К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №21 от 25.05.2010

ВРАГИ НЕ ПРЕДАЮТ

Почти одновременно с газетой «День» в «Независимой газете» старший референт ЦК КПСС Константин Мезенцев, успевший переметнуться к Ельцину и всю ночь дежуривший на баррикаде у «Белого дома», напечатал заметку. В заголовок поставил фразу, которую произнес Олег Семенович утром 21 августа:

«Я дистанцироваться от ГКЧП не буду!»

Заметка перебежчика от коммунистов к «демократам» проливает свет на твердость характера Олега Семеновича.

Мезенцев, по его заверению, намеревался обратиться к Шенину с требованием организовать энергичные действия по осуждению путчистов, а заодно якобы освободить законного президента из заточения в «Форосе».

Шенин, как справедливо заметил перебежчик, выглядел решительнее остальных партийных руководителей, то есть членов Политбюро, выжидавших неизвестно что.

Даже годы спустя полезно задержать внимание на заметке Мезенецева. Как-никак берет интервью у коммуниста классовый враг (еще вчера работник ЦК).

Мезенцев, по его личному признанию, никогда раньше не переступал порог кабинета одного из высших партбоссов. Размеры кабинета его поразили — 50-60 квадратных метров. Рабочий стол, рядом тумбочка для полудесятка телефонов, посреди кабинета — стол для заседаний. Не уточнил, кто в этом кабинете работал раньше, скажем, лет тридцать-сорок назад.

Захлебываясь от возмущения, Мезенцев начал просвещать члена Политбюро и секретаря ЦК.

Он говорил о тех, кто стоял на баррикадах у «Белого дома» и готов был на жертвы во имя свободы. Говорил об антиконституционности действий путчистов, их недальновидности и обреченности на провал. Говорил о том, что руководство партии не имеет права молчать. Если нельзя по официальным каналам, Мезенцев готов связаться с зарубежными агентствами, а то и с их корреспондентами, прибывшими еще несколько дней назад в Москву освещать неординарное событие.

Мезенцев требовал действовать, но только не молчать, не соучаствовать в преступлении хунты.

Не до конца выслушав монолог возмущенного перебежчика, хозяин кабинета сдержанно отозвался:

- Члены ГКЧП сделали главную ошибку. Сказав «А», не сказали «Б» и все остальные буквы алфавита.

Мезенцев, как он пишет, своим ушам не поверил. Но собеседник не остановился на одной фразе. Он развил свою мысль, процитировал все положения «Постановления №1...», которые в этой же заметке автор назвал «печально знаменитым».

Интервью прервал телефонный звонок. По обрывкам фраз Мезенцев догадался, что член Политбюро говорил с кем-то из высших военных: «Хорошо... Хорошо... Действуйте так... А что же Дмитрий Тимофеевич?!».

Вот что он услышал перед тем, как трубка полетела на рычаг.

Вчитываясь в заметку, надо отдать должное железной выдержке Олега Семеновича. Будучи возмущенным неуклюжими действиями членов ГКЧП, а если смотреть глазами рядовых тружеников, то такие действия правомерно было бы назвать элементарной трусостью, — будучи возмущенным, он согласился дать интервью этому мерзавцу, вчерашнему работнику ЦК.

Тот лез в душу, предвкушая, что интервью будет сенсационным. Этой заметкой он покажет демократам, кого нужно немедленно изолировать. Такие люди, как Шенин, способны поднять людей против Горбачева и Ельцина. А этого нельзя допустить, иначе в будущем, если переворот не получится, не на кого будет опереться.

Журналисты желтого окраса — этот самый продажный слой интеллигенции — усердно трудились, поливая грязью гэкачепистов.

Вот к ним, этим журналистам, и примкнул Мезенцев. Он уже окончательно понял, как сам себе признался, с кем его свел случай.

Сначала он якобы сомневался: «Неужели и он — предатель?» А дальше сомнения отпали, когда член Политбюро Шенин сказал:

— Так вот, товарищ Мезенцев, я согласен с мыслями и действиями ГКЧП. И дистанцироваться от руководства страны не буду. Если хотите, идите к Ивашко или к Дзасохову. Может, они с вами согласятся.

