Изменил муж? Прокляну!

Глава 12

Пока я изучаю отобранные письма от женщин и набрасываю ответы на описанные в них ситуации, время пролетает незаметно. Готовить ужин времени не остается, поэтому заказываю доставку и

добавляю дурманящие средства для любимого муженька аккурат перед подачей блюда. Не

только мужикам же вливать возбуждающие в напитки женщинам.

Антон возвращается расстроенный. Разговор с Тимом повлиял на него? Разбитый весь ходит, словно в воду опущенный. Или орган отказывается работать, а муженёк не понимает, в чём дело?

— Как посидели с Тимом, милый? Что-то на тебе лица совсем нет, — спрашиваю я, стараясь

выглядеть вежливой, влюблённой дурочкой.

— Да нормально. Всё как всегда. Поболтали о жизни. У тебя как дела? Скоро инициация

закончится?

— Я тут угадать не могу, милый. Это дело у всех индивидуально проходит, так что нечего сказать,

— пожимаю я плечами. — А ты уже соскучился?

— Конечно, ты ещё спрашивать будешь.

Антон садится за стол, ставлю перед ним ужин и намешиваю себе чашку горячего супа. Почему-то

захотелось немного химозы, хоть и понимаю, что полезного в подобном перекусе мало. Сажусь

напротив муженька, ожидая, что он поделится своими переживаниями.

— Кисуль, ты не забыла, что завтра к нам мама приедет?

Меня невольно передергивает. Не просто так Антоша интересуется.

— Вылетело из головы, но разве это имеет значение? Она к тебе приедет, не ко мне. Ты же

знаешь, что у нас с ней не лучшие отношения.

— вам пора зарыть топор войны. Я всё стараюсь делать ради этого. Ты ведь знаешь.

Ага! Знаю. Прям так старается, что перевёз мамашу в свою квартиру, потому что в пригороде ей

жить было не очень удобно, а вот в центре города в просторной трешке — самое оно. Муженёк

настаивал, что мы прекрасно уживемся втроём.

После свадьбы мы не прожили и неделю в его квартире, когда заявилась свекровь с вещами, а

ган.. Тоша заявил, что она будет жить с нами. В итоге пришлось и самому расстаться с

комфортабельными условиями собственной квартирки.

Козлина!.. Делает он всё. Он только ради мамочки своей и живёт. Наверняка эта змея придумала

что-то новое. Наверняка попытается убедить меня внучков ей родить? Брр.

— Конечно, любимка. Знаю. И я стараюсь, ты ведь тоже видишь мои действия? —Невинно хлопаю

я глазками.

— Не совсем, если честно. Вот ты даже не убралась в квартире, а ведь могла бы.

Вот тут меня прям бомбит. Я обязана была убраться? Президент посетит нашу квартиру, чтобы я

вылизывала каждый уголок? Что-то он не отчитывал меня за то, что я якобы не убралась, когда к

нам приезжала бабуля. Конечно... Она же не Шамаханская царица. у... Неприятно от этого

разговора.

В квартире у меня всегда чистенько. Да: постиранное бельё я пока не разобрала по полочкам и

оставила на комоде в гостиной, но там, в большинстве своём, вещи муженька, а я не хочу

наглаживать ему рубашки. Пусть сам встаёт, берёт в руки утюг и старается. Хотя стараться ему вот-вот придётся только в ванне. Своей верной подругой — правой.

— Антоша, давай честно? Приезжает твоя мама, да? Вот ты и убирайся, если тебе так хочется, только спальню не трогай. Милашка пока адаптируется, пугать её не нужно шумом. Где у нас стоит

пылесос и тряпка половая тебе напомнить?

— Нетг не нужно, — сквозь зубы цедит муженёк.

Если оглянуться назад, то раньше я действительно пыталась подружиться с его мамой. Подарки ей

выбирала, которые та принимала, скривив свой загнутый крючком нос, как должное. Она никогда

толком не благодарила и не радовалась.

Вероятно, считала, что ей обязаны дарить подарки, да подороже. Каждый раз, кода женщина

приезжала к нам в гости, я вылизывала квартиру, каждый уголок. Паутинки, пыль убирала. Сейчас

стараться нет желания, ведь скоро наши пути разойдутся. Да и мнение женщины мне всегда было

до лампочки. Пусть лучше думает, какого сыночка воспитала. Хотя ей-то нормально. Порадуется, наверное, что он мне рога наставил.

— ладно, я пойду работать, а ты пока кушай... потом решишь: будешь тряпкой махать или нет.

Если что-то не найдёшь, заглядывай, подскажу, где искать.

Антон угрюмо кивает, и я ухожу в комнату.

