Изумрудное море

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

На самом деле Герцер обрадовался возможности выбраться из воды. Как и ихтиане, он начал худеть от постоянного холода и высокобелковой диеты. Теплое солнце Островов приятно согревало ему спину.

– После Спада я подружился с одним парнем по имени Дионис Мак-Кейнок, – начал Герцер, когда все выбрались на берег.

– Я его тоже встречала, – вмешалась Баст. – Ублюдок. – Усевшись позади Герцера, она начала массировать ему шею. – Давай я разберусь с китонами, любовь моя. Но если ты хочешь заняться этим сам, то помни, что их самое слабое место – дыхало. Зажми его, и эффект будет такой же, как если бы ты, например, зажал чьи-то яйца. То есть, я хочу сказать, зажал во время драки, а не… ну, ты понимаешь.

– Понимаю, – улыбнулся Герцер. Баст все умела превратить в шутку, но, если подумать, так и следовало жить. – Так вот, Мак-Кейнок.

– Это его упоминал Эдмунд? – спросил Пит, когда к слушателям присоединился и Джейсон.

– Вот об этом мерзавце, – отозвался Джейсон. – Да мне хотелось проткнуть копьем этого надутого холуя Новой Судьбы.

– Всем хотелось, – ответил Джексон. – Баст, это было потрясающе. Я ничего не успел заметить, а ты уже тут как тут.

– Баст – это эльф, – сказала Баст и подняла руку, призывая послушать и не делать поспешных выводов. – По-видимому, все считают, что эльфы – это человеческие существа. Нет. Эльфы были созданы искусственно. Мы не эволюцинировали. То есть мы, конечно, похожи на людей, но не во всем. Мы лучше, сильнее, быстрее, но это и так известно с давних пор. А еще мы… счастливее. Мы менее… серьезны, чем люди. Люди, со своей короткой жизнью, живут только настоящим. Не так уж это и плохо. Но мы, эльфы, половину своей жизни приводим во Сне, время не имеет для нас значения – одним тысячелетием больше, одним меньше, какая разница? Лично я все же стремлюсь жить настоящим. Иногда это очень трудно. Герцер поседеет, станет бессильным стариком, потом умрет, а я буду жить. И буду его помнить, как помню десятки и сотни других. И всех их люблю. Пока Баст жива, они будут жить в этом сердце, – сказала она, стукнув себя по груди. – Но Баст все-таки не человек, не Метаморф. Баст – эльф. И то, что для большинства Метаморфов кажется невозможным, для эльфов вполне нормально. Радуйтесь, что эльфы – счастливые существа. Иначе на земле не осталось бы ни одного человека.

– Значит, ты не из Метаморфов? – спросила Антья. – Как ихтиане или дельфино?

– Да, – сказала Баст, покачав головой. – Нас создали так же, как создавали драконов. И как и у самых крупных драконов, у нас были обнаружены способности, которые делали нас очень опасными существами, поэтому наше размножение было поставлено под строгий контроль. И тогда многие из нас вернулись в Эльфхейм и стали жить во Сне.

– А какие у вас способности? – спросил Джексон.

Это знают только сами эльфы, а также Мать и Совет, – усмехнулась Баст. – Одно вам скажу: в воде я легко могу справиться с любым китоном, и не только с одним, и не важно, будет на мне подводная маска или нет. Открою вам секрет: я могу оставаться под водой столько же, сколько дельфино. Маска мне вообще не нужна.

– Вот черт, – сказал Джейсон.

– Я умею плавать так же быстро, как ихтиане, – продолжала Баст. – А оставаться под водой могу даже дольше, чем они. – Баст показала на камень, валявшийся возле Джексона. – Кинь камешек.

– Этот? – спросил Джексон, поднимая камень.

– Кидай. Прямо в меня. Сильнее.

– Я могу тебя поранить, – предупредил Джексон.

– Не можешь, – ответила Баст.