Дзасохов, по всей видимости, согласился.

10 сентября заметка Мезенцева была опубликована. К ней усердный автор приписал постскриптум:

«Если изложенное здесь представляет интерес для следствия по делу о государственном перевороте, прошу считать это официальными показаниями. К.М.».

Кто же тогда работал в ЦК? Что за люди, подобравшиеся к вершине партийной власти?

Ответ отчасти дает открытое письмо секретарю ЦК (бывшему) Дзасохову и некоторым другим.

Автор письма — Тамара Александровна Шенина, супруга Олега Семеновича.

Письмо опубликовано ровно месяц спустя в «Независимой газете», в той же газете, где была опубликована заметка Мезенцева.

Письмо называлось: «Когда спросится с живых?»

Вот его содержание:

Глубоко неуважаемый мною Александр Сергеевич!

29.09 в передаче «Взгляд» вы сообщили, что, оправдываясь перед Горбачевым, сказали буквально: «Михаил Сергеевич! Мы все в дерьме!» Я, конечно, не знаю, кто-то, может, и с удовольствием, разделяет с вами эту участь, но говорить за всех не надо. Еще лучше, если будете говорить только о себе, так как вы давно в нем, в этом самом.

Объясняю: с октября прошлого года, когда я приехала в Москву, меня поразило ваше внимание к Олегу Семеновичу. Ну буквально шагу ступить без вашего присутствия он не мог. Вначале я это относила к тому, что вы ему очень симпатизируете, но когда, только что расставшись с ним на работе, вы проверяли, приехал ли он домой, мы поняли: КОНТРОЛЬ.

Вас не унижала такая роль?

Теперь-то я вижу, как вы выкарабкиваетесь, и считаю свой вопрос наивным. А что значили ваши возбужденные разговоры об обстановке в стране и о том, что «все делается не так»?

Уже к весне мы стали избегать вас и, если выходили гулять, то старались с вами не встретиться (вы не могли этого не заметить, но в «друзья» по-прежнему рвались), именно чтобы перед сном погулять спокойно.

Вы же своими разговорами создавали видимость, что прямо страдаете за растерзанную страну. Зачем вы это делали?

У вас даже помолчать сейчас совести не хватило.

Предательство вообще большая мерзость, а мужское — тем более.

Вы, конечно, помните ту ночь, когда арестовывали Олега Семеновича. Я позвонила Ивашко (а вы были у него) и сказала: «Вы запомните! Наши дети страдают сейчас — ваши будут страдать потом. Нет суда страшнее, чем суд истории».

Это, между прочим, касается сейчас всех власть держащих. Мы все умрем. Кто раньше, кто позже, но скоро. Останутся наши дети, внуки. Они останутся беззащитными в ответе за подлость и мужество поступков своих отцов. Наша история все это видела, хорошо бы еще кое-чему научила.

Когда с экрана телевизора или со страниц газет глумливо смакуется статья 64 УК РСФСР некоторыми должностными лицами, арестованные называются преступниками без суда и следствия, то нужно кричать им: «Остановитесь и опомнитесь! – вы и себе яму роете!»

По-моему, все это подстроено для того, чтобы отвлечь внимание от основных виновников наших бед. Вот и Егору Кузьмичу снова «чертовски хочется работать».

Когда же с живых спросится за великие эксперименты над народом? Или так и будем утираться и снова топтать мертвых? А хитрые и изворотливые так и будут выкручиваться, обливая грязью своих же товарищей, ловко перепрыгивая из кресла в кресло и не оставляя после себя ничего, кроме пустоты?

Мой муж так и не постиг всех этих «мудростей» и по-сибирски открыто пошел вперед, как и мой отец в 1942 году со словами: «Или грудь в крестах, или голова в кустах! За Родину!» (лежит его последнее письмо). Ни от кого не были тайной убеждения Олега Семеновича и все, кто был рядом, были с ним согласны.

Но кому хотелось нарушать свою спокойную жизнь? Да и старость обещала быть обеспеченной. Жили же не тужили на дачах Зайков, Пономарев и др. И нам все это было бы... Но у каждого, видимо, свое понятие совести.

Когда в очередях, в метро, на улице я вижу измученные лица людей, то возникает вопрос: «Кому живется весело, вольготно на Руси?».