Нужно доработать набросанные ответы, чтобы уже сегодня отправить их. А я что-то немного

подустала. Всё-таки организовывать себя и работать из дома гораздосложнее. В редакции и

коллеги могли бы помочь, если застопорился, а тут.

Непросто. Особенно, когда тебе нервы треплют.

Заглядываю в террариум и довольно улыбаюсь, заметив, что Милашка слопала все угощения.

Молодец. Значит, переезд восприняла нормально. Надеюсь, она меня не сожрет, когда впервые

достану её из клетушки. Нужно ведь позволять ей разминаться.

— Ты моя красавица, — шепчу я, глядя на паучиху через плотное стекло. —Хорошо тебе там

сидится? Надеюсь, ты не скучаешь. Я бы выпустила тебя, но, боюсь, шальной муженёк ненароком

прихлопнет, а потом сделает вид, что ничего особенного не произошло, и Тошка вообще не при

делах. Потерпи немного, Милашка, и я выделю тебе целую комнату.

Ну а что? По факту я могу отпустить своего питомца в гостиную. К соседям Милашка никак не

перебереётся. Всё будет в порядке.

Так как настроения садиться за тексты улетучилось, я решаю перебрать свою одежду. Слышу, как в

душе льётся вода, — Антон уже поужинал и пошёл купаться.

Всё-таки решил не начищать квартиру к приезду своей мамочки? Его дело.

Разбираю вещи, сортируя те, которые не ношу. Пора избавляться от хлама в своей жизни. Вот

сейчас шкаф освобожу... потом квартиру.

— Анют не могу я больше ждать конца твоей инициации. Хочу тебя, — шепчет горячим голосом

Антон, застав меня врасплох.

Я даже не слышала, как он подошёл.

Вздрагиваю, медленно оборачиваюсь и выставляю руку вперёд, упираясь в грудь мужчины, чтобы

выдержать хоть какую-то дистанцию между нами.

— Антон, нам нельзя.

— Да плевать мне на всё это колдовство! — звереет муженёк. — Я сказал тебе, что хочу тебя. Ты —

моя жена, и ты обязана дать мне супружеский долг прямо сейчас.

ОЙ! А я ведь о такой побочке не подумала. И что теперь делать?

Муженёк прижимает меня к шкафу, упираясь своим «желанием» мне в бедро.

Тошнотворный ком подступает к горлу от мысли, что может случиться дальше.

Антон Целует меня в шею, оставляя противные влажные следы на коже. Я понимаю, что если не

остановлю всё это сейчас, — он возьмёт меня силой, не заботясь о чувствах жены. Пытаюсь

вырваться, но сил у него больше, и у меня ничего не получается.

— Да пусти ты меня! — кричу во весь голос.

Муженёк пугается и отшатывается. Он смотрит как-то слишком скорбно, словно моё поведение

обижает его.

— Ты серьёзно? Из-за какой-то ерунды с ведьмами и колдовством будешь отталкивать меня? Ань, честно скажи, ты — больная?

Впервые вижу мужа таким раскрасневшимся и злым. Ну, если насчёт первого средства я не

уверена наверняка, то второе действует отменно. Полотенце, обёрнутое вокруг бёдер Антона, заметно приподнято. Отвожу взгляд, так как противно даже просто лицезреть этот срам.

— Уйди! Поговорим, когда ты будешь в другом «настроении», — безапелляционным тоном

заявляю я.

Антон психует, уходит, громко хлопнув дверью, а я спешу закрыться на щеколду.

Прислоняюсь к двери, медленно скатываюсь по ней на пол, скрестив руки на груди.

Меня всю трясёт так сильно, что даже зубы стучат друг о друга. Я не думала, что он может вот так

сорваться. Совсем с ума сошёл. Психопат настоящий. Понимаю, что сама виновата. Больше я такое

средство на нём испытывать не стану, ну или дозировку поменьше добавлю. Передёргиваю

плечами, тру шею в том месте, где тубы муженька прикасались к коже.

— Я тебя ненавижу, — шепчу себе под нос и смаргиваю слёзы, покатившиеся по щекам.

Может, хватит уже с него? Какая мне разница, пошатнётся его психика или нет?

Такими темпами моя уйдёт в пляс гораздо быстрее, чем его.

Утираю слёзы со щёк, встаю и спешу забраться под одеяло на кровати. меня всё ещё колотит от

страха. Впервые видела муженька в такой ярости. Хорошо, что удалось спугнуть его, а ведь если

бы сейчас он закончил начатое, я бы возненавидела себя.

Мысли буквально разрывают голову, кипят в ней. Я не знаю, как лучше поступить в текущей

ситуации. Возможно, наступил момент откровенностей, когда я посмотрю в эти мерзкие

поросячьи глазки и скажу всё, что думаю о своём благоверном? Нет.

