Каббалистические видения

ГЛАВА 3 Символизм Свадьбы и Эроса

Каббалистические видения Юнга 1944 года отражают мотив божественной свадьбы Тиферет и Малкут (которые обозначают мужской и женский божественные принципы), и свадьбу Раввина Симона Бен Йохаи (традиционно считавшегося автором Зоара) в загробной жизни. Юнг говорит нам, что "в основе" его радости было это супружество, являющееся "благословенной свадьбой". Начальное видение Юнга сопровождается "свадьбой Агнца" в Иерусалиме в присутствии ангелов и света. Снова, Юнг говорит нам, "Я Сам был Агнцем". Затем Юнг видит себя в античном амфитеатре, расположенным в зеленом пейзаже. "Танцовщики, мужчины и женщины были на сцене, где Всеобщий отец Зевс совершал бракосочетание, как это описано в Илиаде"[1].Центральная тема всех трех видений — еврейского, христианского и греческого — это "священная свадьба" божественных принципов и, по крайней мере, в первых двух, союз осуществлен в душе самого Юнга.

СВАДЕБНЫЙ СИМВОЛИЗМ В КАББАЛЕ

Возвращаясь к своим видениям в поздних работах, Юнг обращался к алхимическому и каббалистическому символизму "свадебных" или сексуальных отношений для выражения союза противоположностей, который необходим для реализации и Бога и человека. Здесь мы исследуем применение Юнгом этих символов, и вкратце затронем каббалистическое понятие божественного coniunctio.

Каббалисты широко использовали свадебный символизм, чтобы выразить предвечное объединение в Божественности, которое было временно утрачено вследствие человеческого грехопадения, и также воссоединение, которое может быть результатом приверженности человечества божественным заповедям. Это воссоединение выражено в Зоар и более поздних текстах как союз сефирот Хокма (Мудрость) и Бина (Понимание), которые персонифицированы как парцуфим Абба (отец) и Имма (мать). Космическое единение мужского и женского принципов также выражено кровосмесительной связью сефирот Тиферет (красота) и Малкут (царство), которые персонифицированы как парцуфим Зеир Анпин (сын) и Нукба (дочь). Эти отношения часто выражаются как «единство Всесвятого, да будет Он благословен, и Шекины Его»такой союз - путь исправления ошибки и хаоса в космосе. Другие космические супружеские союзы выражены в каббале как поток сексуальной энергии от сфиры Йесод (идентифицированной с фаллосом) в Малкут, часто сопоставимой с Шекиной (божественное женское), землей и сотворенным миром.

Разделение мужчины от женщины, согласно Зоару, источник зла и изъяна:

С тех пор, когда Адам согрешил, вкусив от запретного древа, он обрек это древо стать источником смерти во всем мире. Он также вызвал порок, отделив Жену от ее Мужа. Изъян был виден на луне, до времени, пока Израиль не встал перед Горой Синай, и луна была освобождена от ее порока, и могла сиять непрерывно. Когда Израиль согрешил, сотворив Тельца, луна вернулась к своему прежнему изъяну[2].

И мир и человечество, согласно каббалистам, могут обрести целостность только путем гармоничного сочетания мужского и женского. Согласно испанскому каббалисту 13 века Иосифу Гикатила, "Когда сотворен мужчина, его женщина обязательно сотворена в тот же миг, потому что форма никогда не создается наполовину (хатци цура), а только целиком (цура шлема)[3]. Мужчина без женщины и наоборот, согласно Зоару, есть следствие ошибки, так как представляет собой лишь "половину тела". Как говорит Артуро Шварц[4], подобные идеи были (позже) также выражены алхимиками. Например, Герхард Дорн написал, что "Адам создает невидимую Еву, сокрытую в его теле"[5]и согласно алхимику семнадцатого столетия Доминикусу Гнозиусу, "наш Адам - андрогин, и хотя он и появляется в форме мужчины, он всегда несет в себе Еву или свою женскую сторону, сокрытую в его теле"[6]. Было ли это результатом ассимиляции или конвергентного мышления, каббалисты и алхимики были в совершенном согласии относительно андрогинной природы Предвечного человека. Согласно Шварцу, значение этой андрогинности -"все может быть собой и чем-то еще одновременно [поскольку оно] содержит противоположности вне своей идентичности, изменяемой в любом случае"[7].

