Каменщик революции. Повесть об Михаиле Ольминском

Вместо эпилога

Еще несколько штрихов к портрету героя этой книги.

Михаил Степанович Ольминский был не только талантливым партийным пропагандистом и агитатором. Когда того требовали интересы революции, он становился и прекрасным организатором, проявляя в своих действиях истинно революционную смелость и твердость.

Об этом согласно свидетельствуют все знавшие Михаила Степановича Ольминского.

Вот что пишет один из ветеранов партии — Розалия Самойловна Землячка, вспоминая о революционных событиях начала грозового тысяча девятьсот семнадцатого года:

«27 февраля, когда Москва выступила на улицы, я буквально побежала к Михаилу Степановичу, к нему первому, в маленький домик в Замоскворечье. Вместе с ним мы прибежали на Покровку № 7, в помещение, которое нам отвели для первого легального штаба московской организации. Очутившись вдвоем в двух пустых комнатах, мы стали раздумывать, с чего начать легальную жизнь. Но раздумье продолжалось недолго. Михаил Степанович разделил наши «функции». Он предложил мне быть секретарем МК (за несколько дней до этого был разгромлен подпольный МК), а себя объявил редактором газеты и тотчас же уселся писать передовицу.

Это был первый номер «Социал-демократа», прекрасной большевистской газеты. Через два часа, когда комнатки на Покровке уже не могли вместить огромного количества собравшихся районщиков, организация имела своего редактора, крепкую передовицу газеты и листовку, которые били по всем врагам пролетарской революции и оканчивались основным лозунгом того момента: «Долой войну!»

Но этот первый номер газеты и эту первую листовку надо было выпустить в свет. В распоряжении редактора не было ни типографии, ни бумаги, ни денег. Михаил Степанович и тут поступил как истинный революционер. Не имея никакого на то разрешения и не пытаясь получить его от кого бы то ни было, он вместе с членом Московского областного бюро ЦК. А.А. Сольцем пришел в частную типографию, занял ее и заявил: «Мы будем издавать здесь большевистскую газету». Через несколько дней этот «самочинный» захват частного предприятия был узаконен Московским Советом, который выдал ордер на занятие типографии.

Первый номер «Социал-демократа» — газеты московских большевиков почти целиком был подготовлен самим Михаилом Степановичем и вышел 7 марта. В нем было напечатано приветствие Московского комитета пар-тии Владимиру Ильичу Ленину как неутомимому борцу и истинному идейному вождю российского пролетариата. Документ исключительной важности. Большевики Москвы — второй столицы России твердо заявляли: они с Лениным.

Партийная деятельность Ольминского не сводилась только к руководству газетой. Михаил Степанович принимал самое непосредственное участие в работе Московского областного бюро ЦК и Московского комитета партии. Его часто приглашали выступать на предприятиях и в рабочих клубах, и он с неизменной готовностью откликался на эти приглашения. Свой богатейший опыт партийного литератора он повседневно передавал своим товарищам, работникам редакций вновь созданных органов большевистской печати — журналов «Спартак», «Интернационал молодежи», газеты «Деревенская правда».

Московские большевики неизменно избирали Михаила Степановича председателем своих партийных конференций, а избирая делегатов на Шестой съезд партии, назвали Ольминского первым своим делегатом.

Ленин, вынужденный уйти в подполье, не мог присутствовать на съезде, и именно Михаилу Степановичу Ольминскому поручено было открыть Шестой съезд Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков).

Ольминский по поручению Оргкомитета открыл съезд и был избран его председателем. Это было наглядным выражением высокого доверия всей партии старейшему деятелю большевизма, вернейшему соратнику Ленина.

Но «с наибольшей гордостью» вспоминал Михаил Степанович на склоне своих дней не этот час признания своих заслуг перед партией, а те дни и ночи, когда, работая в «Правде», помогал Ленину по крупицам собирать силы для грядущей победы,

И в этом весь Михаил Степанович Ольминский. Высокая скромность. Истинное величие души.

Последние годы жизни Михаила Степановича были омрачены тяжелой болезнью. Паралич приковал его к постели и лишил дара речи. И только поистине сверхчеловеческое мужество вернуло его к нормальной жизни. Он заново учился ходить, писать, говорить… И победил тяжкий недуг.

Но на Двенадцатом съезде партии он не смог быть, болезнь еще владела им.

Съезд послал ему сердечное приветствие:

«Дорогой товарищ! XII съезд РКП (большевиков) шлет Вам, одному из пионеров и активнейших деятелей нашей партии, горячий коммунистический привет.

В Вашем лице съезд приветствует всю старую гвардию РКП, в тягчайших условиях царизма закладывавшую фундамент партии российского рабочего класса. Съезд выражает сожаление, что болезнь помешала Вам, т. Ольминский, принять участие в его работах, и выражает глубокую надежду, что в самом близком будущем Вы вернетесь в ряды активных работников РКП».

Он оправдал надежды товарищей. Он вернулся в строй активных бойцов партии, вернулся к благородному делу, которому отдался всей душой, и еще много лет руководил деятельностью Комиссии для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории РКП (б) — сокращенно Истпарт, — возглавлял редакционную коллегию журнала «Пролетарская революция» и Общество старых большевиков. Вел не прекращавшуюся до последних дней его жизни литературную и пропагандистскую работу.

Михаил Степанович Ольминский прожил не только долгую, но и большую жизнь.

Ему выпали на долю высокая честь и личное счастье быть ближайшим и вернейшим соратником Ленина, в самые трудные годы зарождения и становления великой большевистской партии — партии нового типа, сплотившей народы России вокруг идей коммунизма и возглавившей победоносный штурм старого мира в Октябре семнадцатого…

Дни и годы, когда ему довелось работать под непосредственным руководством Владимира Ильича, ощущая на плече его отеческую руку, были счастливейшими днями и годами его жизни.

* * *

Михаил Степанович Ольминский скончался в ночь о 7 на 8 мая 1933 года на семидесятом году жизни.

Похоронен на Красной площади. Прах его покоится в Кремлевской стене.