Как развить свои мыслительные способности

Часть III ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ИНСТРУМЕНТОВ В КАЖДОЙ ЖИЗНИ

В оставшейся части этой книги вы узнаете, как применять инструменты мышления в некоторых наиболее важных областях вашей жизни. В следующих пяти главах вы узнаете, как они могут помочь вам:

1. Лучше ладить с другими людьми.

2. Построить более счастливый брак.

3. Достичь успеха в бизнесе.

4. Найти причины того, что вас беспокоит.

5. Постройте мир, свободный от войн и нужды.

Ладить с людьми

Они скажут вам, чтобы вы пытались доказать, что вы правы: я скажу вам, чтобы вы пытались доказать, что вы не правы. Луи Пастер Если вы не отшельник, большая часть вашего счастья и успеха зависит от: 1. Насколько хорошо вы умеете находить общий язык с людьми. 2. Насколько хорошо вы умеете ладить с людьми, независимо от того, согласны вы с ними или нет. Если бы вы были уверены, что отныне будете иметь дело только с теми, кто вам нравится, кто никогда не будет с вами не соглашаться, вы могли бы пропустить эту главу. Но если вы не отшельник и не маленький диктатор, окруженный "людьми, согласными с вами", инструменты мышления пригодятся вам, чтобы помочь найти общий язык с людьми в нашем беспорядочном мире. Эти главы, показывающие, как использовать инструменты, носят лишь рекомендательный характер. В каждой главе я лишь привел пример того, как вы можете начать применять инструменты мышления в повседневной жизни Ваши личные дела. Процесс их применения покажется вам не менее интересным, чем результаты. Они могут превратить неудачу в успех, в зависимости от того, насколько хорошо вы используете этот новый путь к эффективному мышлению.

Инструмент № 1: "Насколько я знаю"

Ни один спор не может быть разрешен, если одна или обе стороны взрываются эмоционально. Один из лучших способов сдержать гнев, который я когда-либо находил, — это добавить в свои словесные карты "насколько я знаю". Большинство людей не будут возражать против того, чтобы вы высказывали мнение, отличное от их, если вы используете "насколько я знаю", чтобы показать, что ваше мнение основано на вашем опыте и ваших доказательствах и что вы не претендуете на роль глашатая Бога. Вы ничуть не ослабили свою позицию, сказав "насколько я знаю". В конце концов, кто имеет право сказать больше? В меняющемся мире, о котором наши знания неполны, никто не может сказать последнее слово. Посмотрите, каких результатов добился Бенджамин Франклин, когда отказался от догматического подхода. В своей "Автобиографии" он приписывает значительную часть своего успеха принятию принципа "пока я знаю": Я взял за правило не вступать в прямое противоречие с настроениями других и не утверждать ничего своего. Я даже запретил себе употреблять все слова и выражения в языке, которые подразумевают наличие определенного мнения, такие как "безусловно", "несомненно" и т. д., и принял вместо них "я полагаю", "я предполагаю", "я воображаю", что вещь такова или такова, или она таковой представляется мне в данный момент. Когда другой утверждал что-то, что я считал ошибкой, я отказывал себе в удовольствии резко возразить ему.

Сразу же показать нелепость его предложения; а отвечая, я начинал с замечания, что в определенных случаях или обстоятельствах его мнение было бы правильным, но в данном случае возникла или показалась мне некоторая разница и т. д. Вскоре я обнаружил преимущество такого изменения в своей манере; беседы, в которых я участвовал, проходили более приятно. Скромность, с которой я излагал свои мнения, обеспечивала им более быстрый прием и меньшее количество противоречий; я испытывал меньшую досаду, когда оказывался неправ, и легче убеждал других отказаться от своих заблуждений и присоединиться ко мне, когда я оказывался прав. И этот способ, который я поначалу применял с некоторым насилием над природной склонностью, стал в конце концов таким легким и привычным для меня, что, пожалуй, за эти пятьдесят лет никто никогда не слышал, чтобы от меня ускользнуло догматическое выражение. И этой привычке (после моего характера честности), я думаю, в основном обязано то, что я рано имел такой большой вес среди моих сограждан, когда предлагал новые учреждения или изменения в старых, и такое большое влияние в общественных советах, когда я стал членом; ибо я был плохим оратором, никогда не красноречивым, подверженным большим колебаниям в выборе слов, едва ли правильным в языке, и все же я обычно добивался своих точек. Самое трудное, что можно отдать, — это "Люди иногда спотыкаются о правду, — сказал Уинстон Черчилль, — но большинство из них берут себя в руки и спешат прочь, как ни в чем не бывало".55 Как бы это ни было неприятно, мы должны приучить себя непредвзято выслушивать мнения людей, которые нам искренне не нравятся. Мы не должны уподобляться моряку-коммунисту, который, увидев на атласе, что Мадридского порта не существует, воскликнул: "Хо-хо, неужели вы думаете, что я поверю этой проклятой капиталистической карте!".

ЕСЛИ МЫ ПРИНЯЛИ КАКУЮ-ТО ТОЧКУ ЗРЕНИЯ, ТРУДНО НЕПРЕДВЗЯТО ОТНОСИТЬСЯ К ФАКТАМ С ДРУГОЙ СТОРОНЫ

Мы не должны отгораживаться от информации только потому, что нам не нравится, откуда она исходит. Непопулярные люди, журналы и газеты часто являются острыми критиками и искателями фактов, способными ясно показать истину на своей стороне вопроса и выявить слабые места в аргументах оппонентов. Когда мы отказываемся изучать их факты и аргументы, мы часто выбираем невежество вместо знания. "Любите своих врагов", — сказал Бенджамин Франклин, — "потому что они говорят вам о ваших недостатках". Глупое чувство ложной гордости часто делает нас неспособными признать свое невежество и свои ошибки. Но в меняющемся мире, о котором мы имеем неполные знания, иногда самые разумные вещи, которые мы можем сказать, — это "я не знаю" и "я совершил ошибку". Такая позиция сыграет нам на руку. Люди смогут сказать о нас: "Он (или она) достаточно велик, чтобы признать ошибку". Если же мы будем настаивать на своих неадекватных картах, то покажем, что нам не хватает справедливости, чтобы быть разумными. Люди будут уважать нас гораздо больше, если будут знать, что: 1. Мы добавляем в наши карты все, что мне известно, и 2. Мы отказываемся от карты, как только она покажется неадекватной. Я очень мало доверяю людям, которые недостаточно велики, чтобы признать свои ошибки. У меня есть подозрение, что большинство их идей — это просто ошибки, которые они давно должны были перерасти.

Инструмент № 2: До определенного момента Когда мы критикуем людей, важно сказать, до какого момента эта критика уместна. Например, кто-то жалуется, что врачи меркантильны и думают больше о деньгах в их карманах, а не идеале Гиппократа — помощь страдающему человечеству. Такая односторонняя вербальная карта приведет к ненужному антагонизму с теми самыми врачами, которых он хотел бы изменить. Он не сказал, до какого момента его словесная карта представляет территорию. Его карта подразумевает, что ВСЕ врачи, где бы они ни находились, являются такими во всех отношениях. Но если он попытается сделать так, чтобы его словесная карта отражала территорию и указывала, например, что некоторые врачи в определенных местах принимают "откаты" или "бонусы" от медицинских лабораторий и поставщиков, которые иногда составляют от 25 до 80 процентов денег, которые их пациенты платят за очки, рентген, медицинские приборы, Вассермана и другие тесты, то он обнаружит, что непредубежденные представители медицинской профессии согласятся с ним. Чрезмерное преувеличение своих аргументов вызывает лишь антагонизм. Нужно быть осторожным и не позволять своим утверждениям превзойти факты. Конечно, никому не нравится, когда его критикуют. Но большинство людей будут справедливо настроены и прислушаются к критике, если мы будем стараться составлять карты, адекватно отображающие территорию. Мы должны избегать огульного осуждения. Мы должны указать, до какого момента наша карта охватывает тех, о ком идет речь. Используя этот инструмент до определенного момента наших размышлений, мы сможем избежать составления карт, которые слишком сильно отклоняются в одну сторону. Инструмент № 3: "Ко мне" Один китайский делегат в Организации Объединенных Наций только что сошел с трапа своего корабля в нью-йоркском доке. Его тут же окружили репортеры. Один из вопросов, заданных ему, звучал так: "Что вам кажется самым странным в американцах?"

Делегат на мгновение серьезно задумался, а затем улыбнулся. "Думаю, — сказал он, — дело в особом разрезе их глаз. Мы живем в мире, где пять основных цветов кожи, тысячи религий и философий, а обычаи и нравы отличаются удивительным разнообразием. Если мы хотим ладить с любыми людьми, кроме тех, кто принадлежит к нашей собственной группе, мы должны научиться добавлять "я" в наши словесные карты. Мы должны признать, что то, что кажется "правильным" нам, может не казаться "правильным" другим людям. Когда британский фильм "Злая леди" был отправлен в Соединенные Штаты, американские цензоры возражали против декольте некоторых платьев — там было слишком много "декольте. Для американцев, сказали цензоры, декольте аморально. Дж. Артур Ранк, ведущий английский кинопродюсер, не мог понять ситуацию. "В Англии, — сказал он, — грудь не сексуальна! Чуть позже Голливуд отправил в Англию фильм "Дела ее мужа". В этом фильме были показаны кровати-близнецы, прикасающиеся друг к другу. Потрясенные продюсеры в Голливуде не могли поверить своим ушам, когда англичане объяснили, что они просто не могли показать картину с кроватями-близнецами вплотную друг к другу. Пришлось переснимать эту сцену, поставив кровати на расстоянии одного фута друг от друга, чтобы она соответствовала моральному вкусу английских зрителей. Купальные костюмы, в которых была одета бабушка, вызывают у нас искренний смех. Но, как вы знаете, когда бабушка была совсем юной девушкой, для нее было скандалом обнажать лодыжки и поднимать штанины до колен.