Среди каббалистов женщина, восполняющая мужчину, понималась как фактическая женщина, но в других случаях, как Юнг писал позже, она проявлялась как архетип Анимы, как женское "изображение", которое возникает в душе человека и считается его духовным помощником или спутницей. Зоар говорит о таком двойнике, сопровождающем человека и делающем его "мужчиной и женщиной в одном", когда, например, он находится в путешествии далеко от жены и дома[8]. Хасидский раввин Элимелек из Лизенска подробно останавливается на этой теме:

У мужчины есть две супруги. Первая женщина послана ему Богом для супружества, чтобы плодиться и размножаться. (Быт. 1:28). Вторая - его святая душа — разумная душа — которую Бог вдохнул в человека, чтобы тот смог достичь высоты бесконечного величия[9].

Изначально Юнг считал, что мужчины и женщины содержат в себе свои противоположности - гендерный аспект их собственногопсихэ:

Вы знаете, насколько мужчине недостает для полноты женственности? Вы знаете, насколько женщине недостает для целостности мужественности?... Вы, мужчины, не должны искать женское в женщинах, а искать и признать его в вас самих, поскольку вы обладаете этим изнаально[10].

КАК ЮНГ ИСПОЛЬЗОВАЛ КАББАЛИСТИЧЕСКИЙ СИМВОЛИЗМ CONIUNCTIO

Юнг знал о символизме coniunctio в каббале, но изначально не придавал ему значения, предпочитая прослеживать историю божественного творческого союза исходя из христианских и языческих источников.

Сoniunctio является априорным символом.Он занимает значительное место в истории развития человеческого разума. Если мы проследим эту идею в прошлом, мы найдем два источника в христианской и языческой алхимии. Христианский источник – конечно же, доктрина Христа и церкви, sponsus и sponsa, где Христос берет роль Солнца, а церковь роль Луны или Серебра [Luna]. Языческий источник - с одной стороны иерогамия, с другой стороны брачный союз мистика с Богом.[11]

Нет ни одного упоминания о глубинном влиянии каббалы на алхимическую идею божественной свадьбы и диалектическое совпадение противоположностей. Это интересно в свете того факта, что в видениях Юнга, пережитых после сердечного приступа в 1944, когда он был близок к смерти, именно каббалистическому символизму coniunctio уделено первостепенное значение, поскольку Юнг присутствовал на божественной свадьбе Тиферет и Малкут[12]. Можно справедливо задаться вопросом, послужили ли его каббалистические видения компенсацией чувства своей интеллектуально мертвой точки относительно роли еврейского материала в развитии символизма coniunctio в алхимии[13].

Позднее Юнг открыто признал важность сексуального символизма и символизма пола в Каббале[14]и привел примеры использования каббалистических символов, почерпнутые им у Кнорра фон Розенрота[15]и Вигнерия[16]. К тому времени, когда он завершил Mysterium Coniunctionis, Юнг признал значение символизма свадьбы и творческого союза в каббале и алхимии. Вэтой работе Юнг уделяет пристальное внимание алхимическому тексту Абрахама Элеазара, где объясняется каббалистическая конъюнкция[17], и проявляет живой интерес к каббалистическому символизму, который приводит без привязки к алхимическим источникам, цитируя немецкий перевод Зоара[18], книгу Кнорра фон Розенрота Kabbalah Denudata[19],а также Гершома Шолема[20].Рассуждая о сефире Малкут, которая является вдовой шехиной и отвергнута сефирой Тиферет, Юнг пишет:

В этом жестоком мире правит злой Тиферет, не объединенный с Малкут. Но грядущий Мессия объединит Царя и Царицу, и они вернут Богу его изначальное единство[21].

Юнг добавляет дальнейшие комментарии и цитаты из немецкого перевода Зоара:

В Каббале широко развивается тема иерогамии, которая распространяется на единство души со сфирот мира тьмы и мира света, ведь желание высшего мира по отношению к богобоязненному человеку так же сильно, как желание мужчины объединиться в любовном союзе с любимой женщиной[22].

Юнг признает влияние каббалистического символизма Свадьбы на алхимиков. Он цитирует Кнорра фон Розенрота:

Каббала также говорит о внутренних покоях (чертоге брачном) или свадебном шатре, в котором sponsus и sponsa вступают в священный союз и который «задействован как paranymphus(греч.шафер невесты,посредник).

Именно здесь Юнг дает комментарий, который я уже процитировал в предыдущей главе, и который предполагает, что использование алхимиками символизма coniunctio было, по крайней мере, частично взято из каббалы:

Прямо или косвенно алхимия ассимилировала Каббалу. Соотношение между этими двумя мистическими системами существовало с самого начала, хотя иногда довольно трудно проследить следы каббалистического влияния в алхимических источниках[23].

