Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений

«МЫ УСТАЛИ СЧИТАТЬ ТЕХ, КОГО УБИЛИ…»

Один за другим пилоты опрокидывали свои машины в пике. Внизу, насколько видел глаз, стлался поверх невысоких гор сплошной ковер всех оттенков зеленого: джунгли. Распахивались створки бомболюков, и взвивались над зеленым царством столбы из пламени, комьев почвы, вырванных с корнями деревьев и дыма — густого, насыщенного влагой и гибнущими насекомыми. Иногда на выбомбленных участках мелькали разрушенные хижины, неподвижные тела, и пилоты удовлетворенно хмыкали: ошибки нет, здесь действительно укрывалась база повстанцев. Чего пилоты не могли увидеть, так это замаскированного блиндажа внизу. В землянке, крытой цельными стволами пальм, находились трое.

— Наше нынешнее положение в горном районе Камаплау вовсе не хорошо, — говорил мальчик лет двенадцати, опираясь на американскую штурмовую винтовку М-16.[22]

— Похоже, мы скоро лишимся нашей базы. Вражеские войска, состоящие из четырех полков во главе с полковником Сое Теином, приближаются к нашей базе… Записал, Ые?

Тот, кого звали Ые, сидел на скрещенных ногах перед раскрытым портативным компьютером. Прикусив от усердия язык, Ые сосредоточенно ударял по клавишам, а при каждым разрыве бомбы делал сразу несколько опечаток.

— Добавь, Ые, что цель Сое Теина — захватить нашу базу до Дня революции двадцать седьмого марта, — сказал другой мальчик, внешне неотличимый от первого, но с «Калашниковым» на шее. — Полковник координирует действия с тайскими пограничниками. Они перерезали нам все линии снабжения, открывают огонь при попытке пересечь границу и сообщают врагу о наших передвижениях. Наша база почти вдребезги разрушена в результате тяжелой бомбардировки…

Очередная бомба упала совсем близко, блиндаж вздрогнул, и на клавиатуру ноутбука просыпалась сквозь щели в перекрытии земля. Сверху донеслись истошные крики, Ые вздрогнул, но вооруженные мальчуганы одинаковой наружности даже ухом не повели. Как по команде, оба стряхнули пепел со своих сигар на земляной пол и снова зажали сигары зубами. Ые было лет восемнадцать, рядом с подростками-близнецами он казался взрослым мужчиной. Тем более стороннему наблюдателю было бы странно видеть, как Ые пишет под их диктовку.

«Мы столкнулись со множеством трудностей и подвергаемся атакам с обеих сторон, — выстукивал парень. — Тайцы бьют по нам из пушек. Когда я пишу это письмо, наша база раскачивается, словно при землетрясении. Много селян уже ранено, в том числе женщины и дети. По меньшей мере 53 человека мертвы. Если положение сохранится, мы скоро погибнем».

И действительно, артиллерийская батарея вооруженных сил Таиланда приступала к «работе» сразу после того, как штурмовики Мьянмы, отбомбившись, уходили на аэродромы. Вот и сейчас громыхнул где-то в отдалении залп: снаряды со зловещим свистом устремились к базе Армии Бога (God’s Army), расположенной на заросшей непролазным кустарником границе Мьянмы и Таиланда.

— Подчеркни, Ые, что невинных жителей здесь убивают безо всякой причины, — сказал один из 12-летних мальчиков. — Международная общественность должна узнать об этом. Если надавить на тайцев, они прекратят обстреливать регион, и мы будем спасены. Пока же мы не можем найти убежища даже у родственников-каренов в Таиланде.

Издавна места по обе стороны таиландско-бирманской границы были населены каренами — смуглым народом численностью около 4 миллионов человек (самоназвание каренов — пгханьо). Большинство каренов исповедуют баптизм — одну из разновидностей христианства в протестантском варианте. Однако в Таиланде, и особенно в Мьянме, странах с преобладающим буддийским населением, христианам приходится нелегко. Буддизм — религия довольно агрессивная, стремящаяся к приобретению максимального числа верующих.

