Измена. Магическое расследование попаданки (СИ)

Глава 14

Ладно, Фобос ничего такого не говорил. Это был авторский домысел с пары его слов. Про то, что маньяк убил не одну жертву, что видение о другой девушке. А брелок принадлежал погибшей невесте Феба. Но к чему эти уточнения, Джон все равно не поймет, слишком запутана история, ведь правда?

Однако он резко перехватил Феба за плечи, разворачивая к себе. Всю жалость к больному да несчастному как рукой сняло! Пальцы вцепились в него, как когти коршуна.

– Совсем с головой не дружишь? Мы сейчас не ко мне поедем! А в участок! Где я тебя в допросной закрою, на цепь посажу! Чтобы не совал свою голову туда, где тебе ее могут оторвать! – прорычал Джон и на миг остановился, чтобы перевести дыхание, ведь перестроиться на мягкий и участливый тон ему всегда было непросто. – Ты не один, Феб. Мы разберемся во всем вместе. Я не верил Мэри, скрывать не стану. Но важнее всего для меня – это найти убийцу. Остановить его. Я на вашей стороне… В любом случае, Чейз – не идиот. Он не будет сидеть у себя дома и ждать нашего визита. Но возможно, и правда, следует наведаться туда. Проверить, не осталось ли улик. А сейчас поехали. Тебе нужно выспаться.

Феб вздохнул и кивнул на слова Джона. Они как раз вышли на дорогу, осталось еще немного, и Улица Слез скроется из виду. Феб снова почувствовал слабость и дурноту. Но справился с собой и остановился, перехватив Джона за рукав. Пальцы скользнули по его запястью, сжимаясь крепко, почти до боли. А Феб заглянул в глаза, немного с надеждой, немного с отчаянием.

– Это же… мои проблемы, Джон. Ты не обязан брать их на себя, правда? Но… мне страшно. Скажи, ты обещаешь оставаться со мной до конца этого расследования? Что бы там ни выяснилось в конце, да? Ты со мной, Джон, скажи? Ты на моей стороне?

«На стороне меня и Мэри?» – хотелось спросить ему, но Феб побоялся.

Мэри вызывала у Джона подозрения, бороться с которыми тот не хотел. Не хотел и доверять инстинкту Феба, его чутью, когда он говорил, что Мэри не виновата. Но ничего! Феб… все-таки попадет в дом Чейза. И все выяснит. Вместе с напарником. Или без него.

Джон сжал плечо Феба пальцами, глядя в лицо. Немного мрачно, немного обреченно. Джон все понимал. Если окажется, что Мэри все-таки причастна, будет слишком легко сломать Фебу жизнь. Назвать соучастником, который выгораживал ее. Но разве так поступают друзья? Разве такого Феб ждал по отношению к себе?

– Я с тобой, Феб. Даю слово. Что бы ни выяснилось, я с тобой до конца, – серьезно пообещал Джон. – Мы вместе во всем разберемся и выведем убийцу на чистую воду. Кем бы он ни оказался.

Втайне Джон уже надеялся, чтобы это оказался Чейз. Это хотя бы не разбило бы Фебу сердце! А там… может, поймав убийцу Ханны, он залечит свои раны внутри? И перестанет лезть на рожон в каждом опасном деле, в грош не ставя свою жизнь. Лишь бы искупить ту давнюю вину перед убитой невестой. Что не спас, не уберег. Внешне Джон всегда казался скуповатым на сантименты, но сейчас его взгляд был пронзительным и внимательным. Теперь Джон будто понимал, какие шестеренки вращаются в голове у этого безрассудного храброго человека.

– Спасибо, Джон, – глухо ответил Феб.

Он думал о том, что готов сам назваться маньяком, лишь бы не отправлять Мэри в тюрьму. Для этого… ему и нужно удостовериться в лояльности Джона. Чтобы Джон подтвердил и не препятствовал, даже если Феб однажды совершит безумный поступок. И пойдет в тюрьму ради Мэри. Назовется сам убийцей, если она его не найдут. Джону поверят. Но Мэри… кем бы она ни была. Она останется на свободе, живой и невредимой. Слишком сильно Феб полюбил ее.

