѣну себе.

И тако к ненависти тебе обратится,

весь твой дом возмутити свары устремится;

Аще не потщишися скоро примирити,

дерзнет о смерти твоей промысл сотворити,

65 Аще ризами ону свѣтло украсиши,

многих очи на ея лице обратиши,

И она разгордѣет: ту бѣдство творится,

чистота ея в скверну да не претворится.

Аще же красны ризы женѣ отречеши,

70 ропот, свар и котору ея понесеши.

Негли же потщишися ону соблюдати,

не устрежеши, аще хощет ины знати;

Не вѣрный чистоты стражь свое на ню око

впустит и чрез забрало, хотя есть высоко.

75 Не соблюдеши, аще сама не блюдется;

ей же лѣть, но не хощет, — чиста та зовется;

Красна ли: то многими любима бывает,

не лѣпа ли: то сама лѣпых лиц желает.

Любиму же от многих трудно сохранити,

80 а никому годныя же удобь любити, —

Обаче скорбь меншая нелѣпу имѣти,

неже лѣпыя нравы срамныя терпѣти.

Велие бѣдство тамо, гдѣ мнози желают,

и различными кознми жену оболщают;

85 Не лѣть есть во цълости той стенѣ стояти,

на ню же тщатся от всѣх стран навѣтовати.

Суть и ина многая в супружествѣ злая,

яже ты, человѣче мудрый, добрѣ зная.

На покойное мѣсто ко книгам склонися,

90 кромѣ бѣд супружества вѣк твой жити тщися.

Лакон нѣкто, сѣдыми власы украшенный,

от юных человѣк бяше вопрошенный,

Вскую браду пространну любезно держаше

и множицею на ню очы обращаше, —

5 Рече: „Того ради ю держу и смотряю,

да видя в ней сѣдины присно поминаю

Ничтоже не достойно тѣх сѣдин творити,

но тщуся, яко лѣпо мужу стару жити“.

Слышите то, старии, старость почитайте,

10 ничто вам неприлично и на ум пущайте,

Наипаче таковых дѣлес не творите,

яже старости вашей нечестна узрите.

Срам честный лице дѣвы украшает,

егда та ничесоже не лѣпо дерзает.

Знамя же срама того знается оттуду,

аще очес не мещет сюду и онуду,

5 Но смиренно я держит низу низпущенны

постоянно, аки бы к земли пристроенны.

Паки, аще язык си держит за зубами,

а не разширяет ся тщетными словами;

Мало бо подобает дѣвам глаголати,

10 много же к чистым словом уши приклоняти.

Екклисиаст богатство немощь именует,

яко всяк негли богачь выну недугует

Болѣзнию лакомства, — яже всего томит,

держателя си мучит, разслабляет, ломит.

5 Мучатся богатии, во-первых, главою,

ибо выну печални пребывают тою,

Безчисленными мыслми ону удручают,

да выну злато, сребро в ковчег прилагают;

Дручатся промыслами, како я щадити,

10 да бы сохраненнаго ни мало изжити.

Еще и очима си тии болѣзнуют,

иже лакомо злато сокровиществуют;

Не могут бо оныма на нищих взглядати,

воеже бы просящым ничесоже дати, —

15 Яко богачь Лазаря никогда смотряше,

иже пред домом его при вратѣх лежаше.

Недугуют и слухом, не могут слушати,

обыкоша ушеса своя отвращати

От просящих милости; всуе стенание

20 пред ними пущается и воздыхание.

Не слышат гласа сирых и вдовство терпящих,

ни вредами тлѣющих, на гнои лежащих;

Едино речение „на!“ могут слышати,

а еже „дай!“ во уши не любят впущати;

25 Умѣют же добрѣ „дай!“ усты прорицати,

а еже „на!“ никогда хотят глаголати.

Оле болѣзни злыя, творящыя глухи

люди, не врежденныя имущыя слухи!

Недужни и гортанем; тому бо хуждшая

30 пищь дают, а за сребро продают лучшая:

Паче ковчеги любят богатством полнити,

нежели чрево свое благо учредити.

Болѣзнуют и сердцем; то бо озябает,

егда в ковчезѣ с хладным златом пребывает;

35 Не в теплых персѣх сердца их суть утвержденна,

но с сокровищем — увы! — многим погребенна.

Недужны имут руки, пребѣдно согбенны,

на даяние нищим зѣло разслабленны.

Томит болѣзнь и ноги, ибо ты не знают

40 во дни, в нощы покоя, но всегда бѣгают

По всѣм путем, еже бы прибыток имѣти.

О, коль много лакомым нужда бѣд терпѣти!