Она лежала, лениво вытянувшись на песке, опершись на одну руку и положив вторую на Герцера, когда Джексон резким движением бросил в нее камень. Мгновенно поймав его на лету, Баст с такой силой швырнула камень о скалу, что осколки известняка брызнули во все стороны.

Баст встала и показала вдаль.

– Видите ту большую скалу? – спросила она и бросилась бежать.

Ее скорость была феноменальной, особенно если учесть, что бежала она по песку. Из-под ног Баст взметались вихри песка, она делала гигантские скачки метров по пять в длину, словно была газелью, а не человеческим существом. Добежав до скалы, Баст мгновенно развернулась и, не снижая скорости, пошла обратно «колесом», так же резко остановившись возле своих разинувших рты друзей. Свое выступление Баст закончила ловким сальто-мортале, пару раз подпрыгнув в воздух метра на два.

– Мы не люди, – сказала Баст, вновь усаживаясь на песок в позе лотоса и даже не запыхавшись. – Нет, в чемто люди, но все же мы похожи на них меньше, чем шимпанзе. – Она улыбнулась Герцеру. – Не буду комментировать, как это сказывается при спаривании, из соображений морали.

– Эльфы были созданы Северо-Американским Союзом в качестве суперсолдат, – объяснил Герцер. – Бает…

Баст была разработана корпорацией «Ниссей» в самый разгар войн Искусственного Интеллекта, – сказала Баст. Я устаревшая модель, я уже тогда была устаревшей, этакой «дешевой японской подделкой». – Баст усмехнулась своей шутке. – Но я все же неплохая подделка, а?

– Совсем неплохая, – подтвердил Джейсон.

– Баст, у меня один вопрос, – сказал Герцер. – Что это было… ну, тот жуткий звук, который ты издала, вцепившись в Шанола?

– Это был охотничий клич китонов, – поежившись, пояснил Джейсон. – Я его раньше слышал.

– Китоны бывают двух видов, – уточнила Антья. – Одни держатся стадом и ловят рыбу только на своей территории, не выходя за ее пределы. А есть бродячие, они сбиваются в стаи и охотятся на морских млекопитающих. Все эти китоны практически одно и то же, но бродяги издают этот… звук, когда охотятся. И хоть китоны похожи друг на друга, они тем не менее делятся на две разные подгруппы. И этот звук… означает страшную опасность.

– Еще бы, – сказала Баст. – Я считаю, что они воспроизводят вопли привидений. Но мы ведь собрались здесь, чтобы узнать, о чем Эдмунд говорил с этим пожирателем дельфино.

– Да, Герцер, – сказала Антья. – Я хочу знать, почему ты на него чуть не набросился. Он что-то сказал о докторе Данае.

– Я уже говорил вам, что когда-то дружил с Дионисом Мак-Кейноком, – начал Герцер, немного помолчав, чтобы восстановить в памяти те события. – Это… Сначала я должен ввести вас в курс дела, извините. Я… знал, что вообще-то он никто. Нет, буду говорить напрямик. Незадолго до Спада я понял, что этот ублюдок – спятил. Но… тогда у меня были проблемы с генетикой, и я страдал нервными припадками. Меня трясло, я заикался. Болезнь прогрессировала. Друзей у меня и так почти не было, а потом вообще никого не осталось. Мак-Кейнок… это понимал и втянул меня в свой круг. Сначала в качестве объекта своих шуточек. Но потом, когда я начал поправляться, то есть когда меня вылечила доктор Даная, я не ушел от Мак-Кейнока. И входил в его компанию почти до самого Спада, пока не начал его избегать.

– А что случилось? – с любопытством спросила Элайна.

– Эта сволочь Дионис поймал одного андроида, чтобы изнасиловать, – ответила Баст. – Это был маленький андроид женского пола, запрограммированный на страх секса.

– И он… пригласил меня в этом поучаствовать, – сказал Герцер. – Он уже понял, что у меня… были с этим проблемы. – Он поднял глаза на слушателей: одни смотрели на него недоуменно, другие – враждебно. – Я уже говорил вам, у меня свои демоны.