– Смотри, экипаж! Поймаешь его? – улыбнулся он.

На душе стало легче. Феб принял решение. Пускай безумное, глупое, неверное. Но так лучше, чем стоя на страже закона, отправить любимую женщину в тюрьму. Феб не сможет этого сделать. Лучше он, чем она. Даже если Мэри – убийца. Во что Феб категорически отказывался верить.

***

Этим вечером Шэрон вела себя странно. Сразу после ужина, который нам подали в роскошной столовой, за столом, где поместилось бы еще человек пятнадцать, она вполголоса велела слуге до утра ее не ждать, а если будут спрашивать, говорить, что хозяйка уехала по делам.

Какие такие дела на ночь глядя, естественно, не уточнялось. Но глядя на то, как Шэрон поигрывает черным локоном в тонких пальцах, я почувствовала горячую волну ревности. Неужели эта чертовка вознамерилась отправиться к Фебу?

В моей голове сразу замельтешили пошлые картинки. Из земных фильмов про служебные романы. Там подобная соблазнительница обязательно заявлялась к мужчине, засидевшемуся на работе допоздна, ключиц поворачивался в замке, а дальше эта гадина оставалась в одном бельишке да чулках, усаживаясь на край стола. С таким взглядом, который так и приглашал ее на этом столе разложить!

«Ну уж нет! Я с ума сойду, если не узнаю, куда именно поехала Шэрон!» – зло подумала я.

Тихонько, украдкой, я проскользнула следом за ней по коридору. Дверь в свою комнату Шэрон, к счастью, запирать не стала. Так что я осторожно приоткрыла ее на щелку, подглядывая. И молясь, чтобы меня не застукали за этим занятием. Не то решит еще, что приютила в доме какую-нибудь воровку, которая надеется подсмотреть, где лежит хозяйская заначка! Ну, или драгоценности спереть.

На столике стояла одинокая свеча в дорогом резном подсвечнике. Слабый огонек освещал комнату. На ширме для переодевания виднелась тонкая девичья тень: Шэрон переодевалась. С тихим шорохом в сторону полетело отброшенное платье, и я вздохнула. Судя по увиденному силуэту, фигурка была как раз-таки самое то для соблазнительницы. Мне от прошлой хозяйки грудь точно досталась поменьше! Зато аккуратнее и красивее формой, но что мужчины смыслят в этом! На душе неприятно заскребло, стоило представить Феба, целующегося с Шэрон. Так, нет-нет-нет! Она же могла собираться и к кому-то другому?

Когда Шэрон вышла из-за ширмы, я нахмурилась. Ведь показалось, что собиралась она на кладбище. Красивую фигуру облегало скромное черное платье. Высокий воротник, рукава по запястья, никаких украшений, только пуговицы спереди да шнуровка корсета – тонкая атласная лента. Не к покойному же муженьку на могилку Шэрон намылилась? Особых страданий по нему у нее вроде не было, чтобы ночью срываться и ехать к покойнику на свиданку.

«Еще и одевалась Шэрон сама, не звала служанку, чтобы помогла с корсетом», – вспомнила я и поняла, что это начинает выглядеть все более странным.

Шэрон тем временем отошла к шкатулке. Блеснул маленький серебристый ключ, откинулась тяжелая крышка. В изящных пальцах оказался тонкий кинжал.

Я сдавленно охнула. Ладонь взлетела к лицу, к губам, чтобы не выдать себя вскриком. Ведь на этом ничего не закончилось. Шэрон снова запустила руку в шкатулку, доставая прозрачный пузырек, плотно заткнутый пробкой. В свете свечи было явственно видно, как внутри тягуче перетекает что-то густое и красное.

Мне поплохело. А Шэрон тем временем убрала кинжал в чехол, закрепляя его на поясе. И быстрым шагом направилась к двери. Мое сердце оборвалось в ужасе.