Родителей на сына честь не прехождает,

аще добродѣтелей их не подражает.

Лучше честь собою комуждо стяжати,

нежели предков си честию сияти.

В немощи к чародѣем иже прибѣгает,

яд пия, не врачевство, душу убивает.

Или во огни ищет безумник прохлада, —

погибель ту извѣстна, ни мала отрада.

5 Кто видѣ волка овцу зубами цѣляща

или лва гладна в зубах часть мяса щадяща.

Той и от чародѣев может ожидати,

яко лѣть помощь в скорби недужным прияти.

Не лститеся, братие! Демон не желает,

10 да кто от правовѣрных здрав долго бывает.

Хотѣл бы он в един час вся ны поморити,

аще бы аггел божий престал нас хранити.

Аще же видится вам нѣчто помогати,

лстит вы, да дерзаете болше согрѣшати.

15 На мал час пособствует, да уморит вѣчно,

душы вринет в езеро огнем безконечно.

Бог врачь есть всеистинный, к нему притекайте,

а естественных врачевств не пренебрегайте, —

Ибо естества средствы он ся не гнушает,

20 но чрез та силу свою мирови общает.

Не право убо дѣют, иже обхуждают

врачевства художество и врачы хухнают.

Бог врачы и врачевство в ползу сотворил есть,

а от чаров пособство проклято судил есть.

25 Лучше убо от скорби вѣрным умирати,

неже бабы, шептуны в Помощь призывати.

Тако бо отходящым спастися удобно,

а от шепт спасение никогда подобно.

Платон философии идѣже учаше,

Академия то ся мѣсто нарицаше.

Трус земли тамо часто обыче бывати,

учившымся мудрости страх мног содѣвати, —

5 Им же они к мудрости себе устрояху,

яко же учителем заповѣдь прияху.

Дѣтищем малым, не разсудным сущым,

близ гор высоких дѣтски играющим,

Видится небо на горѣ лежати

и оверх ея солнце путь свершати.

5 Тѣмже стремятся на ню восходити,

да бы близ солнца и небесе быти,

Еже бы персты оным ся касати,

каково небо есть и солнце знати.

Елма же взидут на верх горы тоя,

10 суетны мысли видят быти своя, —

Ибо ту знают, яко ся прелстиша,

на горѣ небо егда быти мнѣша.

Мысленнѣ гора — всяко достоинство,

честь высокая и мироначалство;

15 Тѣх лишеннии, елма возглядают

на высоту их, умом помышляют,

Яко на них есть блаженство небесно,

душевное же купно и тѣлесно,

И в чести сущих мнят в небеси быти,

20 яко аггелы безпечално жити.

Ризам их свѣтлым, спирѣ раб дивятся,

красным полатам и пиром чюдятся,

Смотрят на славу и глаголют в себѣ:

„Ей, сии в мирѣ живут, яко в небѣ.

25 О, кто бы нам дал на ту гору взити,

тако блаженным, яко они, быти!

Пожили быхом свѣтли и весели,

яко же живут в небеси аггели“.

К таким же мыслем дѣло прилагают.

30 на гору чести труды полагают,

Всякими средствы достигнути тщатся,

имѣнием же и здравством томятся.

И елма тако взидут на верх ея,

постигнут хоти сбытие своея,

35 В то времи знают, яко ся прелстиша,

егда блаженство ту быти судиша.

Тогда искусят, что блаженни быша,

елма в юдоли мирно, лѣпо жиша.

Ту бо печали многи досаждают,

40 ту в своих скорбех людие стужают,

Ту многа бѣдства, зависти и ковы,

вражды и нужды, не объятны словы.

А болѣзнь равнѣ тѣло грѣшно томит,

и смерть, яко вѣтр прежде древо ломит,

45 Еже на горѣ стоит вознесенно,

потом в юдоли еже есть смиренно.

Тогда бы ради возврат сотворили,

в юдоли паче, неже в верху жили;

Но человѣческ срам я побѣждает,

50 до конца в тузѣ жити понуждает.

Кто либо убо лишен еси чести,

не тщится ея высоты долѣзти.

Вѣру ми ими, уне тако быти,

аще хощеши безьскорбно пожити.

55 И спасенно же: ибо ничто тебѣ

препону дѣет еже быти в небѣ.

О началных же святый Златоусты

своими рещи изволил то усты:

„Чюждуся, аще спасен может быти

60 кто от началных и на небо взити“.

Аще же тако: Здравствуй, о начало,

нѣсть ми с тобою дѣло ниже мало!

К небеснѣй горѣ хощу аз творити

путь, да бы на ней во вѣк вѣков жити.

