Измена. Тайная малышка от бывшего мужа (СИ)

11

Руслан.

Где-то во временном промежутке между разводом с Сашей и новой встречей.

Агония. Бред. И снова агония. Два моих привычных состояния. Другого теперь не дано.

Дни, недели, и месяцы я давно считать перестал. Но вот годы… Годы мог бы пересчитать. Совсем опустился, захлебываясь в своей темноте. Страшной. Беспроглядной. У людей перед смертью свет в конце тоннеля мерцает — хоть что-то. У меня в моей жизни нет даже луча. Уж лучше сдохнуть…

Ну вот. Опять. Опять я об этом. Совсем опустился.

С трудом поднялся с кровати в какой-то дешевой гостинице, пнул ногой пару бутылок, стоящих на полу. Об одну из них споткнулся, и чуть не грохнулся на пол. Но выстоял, ухватившись рукой за край скрипучей тумбы.

В грязной, пахнущей сыростью и плесенью, ванной плеснул себе в рожу холодной водой. Уперся руками и уставился на себя в заляпанное пятнами зеркало. Провел пальцами по отросшей некрасивой щетине.

— Совсем себя запустил. Это дно. Это дно, приятель.

Сколько лет прошло с тех пор как я ее потерял?

Год?

Два?

Может быть, больше?

Я не знаю, какое сегодня число. Не знаю, какой день недели. А вот теперь с трудом могу вспомнить год.

Опять скриплю зубами. Да сколько можно? Денег, чтоб их лечить теперь нет. Ты не забыл? Боже. Днище. Ниже падать просто некуда.

Но денег и правда не было. Те сбережения от продажи фирмы я не трогал. Это неприкосновенный запас. Чтобы ей посылать. Моей девочке. Лишь бы у нее все было в порядке. Лишь бы ни в чем не нуждалась.

Ах, да… Мой строительный бизнес. Дело, которе я создавал с юных лет. Оно было мне детищем. И я любил эту фирму, но…

Не нашел тогда в себе сил выгрести, выплыть на сушу. Все было бы можно решить. Если бы только у меня были силы.

Сил не было. Как и желания что-то менять в своей жалкой жизни. Я думал, что заслужил. Заслужил жить в этих убогих гостиницах с клопами в постели, пить дешевое пойло. Дорогие часы? Автомобили? Костюмы? Все это в прошлом. Я опустился ниже некуда.

Из друзей остался только Артур, да старый армейский приятель — Варламов. Звонил тут на днях, но я трубку не взял. Что я скажу? Прости, дружище. Не могу с тобой встретиться — пустил себя по миру. Стыдно.

— Слаба-ак, — цежу сам себе и сплевываю в грязную раковину.

Каждый день. Каждый гребаный день я заставляю себя встать с постели и ощутить наконец желание жить. Подняться с колен. Начать что-то строить.

Но его нет, этого желания. Нет.

Потому что без нее мне не нужно совсем ничего.

Я за ней не слежу. Не ищу в соцсетях, да Сашка не особо их любит. Пару раз порывался посмотреть хоть на фотку — и себя останавливал. К чему душу травить? Эта девочка, моя любимая девочка, никогда больше не будет моей. Никогда. А я до сих пор не смирился.

Не могу себя простить. Одна ошибка. Одна! И я все потерял! Потерял свою душу! Жизнь! И ее. Главное — ее. Ведь она и есть моя жизнь и душа. Тот самый луч солнца в моей темной жизни, который больше никогда не осветит мой путь.

В тот день я еще долго пялился на себя в зеркало.

На потерянный затравленный взгляд. На мужика в отражении, которого я совершенно не знаю. На заплывшие глаза. На исхудавшее тело — да, порой и пожрать было не на что.

И решил наконец. Решил, стиснув зубы, что надо выруливать. Брать правильный курс. Хватит страдать. Хватить себя убивать.

Если я и был что-то должен своей долбанной карме — то отдал сполна. Она захлебнулась в моей боли, отчаянии, бешеном биении сердца во снах. Ведь только во снах я теперь и был со своей девочкой. Только там мог ее снова обнять.

А в реальности сердце колотило глухо. Через удар. Будто предупреждало, что скоро и вовсе откажет.

— Есть ли шанс? — спросил сам себя, щурясь своему отражению.

Нет. У такого, павшего ниже некуда, шансов нет точно. Ни одного.

Но, если взять себя в руки. Отстроить свою жизнь заново. И попробовать… просто попробовать увидеть ее. Или хотя бы…

Всё. Решено.

Хоронить себя заживо я больше себе не позволю.

Три года спустя.

Мерседес плавно затормозил у входа в отель. Там, за тонированными стеклами тачки, асфальт плавился от жары.

