Кончалось жаркое лето 1941 года.
Рябины стояли красные, как кровь. Кровь уже лилась неподалёку: фашистские войска перешли нашу границу, и по смоленской дороге катилась волна беженцев. Иногда, по нескольку семей сразу‚ они ночевали у Гагариных.
Юра был ещё мал. Слово «война», которое так всполошило взрослых, казалось ему непонятным. Его заботы вертелись вокруг школы. Он часто доставал и рассматривал припасённые тетрадь в косую линеечку и чернильницу-невыливайку, с которыми собирался идти в первый класс.
Но старшим не до учения. По ночам Клушино просыпалось от гула моторов и далёких всполохов: немецкие бомбардировщики летели на Москву.
Однажды днём, прямо над крышами Клушина, прошли два советских самолёта. Один из них был подбит. Лётчик едва успел посадить машину на болотистый луг, как она разломилась надвое.
Мальчишки в считанные минуты оказались на лугу. Они жадно вдыхали незнакомый запах бензина, пристально следили за каждым движением лётчика. Прихрамывая, лётчик обошёл обломки самолёта. Нет, ничего исправить уже невозможно!
Вдруг небо наполнилось гулом: второй самолёт возвращался на выручку. Лётчик радостно сорвал с головы шлем и. замахал им в воздухе.
Мальчишки слышали, как лётчики говорили между собою, что фашистам дорого обошёлся этот исковерканный самолёт! Оба были деловиты и собранны. Юрий ощутил в них особую сноровку. Они не были похожи ни на кого из тех, кого он видел до сих пор.
Клушинские ребята принесли пустые вёдра и помогали перелить бензин из подбитой машины. Лётчики благополучно поднялись в воздух. Тень их самолёта проворно побежала по лугу.
Юра долго стоял, задрав голову. Ах, если бы взлететь вместе с ними! Подняться высоко-высоко…