Среди нас, возможно, первой попыткой девушки, которую застали голой, будет скрыть половые органы, но среди малайцев девушка или женщина при подобных обстоятельствах прикроет пупок руками; а женщины некоторых африканских племен носят сзади фартук, и если они теряют его, то сидят, пока им не подадут другой, потому что было бы очень неприлично обнажать зад, в то время как голый перед — это совершенно целомудренно и правильно. У турок, египтян и магометан вообще лица женщин должны быть скрыты, и турчанка, удивленная мужчиной с открытым лицом, если под рукой нет другого прикрытия, поднимет одежду и набросит ее на голову, даже если при этом она обнажит свое голое тело от груди вниз… . В некоторых арабских племенах скромность требует, чтобы затылок и волосы были покрыты, а в Китае ступня и нога женщины не должны быть выставлены на всеобщее обозрение и даже не должны упоминаться в вежливом обществе.* Единственный способ найти общий язык с людьми, которые имеют контрастное происхождение, — это добавить меня в наши словесные карты. Мы должны признать, что мы неполноценные люди, пытающиеся сделать все, что в наших силах. Мы не должны вести себя так, будто только у нас есть ключ к сокровищнице истины. Наши суждения саморефлексивны Когда мы говорим: "Джейн — интересная девушка", мы говорим о себе в той же степени, что и о Джейн. То, как мы реагируем на вещи, отчасти определяется тем, что находится вне нас, а отчасти тем, что находится внутри нас. Когда мы говорим: "Джейн — интересная девушка", мы на самом деле имеем в виду, что МЫ находим Джейн интересной по одной или нескольким причинам. Это высказывание дает другим людям очень мало информации о Джейн — оно выражает только то, что мы о ней думаем. Если мы слышим, как кто-то говорит: "Это здание отвратительно", мы должны помнить, что он выражает свои стандарты и свои представления об архитектуре в той же степени, что и о здании. Это утверждение просто означает, что здание ему не нравится. Если вы спрашиваете человека: "Тебе понравился фильм, который ты смотрел?", а он отвечает: "О, это был отличный фильм", помните, что он говорит о себе в той же степени, что и о фильме. Если ваши вкусы схожи, его суждения и мнения будут полезны для вас. Когда кто-то говорит: "Эта одежда прекрасна", он имеет в виду СВОИ стандарты, СВОИ вкусы и то, к чему привык ОН. Красота заключается не только в одежде, но и в глазах и уме того, кто выносит суждение. Этот инструмент, как мне кажется, поможет нам осознать, как наша собственная нервная система абстрагируется иначе, чем другие нервные системы. Все, что мы имеем право сказать: "Для меня это красиво. Для меня это плохо. Для меня это весело. Для меня это прекрасно на вкус. Для меня это интересно. Для меня это скучно", и так далее. Мы можем говорить только за себя. Редкий человек не использует термины "правильный", "правильный" или "лучший" применительно к тому, как, по его личному мнению, следует поступать. Зрелый мыслитель признает человеческое уравнение в познании. Он выкладывает свои карты на стол. Добавляя "я" к своим словесным картам, он превращает свои догматические и эгоцентричные карты в иносказательные утверждения, которые способствуют человеческому пониманию.

Инструмент № 4: Индекс "Что" Один судья в отставке как-то заметил одному из своих друзей, что за время своей работы на скамье подсудимых он в среднем проделал довольно хорошую работу. "Конечно, — признался он, — я отправил на виселицу немало невинных людей и освободил немало виновных, но в целом я считаю, что мои ошибки, связанные со снисходительностью, вполне компенсировались теми случаями, когда я был слишком суров". С точки зрения статистики судья, может быть, и справился со своей задачей, но с точки зрения отдельного человека такой задачи не существует. Невинного человека, которого собираются повесить, мало утешит осознание того, что его казнь будет уравновешена ошибкой, допущенной при освобождении убийцы! Что такое предрассудки? Предрассудки возникают, когда люди применяют статистический подход к людям или вещам Мы испытываем предрассудки, когда реагируем на ярлыки, а не смотрим на людей или вещи Мы испытываем предрассудки, когда довольствуемся "усреднением". Каждый из нас носит в голове целый набор предрассудков. Мы можем относиться с предубеждением к определенным расам и классам. Мы можем относиться с предубеждением к людям с иммигрантским наследием. У нас есть политические предрассудки, религиозные предрассудки, предрассудки в отношении людей в других частях света и в других частях нашей собственной страны, и мы даже можем быть предрассудками в отношении людей в соседнем городе или в другой части нашего собственного города. Мы можем относиться с предубеждением к новомодным штуковинам, красным автомобилям или современному искусству.

Статистическое среднее значение может не охватывать ни мужчин, ни женщинх "Вы — цитата — "Жизнерадостная женщина, интеллектуалка, скучает в компании, любит тихую музыку, катание на каноэ, смех, хочет оторваться от окружения?"

Мы создаем в голове неблагоприятную картину, а затем действуем вслепую, как будто эта картина является адекватной картой, представляющей ВСЕХ людей или вещи, которые попадают под этот ярлык. Или же мы можем создать в голове благоприятную картину, а затем вслепую рассматривать всевозможные неблагоприятные аспекты человека или вещи. Мы спрашиваем, чем "является" человек или вещь. Затем мы реагируем на ярлык. Зачем же знакомиться с территорией — это слишком хлопотно. В февральском номере журнала The Atlantic Monthly за 1948 год один еврей написал статью, в которой объяснил, почему он сменил имя. Это заняло тридцать дней ожидания, стоило 60 долларов и дало следующий эффект: люди стали реагировать на НЕГО, а не на его еврейское имя. Он сказал, что это было похоже на присоединение к человеческой расе, когда он избавился от одной вещи, которая навалила на него тлеющую кучу предрассудков. Он обнаружил, что с нееврейским именем люди принимают его "просто как другого парня". Они знакомились с ним, а не отчуждались из-за ярлыка. Он обнаружил, что, избежав предрассудков, связанных с именем, он обрел "чувство свободы, такое же бодрящее, как хороший соленый ветер с океана". Когда люди видели его, а не свои собственные антиеврейские предрассудки, он им нравился. Но до того, как он сменил имя, их интеллект был скован их предрассудками по отношению к ярлыку, и они могли ответить только отношением "я не хочу, чтобы ты работал, жил, играл рядом со мной". В пьесе Шекспира "Ромео и Джульетта" Джульетта плачет: Что в имени? То, что мы называем розой, под любым другим именем пахло бы так же сладко. Но Джульетта приходит к выводу, что в имени есть все, что люди хотят в него вложить. Пока мы не научимся использовать инструменты для мышления, МЫ ПРЕДСКАЗУЕМ, когда реагируем на ярлыки вместо того, чтобы реагировать на человека: "Моя семья? На одну четвертую голландцы, на одну восьмую ирландцы, на одну шестнадцатую французские гугеноты, на одну тридцать вторую.

Розы для нас просто не пахнут так сладко под другим именем. Мы находим то, что ищем, а ищем мы то, что уже есть в нашем сознании. "Глаза не видят, — говорил Сенека, — когда сердце желает, чтобы они были слепы". Желание скрывает истину, как тьма скрывает землю". Из-за закрытых глаз и закрытых умов, которыми страдают все люди иногда (а некоторые — постоянно), роза под другим именем может вонять до небес — для нас. Слово "предрассудок" означает предвзятое суждение. Мы судим о человеке по его имени или по ярлыкам, навешанным на него. На самом деле мы не судим о человеке. Мы просто показываем, как мы относимся к вещам, которые обозначены определенным образом. Мы закрываем глаза и действуем в соответствии с теми идеями, которые есть у нас в голове. Мы думаем, что знаем о человеке или вещи ВСЕ, и отказываемся проверять территорию перед собой. Как сказал девятилетний Майкл Хобсон, сын Лоры Хобсон (автор книги "Джентльменское соглашение"): "Предрассудки — это когда ты решаешь, что какой-то парень — вонючка, еще не встретив его". Независимо от того, немногие, многие или большинство людей подпадают под обобщение, мы встретим тех, кто таковыми не является. Мы должны наблюдать за человеком1, который стоит перед нами, чтобы действовать разумно и справедливо по отношению к нему. Цифры индекса могут напомнить нам, что мы не имеем дело с людьми в целом. Мы имеем дело с отдельными людьми, а отдельный человек может вписываться или не вписываться в имеющуюся у нас усредненную карту. Мы должны помнить, что человек — это не человек2, демократ — это не демократ^ республиканец — это не республиканец^ южанин — это не южанин2, житель Новой Англии — это не житель Новой Англии2, католик — это не католик2, и т. д. Как сказал Генри ван Дейк, "есть один пункт, в котором все люди совершенно одинаковы, и это

Дата имеет значение "Ты на медвежьем ковре".

Используя индексные числа, мы можем избежать заблуждений, связанных со стереотипными представлениями, которые мы носим в своей голове.

Инструмент № 5: "Индекс времени" При общении с людьми мы должны помнить, что, хотя их имена не меняются, с течением времени они могут вести себя по-другому. У Сьюзи (1948 год) могло быть много привычек, из-за которых люди называли ее эгоисткой. У Сьюзи этих привычек может и не быть. Вы не можете просто встретить Сьюзи (^42) и решить, что она эгоистка, а потом всю жизнь считать, что она такая, потому что она такая и была. Сьюзи может измениться (и, конечно, Сьюзи может не измениться). Смысл в том, чтобы, опять же, изучить территорию Сьюзи, прежде чем вешать на нее ярлык 1948 года. Если мы хотим реагировать на людей такими, какие они есть (а не такими, какими они были), мы должны признать фактор процесса в познании. Мы должны помнить вместе с Уайтхедом, что "знание сохраняется не лучше, чем рыба". Все мы совершаем ошибки. Все мы совершаем подлые, эгоистичные, незаконные, недостойные и ужасные поступки. Если люди составляют словесные карты нас в такие неудачные моменты, а затем закрепляют их в своем сознании и отказываются переоценивать нас в более поздние времена, значит, мы утонули. Когда это происходит, человек может почувствовать, что ему незачем стараться вести себя лучше или улучшать себя. Ему может казаться, что его репутация уже сложилась, и как бы он ни изменился, это ему не поможет, потому что люди недостаточно непредвзяты, чтобы пересматривать свои словесные карты, когда территория меняется. Вы можете увидеть, что такое несчастье плохие мыслительные привычки

Индекс "КОГДА" напоминает нам об изменениях "Помните младшего брата, которому мы бросали четвертаки?".

Ясное мышление требует, чтобы мы использовали индекс "когда", чтобы настроиться на возможность перемен.

Инструмент № 6: Индекс "Где" Согласно словам, Мэри Уильямс — это Мэри Уильямс. Но согласно фактам, Мэри Уильямс — это не та же Мэри Уильямс (замужем за Томом Смитом в Майами, штат Флорида) # Мы ведем себя по-разному в разном окружении и с разными людьми. Например, с одними людьми вы обычно чувствуете себя легкомысленным и веселым, и вас знают как умного и остроумного человека. С другими же людьми проявляется серьезный аспект вашей личности. Предположим, две подруги Мэри Уильямс собираются вместе: "Мэри определенно полна дьявола. У нее в голове нет ни одной серьезной мысли". "Мы, должно быть, говорим об одном и том же человеке. Мэри, которую я знаю, очень серьезная. Она потрясающе разбирается в текущих делах". "Ну, это не та Мэри, о которой я говорю". "Мэри Уильямс?" "Да, Мэри Уильямс. Живет в апартаментах Уингейт". "Не понимаю, в чем дело. Вы, должно быть, не очень хорошо ее знаете". "Да я знаю ее уже много лет". "Ну, значит, вы не слишком хорошо разбираетесь в людях". "Что ж, мне это нравится. По-моему, это вы сумасшедший". (В этот момент они полностью перестают говорить о Мэри Уильямс, и происходит обмен умозаключениями и суждениями, не имеющими никакого отношения к территории).

ОРУДИЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ ПОМОГАЮТ НАМ ИЗБЕЖАТЬ РАЗНОГЛАСИЙ "Почему вы всегда должны портить спор, используя орудия мышления?"

Чтобы ладить с людьми в этом мире, нам нужно развивать глубокое чувство того, как различные ситуации, обстоятельства или окружение выявляют различные аспекты людей и вещей. Индекс "где" может помочь нам понять то, что в противном случае мы могли бы понять неправильно. Подведем итоги Инструменты мышления могут многое сделать для того, чтобы помочь вам найти общий язык с другими людьми. Когда вы говорите "насколько я знаю", вы можете не раздражать людей своими догматическими утверждениями. До определенного момента этот инструмент может помочь вам избежать ненужного раздражения людей, удерживая вас от подразумевания "ВСЕГО", когда "НЕСКОЛЬКО" больше соответствует фактам. Инструмент to me говорит вам, что ваши реакции определяются как тем, что находится вне вас, так и вашей собственной нервной системой. Используя "ко мне", вы признаете, что являетесь человеческим существом и не претендуете на то, чтобы смотреть на вещи с космической точки зрения. Используя индексные числа, вы помните, что нужно различать отдельных людей, а не их противоположности. Какими бы точными ни были ваши обобщения и средние показатели, они не укажут на конкретного человека. Вы должны изучить территорию, чтобы выяснить, применимо ли обобщение к тому или иному манксу или существу, с которым вы имеете дело. Указатель "когда" напомнит вам, что две словесные карты могут казаться противоречащими друг другу, но при добавлении даты обе могут быть признаны адекватными. Указатель "где" напомнит вам, что люди и вещи ведут себя по-разному в разных местах.

Один мудрый человек сказал, что важно не только выбрать подходящую пару, но и самому быть подходящей парой. Дональд Гулросс Питти Все, что было сказано в предыдущей главе о том, как ладить с людьми, относится и к браку. Ведь, в конце концов, брак — это вопрос обучения жизни с одним конкретным человеком, с которым вы решили соединить свою жизнь. Знакомство с Мэри и Джоном Предположим, что еще до свадьбы Мэри и Джон научились использовать инструменты мышления в своих повседневных делах. Мы воображаемо проследим за Мэри и Джоном в течение первых нескольких лет их супружеской жизни, чтобы выяснить, каким образом эти инструменты мышления пригодились им для создания счастливого брака. Пока Мэри и Джон росли, они оба перечитали романтические романы, фильмы и сериалы. Из всего этого у них сложились представления о браке, женах и мужьях. Они ждали брака как блаженной мечты. Мэри была такой красивой и волнующей, а Джон — таким красивым и умным, что они были уверены: в браке они будут жить долго и счастливо. Когда они начали жить вместе, то поняли, насколько неполными были их знания друг о друге до свадьбы. Во время ухаживания они представляли друг друга в виде идеальных образов. Для Мэри Джон был ее версией Кларка Гейбла. Для Джона Мэри была девушкой его мечты, лишенной земных недостатков и промахов. Они обнаружили, что до брака жили в романтическом мире грез. В каком-то смысле они поженились с идеалами, но теперь им предстояло жить и любить отдельного человека — со всеми его достоинствами и недостатками. До женитьбы Джон привык видеть Мэри только тогда, когда она была одета для свидания. Когда Мэри полупроснулась утром, с растрепанными волосами и без макияжа, она не была той гламурной утонченной особой, к которой привык Джон. Он смотрел на шоу с точки зрения зрителей. Теперь ему предстоит привыкнуть и к проблескам закулисных аспектов. Но поскольку Джон уже давно понял, что к чему, он заранее предполагал, что его карты не отражают всей территории. Он знал, что многие факторы не учтены и что он должен избежать "разочарования", когда более адекватное исследование территории позволит ему привести свои словесные карты в соответствие с реальностью. Идеальные картины брака Мэри заставляли ее смотреть вперед

ЕГО ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БРАКЕ

ЕЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БРАКЕ

Использование инструментов в повседневной жизни, чтобы навсегда остаться в объятиях своего прекрасного принца. Буй Джон, как и другие мужчины, любил время от времени выходить на улицу с компанией. Поначалу Мэри была разочарована, когда Джон захотел пойти с ребятами в боулинг каждый четверг вечером и не взял ее с собой. Он, конечно, мог бы взять ее, но другие парни не брали своих жен, и все они любили устраивать мальчишник. В словесных картах Мэри о замужестве не было предусмотрено такое "бандитское общение". Сначала она почувствовала себя несколько уязвленной, но потом поняла, что дело не в том, что Джон изменился, — просто ее словесные карты о мужчинах и браке изначально были неполными. Ее привычка дополнять свои словесные карты, насколько я знаю, помогла ей справиться с этой проблемой по-взрослому. Их стремление понять друг друга и сделать так, чтобы их любовь с годами становилась все крепче, помогло им с хмурым видом и улыбкой пройти через многое, что возникает, когда два человека соединяют свои жизни самым интимным образом. После рождения первого ребенка Мэри начала оценивать удел женщины. И он показался ей нелегким. Рано утром встать с постели, чтобы приготовить завтрак для человека за газетой. После того как посуда вымыта, ребенок требует утренней ванны. Когда малыш искупается и усядется в манеж, нужно подмести и вытереть пыль в доме. На мгновение остановившись, чтобы решить, можно ли стирать занавески еще неделю, она вспоминает, что ей лучше поскорее отправиться на рынок, если она хочет купить свежие овощи, пока их не перебрали. Положив малыша в коляску (его снова нужно было переодеть), Мэри спешит в продуктовый магазин. Когда она возвращается, уже почти наступило время обеда.

ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ВАШЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

У нее много хлопот и суеты, чтобы приготовить обычную еду. Она просто открывает для себя банку овощного супа. Выкроив несколько минут, чтобы полюбоваться розовыми пальчиками малыша, она укладывает его в кроватку на дневной сон и опускается в кресло, чтобы немного отдохнуть. Тут она вспоминает, что малыш раздет до последнего костюмчика Ins, а чистых полотенец в доме больше нет. Как раз в тот момент, когда она заканчивает стирку вещей, необходимых им до конца недели, звонит телефон. Мэри неохотно сообщает Дженис, что, поскольку ей не с кем оставить ребенка, ей придется отказаться от вечеринки в бридже в следующий вторник. К этому времени Мэри начинает готовить ужин. Она думает, как хорошо было бы время от времени иметь выходной. Не нужно готовить еду, не нужно убирать дом, не нужно, чтобы ребенок прерывал ее каждые несколько минут. Все в мире, кроме домохозяйки, получают выходной — работа женщины никогда не заканчивается. "Это мужской мир, — заключает Мэри, — женщины работают на мужчин, выполняя самую скучную и рутинную рабскую работу в течение самых долгих часов с самой низкой оплатой, которую только можно найти". Но Джон не понимает, о чем она говорит. Ему кажется, что мир женщин проще. Он должен целыми днями не отрываться от работы, чтобы заработать достаточно денег для ухода за Мэри и ребенком. Каждое утро он должен приходить на работу точно в срок, независимо от того, хочется ему этого или нет. Весь день его до смерти изводят тревожные телефонные звонки, жалобные клиенты и продавцы, в дополнение к другим проблемам. Его босс любит избавляться от "мертвой древесины" в организации, и угроза увольнения всегда висит над его головой. Он чувствует тяжелую ответственность, ведь он с содроганием думает о том, что может случиться, если он потеряет работу и его еженедельная зарплата перестанет поступать. На это уходит почти каждый пенни.

Идея мужа о дне жены Идея жены о дне мужа

Он зарабатывает только на еду, аренду, одежду и налоги, не говоря уже о некоторых предметах роскоши. Он думает, как же Мэри повезло, что она может целый день сидеть дома и вести дела так, как ей хочется, а не добираться до офиса в 8:30 утра и до 5:00 вечера быть винтиком в чужом бизнесе. Он не понимает, почему Мэри считает, что ходить на работу по утрам — это все равно что посещать загородный клуб. У Джона и Мэри есть два бесценных достоинства: они любят друг друга и являются зрелыми людьми, способными по-взрослому решать жизненные проблемы. Они знают, что к своим вербальным картам должны добавлять "насколько я знаю" и "мне", чтобы показать, что они знакомы только со своей стороной любой ситуации. Они понимают, что их индивидуальные карты не отражают ВСЕЙ территории. Джон и Мэри способны выслушать точку зрения друг друга и тем самым глубже понять ситуацию. Они сближаются, осознавая, что каждый из них работает в команде и что у обоих есть свои индивидуальные проблемы, которые тяжелым грузом ложатся на их плечи, но легким — на плечи другого. Они могут объяснить друг другу жизнь, какой они ее видят, и посмеяться над тем, как они были немного слепы к точке зрения другого. Они понимают, что это не мужской и не женский мир. Он принадлежит и мужчинам, и женщинам, и оба должны разделить свою часть работы и счастья. Карты с меткой времени Джон и Мэри привыкли датировать свои словесные карты, и они понимают, что до определенного момента каждый может измениться. Они могут измениться как в лучшую, так и в худшую сторону. Они знают, что нужно время, чтобы два человека научились ладить друг с другом.

НЕСКОЛЬКО ВЕЩЕЙ ОДИНАКОВЫ ДЛЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ "Какой спектакль вы смотрели, дети? Хорошо ли вы спали, Кельвин

Они знают, что для создания счастливого брака требуется столько же желания и усилий, сколько и для создания успешного бизнеса. Они понимают, что если они будут вкладывать в свой брак столько же усилий, сколько в любое другое важное дело, то их брак будет успешным. "Брак — это работа", — говорит Кэтлин Норрис. "Счастье или несчастье не имеют к нему никакого отношения. Не было ни одного брака, который нельзя было бы сделать успешным, ни одного брака, который не закончился бы горечью и неудачей". * Они знают, что Джону потребуется время, чтобы подняться в мире бизнеса до того уровня, когда ему будет комфортно в финансовом плане и он будет чувствовать себя уверенно. Мэри потребуется время, чтобы научиться готовить еду, которая нравится им обоим и которая вписывается в их семейный бюджет. Потребуется время, чтобы они нашли друзей и занятия, которые будут значить для них больше всего. Потребуется время, чтобы познакомиться с вещами, которые раздражают или радуют друг друга. Требуется время, чтобы достичь сексуальной адаптации. Привычка встречаться со своими вербальными картами настраивает их на фактор процесса в их жизни. Проводя черту, Джон и Мэри понимают, что брак — это вопрос уступчивости, попыток приспособиться друг к другу и найти компромиссы, которые признают точку зрения каждого из них. В браке, как и во всем остальном, позиция "или-или" обычно неуместна. Проблема не в том, должен ли Джон пойти гулять с мальчиками или остаться дома с Мэри.