Разум есть прешедшая добрѣ разсуждати,

настоящая паки благоустрояти,

Еще предвидѣние будущих имѣти, —

сих дѣлес не творяют, иже умом дѣти.

Еже корень есть в древѣ, то мысль в человѣцѣ,

обое же есть тайно в настоящем вѣцѣ.

Корень есть под землею, не видим бывает;

мысль в глубинѣ есть сердца, никто ея знает.

5 Но яко что в корени от силы таится,

то послѣжде во вѣтвѣх и в плодѣх явится;

Тако что сокровенно во мысли пребудет,

то по малѣ во дѣлѣх проявленно будет.

Тѣмже кто древо плодно имѣти желает,

10 да здрав корень пребудет, тощно промышляет;

Тако хотяй сам плоды благи приносити,

да тщится в сердцѣ мысли добрыя хранити:

От добрых бо помыслов дѣлеса благая

производна бывают, от злых паки злая.

Их же не вѣмы, тым ся нужда есть учити,

яже вѣмы, та иным вѣрно изъявити.

Не сила капли камень пробивает,

но яко часто на того падает;

Тако читаяй часто научится,

аще и не остр умом си родится.

Елма словопрѣние начинает быти,

ты же хощеши правый побѣдитель быти, —

Побѣди прежде тебе, потщися молчати,

тако скоро можеши побѣду прияти;

Вси бо тя мудра, кротка станут нарицати,

спорници прощения смиренно желати.

Невѣжда пути вожд да не бывает,

книг неискусный да не поучает.

Невежда мудраго елма поучает —

слѣпец очитаго провождает.

5 Сова о лучах солнца разсуждает,

егда невѣглас о мудрых вѣщает.

Пѣтель ногами обыче копати

землю и пищи в ней себѣ искати.

И аще злату цату ископает,

со молчанием ону презирает.

5 А случится червя ископати,

кричит и тщится кокоши призвати.

Равнѣ клеветник доброты честныя

презрѣнны имат, что цаты златыя.

А черви грѣхов аще усмотряет,

10 всякое око зрѣти призывает.

О злобы люты! Яже таителна

явленна творит: таит явителна.

Птицу из клѣтки скоро мощно испустити,

но труд есть паки в тужде ону возвратити.

Точнѣ без труда слово из уст ся пущает,

но никоим образом воспят ся вращает.

5 Егда убо хощеши нѣчто глаголати,

потщися прежде оно умом разсуждати,

Да не како печаль ти велику содѣет,

егда в ушесѣх людских вездѣ ся разсѣет.

Воздержание аще безмѣрно храниши,

множицею души ти вред велий твориши:

Плоти бо изнемогшей ум не добр бывает, —

разсуждение в мѣру вся да устрояет.

5 Уне есть мѣрно по вся дни вкушати,

нежели долго от пищ ся держати:

Пост бо безмѣрный силу истребляет,

дух уныния и печаль раждает.

Слон нелѣполичный и велбуд горбатый

имеют обычай естеством завзятый,

Еже внегда воду оным чисту пити,

первѣе ногами ону возмутити.

5 Се негли того ради содѣвают,

да нелѣпия си в ней не созерцают.

Подобнѣ людие злие препинати

слово обыкоша и книг не читати,

Да худоличия си не усмотряют

10 и злых дѣл не видят, яже содѣвают;

Затыкают уши, да бы не слышати,

яже проповѣдник хощет обличати.

Малая часть тѣлесе язык человѣка,

но не видѣ злѣйшия никтоже от вѣка,

Ибо аще малое слово изпущает,

хулно или клеветно, многи убивает.

5 Легко оно исходит, но язву велику

и зѣло тяжку в сердцѣ дѣет человѣку;

Мягко аер проходит, но в сердцѣ жестоко

вонзает ся и рану творяет глубоко;

Из уст, яко же птенец малый, излѣтает,

но яко велбуд с горбом абие бывает.

И ни кими мѣрами может ся сокрити,

вѣсть же сердца человѣк многих озлобити.

Убо разсудно слово всякое пущайте,

да не будет стрѣлою, прилѣжно смотряйте;

15 Аще бо яко стрѣла пойдет, то вратится

не к языку, но в сердце и в смерть преложится.

Вино хвалити или хулити — не знаю,

яко в оном и ползу и вред созерцаю.

Полезно силам плоти, но вредныя страсти

возбуждает силою свойственныя сласти.

5 Обаче дам суд сицев: добро мало пити,

тако бо здраво творит, а не вѣсть вредити;

Сей Павел Тимофею здравый совѣт даше,

той же совѣт да хранит достоинство ваше.