Но на этом Зоар не ограничивает свой интерес к символизму свадьбы и Эроса. Согласно Зогару и более поздним каббалистам, такие запрещенные на земле действия, как инцест, разрешены и даже необходимы на космическом уровне для восстановления божественного порядка.В Тикуней Зоар написано следующее:

В горних высях нет наготы, разделения и разобщения. Поэтому в верхнем мире брат объединяется с сестрой, а сын с дочерью[24].

Та же самая идея позже появилась в алхимии. Юнг отмечает, что в отличие от христианства, которое трактует сексуальность аллегорически, а то и вовсе демонизирует его, алхимики взяли самые отвратительные для закона сношения, например, инцест, и превратили его в символ объединения противоположностей, надеясь вернуть, таким образом, золотой век[25].

Согласно Юнгу, Согласно Юнгу, инцест всегда был прерогативой богов и королей и являлся важным архетипом, тогда как современный человек вырвал его из сознания и поместил на страницы криминологии и психиатрии. Для Юнга алхимический союз Царя и Царицы, Солнца и Луны, является архетипическим символом, который отображает кровосмесительный союз противоположностей.

Высказанная в Зоаре идея о том, что человек должен быть восполнен его женской половиной, также, как позже заключил Юнг, отражена и в алхимии. Как мы видим, Юнг считал, что"моральная задача алхимии", - согласовать «женскую поднаготную мужской души, которая в случае игнорирования оказывается раздираема изнутри своими страстями, и вернуть гармонию благодаря духу разума».[26]. Юнг находил глубочайший психологический смысл алхимических символов, таких, как Царь и Царица, Адам и Ева, брат и сестра; смысл, который очевидно присутствует в описании Зоара "разумной души мужчины" как его внутренней спутницы, позволяющей ему достичь "бесконечного величия"[27].

Свадебный символизм также проявлен в каббале Исаака Лурии. Например, разрушение и воссоединение мужчины и женщины играют решающую роль в лурианской идее "Разрушения сосудов" и Тиккун, восстановлении мира. Хотя эти лурианские идеи и не повлияли на мысль Юнга, они ясно объяснимы с юнгианской точки зрения. "Сосуды", как описано главным учеником Лурии, Хаимом Виталем, расположены в матке Небесной Матери и составляют ее. В результате Ломки сосудов, Небесная Мать и Отец (то есть парцуфим Абба и Имма), которые до настоящего времени находились "лицом к лицу" в сексуальном единении, поворачиваются спиной к друг другу и становятся полностью разобщенными[28]. "Хаос", вызванный Ломкой сосудов, является сексуальным и творческим отчуждением, которое может быть исправлено только посредством объединения противоположностей через воссоединение coniunctio полов. Точно так же, как отхождение вод предшествует рождению новой человеческой жизни, Ломка сосудов объявляет второе рождение нового устроения личности и мира, которое будет завершено человеком в процессеТиккун(восстановления). Описание Виталем этого процесса иллюстрирует юнгианское представление о том, что сексуальность сама по себе может быть символическим выражением духовных идей[29].

В этом контексте мы должны отметить, что Юнг предоставляет нам интересную и важную дискуссию об окончательном значении сексуального символизма в кабале (а если брать более широко, то и в алхимии). Рассуждая о сексуальном символизме Йесод в Зоаре, Юнг пишет:

Психологическая школа Фрейда обычно интерпретирует психическую деятельность человека в терминах сексуальности. Здесь (в Каббале) психологу-фрейдисту негде было бы развернуться, так как автор Зоара сам использует сексуальную терминологию. Школа Фрейда просто перечисляет все те вещи, которые могут напоминать фаллос, но никогда не говорит о том, что же этот фаллос символизирует. В таких случаях обычно говорят, что цензор плохо делает свою работу. Тот же Шолем сам указывает на то, что сексуальность Зоара, несмотря на свою незрелость, может быть понята как символ строения мира[30].

Юнг (и Шолем) поднимают вопрос полного осмысления сексуальных образов и символов. Исходит ли это из представления, что сексуальность – всего лишь сосуд или аллегория для космических творческих процессов, или из предположения, что Зоар и поздняя каббала предполагает, что вселенная и человечество так или иначе сексуальны по своей сути?

ГЕНДЕРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ И ГЕНДЕРНЫЙ УКЛОН КАББАЛИСТИЧЕСКИХ СИМВОЛОВ

Недавно Эллиот Уолфсон исследовал применение эротического и гендерного символизма в каббале, и подробно прокомментировал несколько тем, которые имеют отношение к юнгианской мысли. Согласно Уолфсону, в то время как использование символа Эроса является естественным в мистике с целью описания восторженного союза человека и Бога[31], еврейский мистицизм уникален в прямом применении эротического и связанного с полом языка в характеристике божественного[32]. Для каббалистов тайное по сути привязано к эротизму, и даже божественное описывается в эротических терминах. Как указывает Идель, в отличие от греков, гностиков и христианской религии, еврейская традиция иногда эротизирует действительность, и этот эротизм подчеркнут в каббале[33].

Уолфсон указывает, что в представлении некоторых каббалистов самосоздание Бога и сотворение мира происходят в аутосексуальной игре, и, следовательно, в каббале "основное стихийное бедствие изображается настолько точно, что бытие в человеческой сфере рассматривается как предельный грех, для которого разворачивание истории - постепенное исправление"[34]. Принимая во внимание слова Юнга, что для алхимиков грех кровосмешения - божественная прерогатива, которая становится символом союза противоположностей[35], Уолфсон утверждает, что другой сексуальный порок, - онанизм, символизирует сложную диалектику между сотворением, грехом и искуплением.

Затем Уолфсон показывает, что теософическая каббала использует термин гендерного преобразования как основной символ божественного. И сотворение и искупление мира вовлекают динамику, когда женщина преобразуется в мужчину, а мужчина преобразуется в женщину. Уолфсон считает, что для каббалистов предвечная божественная сущность – мужчина-анрогин, "исключительная мужская форма, которая включает и мужское и женское"[36]. Однако, в то время как Уолфсон утверждает что искупление "состоит из восстановления женщины мужчине..., а не в объединении двух независимых полов", это не всегда полностью подтверждается в текстах Зоара, например, здесь:

Все души, как единый цельный продукт Всевышнего, сходят в мир и делятся на мужские и женские, а затем соединяются вместе в едином желании, создавая душу[66] как одно целое, но при нисхождении расходятся по своим сторонам. Только Всевышний знает, как правильно соединять (пары)[37].

Зоар действительно показывает определенный гендерный уклон, когда он продолжается:

Редким счастливцам удается найти утерянную половину. Но тогда он становится действительно прекрасным, и через его совершенство благословлен весь мир[38].

Однако:

Женское желание, соединяясь с мужским, содержатся (как) душа в душе, и становятся одним. Затем в мире от мужской силы создается плод женщины. С другой стороны мужской плод находится в женском желании, которое производит плоды.[39].

Зоар далее определяет, что все души "мистически соединены," и когда они спускаются в этот мир, они разделены на мужчину и женщину. Каждый человек, чтобы усовершенствовать себя, должен найти своего небесного спутника[40], и так как "человек сотворен как микромир мира... каждый день, Бог создает мир, примиряя исконные пары[41]". Далее: "Так же, как пальма не растет, если мужчину не сопровождает женщина, также и справедливое не может процветать, когда они - мужчина и женщина не вместе, как Авраам и Сара"[42].

Однако, в других местах Зоар следует библейской традиции, принимая, что женщина произошла и является производной мужчины. Например, Зоар объясняет что буква Цаде (Цадди):

состоит из буквы Нун, подавляемой буквой юд (объединяя мужской и женский принципы). И это - тайна создания первого человека, который был создан с двумя лицами (мужским и женским)....Сказал ей Всевышний: я уготовил рассечь тебя в другом месте и повернуть лицом к лицу[43].

В то время как в Зоаре выражено явное "превосходство мужчины над женщиной,"[44]и женщина связана с порочностью[45], греховностью и смертью[46], "мужчина неполон, если он не воссоединен с женщиной":

"Человек" подразумевает союз мужчины и женщины, без которого "человек" по имени (Адам), не явлен[47].

(Человек) восполнен (и) мистически совмещает в себе мужчину и женщину[48].

Каждаый символ, который не включает мужской и женский элементы, не является истинным и надлежащим символом, мужчина не может называться мужчиной, пока он не объединен с женщиной[49].

Действительно, длительное разделение женского принципа от мужчины приводит к разногласиям и злу:

Светившая в одном соединении с солнцем луна после отделения была назначена над своими силами, уменьшила себя и свет, и сотворились оболочки над оболочками, скрывающие устроение сердцевины[50].

... женщина не наслаждается никакой милостью, кроме как вместе с мужем[51].