До какого момента Джон и Мэри должны иметь внешнюю активность. Есть старая поговорка: "Между двумя пороками кроется любая добродетель". Практически любая добродетель после определенной точки становится пороком. Например, терпимость и непредвзятость — добродетели, которых большинству из нас не помешало бы побольше. Но, как и в случае с большинством хороших вещей, глупец может переусердствовать с ними. Человек может быть настолько открытым, что становится пустоголовым и меняет свое мнение под давлением каждого нового встречного. Возьмите название любой добродетели и поставьте перед ним слово "слишком", и вы получите название порока. Трудолюбие — важная добродетель — до определенного момента. Но мы можем работать так усердно, что изматываем себя. Мы устаем, у нас плохое настроение, мы ломаем свое здоровье и рано умираем. Санитарные и гигиенические меры важны — до определенного момента. Но есть люди, которые замачивают все свои сырые овощи в перекиси, чтобы убить микробы. Им и в голову не придет питаться вне дома, потому что они знают, что в ресторанах нельзя рассчитывать на антисептическую еду. В повседневной жизни, как и в искусстве, важно знать, где провести черту. Мышление по принципу "все или ничего" обычно приводит нас к неприятностям. Человек, который пытается откладывать все деньги на будущее, поступает так же неразумно, как и тот, кто ничего не откладывает. До определенного момента мы должны жить счастливо в настоящем, и до определенного момента мы должны пытаться строить будущее. Если мы зайдем слишком далеко, то не сможем быть счастливы настолько, насколько могли бы. Ни транжира, ни скряга не имеют истинного представления о ценности денег. И поэтому можно бесконечно повторять одну добродетель за другой и демонстрировать

"БОЛЬШЕ ЖИЗНЕЙ УНИЧТОЖАЕТСЯ ИЗ-ЗА НЕСПОСОБНОСТИ РАСЧИТАТЬСЯ С КАЖДЫМ ОБЫЧНЫМ ДЕЛОМ, ЧЕМ ПО ЛЮБОЙ ДРУГОЙ ПРИЧИНЕ" Г. Н. Вейман "- Эти старые корешки чеков, которые вы хранили в том ящике?"

Существует точка, за которой практически любая из них становится пороком. Некоторые вещи, которые мы считаем пороками, в небольших количествах — до определенного момента — могут считаться добродетелями. Мы справедливо считаем лень, эгоизм и самолюбование презренными пороками, но Честе Холт Фулмер находит в них формулу идеальной жены: "Слишком ленива, чтобы ссориться, слишком эгоистична, чтобы затаить обиду, и слишком самолюбива, чтобы ревновать". Г. Л. Менкен говорил: "Способ удержать мужа — это держать его немного ревнивым. А чтобы его потерять, нужно ревновать его еще сильнее". Джон и Мэри пришли к выводу, что привычка мыслить в категориях степеней является основной необходимостью для достижения счастливого брака. Мышление по принципу "ИЛИ-ЛИ" и "ВСЕ-ЛИ-НЕ" может породить ненужные споры и "неразрешимые" проблемы. Джон и Мэри используют в своем повседневном мышлении карты степеней, чтобы соответствовать этому миру степеней. Личностный фактор Джон и Мэри гордятся тем, что умеют по-взрослому относиться к своим проблемам. Они видят вокруг себя множество супружеских пар, которые суетятся и враждуют из-за вопросов, которые для Джона и Мэри подобны воде, скатывающейся с утиной спины. Многих конфликтов можно избежать, если воспользоваться этим инструментом". "Возможно, — говорит Вейман, — больше жизней разрушено из-за неспособности справиться с маленькими повседневными обыденными вещами, чем по какой-либо другой причине". Вещи, которые разрушают большинство пар и вызывают столько несчастья, обычно лишены прикосновений Сесила Б. де Милля. Часто это такие вещи, как разногласия по поводу покрывал, цвета галстуков, позднего отхода ко сну или раннего подъема, любви к чтению в постели или нелюбви к чтению в постели,

ВАША ТОЧКА ЗРЕНИЯ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ СИТУАЦИЮ "Но он не мой папа — " "Он моя мама".

Время приема пищи, выбор парфюмерии, флуоресцентные лампы, вид отдыха и количество сексуальных контактов. Поскольку Мэри и Джон знают, что во многом отличаются друг от друга, они ожидают, что их реакции не всегда будут совпадать. Некоторые люди любят сидеть в кино близко, другие — сзади. Кому-то нравятся очень теплые комнаты, а кому-то — гораздо более прохладные. Одни чувствительны к вещам не на своем месте; других не беспокоит никакой беспорядок. Некоторые люди любят свежий воздух; другие не чувствительны к легким запахам затхлости или сигаретного дыма. Одни любят музыку за ее ритм, другие — за ее гармонию. Одни любят, чтобы еда была горячей, другие к ней не притронутся. Мы различаемся по тому, что считаем смешным: кому-то нравятся шутки про спальню, кому-то про ванную, а кому-то и то, и другое. Одних беспокоит малейшая критика, другие не обращают внимания на грубые оскорбления. Некоторые люди идут по жизни, требуя "увидеть менеджера"; другие, как мистер Милквост, — робкие души. У некоторых людей аллергия на яичный белок настолько сильна, что они не могут есть яйца несколько дней подряд. Некоторые вообще не могут есть яйца, но на них не действует то количество яиц, которое они могли бы получить, например, в пирожном. Некоторые люди настолько чувствительны к крошечным количествам яиц, что заболевают после поцелуя с человеком, который ел яйцо! Исследования показали, что пары, которые знали друг друга всего несколько месяцев до свадьбы, имели статистически более низкие шансы на счастливый брак, чем те, кто был вместе несколько лет. Преимущество длительного ухаживания заключается в том, что оно помогает паре познакомиться с индивидуальными вкусами и чертами характера друг друга. Манкс — это не мужчина2; женщина1 — это не женщина2; ма^ — это не

ИЗБЕГАЙТЕ СПОРОВ: ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА ТОГО, КТО ИСПОЛЬЗУЕТ ИНСТРУМЕНТЫ ДЛЯ МЫШЛЕНИЯ

Джон и Мэри понимают, что все люди созданы по разным лекалам. Все мы обладаем определенными способностями и все мы лишены некоторых способностей. Когда возникают различия, Джон и Мэри не возмущаются — они их ожидают. Они могут говорить о них рационально и спокойно, а не обвинять друг друга в своеобразии или странности. Индексируя и добавляя меня в свои вербальные карты, они смеются над своими разногласиями, а не спорят о том, кто "прав". В случае с Мэри и Джоном маленькие желуди разногласий не перерастают в дубы несчастья и развода. Подводя итог, можно сказать, что Джон и Мэри обнаружили, что инструменты мышления помогают им справляться с жизненными ситуациями с необычной степенью мудрости и зрелости. Они видят вокруг себя людей, чья жизнь омрачена постоянными ссорами и суетой, просто потому, что они не научились пользоваться этими инструментами мышления. Они читали, что каждый третий брак пары их возраста распадается. Они считают, что лишь немногие браки были бы неудачными, если бы людей научили использовать эти инструменты мышления в решении повседневных проблем.

F Эффективное мышление в бизнесе Для ученого теория — это нечто, подлежащее проверке. Он стремится не защищать свои убеждения, а совершенствовать их. Он, прежде всего, эксперт по "изменению своего мнения". Уэнделл Джонсон Наша деловая жизнь, как и личная, представляет собой постоянный поток проблем. Успех в бизнесе зависит от того, насколько хорошо мы справляемся с ежедневными вызовами нашей мыслительной способности, которые встают перед нами. Ни у кого нет стопроцентного результата в принятии правильных решений, но можно натренировать себя так, что мы будем иметь довольно высокий средний балл. К этому моменту вы должны быть достаточно хорошо знакомы, насколько я знаю, с индексами "что", "когда" и "где", чтобы вы могли почувствовать их применение в деловых ситуациях. Так что вместо того, чтобы пройтись по этим инструментам один за другим и показать их подробное применение в бизнесе, давайте посмотрим, насколько полезным может быть научный метод в решении бизнес-задач. Надеюсь

Эффективное мышление в бизнесе 191 убедить вас в том, что без научного подхода невозможно добиться высокого среднего результата в выработке обоснованных деловых решений. Как отмечалось в главе 2, ученый не решает вопросы, споря о них, — он решает их, исследуя территорию. Сначала факты, потом мнения. Он как тот пресловутый человек из Миссури — вы должны показать ему. Разговоры его не убедят — он знает, как легко его ввести в заблуждение предрассудками и предвзятыми мнениями. Теперь давайте посмотрим, как научное отношение к изучению территории является основной необходимостью в мире бизнеса. Эдвард А. Дидс, который сегодня является председателем совета директоров National Cash Register Company, сначала работал на заводе в Дейтоне (штат Огайо) двадцатипятилетним инженером по строительству и техническому обслуживанию. Однажды Дидс заметил явную неровность на вершине 175-футовой кирпичной дымовой трубы. Он внимательно изучил ее через полевой бинокль и просмотрел строительные чертежи дымовой трубы. Он решил, что тепло, должно быть, расширило внутреннее ядро и расшатало внешнее кольцо кирпичей. Если это происходит, то жизни и имущество находятся под угрозой. Когда он рассказал об этом управляющему фабрикой, его наблюдения были отвергнуты с грубым комментарием: "Эту трубу ставили инженеры, которые поставили больше дымовых труб, чем вы когда-либо видели". Что же предпринял Дидс? Поехал ли он в город с кучей аргументов и слов? Попытался ли он объяснить директору завода, что тот ошибся в своих суждениях?

"Эй, Мак! Дорожная карта!!!"

Дидс ничего этого не сделал. Он принялся за более тщательное обследование территории, чтобы факты говорили сами за себя. В следующий воскресный день, когда печь была выключена, он надел перчатки литейщика и, закрыв нос влажной губкой, взобрался по еще горячим и покрытым копотью внутренностям до самого верха трубы. Там он осмотрел имеющиеся повреждения. Он закрепил подвесное устройство, которое позволило ему добраться до внешней стороны трубы, чтобы более тщательно изучить условия. Он очертил мелом поврежденные участки и сделал фотографии, чтобы показать состояние штабеля в относительно прохладном состоянии. Чтобы убедиться, что факты достаточно красноречивы, чтобы убедить директора завода, в понедельник он снова поднялся наверх с помощью подвесной установки, пока штабель был горячим. Кирпичи были настолько рыхлыми, что он даже спустил вниз несколько штук. Фотографии, сделанные в понедельник, в сравнении с фотографиями, сделанными в воскресенье, ясно показали, что трещины возникли в результате расширения при нагревании штабеля. Тогда Дидс дал кирпичам и фотографиям сказать свое слово. Директор завода извинился и тепло сказал Дидсу: "Что бы вы ни делали на этом заводе в дальнейшем, я буду вас полностью поддерживать". Эдвард А. Дидс начал свой путь к лидерству в бизнесе с того, что взобрался на вершину раскаленной дымовой трубы, чтобы иметь возможность строить свои словесные карты на основе адекватного исследования территории. Его выдающаяся карьера в National Cash Register Company и в других областях показала, как важно собрать необходимые факты, а затем позволить этим фактам убедить людей.