Жизнь моего мужа как на ладони. 53 года в Сибири — работал на совесть, не за награды. За 19-летнюю работу на особо важных стройках он прошел от техника-десятника до управляющего трестом.

Вина, и большая, моего мужа в другом — в том, что он, работая в Хакасии, не послал куда подальше пьяницу, кутилу и бездельника первого секретаря обкома Крылова, затем в Красноярске — Федирко, а теперь не подал в отставку здесь, в Москве, хотя, начиная с января, говорил об этом трижды.

Кстати, интересно получается: те, кто в годы застоя процветал, сейчас все в Москве и очень хорошо устроены. Возьмите того же Крылова и полный состав Красноярского крайкома и исполкома. А кто после них все эти годы разгребал на совесть без наград и почестей — сейчас изгои? Что же мы за народ-то такой?

И еще. В эти трудные дни мне звонят земляки-красноярцы, предлагают помощь. Спасибо вам, дорогие. Ради этого и стоит жить.

Тамара Шенина

Газета нашла Олега Семеновича в тюремной камере. Кому и как её удалось пронести, только Богу ведомо. Да кому-то из охраны. Значит, охрана была на стороне этого негэкачеписта.

Узник «Матросской тишины» чувствовал себя неважно. Письмо жены взбодрило его. Оно было как лекарство. Как глоток свежего воздуха.

Бодрость вернулась, но ненадолго.

О людях, предававших Родину, социализм, Коммунистическую партию, приходилось думать все чаще. Откуда они, эти предатели? Какое-то снисхождение было к тем врагам, которые до поры до времени молчали, затаились, выжидали удобный момент, чтоб раскрыться и во всеуслышание на весь мир заявить, что Советская власть была им ненавистной, так как она чем-то их обидела, чем-то обделила. Вот теперь они и сводят счеты с теми, кто остается верным Советской Родине и Коммунистической партии.

Но как объяснить гнусные поступки тех, кому Советская власть дала все: образование, профессию, возможность трудиться по призванию. К тому же это дети славных родителей, которыми гордится народ, дети носят их фамилии. Как объяснить их гнусные поступки?

Но больней всего, когда предают люди, с которыми ты дружил, с которыми в беседах откровенничал.

Был такой всесоюзный мерзавец — Александр Николаевич Яковлев. Своими речами и книгами он способствовал тому, что в Москве, как писал один известный журналист в газете «Завтра», образовался слой доносчиков на ГКЧП. Эти доносили много и с пониманием. Почему-то особенно много доносили на Олега Семеновича Шенина, хотя он и не был членом ГКЧП.

Когда в тюремной камере «Матросской тишины» Олег Семенович знакомился с материалами «своего путчистского дела», он, к своему изумлению, нашел донос на Шенина. Доносил человек, которого Олег Семенович глубоко уважал. Это был... Игорь Валерьевич Чкалов. Да, да, не однофамилец, а родной сын Валерия Чкалова, знаменитого летчика, Героя Советского Союза.

Семьи Шениных и Чкаловых познакомились в Красноярске, когда Олег Семенович работал там первым секретарем крайкома партии. Семьи гостили друг у друга в Красноярске и в Москве. Сколько было откровенных задушевных бесед!

И вдруг в уголовном деле — бумага за подписью Игоря Чкалова. Оказывается, Игорь видел, как из кабинета Павлова, члена ГКЧП, выходил... Шенин. На этом основании он составил донос, что, дескать, член Политбюро ЦК КПСС и секретарь ЦК

О.С. Шенин тоже гэкачепист, имеет прямое отношение к попытке государственного переворота.

Как пишет журналист, трогает в этой истории не тривиальный сам по себе факт предательства со стороны «друга семьи», а не воспринимаемое на слух нормального человека сочетание слов «Чкалов» и «политический донос».

С тех пор каждый, кто встретит такое абсурдное словосочетание, вправе задать себе вопрос: а что он за доносительство имел, этот Игорь Чкалов?

Журналист в этой заметке высказал предположение: «Сейчас, говорят, младший Чкалов летает летчиком в Канаду, уважаемый человек...».

