Часть II Шесть инструментов для мышления
1. Насколько я знаю
2. До определенного момента
3. Для меня
4. Индекс "Что"
5. Индекс "Когда"
6. Индекс "Где"
В следующих шести главах вы найдете набор из шести инструментов, которые позволят вам повысить свое мастерство в составлении надежных вербальных карт. Эти инструменты представляют собой слова или фразы, которые вы можете добавить в свои вербальные карты. Вы обнаружите, что эти фразы будут действовать почти магически, помогая вам совершенствовать свои мыслительные привычки. Чтобы вам было проще познакомиться с инструментами мышления, в этой книге они будут выделены жирным шрифтом. Как только вы научитесь использовать эти инструменты, вы будете поражены тем, как такие простые и знакомые фразы могут сделать так много для повышения вашей мыслительной способности.
Инструмент № I: Только Бог знает все
Подобное отношение — "Ты ничего не можешь мне об этом сказать" — оказывает эффект, подобный тому, который производит гнойный мешок в мозгу. Разговор зашел о Библии, и завязался оживленный спор о значении того или иного отрывка. Вскоре один из гостей, надеясь положить конец дискуссии, благочестиво заметил: "Есть Тот, Кто знает все". Облако исчезло с лица миссис Гладстон, она солнечно улыбнулась и сказала: "Да, и Уильям спустится через несколько минут". Несмотря на свидетельство миссис Гладстон об обратном, насколько я знаю, ни один человек не знает ВСЕ о чем угодно.
Большой или маленький, старый или новый. Можете ли вы ответить на все вопросы об автомобиле или песчинке, карандаше или дюйме швейной нитки, выстреле из лука или человеке? Предположим, вы хотите посвятить всю свою жизнь изучению одного-единственного грифельного карандаша. Смогли бы вы узнать о нем ВСЕ? Вы можете выбрать красивый желтый карандаш с резиновым ластиком. Затем вы могли бы сесть и попытаться описать его как можно подробнее, указав точные размеры и рассказав все, что можно, о его устройстве и применении. Но чтобы знать о карандаше ВСЁ, вам пришлось бы узнать о древесине и отдельном дереве, из которого он был сделан. Вам нужно будет узнать подробности о том, как изготавливается резина. Нельзя забывать и о металле, из которого сделана резинка. Затем вам нужно будет узнать ВСЁ о свинце, клее, краске и золотых буквах, выбитых на ней. Тогда вы уже будете в курсе того, как узнать ВСЕ о карандаше. После нескольких лет изучения внешнего мира вы можете начать разбирать карандаш на части и изучать его внутренние детали. Вам пришлось бы разрезать его на части и сделать тысячи предметных стекол для микроскопа, чтобы познакомиться с каждым волоконцем древесины и зернышком графита. И после того как вы исчерпали бы все возможности микроскопического исследования, вы были бы готовы изучить карандаш с молекулярной и атомной точек зрения. Каждая молекула сталкивается с другими молекулами миллионы или миллиарды раз в секунду, в зависимости от вида молекулы и температуры. По словам сэра Оливера Лоджа, 250 000 000 атомов в ряду имеют размер всего в дюйм, а 100 000 электронов в ряду равны диаметру атома. Если бы вы могли считать их со скоростью три в секунду двадцать четыре часа.
Чтобы сосчитать атомные частицы в вашем карандаше, потребовались бы тысячи лет. Насколько я знаю, вы можете потратить много жизней на изучение одного карандаша с атомной точки зрения и так и не узнать о нем ВСЕ. К счастью, нам, людям, удается обходиться в этом мире без полных словесных карт. Ни один механик не знает ВСЕ об автомобиле, но хороший механик знает о нем достаточно, чтобы поддерживать его в рабочем состоянии. Ни один врач не знает ВСЕ о человеческом теле, но они стали эффективными в лечении многих наших недугов. Ни один человек не знает ВСЕ об искусстве приготовления пищи, но есть много поваров, которые достаточно хороши за мои деньги. "Но", — скажете вы себе, — "с тех пор как я окончил гимназию, я знаю, что никто не знает ВСЕГО ни о чем". Проблема в том, что мы знаем это, но часто не ведем себя так, как будто знаем. Как гласит старая поговорка, "все это знают, но идея приходит в голову не каждому". Когда мы действительно понимаем важность того факта, что мы не знаем ВСЕГО ни о чем, нам легко приобрести привычку к непредвзятости. Например, если бы вы действительно знали ВСЕ о чем-то, то не было бы смысла сохранять непредвзятость. Не было бы необходимости слушать, что вам скажут другие, и не отвлекаться от изучения территории. Ничто не было бы для вас новым. Все, что вы планировали, получалось бы идеально, потому что ваши карты были бы полными и полностью предсказуемыми! Вы бы с полным основанием отказались слушать китов.
НИКТО НЕ ЗНАЕТ ВСЕГО О ЧЕМ УГОДНО "Глупости! В этой бухте не может быть китов".
Вы можете навсегда отказаться от исследования территории в поисках новых или иных идей. Мы все слышали речи о желательности и необходимости сохранения непредвзятости, но нам редко говорят, как это сделать. Способ получить и сохранить непредвзятость заключается в том, чтобы повторять себе: "Я не могу знать ВСЕ о ЛЮБОМ предмете. Никто другой не знает ВСЕ о ЛЮБОМ. Поэтому я не имею права закрывать свой разум. Я должен следить за важными фактами, которые могли быть упущены. Возможно, найдутся скрытые факторы, которые помогут мне сделать мои карты более адекватными". Эдисон сказал: "Мы ни о чем не знаем и одной миллионной доли одного процента". Люди, которые составляют наиболее адекватные вербальные карты, — это те, кто досконально осознает неполноту своих знаний. Как сказал Цицерон, "мне не стыдно признаться, что я не знаю того, чего не знаю". Иногда можно услышать от людей такой совет: "Никогда не действуйте, пока не узнаете ВСЕ факты". Каким бы мудрым ни был этот совет, он непрактичен. Поскольку у нас никогда нет ВСЕХ фактов, мы должны решить, когда у нас будет достаточно фактов, чтобы составить адекватную словесную карту, а затем действовать в соответствии с ними. "Жизнь", — сказал Сэмюэл Батлер, — "это искусство делать достаточные выводы из недостаточных предпосылок". По сути, это руководство по прямолинейному мышлению. Задача справочника — рассказать вам, как перевести знания в действия. В этой главе (и в каждой из следующих пяти глав) вы найдете фразу, которую сможете использовать в своем повседневном мышлении и которая автоматически начнет использовать представленные здесь принципы прямолинейного мышления.
Эти фразы называются инструментами мышления. Маленькая фраза, которая будет напоминать нам о том, что наши карты не полны и что мы должны сохранять непредвзятость, — это "Насколько я знаю". Например, вместо того чтобы сказать: "Она думает только о себе", скажите: "Насколько я знаю, она думает только о себе". Пусть вас не вводит в заблуждение простота этих инструментов. Каждый человек время от времени пользуется ими, но лишь немногие четко понимают принципы, лежащие в их основе. Поскольку они так очевидны и хорошо известны, не совершайте ошибку, решив, что это детские штучки, которые вы уже применяете. Как ни трудно в это поверить, вы еще долгие месяцы и годы будете совершенствовать свое понимание использования этих инструментов. Они принесут вам новые невероятные открытия, знания и опыт. Не верьте мне на слово. Попробуйте и убедитесь. Шесть слепцов и слон "Абсолютная уверенность, — говорил К. Дж. Кейзер, — это привилегия необразованных умов — и фанатиков. Для ученых людей это недостижимый идеал". Насколько я знаю, эта формула напоминает нам, что мы можем знать только одну сторону истории. Из-за ограниченности наших наблюдений мы можем быть похожи на шестерых слепцов, осматривавших слона. Первый слепой потрогал ногу и сказал: "Слон похож на дерево". Второй ухватился за его хвост и сказал: "Слон похож на веревку". Третий потрогал его хобот. "Глупости, — сказал он, — слон похож на змею".
Никто не видит вещи со всех точек зрения Шесть слепцов
46 Шесть инструментов для мышления Четвертый потрогал свое ухо: "Нет, слон похож на лист". Пятый надавил рукой на бок слона: "Я думаю, что слон похож на стену". Шестой уперся в бивень слона: "Вы все ошибаетесь", — сказал он. "Слон похож на копье". Эти люди исследовали территорию, когда составляли свои словесные карты. Однако они не обследовали достаточную часть территории, чтобы получить адекватную картину. Для нас невозможно обследовать всю территорию, и мы никогда не можем быть абсолютно уверены, что обследовали достаточно, чтобы получить адекватную картину. Ведь никто не может видеть вещи со ВСЕХ точек зрения. Плутарх рассказывает о римлянине, разведенном с женой, которого друзья обвиняли в разрыве. "Разве она не была красива?" — спрашивали они. "Разве она не была целомудренной?" Римлянин протянул им свою туфлю и спросил, не красива ли она и не хорошо ли сделана. "И все же, — добавил он, — никто из вас не может сказать, где она мне жмет". Один новый факт Иногда достаточно одного нового факта, чтобы расстроить наши словесные карты. Музей в одном восточном городе гордился своим необычным рекордом посещаемости. Очевидно, жители их прекрасного города были гораздо выше среднего уровня в своем понимании лучших вещей в жизни. Недавно по соседству с музеем было построено небольшое каменное здание. В течение следующего года посещаемость музея таинственным образом упала более чем на 100 000 посетителей. Что это было за маленькое каменное здание? Оказалось, что это была станция комфорта! Насколько я знаю, нам навсегда понадобится формула, чтобы восстановить
Только Бог знает все и помнит, что один дополнительный факт может выбить все карты из головы! Я не предлагаю вам повторять эту фразу, насколько я знаю, каждый раз, когда вы открываете рот. Люди подумают, что вы ведете себя странно. Я лишь призываю вас почувствовать внутри себя, что вербальные карты, которые вы составляете, не полны и что в них могут отсутствовать важные соображения. Другими словами, всякий раз, когда вы начинаете изрекать мудрые слова, всякий раз, когда вы говорите то, что считаете правильным, вы должны молча добавлять: "Насколько я знаю" — для вашей же пользы. Когда такое отношение глубоко укоренится в вашем мышлении, вы автоматически захотите услышать, что скажут другие люди. Вы захотите изучить факты, подтверждающие их позицию. Вы будете помнить, что независимо от того, как много вы знаете о чем-то (даже если вы являетесь мировым авторитетом в этой области!), все равно могут найтись факты, которые позволят вам доработать ваши нынешние идеи. Мы склонны верить тому, что слышим впервые. Допустим, мистер Джонс и мистер Смит попали в аварию. Из опыта мы знаем, что если мы узнаем об аварии от мистера Смита, то он убедит нас, что во всем виноват Джонс и что Джонс должен сидеть в тюрьме. Однако если мы сначала поговорим с мистером Джонсом, он объяснит нам (причем очень убедительно), в чем именно виноват мистер Смит.
ОДИН УПУЩЕННЫЙ ФАКТ МОЖЕТ ИМЕТЬ БОЛЬШОЕ ЗНАЧЕНИЕ"
Мистер Смит допускается на дорогу. Когда мы поймем, что любая из сторон (при первом же выстреле) обычно может представить свою точку зрения так, чтобы убедить нас, мы поймем, как важно научиться приостанавливать свои суждения, уточняя свои словесные карты словами "насколько мне известно". Мы не должны слушать и думать только об одной стороне. Мы должны попытаться понять обе стороны, или три стороны, или дюжину сторон, если проблема настолько сложна. Библия наставляет нас: "Исследуйте все; держитесь того, что хорошо" (I Фес. 5:21). Но как только мы приняли определенную точку зрения, нам трудно непредвзято отнестись к другому образу мыслей или действий. "Ибо в то, что человек предпочел бы считать правдой, — говорил Фрэнсис Бэкон, — он охотнее верит". Маленькие дети не могут бороться так же хорошо, как взрослые. Новая, детская идея, пришедшая в нашу голову, не может конкурировать со старыми, взрослыми, которые мы воплощали в жизнь всю свою жизнь. Мы должны позволить новым идеям приходить, расти и созревать. Часто приходится пытаться понять новые идеи в течение нескольких дней, недель или даже лет. Когда мы почувствуем, что сделали все возможное, чтобы понять новую точку зрения, мы должны высвободить наши старые идеи и устроить настоящую королевскую битву. Новые идеи вырастут и созреют, и тогда они не будут нуждаться в защите. Чтобы понять идеи, которые отличаются от тех, что мы имеем сейчас, мы должны выработать свой взгляд на них. Если мы будем спорить с каждой мелочью, когда впервые ее услышим, мы не сможем увидеть всю картину. Если бы армия маршировала через узкие ворота, человек за человеком, ее было бы легко победить. То же самое относится и к пониманию новой точки зрения.
Мы должны выслушать обе стороны, прежде чем принимать решение.
