Измена: Ты (не) мой генерал

Глава 29

Уже две недели от генерала Авалоса не было никаких известий. После того, как он прислал ответное письмо, исчез, будто его и не было вовсе. Авилина с грустью смотрела в окно, забрызганное дождём, пока в тарелке покоился обед. И ей казалось, что она самая одинокая эйра на всём белом свете.

— Ави, — позвал Эверилл, принимая кубок вина от прислужника. — Дорогая Ави. Отчего же ты так грустна? — он слегка улыбался, пригубляя вино. — И когда будет свадьба?

— Эверилл, — вступила в партию мать, — не торопи события. К этому следует хорошенько подготовиться. Мы встречались с Оресией и обговаривали детали. Свадьба будет превосходной.

— Но отчего невеста так печальна? — не унимался дракон.

— Она просто задумчива, ведь так? — мать посмотрела на дочку, которая тут же кивнула. — И вообще, ты так и не появился у нашего портного, чтобы снять мерки для костюма.

— Мама, — скривился Эверилл, — не думаю, что кто-то заметит, если я надену старый.

— Это замечу я, и уже достаточно. Нет, в самом деле, не хочешь ведь ты, чтобы о нашей семье пошли сплетни, будто Бейли не могут позволить себе новую одежду на свадьбу собственной дочери!

— Вряд ли эти сплетни переплюнут те, что ходят нынче за пределами замка.

Авилина боялась поднять взгляд, и её щёки вспыхнули алым цветом.

— О чём ты? — Эменгар промокнула салфеткой губы, смотря на сына.

— Кажется, сестра и сама знает, что о ней судачат местные сплетницы.

Эменгар бросила взгляд на Авилину, а потом снова на сына.

— Ну, если ты вхож в круг местных сплетниц, чему я не очень рада, расскажи остальным, что же такого они говорят о твоей сестре.

— Маман, хватит ломать комедию, — Эверилл сделал несколько глотков вина, устанавливая на стол сухой кубок. — Уверен, что мимо тебя этот факт не прошёл.

— Настаиваю, дорогой сын. Не терпится узнать все местные новости.

— Поговаривают, — смерил он взглядом сестру, — что Авилина больше не может перевоплощаться.

Смешок от Эменгар, растянутая улыбка, и вот она смотрит со скепсисом на сына.

— Но это же глупости! Всем известно, что Ави — истинная по…

— А ещё говорят, что она обручилась с эльфом, — гнул своё Эверилл.

— Вздор! — вспыхнула Эменгар, всплёскивая руками. — Осберт, нет, ты слышал, что говорят о нас завистники?! Будто твоя дочь выжила из ума и решилась обменяться метками с подкидышем.

— Сколько раз я просил не называть Альфа так! — Осберт сжал кулак настолько сильно, что вилка, торчащая из ладони, слегка согнула голову.

— Но ты же понял, о ком речь? И вообще, как я должна его называть? — с вызовом спросила Эменгар. — Твоим сыном?

— Хотя бы по имени, — буркнул Осберт, разжимая кулак и рассматривая повреждённый прибор.

Эверилл улыбался, глядя, как негодует мать, а сестра, больше похожая на спелую ягоду клубники, не может поднять глаз от тарелки. Слухи и впрямь ходили. Кажется, он сам их пустил, когда был не очень трезв. Сначала ему рассказала об этом кухарка, милая Энни, которая иногда приходила к нему по ночам, когда он оставался в Бейлэнде, а потом уже разболтал и он сам.

Но следовало как можно скорее отвести от себя любые подозрения по этому поводу. А ещё укоротить язык одной из девок мадам Бу, которая в тот вечер была с ним. Но, что сделано, то сделано. Оставалось надеяться, что он ошибается.

— Ума не приложу, куда подевался Альф, — задумчиво произнёс Осберт. — Никогда прежде он не пропадал надолго. Первоначально я думал, что он упражняется с магией где-то в лесу, но теперь начинаю переживать за него. Что, если с ним случилось что-то недоброе?

Авилина всё же оторвала взгляд от тарелки, бросив его на отца. Казалось, он жил в каком-то своём выдуманном мире, где нет зла. Для него все казались добрыми и милыми, а мир каким-то волшебным. Даже теперь он не видел ничего, что происходило под его собственным носом. Ни то, что на запястье Авилины до сих пор горит Дэнгур, ни то, что её магия ушла, а эти маленькие дурацкие вихри, то и дело вырывающиеся из ладоней, когда она того не желает, причиняют одно беспокойство.