Согласно Зоару, "возложено на человека быть 'мужчиной и женщиной,', чтобы его вера была крепка, и чтобы Шекина никогда не отступала от него"[52]. Как мы видели, Зоар говорит нам, что те, кто отправляется в путешествие или "изучающие Тору, кто отделены от своих жен в течение шести дней, чтобы посвятить себя учению, сопровождаются небесной спутницей, чтобы они могли вновь быть 'мужчиной и женщиной.'" Эта небесная спутница мужчины в другое время должна быть его женой, и поэтому его обязанность по возвращении, "доставить своей жене некоторое удовольствие"[53].

Каббалисты стремились объединить не только мужчину и женщину, но также добро и зло на пути к искуплению. Интересно, что Зоар предполагает, что добро и зло находится в гармонии в женщине:

если мужчина и женщина обращаются лицом к лицу и становятся опорой друг другу: «Поддерживаются навеки»(Пс. 110:8)– единство мужчины и женщины. «Для мира сделаны в истине и прямоте»» – зависят от низа. Если не установился нижний мир, не установится тот мир. «Не посылал дождя Господь Бог на землю» – один поддерживается другим. После установления этот мир внизу, повернулись лицом к лицу и установились, возникла поддержка вверху, и завершилось дело, поскольку одно зависит от другого[54].

В то время как, как мы убедились, в Зоаре есть изречения, которые противоречат равенству полов, вообще, взгляд Зоара наconiunctioглавным образом со стороны мужчины, и, таким образом, отлично соответствует интерпретации Юнга алхимическогоopus: согласовать «женскую поднаготную мужской души, которая в случае игнорирования оказывается раздираема изнутри своими страстями, и вернуть гармонию благодаря духу разума»[55]. Каббалисты время от времени исключительно символичны в своем изображении этого союза, описывая его во многих текстах, которые Уолфсон цитирует, как "возвращение женской короны мужскому органу"[56]. Вне зависимости от нашей современной реакциик ассимиляции женщины мужчиной,coniunctio, в котором женщина вновь объединена с ним, присутствует и в каббале и в алхимии, и, кажется, нашел место в видениях Юнга ("Сам я был союзом").

CONIUNCTIO И ЯЗЫК

Каббалисты не только ассимилировали божественный творческий потенциалЭросом, но также и ассимилировали язык и особенно описание сексуального действа. Уолфсон указывает, что некоторые каббалисты понимали сам акт божественного писания и человеческой письменности, столь важной в еврейской традиции, как акт рисования мужчиной на чистой, пассивной женской поверхности. Согласно Уолфсону, для каббалистов письменность, в противоположность речи, является по сути актом фаллического эротизма. В Зоар, например, мы читаем:

Я видел тайну сотворения, которая звучит так: сокрытый святой выгравировал рисунок в матке сияния, Все сотворенные из сияния речения – тайна распространения скрытой сиянием точки[57].

Так как это действо гравировки в матке сияния по-видимому происходит в точке до любого разделения Божественности, Уолфсон расценивает основное творение божества как аутосексуальное действо гермафродитного бога[58]. Однако, есть также изречения в Зоар, которые изображают сотворение как союз мужских и женских аспектов письменности:

когда мир был создан, божественные буквы создавали все работы низшего мира, буквально по своему подобию. Все эти буквы состоят из мужчины и женщины, слитых вместе в один союз, символически союз верхних вод и низших вод. Это - образец совершенного единства. Следовательно, кто бы ни имеет знание их, тот является счастливым в этом мире и мирах высших; там также действует принцип источника истинного и совершенного единства[59].

И еще:

Есть буквы от женского и буквы от мужского, они объединяются, чтобы сформировать единство, символическую тайну полного божественного Имени[60].

Есть, тем самым, в каббале диалектическое противостояние эротизма иconiunctioс одной стороны, и языка, и особенно письменности, с другой стороны, которое приводит к созданию всех вещей. Есть также дальнейшая диалектика, в которую мужские и женские принципы преобразованы в друг друга в творческом процессе. Например, в то время как каббалисты понимали инструмент гравировки как божественный фаллос, сама гравюра, которая является также актом самопробуждения, является для них также выражением суждения и ограничения, которое они понимали как сущность женского[61].

Для каббалистов и Эрос и письменность - формаimitatiodei. Согласно Уолфсону, письменность вовлекает объединение мужского и женского аспектов божественного через акт фаллической гравировки на пассивной женской поверхности. Это особенно верно для мистического писания, поскольку запечатление сокровенных тайн - "решительно фаллическая деятельность, которая следует из восторженного состояния, когда мистик объединен с женским божественным присутствием"[62].

Таким образом, мы могли бы сказать, что Юнг, в процессе написанияMysteriumConiunctionis, непосредственно воплощает союз мужского и женского, описанный в его тексте. Это, как мы убедились, является также перспективой, которую сам Юнг испытал в видениях: то, что сам он был святым союзом Бога и его невесты.