Все, что мы отбрасываем от деталей, одну за другой, мы не даем им шанса в целом. Мы должны позволить им выйти наружу, выстроиться в ряд, обрести свою наибольшую силу, а затем противопоставить им всю силу, которая есть в нашей нынешней точке зрения. И те идеи, которые остаются после столкновения мнений, — это те, которые нам нужны. Это те "истины", которые победили. "Полезно тереть и полировать свои умы о чужие", — говорил Монтень. Насколько я знаю, этот инструмент помогает нам открыть свой разум, чтобы у нас было настоящее столкновение мнений, а не просто неравный, несправедливый фарс. Гордитесь открытостью ума Закрытый ум — это не ум, а машина. Он автоматически выдает то, что в нем уже заложено. Открытому уму нужна истина, которая рождается из столкновения мнений; закрытый ум заинтересован лишь в том, чтобы продолжать верить в то, во что он верит сейчас. По словам Джона Дьюи, непредвзятость "можно определить как свободу от предрассудков, предвзятости и других привычек, которые закрывают разум и делают его нежелательным для рассмотрения новых проблем и новых идей". Но это нечто более активное и позитивное, чем можно предположить из этих слов. Это совсем другое, чем пустое мышление. Хотя это гостеприимство к новым темам, фактам, идеям, вопросам, это не то гостеприимство, о котором говорит вывешенная табличка: "Заходите, здесь никого нет". Оно включает в себя активное стремление к обсуждению, причем не с одной, а с нескольких сторон; внимательное отношение к фактам, из какого бы источника они ни исходили; полное внимание к альтернативным возможностям
52 Шесть инструментов мышления; признать возможность ошибки даже в самых дорогих для нас убеждениях". "Единственные люди, которые не совершают ошибок, — сказал Г. Л. Уэйланд, — это мертвецы. На прошлой неделе я видел человека, который не совершил ни одной ошибки за четыре тысячи лет. Он был мумией в египетском отделе Британского музея". Мы должны стараться, чтобы люди чувствовали, что их приглашают указывать на факты, которые помогут нам совершенствовать наши вербальные карты. Мы должны дать понять, что не воспринимаем критику или предложение как пощечину своему эго. Мы не претендуем на то, что знаем ВСЕ о ЛЮБОМ предмете. "Человек, — говорил Поуп, — никогда не должен стыдиться признать, что он был не прав, а это значит сказать другими словами, что сегодня он мудрее, чем был вчера". Подведем итоги Поскольку наши карты не полны, мы не имеем права замыкаться в себе по какому-либо вопросу. Мы должны молча добавлять "насколько я знаю" ко всему, что мы говорим, потому что мы никогда не знаем, когда появятся новые факты, которые позволят нам дополнить наши словесные карты. Мы должны помнить, что "абсолютная уверенность — это привилегия необразованных умов и фанатиков". Для научных людей это недостижимый идеал".
Инструмент № 2: ДО ТОЧКИ
Мыслите категориями степеней Все великие злодеи и мелкие негодяи, с которыми я так часто встречался… были последовательными людьми — несмышленышами, которые неизменно верили в войну как средство разрешения споров между народами; столь же заблуждающимися людьми, которые неизменно считали, что войны следует избегать при любой опасности, независимо от провокации; узколобыми людьми, которые неизменно поддерживали убеждения и действия одной политической партии и не видели ничего хорошего в любой другой; недальновидными людьми, которые неизменно отказывались видеть, что благосостояние их собственной нации зависит от благосостояния всех остальных наций; невежественные люди, которые постоянно считали, что политику их собственного правительства следует поддерживать и следовать ей, независимо от того, правильна она или нет; опасные люди, которые постоянно считали, что все люди с черной кожей уступают людям с белой кожей; нетерпимые люди, которые постоянно считали, что все люди с белой кожей должны быть вынуждены принимать всех людей с черной кожей как равных. И я знаю, что любая нация, которая не сможет или не захочет избежать страшных ловушек последовательности, окажется в числе погибших империй.
Мы живем в сложном мире, который требует тщательного составления карты. Мы можем говорить о хороших и плохих вещах, черных и белых, истинных и ложных, красивых и уродливых, эффективных и неэффективных. Но где найти вещи, которые во всех отношениях были бы такими, какими мы их описали? Например, легко навешивать на людей или вещи ярлыки "хорошие" и "плохие". Но чаще всего вместе с хорошим приходит немного плохого, а вместе с плохим — немного хорошего. Другими словами, вещи обычно не бывают полностью хорошими или полностью плохими. Мало что, как бы хорошо оно ни было, лишено некоторых недостатков. И почти ничто, как бы плохо ни было, не лишено следов добра. Как сказал Растус, когда полковник спросил его, какие куры ему больше нравятся: "Белых легче всего найти, Кунел, а черных легче всего спрятать, когда они попадутся". Ученые говорят нам, что в этом мире нет ничего чисто черного или чисто белого. Если бы что-то было чисто черным, оно бы поглощало весь падающий на него свет. Известно, что все вещи, даже черные лампы, отражают небольшое количество света. Если бы предмет был чисто белым, он бы отражал 100 процентов падающего на него света. Не найдено ни одного предмета, который отражал бы весь падающий на него свет. Удобно называть вещи ядовитыми или неядовитыми. Однако нет ничего настолько ядовитого, что небольшое количество можно принять без вреда. И нет ничего настолько неядовитого, чтобы можно было без вреда выпить огромное количество. На бутылках с йодом изображены самые жуткие черепа и скрещенные кости, но небольшое количество этого "ядовитого" йода никому не повредит.
Некоторые стоматологи предписывают красить десны йодом. Вода считается "неядовитой", но мастера пыточных камер в Средние века обнаружили, что пять кварт воды, залитой в желудок человека, — отличный яд для их целей: надежный в действии, очень болезненный, не слишком быстрый и не слишком медленный. Все может быть ядовитым, если вы поглотите достаточное количество; ничто не будет ядовитым, если вы примете достаточно малое количество. "ИС должен быть таким-то или таким-то" Все мы привыкли думать по принципу "ИЛИ-ЛИ" и "ВСЕ-ЛИ-НЕ". Нам нравится думать о вещах только так или только так. Мы, кажется, восстаем против средних позиций. В газете Saturday Evening Post была опубликована статья "Можем ли мы реформировать наших бюрократов?", в которой была сделана попытка представить адекватные словесные карты, описывающие то, как работают правительственные учреждения. У многих читателей возникли проблемы с пониманием статьи. Один человек написал редактору: "На чьей вы стороне? Вы ругаете бюрократов, а потом говорите, что они замечательные. Вы говорите, что в бюро слишком много сотрудников. Вы говорите, что бюро недоукомплектованы… . Ответ редактора был в точку: проще было бы нарисовать картину черной или белой. Но большие проблемы редко бывают такими простыми; мы предпочитаем сбалансированные, хорошо проработанные отчеты. Люди с мышлением типа "ИЛИ-ЛИ" обычно настаивают на том, чтобы словесные карты были составлены так, чтобы либо ВСЕ правительство
МЕЖДУ КРАЙНОСТЯМИ ЕСТЬ МНОГО СТУПЕНЕЙ
Чиновники должны считаться эффективными, а чиновники не должны считаться эффективными. Но, к сожалению, мы живем в мире, который, как правило, слишком сложен, чтобы его можно было адекватно охватить вербальной картой "И-ЛИ-ТО" или "ВСЕ-ЛИ-НЕ-ТО". Мы живем в мире, где разные люди и организации могут демонстрировать бесконечное количество вариаций между эффективностью и неэффективностью. Кто-то с блеском в глазах однажды сказал: "В мире есть два типа людей: те, кто всегда делит людей на два типа, и те, кто этого не делает". Мы живем в мире большого разнообразия. Например, люди не бывают двух сортов: либо красивые, либо уродливые. Если бы мы выстроили большую группу людей и расположили их по степени домашности и приятности, то на одном конце ряда оказались бы те, кто, как утверждается, "разбивает зеркало одним взглядом". Затем те, кого мы бы назвали "непривлекательными". Затем "так себе", затем симпатичные, затем "вау!" Мы не можем просто сложить человечество посередине, как лист бумаги, и расположить всех красивых на одной стороне, а тех, кого мы называем "уродливыми, — на другой. Даже те, кого мы называем "уродливыми", могут быть не совсем лишены красоты, и наоборот. Катиша, проектирующая старая служанка в "Микадо" Гилберта и Салливана, поняла, что ее лицо не привлекательно. Но она отмечает, что люди приезжают за много километров, чтобы посмотреть на ее красивую левую лопатку — и (по ее словам) у нее есть правый локоть с "очарованием, перед которым мало кто может устоять".
Уоллес Бири, комментируя то, что роли в кино часто получаются слишком EITHER-ORish, сказал: Большинство экранных персонажей либо очень хороши, либо очень плохи, и этот факт часто беспокоит актера не меньше, чем умного наблюдателя. Ведь ни один человек не создан полностью из одного куска ткани, весь хороший или весь плохой, весь жестокий или весь нежный. Напротив, каждый человек — это смесь многих вещей… Спортсмен или транжира? Когда Артур Брисбен, известный комментатор новостей, умерший миллионером в Нью-Йорке, обедал в таких заведениях, как Delmonico's, Hoffman House и Dinty Moore's, где давал щедрые чаевые. Другими словами, он был спортивным и транжирой в этих заведениях. Но Стэнли Уокер, хорошо знавший Брисбена, рассказывает, что иногда Брисбен заходил в недорогой ресторан, чтобы быстро перекусить, и оставлял разгневанной официантке пятицентовые чаевые. Так кем же был Артур Брисбен? Был ли он спортивным человеком или скупердяем? Ответить на этот вопрос невозможно до тех пор, пока мы настаиваем на мышлении в терминах "ИЛИ-ТО". Факты жизни не вписываются в схему EITHER-OR, и вербальные карты, которые мы используем для представления этих фактов жизни, тоже не должны ей соответствовать. В некоторых ситуациях, в определенное время и в определенном месте Брисбена можно назвать "спортом". В другое время и в другом месте его можно назвать "скупердяем". До определенного момента его можно назвать и "спортивным", и "тугодумом".
Инструмент, который поможет нам составить адекватные карты в мире, где большинство вещей не являются чисто черными или чисто белыми, — это фраза "до точки". Часто мы мучаем себя вопросами, на которые нельзя ответить в терминах "ВСЕ ИЛИ НЕТ". Например, вот несколько вопросов, на которые можно ответить только с помощью степенного анализа: ВОПРОС: ОТВЕТ: Успешен ли я? Я неудачник? Превосхожу ли я других людей? Уступаю ли я другим людям? Красива ли Мария? Честны ли политики? Устранит ли шампунь Blotto перхоть? Помогут ли правила мышления из этой книги? До определенного момента. До определенного момента. До точки. До точки. До точки. До точки. До точки. мне решить свои проблемы? Вплоть до точки. Есть несколько фраз, которые мы часто используем, когда думаем в терминах степени. Мы можем сказать: "В какой-то степени моя машина работает лучше, когда я меняю свечи зажигания" или: "Погода в какой-то степени повлияла на мои петунии". Какую бы фразу мы ни использовали в наших словесных картах, главное — мысленно поставить флажок на утверждениях "И-ЛИ-ТО" и "ВСЕ-ЛИ-НЕ-ТО". Этот красный флажок означает: "Возможно, опасно — внимательно осмотрите территорию". Начните замечать каждое утверждение типа "ИЛИ-ЛИ", которое вы слышите или делаете сами. Рассмотрите проблему с разных точек зрения. Вы получите удивительное представление о своей жизненной ситуации.
Думайте в терминах степеней, когда вы преодолеете отношение "ИЛИ-ЛИ", которое, возможно, сейчас блокирует ваше мышление. Либо мужчина, либо женщина. Но вы можете спросить: "Разве нет вещей, которые адекватно представляются вербальной картой "ИЛИ-ЛИ"? Например, разве люди не являются либо мужчинами, либо женщинами? Разве это не вопрос EITHER-OR, ALL-or-NONE?" Ученые, проводившие тщательные исследования в этом направлении, говорят нам, что здесь даже полезно мыслить в терминах степеней. Некоторые вещи в этом мире можно адекватно отобразить на картах "ИЛИ-ЛИ", но это не одна из них. Стопроцентного мужчины и стопроцентной женщины не существует. У женщин есть железы, вырабатывающие мужские гормоны, а у мужчин — женские. И в среднем женщины выделяют на 70 процентов больше мужских гормонов, чем мужчины. А мужчины выделяют в среднем на 40 процентов больше женских гормонов, чем женщины. Как отметил Роджер Дж. Уильямс: "Любой мужчина, который хвастается тем, что он на 100 процентов мужчина, должен для подтверждения своих слов обнажить грудь, не имеющую никаких признаков, и сдать анализ мочи, не содержащей женских половых гормонов". * Однажды у сорокачетырехлетнего мужчины с нормальной сексуальной жизнью (он был женат и имел двух сыновей) развилась опухоль в надпочечниках. Изменения в железах, вызванные опухолью, постепенно делали его все более и более женственным. У него развилась грудь, а половые органы уменьшились в размерах.