+ 40 не шутка. Но в салоне было прохладно, и выходить мне совсем не хотелось.

Водитель тактично посмотрел через зеркало заднего вида:

— Руслан Евгеньевич, выходите? Или другой маршрут?

— Выхожу, — бросил я нехотя. — Жди тут.

И покинул авто.

Город. Незнакомый и жаркий распахнул свою пасть, залитую солнечным светом, как только шасси самолета коснулась посадочной.

Ну вот, — ухмыльнулся я сам про себя. — Ты же хотел солнца и света. Тебе же не нравилось твоя темная жизнь.

Как это было давно.

С тех пор много изменилось.

И я все-таки выплыл. Я смог. Снова встал на ноги.

Строительный бизнес, в котором я был как рыба в воде — слишком прост. И я бросил вызов себе начать что-то новое. Смогу ли? Выдержу? Сдуюсь? Нет. Смог.

И вот жизнь вернулась в привычное русло — ботинки за несколько тысяч зеленых. Часы не один миллион.

За три года я перерос свой прошлый масштаб.

А начинал все с заначки, которую все-таки пришлось чуть урезать, и приобрести крошечный затхлый отель на окраине города.

Теперь их целая сеть. Хороших. Элитных.

Этот я покупать не хотел. Город курортный, рядом с морем. Но сам отель… Слишком просто. Уже не то. Не азарт.

Мне бы пятизвезды скупать. А это…

Я с сомнением оглядел будущие владения.

Повезло тебе, — обращаясь к заданию словно к живому, я склонил голову набок, — если бы Она в этом городе не жила, не купил я б тебя. И не сделал бы конфетку. Скоро так и будет.

В этом городе Варламов живет. Он то и свел меня с перцем, что продает своей отель. Мерзкий, скользкий мужик. Но мне с ним не детей крестить, так что…

А вот с Варламовым встретиться надо. В конце концов теперь у нас гораздо большее поле для общих бесед — товарищ тоже занимается гостиничным бизнесом.

А этот отель… Его я купил лишь для того, чтоб было прикрытие. Повод приехать. Сюда. В «ее» город.

Я не знал, где она живет. Не знал чем занимается.

Просто знал, что она здесь. Ходит по этим улицам. Живет в одном из домов, что взирают на город глазницами окон.

И этого знания было достаточно, чтобы с минуты, как я покинул трап самолета — сердце изнутри ребра ломало.

Я ехал в машине и представлял, что она может идти по тротуару. Вот прямо сейчас.

И старательно вглядывался в каждую белокурую девушку. В моменте мне даже привиделось. Но… Нет. Показалось. Та девушка стояла спиной, и вела за руку девочку. Дочку.

А что, если у Саши тоже есть дочь? И… Муж? Муж, с которым у нее ВСЕ получилось. И счастье. И ребенок. И семейный очаг.

При мыслях об этом меня чуть пополам не сломало.

Нет, дружище. Думать об этом не надо. Муж? Отобьем. Дочь? Удочерим. Ну и так далее…

Она моя. Всегда была. И будет.

Да, знаю, заявиться вот так — пять лет спустя, это глупо. Не ждет моя Сашка. Да и не нужен я ей.

Но… Это один единенный шанс, который я забираю у кармы. Решил, что долг выплачен. Годами отчаяния, боли, тоски.

И, если и сейчас не получаю прощения — отпущу ее. Навсегда. Обещаю.

Я не знал, как нам следует встретиться. Раздобыть ее номер? Не проблема, конечно. Но что я скажу? «Привет. Я твой бывший муж. Ты меня еще помнишь вообще? Может, встретимся, поболтаем? Ах, засунь свою деньги, которые ты посылал, себе в задницу?»

Я рассмеялся сам над собой. Почему-то в мыслях Сашка всегда меня посылала. Снова. И снова. И снова. Миллионы раз за эти пять лет.

Наверное, я просто не верил в другую реальность.

Можно попробовать подстроить нашу встречу. Через ее сестру. Или еще как-нибудь. Мало ли способов, когда ты можешь весь этот город купить, не то что отель.

Однако, судьба оказалась куда ироничнее, чем я представлял.

Стоило подошве моей дорогой обуви ступить на мраморный пол пространного холла — как воздух разрезал пронзительный детский визг:

— Беегись! Беегись! — Вопила девчонка.

Мелкая. Белобрысая. С двумя хвостиками на крошечной голове, один из которых съехал набекрень.

Да и сама девочка… Ехала.

В буквальном, блин, смысле.

Ехала в тележке. В таких обычно горничные развозят сменное белье по номерам.

А малышка держалась за бортики. Огромные глаза в пол лица. Рот буквой «о». И снова это отчаянное:

— Беегись, дядя! Беегись, говою!