Вот почему карены сражаются за свою автономию в Бирме с того самого дня 4 января 1948 года, когда британские колонизаторы даровали этой стране независимость. Однако никакого единого фронта нет, каренское сопротивление раздроблено на добрую дюжину повстанческих групп. Старейшая из них — Армия Бога в составе порядка двухсот боевиков. Борьба лишь ужесточилась после того, как в 1989-м пришедшая к власти военная хунта переименовала Бирму в Мьянму, а столицу Рангун — в Янгон.

«Здесь нам не оставлено ни единого шанса, — продолжал свое послание Ые. — Возможно, это последнее письмо от меня, потому что я не знаю, сумею ли уцелеть. Однако пока я жив, я должен остановить бомбежки во что бы то ни стало. Чтобы удовлетворить кровожадное правительство в Рангуне, тайцы взяли под прицел Армию Бога, а ведь мы живем вместе с ее бойцами, Я пекусь не о своей жизни, но о других. Я знаю, что после тайской атаки бирманские войска набросятся и поубивают нас, включая мирных жителей…»

В пику правительству повстанцы продолжали именовать страну Бирмой, а столицу — Рангуном.

— Напиши, что мы поддерживаем Аун Сан Су Чжи, — не вынимая изо рта сигары, заметил один из мальчиков. — Мы за ненасильственные методы. Если она придет к власти, то кровопролития не будет, мы сумеем договориться.

— Только пиши это не от Армии Бога, а как бы от себя, Ые, — уточнил другой мальчуган. — Аун Сан Су Чжи вряд ли будет довольна, если ее заподозрят в связях с нами.

— Я напишу от имени нашей студенческой организации, — подхватил Ые, ожесточенно давя клавиши. — Вот, слушайте: «Мы, Энергичные Бирманские Студенческие Воины, горячо поддерживаем Аун Сан Су Чжи, лидера демократической оппозиции в Бирме и лауреата Нобелевской премии мира. Но мы не хотим покорно дожидаться перемен. Мы хотим сделать что-нибудь значительное, что ускорит перемены и спасет нашу родину от темноты…». Так пойдет, Лютер? Тебе нравится, Джонни?

Близнецы уставились друг на друга. При этом кончики их сигар столкнулись, и оба беспечно расхохотались. Ые глядел на них с завистью. В джунглях все знали, что 12-летние Джонни и Лютер Хтуу не могут быть убиты, потому что заговорены от пуль и мин. Сами мальчуганы с Удовольствием подтверждали эту легенду.

«Пули проходят навылет через наши узкие, хрупкие грудные клетки, — любили повторять братья Хтуу. — Мины не взрываются под нашими маленькими, невесомыми ногами». Они возглавили Армию Бога в возрасте девяти лет. Тогда, в 1997 году, вооруженные силы Мьянмы атаковали родную деревню близнецов на границе с Таиландом. Слух о приближении врага принесли беженцы, которые рассказали, что солдаты убивают каренских мужчин на глазах их семей, насилуют женщин и сжигают села.

Джонни и Лютер Хтуу призвали нескольких мужчин устроить засаду и встретить солдат огнем. Терять запаниковавшим мужчинам было уже нечего, поэтому они легко согласились с предложением сущих, казалось бы, несмышленышей. Привыкшие к безнаказанности солдаты Мьянмы попали под шквал свинца и бежали, побросав своих убитых и раненых. Тогда-то и родилась легенда о неуязвимости малолетних братьев и о том, что одно лишь их присутствие приносит божественную защиту от пуль и мин их приверженцам. Неграмотные мальчики с упоением купались в лучах славы.

— Мы сбились со счета сколько бирманских солдат убили вот этими руками, — любил с дьявольской усмешкой повторять Джонни.

Тут он с деланным изумлением рассматривал свои детские ладошки.

— Я никогда в жизни не плакал, — вторил брату Лютер. — К чему мужчине плач?

Как истовые баптисты, близнецы строго-настрого запретили в своей «армии» драки, сквернословие, наркотики и алкоголь. Единственная разрешенная вредная привычка — курение: мальчики и сами вовсю дымили, причем сигарами. Своих иссиня-черных волос братья Хтуу не стригли, а игрушками им служили… штурмовые винтовки, которые были едва короче своих владельцев.