Его сексуальное желание и потенция исчезли, и он начал терять волосы на теле. Когда опухоль была успешно удалена с помощью операции, он утратил женские черты и снова стал обычным мужчиной. В большинстве случаев природе удается наделить нас половыми органами, которые являются либо мужскими, либо женскими. Но время от времени она действительно все смешивает. Известно около пятидесяти гермафродитов — особей с полным набором как мужских, так и женских органов! Так что даже такое понятие, как мужское и женское начало, не является вопросом "или-или". Заметьте, я не говорю, что карты "ИЛИ-ЛИ" никогда не отражают жизненных фактов; я говорю, что в повседневной жизни мы склонны использовать модель мышления "ИЛИ-ЛИ" небрежно, и что часто мы предполагаем, что вещи являются "ИЛИ-ЛИ", в то время как тщательное обдумывание показало бы другие возможности. В большинстве случаев природа представляет нам непрерывную шкалу, в которой нет определенного разрыва между противоположными концами. У нас нет двух видов погоды: жаркой или холодной. У нас нет даже трех видов погоды: жаркой, комфортной и холодной. В течение года температура колеблется от некомфортно жаркой до некомфортно холодной, не пропуская ни одного градуса. Одних температур может быть больше, чем других, но между крайними значениями мы найдем все градусы. Когда люди не мыслят в терминах градусов, они составляют словесные карты, которые жестоко искажают территорию. Том Браун говорит: "Все политики криворукие". При внимательном изучении можно обнаружить, что различные политики варьируются от чрезвычайно честных до бывших
Такая словесная карта, как у Тома, совершенно неадекватна, поскольку отражает лишь нижнюю часть шкалы. Дик Грин не так наивен, как Том. Дик говорит: "Политики бывают либо честными, либо нечестными". Эта словесная карта лучше отображает территорию, но все равно не охватывает среднюю часть шкалы. Гарри Блэк придерживается трехзначного подхода. Он говорит: "Политики либо честные, либо нечестные, либо так себе". Эта карта представляет территорию гораздо более адекватно, чем любая из других карт. Она грубая, но для практических повседневных целей может быть удовлетворительной. Однако она все равно не отражает территорию настолько адекватно, насколько это возможно. Она подразумевает, что политики бывают трех марок. На самом деле существует столько же степеней честности, сколько и политиков. Для того чтобы карты как можно более адекватно отображали территорию, они должны отражать различные степени, которые можно найти на этой территории. Женские платья бывают разных цен — от очень дешевых до очень дорогих. В большинстве случаев для практических целей достаточно классифицировать платья как недорогие, средние и дорогие. Даже когда практично говорить о двух концах и середине шкалы, следует помнить, что территория не делится таким образом, а обычно плавно перетекает из одной крайности в другую. Для некоторых целей нам нужны вербальные карты, настолько точные, насколько мы можем их составить. В других случаях мы можем обойтись лишь приблизительными вербальными картами. Только вам решать, насколько важно, чтобы ваши вербальные карты были точными. Разные ситуации требуют разной степени точности. Например, производители пижам делают три размера: маленький, средний и большой, и мужчины прекрасно с этим справляются.
Рубашки приходится изготавливать с дюжиной разных размеров горловины и длины рукавов, чтобы удовлетворить потребности мужчин, которые варьируются от мала до велика. До какого предела? Для того чтобы выяснить, до какого момента территория является горячей или холодной, черной или белой, хорошей или плохой и т. д., необходимо внимательно наблюдать. Обычно нам не очень полезно знать, что Генри Джонс честен до определенного момента. Нам нужно знать, до какого предела. Какая у него репутация? Известно ли, что он берет все, что не прибито? Он не более честен, чем того требует система? Можно ли ему доверять в мелочах? Можно ли доверять ему в крупных делах? Кажется ли вам вероятным, что вы можете быть уверены в честности Генри? Как и в случае с другими инструментами мышления, когда мы используем "до точки", мы должны учитывать факты. Пытаясь выяснить, насколько Генри Джонс честен, мы соберем все возможные данные и информацию. Мы принимаем решение, насколько мне известно, и, если мы умны, мы будем держать наш разум открытым для дальнейших доказательств, которые либо подтвердят, либо отменят это решение. Генри Джонс — это процесс, и суть его действий может время от времени меняться. Замечали ли вы, что когда мы начинаем спорить с некоторыми людьми, они настаивают на том, чтобы мы либо соглашались с ними на 100 процентов, либо не соглашались на 100 процентов? Их раздражает, когда мы частично соглашаемся или частично не соглашаемся.
Мыслите в терминах степени 67, кто не с ними на 100 процентов, тот против них — ВСЕ или НИКТО. Мы должны терпеливо относиться к тем, кто подталкивает нас к крайним позициям. Если мы попадемся в их ловушку, то будем составлять словесные карты, которые неадекватно отображают территорию, и им не составит труда выставить нас глупцами. Мы должны стоять на своем и не поддаваться запугиванию. Мы должны объяснить, что это не наша вина, что не все черное и не все белое; мы должны сделать так, чтобы наши карты отображали территорию так, как мы ее видим. Помните: чем шире кругозор, тем шире заявления. Чаще всего карты более адекватны, если на них написано: "Многие" или "большинство" вместо ВСЕ. "Обычно" вместо ВСЕГДА. "Редко" вместо НИКОГДА. "Похожий" вместо САМЫЙ. Когда кто-то настаивает на том, что "должно быть так или иначе", спросите его, откуда он знает. К сожалению, истина обычно не очень хорошо справляется с организацией себя по линии "ИЛИ-ТО". Если мы собираемся следовать за истиной, куда бы она ни привела, нам нужно избавиться от привычки загонять ее в загон "ИЛИ-НЕ-ИЛИ". Остерегайтесь избранных примеров. Легко подобрать убедительные примеры, подразумевающие, что ВСЕ правительственные учреждения неэффективны, ВСЕ бизнесмены жадны, женщины непостоянны, мужчины злы, звезды управляют нашими судьбами или цель оправдывает средства. Пример доказывает лишь то, что НЕКОТОРЫЕ вещи работают именно так.
СКОЛЬКО ИХ, СТОЛЬКО И РАЗНИЦЫ
До какого момента вся группа ведет себя подобным образом? Только путем подсчета невыбранных примеров можно найти, до какого момента обобщение адекватно отражает территорию. Ни на какие отобранные примеры, какими бы убедительными они ни были, нельзя положиться. Только проверяя вещи на практике, то есть путем случайной выборки, мы можем освободиться от устойчивой тенденции выбирать то, что доказывает нашу точку зрения, и игнорировать то, что находится по другую сторону. Астрологи утверждают, что люди, родившиеся под знаком Весов, должны обладать музыкальным талантом. Один человек, попытавшийся выяснить, до какого момента эта карта отражает территорию, проверил дни рождения 1498 музыкантов. Согласно его данным, "под знаком Весов рождается меньше людей, чем под любым другим знаком, кроме Скорпиона". Как только вы привыкнете искать способы оценить степень соответствия ваших вербальных карт, вы сможете придумать множество хитроумных способов их проверки, которые раньше не приходили в голову ни вам, ни, возможно, кому-либо еще. Люди, которые проводят точные подсчеты на случайных выборках, чтобы выяснить, до какой степени их вербальные карты отображают территорию, пополняют мировой запас полезных знаний. Те, кто настаивает на "доказательстве" своей точки зрения с помощью красиво подобранных примеров, просто увековечивают свои собственные разновидности дезинформации и чепухи. Тысячи часов, которые они проводят в течение жизни, размышляя и рассуждая о разных вещах, не сделают ни их, ни кого-либо другого мудрее. Люди, которые некоторое время молчат и систематически все проверяют, вносят свой вклад в увеличение количества достоверных знаний в обращении.
Последняя соломинка Жизнь — это вопрос мудрого выбора, когда нужно подвести черту. Профессор Торндайк заметил, что если положить лягушку в кастрюлю с холодной водой, а затем постепенно повышать температуру градус за градусом, то можно сварить ее до смерти, и она не будет достаточно возбуждена, чтобы выпрыгнуть из кастрюли. Так и люди, не проявляющие бдительности, могут быть лишены свободы (или чего-то еще, что им дорого), не понимая, что происходит. Нас не должна обманывать степенная природа вещей. Существует определенный момент, когда большое количество мелких изменений складывается в важную разницу без какого-либо перерыва или скачка. Волосы на подбородке не вырастают внезапно. Они растут медленно и спокойно, и нет определенного момента, когда цвет лица внезапно меняется с приятной на ощупь кожи на грубую бороду. Но это не мешает нам браться за бритву, когда мы понимаем, что борода выросла больше, чем мы считаем нужным. Поэтому, составляя адекватные словесные карты, мы должны помнить, что обычно нет четкой линии, разделяющей противоположности. Ни один человек не является стопроцентным: Здравомыслящий или безумный Умный или неумный, Хороший или плохой, Черный или белый, Эффективный или неэффективный, Красивый или уродливый, Шикарный или неряшливый, Музыкальный или немузыкальный, Быстрый или медленный.
Но только потому, что между тяжелым и легким грузом нет четкой границы, мы не должны считать, что между ними нет разницы. Мы не должны уподобляться человеку, который нагружал своего верблюда по одной соломинке за раз, надеясь, что дополнительный вес одной соломинки никогда не сломает ему спину. Если мы хотим составить карты, АДЕКВАТНО отображающие территорию, мы должны: 1. Искать степенную природу вещей. 2. Искать точку, в которой немного больше может иметь больше, чем небольшое значение. Мы должны знать, что существует точка, в которой одна лишняя соломинка может иметь большее значение, чем тысячи соломинок, которые были до этого. Только люди, которые привыкли мыслить категориями градусов и пытаются найти, до какого момента карта соответствует территории, будут чувствовать себя в этом мире как дома. Для остальных будет больше вещей, повышающих кровяное давление, чем действительно необходимо. Ожидая найти ВСЕ ИЛИ НИЧЕГО, они с трудом примирятся со степенным миром, состоящим в основном из большего или меньшего. Подведем итоги Мы живем в тонком мире, в котором вещи обычно не бывают чисто черными или чисто белыми. Если мы хотим, чтобы наши карты адекватно отображали вещи, мы не можем делать их ни полностью черными, ни полностью белыми. Инструмент до определенного момента будет напоминать нам, что вещи варьируются от НИЧЕГО ДО ВСЕГО, и что мы должны останавливаться, смотреть и слушать, чтобы стать достаточно знакомыми с территорией, чтобы составить адекватную вербальную карту, которая обладает предсказуемостью.
Если я посмотрю вверх, а ты вниз на самого большого человека в городе, Ты увидишь его голову, уши и нос, Я увижу его ноги, колени и пальцы. И хотя мы видим одного человека, Ты поклянешься, что он А, я поклянусь, что он Б.
Компании, занимающиеся мыльным бизнесом, заработали миллионы долларов, убедив общественность в том, что человек не может судить о том, пахнет он или нет. Они тщательно разъясняют, что другие люди могут учуять то, что не заметно для нас, как бы мы ни старались. Реклама B.O. (Body Odor) сообщила нам, что мы не знаем о себе всего, и что иногда даже наши лучшие друзья не могут рассказать нам об этом.
Избегание М.О. требует, к сожалению, немного больше, чем применение мыла. Когда мы болеем М.О., иногда даже наши лучшие друзья не могут сказать нам об этом — у них может быть тот же тип М.О., что и у нас. В этой главе мы найдем инструмент для размышлений, который напомнит нам, что мы пахнем ментально так же сильно, как, по словам рекламы мыла, физически. Но сначала давайте узнаем: Каждый из нас проживает жизнь, которая никогда не была и никогда не будет точно такой же, как у других людей. Дети этого мира воспитываются в самых разных домах — от убогих однокомнатных лачуг, которые вот-вот развалятся, до огромных дворцов с десятками слуг. В зависимости от предпочтений родителей, их могут обучать одной из нескольких десятков религий и множества политических философий. Они могут воспитываться на ферме или в маленьком городке, расти в горах а-ля Догпатч или жить в крупном мегаполисе, где молоко продается из бутылки. Есть люди, которые не получили никакого образования и не умеют ни читать, ни писать, а есть и те, кто потратил на формальное образование целую четверть века. Каждый округ в каждом штате имеет свой набор страстей и предрассудков, которые в большей или меньшей степени отличаются от соседних. Маленькие дети впитывают распространенные предрассудки и местные чувства с такой же готовностью, как и пищу. Если бы на улице с вами столкнулся слепой человек, вы бы вряд ли на него рассердились.
Но когда люди не соглашаются с нами по личным, социальным, деловым и политическим вопросам, мы можем разозлиться на них, потому что нам кажется, что они либо злые, либо глупые. Мы забываем, что верим в то, во что верим, благодаря нашим железам, людям, с которыми мы общались, книгам, которые мы читали, и опыту, который мы пережили. Вещи, которые кажутся естественными для одной группы людей, могут шокировать другую. Например, в 1924 году в японском музее проходила выставка некоторых европейских картин и статуй. Скульптура Родена "Поцелуй" была признана слишком неприличной для публичного просмотра. Вокруг нее пришлось поставить бамбуковую ширму. После оккупации Соединенными Штатами японцы, похоже, по крайней мере в некоторых аспектах, перенимают западные традиции. Недавно впервые в японских фильмах на экране был разрешен поцелуй. Даже такая европейская страна, как Финляндия, медленно принимала поцелуй. В 1915 году он считался неприличным, хотя те же финны не возражали против смешанного купания au naturel. По оценкам, треть людей в мире вообще не целуются. Не только японцы, но и китайцы, малайцы, полинезийцы, эскимосы и практически все аборигенные племена считают поцелуи неинтересными или аморальными. Некоторые считают, что веселее дуть друг другу в уши; некоторые эскимосы считают, что тереться носами более захватывающе. В одном из городов Древней Греции однажды был принят закон о том, что любой мужчина, поцеловавший свою жену на публике, должен быть предан смерти.
