Карнавал

19. Главные герои всегда побеждают?

Доминика с тоской разглядывала большое зеркало, окруженное сотней лампочек, в котором она отражалась.

Или все-таки это была не она? Ну не может она быть такой наряженной, как сделала с ней Альмира!

Пышное голубое платье, громадный ободок из незабудок и ярко-синие тени, которыми накрасила ее фея. И постоянно приговаривала, что Доминика — наследница, да и к тому же главный герой, поэтому легко может победить Филиппа, перепев его на главной сцене.

Сомневалась ли в этом Доминика?

Непонятно. Но раз Альмира так ее в этом убеждает, то не может она врать, верно? И к тому же за сегодняшний день Доминика видела так много удивительного, что даже теперь не удивилась. Ну, это было сказано ранее, и девочка решила взять все трудности в руки Альмиры. Пусть думает, ведь Доминика совсем ничегошеньки об этом не знает. Вот притащила ее сюда Альмира, в Гранд-Театр на Золотой аллее, пусть и разбирается!

Доминика успела рассмотреть большие коридоры с красными дорожками, золочеными стенами, огромными зеркалами на каждом шагу и с белыми дверями.

Сразу стало понятно, что в этом театре люди собрались самые именитые и что Доминика будет выступать перед ними.

Но что она будет делать там, не совсем понятно. Да и к тому же Альмира еще ничего не объяснила.

Придерживая тяжелый и холодный микрофон, Доминика решила разглядеть кулисы.

Длинные занавесы из габардина и ламбрикена. Какие-то сверкающие шары, которые пускали свет по всей сцене. И, кстати, пол был совершенно гладким, черным и блестящим. К тому же скользким, как лед.

Где же Альмира? Почему она оставила ее тут и куда-то ушла?

Доминика увидела плотно задернутый алый занавес и выглянула в него. Но тут же закрыла обратно. И этому была причина, верно была.

Ведь там, в зрительном зале, сидело не менее тысячи зрителей. И все они ждали. Ждали чего? Доминику?

Куда подевалась Альмира?

Стоя посередине этой пугающей сцены, девочка заметила в глубине кулис черную фигуру в огромной золотой маске. И зеркало, которое та фигура держала в руках.

Фигура направлялась прямо к ней, и девочке ничего не оставалось, кроме как убежать вглубь кулис.

Ей казалось, что фигура подошла прямо к занавесу, за которым она скрывалась. Поэтому Доминика выбежала со сцены по первой попавшейся лестнице, а потом — в дверь.

Там было темно, но девочка заметила полки со шляпами и длинные стеллажи с широкими балахонами.

Залезла за стеллаж и услышала тяжелые шаги фигуры в маске за дверью.

Подождала немного, встала и направилась к двери.

Погодите-ка, а где сама дверь?

Доминика подбежала к месту, где прежде была дверь, но нащупала лишь стену.

Лишь стену…

— Альмира! — завопила девочка, зная, что фея ее не услышит. — Альмира!

Просидев в темноте где-то полчаса, она уже не надеялась, что кто-то ее найдет.

Но потом стена вдруг пошла ходуном и рассыпалась на мелкие кусочки.

— Альмира! — воскликнула девочка и кинулась к ней обниматься. — Ты нашла меня!

— Конечно, девочка моя, конечно, — ответила фея и разомкнула объятья. — Я долго тебя искала, но сейчас нам нужно торопиться. Зеркало жребия вот-вот начнет Первое соревнование. И ему все равно, успеем мы или нет. Здесь будет только Филипп, и его нужно победить. Песенный батл. Я не знаю, что там будет, но я верю в тебя — ты победишь.

— А если я не умею петь? — робко спросила девочка, ведь она никогда не пробовала это делать.

— Умеешь. Ты — главный герой. А о словах я позаботилась. — Альмира вынула маленький хрустальный наушник. — Держи. Все слова я тебе подскажу, не волнуйся. Просто повторяй, как я.

— Хорошо, — согласилась Доминика и пошла за кулисы.

Выглянула на сцену, алый занавес которой уже был открыт. Тысячи людей наблюдали за тем, что происходило на сцене.

«Ой, мамочки!» — воскликнула Доминика и вспомнила, что мамы-то у нее нет.

Зато есть Альмира, которая хочет, чтобы девочка выиграла.

А на сцене… На сцене стояло зеркало. То самое, которое держал тот таинственный незнакомец! Тот самый незнакомец, который запер Доминику в гардеробной!

И это зеркало говорило!

— Похоже, наша принцесса не придет. По правилу участия выигрыш достается Филиппу как единственному участнику соревнований. И я, Зеркало жребия, власть карнавала, присуждаю…

— Скорее! — сказала Альмира и подтолкнула девочку к сцене. — Иди, я верю в тебя!

Испуганная, Доминика очутилась на сцене. Весь зал смотрел на нее. Надо говорить было что-то, да?

«Я, законная принцесса карнавала Доминика Каролинг, буду участвовать в соревнованиях карнавала», — подсказал ей голос Альмиры.

Доминика повторила:

— Что ж, принцесса тут, — безразличным голосом произнесло зеркало. — Начинаем соревнование. Поприветствуем, Филипп Каролинг, великий певец и деятель искусства!

Доминика отметила, что зеркало выделило Филиппа, в то время как совсем не хотело, чтобы она очутилась здесь.

Но она здесь и единственное, что может, это выиграть.

Филипп был одет в скромный темно-синий костюм, украшенный серебряными вставками. Доминика видела его лишь мельком. Большинство ее внимания было приковано к зеркалу: зеркалу жребия, которое светилось черно-золотым светом и молчало.