Успехи детей в войне против профессиональных военных взбесили хунту в Янгоне и вызвали негодование рядовых буддистов. Ведь большинство из 35 миллионов бирманцев (народ мьянма) настроены против каренов. Решено было покончить с христианскими повстанцами во что бы то ни стало. Уже в январе нового 2000 года Армия Бога оказалась в отчаянном положении.

«Мы планируем другую операцию, — писал восемнадцатилетний Ые частично под диктовку юных командиров, а частично по своему собственному усмотрению. — Знаю,что многие патриоты не одобрят того, что мы задумали, поскольку нам придется столкнуться с тайскими военными, а не с нашим врагом, бирманской армией. Но у нас нет выбора, а эта операция, возможно, поможет прекратить бомбежки. В противном случае нам всем придется умереть. Я заверяю, что мы не убьем ни одного гражданского лица. Если я погибну, пожалуйста, сохраните письмо в присоединенном файле для моих родителей. Отдайте его им, когда Бирма придет к демократии. Верный революции, Ые Тиха. База Камаплау, 18 января 2000 года».

В воздухе послышался характерный звук: заправившись и пополнив боезапас, штурмовики ВВС Мьянмы возвращались к тайско-бирманской границе.

АРМИЯ БОГА ПЕРЕХОДИТ В АТАКУ

Повстанческая база Камаплау, как полагали власти в Мьянме и Таиланде, была стерта с лица земли. Поэтому события понедельника 24 января 2000 года вызвали шок в обеих странах. На рассвете десяток боевиков из Армии Бога и организации Энергичных Бирманских Студенческих Воинов просочились на территорию Таиланда. Здесь они спрятались по обе стороны ведущего к Бангкоку шоссе.

Когда показался междугородный автобус, боевики провалили перед ним на трассу заготовленный пальмовый ствол. Водитель попытался было дать задний ход, однако такой же ствол лег и позади автобуса. Выразительно поводя автоматами, боевики приказали открыть двери и забрались внутрь. Пассажиры испуганно вжимались в сиденья — каждый знает, что человеческая жизнь теряет ценность в глазах людей, которые не видят ничего, кроме войны.

Пальмы были убраны, и шофер повел автобус туда, куда ему приказали вооруженные до зубов повстанцы. Первым крупным населенным пунктом по пути к Бангкоку оказался городок Ратбури с 50 тысячами жителей, центр одноименной провинции. Как выяснилось, именно сюда направлялись захватившие автобус боевики. Водителю было приказано остановиться у входа в городскую больницу. Боевики вбежали в здание и выставили часовых ко всем выходам. В руках десятка экстремистов оказались 700 заложников: больные, врачи и медсестры.

Требования захватчиков огласил тот самый 18-летний Ые Тиха, который около недели назад набирал на мелкой клавиатуре ноутбука послание агонизирующего подполья. Власти Таиланда должны были прекратить артобстрел запрятанных в горах баз и позволить беспрепятственный доступ боевиков на свою территорию. Собственно говоря, именно прозрачность границы с Таиландом и делала непобедимыми бирманских повстанцев на протяжении десятилетий.

Вооруженные силы Мьянмы имели возможность преследовать боевиков лишь до границы суверенной страны. В Таиланде боевики отсиживались, оправлялись от ран, пополняли припасы. Россиянам такая ситуация до боли напоминает ситуацию с Панкисским ущельем: этот труднодоступный район Грузии в годы второй Чеченской войны превратился в главную базу чеченского терроризма. В свою очередь, юные боевики из джунглей с горящими глазами слушали рассказы старших о захватах больниц Басаевым в Буденновске и Радуевым в Кизляре в первую Чеченскую.

Больницу в Ратбури оцепила полиция. Представитель властей заверил Ые Тиху, что его требования переданы премьер-министру Таиланда Хуану Ликпаю, который занимает также пост министра обороны. У повстанцев имелись серьезные основания для оптимизма. Менее чем четыре месяца назад, в октябре 1999 года, отряд, включавший членов различных мятежных группировок, перебрался из Мьянмы через границу и незамеченным проник в Бангкок — таиландскую столицу.