Это было в 1991 году, в год, пожалуй, самой великой смуты. Таких людей, как Игорь Чкалов, наше смутное время превращает в песок, а песок растирается в пыль, и ветер истории разносит ее по Вселенной, не задерживая в человеческой памяти.

Наряду с мутным ручейком доносов бурный поток писем в защиту Олега Семеновича Шенина шел в различные инстанции от рабочих, от жителей больших городов и маленьких поселков.

...На листке из школьной тетради обращаются в прокуратуру рабочие семьи Русаковых и Скляровых из Красноярска:

«Наши семьи с О.С. Шениным лично не знакомы. Но уверены, что он порядочный человек, патриот своей Родины. Будучи у власти 2 года, он за это короткое время немало сделал для улучшения жизни красноярцев. Разве можно его сравнить с нынешними властями? Они не думают о социальной защите угнетенных, обездоленных.

Мы о О.С. Шенине знаем только хорошее, при нем были уверены в завтрашнем дне, будущее нас не пугало. Такими людьми гордиться надо, а наша «демократия» сажает их в тюрьму. Переворот сделали те, кто предает и продает Россию. Они гуляют на свободе. Не дай бог иметь такую «демократию»!

Требуем освобождения узников «Матросской тишины», патриотов СССР (теперь уже бывшего)!

С уважением,

рабочие семьи Русаковых и Скляровых

(Краснофлотская, 2. д. 18—56)»

Писали красноярцы, кто трудился вместе с Олегом Семеновичем на строительных объектах и кто знал его как руководителя и товарища по партии.

Вот одно из писем адвокату П.Я. Крайнему.

«Знаю Олега Семеновича Шенина много лет, — пишет А.В. Девятин. — Познакомился с ним сразу после его приезда из Афганистана. Я в то время работал секретарем Хакасского обкома комсомола. А он был вторым секретарем обкома партии. При всей его загрузке партийной работой, хозяйственными вопросами области мы довольно часто общались с ним. Олег Семенович постоянно интересовался делами молодежи, особенно комсомольскими стройками. В любой момент к нему можно было обратиться за помощью, за советом. Его отличали порядочность, требовательность, интерес ко всему новому. Приведу лишь один пример, когда я работал первым секретарем Ширинского райкома партии в Хакасии. При поддержке и участии Олега Семеновича в нескольких совхозах были освоены тогда еще новые формы организации труда — коллективный, а затем арендный подряды.

Он был новатором всегда, в первые годы активно поддерживал перестройку. По его инициативе разработана новая программа развития производительных сил Красноярского края, кое-что из которой еще удалось воплотить в жизнь.

Хочется добавить, что Олег Семенович живо интересовался культурой, старался не пропустить ни одной премьеры в театрах Красноярска.

И еще одна черта его — уважительное, справедливое отношение к людям, в частности к коллегам.

Я верю, что правда восторжествует. Олег Семенович будет на свободе и еще сможет послужить своей Отчизне».

Борис ЯРОЦКИЙ,

«Эпизоды из жизни Олега Шенина»

ДЕЕСПОСОБНА, НО С РУЖЬЕМ И ГРАНАТОЙ

В Мособлсуде прошло заседание по делу Юлии Приведенной, активистки движения «ПОРТОС», обвиненной в создании под Москвой партизанского отряда (незаконного вооруженного формирования) и издевательстве над несовершеннолетними. Перед началом заседания судебный пристав заявил слушателям, что они должны садиться только в задний ряд. Информация к размышлению: зал Мособлсуда 401 достаточно велик. Судья и прокурор говорят достаточно тихо. С галерки их почти не слышно. Учитывая данные обстоятельства, публика решила хотя бы дождаться появления судьи, спросить чем вызвано данное требование, попросить вынести мотивированное решение. Его честь г. Вьюнов пришел и мотивировал данное требование мерами по обеспечению его, г. Вьюнова, безопасности. Далее служитель Фемиды потребовал от пристава, во-первых, перегнать слушателей на галерку, во-вторых, выдворить из зала суда слушательницу, задавшую данный вопрос. Как выяснилось после заседания, пристав получил (за то, что на момент появления Его Чести зрители сидели в первом ряду) письменное замечание.