Рано. Иначе зачем я терпела всё это раньше? Не могу сдаться вот так просто. Я ещё не готова.

А-а-а! Как же сложно-то всё.

Сколько проходит времени, я не знаю, но не могу взять себя в руки и сесть за работу. Наверное, поеду завтра в редакцию и попытаюсь поработать там? Если несмогу дописать ответы утром.

Сейчас точно ничего толкового в голову не придёт.

Стук в дверь пугает меня. Подпрыгиваю на месте и пристально гляжу перед собой.

Он же дверь вышибать не станет? Пусть вон к Булке мчится, выставив свой парус, обмотанный

полотенцем. Вперёд и с песней.

— Кисуль, прости меня. Я — идиот Круглый дурак. Просто я так сильно соскучился по тебе... сума

схожу. Я не хотел испугать тебя. можно войду?

— Нет — категорично заявляю я.

— Пожалуйста, малыш. Я просто хочу поговорить. Клянусь тебе, я не прикоснусь к тебе против

твоей воли. Я люблю тебя, Анютка.

Скотина! ЕЩЁ смеет такие громкие слова произносить. Любит он меня!.. Когда любят, по другим

бабам не прыгают. Никогда не поверю в искренность его чувств.

Всё-таки заставляю себя встать и открыть дверь. Надеюсь, он действительно утолил свой «голод»

— в ванне немало времени пропадал.

Антон пытается обнять меня, но я всем видом показываю, что не стоит даже пытаться. Он

поднимает руки, признавая своё поражение.

— Прости меня, девочка моя. Сам не знаю, что на меня нашло. Я не хотел испугать тебя или

обидеть, клянусь тебе.

— ладно. Проехали. Ещё раз подобное повторится, и я пну тебя хорошенько в причинное место, —

предупреждаю я.

— клянусь: не повторится.

Какое-то время Антон молчит, сев на стул, стоящий у компьютерного стола, а потом задумчиво

смотрит на меня.

— Кисуль, что касательно твоего дара... Ты говорила, что помогла какой-то подруге.

Разумеется, Вале, тут сомнений нет... А ты не могла как-то и на нас перенести своё заклинание, или как это называется?

Антоша осторожничает в своих словах, пытается подобрать наиболее подходящие, чтобы не

выдать свою блудливую натуру.

— Пфф.. Спрашиваешь меня о даре, который назвал дуростью? Ты же не веришь во всё это.

— НУ я же извинился, кися! Ну чего ты? — Антон обиженно надувает губы.

Раскатать бы ему их в лепёху и по всей роже размазать.

— Не могла. С чего вдруг ты задаешь подобные вопросы?

— Да просто вижу тебя и дурею. Раньше прям такой жести не было, а сейчас не могу держать

младшего Тосика на месте... Когда у тебя уже всё закончится? Сил терпеть мало.

— Когда закончится, ты первым узнаешь, — фыркаю я.

— Договорились. — Тут же проясняется в лице Антоша.

— И всё же почему ты задаёшь такие вопросы? Ты мне хотел изменить, раз так испугался?

Может, хоть сейчас выдаст себя? Но нет... держится, как крепкий орешек, хотя ведьрухлядь

настоящая изнутри.

— Нет, ты как такое могла подумать? Конечно, нет, любимка!.. Я ничего такого не думал даже

никогда. просто спросил и спросил, не принимай близко к сердцу. Я пойду спать, кис... Устал

сегодня ужасно.

Ага, устал... Ручка не отваливается? Напыхтелся, наверное, в ванной вдоволь. Бе гадость какая.

Надеюсь, я теперь не буду всех мужчин воспринимать, как Тосика? А то ведь такими темпами

можно смело в монастырь записываться.

Успокаивает, что меня муженёк больше не трогает и уходит в гостиную. Я расслабляюсь, но на

всякий случай дверь в комнату всё-таки закрываю — лучше перестраховаться. Вдруг снова чего в

голову ему стукнет? В обе.

Телефон вибрирует на кровати, я приближаюсь, поднимаю его, опасаясь, что получу нагоняй от

босса, но нет... сообщение пришло от Ромы.

«Моё предложение всё ещё в силе, Ведьмочка. Надеюсь, что ты в ближайшее время согласишься, а то Бегемота скоро утопят в трясине под названием «семейная жизнь».

Ох, Бегемот... Не та эта вещь, которая нужна людям. И я тебя всё-таки спасу, чтобы потом не кусал

локотки, как я.. Или, наоборот, спасу невесту, которую ему пытаются навязать, от гулящего мужа?

А это уже интересно! Чувствую себя прямо.

Спасительницей, придумать бы как себя вытянуть из этой трясины.