Здесь сводный отряд захватил бирманское посольство. Помимо дипломатов, в плен попали совершенно случайные люди, пришедшие сюда за мьянмскими визами, а также технический персонал, включая поваров, официантов и уборщиц: всего около ста человек. Власти Мьянмы настаивали тогда на силовой операции по освобождению, однако премьер Хуан Ликпай опасался большого количества жертв.

В ходе переговоров требования террористов частично были удовлетворены. Затем вместе с частью наиболее важных дипломатов повстанцев вывезли в аэропорт и по воздуху доставили на границу с Мьянмой. Здесь террористы освободили последних заложников и растворились в джунглях. Эта мягкотелость вызвала критику как из Рангуна, так и со стороны таиландских спецслужб. Рефреном звучала всемирно известная истина: уступки террористам лишь порождают новые теракты.

Вместе с тем у Хуана Ликпая имелось объективное оправдание. В буддизме и похожем на него учении джайнов существует понятие ахимсы — отказа от нанесения намеренного или случайного вреда любым живым существам. Джайны по этой причине не имеют права заниматься земледелием, ведь плуг разрезает червей и прочих обитателей почвы. Вот почему не найти в Юго-Восточной Азии палачей для исполнения смертных приговоров: это делает «расстрельная» машина — пулемет, который включается в определенное время.

Неудача при штурме посольства была бы очень тяжело воспринята населением Таиланда — государства, в котором функцию буддийского первосвященника отправляет сам король. Теперь, 24 января 2000 года, премьер Ликпай вынужден был пожинать плоды собственной уступчивости — было от чего прийти в ярость!

Многолетний кровавый конфликт в соседней Мьянме то и дело втягивал в свою орбиту Таиланд и его ни в чем не повинных граждан. В том же Ратбури давным-давно разместился жуткий рассадник терроризма — беженский лагерь, переполненный представителями бирманских национальных меньшинств и демократической оппозиции. Но захват больницы?! Столь циничной акции Таиланд в своей долгой истории еще не знал.

Наступило 25 января. Ые Тиха не подозревал, что судьба окончательно отвернулась от него и его друзей. На рассвете, спустя сутки после начала теракта, таиландские коммандос ворвались в здание больницы сразу с нескольких сторон — с крыши, из подвала, через балконы. В общем, отовсюду, откуда их не ждали. Повстанцы опомнились за миг до смерти и не успели оказать никакого сопротивления. Все до единого они были перебиты, а заложники остались живы и невредимы. К большому огорчению властей, близнецов Лютера и Джонни Хтуу среди боевиков не оказалось.

Когда в Мьянме стали известны итоги штурма, власти возрадовались, а Национальная лига за демократию (НЛД) во главе с Аун Сан Су Чжи поспешила отмежеваться от террористов. «Мы отвергаем захват больницы вместе с больными и персоналом, — говорилось в заявлении НЛД. — Это неприемлемо, это террористический акт, и наша партия серьезно осуждает его… Это может причинить вред миру и безопасности в регионе и в то же время принижает достоинство нашей страны. Терроризм порождает терроризм… Однако партия настаивает, чтобы правительство рассмотрело корни этнических бесчинств и извлекло политический урок из произошедшего».

Запоздалость этого заявления не оставила сомнений на чьей стороне подлинные симпатии НЛД. Ведь официальное осуждение террористов бирманской оппозицией увидело свет лишь в среду 26 января — на следующий день после того, как кризис в Ратбури разрешился.

Еще через сутки, 27 января, базу Армии Бога в горах Камаплау захватили войска Мьянмы. Однако радость полковника Сое Теина была омрачена: основные силы мятежников не приняли неравного боя. Джонни и Лютер Хтуу ловко увели свой отряд из окружения через скальные расщелины: Армия Бога растворилась в джунглях, а полковник Теин только выругался. У матерого вояки не было сомнений, что близнецы продолжат войну с правительством.