«Что же делать?! – мелькнуло в голове. – Я не хочу, чтобы этот кинжал пронзил уже меня!»

Я вовремя шарахнулась в сторону, в тень. Шэрон, выйдя в коридор, не заметила меня. Она поправила темный плащ. Глубокий капюшон скрыл ее красиво уложенные локоны, черты лица скрылись в тени. Тихо, как тень, Шэрон поспешила к лестнице. Не заметив меня.

От облегчения я едва не сползла по стене. Ноги стали ватными. Сердце билось, как сумасшедшее.

«Черная одежда, кинжал, кровь… – мысли лихорадочно метались у меня в голове. – Неужели Шэрон замешана в темной магии или чем-то подобном? Вдруг в жертву она принесет не какую-нибудь курочку, а… человека? Что, если Шэрон и есть убийца? Не просто маньяк, одержимый жаждой крови, а псих, двинутый на магии?!»

В этот момент меня будто разрывало надвое. Одна часть меня твердила, что нужно уйти к себе в комнату, к Айрин, а наутро поехать к Фебу и рассказать все. Но вторая… вторая понимала, что если не вмешаться, то утром уже обнаружат тело очередной бедняжки с перерезанным горлом. Вот только что я могла сделать? Огреть Шэрон по голове, связать и запереть в кладовке? Так слуги меня сами огреют так, что мало не покажется! Не объяснишь же им, что у них хозяйка – убийца!

Долго раздумывать было некогда. Я метнулась к себе, чтобы поручить кому-нибудь из служанок присмотреть за Айрин. Сама же схватила небольшой ножичек, который валялся на блюде с фруктами, которое мне принесли после ужина. Не ахти оружие, но другого нет! Я спрятала его в рукаве платья, набросив неприметную накидку с капюшоном. Темная, длинная, она почти полностью скрывала мою фигуру. Особенно это помогло бы в темноте. По крайней мере, я на это надеялась, пока выбегала из дома через черный ход, которым обычно пользовались слуги.

Шэрон уже была у ворот. Она не брала экипаж, не приказывала седлать лошадь, и это лишний раз подтверждало, что ее путь лежит не в гости к какой-нибудь подруге или любовнику. Да лучше бы к любовнику! У меня невольно засосало под ложечкой от страха, когда я шмыгнула следом за Шэрон.

Пройдя несколько улиц, она свернула куда-то в сторону, в кусты. Я пошла за ней, про себя ругаясь на каждую веточку и колючку, цепляющуюся за накидку и длинное платье. Так несложно себя и выдать! Я держалась чуть на расстоянии, а Шэрон спускалась в овраг, склоны которого густо поросли кривоватыми деревьями и высоким кустарником.

В темноте сложно было разглядеть, что там под ногами. В итоге, носок моей туфельки зацепился за корягу. Я ухватилась за ветку, чудом не полетев кубарем вниз. Но шорохи заставили Шэрон насторожиться. Она замерла, и у меня оборвалось сердце. Ведь когда Шэрон обернулась, в ее руке сверкнул обнаженный кинжал.

– Кто здесь?

Я закрыла глаза, понимая, что мне конец. Ведь если я брошусь прочь, то тем более привлеку внимание. А удрать по таким дебрям нет никакой надежды. Я попалась.

В ту минуту, когда мне показалось, что все кончено, что Шэрон вот-вот набросится на меня и пронзит кинжалом мое сердце, над головой что-то зашуршало. Гулко заухала сова. Похоже, это я ее вспугнула? И теперь птица раскрыла крылья, грузно и еще немного сонно срываясь в полет.

Я почти услышала, как Шэрон выдохнула с облегчением. Она отвернулась, продолжив свой путь, а у меня задрожали руки от пережитого волнения. И все-таки нельзя было отступать на полпути. В конце концов, у меня же ножик в рукаве? Хотя в тот момент, когда Шэрон меня чуть не застукала, я напрочь забыла о его существовании, оцепенев от ужаса.