Калейдоскоп

Ходики помедлили и стали,

Показав без четверти четыре…

Общее собрание деталей

Обсуждает поведенье гири.

«Как случилось? Почему случилось?»

Тут и там вопросы раздаются.

Все твердят, что гиря опустилась

И что гире нужно подтянуться.

Очень строго и авторитетно

Все детали осуждают гирю…

Три часа проходят незаметно.

На часах без четверти четыре.

Линейка говорит перу: «Ты, братец, не хитри!

Уж если хочешь что сказать, то прямо говори,

По строчкам нечего петлять, значки-крючки вычерчивать,

Чтоб только зря интриговать читателей доверчивых.

Нет, если хочется тебе, перо, иметь успех,

Прямую линию веди, понятную для всех».

Он очень содержателен.

И скромен: посмотри

Он даже носит платье

Не сверху, а внутри.

А тот, кому он служит,

Иной имеет вкус:

Он разодет снаружи,

А в середине пуст.

Губка,

Губка,

Губошлепка,

Губка глупая,

Как пробка.

Заберется губка в таз

И от счастья захлебнется:

«Может, кто на сушу рвется,

Ну а мне здесь — В самый раз!

Я не знаю, как другие,

Мне ж

Подай мою стихию:

Чтобы ветер

И волна,

Чтоб безбрежные просторы:

Океан впадает в море,

Море — в тазик,

Таз — в меня!»

Губка пенится и плещет,

Но зажми ее покрепче

И запал ее иссяк.

И она,

С ее ветрами,

Океанами,

Морями,

Вся вмещается в кулак.

Трудное у Вешалки житье,

Постоянно у нее запарка.

И никто не спросит у нее:

«Вешалка, простите, вам не жарко?»

Ей слова пустые ни к чему,

У нее серьезная работа.

Очевидно, люди потому

Окружают Вешалку почетом.

Представляют ей своих гостей.

Пыль с нее стирают влажной тряпкой

И при встрече в коридоре с ней

Все до одного снимают шапки.

Умирает маленькая свечка

И позвать не просит докторов.

Кочерга бесстрашно входит в печку,

Будто укротительница дров.

И удары не пугают ступку,

Сколько медным пестиком ни бей…

Многим замечательным поступкам

Научились вещи у людей.

Резинка в работе

Сродни полотерам:

Гуляет она

По бумажным просторам.

Вес чистит она,

Подчищает

И трет, —

Ее ни усталость,

Ни сон не берет.

Бумага, конечно,

Резинке не рада.

Шуршит она,

Просит:

«Не надо! Не надо!»

К чему ей Резинкин

Заботливый труд?

Не любит Бумага,

Когда ее трут.

Она проклинает

Не званную гостью.

Она разорваться

Готова от злости.

Смотрите:

Вот лопнет она

Сгоряча.

Ей плохо!

Ей дурно!

Зовите врача!..

Но если бы не было

Рядом Резинки, —

Пришлось бы Бумагу

Отправить в корзинку.

Вентилятор загрустил в окне

О большом, о настоящем деле…

Где-то проплывает в вышине,

Режет грудью облака пропеллер.

За окном — разгульная весна,

За окном — небес голубизна.

За окном деревья и цветы

Полнятся пьянящим ароматом.

И зовет пропеллер с высоты:

«Где ты, где ты, брат мой, Вентилятор?»

Необъятный солнечный простор.

Целый мир, огромный и чудесный…

Вентилятор, комнатный прибор.

Загрустил о дали неизвестной.

Кто сосчитает, сколько километров

Прошли они в своем свирепом раже?

Кто даст ответ, откуда мчатся ветры.

Куда они стремятся — кто укажет?

Слепые ветры мечутся по свету.

Стучатся в окна, тычутся в подъезды,

Но нет нигде им ласки и привета.

Никто для них не приготовил места.

Порой они ночуют у порога.

Дыша во сне простуженно, со свистом.

Порой они кочуют по дорогам,

Как бедные бродячие артисты.

Душ глядит на улицу из ванной

И дождю перемывает кости:

«То он вдруг является незваный,

То его не допроситься в гости!»

И такое беспокойство душа,

Может быть, законно и понятно:

Снова дождь, прогнозы все нарушив,

Заблудился в небе, вероятно.

Но вернется своенравный ливень,

Явится на землю блудным сыном.

Припадет он к истомленной ниве

И разгладит все ее морщины.

С нежностью, волненьем и тревогой

Приласкает трепетную сушу…

И любви его понять не смогут

Никакие комнатные души.

Отвертки крутят головы винтам,

На кухне все от примуса в угаре,

Будильнику не спится по ночам

Он все мечтает о хорошей паре.

Дрова в печи поют, как соловьи,

Они сгореть нисколько не боятся,

И все пылинки только по любви

На этажерки и шкафы садятся.

Живут Кошелка с Кошельком,

Как голубок с голубкою.

С утра идут они рядком

На рынок за покупками.

Походят по базару,

Присмотрятся к товару.

Почем редис,

Почем арбуз.

Узнают по пути.

Кошелка набирает груз,

А Кошелек — плати:

И за томат,

И за чеснок,

И за отрезы шелка…

Когда ж пустует Кошелек,

Пустует и Кошелка.

Всем известно, что мундштук

Постоянства не выносит.

Посчитайте, сколько штук

Сигарет он в жизни бросил.

Нет на свете чудака

Своенравней и капризней.

Берегитесь мундштука,

Прожигательницы жизни!