Потому она и стала затворницей собственной комнаты, лишь изредка выбираясь на небольшие прогулки с Идой или же на трапезы за стол с родными. Мать искала средства избавления, но пока ничего не помогало. Те четверо шарлатанов, которые приходили к ним, уверяя, что смогут снять метку, оказались бессильны. И Эменгар пришлось им хорошенько заплатить, дабы они держали языки за зубами. А потом припугнуть.

От генерала не было вестей, и Авилине казалось, что скоро весь Аскард узнает о её маленькой тайне, и к воротам замка прибудут драконы порядка, чтобы забрать её в Бауэр.

— Кстати, мама, — внезапно изменился в лице Эменгар. — Я ничего не говорил про метки, — он внимательно всматривался в красивое лицо эйры, пока она сверлила его чёрным взглядом. — И про Альфа.

— Это следовало из твоих слов, — нашлась тут, подзывая прислужника и указывая на стол. Она поднялась с места, намереваясь закончить ненавистный разговор.

— Или же, — остановил голос сына, — это правда.

Эменгар стояла чёрной натянутой струной, сложив руки на уровне груди и ненавидя Эверилла в этот момент за то, что он так похож на неё. Всё же Авилина пошла в отца, а сын повадками не уступает матери.

— Не совсем понимаю, Эверилл, — повернулась она к дракону, смотря сверху вниз, — ты на чьей стороне? Если бы не пребывала в муках, являя тебя на свет, задумалась бы о том, к какой фамилии ты принадлежишь. Неужели тебе нравится, что наше имя поносят за стенами замка? — вскинула она брови, надменно смотря на сына. — Или же напомнить, благодаря чьим стараниям тебе выдано место в военной дивизии?

— Даже так? — усмехнулся Эверилл, разглядывая мать, пока сестра ковырялась в тарелке, разбирая содержимое, которое так и не намерено было отправится по назначению, а отец задумчиво смотрел на их перепалку.

— Учти, Эверилл, твоя голова тоже полетит, если тень так называемых сплетен дойдёт до ушей, которые могут покарать. Я достаточно ясно излагаю мысли?

— Да, мама, — кивнул он. С Императором шутки плохи, он прекрасно знал это.

— Хорошо. А теперь отправляйся на подвиги и прославь нашу фамилию, пока твоя сестра готовится к свадьбе. Ави, — позвала Эменгар дочь, протягивая в её сторону руку.

Авилина поднялась с места, направляясь вслед за матерью, оставляя мужчин за столом.

— Почему ты не могла ответить собственному брату? — спросила сурово у дочери Эменгар, когда они поднимались по лестнице. — Я, конечно, понимаю, что он не сахар, но, если ты не сможешь противостоять Эвериллу, как выдержать натиск общества? — Она остановила её в коридоре, заглядывая в глаза.

— Послушай, Ави, — подняла Эменгар её подбородок вверх, смотря в глаза, — ты должна написать письмо своему будущему мужу и требовать у него помощи, раз уж он в курсе твоих проблем. Уверена, у генерала есть связи, и он может исправить подобный пустяк. А теперь иди в свою комнату и старайся не попадаться Эвериллу на глаза. Я сама разберусь с этим несносным мальчишкой.

Эменгар намеревалась уйти, но её остановил вопрос дочери.

— Мама, почему он так жесток со мной? Эверилл. Он изменился, как только научился управлять магией, а я все эти годы чувствовала себя такой одинокой. Если бы у меня была сестра или брат, который не был бы таким заносчивым, я была бы счастлива.

— Но у тебя есть лишь Эверилл, дорогая Авилина, — ответила на это мать, слегка повернув голову. — А теперь отправляйся писать письмо.

Она оставила эйру в коридоре, стараясь не выдать себя ничем. Ведь эту тайну знала лишь Эменгар и старая ведьма, что получила за молчание достаточно золота. Оставалось надеяться, что она избавилась от ребёнка, как было велено. Нельзя было оставлять его в семье, иначе честь Бейлей могла пострадать.

Порою эйра вспоминала своё дитя, но уверяла себя, что другого выхода не было. Она должна была избавиться от младенца, и материнское сердце не дрогнуло перед выбором: бесчестие или же незапятнанная кровь. И она выбрала первое. И не должна никогда сожалеть об этом.