Работу писца считают исключительно святой в еврейской традиции, и Уолфсон ссылается на рукопись, которая инструктирует писца, как ритуально подготовиться к написанию текста о десяти святых сефирот. Писец должен обернуть себя в молитвенную ткань (tallit) и надеть на голову корону Торы. Согласно каббалистической традиции, эта "корона" обращается к женскому аспекту Бога, и писец, надевая ее на голову, объединяет себя с божественным женским принципом[63].

ЭРОС И ИСКУПЛЕНИЕ

Каббалисты связали божественную свадьбу не только с сотворением мира, но и с его искуплением. Для них идолопоклонство и зло произошли от материализации женского как отдельного принципа[64]. Уолфсон цитирует:

По велению Бога она отделена от (фаллического) "у Бога есть меч; пресыщенный кровью" (Исайя 34:6). Она пробуждена, чтобы подвергать мир жестоким наказаниям и строгому суду[65].

Подобная мысль выражена вZoharотносительно херувимов женского пола и мужского пола, которые в видении Эзекиля охраняют престол Бога:

Когда их лица были обращены друг к другу, все было благополучно в мире —, "как праведно и как торжественно," но когда мужчина отвернул лицо от женщины, в мире стало плохо[66].

Для каббалистов искупление от зла требуетhierosgamos, которая преодолевает различие мужчины и женщины в космосе. Согласно Уолфсону, женщина вновь восполнена в мужчине и ее права пассивности, строгости и сдержанности, так называемые права покинутых, восполнены мужскими правами: деятельность и бескрайнего милосердия[67].

Принимая во внимание позицию Шолема, что каббалисты, в отличие от гностиков, хотели соединить мужчину и женщину в противоположность сотворению из человека андрогина, Уолфсон указывает на многие каббалистические тексты, которые демонстрируют гностическую точку зрения. Здесь ясно отражен каббалистический фалоцентризм, как он есть во всей еврейской традиции. Например, изречение книги Зоар:

И когда человека называют "человеком"? Когда он - мужчина и женщина и освящен с высокой святостью: тогда его называют единым без изъяна. Поэтому человек должен радовать свою жену в тот час, чтобы связать ее привязанностью к себе, и у них обоих должен быть один замысел. Когда они так объединены, они формируют одну душу и одно тело: одна душа через их привязанность, и одно тело. Если человек не женат, он, на самом деле, разделен напополам, и только когда к мужчине и женщине соединяются, они становятся одним телом. Тогда Бог становится "един" и селит святой дух в них: и они названы "сынами Бога,", как и было сказано[68].

Есть еще более радикальное представление более позднего каббалиста Моисея Закуто, который считал, что "для Создателя (девятой сфиры, Йесод/основание десятая сфира, Нукба, женщина) только сосуд, получающий семя, которое Йесод дает ей, и она – лишь отражатель, который не сияет"[69].Некоторые каббалисты пошли дальше, объявив, что, когда женщина рожает, она принимает мужскую роль[70]. Исаак Лурия считал, что, когда мужчины вошли в Святой Храм в Иерусалиме, их присутствие преобразовало Шекину в мужчину, тем самым превращая ее в библейского Бога, Адоная, Элохима[71].

Ясно, что эти тексты написаны с мужской точки зрения. Подобный фаллоцентризм присутствует в алхимии, и также (в меньшей степени) у Юнга, который имеет дело с интеграцией души (который он называет Анимой) в мужском психэ, но едва ли с интеграцией Анимуса в женском. Однако, есть тексты, которые говорят о преобразовании мужского в женское. В этом преобразовании мужчина обязан стать женщиной, чтобы получить проникновение и оплодотворение (jbbur) от мужского Бога.

Например, лурианцы считали, что мистическое значение молитвы, смысл, обозначенный жестом поклоняющегося, закрывшего глаза, вовлекает процесс преобразования мужчин в женщину. Поклоняющийся мужчина должен лишить себя своей мужественности, и предположить положение женщины, чтобы мужская сила Божественности снизошла к земле. В этом процессе объединения с Шекиной мужчина рождается, что в свою очередь вызывает Тиккун, исправление разрыва в Боге. И гомосексуальные и потенциально христологические аспекты этого сценария очевидны. Однако, у нас есть другой случай гендерного преобразования, на сей раз от мужчины женщине, что необходимо для искупления в мире.