ТО, ЧТО НАМ НРАВИТСЯ, ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, К ЧЕМУ МЫ ПРИВЫКЛИ
То, что кажется нам естественным или здравым смыслом, зависит от того, когда, где и с кем мы выросли. Учитывая наше разное происхождение, стоит ли удивляться, что мы часто не соглашаемся друг с другом? До определенного момента мир таков, каким мы его делаем Фенил-тиокарбимид (ФТК) называют "химическим веществом толерантности". По словам доктора Альберта Ф. Блейксли, каждый пятый человек находит его безвкусным. Около 65 процентов находят его горьким. Пять процентов называют его кислым, два процента настаивают на том, что он сладкий, а пять процентов уверены, что он соленый. Другие люди, попробовавшие его, сообщают о таких ощущениях, как горький миндаль, камфора и сера. Хотите проверить себя и своих друзей с помощью бумаги, смоченной в PTC? Если вы отправите 10 центов в Американскую генетическую ассоциацию по адресу: 1507 M Street, N.W., Washington 5, D.C., вы получите достаточно бумаги PTC, чтобы протестировать пятьдесят человек. Достаточно положить небольшой кусочек этой безвредной бумаги в рот и пожевать его несколько секунд, чтобы узнать, каков он на вкус. После того как вы протестируете себя и своих друзей и начнете спорить о том, является ли бумага безвкусной, горькой, кислой, соленой и т. д., вам следует перечитать эту главу. Не пытайтесь спорить о том, что такое вкус на самом деле. Не существует единого ответа, с которым могли бы согласиться все здравомыслящие люди. Этот простой и увлекательный эксперимент поможет вам лучше усвоить принципы, изложенные в этой главе, чем два часа чтения подряд. Попробуйте и убедитесь. В какой-то степени мы сами создаем свои факты "Мы видим вещи не такими, какие они есть, — сказал мудрец, — а такими, какие мы есть".
Наша нервная система играет роль в сообщении фактов. Когда мы говорим: "Это рагу вкусное", или "Этот цветок красный", или "Газета PTC горькая на вкус", мы думаем, что говорим о качествах, которые полностью присущи рагу, цветку или газете. Но, например, сам цветок не красный. Красный цвет создается нашим аппаратом видения и интерпретации. Цветок отражает световые волны определенной длины. Эти световые волны улавливаются линзами глаз и фокусируются на сетчатке каждого глаза. Затем они преобразуются в электрические импульсы, которые проходят по двум миллионам волокон зрительных нервов, ведущих от глаз к мозгу. В зрительной коре мозга поступающие электрохимические импульсы преобразуются в ощущение, которое мы называем "красным". Но световые волны — это не красный или какой-либо другой цвет. Это электромагнитная энергия, подобная тепловым, космическим и рентгеновским лучам. Мы сами создаем "красный" цвет в своей нервной системе. Другими словами, красный цвет, который мы видим, — это совместный продукт того, что находится вне нас, и нашего собственного механизма наблюдения. У многих людей нервная система не изменяет длину волны в 6500 единиц Ангстрема (единица Ангстрема равна 1/100 000 000 сантиметра) в красный цвет. То, что другие видят красным, они воспринимают как другой цвет или, возможно, в оттенках серого. Мы видим реальность через зеркало, которое частично пропускает, а частично отражает. Мы видим вещи, которые находятся вне нас, но мы видим их в "отражении" от нашего собственного разума. Если вы говорите: "Фисташковое мороженое вкусное", помните, что вы говорите о своей собственной нервной системе или о своей реакции на фисташковое мороженое.
Глупо вступать в спор о том, является или не является фисташковое мороженое восхитительным. Такие споры не могут привести к согласию просто потому, что они не являются спорами о том, что находится вне людей. Каждый человек просто сообщает о том, как работает его собственная нервная система — НО ЕГО ЯЗЫК НЕПОНЯТНО ПОДТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ОН ГОВОРИТ ТОЛЬКО О МОРОЖЕННОМ. Если вы добавите "мне" к своим словесным картам, вы избежите глупых разногласий такого рода. Если вы скажете: "Для меня фисташковое мороженое — это хорошо", вы составили карту, которая соответствует вашей территории. Если человек рядом с вами скажет: "Для меня фисташковое мороженое ужасно на вкус", он составил карту, соответствующую его территории, и ни одна из карт не будет считаться противоречащей другой. Существует множество фраз, которые могут напомнить нам о том, какую роль мы играем в производстве знаний. В этой книге мы используем фразу to me (и ее вариации, такие как to you, to him, to her, to them). Другие фразы, такие как "С моей точки зрения", "Как я это вижу" или "По-видимому", часто используются с той же целью: чтобы напомнить нам, что говорит смертное человеческое существо. Ваша реакция зависит от того, к чему вы привыкли. Предположим, перед вами три ведра воды. Одно ведро охлаждено до 40 градусов, среднее — около 80 градусов, а второе — совсем теплое, около 120 градусов. Вы опускаете правую руку в ведро с холодной водой, а левую — в ведро с горячей. Дайте им привыкнуть к этому в течение минуты. Затем, если вы опустите свою
ВАША РЕАКЦИЯ ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, К ЧЕМУ ВЫ ПРИВЫКЛИ!
Если положить правую руку в среднее ведро, она будет теплой. А если вы опустите в среднее ведро левую руку, то она будет холодной. Если вы опустите обе руки в среднее ведро одновременно, то правая рука будет ощущать тепло, а левая — холод. Другими словами, даже ваша левая рука не совпадет с правой, если они были поставлены в разные условия. В этом случае вы не сможете сказать: "Для меня среднее ведро горячее (или холодное)". Вам придется быть еще более конкретным: "Для моей правой руки среднее ведро теплое, а для моей левой руки оно холодное". Когда мы добавим "мне" к нашим вербальным картам, нам напомнят, что мы должны принимать во внимание нашу нервную систему. Это поможет нам понять, что, высказывая суждения, мы говорим о себе (и о том, к чему мы привыкли) в той же мере, что и о вещах вне нас. Важность точки зрения "Хорошо информированного человека легко распознать, — сказал однажды один остроумный человек, — его мнения похожи на ваши собственные". Когда эльзасский пастор Джон Фредерик Оберлин находил двух людей, не согласных друг с другом, он заставлял их сесть на противоположные концы стола в своем кабинете. Затем он указывал на картину на стене и говорил: "Джон, что ты видишь на этой картине?" Джон поднимал глаза и говорил: "Я вижу цветок. Тогда он говорил: "Билл, что ты видишь?" И Билл говорил: "Нет, он ошибается. Это птица". Тогда Джон и Билл снова начинали спорить. Он позволял им горячо спорить некоторое время, а затем просил их поменяться местами за столом. Когда они поменялись точками зрения, то обнаружили, что картинка с одного конца стола похожа на цветок, а с другого — на птицу.
С другого конца он был похож на птицу. Тогда любезный пастор заметил: "Многое зависит от вашей точки зрения". Мы не сможем ужиться в этом мире и сдержать свое кровяное давление, если не будем обильно посыпать свои словесные карты словами "мне". Неважно, насколько тщательно мы нанесли территорию на карту, мы можем только сказать: "Я вижу это так. Для меня все обстоит именно так". Мы не имеем права считать, что наш способ видения вещей — единственно правильный; мы не имеем права считать, что все люди, которые с нами не согласны, — дураки. Мы отличаемся от других людей по наследству, и мы также отличаемся от них по образованию. У нас разная точка зрения и разные интересы; следовательно, мы можем ожидать, что люди с другими точками зрения придут к другим выводам, основываясь на СВОИХ точках зрения, опыте и данных. Кто-то в шутку сказал: "Толерантность — это притворство, что мнения, не совпадающие с вашим, не являются чушью". Фраза to me не предназначена для развития этого поверхностного вида толерантности. Также не следует добавлять фразу to me к нашим словесным картам, чтобы всегда указывать на то, что все одинаково правы и что один план так же хорош (то есть приносит столько же счастья), как и другой. Напротив, фраза to me должна помочь нам понять, почему мы часто не соглашаемся с другими людьми и почему они не соглашаются с нами. Это понимание поможет нам склонить их к своей точке зрения или, с другой стороны, принять их точку зрения, если она более зрелая. Наши личные интересы ослепляют нас "Интересно, — писал Уильям Дж. Рейли, — наблюдать, как наши взгляды меняются в зависимости от наших личных интересов.
Мы склонны запоминать то, что хотим запомнить: "Папа, может ли страховой врач сделать так, чтобы твои язвы не возвращались?"
Когда я был мальчишкой, я ходил на рыбалку с тремя другими мальчишками. По дороге к реке мы решили, что "улов" должен быть общим и поделен поровну между всеми нами. И я от всей души согласился. Мне казалось, что это абсолютно честно и справедливо. Но в течение дня я обнаружил, что лидирую среди остальных по количеству пойманной рыбы, и мое отношение к предложению разделить улов стало меняться. К тому времени, когда день закончился и не осталось никаких шансов, что кто-то еще поймает столько же рыбы, сколько я, я стал яростно возражать против нашего первоначального предложения и сказал ребятам, что не могу понять, почему хороший рыбак должен быть наказан из-за некомпетентности и невезения его товарищей". Когда на карту ставятся наши личные интересы, нам нужен инструмент, который напомнит нам, что мы, возможно, смотрим на вещи сквозь искаженные очки. У большинства из нас есть разум, который отлично справляется с задачей "защиты" от информации, которую мы предпочитаем не слышать. Гроган умирал, и он попросил жену и детей выслушать его последние наставления: "Там Финнеган; он должен нам десять долларов". "Какое счастье, — сказала она, — что ты еще в здравом уме". "А вот и Диллиган; он должен нам пятнадцать долларов". "Как замечательно, — обратилась она к остальным, — видеть, что бедняга говорит так разумно!" "И не забудьте, — сказал Гроган, — что мы должны четыре доллара мяснику". "О, — сказала она, — вы только послушайте, что он несет!"
Наш разум склонен воспринимать только то, что соответствует нашим личным чувствам и интересам. Чарльзу Дарвину была известна эта тенденция, и он всегда старался записывать все факты, которые не соответствовали его научным теориям. Он знал, как легко забыть то, что не соответствует его надеждам и желаниям. Рационализация Мы защищаем себя от столкновения с фактами, ловко извращая свое мышление. Это извращение называется "рационализацией". Когда мы рационализируем, мы придумываем причину, чтобы оправдать все, что мы делаем или думаем. Один сельский пастор горячо проповедовал против всех распространенных грехов, начиная от убийства и заканчивая стрельбой по дерьму. На его скамье сидела набожная старушка, которая раскачивалась и качалась, приговаривая: "Аминь — Аминь. Слава Богу!" при каждом запрете. Затем пастор заговорил о нюхательном табаке. Благочестивая старушка села прямо и пробормотала про себя: "Теперь он перестал проповедовать5 и занялся вмешательством". Похоже, мы можем понять, о чем говорят люди, если только они не имеют в виду нас. Рационализация превращает проповедь в вмешательство в нужный нам момент. Рационализация позволяет нам ранить чувства других людей под благородным знаменем "честной откровенности". Она также позволяет нам злиться на "неоправданную грубость" других людей, когда они делают то же самое. Рационализация позволяет нам тратить сверх меры, когда мы этого хотим, под благородным предлогом "поддержания денег в обороте". Она также позволяет нам вести себя как скупердяи, когда мы этого хотим, потому что, в конце концов, "сэкономленный пенни — это заработанный пенни".
худшие примеры, но позволяет нам возмущаться, когда кто-то "неверно" оценивает нашу группу, указывая на одного, кто не соответствует требованиям. Рационализация позволяет нам разжигать неприятности среди людей, потому что "человек имеет право знать, что о нем говорят люди, которые притворяются его друзьями". Она также позволяет нам осуждать других людей, когда они делают то же самое, потому что "нет такого нарушителя спокойствия, как тот, кто сплетничает и распускает слухи". Короче говоря, когда мы рационализируем, мы можем объяснить все и вся таким образом, что, что бы мы ни делали, МЫ всегда правы, а ДРУГОЙ человек всегда неправ — даже если он делает то же самое! "Всякий путь человека правилен в собственных глазах", — предупреждает нас Библия (Притчи 21:2). Я не встречал ни одного человека (в том числе и себя), который бы не умел рационализировать. Если бы мы могли научиться мыслить здраво хотя бы наполовину так же хорошо, как мы научились рационализировать, мы бы избавились от половины наших проблем и были бы вдвое счастливее. Подводя итог Истина может приказывать нам двигаться вперед, но мы редко продвигаемся далеко, когда на пути стоят наши предрассудки и привычки. Роберт Бернс осознал нашу трудность, когда написал: "О, если бы нам даровали дар видеть себя так, как видят нас другие! Этот инструмент напомнит нам, что наши взгляды и мнения определяются генами, с которыми мы родились, и тем, как нас воспитывали. Этот инструмент предупреждает нас о том, что наш разум ловко и тонко переиначивает вещи, чтобы соответствовать нашим личным интересам. Мы способны рационализировать все, что делаем или говорим.
Look Who's Talking — как сказал Бенджамин Франклин: "Как удобно быть разумным существом, ведь это позволяет найти или обосновать все, что вздумается". Инструмент, которым я пользуюсь, не всегда позволяет нам не соглашаться с другими людьми, но он может уберечь нас от неприятных разногласий.
Инструмент № 4: ИНДЕКС "ЧТО"
Различия могут иметь значение Природа никогда не рифмует своих детей и не делает двух одинаковых мужчин. Ральф Уолдо Эмерсон. В последних трех главах мы рассмотрели нашу участь мыслителей, которые, в силу природы вещей, должны бороться с неполными знаниями в мире степеней с умами, обладающими личными идиосинкразиями. И мы только начали узнавать о вещах, которые грозят расстроить наши вербальные карты, если мы не будем их отчетливо осознавать. В этой и двух последующих главах мы обсудим другие характеристики мира, которые затрудняют создание адекватных карт. Как и в последних трех главах, мы найдем инструменты мышления, которые не позволят этим гаечным ключам заклинить наш ментальный механизм для создания надежных вербальных карт. Мы живем в мире, в котором нет двух одинаковых во всех отношениях вещей. Мы не можем, например, встретить одного, двух или даже дюжину кубинцев и сделать обобщение обо ВСЕХ кубинцах. Мы не можем использовать одну электробритву и составить вербальные карты, охватывающие ВСЕ электробритвы. Каждый человек в некотором роде уникален.