Интересно, что за последние несколько дней защитник Юлии Приведенной Михаил Трепашкин посетил несколько судебных процессов. По его словам, нигде, даже в Мосгорсуде (напоминаю, убитый 12 апреля судья Чувашов работал именно в Мосгорсуде) публику на задний ряд не загоняли. Среди посетителей процесса возникла версия, что Его Чести г. Вьюнову просто стыдно смотреть людям в глаза.

После того как пересадка слушателей завершилась, было оглашено заключение психиатрической экспертизы Юлии Приведенной. Юлия была признана вменяемой и на данный момент, и на момент совершения инкриминируемых деяний. «Дело разваливается, обвинению не за что зацепиться, вот и пытались здорового человека засунуть в дурдом»,- комментирует ситуацию защитник Юлии Михаил Трепашкин.

Следует отметить, что решение об отправке Ю. Приведенной на обследование базировалось на показаниях, «данных» во время следствия отцом Юлии Приведенной, Анатолием Ивановичем Приведенным. Однако сам Анатолий Иванович категорически утверждает, что никогда не рассказывал следователю ничего подобного. Нотариально заверенное заявление Анатолия Ивановича о том, что он никогда не давал вышеупомянутых показаний, было представлено защитой. Также защита представила заключения двух экспертов, Ю.С. Савенко (кандидат медицинских наук, врач-психиатр высшей аттестационной категории, «Независимая психиатрическая ассоциация) и И.Л. Гушанского (кандидат медицинских наук, врач-психиатр высшей аттестационной категории, экспертное бюро «Версия»), подтверждающие вменяемость Юлии Приведенной и характеристики из 20 (!) общественных организаций, руководители которых знают Юлию Приведенную как вполне «вменяемого» человека.

Несмотря на это Юлия все же была отправлена на месяц в медицинское заведение закрытого типа.

После оглашения результатов экспертизы прокурор начал представлять доказательства. Им был зачитан список изъятого 7 декабря 2000 у членов коммуны «ПОРТОС» оружия: пневматического, газового, охотничьих ружей, а также гранаты (одной) и дымовых шашек.

Следует отметить, что оружие в коммуне действительно было. Но, цитирую по обвинительному заключению «с целью обеспечения незаконного формирования оружием, ее членами, с момента создания организации и до 7 декабря 2000 года, на законных (!!!!) основаниях было приобретено огнестрельное, газовое, пневматическое и сигнальное оружие.» (no comment!)

Что же до гранаты и дымовых шашек, то они были подброшены самими РУПОПовцами, причем настолько грубо, что обвинению впоследствии самому пришлось малость «разоружиться». А именно, протокол изъятия гранаты в деле Дергузовой, Ломакиной, Давыдова и Привалова (первой партии «Портосовцев», осужденной в 2002 г.) есть, однако в обвинительное заключение, как понятно из вышеизложенного, граната не попала. Также из заявления прокурора было непонятно, какое отношение к данному оружию имела лично Юлия Приведенная.

Защитник Юлии Приведенной хотел задать прокурору несколько интересных вопросов по поводу этих «доказательств». Однако Его честь г. Вьюнов запретил адвокату выполнять свои адвокатские обязанности. Он сообщил, что если Михаил Трепашкин будет мешать прокурору предъявлять доказательства, то он, судья, может вывести Трепашкина из процесса и предоставить Юлии Приведенной бесплатного адвоката.

«В уголовно-процессуальном кодексе прямо указано, что доказательства исследуются в суде, - комментирует данную ситуацию Михаил Трепашкин. - И в ходе исследования доказательств свое мнение вправе высказать как сторона защиты, так и сторона обвинения. Обвинение представляет эти доказательства, не говоря, что они подтверждают. Я задаю вопросы. Судьей говорится, что адвокат мешает прокурору представлять доказательства! Более того, судья даже грозит отводом адвоката. Я думаю, что таким образом судья показывает свою явную заинтересованность!»

Напоминаем, что действующая под Москвой педагогическая коммуна «ПОРТОС» была 7 декабря 2000 года разгромлена бойцами РУБОП. Несколько организаторов этой коммуны, Т. Ломакина, И. Дергузова, Ю. Давыдов и Е. Привалов, были обвинены в истязании несовершеннолетних и создании под Москвой партизанского отряда (незаконного вооруженного формирования) и осуждены (Ломакина и Дергузова) к тюремному заключению, а Давыдов и Привалов к принудительному лечению в психиатрической больнице.