Свыше половины каренских бойцов составляют незнакомые с мирной жизнью дети до 15 лет. Дети всегда сражаются как бесстрашные боевики: они не осознают опасности, даже когда идут на верную смерть. Более того, детям нетрудно внушить мысль о возможности бессмертия или загробной жизни. Обычно до 12 лет ребятишки служат носильщиками и разведчиками, а потом получают автоматы и отправляются на боевые операции. В умении метко стрелять дети быстро нагоняют взрослых, ведь любая наука в малолетстве постигается легко, «заходит» сама собой.

31 января 2000 года, ровно неделю спустя после захвата больницы в Ратбури, на интернетовский сервер Ьигта.пе1 (т. е. Бирма.сеть) поступило послание по электронной почте: «Мы планируем другую операцию, хотя многие патриоты не одобрят того, что мы задумали». Теперь всем стало ясно, что имел в виду уже покойный Ые Тиха. «Другой операцией» был как раз захват больницы, а под предшествующей ему операцией подразумевался октябрьский захват посольства в Бангкоке.

Бирманские секретчики, попытавшиеся определить, кто и откуда переслал письмо Ые Тихи, только развели руками: некто вошел в Интернет при помощи спутникового телефона и связался с Ьигта.пе1 через прокси-сервер. Ну, а уж прокси на то и прокси, чтобы до неузнаваемости изменить адрес отправителя.

Как бы то ни было, мир отнесся к захвату больницы с негодованием, и каренским организациям пришлось срочно собраться на XII конгресс КНЮ (Karen National Union — Каренский национальный союз). Местом про-ведения конгресса послужила территория Таиланда близ границы с бирманской провинцией Так. Чтобы отвести подозрения в содействии террористам, был немедленно и единогласно избран новый президент КНЮ. Им стал 73-летний Сау Ба Тин, ветеран, сражавшийся с властями Рангуна с 1949 года. Вдень получения сервером Ьигта.пе! предсмертного послания Ые Тихи новый президент поспешил выступить с заявлениями, обеляющими каренский народ:

— Много групп отделились от КНЮ. Некоторые, например, Демократическая армия каренских буддистов, перешли на сторону Рангуна, в то время как другие, например, Армия Бога, остались независимыми. Мы готовы дать им возможность извиниться за ошибки, когда они вернутся в состав КНЮ. Ведь вся наша полувековая борьба потерпела неудачу вследствие разъединенности. Если мы не воссоединимся, Рангун, следуя своей тактике «разделяй и властвуй», уничтожит нас порознь. Вместе с тем я готов к мирному диалогу с властями Бирмы.

Точно следуя известному афоризму «хочешь мира — готовься к войне», в тот же день Сау Ба Тин назначил новых командиров всех семи дивизий КНЮ. Кроме того, Сау Ба Тин призвал правительство Таиланда проявить сострадание к каренскому народу, который вынужден искать убежища между армиями сразу двух государств.

— Решительные действия Таиланда, в результате которых погибли десять повстанцев, захвативших заложников, соответствовали таиландским законам, — подчеркнул новый лидер каренов. — Они не приведут к ухудшению отношений между таиландским и каренским народами.

Военная хунта в Янгоне требует, чтобы КНЮ сложил оружие. В ответ КНЮ требует прекращения огня, но без разоружения, — на случай, если власти нарушат свои обещания. Каренам нужна автономная область с представительством в центральном правительстве страны. Янгон же опасается, что автономия станет лишь первым шагом на пути к полному отпадению каренов от Мьянмы. В общем, конфликт в Мьянме — одно из «долгоиграющих» межэтнических и межконфессиональных противостояний наподобие армяно-азербайджанского, сербско-албанского, российско-чеченского, арабо-израильского…

Откуда же в бедной Мьянме берутся средства на финансирование повстанческой войны с центральным правительством? На отвоеванных у джунглей участках расположены крупнейшие в мире после Афганистана плантации опийного мака. Продукцию горцы сдают полевым командирам, которые в пещерных лабораториях получают героин. Сигналы о приближении солдат или полицейских поступают по телефону из предгорных долин, где в каждой деревне у повстанцев свои люди. В случае опасности нехитрое оборудование навьючивается на мулов, и караван исчезает в джунглях. Через 2–3 дня лаборатория вновь действует — уже на новом месте!