– И они просто великолепны, – сказала Баст, похлопав Герцера по ноге. – Ничего не бойся, когда выпускаешь их наружу.

– Баст! – одернула ее Антья.

– Эй, а что тут такого? – спросила Баст. – Подумаешь, большое дело. Зато когда Герцер захочет, он может быть очень нежным любовником, правда, Элайна?

Элайна покраснела, но кивнула.

– Очень нежным, – только и ответила она.

– У каждого свои демоны, – сказала Бает. – Вопрос лишь в том, кто возьмет верх: они над тобой или ты над ними.

– Не суди Герцера слишком строго, – сказал Джейсон, глядя на Антью. – Ты же сама прекрасно знаешь одну нашу игру. «А кто эта хорошенькая девочка?», и волосики завязаны хвостиками.

На этот раз покраснела Антья, но промолчала, и Герцер продолжил свой рассказ:

– Вот после того случая я и начал сторониться МакКейнока. До самого Спада. Потом мы с ним встретились. Мы… просто бродили из одного места в другое, чего-то ожидая. Мак-Кейнок все толковал о каких-то своих друзьях, которые не бросят его в беде. А потом у нас закончилась еда, и Мак-Кейнок решил, что ее можно брать… у случайных прохожих.

– То есть разбойничать, – уточнил Джейсон.

Да, – кивнул Герцер. – В его устах это звучало очень романтично. Если бы не этот постоянный дождь и голод. Я был на грани того, чтобы сидеть у дороги и попрошайничать в надежде хоть на какой-то кусок. И решил уйти от Мак-Кейнока, хотя он и объявил, что я дезертир. Но пока я раздумывал, один из их банды подкараулил первого прохожего. Которым оказалась, по какому-то дикому стечению обстоятельств, доктор Даная.

– О черт, – сказал Пит. – И что же ты сделал?

– Мак-Кейнок, человек с широкой душой, предложил мне насиловать ее первым, – сказал Герцер, глядя на слушателей жестким и холодным взглядом. – Их было восемь, Мак-Кейнок был вооружен мечом, остальные – ножами. Я был безоружен. Поэтому я совершил то, что оставалось делать истинному герою в подобной ситуации: я убежал.

– Черт, – сказал Джейсон, покачав головой. – А что еще ты мог сделать? Разве что бесславно умереть.

– Ты нам об этом не рассказывала, – Антья обернулась к Рейчел. – Это случилось, когда вы возвращались в свой город, Воронью Мельницу?

– Да, – мрачно ответила Рейчел. – Я вам об этом не рассказывала. Знаете, как-то не хочется рассказывать о таких вещах первому встречному. И… прошло очень много времени, прежде чем я сама поняла, что Герцеру тогда действительно ничего не оставалось делать, кроме как умереть, а может, еще и маму погубить. Я считаю, что лучше обладать настоящим, разумным мужеством, чтобы убежать, а потом вернуться с оружием, чем остаться и погибнуть ни за грош.

– Я вижу, здесь у каждого свои тайны, – сказала Элайна, глядя на Герцера каким-то странным взглядом.

Да, но в ту ночь раздумывать об этом было некогда, – сказал молодой человек сквозь стиснутые зубы. – Я убежал и принялся лихорадочно искать оружие или хотя бы что-нибудь твердое, но когда вернулся, все было кончено… Я помог доктору Данае и Рейчел добраться до Вороньей Мельницы, а потом при первой же возможности записался там в армию. Мне всегда нравились игры в войну. До Спада у меня была довольно трудная жизнь. Но… мои демоны меня не отпускали. Постепенно во мне накапливалась ярость, мне хотелось кого-нибудь убить, выпустить из него кишки, и в первую очередь Мак-Кейноку или кому-нибудь похожему на него. Через несколько месяцев мне наконец повезло: Мак-Кейнок оказался во главе одной маленькой армии. Мы прошли хорошую выучку, но их было раз в десять больше, к тому же наша армия состояла в основном из Метаморфов, а они весьма неважные воины, хотя сильные, агрессивные и очень жестокие. И все же нам удалось победить, в основном за счет того, что мы умелым маневром загоняли противника в угол и там приканчивали: Мак-Кейнок был очень плохим тактиком. В конце концов он сам повел своих людей в атаку, окружив себя защитным энергетическим щитом. Я попытался сразиться с ним и получил вот это, – Герцер показал на свой протез, – за все мои страдания.