Возможно, стоило бы порадоваться доблести правоохранителей, пресекших столь общественно-опасную инициативу, если бы не некоторые обстоятельства, а именно:

В РУБОПе «потерпевшие» несовершеннолетние дали показания о том, что «портосовцы» всячески издевались над ними, запугивали, пороли, лишали свободы, морили непосильной работой и голодом. Встает вопрос, почему в суде они дали совсем другие показания. Утверждали, что в «ПОРТОСе» им было хорошо, что потерпевшими они считаться не хотят, а запугивали их и издевались над ними РУБОПовцы, заявившие: «У вас есть выбор – быть потерпевшими или быть обвиняемыми!»

Оружие в коммуне действительно было. Однако следует отметить, что на «портосовцев» неоднократно нападали бандиты, требующие: «Вы действуете на нашей территории - давайте нам денег!». «Портосовцев» зверски избивали, и им пришлось закупить пневматические и охотничьи ружья для охраны объекта. Охотничье оружие было приобретено абсолютно легально, зарегистрировано в органах МВД. Можно ли обвинять людей, вооружившихся на законных основаниях, в создании незаконного вооруженного формирования? Составивший по данному делу экспертное заключение профессор Анатолий Наумов, один из авторов Уголовного кодекса РФ, утверждал, что нельзя ни под каким видом.

В любом случае, четверку «портосовцев» осудили в 2002 (в настоящее время они уже на свободе), а 22 мая 2008 г. была арестована еще одна активистка «ПОРТОС» Юлия Приведенная. Опять же встает вопрос, почему за нее взялись через столько лет после произошедших событий? По версии следствия, Приведенная так хорошо скрывалась, что ее смогли отыскать только 6 лет спустя. Как можно скрываться, ведя (как вела Юлия Приведенная) активную общественную жизнь, участвуя в массовых акциях, пресс-конференциях, везде оставляя свой контактный телефон, встречаясь с известными людьми - это еще один вопрос, на который у автора статьи нет ответа.

По мнению самой Юлии Приведенной и ее защитника Михаила Трепашкина, арест был связан с тем, что сотрудникам ФСБ захотелось отчитаться перед новым президентом о поимке новых «подмосковных партизан». Кроме этого, «ПОРТОС» в 2008 г. активизировал свое участие в общественной и правозащитной деятельности. Следует отметить, что арест был абсолютно незаконным. По законам РФ человека можно брать под стражу, только если суд примет соответствующее решение. А в отношении Приведенной судебного решения не было. Было только уже утратившее силу (в связи с изменением законодательства) постановление следователя, одобренное прокурором. В связи с этим Мособлсуд отменил Приведенной меру пресечения «в виде нахождения под стражей». Юлия была освобождена вечером 6 августа 2008 г.

А. ЗИМБОВСКИЙ

БЕЗ ВЛАСТИ ПРОПАДЁМ?

Президент Медведев распорядился, чтобы организаторы взрывов в московском метро были найдены и сразу уничтожены: «У меня никаких сомнений нет - мы их найдем и всех уничтожим». Между прочим, в своё время Пугачёв доставил Екатерине II массу неприятностей, пожалуй, почище, чем Чечня сегодня. Императрице предложили назначить премию за голову Пугача. Она возмутилась – как это я, императрица, могу поощрять убийство?! И назначила премию за живого Емельку, которого в суд в живом виде и доставили. Оно, конечно, и ФСБ в те времена была другая, да и Путин с Медведевым далеко не императрица, даже вместе. Очень далеко! Ну, ладно.

Поскольку я собрался поддержать версию режима о кавказских террористах, то хочу начать с того, что обо всех этих саидах бурятских, разумеется, можно говорить и нужно говорить, но говорить и оценивать ситуацию придется только со слов самого режима – ведь все факты о кавказских террористах поступают от него. И к каким выводам можно придти, пережевывая факты, поставляемые режимом? К тем, который режим и хочет, чтобы ты пришел. Поэтому в поисках виноватых в чеченском терроризме нужно отойти от этого события и взглянуть на него со стороны, в общем, в принципе.