Самые уязвимые во всей героиновой цепочке — маковые плантации. Плантация не лаборатория, джунглями ее сверху не замаскируешь. Посевы мака можно выжечь с воздуха напалмом или залить дефолиантами — препаратами, которые в больших дозах вызывают гибель растений. Тогда десятки тысяч горцев останутся без средств к существованию. Им останется лишь восстать против ограбившего их государства. Подобно горцам всего мира, они вооружены и отлично стреляют — мужчины, женщины и, конечно, дети. Горцы пополнят собой партизанские отряды, а каждый дом в горах станет крепостью.

Но у Мьянмы, беднейшей страны Индокитая, нет средств на то, чтобы коренным образом изменить хозяйство горцев. И все остается по-прежнему. Героин расползается отсюда главным образом в развитые страны, где уличные цены на него самые высокие. Белая смерть продолжает собирать свой «урожай», а юные партизаны на вырученные деньги закупают оружие, средства связи, одежду, продовольствие и многое другое. Готовятся новые захваты заложников: тайная война в джунглях продолжается.

СЛАБОСТЬ ТОЛЬКО РАЗ

После освобождения 26 октября 2002 года театрального здания на Дубровке (Москва) на российские власти обрушилась лавина критики. Корреспондент вещающей из Чехии радиостанции «Свобода» Петр Вайль в полемическом запале даже поставил Кремлю в пример действия властей Таиланда по освобождению больницы в Ратбури: вот, дескать, как чисто нужно проводить контр террористические операции!

Вайль давно известен своими антироссийскими взглядами, давно пытается оправдывать чеченский терроризм.

Не удивительно, что безоглядная пристрастность ввергла Пражского злопыхателя в сеть заблуждений. Нет и быть не может никаких аналогий между юными христианскими экстремистами из джунглей и исламскими смертниками, спустившимися с кавказских круч.

В отличие от ислама, христианство однозначно осуждает суицид, отказывая самоубийце в праве на погребение в кладбищенских пределах. Вот почему боевики Армии Бога и Энергичные Бирманские Студенческие Воины даже не угрожали взорвать больницу. Таиландским коммандос противостоял десяток мальчишек с огнестрельным оружием. Перед российским спецназом было свыше сорока увешанных взрывчаткой фанатиков.

Безнаказанность террористов надолго откладывается в головах у прочих правонарушителей: достаточно лишь раз проявить слабинку. Воспоминания об уступках таиландского правительства во время захвата посольства Мьянмы в Бангкоке в октябре 1999 года подтолкнуло к очередному захвату заложников не только бирманских повстанцев, но и уголовников. Девятерых зеков из провинциальной тюрьмы «Самут Сакхон» в 40 км юго-западнее Бангкока не остановила даже трагическая для террористов развязка в Ратбури.

Решив бежать, они заранее припасли ацетиленовую горелку с полным баллоном газа. Утром в среду 22 ноября 2000 года зеки взяли в заложники тюремного надзирателя и еще двоих сотрудников, на которых надели их же собственные наручники. Затем беглецы расплавили петли металлических тюремных ворот. Снаружи обнаружили микроавтобус, в котором сидели трое тюремных офицеров и предприниматель, поставлявший в тюрьму «Самут Сакхон» морепродукты. Размахивая отобранными пистолетами, заключенные загнали заложников в микроавтобус.

— Не вздумайте стрелять! — выкрикнул в лицо ошарашенным людям Муанг Уин, главарь похитителей. — В этом баллоне столько газа, что нас всех разнесет в клочья, если сюда попадет хоть одна паршивая пулька.

Сидевшим внутри офицерам и бизнесмену оставалось лишь поднять руки, после чего на их запястьях также защелкнулись наручники, а их пистолеты перекочевали в карманы налетчиков. Заложников стало семеро. Газовый баллон уложили на пол «микрика». Один из зеков уселся за руль, и автобус рванул с места. Но миновать последние, внешние ворота тюрьмы не удалось.