Научный метод Научный метод — это трехэтапный процесс:

1. Вы используете свое воображение и память, чтобы придумать объяснения или возможные решения проблем.

2. Вы анализируете их логически — пытаетесь представить, как будет работать каждое решение. И тогда вы готовы к третьему шагу, без которого мышление не является научным.

3. Вы обследуете территорию. Вы проверяете свою идею, пробуя ее на практике. Вы позволяете фактам говорить за себя. Давайте проследим за опытом мистера Плунга и мистера Чеккита, чтобы понять, как это работает в бизнесе. Пока мистер Плунг служил в армии, он изобрел новый вид консервного ножа и бесперебойно работающую погремушку. А мистер Чеккит в годы службы на военном заводе тоже занимался изобретательством. Он придумал более эффективную точилку для кухонных ножей и усовершенствованную кухонную терку. Оба мужчины планировали использовать свои сбережения, чтобы заняться бизнесом со своими изобретениями. Когда война закончилась, мистер Плунг сразу же принялся за дело. Он взял в долгосрочную аренду (по высоким послевоенным ставкам) здание, которое должно было стать его магазином и офисом. Он заложил свой дом, чтобы купить оборудование, необходимое для массового производства открывашки и погремушки. На свои сбережения он приобрел офисное оборудование и начал масштабную кампанию в газетах и по почте. Он начал продавать довольно много открывашек, но люди не покупали погремушки. К этому времени, испытывая острую нехватку денег, он с неохотой пришел к выводу, что погремушка не приносит особых доходов.

НАУЧНЫЙ МЕТОД Вы используете свое воображение и память, чтобы придумать объяснения или возможные решения проблемы. Вы логически анализируете их и пытаетесь представить себе, как будет работать каждое решение. Вы проверяете свою идею, пробуя ее на практике.

В повседневной жизни было бы лучше продать специальные станки, которые он купил для изготовления ратраков, и использовать эти деньги для более интенсивного продвижения консервных ножей. Примерно в это время многие открывалки вернулись в ремонт. Он быстро понял, что, внеся два улучшения в конструкцию и использовав более прочный металл, он сможет избавиться от причин для жалоб. Это означало приобретение еще одного станка, который он финансировал за счет пожертвованных за полцены ратраков. Но теперь дело шло к концу. Ему нужны были деньги на продвижение торговых счетов в других штатах. Это означало, что ему придется взять вторую закладную на свой дом. "Ну что ж, — сказал он, — если хочешь добиться успеха в бизнесе, приходится идти на риск. Я сделал все, что мог. Никто не бывает прав всегда. Но давайте посмотрим, как мистер Чеккит поступил в этом случае. Он знает, что никто не бывает прав всегда, и он также знает, что нужно рисковать, если хочешь чего-то добиться в бизнесе. Но он считает, что человек глуп, если рискует больше, чем это необходимо. Поэтому мистер Чеккит, вместо того чтобы сразу бросаться в бой со своими блестящими идеями, старается, когда это возможно, проверить их в малом объеме, прежде чем бросаться в большой. Короче говоря, он использует научный метод проверки идей, прежде чем их одобрить. Мистер Чеккит знает, что когда ученый в лаборатории разрабатывает, как ему кажется, новое лекарство от какой-то болезни, он сначала пробует его на нескольких морских свинках. Если он получает ожидаемые результаты, то продолжает испытания в более широком масштабе. После того как он почувствует, что проверил лекарство на животных как можно тщательнее, он готов опробовать его на нескольких людях — но не слишком большом количестве. Если на маленькой группе все получилось, он договаривается об испытании на нескольких тысячах человек. В научной

ОДИН ЛИШНИЙ ФАКТ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ СИТУАЦИЮ.

Тщательный процесс тестирования защищает нас от множества половинчатых, опасных или бесполезных идей. Теперь научный мистер Чеккит, как и ненаучный мистер Плунг, думает, что два его изобретения станут для него хорошим послевоенным бизнесом. Но он понимает, как легко поверить в то, во что так искренне хочется верить. Он знает, что, какими бы замечательными ни были его точилка и терка, важно лишь то, нужны ли они другим людям, чтобы их купить. И он знает, что не может судить об этом. Поэтому, прежде чем тратить свои сбережения на оборудование и рекламу, он заплатил небольшой производственной компании, чтобы она выпустила по 200 экземпляров каждого из этих изобретений. Часть из них он оставил на реализацию в местных хозяйственных магазинах, а также поместил небольшую трехдюймовую рекламу в фермерском журнале. В течение недели он получил 78 почтовых заказов на точилки для ножей, а хозяйственные магазины сообщили, что им не помешают еще. А вот терки для сыра продавались плохо. В хозяйственных магазинах было продано менее дюжины. Поэтому он решил продвигать точилку для ножей и на время забыть о терках. Но он не стал отступать. Он заказал еще пятьсот точилок для ножей и развез их по хозяйственным, продуктовым и десятицентовым магазинам. Он хотел быть достаточно уверенным, прежде чем рисковать всеми своими сбережениями. Он хотел выяснить, не найдут ли люди недостатки и в точилке для ножей. После того как партия в 500 штук была быстро распродана, он был уверен, что у него есть то, что люди будут покупать. Но такой уверенности ему было недостаточно. На этот раз он заказал 2500 штук. И напечатал коробку получше, чтобы сделать свой товар более привлекательным.

ПРОВЕРЯЙТЕ ВЕЩИ, прежде чем полагаться на них

Хорошо продавалась, и он решил приобрести оборудование, необходимое для их самостоятельного изготовления. Сейчас он занимается процветающим бизнесом, производя точилки для ножей, а также несколько других бытовых гаджетов. Он по-прежнему считает, что его терка для сыра — хорошая идея, но не собирается выбрасывать кучу денег на производство терки, пока общественность не проявит признаки согласия с ним. "Легко продавать свои идеи самому себе, — говорит он, — но главное — убедиться, что они понравятся публике, прежде чем рисковать своей рубашкой". Look before You Leap Какими бы умными мы ни были, есть вещи, которые мы просто не в состоянии понять. Наши знания никогда не бывают полными, и мы не знаем всех факторов, которые влияют на то, что мы делаем. А иногда один-единственный упущенный фактор может стать решающим между успехом и неудачей. Чтобы добиться успеха в мире бизнеса, нам нужно проверять свои яркие идеи на практике. Наш энтузиазм должен быть сдержан достаточно долго, чтобы мы могли критически проанализировать свои идеи. По возможности, не стоит выкладываться на полную катушку, пока не появится возможность тщательно проверить их. Не говорите за факты — пусть факты говорят сами за себя. Джон Х. Джейкобс из кондитерской компании O. P. Baur из Денвера, штат Колорадо, говорит У руководителей компаний существует тенденция сначала говорить, а потом проверять факты… В прошлом, когда мы строили планы, мы прилагали все усилия, чтобы доказать правильность своих мыслей, и часто пытались заставить факты подстроиться под нас.

ФАКТЫ ПРЕКРАЩАЮТ АРГУМЕНТЫ "Ему больше десяти, не так ли? Ну, ты слишком часто это повторяешь, мой добрый человек, потому что так получилось, что у меня есть его свидетельство о рождении!"

В результате мы оказались в постоянном конфликте. Сегодня мы используем другой подход. Мы строим планы, а затем постоянно сверяем их с жизненными фактами. Если они не совпадают с фактами, мы соответствующим образом корректируем наши планы. Мы усвоили урок: нельзя подгонять внешние факты под свое личное мышление. Иногда опыт других людей может предоставить нам необходимые факты, но мы должны помнить, что "ситуация!" — это не "ситуация2", и то, что работает или не работает в одном месте, может оказаться иным в другом месте — или в другое время. Мы должны научиться замечать, какие именно ошибки в мышлении мы совершаем чаще всего. Это происходит из-за того, что мы не обращаемся за советом к другим? Или в том, что мы не используем адекватно свой собственный опыт и свои собственные идеи? Не от того ли, что мы не проверяем свои идеи в малом объеме, прежде чем полагаться на них в большом? Каждый из нас должен выступать в роли собственного судьи, выявляя свои собственные слабые места в мышлении. В бочке, полной новых идей, скорее всего, будет несколько хороших и несколько гнилых. Проблема в том, как отличить полезные идеи от непрактичных? Наш прошлый опыт может помочь нам только до определенного момента. Только научный метод непредвзятого тестирования может позволить нам найти ту выгодную тропинку между болотами врожденного консерватизма и зыбучими песками неуемного оптимизма. Перепечатано с разрешения автора и журнала The Mines Magazine. Авторское право, 1944 г. f Интересный рассказ о применении научного метода к бизнесу, личным и социальным проблемам вы найдете в книге Стюарта Чейза "Правильное изучение человечества", Harper & Brothers, New York, 1948.

Эффективное мышление в бизнесе 203 Подводя итог, можно сказать, что научный подход так же полезен в управлении бизнесом, как и в управлении научной лабораторией. В обоих случаях именно факты, а не фантазии, позволяют нам мыслить здраво и находить то, что действительно работает. Научный метод помогает нам встречать новые ситуации, не выставляя себя дураками. А ведь каждая ситуация в жизни до определенного момента является новой — отличается по времени, по месту, по вовлеченным в нее людям и вещам. Мы не можем использовать научный метод при принятии всех решений, но при принятии самых важных решений мы должны помнить, что это самый полезный из известных методов, который помогает нам находить факты, необходимые для принятия обоснованных решений, применимых к текущим условиям.

Когда вы научитесь систематически использовать инструменты мышления, вы будете удивлены их универсальностью. Они пригодятся вам практически во всех жизненных ситуациях — если вы умеете обращаться с ними по-взрослому. В этой главе вы увидите, как шесть инструментов мышления могут помочь вам понять проблемы, с которыми вы сталкиваетесь, когда делаете, казалось бы, простое утверждение: "Это является причиной того-то". Значительная часть нашего серьезного мышления (если не большая его часть) связана с попытками найти достоверные ответы на вопрос: ПОЧЕМУ? Как признал Вергилий около двух тысяч лет назад, наше счастье и благополучие зависят от того, насколько адекватно мы можем ответить на вопросы "ПОЧЕМУ" в нашей жизни: "ПОЧЕМУ она меня не любит? ПОЧЕМУ я не могу заработать больше денег? Почему не растут мои падубы?