— Слушайте загадку, — произнесло оно, наконец, и проговорило:

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

— Пойте! — воскликнуло зеркало и осветило двух участников золотистым лучом.

«Что? Что нужно с этим сделать?» — с испугом подумала Доминика и увидела Альмиру, стоящую за кулисами и неотрывно смотрящую на нее.

«Я что-нибудь придумаю. Повторяй за мной слова», — раздалось у девочки в голове, и Альмира подмигнула.

А тем временем Филипп запел. Голос у него был приятный и бархатистый, к тому же сзади аккомпанировал рояль.

Как красный бархат отливанья сцены.

Рукоплескание, восторг и восхищенье.

Сиянье славы как венец мой красоты.

Он словно солнце до прихода темноты.

«Как ему удалось сочинить вот так, экспромтом?" — удивлялась Доминика, в то время как Альмира что — то шептала, подбирая слова.

Знал ли Филипп тему песни заранее?

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем.

Что об искусстве забываем.

«Зачем он снова повторяет загадку?» — подумала Доминика и поняла, что это припев песни.

Значит, девочке нужно продолжить?

Но как? Альмира же ничего еще не придумала!

«Ты главный герой. Попробуй спеть, я не знаю», — обеспокоенно произнес голос феи в хрустальном наушнике.

А тем временем Филипп, увидев, что Доминика замедлила, продолжил:

А ведь искусство — словно свет красы во тьме.

Кому не знать его, как мне?

Ведь смысл шоу — призванье и успех,

И чтоб творенье не обидел смех.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

«Я знаю, — ответила Альмира. — Я придумала, повторяй».

Волнуясь, девочка запела:

А ведь искусство быть великим обещает.

Искусство лишь великий сможет полюбить.

Великим стать любой мечтает.

Не всякий сможет смысла не забыть.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

«А дальше?» — еле слышно прошептала Доминика Альмире.

«А дальше не знаю», — ответила она, и Филипп взял песню в свои руки.

И крики «Браво!», «Бис» — искусство.

И роз букет — великое то чувство.

И хвалы фразы как злата букет.

Другого смысла быть великим больше нет.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

Доминика видела, как напряглась Альмира, пытаясь спешно что-то придумать, но у нее ничего не выходило. А Филипп пел куплет за куплетом.

И быть великим, шоу прославлять.

И из низов подняться, о славе мечтать.

Все это — яркое то чувство.

Мечтать о славе — вот оно искусство.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

Искусство славы то велико.

Искусство славы не забыто.

И их величье золотом покрыто.

Велико более, чем слава королей.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

Он приготовился было запеть следующий куплет, как Альмира прошептала «Придумала» и взяла слово.

Искусства пусть творения велики.

Сиянье славы пусть затмит его.

Но столь велики мы, как и столики.

И свет от ста венцов осилит свет дыханья одного.

— Верно! — крикнул кто-то в зале.

«Молодец, давай припев», — подсказала фея, и девочка, пытаясь не запутаться, повторила его снова.

Великим стать хотели мы, мечтая.

И вот искусство мы творим, играя.

Добившись славы, мы не замечаем,

Что об искусстве забываем.

«Сейчас будет самое лучшее», — пообещала Альмира и договорила остальное.

Искусство смысл иметь должно, как ясный ветер.

Искусство — то, что держит мыслителей на свете.

Искусство прославляет то, что вечно…

Эта строка должна была иметь важный смысл, но…

Но Филипп совершенно бесцеремонно перебил девочку и, указав на нее пальцем, пропел:

Но смысл есть, а славы ждет она!

Скорей, скорей, зачем искусству возвращаться?

Не лучше ль просто ли со славой попрощаться?

Искусство обещает быть великим!

Но столь велики мы, как и столики!

Не правда ли, принцесса самозванка?

Ведь чистокровная давно мертва, смутьянка!

Легко личину принимать, авантюристка?

Поспорь с певцом, ты та еще артистка!

Доминика не понимала, почему певец вдруг ее прервал и начал обвинять.

И зеркало, похоже, этому совсем не препятствовало.

А наоборот, оно это одобрило и заговорило:

— На этой сцене поющих было двое. Но правда в том, что победитель был один. Законный, честный, он не врал — Филипп. И точно верно победил.

Зеркало осветило певца, и тут же на его груди появился круглый желтый орден с алой печатью, переливающийся, словно бриллиант.

— Испытание номер один. Золотой смысл искусства заключается в славе. И верно. А принцесса — самозванка, и зеркало это подтверждает. Схватить ее, охрана!

Доминика пыталась убежать от жуткого вида солдат в алых мундирах, но они все равно схватили ее.

Альмира, скрываясь в тени, сделала всего один взмах руками, и на девочке оказалось светло-голубое платье.

Зал ахнул. Несомненно, девочка — принцесса, ведь всем было известно, что только чистокровка могла носить голубой!

Но прежде чем кто-то успел что-либо осмыслить, занавес сцены закрылся. Доминика погрузилась во тьму, как и все, кто стоял на сцене рядом с ней.

Девочка успела лишь заметить, как полный злобы человек, которого она видела до этого, схватил зеркало и выхватил кинжал, направив на нее.

Солдаты обступили ее, и Доминике некуда было бежать.

— Ты умрешь, самозванка! — воскликнул человек и кинулся на нее.

Но, прежде чем закрывать глаза, девочка заметила тень, спрятанную в белой вуали.

«Альмира», — промелькнуло у нее в голове.

По поверхности сцены пошел дым, и больше девочка ничего не помнила…