Лурианцы считали, что четырехбуквенное имя Бога,YHVH, тетраграмматон представляет божество, имеющее в себе и мужские и женские особенности. Виталь обращается к этому в обсуждении ритуала объединения пальмы и лимона на празднике Суккот. Он говорит: «Нужно объединить их вместе, чтобы фаллос и корона объединились[72]». Согласно Уолфсону, образность Виталя в этом случае - отражение древней каббалистической традиции, которая следует той самой истории - прогрессивному восстановлению женского в мужском, как условие того, что Божественность может вернуться к своему изначальному единству до отделения женского в сотворении миров. Цель молитвы и ритуала - ускорить преобразование женского в мужское, но для этого поклоняющийся мужчина должен сначала быть преобразован в женщину.

ОПАСНОСТИ СВАДЕБНОГО СИМВОЛИЗМА

В следующей главе мы разовьем тему coincidentia oppositorum (единства противоположностей), которая и для Юнга и каббалистов является важнейшей, и лежит в основе символизма свадьбы и Эроса. Признавая факт единства противоположностей мужчины и женщины, общности и индивидуальности, Бога и человека, добра и зла, и т.д., Юнг и каббала поддерживают мировоззрение, которое признает огромную важность каждого полюса классических противоречий, по-видимому поглощающего их различия в процессе объединения. Тем не менее, нуллификация различий - вездесущая опасность этой идеи, особенно когда, как иногда имеет место у Юнга и каббалистов, одному полюсу оппозиции (например, "мужскому") тайно дают привилегию над другим ("женским"). Как мы убедимся далее, такая тайная "привилегия" – лишь одна из опасностей мировоззрения, которое считает, что противоположности характеризуют человеческую жизнь и идеи. Равная опасность существует, когда с целью дать компенсацию за "привилегию" правящего полюса происходит переход к его противоположности, часто с пагубными последствиями. В более поздних главах мы увидим, что с этой опасностью столкнулись и каббала и Юнг, когда пытались дать компенсацию за излишний акцент на рациональные и контрольные аспекты души, неизбежно воцарилось торжество иррациональности и разрушения. Эта опасность продолжает быть проблемой и еврейского мистицизма и югианского мировоззрения.

[1]G. Jung, Memories, Dreams, Reflections, recorded and edited by Aniela Jaffe (New York: Random House, 1961), p. 294.

[2]Zohar I:53a; H. Sperling and M. Simon,The Zohar,5 vols. (London: Soncino, 1931-1934), 1:167 (hereafterThe Zohar).

[3]J. Gikatila,SodBatt Sheva(The Secret of Bethsabea), 1556, pp. 45-46; as quoted by A. Schwartz,Kabbalah and Alchemy(Northvale, NJ: Jason Aron-son, 2000), p. 39.

[4]I. Tishby and F. Lachower, The Wisdom of the Zohar: An Anthology of Texts,trans. David Goldstein, 3 vols. (Oxford: Oxford University Press, 1989),1:298.

[5]G. Dorn, "Congeries Paracelsicae chemicae...," inTheatrum Chemicum,1581, p. 509; as quoted in Schwartz,Kabbalah and Alchemy,p. 41.

[6]D.Gnosius, "Hermetis Trismegisti Tractatus Aureus de Lapidi Physici. (1610), as quoted in Schwartz, as quoted in Schwartz,Kabbalah and Alchemy,p. 41.

[7]Schwartz, Kabbalah and Alchemy, p. 42.

[8]Zohar I:49b-50a; see Sperling and Simon,The Zohar,1:158.

[9]R. Elimelekh of Lizhensk, "Noam Elimelekh, to Vayishalh, s.v. vayikah et shtei nashav," in Norman Lamm,The Religious Thought of Hasidism, Text and Commentary(New York: Yeshivah University Press, 1999), p. 65.

[10]СG. Jung,Red Book,p. 263.

[11]C. G. Jung, "The Psychology of the Transference," inThe Practice ofPsychotherapy, CW16, p. 169.

[12]Jung,Memories, Dreams, Reflections,p. 293.

[13]Более подробно в главе 10

[14]СG.Jung,Letters,1:356; 2:292.

[15]Jung, Mysterium Coniunctionis, CW 14, p. 22.

[16]Там же,pp. 24, 396.

[17]Там жеpp. 432-445.

[18]Там жеp. 23.

[19]Там жеp. 442.

[20]Там же

[21]Там жеp.23.

[22]Тамжеp. 23 and note 123.

[23]Тамжеp.24, cf. p. 384.

[24]Tishby and Lachower,Wisdom oftheZohar,3:1369.

[25]Jung,Mysterium Coniunctionis, CW\4,p. 91 See Gershom Scholem,Sabbatai Sevi: The Mystical Messiah,trans. R. J. Zwi Werblowsky (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1973).

[26]Jung,Mysterium Coniunctionis, CW14,p. 41

[27]R. Elimelekh of Lizhensk, "Noam Elimelekh, to Vayishalh," p. 65.

[28]Chayyim Vital,Sefer Etz Chayyim,2:2(Sha'ar Shevirat HaKelim,the Breaking of the Vessels).

[29]Согласно Виталю, с предвечным нисхождением миров, сфирот Хокма и Бина, которые в конечном счете представлены парцуфим Отец и Мать, были в состоянии сексуального союза непосредственно лицом друг к другу, "лицом к лицу" (panimpanim). Мужчина и женщина были в состоянии непрерывного, гармоничного союза, и аспекты идеальной или умственной сферы, представленные сфирот Хокма и Бина, были объединены также. Виталь описывает, что лицом к лицу (panimpanim) статус лика Отца и Матери был поддержан "женскими водами" (mayimnukvim) происходящими от Матери. Однако, с Ломкой сосудов, Небесная Мать и Отец поворачиваются спиной к друг другу. Только с Тиккун, в котором человек, через его этические и творческие действия, обеспечивает "мужские воды" для возобновленногоconiunctioмежду женскими и мужскими аспектами космоса, Отец и Мать вновь обернутся лицом к лицу и восстановится духовная гармония космоса.

[30]Jung,Mysterium Coniunctionis, CW\A,p. 443n

[31]E. R. Wolfson, Circle in the Square: Studies in the Use of Gender in Kabbalis-tic Symbolism (Albany, NY: SUNY Press, 1995), p. 1.

[32]p. xi

[33]M. Idel, "The Sexualizing Vector in Jewish Mysticism," foreword to Schwartz,Kabbalah and Alchemy,p. xv

[34]Wolfson, Circle in the Square, p. xiii.

[35]Jung, Mysterium Coniunctionis, CW 14, p. 91.

[36]Wolfson,Circle in the Square,p. xiii.

[37]Тамже

[38]Zohar 1:85a;The Zohar,1:285-286.

[39]Zohar I:85a;ibid,1:286.

[40]Zohar 1:85a;ibid,1:285-286.

[41]ZoharI:90b;ibid.,1:298Цитата продолжается: "и Он вылепляет формы потомства прежде, чем они родятся." Неясно, является ли мир, созданныйconiunctioмужчины и женщины, ребенком непосредственно и/или чем-то абстрактным.

[42]Zohar I:82a;ibid., 1:274.

[43]Zohar I:2b;ibid.,1:10.

[44]Zohar11:132b; ibid.,2:28

[45]Zohar 1:153a;ibid.,2:89.

[46]Zohar H:44b;ibid.,3:135.

[47]Zohar 1:18b;ibid.,1:79.

[48]Zohar1:18b;ibid.,1:80Зоар также поясняе, что "сфера дня принадлежит мужчине и сфера ночи женщине"

[49]Zohar I:55b;ibid.,1:177.

[50]Zohar 1:19b;ibid,1:84.

[51]Zohar\:20л; ibid.,1:85.

[52]Zohar I:49b;ibid,1:158.

[53]Zohar I:50a;, 1:158-159.

[54]Zohar I:49a;The Zohar,1:155.

[55]Jung,Mysterium Coniunctionis, CW14,p. 39.

[56]Wolfson,Circle in the Square,p. xiii.

[57]Zohar I:3b; trans, and cited inibid.,p. 67

[58]Действительно, лурианцы в их интерпретации сотворения Зоара говорили, "Перед всеми эманациями Эйн соф восхитился собой (см. Гершома Шолема, Каббала [Иерусалим:Keter, 1974],p. 172). Это восхищение, согласно ученику Исаака Лурии, Исраэля Сэруга, породило "дрожащее" движение в Эйн соф, которое привел к "определению гравировки," и в конечном счете сотворению гравюры, которая является происхождением и Торы и всего создания.

[59]Zohar 1:159a;The Zohar,2:111.

[60]Тамже

[61]Wolfson,Circle in the Square,p. 70

[62]Там жеp. 74.

[63]Там же

[64]Там жеp. 83.

[65]Тамжеp. 84.

[66]Zohar III:59b;The Zohar,5:41.

[67]Wolfson,Circle in the Square,p. 84.

[68]Zohar 111:8la-b;The Zohar,5:93-94.

[69]Wolfson,Circle in the Square,p. 85.

[70]Там жеp.98.

[71]Там жеp. 105

[72]Тамжер. 119.