Нарядная туфля — царица паркета,

Вздыхают по ней сапоги и штиблеты,

И только нога

В ней видит врага.

Ей, видимо, больше о туфле известно:

У них отношения — самые тесные.

Старость, братцы, никуда не деть,

А она и мучит и печалит.

Старый Ключ решил помолодеть,

Чтоб его Щеколды замечали.

Старый Ключ прекрасно понимал,

Как вернее обмануть природу:

Он свою бородку обломал

И остался парнем безбородым.

Горе, горе! Бедный донжуан

Не сумел втереть очки природе.

Он заброшен далеко в чулан,

Потому что ни на что не годен.

Башмак храбрился: «Что нам слякоть,

И грязь, и ливень, и пороша!»

Но только с неба стало капать

Он моментально сел в калошу.

Портфель имеет важный вид:

Портфель бумагами набит.

Он раздувается, растет.

Он главная причина

Того, что умником слывет

Набитый дурачина.

На кухне звон, кипенье, стук,

Потрескиванье и журчанье.

И только замкнутый Сундук

Презрительно хранит молчанье.

Но ты на внешность не смотри

И не суди о нем с поспешностью:

Он совершенно пуст внутри

При всей своей солидной внешности.

Чтобы время скоротать

От зимы до лета,

Стали спорить три крота

О природе цвета.

— Он довольно мил на слух…

— Нет, скорей на запах…

— Но наощупь — слишком сух,

Натирает лапы…

Каждый крот

Разинул рот

И твердит упорно:

— Твердый цвет!

— Наоборот!

— Маленький!

Просторный!

Что тут делать? Как тут быть?

Надо, очевидно,

Им у зрячего спросить,

Да его не видно.

Трем зайцам, по профессии поэтам,

Случилось раз попасть под общий куст.

Один сказал:

«Вкусна капуста летом!»

Другой сказал:

«Капусты летней вкус

Хорош!»

И третий молвил с чувством:

«О, как прекрасна летняя капуста!»

А старый критик Жук, приняв ученый вид.

Подробно доказал в статье журнальной,

Что стих у каждого по-своему звучит:

Умно.

Свежо,

Оригинально.

«Эх, дни тяжелые настали! —

Печально сетует Барбос. —

Всю жизнь мечтал поймать свой хвост —

Не поняли, не поддержали…»

Барбос на мир взирает косо,

Брюзжит о том, что жизнь пуста…

Мировоззрение Барбоса

Зависит от длины хвоста.

«Наседки, у меня серьезная натура,

И нечего впустую строить куры.

В работе пашей главное — степенность,

Все остальное — вздор и чепуха!..»

Так говорил Цыпленок-вылупленец,

Назначенный на должность Петуха.

Нередко, истине во вред,

Готовы мы в любой поверить бред,

Когда исходит он из уст авторитета…

Балансовый Отчет

Подшили в переплет

От сборника стихов

Известного поэта.

И вот, не ведая забот,

Прославился Балансовый Отчет,

В цитатах и эпиграфах размножен.

И хоть давно истерся переплет,

Балансовый Отчет

По-прежнему живет

И даже, говорят, на музыку положен.

На лбу усевшись, Шишка загудела:

«Мы, члены человеческого тела.

Должны бороться за свои права!»

И все сказали: «Шишка — голова!»

Ступает важно по двору осел:

Осел хомут сегодня приобрел!

Баран завидует приятеля сноровке:

Везет же дуракам на разные обновки!

Покуда не открутишь крана,

Воды не даст водопровод.

Его нельзя сравнить с фонтаном,

Который щедро воду льет.

Не тонкой струйкой, а каскадом

Фонтан разбрызгивает воду.

Но если вам напиться надо,

Придете вы к водопроводу.

Спичкам жить на свете нелегко,

Спички — беспокойные творения:

Даже с лучшим другом — коробком

Не обходится у них без трения.

Для чего им жизнь свою растрачивать

На такие вздорные дела?

Спички, спички, головы горячие…

Но без них ни света, ни тепла.

Частица «не» — упрямая частица.

Все повернуть по-своему стремится.

Ты хочешь счастья,

А она придет —

И выйдет все

Как раз наоборот.

С такой частицей

Нет опасней дружбы:

Она убьет Неверием своим.

И то, что нужно,

Станет вдруг ненужным,

А то, что плохо —

Не таким плохим.

Но если ты

Ослаб и утомился

И о порывах юности забыл,

Притих,

Осел.

Ну, словом, примирился.

Как говорят,

С годами поостыл,

Частица «не» — упрямая частица —

На этот случай может пригодиться.

На помощь поскорей

Ее зови.

Она тебе придаст

Неутомимость,

Непримиримость,

И неукротимость,

И силу нестареющей любви.

Иронизируют Кавычки

Нередко просто по привычке.

А изученье всестороннее

Вам может дать такой ответ:

У них всегда в ходу ирония

Лишь потому, что смысла нет.

У нее

Особый пост

В самой малой строчке.

Если Точка

— Вывод прост:

Это значит — Точка.

Фразу следует кончать.

Если Точка рядом.

Точку надо уважать,

Точку слушать надо.

И хотя она тверда,

В книге и в тетради

Без особого труда

Можно с ней поладить, —

Если только

Мысли нить

От воды избавить,

Если Точку

Не забыть

Вовремя поставить.

Чтоб головы не утомить.

Не засорить мозгов.

Не нужно в памяти хранить

Написанных стихов.

Но чтоб в дальнейшем

Прежних строк

Поэт не повторил,

Он должен помнить на зубок

Все то, что он забыл.