Измена. Один раз не считается! (СИ)

Глава 15

Платон

Несколько секунд мы смотрим в глаза друг другу.

За эти мгновения вся наша совместная жизнь проскальзывает перед внутренним взором, как на ускоренной перемотке: от первого дня нашего знакомства до последних событий…

Разочарование жены я чувствую всем телом, кожа становится гусиной. Сердце ноет: как простить себе этот гнусный поступок, как ждать прощения от нее, если сам себя бы не простил…

Потом Поля отдергивает от меня взгляд, будто ошпарившись о кипяток, и смотрит на мужчину, сидящего напротив.

Улыбается ему… Ярко, маняще.

С вызовом для меня, я это каждой клеточкой сердца чувствую, а потом… она накрывает его руку своей и чуть-чуть тянется вперед, через стол…

Как бы сигнализируя: я не против, чтобы ты меня поцеловал.

Я бегу так быстро, словно претендую на новый мировой рекорд.

Врезаюсь в кого-то, отталкиваю в сторону.

Земля горит под ногами.

Понимаю, что не успеваю, черт побери!

Я уже в зале кафе, но не успеваю, потому что тот смазливый кретин точно не дурак и клювом не щелкает. Ему предлагают, он охотно тянется к моей жене, даже глаза трепетно прикрыл, подлец.

У меня такое чувство, что сердце лопается по всем швам и хлещет кровью!

Я делаю единственное, что в моих силах в этой ситуации — просто снимаю заплечную сумку и использую ее, будто снаряд, метнув в соперника.

Полина

Голова Матвея дернулась, поцелую не суждено было случиться. Мало того, что поцелуй мести не состоялся, так на меня еще и брызнуло горячим напитком. Кофе из чашки выплеснулся мне на блузку и шею.

— Вот черт! Черт! — вскакиваю.

Моя белая блузка испорчена!

— Прости, — говорит Матвей и трет затылок. — Кажется, это я рукой дернул и облил тебя.

— Или не ты! — выпаливаю я, обратив внимание на предмет, упавший посередине столика.

Будто мина, сброшенная противником с воздуха!

Перепугались не только мы с Матвеем, но и люди за соседними столиками. Всполошились, оглядываются. Поднялась суматоха.

Под ногами крутится официант.

— Вам сменить напиток? Вот, держите салфетки. Сейчас уберу со стола. Чья барсетка? — интересуется он, посмотрев на Матвея. — Ваша?

— Нет, не его! — отвечаю первой.

Матвей — тот самый врач из больницы, который сказал, что я — красивая, и что мой муж — дурак.

Именно он искал со мной встречи, и я не стала отказываться. Мы договорились встретиться в кафе на первом этаже бизнес-центра.

Матвей хорош собой и водит иномарку, купленную в кредит, но на зарплату врача вряд ли может себе позволить купить небольшую сумочку от итальянского дизайнера по цене бюджетного автомобиля.

Это барсетка кобеля Платона, чтоб его поносом пробрало в момент, когда он к шлюхе сунется. Пусть бы он сверху на своей шалаве, в самый ответственный момент, обдристался!

Именно муженька я увидела застывшим за окном, и его шокированное лицо будто оказалось выжженным на моей сетчатке.

А эти глаза… с застывшим в них криком: нет, не делай этого…. Не делай!

Если ему от вида моего почти-поцелуя с другим стало хотя бы на одну сотую так же больно, как было больно мне, когда я увидела его с другой, то я… рада.

Пусть попробует не захлебнуться!

— Полина! — звучит его голос совсем близко.

— Пошел к черту, кобель. Посмотри, что ты натворил? Забирай свое трахомудие отсюда, здесь тебе не рады!

Платон переводит взгляд с меня на Матвея и обратно, потом снова смотрит на Матвея, побагровев лицом.

— Свидание закончено! — говорит муж требовательным тоном.

— Да пожалуйста. Мы уже поели и хорошо провели время. Я в дамскую комнату. Извини, Матвей. Позднее спишемся, — машу ему игриво пальчиками и удаляюсь так быстро, как только могу.

Да, сбегаю трусливо…

Пусть.

Имею право убегать от козла-муженька, решившего меня преследовать всюду.