До определенного момента они все разные Ищите где угодно две одинаковые во всех отношениях вещи: две песчинки, две горошины в стручке, двух людей, два ногтя, два листика на дереве или две палочки жевательной резинки. Вы найдете множество похожих вещей. Вам не составит труда найти вещи, которые для ваших целей будут взаимозаменяемыми. Но, насколько я знаю, вы никогда не найдете двух абсолютно идентичных вещей. Несмотря на массовое производство и тщательный контроль, ни один из двух автомобилей, выпущенных на заводе, не является абсолютно идентичным. Они могут выглядеть одинаково из-за витрины, и цена на них может быть одинаковой, но у каждого автомобиля будет своя особенная модель сильных и слабых сторон. Различные гайки, болты и винты будут затянуты в разной степени и в разное время будут разбалтываться. Микроскопические дефекты и трещины в металлических деталях будут существовать в разных местах и играть разную роль в процессах износа. Упаковки зубочисток и спичек, которые мы покупаем, удивительно похожи друг на друга — до определенного момента. Но когда мы достаем увеличительное стекло (или, если нужно, микроскоп), различия начинают проявляться. Расстояние помогает увидеть сходство, а близость — различия. Две машины, находящиеся на расстоянии трех миль друг от друга (даже если это разные модели и цвета), покажутся невооруженным глазом одинаковыми. Когда мы подходим ближе, различия становятся заметными. С другого конца пастбища трудно отличить быка от коровы, но на близком расстоянии мы не ошибаемся. Из соседнего квартала два фонарных столба могут выглядеть одинаково. С нашего двора листья на соседских деревьях выглядят одинаково.
Расстояние делает вещи похожими друг на друга; близость помогает увидеть различия "Слава богу, мой Билли не лазает по деревьям так" "Билли…!"
Трудно отличить две фонографические пластинки из одного альбома. Если мы возьмем в руку два новых бритвенных лезвия из одной упаковки, нам будет трудно отличить их друг от друга — до тех пор, пока мы не используем увеличительное стекло, чтобы подойти ближе. Два отполированных стальных шарика могут показаться одинаковыми даже с помощью мощного увеличительного стекла, но различия будут легко заметны, когда микроскоп приблизит их в тысячу раз. Как групповые слова вводят нас в заблуждение. Как уже должно быть очевидно, мы живем в мире, где нас легко ввести в заблуждение словами, которые мы используем, если мы не будем автоматически помнить, что две вещи могут называться одинаково, а действовать совершенно по-разному. Большинство из нас об этом "знают", но мало кто задумывается над этой проблемой, чтобы осознать ее обширные последствия и понять, как они могут решить ее в своих привычках мышления. Вместо этого мы беспечно продолжаем использовать язык и привычки мышления, которые часто приводят к тому, что мы сами себя выставляем дураками. Пожалуйста, помните: Групповые слова (такие как "человек", "дом", "собака", "калифорниец", "дерево" и т. д. — то есть все собирательные и абстрактные существительные) не говорят о том, КАКОГО рода, КОГДА и ГДЕ. Из-за неправильного языка и привычек мышления, которые все мы переняли от учителей, родителей, товарищей по играм и других людей, мы склонны считать, что говорим о чем-то определенном и конкретном, когда используем групповое слово, как, например, "собака". На самом деле животные, которых правильно называть "собака", варьируются от нахальных маленьких горсточек, таких как мексиканская чихуахуа, до массивных больших датчан.
ГРУППОВЫЕ СЛОВА МОГУТ ВВЕСТИ НАС В ЗАБЛУЖДЕНИЕ
От темпераментных и терпеливых животных, которые готовы терпеть любые издевательства от любимых детей, до параноидальных и драчливых шавок, которые, вероятно, мечтают о таких восхитительных приключениях, как перерезание человеческих яремных вен. Под словом "собака" вы найдете как хилых, назойливых животных, привыкших к гамбургеру за 50 центов за фунт (который был правильно приготовлен и посолен), так и животных, которые прекрасно справляются со своими обязанностями, просто подбирая корм в соседских мусорных баках. Можно найти собак, которые годятся только для того, чтобы понежиться на коленях у миледи. Есть собаки, которые защищают дом от грабителей, спасают тонущих детей, выполняют трюки, например, прыгают через горящие кольца и лают до десяти, пасут овец, стоят на посту часового или несут бочонок с бренди людям, заблудившимся в снегу. Тот, кто говорит, что ему нравятся "собаки", любит очень многое, а тот, кто говорит, что ему не нравятся "собаки", не любит очень многое. Если мы хотим, чтобы наш язык улавливал реальность, чтобы карты отражали территорию и имели высокую степень предсказуемости, мы должны помнить, что мышление в терминах групп часто может ввести нас в заблуждение, если мы не осознаем опасностей. В нашем мире нет автомобилей вообще, собак вообще или людей вообще. Есть только конкретные люди разных видов, которые делают что-то в определенных местах в определенное время, и все эти люди могут вести себя как-то иначе, чем другие, обозначенные тем же именем. Инструмент мышления, который помогает нам мыслить в терминах индивидов, называется "индекс "что"". Это просто число, добавляемое к групповому слову.
Если задуматься, то можно заметить, что мы всю жизнь пользуемся индексными номерами, но в прошлом мы использовали их только для определенных вещей. Например, мы присваиваем индексные номера нашим улицам и домам, таким как 142 S.W. 3d Street. Мы присваиваем индексные номера этажам зданий (floori, floor2, floors и т. д.). В вооруженных силах всем военнослужащим присваиваются порядковые номера. Так почему бы не использовать отличительные номера со всеми групповыми словами, чтобы напомнить нам о различиях между отдельными людьми и вещами?
Психические призраки. Когда Питеру было пять лет, его мать сбежала с коммивояжером. Через год его отец женился на женщине, у которой было две дочери на несколько лет старше Питера. Старшие девочки смеялись над Питером и хихикали над ним. Он пытался "поквитаться", давая сдачи. Тогда мачеха разнимала их и ругала Питера за драку. По мере взросления Питер все больше и больше обижался на этих "женщин" в своей жизни. В шестнадцать лет он устроился на работу, ушел из дома и стал жить один. В продуктовом магазине, где он работал, он познакомился с девушкой, несколько раз встречался с ней и сильно влюбился в нее — пока она не отвергла его в пользу молодого парня, который только что приобрел блестящий новый кабриолет. Как раз в тот момент, когда он начал решать, что "женщины" не годятся, он встретил симпатичную молодую женщину с красивым профилем, которая заставила его забыть о своих "проблемах". Они обручились незадолго до того, как он ушел в армию. Перед тем как отправиться за границу, Питер получил короткий отпуск. Вернувшись домой с неожиданным визитом, он застал свою невесту с другим мужчиной в ее спальне.
Петр был потрясен и обижен. Но он сказал себе, что должен был ожидать этого. Он должен был знать, что "женщины" (ВСЕ женщины) никуда не годятся. Начиная с бросившей его матери, мачехи и двух ее отпрысков, первой девушки, которая его бросила, и второй, которая оказалась неверной, — все они были "одинаковы": неискренни, бессердечны, и им нельзя было доверять. Он решил никогда больше не обманывать "женщин". Теперь "призраки" женщин, которых он знал, проецируются на каждую девушку, которую он встречает. "Девушки, — советует он, — вполне подходят для небольшого приключения. Но если у вас есть хоть капля здравого смысла, вы не станете воспринимать их всерьез. Они все одинаковые. Они всегда тебя обманут". Питеру очень нужны эти индексы. Он путает ВСЕХ женщин с теми немногими, с которыми у него был неудачный опыт. Его неудачный опыт с womani, woman2, womans, womam и womans делает его неспособным ясно видеть womans, womany, womans, womana и т. д. Ему нужны индексные числа, чтобы помочь выкинуть эти "призраки" из головы. У него есть ментальный набор, который заставляет его видеть всех женщин одинаковыми — он стал настолько озлобленным, что фактически не способен признать возможность различий, которые имеют значение. Неиндексированные слова иногда похожи на мысленных призраков. Они напоминают нам о формах вещей в прошлом. Если бы можно было знать о чем-то ВСЕ и если бы мир не менялся, то мы могли бы быть уверены, что наш прошлый опыт — идеальное руководство для будущего. Мы могли бы вызывать призраков прошлого и позволять им указывать нам, как поступать всегда. Но пока мы живем в меняющемся мире, о котором наши знания неполны, мы должны быть очень осторожны, полагаясь на "уроки", которые мы усвоили в прошлом.
Различия могут сделать разницу 101 Сходства и различия Групповое слово "женщины" напоминает нам о сходстве между всеми вещами, обозначенными словом "женщины". Индексные числа напоминают нам о различиях, которые существуют между всеми "женщинами". Если мы хотим мыслить зрело, мы должны осознавать как сходства, так и различия. Например, мы попадем в беду, если будем вести себя так, будто ВСЕ женщины похожи друг на друга во всех отношениях. Мы также попадем в беду, если будем вести себя так, будто ВСЕ женщины разные во ВСЕХ отношениях. Добавив индексные числа к нашим групповым словам, мы можем добиться такого образа мышления и речи, который поможет нам напомнить как о сходствах, так и о различиях. Теоретически, используя индексные числа, мы можем иметь специальное слово или символ для каждого человека и вещи во Вселенной! Давайте посмотрим, как это может быть реализовано. Наша привычка говорить об американке, типичном калифорнийце или южанине заставляет нас не замечать огромных различий, существующих между людьми, которые обозначаются как "типы". Несмотря на то, что представители вышеупомянутых групп могут быть похожи друг на друга в одном или нескольких отношениях, различия для наших целей часто оказываются более важными, чем сходство. Во всяком случае, мы не сможем составить адекватные вербальные карты, если будем чрезмерно акцентировать внимание либо на различиях, либо на сходствах. Мы должны осознавать и то, и другое. Наш обычный язык склонен подразумевать сходство просто потому, что мы обозначаем вещи одним и тем же именем. Индексные числа нужны нам для того, чтобы напоминать о различиях.
Дайте себе время вникнуть. Когда вы впервые читаете это, вам может показаться, что из кротовой горки делают гору и что все эти рассуждения о сходствах и различиях между собаками dogi, dog2, dog3 и т. д. не для вас. Но если вы продолжите размышлять над этими принципами, то обнаружите, что они имеют вполне практическое применение в вашей повседневной жизни. Нелегко понять глубинное значение чисел индекса, просто читая о них. Вы должны пожить с ними некоторое время, чтобы понять, что они могут значить для вас при решении задач. Вы можете не понимать важности индексных чисел до тех пор, пока не будете несколько раз огорчены тем, что не заметили различий между объектами, которые были обозначены одинаково, но в ВАШИХ целях вели себя по-разному. Вы должны научиться говорить себе: "Я знаю, что женщина1 — это не женщина2, что бизнес-клиент1 — это не бизнес-клиент2, что политик1- это не политик" и так далее. Вы сами должны будете заметить, насколько глубоко укоренилась ваша склонность считать вещи, обозначенные одним и тем же именем, одними и теми же. . Теперь давайте узнаем больше о том, как индексные числа могут нам помочь: Средние значения ничего не говорят нам о Мани или Тинги Обобщения, которые правильно применять к группам, могут ввести в заблуждение, если их применить к любому конкретному человеку в группе. Например, предположим, что человек, открывающий обувной магазин, прочитал, что средний мужчина носит обувь размера 8/2 B. Он быстро разорится, если не будет заказывать ничего, кроме обуви размера 8J/2B.
На самом деле этот размер носит лишь небольшой процент людей. В обувном магазине обувь должна подходить человеку1? человеку2, человеку3 и т. д. Зачастую средний размер не подходит многим людям. Какой бы точной ни была ваша средняя картинка, вы все равно не знаете, подходит ли она конкретному человеку (мужчине15 или женщине15 или вещи!), пока не воспользуетесь собственными глазами и не обследуете территорию самостоятельно. Часто бывает удобно иметь под рукой усредненные или общие изображения вещей. При планировании генераторной станции электрической компании понадобятся достоверные данные о среднем количестве электроэнергии, потребляемой в домах на ее территории. При планировании бюджета нам нужно знать среднюю сумму, которую мы тратим на еду, одежду и другие вещи. Мы часто привыкаем мыслить в терминах средних величин, забывая, что они полезны только при работе с группами людей. Средняя цифра, какой бы точной она ни была, не скажет нам ничего определенного о конкретном человеке. Единственный способ получить адекватную карту конкретного человека — обследовать его территорию. Повторюсь: какой бы точной ни была средняя картина, мы не можем быть уверены, что она относится к какому-то отдельному человеку или вещи, пока не обследуем территорию. Усредненная карта действительна только до тех пор, пока речь идет о группе людей. Например, предположим, вы знаете, что за последний год ваш средний обед стоил 78 центов. Исходя из этой цифры, вы не могли бы предсказать, что завтра ваш обед будет стоить ровно 78 центов. Он может быть больше или меньше. Охота за различиями, которые имеют значение. Я храню в своем мозгу обобщенное представление о львах. Согласно моим представлениям, львы — довольно свирепые животные.