Когда распространилась весть о побеге, в тюрьму прибыли следователи. Их взорам предстал буддистский тюремный священник, 35-летний Удом Джитонгпан. В тюрьме его ненавидели все небудцисты, поскольку Джитонгпан в миссионерском угаре стращал зеков ужасами нараки —. многоэтажного подземного чистилища, где души умерших годами ожидают вселения в новое существо. Души грещников при этом терзают звери и насекомые, они задыхаются от запахов нечистот, их сбрасывают на заостренные колья, раздирают щипцами, варят в масле и т. д.

Сейчас Джитонгпан был не живее мумии: стало ясно, что его свалили ударом ноги, а затем пристрелили в голову. Выяснилось, что среди преступников лишь один таец, а все остальные происходили из Мьянмы. Воспользовавшись тем, что зеки отобрали у офицеров мобильные телефоны, силы безопасности установили с похитителями связь, причем переговоры транслировались в прямом эфире по радио и ТВ.

— Мы хотим домой, дайте нам уйти, и мы отпустим всех заложников на границе, — заявил Маунг Уин и пожаловался на ужасные тюремные условия: — Мы бы предпочли умереть, нежели оставаться здесь. Нам нечего терять: у нас безрадостное прошлое и нет будущего…

Весь Таиланд прильнул к телеэкранам и радиоприемникам. Видеооператоры подробным образом засняли интерьеры тюрьмы «Самут Сакхон», и тысячи людей содрогнулись, на миг представив себя на месте узников этого кошмарного места. Также все получили возможность полюбоваться решительным Маунг Уином, который, стоя рядом с микроавтобусом и не выпуская из рук пистолета, долгих 8 часов вел переговоры с властями по сотовому телефону.

Затем в эфир пошел репортаж о преступлениях, совершенных беглецами-бирманцами. Все они отбывали разные сроки за различные преступления от транспортировки наркотиков до убийства. Единственный тайский зек также был осужден за распространение наркотиков. Никто из девятки не выдвигал политических требований и вообще никак не был связан с политикой. Тем не менее они стремились вырваться из Таиланда на запад, где в непроходимых джунглях обосновались бирманские герильяс.

С наступлением темноты представители властей разрешили зекам покинуть тюрьму вместе со всеми заложниками. Позднее беглецы отпустили четверых пленников в обмен на топливо. Всю ночь они неслись по скоростной автомагистрали в направлении Мьянмы. Рано утром в четверг 23 ноября спустило колесо, и пришлось остановиться. Здесь, почти в 160 км от Бангкока, к хайвею с обеих сторон подступали джунгли. Часть зеков выбралась из «микрика», чтобы размять ноги и подкачать шину.

Беглецам и в голову не пришло, что колесо спустило не случайно. И уж тем более они не подозревали, что жители Таиланда — по крайней мере те, кто уже проснулись, — видят их сейчас в прямом эфире: видеокамеры были заранее закреплены и замаскированы на пальмах. Снайперы открыли из автоматических винтовок огонь, длившийся около минуты. Свидетелями агоний всех девятерых похитителей стали миллионы человек.

Затем на трассе, как из-под земли, появились медицинские фургоны, санитары с носилками, грузовики с солдатами и даже бронированный джип с премьер-министром Таиланда Ликпаем, который в качестве Минобороны координировал действия спецслужб. Трупы зеков накрыли белыми простынями, с заложников сняли наручники, одному из них пришлось сделать перевязку в связи с небольшим ранением. Здесь же, на фоне трупов, Хуан Ликпай сказал в микрофоны журналистов:

— Если бы мы этого не сделали, разве могли мы быть уверены, что они освободят заложников, когда достигнут границы?

73-летний король Таиланда Пумипбн Адульядёт (Рама IX) поблагодарил премьер-министра за четкие, умелые действия. Власти в очередной раз подтвердили свою способность противостоять терроризму, бандитизму и наркомафии..