Последнее, что я слышу, это как мужчины обмениваются «любезностями».

— Ты кто?! — агрессивно спрашивает Платон.

— Матвей. А ты, как я понимаю, слепой дурак.

— ЧТО?! — взревел.

— Слепой дурак, променявший жену на случайный перепих с другой…

Ох, нет…

Услышав такие слова от Матвея, я передумала убегать и чинно вернулась.

Заляпанная, в испорченной блузке.

Подбоченилась, глядя на Платона, у которого глаза покраснели от того, что капилляры в них лопнули.

— Да что ты знаешь?!

— Он, Платон, знает многое.

— Откуда? Не понимаю! У нас еще ничего не решено, а ты уже вовсю романы с другими крутишь? — возмущается муж. — Поля… Прошу. Умоляю. Давай наедине обсудим?

Матвей достает телефон из кармана, шипит себе под нос:

— Вашу же мать, ну, как обычно!

— В чем дело?

— В ночное дежурство меня поставили… Честно, я сам попросил, мол, будут смены, меня ставьте.

После этого Матвей смотрит на меня с ожиданием, и я чувствую, что он готов отказаться, если я намекну…

— Все хорошо, позднее увидимся.

Я быстро поцеловала его в щеку на прощание, слыша, как гневно задышал Платон.

Тоже спешу на выход, официант прибирает со стола, Платон сердито шагает за мной и протягивает салфетку.

— Вытри губы, смотреть не могу.

— Ах, какие мы чувствительные. А я ведь только еще в щеку поцеловалам. Ммм… Интересно, если я во рту подержу что-нибудь интересное…

Платон мрачнеет с каждой секундой, наливается гневом, будто вот-вот взорвется.

— Ты этого не сделаешь. Ни чей член, кроме моего, ты сосать не будешь.

— Подсасывать тебе после твоей любовницы? Вот еще! Размечтался… Слюни-то подбери. Не по адресу!

— Любовница?! Нет. Бред! Это тебе подружки так просветили? Врут! Тамара — просто шалава, которую Воронов снял на праздник, старалась отработать свой жирный гонорар.

Я отшатываюсь от мужа.

— И ты решил, что это годное оправдание? Мол, если тебе всего лишь проститутка сосала, то все ок?! Какой же ты циничный!

— Нет! Все не так… Я не хотел, блять. Я… Мне что-то подмешали. В выпивку. Как отрубило… И я не успел…

— Если бы я пришла минутой позднее, она сосала бы тебе глоткой, а потом подставилась писькой… И ты бы не отказался. Так?!

Платон мрачнеет, в глазах застыло выражение мучительной вины и гнев.

— Этого не было. Не было! Я люблю тебя. Хочу быть с тобой. Неужели одна ошибка все между нами разрушит?!

— Ошибка. Как просто все у тебя…

— Один раз оступился, Поль. Один раз! — сверкает глазами муж. — Говорят, один раз… вообще не считается!

Не считается? Неужели он это говорит на полном серьезе?!

— Тогда пригласи ко мне того красавца, которого ты только что от меня отогнал, я займусь с ним сексом у тебя на глазах, а потом мы с тобой заживем долго и счастливо! — выдыхаю я.

Муж мрачнеет.

— Нет. Ты в своем уме? Я не позволю!

— В чем дело, милый? Ты же сам сказал, один раз не считается.

Мужу нечего на это сказать, а мне не простить его измену…

Кажется, это конец… и развод?!

— Где ты его нашла?

— Я? Мне и искать не пришлось… Он сам искал со мной встречи.

— И ты сразу согласилась? Не раздумывая!

— Конечно. Почему бы и нет? Я сегодня заявление на развод подала и скоро стану свободной. Детей у нас нет, счет в банке у меня свой имеется, раздел имущества как-нибудь переживу. И не переживай, пусть твой бизнес с потрахушными обмываниями сделок останется при тебе. Не желаю в твоей грязи барахтаться!

— В моей грязи не желаешь барахтаться, значит?

— Да.

— Барахтаться и не придется, — добавляет он мрачно и уходит, резко развернувшись.

Потом бросает на меня еще более темный, нехороший взгляд напоследок.

Сердце грохнулось в пятки.

Что он задумал?!