– Я знаю, что это такое, – сказала Баст. – Защитное поле – опасная штука, его не берет ни один меч. Я такое ненавижу, когда, конечно, у меня его нет.

– В общем, с ним разделался Эдмунд, – сказал Герцер.

– Как? – спросил Джейсон. – Как он пробил защитное поле? Он что, утопил этого Мак-Кейнока?

– Вы когда-нибудь слышали о Чарльзе Великом из Анархии? – с лукавой усмешкой спросил Герцер.

– Это который завоевал ее лет сто назад? – спросил Джейсон. – После этого мирно правил в течение десяти лет, создал выборное правительство, а потом бесследно исчез?

– Он не исчез, – сказал Герцер. – Он взял имя своего погибшего брата. Эдмунд.

– Черт меня побери, – сказал Джексон. – Ты шутишь!

– Нет, вы общались с ним каждый день, – засмеялся лейтенант. – Можно сказать, что самый искусный кузнец в мире не захотел воевать без надежной брони и оружия. Баст, как ты стала бы убивать герцога Эдмунда?

– Из надежного арбалета, – серьезно ответила она. – С двухсот метров, минимум. И сзади. Только так.

– Итак, ты опять втянул нас в историю, – сказала Даная.

– Да, любовь моя, – пробормотал Эдмунд. – Втянул. Они расположились в одном из подводных коридоров и смотрели, как по площади мечутся взволнованные ихтиане, а из щелей под камнями шевелят своими усами-антеннами омары.

– Корабль опаздывает, – сказала Рейчел.

– Меня волнует вовсе не это, – ответил Эдмунд.

– Справиться с китонами в воде будет нелегко, – сказала Даная.

– И это меня тоже не волнует, – повторил Эдмунд.

– Замечательно, Соломон, – разозлилась Даная. – А что тебя действительно волнует?

– До того, как я попал к ихтианам, мне было известно имя Брюс Чернобородый, но как он выглядит, я не знал, – ответил Эдмунд. – Больше я никого здесь не знал. И не знал, что Новая Судьба прислала в подводный город свою делегацию.

– Черт, а ведь верно, – сказала Даная. – Китон прекрасно знал, как выглядит Брюс. Он знал, кто такой Джейсон. Он знал о Герцере и обо мне.

– Это говорит о том, что у них прекрасно налажена разведка, – сказал Эдмунд. – А это уже половина победы в войне. Я предлагал Шейде сделать то же самое, да только, видно, у нее это плохо получилось. Не повезло нам. А жаль!

– Что же теперь делать? – спросила Даная.

– Выбор у нас небольшой, – ответил герцог. – Все-таки пока что они выиграли лишь половину битвы. Зато когда мы вернемся, я собираюсь задать кое-кому очень трудные вопросы и хорошенько проверю ответы. Они знали о нашем транспортнике и смогли его перехватить. Но, с другой стороны, данные своей разведки они используют очень плохо. Знают много, но ничего не делают. Глупо.

– Может быть, они знают даже больше, чем ты думаешь, – сказала Даная.

– Я тоже так считаю, – кивнул Эдмунд. – Вопрос в другом. Откуда они узнали, что наш корабль идет на север? Как узнали, где он находится? Найти корабль в открытом океане очень непросто, даже если знать его приблизительные координаты.

– Ты хочешь сказать, что на судне был кто-то, кто передал им эту информацию?

– Наверняка. И на земле скорее всего тоже. Кто-то собирает данные по кусочкам, обрабатывает, а затем передает.

– Я подозреваю двоих, – резко сказала Рейчел. – Кто первый, совершенно ясно.