Почему и зачем Почему я не так популярен, как Билл Джонс? Почему крыша протекает? Почему Джуниор не обращает на меня внимания? Почему ставка подоходного налога так высока? Почему мой сын должен идти на войну? Почему у меня так часто болит голова? — и так до самой ночи. Инструмент № 1: "Насколько я знаю" Инструмент "Насколько я знаю" напомнит нам, что причины всего и вся бесконечно сложны, и ни у кого нет ответов на все вопросы. Неважно, что мы называем "причиной" чего-либо, всегда есть множество других причин, которые не принимаются во внимание. Невозможно дать исчерпывающий ответ на любой вопрос "почему". Например, предположим, у нашей машины икота, и мы везем ее к механику на диагностику. Его ответ на вопрос о том, почему машина не работает ровно, сводится к тому, что замыкаются провода зажигания. Но мы можем спросить: "Почему провода зажигания замыкаются?" "Они замыкаются, потому что изоляция разрушается". "Почему разрушается изоляция?" "Изоляция разрушается из-за сырости, жары и других условий, которые приводят к разрушению резины и хлопка". "Но почему…?" Чтобы найти ответ на этот вопрос "ПОЧЕМУ", нам, возможно, придется перейти на микроскопический уровень. Но на любой полученный ответ можно задать еще один вопрос ПОЧЕМУ. После еще нескольких ПОЧЕМУ мы спустимся на уровень молекул и атомов.

ПРИЧИНЫ ЛЮБОЙ И КАЖДОЙ ВЕЩЬЮ ИНФИНИТИВНО КОМПЛЕКСНЫ, И НИ У КОГО НЕТ ВСЕХ ОТВЕТОВ, ОТКУДА ЯБЛОКО ПРИШЛО

В вопросах "почему" и "зачем" наступает момент, когда лучший специалист в мире уже не может нам ответить. Его знания иссякают, и если он мудр, то позволит своим ответам сделать то же самое. Но, конечно, каждый, кто общался с маленькими детьми, уже знает, что на каждый ответ можно спросить ПОЧЕМУ. К счастью, в большинстве повседневных ситуаций нам не нужны полные ответы на наши ПОЧЕМУ. Когда автослесарь говорит нам, что изношенные провода зажигания — "та самая" причина, по которой двигатель глохнет, мы обычно предпочитаем не углубляться в вопрос "почему" и "зачем". Причины сложны Один человек сказал: "Чтобы узнать полную причину чего-либо, нужно знать причину всего". Много лет назад цена на недвижимость в районе Гарлем в Нью-Йорке была повышена из-за изменений в конструкции некоторых железнодорожных двигателей. Вот как это произошло:

1. Эти изменения в конструкции позволили увеличить топку.

2. Это позволило увеличить тяговое усилие двигателя.

3. Он мог доставлять более длинные пассажирские поезда в Центральный терминал.

4. Больше пассажиров означало больше багажа, который нужно было нести на большее расстояние до улицы.

5. Значит, вокзалу требовалось больше негров-носильщиков.

6. Поскольку большинство негров жили в одном районе Гарлема, домовладельцы могли повышать арендную плату.

7. Когда арендная плата выросла, стоимость недвижимости увеличилась.

Но была ли улучшенная топка локомотива ответом на вопрос, почему выросли цены на недвижимость Гарлема? Конечно, нет. Существуют тысячи других факторов, которые сыграли как большую, так и меньшую роль. "Причины событий/5, - говорил Цицерон, — интереснее самих событий". Обратите внимание, как часто люди привычно говорят: "Причина этого в том-то", вместо "Причина этого в том-то". Более чем в половине случаев вы обнаружите, что они наивно ослеплены привычкой говорить: "Причина. Удивительно, как много может зависеть от того, используем ли мы слово "А" или "ТО" "ТО" подразумевает отношение "я сказал последнее слово". "А" оставляет дверь открытой. Я не знаю ничего в этом мире, о чем можно было бы сказать: "Это — причина того-то и того-то, и это ВСЕ. Нет никаких основополагающих факторов и никаких других вещей, которые были бы причинно-следственно связаны. Только отношение "пока я знаю" позволяет нам найти свой путь в этом сложном мире, в котором мы живем.

Существует старая история об американском пограничнике, который никогда не получал медицинского образования, но решил попробовать свои силы в медицине. Его первым пациентом стал кузнец, который, похоже, был болен брюшным тифом. Когда кузнец попросил немного свинины и бобов, врач-любитель сказал, что все будет в порядке, полагая, что его пациент может умереть счастливым. Но крепкий кузнец воспрял духом и через несколько дней полностью выздоровел. Отметив эти факты, "доктор сделал следующую запись в своей медицинской книге: "При брюшном тифе прописать свинину и бобы".

ВСЯКИЙ РАЗ, КОГДА ДВЕ ВЕЩИ ПРОИСХОДЯТ БЛИЗКО ДРУГ К ДРУГУ, НО НЕ СВЯЗАНЫ МЕЖДУ СОБОЙ ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННЫМИ СВЯЗЯМИ, МЫ ПОДВЕРГАЕМСЯ ОПАСНОСТИ ОШИБОЧНОГО УТВЕРЖДЕНИЯ "ПОСЛЕДОВАЛО ЗА ТЕМ, ЧТО ВЫЗВАЛО ТО, ЧТО ВЫЗВАЛО ЭТО".

Этот инструмент, насколько я знаю, может помочь нам избежать того, что известно профессорам логики как заблуждение Post hoc ergo propter hoc: ПОСЛЕ ТОГО, КАК; СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ВСЛЕДСТВИЕ ТОГО, ЧТО. Мы живем в мире, где внешность часто обманчива. Вещи не имеют аккуратных ярлыков "причина" и "следствие". Мы должны сами решать, когда навешивать эти ярлыки. Когда две вещи происходят близко друг к другу, но не связаны между собой причинно-следственными связями, мы рискуем столкнуться с ошибкой "следования за следствием" (following-after-therefore-caused-by fallacy). Два самогонщика из Дымных гор совершали свою первую поездку на поезде. Они слышали о газировке, но ни один из них не пробовал ее. Поэтому, когда в вагоне появился продавец, они купили по бутылке. Первый самогонщик вытер губу бутылки тыльной стороной ладони и сделал большой глоток — как раз в тот момент, когда поезд въехал в туннель. "Как дела, Снаффи?" — спросил его друг в темноте. "Не говори ерунды, Джед", — дрожащим голосом ответил Снаффи. "Я ослеп!" Практически все наши суеверия связаны с этим заблуждением "после и вследствие". Кто-то где-то разбил зеркало, и следующие семь лет жизнь казалась сложнее, чем обычно. Наложив на это причинно-следственную связь, кто-то обобщил, что разбивать зеркало семь лет — плохая примета. Существует интересное суеверие, что четырехлистный клевер приносит удачу. Но миссис Уилмор Троттер Джонсон из Коэбума, штат Вирджиния, нашла и сохранила тысячи четырехлистных клеверов, при этом она побывала в пяти автомобильных авариях, потеряла трех мужей и пережила столько несчастий, что ее прозвали "Каламити Джейн".

FOLLOWING- AFTER; THEREFORE-C AUSED-BY “Finally got your suitcase back. Свекровь вернула его".

Этот инструмент, насколько я знаю, может напомнить нам, что мы часто связываем вещи, не имеющие причинно-следственных связей. Незадолго до окончания последней войны один пожилой человек принимал ванну в своем доме в Лондоне. Когда он закончил принимать ванну, то потянулся вниз, чтобы вытащить пробку из ванны. Как раз в тот момент, когда пробка вылетела, дом взорвался. Спасатели пробирались через обломки разбомбленного дома и нашли его в ванне, бормочущего про себя: "Я просто не понимаю этого. Я всего лишь выдернул пробку из розетки". Всякий раз, когда мы говорим: "Это является причиной того-то", мы подвергаем себя заблуждению "следовать за тем-то и тем-то". Ничто не защитит нас от него полностью. Открытый ум, готовый попытаться понять другие точки зрения и проверяющий вещи, когда это возможно, — единственная защита от этой ошибки. Драйден писал: "Неверные введены в заблуждение: Ошибки, как соломинки, на поверхности текут; Тот, кто ищет жемчуг, должен нырнуть под воду. Значимые причины подобны золоту. В некоторых случаях они лежат на поверхности, но чаще всего скрыты глубоко под ней. Например, мы обнаруживаем, что в городе А-вилле много пьянства и бедности, а в Б-вилле — очень мало пьянства и бедности. Мы склонны сделать вывод, что пьянство является причиной бедности.

Причины комплексные: "Не знаю, почему у меня это случилось — наверное, не получаю достаточно витамина А".

Этот вывод может быть правильным, но необходимо провести дополнительное исследование, чтобы выяснить, является ли пьянство причиной бедности или бедность причиной пьянства. Или может быть, что и пьянство, и бедность вызваны другими причинами. Может быть, в А-вилле плохие школы, и невежество — общая причина и пьянства, и бедности. Существуют сотни различных причин, которые могут вызвать и то, и другое. Как правило, ситуации сложны, и для того, чтобы выявить значимые причины и следствия, требуется много фактов и непредвзятое мышление. Многие вещи играют большую или меньшую роль во всем, что происходит. Мы должны остерегаться словесных карт, которые чрезмерно упрощают и искажают картину. Было обнаружено, что значительное увеличение числа учащихся колледжей за последние несколько десятилетий сопровождалось ростом числа людей, попадающих в приюты для умалишенных. Является ли одно из них "причиной" другого? Скорее всего, нет. Было обнаружено, что между средней зарплатой пресвитерианских священников в Массачусетсе и ценой на ром в Гаване (Куба) часто существует тесное соответствие. Является ли одно из них "причиной" другого? Скорее всего, нет. В нашем огромном мире две вещи могут происходить вместе и не быть причинно-следственно связанными. Мы не должны позволить ввести себя в заблуждение случайной корреляцией. Опять же, насколько я знаю, этот инструмент напоминает нам, что причины вещей обычно очень сложны, и в важных вопросах нам лучше копать глубоко под поверхностью, чтобы обнаружить значимые причины. И независимо от того, насколько мы уверены в диагнозе "той самой" причины, мы должны оставаться в поиске новых фактов, которые позволят нам по-новому интерпретировать старые факты и тем самым совершенствовать наши вербальные карты.

Инструмент "Почему и где" № 2: До точки вероятности Если бы наши знания были полными, мы могли бы сказать: "Это есть" или "Это НЕ есть причина". Но поскольку мы не знаем ВСЕГО ни о чем, мы, вероятно, никогда не можем быть абсолютно уверены в причинах в сложной ситуации. Поэтому мы должны мыслить в терминах степеней вероятности. Мы должны спросить себя, до какого момента наши словесные карты подкреплены доказательствами. В зависимости от качества и количества имеющихся у нас доказательств мы должны оценивать наш диагноз причины с разной степенью вероятности. Давайте представим различные степени вероятности в виде серии шагов, идущих от высокой к низкой степени вероятности: ЭТО ПРИЧИНА ЭТО ПРОБЛЕМА ПРИЧИНЫ ЭТО НЕ УНИКАЛЬНО, ЧТО ЭТО ПРИЧИНА ЭТО МОЖЕТ ИЛИ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРИЧИНОЙ ЭТО ПРОБЛЕМА 15 НЕ ПРИЧИНА ЭТО БРЕДНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ЭТО ПРИЧИНА ЭТО НЕ ПРИЧИНА

Вероятность имеет мало общего с истиной. Истина относится к тому, как обстоят дела — что бы это ни было. Вероятность относится к качеству и количеству доказательств, подтверждающих наши карты. Например, в 1400 году словесная карта "Мир круглый "55 была очень маловероятной. Вероятность основывается на доказательствах, а известные доказательства этой словесной карты в 1400 году были недостаточно вескими, чтобы с уверенностью утверждать, что мир круглый. Сегодня словесная карта "Мир круглый "55 весьма вероятна — почти так же точно, как все, что у нас есть. Мир не сильно изменил свою форму с 1400 года, но наши сведения о нем изменились. По мере развития наших знаний словесная карта "круглого мира55 становилась все более вероятной, даже если она противоречит "плоской55 Земле", которую мы видим своими глазами. Ни одна словесная карта не является вероятной сама по себе. Она вероятна только благодаря доказательствам, которые ее поддерживают. Когда вес доказательств меняется, меняется и вероятность. Если мы получаем больше доказательств в поддержку карты, она становится более вероятной. Если мы находим доказательства, которые противоречат ей, она становится менее вероятной. Поскольку наши доказательства никогда не бывают полными, мы должны следить за новыми фактами, которые повышают или понижают вероятность наших словесных карт. До определенного момента этот инструмент может помочь нам мыслить в терминах вероятности. Он может напомнить нам о необходимости составлять карты степеней вероятности в соответствии с характером наших знаний.

Инструмент № 3: Для меня Наши интересы и точка зрения в значительной степени определяют, какие причинные факторы мы считаем важными. То, что может быть важной причиной для нас, может быть неважным для кого-то другого. Мы не должны обманывать себя, думая, что видим только

Чтобы заставить людей понять нашу точку зрения, мы должны сначала попытаться понять их: "Восемьдесят центов за фунт. Я просто не могу понять, почему она не хочет его есть".

Мы видим те причины, за которыми охотимся, и отвергаем как несущественные те, которые не отвечают нашим интересам. Доктор Х. А. Ларраби рассказывает о новостной заметке в газете The New York Times под заголовком "Подоходный налог приводит к пожару". Эдвард Дж. Рейнольдс, сорокашестилетний бухгалтер, работал всю ночь, пытаясь заполнить свою декларацию о доходах. Около 5:45 утра он задремал, и его зажженная сигарета упала на мягкое кресло рядом с рабочим столом. Начался пожар, и от дыма он потерял сознание. Соседи заметили дым. Пожарные быстро приехали и потушили пламя. Ущерб составил около 400 долларов. Если вы спросите начальника пожарной службы Тарритауна, что стало причиной пожара, он ответит: "Неосторожность". Если спросить врача, лечившего мистера Рейнольдса, о причине пожара, он ответит: "Усталость и сонливость, вызванные переутомлением". У газетчика, сообщившего о происшествии, были свои интересы, которые заставили его увидеть еще одну причину пожара. Его интересовали условия, в которых мистер Рейнольдс составлял сложные налоговые декларации, требующие круглосуточной работы. Таким образом, по мнению репортера, причиной пожара стала та самая штопаная налоговая декларация. У каждого из этих трех людей были свои интересы и реакции, которые привели их к трем разным выводам. Что же на самом деле было "причиной" пожара? Была ли это неосторожность или усталость и сонливость? Или все дело в сложной форме подоходного налога? Это бессмысленные вопросы. Не существует такой вещи, как "та самая" причина. У всего, что происходит, есть множество причинно-следственных факторов.

Наше сознание выбирает те цели, которые соответствуют нашим личным интересам: "Я слышал это не так".

Приведенное выше обсуждение причин пожара отнюдь не исчерпывает всех возможных вариантов. Они лишь представляют "причину с точки зрения пожарных, врачей и репортеров. Предположим, вы спросите продавца кофе, в чем была "причина. Он скажет вам, что причиной было то, что мистер Рейнольдс не выпил несколько чашек кофе (его марки). Если вы спросите представителя металлической мебели о "причине", он может ответить, что она заключается в том, что люди упорно продолжают придерживаться старомодной перегруженной мебели. Если вы спросите антисигаретную активистку о "причине, она может ответить, что "во всем виновата привычка курить". Для предотвращения подобных несчастных случаев некоторые точки зрения могут быть более полезны, чем другие. Но все точки зрения полезны для того, чтобы помочь нам составить наиболее полное представление о том, что и почему произошло. Мы должны избегать искушения играть в любимчиков и настаивать на том, что какая-то одна точка зрения является "причиной". Поэтому всякий раз, когда мы начинаем говорить о "той самой причине", мы должны обязательно добавить к нашим словесным картам "мне", чтобы напомнить, что мы диагностируем причины с НАШЕЙ собственной точки зрения, и что существует множество других возможных точек зрения, кроме нашей. To me напоминает нам, что причины, которые мы выбираем, значимы для нас в силу наших личных интересов и того, как мы родились и выросли. Инструменты 4, 5 и 6: указатели "Что", "Когда" и "Где" В процессе поиска причин указатели напоминают нам о том, что нас не должны обманывать различия: различия между людьми, различия во времени и различия в местах.

НАШИ ПРИЧИНЫ И ПОРЯДОК МОГУТ ИЗМЕНЯТЬСЯ С ВРЕМЕНЕМ… Тогда почему упали продажи? Мы производим лучшие в мире свечные нюхачи!"

Индексы помогают нам адаптировать наш прошлый опыт к новым людям и вещам, новым временам и новым местам. Как заметил Уинстон Черчилль в своих "Мемуарах", комментируя мышление французских военачальников на "Линии Мажино", "прошлый опыт несет в себе преимущества и недостаток, заключающийся в том, что вещи никогда не повторяются". Чтобы освободить место для расширенного обсуждения инструмента "насколько я знаю" в первой части этой главы, пришлось опустить примеры, иллюстрирующие индексы "что", "когда" и "где". Как насчет того, чтобы придумать несколько хороших примеров для себя? Подведем итоги Причины вещей часто бывают сложными и скользкими, и даже самые блестящие мыслители могут быть введены в заблуждение. Инструменты мышления во многом помогут нам разобраться в некоторых проблемах, с которыми мы сталкиваемся всякий раз, когда набираемся смелости и заявляем: "Это и есть причина того-то". Насколько я знаю, этот инструмент напоминает нам о том, что любой эффект вызывается бесчисленными предшествующими факторами, о которых наши знания неполны. До определенного момента напоминает нам, что наши карты будут иметь разную степень вероятности в зависимости от того, до какого момента они подкреплены фактами. Чем больше у нас доказательств, тем выше вероятность. Когда обнаруживаются противоречащие факты, степень вероятности стремительно падает. Мне это напоминает о том, что мы выбираем причины, которые нас интересуют, и игнорируем другие аспекты, которые, возможно, не менее важны. Когда мы говорим: "Для меня это самая важная причина", мы оставляем дверь открытой для рассмотрения других точек зрения. Индекс "что" говорит нам о том, что нет двух одинаковых ситуаций.

"Почему" и "Зачем" действуют одинаково во всех отношениях. Индекс "когда" напоминает нам, что мы не можем слепо полагаться на наш прежний опыт, потому что причины вещей могут время от времени меняться. Индекс "где" предупреждает нас о том, что другая обстановка может привести к другим результатам.

Будущее демократии связано с распространением научного мировоззрения. Это единственная гарантия против массового введения в заблуждение пропагандой. Что еще более важно, это единственная гарантия возможности формирования общественного мнения, достаточно разумного для решения современных социальных проблем. Джон Дьюи Известный психолог, доктор Эдвард Л. Торндайк, сравнил звероподобные способы разрешения разногласий между странами с более человечными методами, используемыми обезьянами-ревунами. Большую часть времени каждый народ обезьян остается на своей территории и занимается своими делами. Но когда группа обезьян вторгается на территорию другой группы, ее тут же встречают энергичным хором воя. Захватчики отвечают воем. Состязание продолжается до тех пор, пока, благодаря благотворному действию мозга обезьяны-ревуна, та сторона, которую перебили, не вынуждена будет уйти. Не проливается ни капли крови.

Это тот самый свирепый убийца, о котором я вам рассказывал".

Ни одно пятно не запятнает национальную честь, поскольку каждый гражданин воет громче всех, пока его внутренняя природа не скажет: "Хватит вопить!". Результаты, несомненно, намного лучше, чем у человека, где большое побеждает малое, воинственное — мирное, а сила — разум. Мышление: от народа, а не для народа Народу страны нечего выигрывать от агрессивной войны. Но их сознание настолько одурманено ложью и стимулировано призывами к патриотизму, что они охотно сотрудничают с беспринципными лидерами, которые планируют войны в своих личных целях. Пока народ страны не научится сопоставлять заявления своих политических лидеров с территорией, которую эти заявления якобы представляют, делать собственные выводы и действовать в соответствии с ними, до тех пор народы восьмидесяти с лишним стран мира будут втягиваться в войны, в которых они ничего не выигрывают и почти все теряют. Доктор Г. М. Гилберт, работавший тюремным психологом на Нюрнбергском процессе над нацистскими военными преступниками, рассказывает, что сказал ему Герман Геринг в своей камере в ответ на вопрос об отношении народа к войне: "Конечно, народ не хочет войны", — пожал плечами Геринг. "Почему… [кто-то] хочет рисковать своей жизнью на войне, когда лучшее, что он может получить от нее, — это вернуться… целым и невредимым". Естественно, простые люди не хотят войны; ни в России, ни в Англии, ни в Америке, ни, тем более, в Германии. Это понятно. Но, в конце концов, именно лидеры страны определяют политику, а потащить за собой народ всегда проще простого, будь то демократия или фашистская диктатура, парламент или коммунистическая диктатура… Есть голос или нет, народ всегда можно подчинить вождям. Это легко. Достаточно сказать им, что на них напали, и осудить пацифистов за отсутствие патриотизма и за то, что они подвергают страну опасности. Это работает одинаково в любой стране". * Сто детей За то время, пока вы будете читать эту главу, в США родится около ста детей. Какие привычки мышления они приобретут? Или позвольте мне поставить вопрос по-другому: Если бы мы хотели как можно хуже научить детей думать, какие привычки мы бы им привили? Что мы могли бы сделать, чтобы они не смогли думать самостоятельно? Как мы могли бы обучить детей так, чтобы политическим лидерам в их стране было как можно меньше проблем с тем, чтобы "тащить их за собой"? Как сделать их такими рабами слов, чтобы факты не оказывали на них никакого влияния? Как извратить их юные умы, чтобы сделать их как можно более догматичными, разочарованными и несчастными? Для начала нам придется научить этих детей вести себя так, будто на их картах изображены ВСЕ территории. Любой ценой мы должны не допустить, чтобы у них возникла позиция "я не знаю — все, давайте посмотрим". И даже малейшую критику они должны воспринимать как недружелюбную провокацию. Эти маленькие дети не должны мыслить категориями мира процессов. Они не должны пытаться обновлять свои вербальные карты. Им нужно внушить, что изменение одной из их вербальных карт означает смертельный удар по их гордости и самолюбию".

Мы должны научить их доказывать свою точку зрения, цитируя авторитеты — чем древнее, тем лучше. Мы должны каким-то образом, но тонко, донести до них мысль о том, что они не должны думать самостоятельно. Их мышление должно сводиться к поиску веских причин продолжать верить в то, чему их учили. Они должны относиться к своим идеям не как к картам, а как к точным копиям территории. Они должны негласно верить, что их слова не представляют территорию: они и есть территория! Они должны настаивать на том, чтобы делать огульные заявления о группах и отказываться смотреть на "маму" или "фини". Они должны иметь привычку мыслить по принципу "или-или" и никогда не мыслить в терминах степеней. Они должны утверждать, что логическая последовательность требует, чтобы все было либо ВСЕ, либо НИЧЕГО. Если мы хотим привить маленьким детям привычки мышления, которые максимально усложнят их жизнь, мы должны научить их судить обо всех людях по их собственным реакциям и считать глупцами тех, кто с ними не согласен. Когда они говорят "ко мне/5", они должны подразумевать "ко всем умным и здравомыслящим людям". Они должны быть обучены быстрым и незамедлительным реакциям и никогда не должны отказываться от своих поспешных суждений так же, как судья меняет способ подачи мяча. Прежде всего, им придется избегать научного метода мышления. Они должны верить, что их карты важнее, чем территория, и проверять их на практике будет совершенно излишне. Короче говоря, они должны держать свои глаза и разум закрытыми. На самом деле я не знаю ни одного ребенка в этой стране, которого бы обучали с учетом вышеперечисленных целей. Но перечитайте этот список еще раз. Посмотрите, не обнаружите ли вы, что склонны

Я обнаружил, что это так. Посмотрите на окружающих вас людей. Сколько из них имеют эти незрелые привычки мышления? Неудача школ "Великая цель образования, — сказал Трайон Эдвардс, — состоит в том, чтобы дисциплинировать, а не снабжать ум; приучать его к использованию собственных сил, а не заполнять его чужими накоплениями. В настоящее время большинство школ мало что делают для того, чтобы привить детям зрелые мыслительные привычки. В них впихивают всевозможные знания (одни полезные, другие бесполезные), но детям дают очень мало подсказок о том, как отсеять ложные знания и сохранить остальные в хорошем состоянии. Однажды на уроке географии маленький Дики выразил отношение слишком многих детей: "Учитель: "Ричард, назови мне три доказательства того, что мир круглый". Дики: "Во-первых, ты так говоришь; во-вторых, папа так говорит; и в-третьих, книга так говорит". "Вряд ли будет преувеличением, — говорил Джон Дьюи, — сказать, что слишком часто с учеником обращаются так, как будто он фонографическая пластинка, на которую нанесен набор слов, которые должны быть буквально воспроизведены, когда чтец или экзаменатор нажмет на соответствующий рычаг. Или, изменяя метафору, к уму ученика относятся как к цистерне, в которую информация поступает по одному набору труб, механически вливающих ее внутрь, а декламация — это насос, который снова выкачивает материал по другому набору труб.

Дети перенимают привычки тех, кто их окружает

Школы направляют свои усилия на то, чтобы научить детей ЧЕМУ-ТО думать, и терпят неудачу в более важном — научить их КАК-ТО думать. Нет ничего более важного в образовании — и в то же время ничем так не пренебрегают. В более чем восьмидесяти странах мира, в тысячах городов и деревень на этом земном шаре маленьким детям внушают все, что хотят их старшие. Опыт показывает, что нет почти никакого предела абсурду, который могут проглотить маленькие дети. "Мы начинаем, — говорит Бэйн, — с того, что верим всему". Дети, которых учат ЧТО думать, но не КАК думать, могут лишь повторять ошибки, которые люди совершали на протяжении веков. Вместо того чтобы зрело оценивать свои вербальные карты и карты других людей, они могут только ссориться с ними. Всем нам доводилось слышать слова "Это не так", за которыми следовал сильный удар кулаком по плоти. В микрокосмосе это и есть модель войны. Генерал Г. Брок Чисхолм, исполнительный секретарь Всемирной организации здравоохранения ООН, предупреждает: "Мир меняется и будет меняться так быстро, что мы не сможем дать нашим детям четкие и определенные планы на жизнь. Невозможно представить им карты реальности с какой-либо степенью уверенности в том, что эти карты # Из книги "Как мы мыслим" Джона Дьюи. Перепечатано с особого разрешения издательства "Д. Г. Хит и компания", Бостон, Массачусетс.

Детям от родителей нужны не карты мира, каким он был раньше, не верования их родителей или их предков, а великий дар свободы мыслить, способности самим ясно смотреть на реальность и решать, как лучше устроить свои отношения с той реальностью, которую они ясно видят." * Как мы должны учить наших детей? Как мы можем передать ценный опыт и великие традиции прошлого и в то же время побудить подрастающее поколение адаптировать их к завтрашнему миру? Мы с женой учим наших детей "правильному" и "неправильному", как мы это понимаем. Вначале они будут придерживаться того же мнения, что и мы. Мы чувствуем, что должны дать им набор моральных принципов; что мы должны дать им набор идей о том, как жить в этом мире; что мы должны познакомить их с нашими "друзьями" и "врагами". Но мы не считаем правильным заставлять их продолжать нашу дружбу или нашу вражду. Наши дети учатся пользоваться инструментами для мышления, y Мы учим их, что наши идеи — лучшие из тех, что мы смогли найти на данный момент. Но они также учатся тому, что именно они должны довести до совершенства полученные от нас идеи, чтобы передать их в лучшем виде своим детям. Мы возлагаем на них бремя и обязанность созревать и менять идеи, которым их учили, когда они обнаруживают, что эти идеи не соответствуют фактам их жизни. Вместо * Перепечатано с любезного разрешения Г. Брока Чисхолма и журнала The Christian Register.

Пытаясь вырастить подражателей, которые будут чувствовать себя виноватыми, если когда-нибудь не согласятся с нами, мы призываем наших детей самостоятельно исследовать территорию и разработать для себя лучшие словесные карты, чем мы смогли им дать. Они должны не больше почитать и дорожить унаследованными словесными картами, чем семейным автомобилем, который достался им в наследство. Когда появятся более совершенные автомобили, они захотят их приобрести. Когда появятся более адекватные вербальные карты, им лучше приобрести и их. Мы открыто признаемся нашим детям, что папа и мама не знают ВСЕГО обо ВСЕМ. Мы говорим им: "У нас гораздо больше опыта, чем у вас, и мы полагаем, что в настоящее время вы обнаружите, что наши вербальные карты в целом обладают неплохой предсказуемостью. Но в этом изменчивом мире обстоятельства меняются. По мере того, как вы взрослеете, вы должны начинать думать самостоятельно". Вот как Линкольн Стеффенс учил своего сына: "Кран вышел из строя. Он протекает, и я не могу его плотно закрыть. Хорошо. Я зову своего семилетнего сына, чтобы он посмотрел и взял еще один урок по одному из самых важных курсов, которые я должен ему преподать. Он берет кран, пытается его выключить и не может. Он ухмыляется. "В чем дело, Пит?" спрашиваю я. Он радостно поднимает глаза и отвечает. "Взрослые, папа". Пропаганда, конечно. Я внушил ему, что мы, его старшие, не можем сделать подходящий кран. А он может. Для него и его поколения найдется работа в сантехническом бизнесе. И в любом другом бизнесе. Я учу своего ребенка и, как только появляется возможность, рассказываю всем остальным детям всех возрастов — дошкольникам, школьникам, студентам и выпускникам:

ЕСЛИ МЫ ПОТЕРПИМ НЕУДАЧУ. .

Что ничего не сделано, окончательно и правильно. Что ничего не известно, положительно и полностью. Что мир принадлежит им, весь. Он полон работы для них, полон всевозможных вещей, которые они должны узнать и сделать, или переделать и сделать правильно. И они вкушают благую весть. Они, как и я, рады, что им еще есть что открыть, сказать, подумать и сделать. Что? Молодежи есть чем заняться, и это вдохновляет их, когда я признаюсь за всех взрослых: Что у нас нет и никогда не было в истории мира хорошего правительства. Что нет и никогда не было идеально работающей железной дороги, школы, газеты, банка, театра, сталелитейного завода, фабрики, бакалейной лавки; что ни один бизнес не строится, не управляется и не финансируется так, как он должен быть, должен быть и будет когда-нибудь — возможно, в свое время. То, что верно в отношении бизнеса и политики, славно верно и в отношении профессий, искусств и ремесел, науки и спорта. Что лучшая картина еще не написана, величайшая поэма еще не спета, самый могучий роман еще не написан, а самая божественная музыка не придумана даже Бахом. В науке, вероятно, девяносто девять процентов познаваемого еще предстоит открыть. Чтобы решить мировые проблемы, мы должны найти новых смелых мыслителей для нашего мира. Невежество, предрассудки и закрытый разум — слабые средства от наших бед. Мы должны прислушаться к знаменитому предупреждению Авраама Линкольна: "Догмы спокойного прошлого неадекватны бурному настоящему. Случай нагромождает трудности, и мы должны подняться вместе с ним. Поскольку наше дело новое, мы должны думать по-новому и действовать по-новому".

Дорога вперед Пока мы продолжаем калечить интеллект наших детей, не обучая их думать, нас ожидают постоянные войны, бедность, преступность и другие беды. Научить детей во всем мире ясно мыслить, чтобы они могли решать свои разногласия путем зрелой дискуссии, а не цепной реакции урана — это не то, что можно сделать за день, неделю или год. Это то, над чем мы должны работать. Это займет много времени, но единственный способ добиться этого — начать делать. Мы должны сформулировать наши идеалы. Мы должны объяснить их другим людям. И мы не должны упускать возможности научить наших детей видеть более ясно, мыслить более зрело и чувствовать более глубоко. Цивилизация — это медленный процесс обучения доброте. Мы должны помнить вместе с Вольтером, что "люди будут продолжать совершать злодеяния до тех пор, пока они продолжают верить в абсурд".55 И они будут продолжать верить в абсурд до тех пор, пока их не научат КАК мыслить, а не просто накачивать их местными идеями о том, КАК мыслить. Обучение детей правильному мышлению — это не полный ответ на мировые беды, но это необходимая отправная точка. До тех пор пока мы будем вбивать в головы детей ЧТО думать и не научим их КАК думать, до тех пор мы будем иметь различные виды ада на земле. Это вызов сегодняшнего дня. Сможем ли мы с ним справиться? Это зависит от нас. Это зависит от вас и от меня. Подводя итог, можно сказать, что этому миру нужны мыслители, а не попугаи.