Это обобщение напоминает мне о том, что нужно держаться подальше от львов без клетки. Теперь я не собираюсь использовать индексные числа так, чтобы меня загрызли. Я не стану перебарщивать, говоря: "Лев! не лев2, лев2 не лев3 и т. д., и, возможно, лев3, будучи отличным от льва2, не нападет на меня.55 Несмотря на то что я знаю, что каждый из этих львов в чем-то отличается от другого, я не позволю индексам заставить меня исследовать эту конкретную территорию для себя. Я бы расценил это как неправильное использование индексных чисел. Только вы можете решить, когда уместно использовать этот инструмент. Принцип верен в любой ситуации: "Лев!" — это не "Лев2". Однако в МОИХ целях "лев!" может вести себя так же, как "лев2". Мы знаем как научный факт, что между ВСЕМИ отдельными вещами есть различия. Но мы также знаем, как личный факт, что для наших собственных целей практической разницы может и не быть. Как и при использовании любого другого инструмента, вы должны поэкспериментировать с индексами, чтобы понять, как их использовать. Смотрите за словами Вот почему нам нужны индексные номера: как только мы научились улыбаться или хмуриться при виде какого-то конкретного ярлыка, мы, как правило, становимся почти слепыми к тому, что скрывается за этим ярлыком. С тех пор мы принимаем или отвергаем их на основе их ярлыков. Мы не смотрим на отдельные вещи. Мы не думаем, что нам это нужно. Мы не пытаемся понять, как они работают, почему они нравятся или не нравятся тем или иным людям. Мы не пытаемся углубить наше понимание их или выяснить, даст ли нам больше знаний. Пусть Марк Твен расскажет вам, как люди научились реагировать на его сигары — и как они потеряли всякую способность исследовать эту территорию:
Люди, которые утверждают, что знают меня, говорят, что я курю самые плохие сигары в мире. Они приносят свои сигары, когда приходят ко мне домой. Они проявляют нечеловеческий ужас, когда я предлагаю им сигару; они говорят неправду и спешат уйти, чтобы выполнить обязательства, которые они не заключали, когда им угрожает гостеприимство моей коробки. А теперь посмотрите, что может сделать суеверие, подкрепленное репутацией человека. Однажды вечером мне предстояло пригласить на ужин двенадцать личных друзей. Один из них был так же известен как любитель дорогих и элегантных сигар, как я — дешевых и дьявольских. Я зашел к нему домой и, когда никто не смотрел, взял двойную горсть самых лучших сигар, которые стоили ему сорок центов за штуку и были снабжены красно-золотыми этикетками в знак их благородства. Я снял этикетки и положил сигары в коробку с моей любимой маркой — маркой, которую все эти люди знали, и которая их покоробила, как покоробила людей эпидемия. Они взяли эти сигары, предложенные им в конце ужина, зажгли их и сурово боролись с ними — в тоскливом молчании, ибо веселье угасало, когда в поле зрения появлялась упавшая марка и начиналась возня, — но их стойкость длилась недолго; потом они оправдывались и уходили, наступая друг другу на пятки с неприличным рвением; а утром, когда я вышел посмотреть на результаты, сигары лежали все между входной дверью и калиткой. Все, кроме одной — та лежала в тарелке человека, у которого я взял партию. Одна или две затяжки — это все, что он смог вынести. Он сказал мне потом, что когда-нибудь меня пристрелят за то, что я даю людям курить такие сигары". В этой выходке Марка Твена мы видим иллюстрацию одного из различий между здравым и безумным поведением. Гости реагировали на закрепившиеся в их головах идеи и на вводящие в заблуждение.
В этом меняющемся мире, о котором мы имеем неполные знания, здравомыслие требует, чтобы мы основывали свои действия на обзоре территории, а не на обзоре нашего разума. Здравомыслие заключается в составлении адекватных карт территории. Люди, запертые в психиатрических больницах, имеют привычку проецировать на территорию те словесные карты, которые они составляют в своей голове. Они не в состоянии открыть глаза и разум и ясно увидеть то, что находится перед ними. Они думают, что знают, как обстоят дела, не проверяя этого. То, что они думают, что знают, мешает им здраво оценивать ситуацию. Как сортировщик писем на почте быстро и без вопросов кладет местную почту в один пакет, а иногороднюю — в другой, так и мы автоматически и без раздумий сортируем вещи на основе их ярлыков, даже не пытаясь разглядеть, что скрывается за этими ярлыками: "вещь!", "вещь2", "вещь3" и т. д. Такая автоматическая реакция вполне подходит для сортировки писем в почтовом отделении. Но это не тот тип мышления, который позволяет нам вырабатывать зрелые суждения в этом сложном мире, о котором мы получаем так много дезинформации. Только открытые глаза и открытый разум сделают нас зрелыми и сделают из нас настоящих людей. Поспешное суждение с его догматической уверенностью — это позор для человека. Осел или рыба не способны к размышлениям. Они не способны использовать свой мозг в течение многих лет, чтобы созреть в своих взглядах. Мы, люди, можем развивать свое мышление, если постараемся. Но большинство людей приучены к таким ослиным методам мышления, что они редко
"Шесть инструментов мышления" учат использовать свой великолепный мозг хоть сколько-нибудь приближенно к великолепному. Подводя итог, можно сказать, что мы живем в мире, где нет двух одинаковых вещей. Но у нас есть привычки мышления, которые часто вводят нас в заблуждение, заставляя считать, что две вещи, обозначенные одним и тем же именем, идентичны. Индексные числа помогут нам мыслить категориями отдельных вещей. Для зрелого мышления мы должны осознавать как сходства, так и различия между вещами, обозначенными одним и тем же именем. Индексные числа напомнят нам об опасности обобщений или усредненного мышления. Мы знаем, что какой бы точной ни была наша средняя картина или обобщение, мы не знаем, применима ли она к какому-либо конкретному человеку, пока не обследуем территорию и не познакомимся с manx или thing! — конкретным человеком.
Инструмент № 5: ИНДЕКС "КОГДА"
Идти в ногу со временем Мир катится, обстоятельства меняются каждый час. Ральф Уолдо Эмерсон В нашем быстро меняющемся мире важно быть начеку, чтобы не оказаться застигнутым врасплох изменившимися обстоятельствами. Одного врача разбудил посреди ночи телефонный звонок от человека, для которого он несколько лет назад выполнял медицинскую работу. "Доктор, — сказал взволнованный мужчина, — пожалуйста, приезжайте немедленно. У моей жены сильные боли, и я уверен, что это аппендицит". "Ну что ж, — ответил доктор, — не думаю, что это так. Я приеду утром первым делом. Не волнуйтесь. Скорее всего, это просто несварение желудка". "Но, доктор, вы должны приехать прямо сейчас. Я уверен, что это аппендицит", — протестовал встревоженный муж. "Ну что вы, мистер Джонсон", — несколько раздраженно сказал доктор. "Я удалил аппендикс вашей жене почти два года назад. Вы не хуже меня знаете, что этого не может быть". Ill
"Все верно, — сказал муж. "Но у меня другая жена". Доктор предположил, что жена мистера Джонсона двухлетней давности — это та же самая личность, что и жена мистера Джонсона в ночь вызова. В данном случае, конечно, его предположение было обычным, которое может сделать любой человек. Но когда речь идет о важных вопросах, в которых мы рискуем своим здоровьем, финансовой безопасностью и счастьем, мы не можем позволить себе ошибок. Если мы хотим прожить как можно более достойную жизнь, мы должны постараться достичь среднего показателя.
Это невозможно, если у нас нет глубокого понимания того, что слова не меняются, но вещи, представленные нашими словами, постоянно меняются. Некоторые вещи меняются медленно, некоторые — очень быстро. Некоторые вещи в течение года претерпят значительные изменения, другие же за это время претерпят лишь незначительные изменения, не имеющие значения для наших целей. Но какими бы ни были изменения — быстрыми или медленными, большими или маленькими, — насколько я знаю, мы живем в мире, где все вещи являются процессами. Подумайте о том, как по-разному меняются наши человеческие существа с годами. Мы начинаем как оплодотворенная яйцеклетка со всеми нашими потребностями. При рождении нас безжалостно выселяют, не оставляя ни одежды, ни зубов. Мы пытаемся извлечь из этой плохой ситуации максимум пользы, медленно и с большим замешательством учимся ходить, говорить и не слишком сильно дергать за хвост больших собак. Мы становимся все выше и шире, учимся в разных школах и в конце концов начинаем зарабатывать деньги или делать детей, или и то и другое. Мы перестаем расти в высоту, но чаще всего продолжаем расти в ширину. Появляются морщины и двойные подбородки, а волосы, которые не выпадают, часто седеют.
ВСЕ ИЗМЕНИЛОСЬ "Я везу домой сюрприз, дорогая. Помнишь Ламара, того большого, крупного, красивого мужчину, о котором ты все время говоришь, того, за кого ты могла бы выйти замуж вместо меня…?"
Муж будет упорно утверждать, что его жена так же прекрасна, как и в тот день, когда он на ней женился, но признает, что это занимает у нее больше времени. С тех пор как нам исполнилась одна минута и до самой смерти, вещи, которые нам нравится делать, и навыки, с помощью которых мы их делаем, постоянно меняются. Еда, которая нам нравится, ощущения, которые мы любим, и состояние нашего кровяного давления будут время от времени меняться. То, что может быть мясом для одного человека в один год, может стать его ядом в другой. Не только мы сами, но и окружающие нас вещи постоянно меняются. Фондовый рынок, погода, трава на лужайке перед домом и дребезжание семейного автомобиля время от времени меняются. Полярная звезда Вы наверняка слышали фразу: "Неизменна, как Полярная звезда". Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что ничего не меняется. Полярная звезда на самом деле ходит по кругу (с нашей точки зрения) и находится на севере всего два раза в день. И, как будто этого непостоянства недостаточно, звезда, которую мы называем "Полярной", меняется в течение нескольких лет. Когда египтяне строили Великие пирамиды, Альфа Драконис была Полярной звездой. Сегодня это Полярная звезда. Через двенадцать тысяч лет Полярной звездой станет Вега в созвездии Лиры. Шекспир слишком многого ожидал, когда писал: "Но я постоянен, как Северная звезда, Чьей истинной, неподвижной и спокойной. Нет собрата на небосводе". В Бюро стандартов в Вашингтоне хранятся два платиново-иридиевых метровых стержня, которые служат в качестве эталонного пата.
МЫ ЖИВЕМ В ИЗМЕНЯЮЩЕМСЯ МИРЕ
"Расслабьтесь! Я прекрасно знаю эту дорогу! Я езжу по ней всю свою жизнь!!"
Терны — наши мерила. Прилагаются все возможные усилия, чтобы не допустить изменений в этих метровых линейках. Они хранятся в сейфе и используются лишь раз в пять лет. Но даже эти метры не являются неизменными. Все вещи состоят из атомов, чьи крошечные электроны перемещаются на расстояние более 100 000 миль каждую секунду. Это расстояние более четырех раз вокруг Земли! То, что кажется нашим пальцам и глазам чем-то твердым, на атомном уровне представляет собой безумный танец частиц, постоянно сталкивающихся друг с другом миллиарды раз в секунду в хаосе беспорядка и непредсказуемости. На атомном уровне ничто не остается неизменным от одной доли секунды до другой доли секунды — есть только движение, изменение, динамизм. Часто атомы, находящиеся на внешней стороне объекта, покидают его и уходят в воздух или в соседнюю материю. Например, когда блок свинца кладут на блок золота, некоторые атомы золота перепрыгивают в свинец, а некоторые атомы свинца оказываются в золоте. Так и наши метровые слитки, при всех мерах предосторожности, принятых для предотвращения изменений, умудряются проскочить несколько изменений. Потеря нескольких атомов каждый год не мешает им быть полезными для Бюро стандартов — но это делает их довольно флегматичным братом всех остальных вещей в мире, которые постоянно меняются. Наши карты могут устареть. Во время своей первой довоенной поездки во Флорида-Кис нью-йоркский адвокат провел восхитительный день, рыбача со старым местным рыбаком по имени Эдвардс.