– Если ты имеешь в виду кролика, – сказал Эдмунд, – то, возможно, ты права. Но не спеши с выводами. Наверное, разведка входит в его программу. Но как он это делает? С помощью внутреннего датчика? Если нет, то как они нашли наш корабль? Какие у этого кролика средства связи? Зачем ему топить судно своих союзников?

– Но если не он, то кто? – спросила Даная.

– Я не ясновидящий, – ответил Эдмунд. – Но когда корабль вернется, мы потихоньку проведем расследование. Он близко, раз китоны уже побывали там и успели вернуться. Возможно, это будет дезинформация, но все же стоит попробовать. Нельзя все время рассчитывать на глупость врага, хотя очень приятно, когда твой расчет оказывается верным.

Шанол остановился возле подводного прохода и завис над ним, словно залюбовавшись пейзажем.

– Они привезли драконов, – раздался дребезжащий голос из темной глубины.

Нам об этом сообщали, – ответил китон. – Это не проблема.

– Это ты так считаешь. Драконы могут плавать и охотиться под водой. Самый крупный из них, самка, пристрастилась к бычьим акулам: просто перекусывает их пополам. Тот, кто создан для полетов, не может сравниться с нами в воде.

– Учти, с Элайной ничего не должно случиться, – произнес голос.

– Я все помню. Заберете своих женщин, когда мы закончим. Хотя должен признать, ваша Элайна та еще штучка.

– Мне нужны Элайна и Антья, – сказал голос. – Хотя у Элайны не лучший в мире вкус: увлеклась этим подонком Герцером и таскалась с ним напропалую.

– Занятно, – усмехнулся Шанол.

– Где скаты?

– Рядом, ждут моего сигнала. Если мы сможем решить нашу маленькую проблему мирным путем, так и сделаем.

Если нет… примем иные меры. Я и так ждал слишком долго. Будьте готовы, когда придет ваш черед.

– Только еще раз проверь, различают ли скаты своих и чужих, – сказал голос. – Я не хочу попасть под их удар.

– О, они все знают, – затрясся от смеха китон. – Чужие – вот их мишень.

Брюс пригласил глав обеих делегаций на площадь подводного города. Взглянув на них, он покачал головой.

– Вы словно школьники, передравшиеся во время переменки, – сказал Брюс. – Вокруг вас такая красота, а вы не видите ничего, кроме друг друга. Так вот, я прошу вас больше здесь не появляться. Так решило все наше подводное сообщество, и я хочу объявить: ихтиане не станут иметь дело ни с одной из сторон. Нам не нужно ничего из того, что вы можете нам предложить, от вас одни проблемы. Таково мое решение. Оно окончательно и не подлежит обсуждению. Прошу покинуть нас и больше не беспокоить.

– Что до меня, – сказал Шанол, – то больше мне ничего и не нужно. Я выполнил свою миссию и немедленно увожу свое стадо.

– Ну что ж, – сказал Эдмунд. – Мы ждем прибытия нашего корабля и просим разрешить нам встретить его здесь. Мне нужно кое о чем побеседовать с Джексоном: я по-прежнему считаю, что вы нуждаетесь в некоторых материалах, и хочу обсудить с торговцами их список. Как только корабль прибудет, мы вас покинем.

– Очень хорошо, – сказал Брюс. – Можете ждать свой корабль. Надеюсь, он скоро подойдет?

– Через один или два дня. Он уже опаздывает.

– Еще бы, ему ведь пришлось сделать остановку, чтобы сжечь мирное торговое судно, – ядовито усмехнулся китон.

– Перестаньте, – сказал Брюс. – Ссорьтесь где-нибудь в другом месте. Шанол, ты свободен. Эдмунд, я прошу вас покинуть город как можно скорее.

Очень хорошо, – ответил Шанол. – Надеюсь увидеться с вами в более спокойное время. – С этими словами он ударил по воде хвостом, отчего Эдмунда окатило волной, и, свистнув своим сородичам, направился в открытый океан.