У нас есть строй и власть, которые нам нравятся (иначе бы их не было), и за эти строй и власть нам приходится платить жертвами каких-то непонятных терактов. Чем наши строй и власть отличаются в этом плане? Тем, что они целью своего пребывания у власти как раз и поставили не материальное улучшение жизни народа, а как раз борьбу не просто с терроризмом, а даже с экстремизмом. Хорошие, короче, строй и власть, заботливые.

Но есть в мире и плохие государства, где строй и власть не заботятся о безопасности народа и не борются с экстремизмом, скажем, «фашистские» Белоруссия, Куба, КНДР. Много народу там гибнет от экстремизма? Как-то не слышно: вроде они и не борются с экстремизмом, и терроризма у них нет. Кстати, и СССР с экстремизмом не боролся, и у него терроризма не было. Так что взгляд со стороны показывает, что дело-то не в Саиде Бурятском, а дело во властной камарилье России, а Саид – это следствие присутствия этой камарильи у власти, это её непременный атрибут. Атрибут чего?

Белорусская, кубинская и корейская власти имеют одну особенность – они в окружении врагов, врагов беспощадных и подлых. Милошевич и Саддам Хусейн на том свете вам много про этих курв могут рассказать.

На чью защиту могут рассчитывать власти Белоруссии, Кубы и КНДР, чтобы не попасть под расправу врагов? На свои спецслужбы? А кто сказал, что у них спецслужбы лучше нынешних российских, а если лучше, то почему? Нет, спецслужбы для власти, находящейся в окружении врагов, не защита. Настоящей защитой является сам народ этих стран (ведь этот народ служит и в армии, и в спецслужбах), следовательно, власти Белоруссии, Кубы и КНДР невольно всё время находятся как бы под судом народа и стараются вести себя так, чтобы народ был ими доволен. В этих странах власть отвечает перед своим народом за последствия своего правления.

А в России власть с ее накоплениями в банках за рубежом, отвечает за последствия своего правления? Глупый вопрос. В России власть совершенно безнаказанна, отсюда и непременный атрибут её – гибель народа в различных терактах. И виноват, разумеется, сам народ – он всё ищет хорошую власть, под коей имеет в виду хорошего батюшку-президента, а надо искать власть, которую сам народ мог бы наказать. И только.

И ещё о некоторой особенности власти. Предположим, что взрывы в метро совершили смертницы. Они обязаны были быть религиозными фанатичками. Но откуда они взялись? Почему религиозных фанатичек не было в СССР? Вы удивитесь, их не было потому, что СССР победил Германию в Великой Отечественной войне. Ведь коллега всех этих правозащитников буковских и щаранских, ковалевых и новодворских, известный защитник прав нашего народа Адольф Гитлер учил свою администрацию на оккупированных территориях: «В любом случае следует избегать единых церквей на более или менее обширных русских землях. В наших же интересах, чтобы в каждой деревне была своя собственная секта со своими представлениями о Боге. Даже если таким образом жители отдельных деревень станут, подобно неграм или индейцам, приверженцами магических культур, мы можем это только приветствовать, поскольку тем самым разрушающие тенденции в русском обществе ещё более усилятся».

Нынешняя власть заменила государственную религию СССР, атеизм, на скопище сект и верований, наплодила фанатиков, а теперь то ли борется с терроризмом, то ли терроризмом пытается объединить вокруг себя хоть каких-то избирателей. (В этом смысле, кстати, интересен Лужков, который с одной стороны заигрывал с избирателями своим якобы желанием развесить в Москве портреты Сталина, а с другой заигрывает с ними же, требуя усилить наказание за призывы к экстремизму. Не складывает свои яйца в одну корзину, молодец!)

Каков вывод? Мы имеем власть и строй, принципы которых в свое время разработал для России Гитлер, этим власти и строю очень нужно хотя бы не с такой скоростью отдалятся от народа, вот они и запугивают народ, вызывая в нем мысли: «Пусть уж хоть такая власть, а то без власти вообще пропадем!»

Ю.И. МУХИН