МОДА ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ МОЖЕТ БЫТЬ СМЕШНОЙ СЕГОДНЯ
Кожа таймера была смуглой и морщинистой от тропического солнца, и адвокат сказал: "Эдвардс, не могли бы вы сказать мне, сколько вам лет?" "Ничуть", — ответил он. "Мне шестьдесят восемь". Недавно этот адвокат снова посетил южную Флориду и решил посмотреть, нет ли еще Эдвардса, чтобы взять его с собой на рыбалку. Он обнаружил Эдвардса сидящим на пирсе и чинящим сети для ловли кефали. Флоридское солнце и ветер добавили несколько морщин на лицо Эдвардса, но в остальном адвокат не заметил особых изменений. После того как они некоторое время порыбачили среди островов, он спросил старика, сколько ему сейчас лет. "Мне шестьдесят восемь", — последовал быстрый ответ. "Но вы сказали, что вам было шестьдесят восемь, когда я был здесь семь лет назад", — задал перекрестный допрос адвокат. "Как вы это объясните?" "Объяснить? Нечего объяснять. Неужели вы думаете, что я из тех людей, которые в один день говорят вам одно, а в другой — совсем другое?" К сожалению, часто приходится говорить людям одно, а на следующий день — совсем другое. Мы меняемся, и мир меняется. Это усложняет наши попытки сохранить запас адекватных вербальных карт. Как фотографу-портретисту трудно снимать не желающего стоять на месте ребенка, так и нам трудно следить за миром, который не стоит на месте. Альфред Норт Уайтхед сказал: "Знание держится не лучше рыбы". В энциклопедии "Британника" 1946 года издания есть статья об уране, в которой говорится: "В настоящее время его [урана] основное применение — в керамической промышленности…"
Даже если сегодня мы знаем о чем-то ВСЕ, завтра изменения на местности могут сделать наши словесные карты устаревшими. Мы не можем изучить территорию раз и навсегда. Мы должны держать глаза открытыми, а разум — открытым, чтобы распознать важные изменения. Вчерашние факты могут оказаться сегодняшними выдумками. Живые люди с мертвыми знаниями "Старость, — говорил Монтень, — создает больше морщин на уме, чем на лице". Молодой ум непрерывно стремится к созреванию своих словесных карт. Старый ум пытается защитить свои вербальные карты от любых изменений. О том, молодой у вас ум или старый, нельзя судить, взглянув на свидетельство о рождении. Некоторые люди в возрасте восьмидесяти лет имеют более молодой ум, чем многие люди в подростковом возрасте. "Старость не должна закрадываться в человеческий разум", — говорил Эмерсон. "В природе каждый момент нов; прошлое всегда проглатывается и забывается; свято только грядущее. . Люди хотят успокоиться; только пока они не успокоились, для них есть надежда". Шесть инструментов мышления помогают нам оставаться "молодыми душой" независимо от количества свечей на нашем праздничном торте. Индекс "Когда" (или "Дата") Вы знаете, что живете в меняющемся мире, но как вы собираетесь действовать так, как будто вы это знаете? Инструмент мышления, который позволит вам отразить этот принцип в вашей повседневной жизни, — это индекс "когда", или дата.
Индекс "когда" просто указывает, КОГДА была исследована территория. В течение следующих нескольких месяцев, пока вы знакомитесь с применением этого инструмента, намеренно добавляйте дату ко всему, о чем вы говорите: Правительство США (сегодня). Ваша мать (* 930)'. Телевидение (J950). Ваш автомобиль (n*** y^ar). Ваш бизнес'^). Истинность или ложность того или иного утверждения часто зависит от даты. Многие бесполезные споры происходят, когда люди опускают индекс when: Mr. A: "Beaver Lodge — замечательное место. Еда прекрасная. Рыбалка хорошая. Не знаю, почему вам здесь не нравится". Мистер Б: "Клянусь, я не понимаю, как вы можете терпеть это место. Если это то, что вы называете хорошей едой, то я готов поспорить, что некоторые свиные свиньи лучше. А рыбалка — я видел их, но они ни на что не клюют". Спор шел снова и снова, накал страстей возрастал, а неприятные высказывания опускались все ниже и ниже, так и не придя ни к какому согласию. Жаль, что эти двое не поняли, что мистер А говорил о Beaver Lodged*5), а мистер Б — о Beaver Lodge U950)9 Тогда они могли бы понять, что обе их карты адекватны при условии, что они отмечены временем. Поскольку мы живем в меняющемся мире, мы всегда должны быть готовы к повторному обследованию территории, чтобы наши карты отражали то, как обстоят дела сейчас, а не только то, как они обстояли в прошлом году. Пусть историки дорожат устаревшими знаниями — это их дело. А наше дело — иметь в запасе самые современные карты, которые всегда обеспечат нам предсказуемость мышления.
Инструменты могут быть использованы не по назначению Как и любой инструмент, техника знакомства может быть использована не по назначению. Мы не должны впадать в противоположную крайность и считать, что все изменилось в важных для нас аспектах и что прошлогодние вербальные карты сегодня бесполезны. Мы не можем сказать: "Ну, раньше гремучие змеи кусали людей, но я понимаю, что абсолютно все гарантированно изменится. Просто возьмем эту". Предполагать, что все изменилось, так же глупо, как и предполагать, что ничего не изменилось. Дураку будет не лучше с этими инструментами мышления, чем без них. Их использование требует дискриминации и применения вашего интеллекта. "Человек руководствуется собственными хорошими (или плохими) суждениями", — говорил Джон Дьюи. "На любой идее или принципе нет ярлыка, который автоматически говорит: "Используй меня в этой ситуации", — как на волшебных пирожных Алисы в Стране чудес было написано "Съешь меня".5 Мыслитель должен решать, выбирать; и всегда есть риск, так что благоразумный мыслитель выбирает осторожно — с учетом подтверждения или разочарования последующими событиями". Вы должны испытать инструменты мышления в своей повседневной жизни, чтобы понять, чем они вам помогут. Вы должны опробовать их, как опробовали бы новый гаджет. Как и у всех инструментов, у них есть ограничения. Их нельзя использовать вслепую. Нужна практика и настойчивость, чтобы понять, что эти принципы помогут вам в вашем собственном мышлении. Советы, изложенные в книге, звучат как "старье", и, конечно, так оно и есть. "Образование, — говорил Рёскин,
"Нам не нужно утеплять дом, — говорит он, — у нас никогда не будет такой зимы, как в прошлый раз". "
Это "не означает учить людей тому, чего они не знают. Это значит научить их вести себя так, как они себя не ведут". Великий человек и великая проблема Альберт Эйнштейн, наряду с Махатмой Ганди, был одним из величайших в мире пацифистов. Эйнштейн считал, что Первая мировая война велась в основном по определенным экономическим причинам, и для него не имело смысла убивать множество людей только для того, чтобы несколько человек стали богаче. Согласно этой точке зрения, такие войны ведутся под прикрытием защиты национальной чести. Однако, если заглянуть под землю, мы обнаружим соперничество за колониальные владения и желание некоторых бизнесменов защитить свои иностранные инвестиции, даже если это означает, что многие из их соотечественников должны погибнуть на войне. В течение многих лет Эйнштейн учил молодежь отказываться служить в любой войне и выступать против любого вооружения — даже для обороны. Когда одна страна вооружается для обороны, соседние страны делают то же самое. Программы "обороны" становятся все масштабнее и масштабнее, пока все не будут готовы к войне. Весной 1931 года Эйнштейн придерживался этой точки зрения. В то время группа американских священников объявила, что не будет принимать участия в будущих войнах, даже если их правительство заявит, что это делается для защиты Соединенных Штатов. Эйнштейн писал по поводу этого манифеста священнослужителей: "Это отрадное откровение о нравах американского духовенства, что пятьдесят четыре процента ответивших на анкету должны были указать на свое намерение не участвовать ни в какой будущей войне. Только такая радикальная позиция может быть полезна миру, поскольку правительство каждой страны > обязано представлять каждую войну как войну оборонительную.
Однако, заняв позицию в пользу принципа пацифизма, Эйнштейн не стал слепым к фактам меняющегося мира. То, что он наблюдал в Германии, постепенно убедило его в том, что его словесные карты, хотя и были адекватны для Первой мировой войны, не подходят для грядущей Второй мировой. Он видел перед собой группу фанатиков под руководством Гитлера, которые пели "Deutschland iiber Alles" и стремительно развивали безумные методы мышления: Wir denken mit unserem Blut — "Мы думаем своей кровью". Нацисты не уважали ни свободу слова, ни свободу личности, ни любые другие права человека. Они были готовы использовать любой террор и силу, чтобы сделать нацистов правителями мира. Эйнштейн чувствовал, что его пацифистские карты больше не соответствуют изменившимся условиям. Узкий или последовательный человек придерживался бы своих принципов; последовательный человек не стал бы менять свое мнение. Он сказал бы: если что-то правда, то это правда; и он объяснил бы факты, стоящие перед его глазами. Последовательный человек глупо рассуждал: "Если я изменю свое мнение, это будет равносильно признанию того, что я ошибался все эти годы". Но Эйнштейн, как и все зрелые люди, был больше заинтересован в наличии адекватных словесных карт, чем в сохранении глупой последовательности. Во второй половине 1931 года группа бельгийских молодых людей-пацифистов, осознав, что Германия готовится к войне, обратилась к Эйнштейну за советом. Согласно принятым ими принципам, они выступали против любого вооружения и военной подготовки, но они не хотели, чтобы их страна оказалась беззащитной, когда Германия нанесет удар. Они оказались перед дилеммой и хотели услышать мнение Эйнштейна, потому что были уверены в его честности и интеллекте. Он жил в Германии, и у него была хорошая возможность изучить территорию.
ИНСТРУМЕНТЫ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЙ МОГУТ ПРЕДОТВРАТИТЬ СТРАХ
Когда Эйнштейн отвечал им, он отказывался от пацифистских принципов, на создание и защиту которых потратил годы своей жизни. Когда ситуация менялась, он был готов изменить свои словесные карты. Он не был настолько ослеплен своими принципами, что не смог сохранить их полезность. Как ученый, его идеалом было прямое мышление, а не прямолинейное. Когда Эйнштейн приехал в США в 1932 году, некоторые женские клубы пытались воспрепятствовать его иммиграции на том основании, что он "пацифист". Но их карты уже не соответствовали действительности. Эйнштейн (январь 1931 года) вел себя так, что его называют пацифистом, но Эйнштейн {январь 1932 года) изменился. И это часть истории, что Эйнштейн (2 августа 1939 года) обратился к президенту Рузвельту с письмом, которое начиналось так: "Некоторые недавние работы Э. Ферми и Л. Сциларда, которые были переданы мне в рукописи, заставляют меня ожидать, что элемент уран может быть превращен в новый и важный источник энергии в ближайшем будущем… Одна бомба такого типа… взорванная в порту… вполне может уничтожить весь порт вместе с прилегающей территорией". Глупая последовательность. Как мы можем надеяться быть последовательными и никогда не менять своих взглядов на вещи, когда:
1. Наши знания не полны, и
2. Быстро меняющиеся условия современного мира время от времени делают устаревшими даже самые лучшие карты. "Глупая последовательность, — говорил Эмерсон, — это хобгоблин маленьких умов, обожаемый маленькими государственными деятелями и философами.
"Помните того милого щенка, которого вы пытались купить у Стюартов? Сегодня они подарили его тебе".
С постоянством великой душе просто нечего делать. С таким же успехом он может заниматься своей тенью на стене. Говорите то, что вы думаете сейчас, жесткими словами, а завтра говорите то, что думает завтра, снова жесткими словами, хотя это противоречит всему, что вы сказали сегодня. — А, значит, тебя обязательно поймут неправильно.9 — Так ли уж плохо быть непонятым? Пифагора понимали неправильно, и Сократа, и Иисуса, и Лютера, и Коперника, и Галилея, и Ньютона, и всех чистых и мудрых духов, которые когда-либо обретали плоть. Быть великим — значит быть непонятым", — так Эмерсон относился к людям, которые цепляются за некий "вечный принцип и придерживаются его, несмотря ни на что. Уолт Уитмен выразился довольно ясно: "Я противоречу сам себе? Очень хорошо, тогда я противоречу сам себе". Эта задача — отделить мудрость прошлого от устаревших идей, предрассудков, наветов и нагромождений, которые накапливаются, — несомненно, одна из самых трудных и в то же время одна из самых важных, которые мы должны делать. Никто из нас никогда не будет полностью прав, отбирая овец от козлищ. Но чем лучше мы справляемся с этой задачей — поддерживать свои знания в актуальном состоянии, — тем успешнее и счастливее мы будем. Подводя итог, мы напоминаем себе, что наши вербальные карты полны того, что Роберт Хатчинс назвал "быстро стареющими фактами".99 "Многие люди не становятся мыслителями, — заявлял Ницше, — только потому, что у них слишком хорошая память". Датирование наших карт поможет нам не дать старым знаниям помешать новому обучению. Поскольку реальность постоянно меняет свое лицо, мы должны помнить, что время от времени нужно чистить и наши словесные карты. Дата на карте напоминает нам, что именно такой была территория на момент съемки. О том, соответствует ли карта действительности на более позднюю дату, нельзя сказать, изучив ее. Мы можем узнать это, только проверив территорию сегодня. По мере того, как мир меняется, мы должны перепроверять наши вербальные карты. Как меняются обстоятельства, так должны меняться и наши карты, если мы хотим быть полезными проводниками — если мы хотим, чтобы они были предсказуемыми. Глупо бальзамировать наши словесные карты в меняющемся и реактивном мире. Глупо быть "верным" своим идеям, когда они уже не являются "верными" для нас.
Инструмент № 6: ИНДЕКС "ГДЕ"
Маркировка места
Для мыши сыр — это сыр. Вот почему мышеловки эффективны. Уэнделл Джонсон В последних пяти главах мы обсудили пять характеристик нашего мира, которые мешают нам составлять адекватные вербальные карты. Помните ли вы, какие инструменты мышления помогают нам справиться с этими подводными камнями на пути к прямолинейному мышлению?
1. Поскольку мы не можем знать ВСЕ о чем угодно, при принятии решения мы никогда не имеем перед собой ВСЕХ фактов.
2. Все не так однозначно, как в наших словесных картах. Нет ничего чисто черного или чисто белого. Нам необходимо тщательно изучить территорию, чтобы выяснить, в какой степени она обладает интересующей нас характеристикой.
3. Мы обладаем разумом, который тонко подстраивает вещи под наши личные интересы.
4. В этом мире нет двух абсолютно одинаковых вещей, и иногда мы заблуждаемся, полагая, что две вещи будут вести себя одинаково, потому что у них одинаковое название.
