Капкан для Медведя (СИ)

16. Денис

— Куда ставить? — сбрасываю мешок с плеч и смотрю на Пчелкину.

Она и сама, похоже, не знает. Осматривает комнату.

— Ну, здесь пока поставьте, что ли, у двери. Может, заберет кто, — машет в сторону двери.

Водитель ставит свой мешок и уходит. Я тоже ставлю.

— Это ты что же? Мои подарки разбазаривать собираешься? — спрашиваю строго.

— А куда мне мешок моркови? Вы вообще, чем думали, когда это вот все затевали? — хмурится она.

— О тебе я думал, Пчелкина. О тебе, — улыбаюсь и иду к ней.

Девчонка пятится назад и упирается спиной в стену. Смотрит на меня испуганно снизу вверх.

— Ты зачем мне сотрясение мозга устроила? — спрашиваю, еще больше запугивая ее. Мне нравится этот страх в ее глазах.

— Я? — облизывает губы. Пересохли от волнения. Значит, Артур прав. Сука. Прав! Это она меня по башке треснула и сбежала.

Говоришь, было все? Ну, хорошо. Тогда во «второй раз» все быстрее пройдет. Уже ломаться ни к чему. Ухмыляюсь про себя.

— Ой, — тихо стону, прикладывая руку к уху. Закрываю глаза и запрокидываю голову слегка. Потом приоткрываю один глаз и смотрю на Пчелкину.

Долго с ней нельзя с закрытыми глазами находиться. Кто ее знает, что она еще придумает?

— Где тут твоя кровать? — почти шепчу со стоном.

— Вон, — показывает она. — Вам что, плохо? У вас что-то болит?

Опираюсь на ее плечо и толкаю к показанной кровати.

— Плохо, Пчелкина. Очень плохо, — тяжело вздыхаю, не переставая следить за ней. — Видимо, нагрузку не рассчитал на фоне болезни.

Сажусь на кровать, а потом и ложусь.

Узкая какая. Едва помещаюсь тут. Не то что у меня дома. Ну, ладно, трахну сначала ее здесь, а потом к себе повезу.

— Ухо очень болит, — жалостливо смотрю на девчонку. — По которому ты мне треснула. Чуть не ампутировали мне его.

Пусть ей будет стыдно!

— А почему вы за другое ухо держитесь? У вас опухло левое, а держите вы правое.

Черт. Перепутал. Зато теперь на сто процентов я уверен, что версия Артура верная. Ах, ты ж, Пчелкина! Ну, погоди! Заставлю так отрабатывать, что ходить не сможешь потом неделю.

— Отдает так, — нахожу выход из ситуации. — Опухло левое, а болит правое. Оба уха могут ампутировать поэтому. Ну, вот, кому я такой безухий нужен буду? Ох, — закатываю глаза.

— Может, доктора вызвать? — она чуть наклоняется и вглядывается в меня.

— Зачем нам доктор? — чуть приподнимаюсь и смотрю на нее. — Ты же сама будущий врач.

— Я? — хлопает глазками своими. — Я будущий ветеринар. Это немного другое. Хотя… — задумчиво смотрит на меня.

— Давай, Пчелкина, лечи меня, — с удовольствием ложусь на ее подушку и складываю руки на груди. — Представь, что я беззащитный и пушистый…

— Баран?

Строго смотрю на нее:

— Почему это баран?

— Не знаю, — пожимает плечами. — Не нравится? Тогда козел.

Вот, нахалка. Вижу ведь, что уголки губ вверх ползут, хотя она и пытается сдержать улыбку.

— Опять не угадала, — решаю подыграть ей. — С интуицией плохо у тебя, Пчелкина. Не надо третьего варианта. Боюсь совсем разочароваться. Представь, что я большой, пушистый и беззащитный медведь, — улыбаюсь. — Ах, как же мне плохо. Одна плохая девочка избила беззащитное создание… Куда смотрят экологи?

— Вы притворяетесь, да? — смотрит с подозрением. — Что у вас болит-то?

— Все. Но начать можешь с прощупывания, — задираю майку.

— Что?

Беру ее за ладонь и кладу себе на грудь. Теплая какая и нежная. Но Пчелкина хочет убрать свою руку. Я не даю. Чуть тяну ее и она садится рядом со мной.

— Вот здесь болит, — веду ее пальчики по своей груди. — Что там надо делать в таких случаях? Тебя же учили?

— Вот здесь? — спрашивает тихо, надавливая подушечками пальцев.

Убираю свою руку и позволяю ей самой делать, что надо.

У меня мурашки от ее прикосновений. Как нежно она трогает. Постукивает пальцами.

— Надо бы послушать, — неуверенно облизывает губки, но в глаза мне не смотрит. — Подождите, я фонендоскоп принесу.

Хочет встать, но я успеваю схватить ее за руку.

— Я твоему слуху доверяю, Юль, — говорю тоже тихо. Второй рукой обхватываю ее за затылок и аккуратно тяну к себе. Кладу ее голову на свою грудь и глубоко вдыхаю. — Вот так слушай, Юль.

Чувствую ее теплое дыхание на груди.

— Я не слышу ничего подозрительного, — даю ей возможность приподняться, но не отпускаю.

Красивая какая она, все-таки. Вблизи так вообще пиздец!

Мы смотрим друг другу в глаза и Пчелкина не выдерживает первой. Хочет встать и упирается в меня ладошками. Причем одной так удачно упирается. Прямо мне в ширинку. А там все и так напряжено. А от этого ее касания член, мне кажется, приподнимается прямо.

Юля тут же отдергивает руку и трясет ею в воздухе. Как будто обожглась.

— Ну, чего ты? — ухмыляюсь я.

Быстро подхватываю ее и переворачиваю. Теперь все, как надо: она — снизу, я — сверху.