5. Вещи имеют раздражающую привычку время от времени меняться таким образом, что наши словесные карты часто оказываются неактуальными. Теперь мы готовы приступить к последнему из наших инструментов мышления. Различия в окружающей среде
То, где используется вещь, часто имеет большое значение. Отдел костюмов одной из крупных голливудских студий перед съемками представил цензорам на утверждение эскизы довольно откровенного платья. "В ответ пришел ответ: "Если это вечернее платье, которое будет использоваться в сцене в ночном клубе, все будет в порядке, но если это ночная рубашка, которая будет использоваться в сцене в спальне, она определенно исключена". Другими словами, платье в клубе имеет другой эффект, чем платье в спальне, — разница в том, ГДЕ оно используется. Теперь мы переходим к третьему из наших индексов: индексу "где". Как и индексы what и when, индекс where также помогает нам не запутаться в различиях. Вы помните, что индекс "что" говорит нам: "Не стоит ожидать, что две вещи будут вести себя одинаково только потому, что они называются одним и тем же именем или даже потому, что они выглядят одинаково. Поскольку в этом мире нет двух абсолютно одинаковых вещей, вас может зацепить одно из различий. Цифры индекса должны напоминать вам о различиях. Индекс "когда" говорит: "Не стоит слепо полагать, что все осталось так, как было раньше, — иначе вы можете оказаться в дураках.
ТО, ГДЕ ВЫ НАХОДИТЕСЬ, ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ
Теперь индекс "где" говорит нам: "Любой конкретный человек или вещь могут вести себя по-другому, попав в новое место — или новую ситуацию, новое окружение, при новых обстоятельствах или в новых условиях/" Хотя для удобства мы называем это индексом "где", на самом деле мы собираемся использовать его в более широком смысле, чем подразумевает слово "где". Его можно назвать "индексом окружения". Индекс "где" отражает всю среду, окружающую человека или вещь, и напоминает нам, что, когда части среды меняются, могут измениться и действия человека или вещи1. И, как и в случае со всеми различиями, иногда эти изменения могут быть важными для наших целей, а могут быть настолько незначительными, что мы можем их проигнорировать. "Человек, чей характер попал под поезд" Иногда небольшое и, казалось бы, незначительное изменение в нашем окружении может сильно повлиять на то, как мы действуем. Роберт М. Йодер проиллюстрировал это юмористической историей, опубликованной в журнале The Saturday Evening Post:
Каждый день, уходя с работы в 5:00, Уиндемер Таттл заходил в бар на углу, чтобы выпить два мартини. Это всегда было два мартини, потому что его поезд в пригород отправлялся в 5:25, и он не смел опоздать на поезд. Теперь Тоби Джин Тай тоже забегал в тот же бар после работы — но поезд Тоби уходил только в 6:03. К этому времени он выпивал свою "Роковую четвертую", а иногда даже оставался до 6:37. Домой он возвращался с грузом, засыпал после ужина и поэтому почти не видел свою жену и четверых дорогих детей. Гинтл пытался уговорить Таттла пропустить с ним поезд, но Таттл не поддавался на уговоры. Гинтл с завистью смотрел на него как на решительного человека, у которого жизнь четко запрограммирована.
РАЗЛИЧНЫЕ СИТУАЦИИ, ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ИЛИ ОКРУЖЕНИЕ РАСКРЫВАЮТ РАЗНЫЕ СТОРОНЫ ЛЮДЕЙ И ВЕЩЕЙ С НЕДОСТАТКОМ РАБОЧЕЙ СИЛЫ
И тут судьба вмешалась в дела Гинтла — судьба в лице тех мастеров прихоти и неуместности, которые составляют расписание пригородных поездов. Поезд Гинтла перенесли на 5:02. Когда у него было время выпить, он бежал к поезду; обычно он добирался домой до шести часов, совершенно трезвый. Это давало ему так много времени по вечерам, что он начал изобретать игры для борьбы со скукой, и скука настолько преобладала, что игры принесли ему 3000 долларов только в марте, а в Филадельфии — в четыре раза больше. Теперь Гинтла считают образцом индустрии и самоконтроля. Что же касается Уиндмира Таттла, то его можно встретить почти в любой вечер, когда он висит на стойке бара, как пальто, наброшенное на стул, и рассказывает какому-нибудь незнакомцу, что жизнь — это загадка в двойном разговоре. Поезд Уиндемера перевели на 6:07, и при своем умеренном темпе — девять минут на мартини — Уиндемер стал одним из самых худших в городе.* Когда мы говорим это с индексами, мы обнаруживаем, что добрый муж Уиндемер Таттл, пригородный поезд которого отправляется в 5:25), ведет себя иначе, чем барственный Уиндемер Таттл("^ пригородный поезд которого отправляется в 6:07) # А пучеглазый Тоби Гинтл {поезд которого отправляется в 6:03) ведет себя иначе, чем умный Тоби Гинтл (поезд которого отправляется в 5:02). Когда человек или вещь перемещаются на новое место или попадают в новую ситуацию, могут произойти значительные изменения во взаимодействующих с ними вещах, таких как отношение людей, температура, влажность, атмосферное давление, количество света и темноты, количество пыльцы в воздухе и многие другие вещи.
Люди ведут себя по-разному в разных местах и ситуациях
"Затем он получил медаль "За выдающиеся заслуги". За храбрость перед лицом вражеского огня".
В месте, где в воздухе много пыльцы, он превратится из здорового человека в крайне больного. Индекс "Где" Все, что существует, существует в определенном месте при определенных обстоятельствах. Любая вербальная карта, которая пытается представить территорию как можно полнее, должна включать указатель "где". Указатель "где" — это просто информация, добавленная к вашей вербальной карте, которая сообщает о местоположении или важных факторах окружающей среды, которые могут повлиять на человека или предмет, о котором вы говорите. Указатель "где" напомнит вам, что любой человек или предмет может вести себя по-другому в другой ситуации.
Вы знаете, что автомобильный радиоприемник (на открытом воздухе) звучит не так, как автомобильный радиоприемник (под стальным мостом). Jt действует по-разному в разных местах. Предположим, мы собираем обед для пикника и отправляемся на озеро Сюрприз, чтобы порыбачить. Но как только мы добрались до озера, набежали тучи, и непрекращающийся дождь накрыл нашу компанию мокрым одеялом. Поскольку все выглядит довольно уныло, мы быстро возвращаемся в машину и едем домой с мрачными мыслями о крупной рыбе, которую мы могли бы поймать в этот день. Мы возвращаемся домой около полудня и раскладываем наш обед для пикника на столе в столовой. Обед для пикника на обеденном столе на вкус довольно плоский. В нем нет того "привкуса", который был бы у такого же обеда после утренней рыбалки в Сюрпризе.
"Озеро". Другими словами, обед на пикнике! (на озере Сюрприз) — это не обед-пикникјС0" в нашей столовой, за столом) m Индекс "что" говорит нам, что обед-пикник! это обед-пикник! а индекс "где" напоминает нам, что обед-пикник! может быть разным на вкус в разных местах. Уэнделл Джонсон сказал: "Для мыши сыр — это сыр". Вот почему мышеловки эффективны.55 Сыр (в мышеловке)} — это не то же самое, что сыр (на полке в кладовке). Если человек хочет иметь мозг мощностью более одной мышиной силы, ему нужны индексы. Поиграйте в игру с самим собой. Достаньте часы и засеките одну минуту: посмотрите, сколько людей и вещей вы можете вспомнить, которые ведут себя по-разному, когда попадают в разные ситуации. Если за одну минуту вы сможете вспомнить десять различных вещей и один или несколько способов, с помощью которых они будут вести себя по-разному в новой обстановке, значит, вы справляетесь. Для начала рассмотрим ваши часы. Ваши часы (на руке) могут вести себя иначе, чем ваши часы (в воде) m Подведем итоги ТРИ ИНДЕКСА В ОБЗОРЕ Индекс "Что" состоит из чисел, которые напоминают нам, что в этом мире нет двух одинаковых вещей и что мы должны держать глаза открытыми для различий, которые имеют значение.
Индекс "Когда", или дата, напоминает нам, что условия в этом мире время от времени меняются и словесные карты, которые были вполне адекватны вчера, могут ввести нас в заблуждение завтра. Указатель "Где" напоминает нам, что любой человек или вещь могут вести себя по-другому, если их переместить в другое место или поместить в новые обстоятельства. Индексирующий человек способен непредвзято относиться к новым вещам. Например, мне никогда не нравились баклажаны, которые я ел. Попробовав их несколько раз, человек легко может обобщить: "Я не люблю баклажаны", и с этого момента сказать: "Нет, спасибо". Но человек, который мыслит категориями индексированных баклажанов, поймет, что баклажан — это НЕ баклажан, то есть баклажан (зафиксированный новыми и разными способами) может казаться не таким, как баклажан (неприятное воспоминание о прошлом баклажане). На днях моя жена подала баклажаны, которые показались мне восхитительными. Я с трудом мог в это поверить. Я подозревал, что это невозможно. Если бы я был уверен, что баклажан — это баклажан, я бы заранее "знал", что он мне не понравится. С закрытым сознанием я бы упустил что-то стоящее. Возможно, когда-нибудь я обнаружу, что, хотя мне не нравилась окра1 окра2, окра3 и т. д., некоторая окра56 просто поражает воображение. Чтобы прошлое не вводило вас в заблуждение, полезно индексировать весь свой опыт. "Нужно быть осторожным, — заметил Марк Твен, — чтобы извлечь из опыта только ту мудрость, которая в нем есть, и на этом остановиться, чтобы не уподобиться кошке, которая садится на крышку горячей плиты. Она никогда больше не сядет на горячую крышку — и это хорошо; но она также никогда больше не сядет на холодную".
Я держу шесть честных слуг (Они научили меня всему, что я знал); Их зовут ЧТО и ПОЧЕМУ и КОГДА и КАК и ГДЕ и КТО. Редьярд Киплинг Теперь мы положили шесть острых инструментов в наш ментальный ящик. Это: 1. Так далеко, как я знаю 2. До определенного момента 3. Для меня 4. Индекс "Что" 5. Указатель "Когда" 6. Индекс "Где" Теперь мы должны научиться делать эти инструменты максимально полезными в нашей повседневной жизни. Инструменты мышления кажутся простыми при описании, но, как и золотое правило, они имеют далеко идущие последствия, когда мы учимся последовательно применять их в действии.
Для того чтобы научиться использовать умение мыслить, требуется не меньше усилий, чем для того, чтобы научиться пользоваться инструментами в сундуке плотника. Тот факт, что вы видели пилы и молотки, сколько себя помните, и даже сами немного работали с ними, еще не означает, что вы умеете пользоваться ими качественно и эффективно. Только практика поможет развить мастерство. И помните: невозможно научиться тому, что, как вам кажется, вы уже знаете.
Ищите систему Система облегчает обучение. Вы увидите, что инструменты для мышления представляют собой маленькую аккуратную систему. В системе все части взаимосвязаны — каждая из них подразумевает другие. Вы обнаружите, что иногда некоторые инструменты как бы пересекаются. В некоторых ситуациях два инструмента могут использоваться для выполнения примерно одной и той же работы в вашем мышлении. Когда вы начнете видеть, как инструменты мышления систематически связаны и перекрывают друг друга, вы поймете, что начинаете понимать их. Вы обнаружите, что каждый из них заставляет вас думать о других инструментах
Если бы это было не так, вам было бы трудно воплотить их в жизнь в своем повседневном мышлении. Отрывочные, не связанные между собой кусочки знаний, скорее всего, быстро забудутся, поэтому начните наблюдать, как один инструмент заставляет вас думать о других инструментах, и обратите внимание, как часто некоторые из них взаимозаменяемы по своим функциям. Помните, что это инструменты. Не существует ОДНОГО установленного способа использования любого из них. И помните: то, что вы получите от них, зависит не от инструментов — это зависит только от вас и вашей собственной сообразительности при их использовании. Мы приложили все усилия, чтобы представить эти инструменты мышления в простой форме. Книга была задумана как пособие, которое можно прочитать и усвоить как можно безболезненнее. Есть опасность, что, будучи настолько простым, оно будет проигнорировано многими людьми, которым нравятся более научные изложения. Цель "Инструментов мышления" — дать каждому возможность обрести зрелые мыслительные привычки. Без этих инструментов мышления и философии мышления в терминах вербального
ПОЧЕМУ ИСТИНА ТАК ТРУДНОДОСТИЖИМА
Гораздо сложнее освоить основные предпосылки прямолинейного мышления. Прочитайте эту книгу несколько раз
Если вы прочтете эту книгу во второй раз, то обнаружите, что получили от нее гораздо больше, чем при первом прочтении. Первое чтение служит лишь для того, чтобы сломать лед. При втором прочтении все действительно проникает в суть. Даже при последующих прочтениях вы обнаружите, что замечаете новые вещи и развиваете новое понимание. Купив книгу по контрактному бриджу, вы не станете ожидать, что она в одночасье сделает вас экспертом по бриджу. Вы можете обнаружить, что ваши первые попытки подсчета почетных взяток, применения формул для торгов и использования слэм-конвенции Блэквуда, возможно, заставят вас играть медленнее, чем обычно. В хорошо продуманной системе, такой как Culbertson, правила ясны, и большинство проблем, с которыми вы столкнетесь, покрываются различными принципами. Но когда вы на самом деле принимаете участие в игре в бридж, возникают всевозможные отвлекающие факторы, напряженность и неожиданные осложнения. Правила кажутся достаточно простыми — трудность заключается в том, чтобы вспомнить, когда нужно применить то или иное правило. То же самое относится и к использованию инструментов мышления. Нужна практика, практика и еще раз практика, прежде чем вы сможете эффективно применять ЛЮБЫЕ правила или ЛЮБЫЕ принципы.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги