Казахские легенды

Легенда о Толагае

Жили когда-то в степях Сарыарки несколько кочевых племен. Всего у них было вдоволь, были они счастливы. И поскольку все у них было, эти люди так и говорили: «Всего у нас достаточно, все у нас есть, вот только одного у нас нет. Нет у нас батыра, который мог бы защитить нас, наше благополучие и наше богатство». И вот в одной семье родился ребенок с золотым хохолком на голове. Увидев, что мальчик этот необычный, собрался весь народ и затеял великий пир по случаю рождения своего батыра.

Мальчик рос не по дням, а по часам и через некоторое время стал настоящим богатырем. Его родственники, чтобы не сглазить его, стали называть его не собственным именем, а придуманным — Толагай. Так за ним это имя и утвердилось.

В один год перестали идти дожди, жара высушила землю. Бедствие, обрушившееся на людей, заставило задуматься и Толагая. И тогда обратился он за советом к старцу по имени Дана.

Старец Дана ему сказал: «Дорогой Толагай, мы живем на открытой местности, рядом с нами нет гор, вокруг которых останавливались бы тучи. Поэтому и дождей у нас нет».

На это Толагай сказал: «Дедушка, если вы разрешите, я пойду и принесу на своей спине такую гору. Можно так сделать?» Тогда старик сказал: «Свет моих очей, Толагай, ты думаешь о своей родной земле, о своем народе, переживаешь за них! Нелегко принести на спине гору. И, тем не менее, на юге есть огромные горы Алатау, и там есть у них свой старец. Сходи, попроси у него разрешения!» И Дана благословил Толагая, пожелав ему доброго пути.

Отправился Толагай к горам Алатау, дошел до Великих гор и приветствовал их: «Мир Вашему дому!» И изложил он тут горам свою просьбу. Древние горы Алатау выслушали его, оказали ему почет, поняли и, выполняя его просьбу, положили ему на плечи молодую гору, совсем еще ребенка среди гор.

И вот пошел Толагай, неся на себе гору, поначалу шел он легко, но через некоторое время тяжесть горы стала сказываться, ослабел Толагай. Прошло много времени, пока батыр медленно шел к себе домой, осторожно неся на плечах молодую гору. Очень устал Толагай, едва добрался до края родной земли, как упал и заснул, а гора, которую он нес на плечах, так и придавила его.

Вот с того дня, говорят, Толагай спит под горой. Спит до сих пор. А маленькая гора-ребенок, которую принес батыр, с годами выросла, да так и называется — Толагай.

Легенда святом Массате

В стародавние времена жил на белом свете батыр по имени Масат. Он был такой сильный и умелый, что ни один враг не смел даже подумать о том, чтобы напасть на народ, живущий в Великой степи. А все дело было в том, что батыр Масат обладал значительными знаниями и культурой, которые поставил на служение своему народу. И была у него еще одна важная особенность — Масат был заговорен от пуль и стрел, никакой лучник или стрелок из ружья не мог попасть в него.

Многие враги пытались убить батыра Масата, но он победил их всех, и враги уходили ни с чем или же терпели полное поражение.

Убедившись, что победить в бою батыра им не удастся, враги стали придумывать разные хитрости. И, в конце концов, им удалось найти способ уничтожить батыра Масата.

Была у Масата младшая жена — токал, не очень умная женщина, которую и подкупили враги, подослав к ней одного из своих лазутчиков. Этот лазутчик выведал у этой самой глупой женщины, что слабым местом батыра Масата является его шея… Во время утренней молитвы, когда батыр Масат сидит склонившись и творит молитву, все его шестьдесят две мышцы расслабляются, и он становится уязвимым.

Узнав тайну Масата, лазутчик подкараулил батыра во время утренней молитвы и острым мечом отрубил ему голову. Когда голова Масата покатилась перед ним, тот схватил ее в руки и бросился с ней бежать к горам, где виднелся большой голубой камень. За ним побежала жеребая кобыла. И когда батыр Масат подбежал к голубому камню, горы загремели, небеса помрачнели, камень перед ним расступился, и Масат, а вместе с ним и его жеребая кобыла вбежали внутрь. Скала тут же закрылась. Батыр Масат не достался врагам, не досталась им и его жеребая кобыла…

Эту легенду до сих рассказывают люди той местности путникам, которые оказываются у подножия голубой скалы.

И среди камней остались следы ног батыра Масата, видны также капли крови, пролитой по дороге, когда батыр бежал, держа в руках свою голову. Видны и следы его жеребой черной кобылы, отпечатавшиеся на камнях. Все так и находится до сегодняшнего дня в целости и сохранности…

А было это в давние времена на Мангышлак

Конаксы — «Щедрое угощение»

Давным-давно, в те времена, когда еще было совсем мало людей на свете, жил премудрый старец, который приручил диких верблюдов, лошадей, коров, овец, коз и стал первым скотоводом в казахских степях. Было у него три сына. Добрые сыновья во всем повиновались отцу и с великим усердием пасли и охраняли его стада, табуны и отары.

Вскоре совсем одряхлел старик. Призвал он как-то к себе сыновей и сказал им:

— Скоро умру, дети. Оставляю вам все, что нажил трудом и умом. Разделите мой скот на четыре равные части, возьмите себе каждый по стаду и продолжайте с успехом дело отца. Изберите лучшие пути для кочевок, любите и умножайте скотину, живите дружно и учите добру свое потомство…

Поклонились сыновья отцу, поблагодарили за дар, но прежде чем выйти из юрты, обратились к нему с вопросом:

— Не ослышались ли мы, родитель наш, и верно ли поняли твой наказ? Нас трое, а ты распорядился разделить скот на четыре части. Кому же ты оставляешь четвертую часть?

Умирающий ответил:

— Четвертую часть своего скота я оставляю… вашему гостю. Пусть всякий, кто нуждается в пище и крове, кто по желанию или нужде явится в ваше жилище, найдет у вас приют, ласку и обильное угощение. И если гость ваш из скромности станет отказываться от пищи и питья, скажите ему, что он ест и пьет свое, а не ваше, ибо в вашем достоянии есть и его доля.

Миновали века. Распространились люди по степи. Род старшего сына образовал Старшую орду, среднего — Среднюю, младшего — Меньшую. Многое переменилось в жизни с тех пор. Но во все века, годы и дни крепок был в степи обычай гостеприимства. Кто бы ни заходил среди дня или ночи в жилище казаха, каждого ждали привет и почет, мирный отдых и щедрое хлебосольство — «конакасы».

Легенда о Нурдаге

Далеко по свету прокатилась слава про богача Нурдага. Никто еще не завидовал его богатству, но всякий восхвалял судьбу за то, что обильные сокровища она отдала в добрые и щедрые руки. Никто никогда не слышал от Нурдага отказа в помощи. В целой стране едва ли нашелся хоть один бедняк, который не молил богов за Нурдага, за его милосердие и сострадание ко всем несчастным, обездоленным и угнетенным. Богат был Нурдаг. Целые табуны быстроногих коней паслись на тучных полях, громадные амбары ломились от хлебных запасов; куда только ни кинет он свой взгляд, тянулись вековые леса. Все было его, все вокруг принадлежало ему.

Но не славой и богатством был счастлив Нурдаг. Стройная, как пальма, нежная, как роза, кроткая, как голубица, росла у Нурдага прекрасная дочь Сутана. В ней-то старик находил и счастье, и радость, для нее он и все добрые дела делал; ею одною и жил он. Хранил и лелеял пуще глаз Нурдаг милую дочь свою. Много женихов, и знатных, и богатых, появлялось в палатах нурдаговых, но никого из них Сутана не выбрала в мужья себе. Ни при одном из них не затрепетало ее чистое непорочное сердце. А не отдаст Нурдаг прекрасной голубки своей тому, кого не полюбит она.

И ждет девичье сердце избранника; и верит Нурдаг, что чистота и непорочность, кротость и доброта этого сердца остановятся на избраннике достойном.

Любит и холит Нурдаг дорогую голубку, любит и чтит Сутана старого отца.

Но нет полного счастья в славной уважаемой богатой семье. Омрачают думы Нурдага, печалят сердце его заботы о сыне Карамане. Много горя и слез доставил отцу Караман. Давно уже он от семьи отказался и ведет знакомство с самыми непристойными людьми. Увещевания, просьбы, угрозы старика не могли образумить Карамана. Сколько уже Нурдаг денег за него переплатил и готов еще половину своих богатств отдать, лишь бы вырвать его из нечестивой жизни, но ничто не помогает. Позорит Караман славное имя Нурдага, разрушает мир и покой добродетельной жизни старика. И грустен, и печален бывает порою из-за сына Нурдаг.

Но не одни заботы о несчастном сыне в последнее время тяготят Нурдага. Хищным оком ястреба воззрился на прекрасную голубку управитель Бараба, старый, злой и мстительный. Весь народ его не любил, не любил и Нурдаг и всячески старался избегать его. Отдаст ли Нурдаг свое первое сокровище, свою величайшую драгоценность злому старику? Нет! Скорее жизнь свою отдаст, лучше понесет свою седую голову на плаху, чем позволит прикоснуться к прекрасной Сутане нечистому и развратному Барабе.

Неистовая злоба, жажда мщения обуяли Барабой, когда услышал он от дерзкого Нурдага отказ на сватовство свое. Привык он, что волю его все беспрекословно исполняли, все трепетали и преклонялись перед ним, как перед властелином. По мыслям Барабы, великую честь он приносил семье Нурдага, что родство свое предлагал, а Нурдаг не только от такой чести уклонился, но дерзко и решительно объявил, что не даст заклевать старому ястребу молодую голубку.

И стал всячески, всеми беззакониями Бараба притеснять и разорять Нурдага.

Долго боролся Нурдаг с Барабой, но на стороне правителя всегда были власть и насилие, а потому Нурдаг всегда оставался побежденным.

Но не верил честный и добрый старик, что на земле нет правды и справедливости. И пошел Нурдаг искать суда и расправы над Барабой. Знал Нурдаг, что правда все-таки дорого стоит, и пока до нее дойдешь, немало денег истратишь, и потому, запасшись богатейшими дарами, отправился в далекий путь.

Долго и строго многочисленным слугам своим наказывал Нурдаг больше жизни охранять от хищного правителя прекрасную Сутану, и был убежден Нурдаг, что из любви к нему слуги даже без сна готовы выполнять его приказания.

Долго путешествовал Нурдаг, немалых трудов ему стоило дойти до правды, а еще больше денег пришлось истратить. Но радостный возвращался Нурдаг, потому что вслед за ним ехал посланец владыки, царя этой земли, чтобы творить суд над правителем Барабой. А уверен был Нурдаг, что против Барабы весь народ выйдет свидетельствовать, и уже несдобровать жестокому и беззаконному правителю.

Но на великую скорбь возвратился Нурдаг. Смятение, вопли и стоны застал он в доме своем. Не устерегли верные слуги голубки Нурдага, и не прекрасный лучезарный образ Сутаны осветил радостью лицо старика, а безумное горе вызвал вид свежей могилы. Заклевал подлый коршун чистую голубку. Обманом и насилием захватил Бараба дочь Нурдага. И не выдержала роза ядовитого жала, зачахла и умерла. Не могла снести чистая и непорочная девушка бесчестия и позора, и в помутившемся разуме выбросилась из башни в глубокие воды реки, окаймлявшей замок правителя.

Много дней никто не видел Нурдага, никто о нем и слова не слышал. Настали празднества, которые весь народ торжественно справлял. На празднества правитель всегда являлся к людям, которых он отличал и находил достойными, в это время награды раздавал. А затем начинались игрища, пляски, песни.

Весь народ был в сборе: ждали только правителя. На дорогом коне в богатой упряжи показался наконец-то Бараба. И вдруг над головами народа просвистели меткие стрелы и впились в самое сердце Барабы.

И из-за холма показался Нурдаг, твердой поступью гордо вышел он к народу и громко сказал: «Суду предаю себя».

И был закон в той стране нерушимый: взявший жизнь — жизнью заплатит. И присудили Нурдага к казни. И еще был закон: казнивший осужденного получает половину имения, им оставленного.

Был этот закон установлен потому, что никто в палачи не хотел идти. И если во всей стране не находилось палача, то осужденный избавлялся от смерти.

Весь народ был уверен, что ни за какие сокровища не найдется никого в палачи Нурдага.

Гордо и смело шел Нурдаг к месту казни, с радостью готовился он принять смерть как избавление от всех перенесенных бедствий, горя и страдания. Но, подошедши к плахе, не увидел Нурдаг палача. Понял он, что самый жестокий и корыстный из народа не хочет поднять на него руки своей.

И прокричал судья громким голосом: «Кто совершит казнь над осужденным, получит половину имений его». И шевельнулась толпа, и вышел из нее жестокий и корыстный человек. Увидел его Нурдаг и, как подрезанный колос, упал бездыханным.

Жестокий и корыстный человек тот был Караман, сын его…

В последнюю минуту боги сжалились над многострадальным Нурдагом, и казнь совершили сами, не допустив отцеубийства.

Так от разрыва сердца умер честный, щедрый и справедливый Нурдаг, не перенеся очередного предательства.

А народ проклял кровожадного его сына Карамана.

Добропорядочный Шильтер и его сорок друзей

Жил на свете святой по имени Шильтер, который прославился в степи честностью и праведностью. Был он не только честен, но и набожен, добр к людям, верен своему слову. Однажды он ехал вместе со своими сорока последователями и доехал до священной горы Казыкурт. Там они пообедали, отдохнули, сотворили вечернюю молитву. И вдруг во время этой самой молитвы, когда сорок человек и их учитель Шильтер склонились в поклоне, с гор сбежала шайка разбойников, которая окружила праведников, чтобы убить их и ограбить. Но святой Шильтер и сорок его сподвижников продолжали свою молитву, не обращая внимания на беснующихся рядом с ними бандитов. И вот, уже заканчивая молитву, Шильтер воздел руки к небу и произнес: «О, мой бог, не дай врагам надругаться над нами, не дай нам попасть к ним в плен, преврати нас в камни, пусть мы все окаменеем!»

И Создатель внял его словам. Шильтер и сорок его друзей тотчас же превратились в камни.

С тех пор это место так и называется «Сорок друзей Шильтера, превратившиеся в камни». В этом же месте среди камней образовались три родника. Вода в каждом из них разная на вкус. Один родник излечивает болезни живота. Вода другого родника вылечивает заболевание глаз. А третий родник — болезни ушей.

Легенда о Жеке-батыре

Среди казахских родов, пасших свои косяки лошадей в Кокшетау, говорят, был один батыр, такой огромный, что был похож на гору. У него не было друзей, и он не нуждался в отряде воинов, обычно сопровождающих батыров, он сражался один. Поэтому народ прозвал его Жеке-батыр, то есть Одинокий Рыцарь. И пока был жив Жеке-батыр, в одиночку защищавший казахов, никакой враг и думать не мог о том, чтобы завоевать эту землю. У него был огромный высокий лук, достигавший небес, а стрела длиной с березу могла пролететь большие расстояния и настигнуть врага. Тетиву такого лука не могли натянуть сорок сильных воинов, такая она была тугая.

И вот однажды враги тучей, как муравьи, напали на Жеке-батыра, и началась битва, какой свет не видывал до сих пор. Зная, что обыкновенными стрелами не пробить стальную кольчугу Жеке-батыра, враги стали стрелять в него огромными стрелами. Но они, как тростинки, отскакивали от железных доспехов богатыря. Великое множество вражеских воинов погибло в том беспримерном сражении, но на их место прибывали новые и новые отряды, и битва продолжалась.

Наконец железные стрелы врагов пробили стальную кольчугу батыра. Но некому было перевязать раны, рядом с Жеке-батыром не оказалось помощников. Такой уж у него был характер. Кровь текла из ран, но батыр продолжал сражаться, уничтожая врагов. День превратился в ночь, и ночь снова стала днем, а Жеке-батыр неутомимо отбивал атаки одна за другой. Он знал, что за его спиной оставались беззащитные аулы, дети и старики. Жеке-батыр сдерживал врагов, не пускал их в родные земли.

Вот собрал он последние силы и с яростью бросился на врагов, пытаясь проникнуть во вражеский центр. И чувствуя, что этот бросок является последним, выкрикнул Жеке-батыр во весь свой голос: «Не пущу врагов в родные земли! Тут лягу, стану неприступной горой!»

И упал богатырь между двух гор, соединив их в неприступную крепость… Не дал врагам пробиться в степи Сарыарки. Да так и замер. И лежит до сих пор, став огромной глыбой. Издали можно разглядеть на ней остроконечный шлем батыра, густые брови, его большую окладистую бороду, нос с горбинкой, высокую железную грудь и огромные мощные ноги в кожаных сапогах.

Сватовство Едиля и Жайыка

Во времена казахского батыра по имени Алау жили два человека, которых звали Едиль и Жайык. Едиль жил на левом берегу реки Едиль, а Жайык жил на правом берегу реки Жайык. У Едиля был сын, у Жайыка была дочь. Вот и решили друзья их сосватать.

В древности существовал обычай, по которому жених должен был прожить в ауле невесты несколько месяцев или даже целый год, чтобы молодые люди поближе познакомились, а заодно и хорошенько распознали друг друга.

И вот Едиль отправился в аул к невесте, прожил у будущих родственников целый год и собрался домой. Тут его невеста и спрашивает: «Когда ты теперь возвратишься?» Жених ее отвечает: «В будущем году весной прилечу вместе с гусями».

Вот пришла весна, и Жайык велел своим невесткам изготовить войлочные ковры и небольшие коврики для украшения дома молодых. Молодые женщины принялись ткать ковры. И тут красавица-невеста, которая никогда до этого не смеялась, вдруг прыснула и расхохоталась… Ранее никто не видел, чтобы эта девушка так смеялась, поэтому все сгрудились около нее и стали расспрашивать: «Почему ты, дорогая наша красавица-несмеяна, засмеялась и над чем?»

Девушка молчит.

И только к вечеру она рассказала тайком одной из своих подружек, что засмеялась она потому, что ее жених, уезжая домой, сказал: «Вернусь весной вместе с гусями». «Но ведь гуси — это крылатые птицы, а как может человек, передвигающийся по земле пешком, прилететь вместе с птицами? Вот я и засмеялась, когда поняла смысл слов моего жениха». Так она и сказала.

И тут кто-то заметил на вершине холма какого-то человека и обратил на него внимание других. «Кто это там стоит и держит за уздечку свою лошадь?» Когда они подошли ближе, чтобы выяснить, кто он, оказалось, что это жених девушки. Узнав его, молодежь аула с радостью вышла ему навстречу, приветствуя родственника. А молодой человек и говорит: «Я пока подожду, а вы поставьте юрту для меня отдельно и для моего коня отдельно. После того, как вы поставите юрты, я и приду к вам. Внутри дома для моего коня поставьте два корыта: в одно налейте воды, а в другое налейте молока».

Люди все сделали так, как сказал их будущий зять: поставили внутри юрты два корыта, в одно налили воды, в другое молока и завели коня. А юноша пришел к своим родственникам и стал веселиться вместе со всеми.

После гуляния одна легкомысленная женщина не смогла удержаться от любопытства, приподняла край войлока и заглянула в юрту, в которой стоял конь юноши. И она увидела, что конь не простой, а волшебный, крылатый: он держал свои крылья в корытах, одно в воде, другое в молоке, остужая их после полета. Тулпар испугался взгляда любопытной женщины, дернулся, тут у него внутри что-то оборвалось, и конь умер.

Так началась череда злоключений в этом благословенном ауле. Коня похоронили на той самой вершине, куда он с юношей приземлился после полета. Сам молодой человек погрузился в великую печаль. Он лег в своей юрте, отвернулся к стене и перестал выходить к людям. Через несколько дней к нему пришел тесть и сказал: «Дорогой Турсын, — так звали молодого человека, — ты скорбишь по коню, суть которого в том, что он такое же животное, как и многие, обтянутые снаружи кожей. Я тебе дам отличного коня, ты садись на него и поезжай к своим родственникам. Тебя он довезет за один день. Переночуй рядом с отцом-матерью. А завтра возвратишься снова к нам. Все, что увидишь в пути, запоминай, потом мне расскажешь».

Молодой человек выполнил все, что сказал ему тесть, а конь его и в самом деле оказался очень сильным и быстрым.

На следующий день юноша вернулся в аул невесты и рассказал: «В пути к родителям я ничего не видел, а вот когда ехал обратно, увидел в безлюдной степи, что один ягненок сосет целую отару овец, причем так сильно, что молока всех овец ему не хватает. После этого видел уже в другой бескрайней степи одинокий дом. Я подъехал к нему, крикнул хозяевам, чтобы вышли мне навстречу, но никто не появился. Тогда я сошел с коня, открыл дверь и вошел в дом, но внутри дома не было никого живого, а валялись только мертвые тела. А вышел из дома и увидел группу молодых женщин, которые шли своей дорогой. Я хотел присоединиться к ним. Но сколько ни скакал за ними на своем быстром коне, как ни пытался их догнать, так и не смог даже приблизиться к ним. А через некоторое время эти девушки вовсе исчезли».

Тогда Жайык, тесть юноши, говорит ему: «Отара овец, которую ты видел в бескрайней степи, и ягненок, который сосет их и не может насытиться, — это наш народ и баи, которые пьют кровь народа и не могут насытиться. Второе видение — юрта с телами мертвых людей, это мы сами, снаружи мы как красивый дом, а внутри у нас мрак разложения и всяческая вонь, такие у нас мысли, так устроены люди. Группа девушек и женщин, которые шли своей дорогой, а ты даже на быстром коне не смог их догнать, — это твоя цель, твоя мечта, с которой ты приехал к нам. Но если ты не смог их догнать, то значит, и мечте твоей не суждено сбыться…» Так он сказал.

На другой день юноша на своем быстром коне отправился к себе домой, к отцу и матери. Невеста его сказала, что заболела и слегла. Болезнь ее оказалась очень серьезной, и через два-три дня она скончалась.

Услышал жених эту горькую весть, оплакал свою дорогую невесту, посетовал на безжалостную судьбу, не давшую им соединиться, и велел похоронить ее на том же холме, где был похоронен его волшебный крылатый конь. Так и сделали, как он сказал. А юноша с плачем возвратился к себе домой.

И сейчас в восточной стороне города Уральска есть холмы, которые называются «Торатбасы» — «Голова волшебного коня», «Кыземшек» — «Девичья грудь», «Шынгырлауык» — «Голосистый».

Легенда о злом охотнике

Жил когда-то давным-давно на свете искусный охотник, кормивший мясом диких животных все свое племя. За это люди были благодарны охотнику. Он с каждым разом приносил все больше и больше добычи. Однажды, охотясь на стадо диких куланов, охотник загорелся неутолимой жаждой крови и стал стрелять во все живое без разбору. Его друзья, не сумев остановить стрелка, в ужасе покинули его, а он в жестоком азарте продолжал убивать.

Когда охотник увидел белую хромую матку горного козла, он тут же погнался за ней, уверенный в легкой добыче. Но коза, как заговоренная, ускользала от его стрел, поднимаясь по скалам все выше и выше в горы и уводя охотника за собой.

Неожиданно она скрылась из виду, точно растворилась в воздухе, а охотник обнаружил себя на вершине высоченной горы, покрытой льдом. Спуститься с нее он не смог и вскоре погиб от голода и страха.

Люди же его племени рассеялись по всему миру, а местность эта до сих пор остается покинутой даже животными.

Почему Асан Кайгы не явился на приглашение хана

Однажды хан Аз Жанибек праздновал три тоя подряд. Первый той был им устроен по случаю окончания строительства города Астрахани. Второй той он устроил после того, как налил в озерную воду сладкий сахарный раствор, напоил им лебедя, а потом позволил луню напасть на лебедя и убить его. Третий той Аз Жанибек устроил в честь женитьбы Тастемира, сына бая Мыгалы, на родной сестре хана — красавице Каныбет. На все три приглашения Асан Кайгы не явился.

Тогда хан в четвертый раз посылает к поэту специального гонца. На это приглашение Асан Кайгы всё-таки явился. Увидев престарелого мудреца, Аз Жанибек спросил его: «Я трижды приглашал тебя к себе на праздники, но ты не явился. Почему?»

На вопрос хана Асан Кайгы ответил так:

Хан Аз Жанибек сильно испугался этих слов вещего поэта и воскликнул: «Хватит, хватит! Но я ведь затеял и другой той по случаю выдачи моей сестры за Тастемира, сына Мыгалы, и на него я тебя приглашал. Почему же ты не пришел?»

Тогда Асан Кайгы сказал:

В самом деле, Аз Жанибек до этого собирался отдать сестру за Амета, сына Айсыла. Отдавая теперь ее за Тастемира, он нарушал не только свое слово, но и древние обычаи. Слова старого поэта были не только правильными, но и осуждающими поступок хана. Хан Аз Жанибек задумался, потом отменил свое решение, и девушка досталась Амету.

Почему Асана Кайгы прозвали «Печальным»

В прошлом Асана звали Асан-мырза — Асан-господин. Был он богатым человеком, баем. Однажды, когда вместе собрались весьма известные и знатные люди, один из них сказал: «Я слышал, что некий рыбак поймал в реке невиданную рыбу!» Услышав про диковинную рыбу, Асан и его хороший друг отправились к реке, чтобы посмотреть на нее. Когда они подошли к реке, рыбаки забросили в реку два невода. Увидев знаменитого поэта-жырау и мудреца, они сказали, что добычу одного из неводов полностью отдадут Асану. Когда первый невод вытащили из воды на берег, в нем оказалось очень много рыбы.

В те же времена у одного демона-пери была дочь, у нее было семеро братьев. И вот девушка-пери выросла и сказала своим братьям: «Выйду замуж только за человека. Вы должны соединить меня с одним из них!» И тогда семеро братьев сколотили сундук, оковали его снаружи серебром, посадили в него свою своенравную младшую сестру и отправили этот сундук вниз по течению реки.

Когда рыбаки вытащили второй невод, в нем оказался тот самый сундук. Увидев такое чудо, Асан сказал собравшимся вокруг людям: «Эй, достойные люди! Что принадлежит вам: то, что снаружи, или то, что внутри?» Люди, увидев сундук, сверкавший серебром, сказали на это: «Мы возьмем то, что снаружи!» — «В таком случае, — сказал Асан, — я возьму то, что внутри!»

Когда открыли сундук, внутри него оказалась необыкновенной красоты девушка. Асан оставил рыбу и серебряный сундук рыбакам, а сам взял девушку и повез ее домой. Девушка сказала Асану о своих трех условиях, при которых она согласна будет с ним жить. «Первое — когда ляжем спать, ты не будешь гладить мою кожу». Асан согласился с этим первым условием. «Второе условие, — сказала девушка, дочь пери, — уехав из дома, ты не возвратишься домой внезапно, не будешь за мной подглядывать в щели дома!» Асан согласился и с этим условием. «И третье, — сказала девушка — будущая жена Асана.

— Я не буду говорить с тобой и людьми три года. Три года буду молчать. А ты за это время не будешь заставлять меня разговаривать и никому не скажешь о том, почему я молчу». Вот такие три сложные условия поставила девушка-пери.

Люди, увидев, что Асан женился на девушке, которая не умеет разговаривать, стали осуждать его за это. «Богач Асан женился на девушке, которую никто не хотел брать в жены, потому что она немая. Из всех девушек степного народа ему, видимо, понравилась только эта, глухонемая…»

Асан сильно переживал, что его осуждают люди, но ничего с этим поделать не мог. И вот, чтобы испытать свою жену, вдруг она заговорит раньше назначенного ею срока, он нанял одного человека и попросил его отвезти ее на многолюдный базар, где народ и торговцы сильно шумят, кричат и спорят. Вдруг при выборе покупок жена его обмолвится несколькими фразами… Но на шумном базаре она не сказала ни слова. Тогда Асан нагрузил верблюда большими бурдюками с кумысом и приказал человеку отвезти на этом верблюде его жену в безводную пустыню и там на ее глазах опрокинуть бурдюки в песок. А вдруг его жена, увидев, что драгоценный в пустыне кумыс выливается из бурдюка, воскликнет что-нибудь и заговорит. Но когда тот человек отвез его жену в безводную пустыню и у нее на глазах опрокинул бурдюки с кумысом, жена его не произнесла ни слова. Она молча слезла с верблюда, завязала горлышки бурдюков с выливающимся кумысом, а сама вернулась домой.

У Асана был хороший друг. Однажды Асан поехал к нему погостить. Друг его сказал: «Слушай, Асан, ты мой хороший и единственный друг, очень богатый человек. Что же ты женился на глухой и немой, неужели не нашел ни одной достойной тебя женщины? Неужели среди множества женщин и девушек Великой степи не найдется ни одной, подходящей для тебя, не немой и не глухой? Если у тебя не хватает денег и скота на калым за невесту, возьми у меня столько, сколько тебе нужно!» Асан молча слушал эти попреки своего лучшего друга, а тот не унимался: «Люди мне говорят: богач Асан — твой лучший друг — женился на глухонемой, так ты тоже должен теперь жениться на глухой и немой!»

Этими словами он сильно расстроил Асана. И тот, не вытерпев попреков, сказал своему лучшему другу: «Моя жена сказала, что три года не будет разговаривать со мной и с людьми, но я полюбил ее, поэтому и женился. Что там три года по сравнению со всей жизнью!» Асан забыл, что по условиям договора он не должен был об этом никому говорить.

Когда он приехал домой, то видит, что жена его разделась совсем и собирается улететь в тундук (верхнее отверстие в юрте).

Прежде чем улететь, как птица, она сказала Асану: «Эх, Асан, господин мой, я за тебя вышла замуж, думая, что ты как настоящий мужчина сумеешь выдержать испытание. Я просила тебя о трех вещах: не гладить моей руки, но ты не смог удержаться и погладил. Я просила тебя, чтобы ты не возвращался домой внезапно, не подглядывал за мной. Но ты не выполнил и это условие. Наконец, ты не выполнил и третье условие нашего договора: не рассказывать никому о том, что я не буду разговаривать с людьми три года. Ты рассказал об этом своему лучшему другу. Вывез меня на шумный базар, показал людям. Твой человек повез меня в пустыню и там пролил белое молоко, заставил меня бродить по соленым пескам… Теперь меня нет для тебя, а тебя нет для меня. Но внутри меня твой пятимесячный сын, с ним я улетаю от тебя в страну Мыср (Египет), там я его рожу, ты найдешь его там! А теперь прощай навеки!»

И жена Асана вылетела через верхнее отверстие в юрте и исчезла. Асан-мырза сильно тосковал по своей красавице-жене. Семь лет он путешествовал по всему миру на своей волшебной верблюдице, бегающей по земле быстрее ветра, всюду искал свою жену, всюду искал Счастливую землю — Жеруюк, но так и не нашел ни жены, ни Счастливой земли. С тех пор впал Асан в сильную печаль и стал прозываться в народе Асан Кайгы — Асан Печальный, искавший, но не нашедший Счастливой земли, не нашедший счастья для людей.

Бахсы Койлубай и злые духи

Среди бахсы наиболее известным и прославленным был Койлубай из рода баганалы. Койлубай был главой всех бахсы. Ему подчинялись духи Кокаман и Ер Шойлан. Во время одной байги Койлубай выставил свой кобыз и велел привязать его к лошади. Когда показалась пыль, Койлубай начал петь свою мелодию с саблей в руках. И вдруг поднялся сильный ураган с пронзительным красным ветром. Наконец, в хаосе пыли и тьмы показались первые лошади с всадниками. Но впереди летело большое саксауловое дерево с огромным корнем, задевая землю то одним концом, то другим, и волоча за собой длинный аркан. На дереве восседал кобыз Койлубая. Ветер и ураган были его духи.

Первый приз, как победителю байги, бесспорно, был вручен Койлубаю.

Ни один из злых духов, мешающих женщинам во время родов, не имел власти, если рядом находился Койлубай. Если злой дух албасты мешал женщине родить, Койлубай посылал в тот дом свою плеть или шапку, тотчас албасты покидал этот дом, боясь гнева бахсы.

Духов своих Надыр-Шолака и Кокамана бахсы Койлубай держал в строгости, а из чертей ему подчинялся храбрый Ер Шойлан. Духи Койлубая составляли три войска, и по его требованию обязаны были выставить хорошо вооруженный отряд.

Однажды во сне явился к нему Надыр-Шолак, предводитель отряда духов, джинов и пери, и сообщил бахсы, что через несколько дней при родах одной женщины будет присутствовать сам царь злых духов албасты. Надыр-Шолак посоветовал Койлубаю не ездить к той женщине, потому что уже было много случаев, когда человек побеждал духов, и теперь они требуют возмещения…

Утром Койлубай вспомнил свой сон и сказал окружающим, что скоро предстоят трудные роды. Действительно, через два дня явился к нему гонец, прося о помощи. Жена одного бия не могла родить. Люди были уверены, что пока есть Койлубай, они защищены от злых духов. Предупрежденный Койлубай задумался: «Не ехать — значит не помочь страдающему человеку, ведь речь идет о рождении ребенка. А поехав, можно проиграть битву с царем албасты. Рисковать собой непозволительно». Но Койлубай решил все-таки помочь многострадальной жене бия. (Бахсы ко всему был еще и честолюбив, как всякий казах).

Койлубай отправился в путь, предварительно отправив гонца предупредить, что скоро появится и он сам. Бахсы также сказал, что у юрты, где лежит роженица, должны собраться ровно двести человек, которые, пока он приедет, должны отворить двери в юрте и поднять тундук — верх юрты.

И вот Койлубай выехал в путь, с ним были два отряда духов под началом Кокамана и Шойлана. Надыр-Шолак предупреждал Койлубая, что не надо ему ехать, поэтому он обиделся на бахсы и на объявленный сбор не явился. Естественно, что отряды духов были видны только самому Койлубаю.

Уже издалека Койлубай поднял крик. Размахивая саблей, он въехал на коне в юрту, устремил полные гнева глаза на шанырак и с силой ударил по его деревянному остову. Послышался звон, как будто он ударил по железу… Койлубай вскрикнул и упал бездыханный с лошади, мучаясь в жестоких конвульсиях. Изо рта его и ушей пошла черная кровь. Лежавшая в предродовых муках женщина потеряла сознание.

Оказывается, когда Койлубай въехал в юрту, то увидел, что на шаныраке восседает царь албасты, черный, как черный бархат, закованный с головы до ног в синее железо. Посредине его широкого лба виднелся один глаз, огромный, как чашка кумыса. Царь албасты злобно улыбнулся Койлубаю и сказал: «Тебе мы дали много возможностей помогать людям, но дай же хоть раз и нам!» В руках царь албасты держал огромное красное знамя — атрибут своей победы. Металлический звон, который слышали люди, был звоном его панциря, по которому ударил Койлубай. Царь албасты победил Койлубая.

Народ был в ужасе. Койлубай лежал в юрте, как издохшая лошадь посреди пустынной степи. Какой-то туман покрывал все вокруг, и слышался страшный сверхъестественный шум и гул. Это была ужасная битва между войсками духов Койлубая и одноглазого царя албасты.

Вдруг подул сильный ветер, огромная черная туча с невероятной быстротой понеслась по воздуху и с жутким грохотом опустилась над юртой. Мрак покрыл всё, шум усилился, раздался треск, и туча направилась на запад. Это явился помощник Койлубая Надыр-Шолак, который, хотя и обиделся, но не мог допустить поражения своего бахсы. Он возглавлял отборную дружину войска духов, в руках его была короткая сосновая пика. Надыр-Шолак с размаха вонзил копье в самую грудь царя албасты. Злые духи, увидя, что их предводитель побежден, бежали прочь… Сразу все поутихло, черная туча медленно растворилась в воздухе.

Койлубай очнулся, вскочил с земли и закричал: «Айналайн, Надыр-Шолак, я твоя жертва!» Он взял кобыз и начал на нем играть, громко призывая: «Схвати его живого и приведи ко мне!»

Больная тоже пришла в себя, восклицая: «Слава Аллаху, прости меня грешную!» Вскоре она благополучно родила сына.

Злые духи были разбиты, царь их взят в плен и предстал перед Койлубаем. Тот принял его к себе на службу, и работал он долго и покладисто.

Легенда о Чингизхане

В стародавние времена людей лечили знахари, которых в народе называли бахсы (латинское «вакх», древнегреческое «Бахус» — бог врачевания, вина и плодородия). Бахсы имели значительный вес у кочевников, чаще всего ими становились люди по призванию. Бахсы до прихода исламской религии в Великую степь исполняли роли святых провидцев и врачей. С ними весьма считались бии, ханы и батыры.

Когда каган монголов Темирши (Темучжин) приобрел значительную власть, появилась необходимость дать ему титул, подобающий его величию. Для этого был созван курултай, и мудрецы стали обсуждать разные предложения по присуждению титула вождю. Темучжину понравилось предложение бахсы Кокше из рода Конырат, который обратился к молодому предводителю так: «Темирши теперь должен стать Великим ханом, и мне от бога Неба Тенгри было повеление называть его Шын кус хан». С той поры все стали называть Темирши Шынгысхан, Тенгизхан, Чингисхан.

Сам бахсы Кокше утверждал, что он летает на своем белом коне по небу и иногда привозит вести от бога Неба Тенгри. Люди называли бахсы Кокше «Олицетворением Небесного Тенгри», «Портретом бога Неба Тенгри», «Тангри буты».

Легенда о золотом человеке

На обширных землях между хребтами Алатау и Каратау жило когда-то многочисленное племя. Один из родов этого племени выбрал для постоянного проживания устье реки Или, рассекающей своим мощным течением островерхие цепи гор. Сыновья и дочери этого племени были схожи лицом, говорили на одном языке. Был тот народ могущественным и богатым.

И вот однажды в семье батыра Каскалдака, у которого уже было девятеро сыновей, родился десятый, мальчик с длинной прядкой золотистых волос на темечке, с золотым айдаром. Его мать гордилась этим сыном: «Батыр, я родила тебе сына с золотым айдаром!» — говорила она любимому мужу.

Младший сын в многодетной семье рос вольно, все его лелеяли и баловали. Но Алтын-айдар не стал капризным и избалованным. С малых лет он пристрастился к скачкам на лошадях, и всякий раз приходил в байге первым, точно у коня, на которого он садился, вырастали крылья.

Кроме младшего сына Алтын-айдара были у батыра Каскалдака еще старшие сыновья: Балай, Кокей, Бокей, Жокей, Токей, Шонай, Еней, Екей, Кеней. Когда десять батыров садились на коней верхом, за каждым следовала сотня верных джигитов, и получалось, что целая тысяча всадников выходила на поле сражения. Батыр Каскалдак был предводителем многочисленного племени кочевников.

Однажды узункулак (длинное ухо) донес до племени черную весть: с востока вдоль их родной реки Или надвигается грозный враг. А вслед за этой вестью примчались и гонцы из дружественных родов, селившихся по соседству. «С востока идет несметное войско, растекается по нашим землям, как черная сажа. Ряды их бесчисленны, словно семейство муравьев в муравейнике, скрыли они лицо земли, словно полчища саранчи, ползут к нашим границам. Если враг достигнет наших благодатных земель, мы лишимся всего: воды, пастбищ, родины. Сыновей наших сделают жалкими рабами, дочерей — наложницами. Любимые жены станут черными вдовами».

Собрался народ держать совет. Приняли сообща решение: «Выступим в поход! Выйдем навстречу врагу, не подпустим его к своим землям!» И батыр Каскалдак по решению народного собрания возглавил многочисленное войско. Он стал колбасши (главнокомандующим), а вели войско десять его сыновей. Грозные это были отряды, всадники были одеты в железные кольчуги, стальные шлемы, защищены тяжелыми щитами, вооружены они были острыми стальными мечами и саблями, длинными пиками, мощными луками, сражающими врага на расстоянии более полукилометра.

Но лучше всех была выправка у батыра — Алтын-айдара. Младший в роду, он был всеобщим любимцем. А предводитель рода батыр Каскалдак не пожалел для него ни золота, ни серебра. Коня юноши, золотистого аргамака, он назвал Кулансары. А сам юный батыр был одет в золотые доспехи, голову его защищал шлем, грудь и спину прикрывала золотая кольчуга, талию стягивал золотой пояс, украшенный золотыми пряжками — изображениями волчьих голов, прародителей кочевников. Ноги были обуты в высокие остроносые сапоги из золотистой кожи с позолоченными каблуками. Когда он во главе своей конной сотни летел на врага, золотая его одежда искрилась, ослепительно сверкая под солнечными лучами.

В самые трудные минуты сражения младший брат Алтын-айдар спешил на своем быстром коне на помощь своим старшим братьям, и одно только его появление вселяло силы в воинов, и они, воодушевленные смелостью «золотого» воина, отбивали нападение врагов и сами переходили в атаку. Стал Алтын-ай-дар — мальчик с золотым хохолком — настоящим золотым батыром, живым талисманом войска кочевников.

Трижды сходились в сражениях со страшным врагом Каскалдак и его воины: первая битва произошла у Баскалкана, вторая — у Ортакалкана, а третья — у Аяккалкана. С тех пор они и называются тремя щитами (калкан по-тюркски щит).

Не удалось захватчикам победить войско Каскалдака и его сыновей. И после трех сражений объявили обе стороны перемирие. День-другой отдыхали, а на третий затеяли скачки и другие конные игры. Вражеские всадники тоже были мастерами конных скачек. Но главной мыслью врагов была хитрость, с помощью которой они хотели погубить золотого воина.

Оружие было на время забыто, состязания были мирными.

И вот после кокпара, в котором две команды всадников борются за обладание козлиной тушей, после поединков борцов, в которых тоже не было выявлено победителей, после турнира стрелков из лука, на котором лучше всех стрелял Алтын-айдар, должна была состояться аламан-байга, в которой всадники и лошади состязались в скачке на сорок верст. С каждой стороны в аламан-байге примут участие по десять всадников, победит тот, кто первым придет к месту начала скачек.

И вот к горе начали стекаться люди. Их было так много, что они усеяли всю вершину холма.

Двадцать всадников выстроились на старте, быстрые кони под ними в нетерпении кусали удила. Алтын-айдар в своем золотом одеянии гордо восседал на своем аргамаке Кулансары, он очень хотел победить в этой скачке.

И вот по сигналу главного судьи Майкы-би всадники понеслись вперед… Два больших круга вдоль кургана Бесшатыр должны были промчаться они. Но Алтын-айдар и десять его братьев знали, что проиграть скачку они не могут, это равнялось смертному приговору, потому что другие десять всадников были их враги.

Длинной цепочкой растянулись всадники по желтой выгоревшей степи, их черные фигурки едва виднелись на горизонте. Огромный круг, который они должны были проскакать вокруг горы, растянулся от горизонта до горизонта, но люди, обладающие хорошим зрением, ясно видели и даже рассказывали другим о ходе скачек. То и дело слышались их восклицания: «Вот гнедой пошел вперед!..» — «Нет, его обогнала белая лошадь…» — «Не белая, а небесная! (кок ат)».

Алтын-Айдар на своем коне шел вслед за двумя первыми всадниками, сберегая силы для завершающего рывка.

Так они проскакали первый круг, и когда всадники проносились мимо, люди из обоих враждующих войск провожали их криками восторга, как будто не они это сходились несколькими днями тому назад в смертельном бою…

Как только завершился первый круг, Алтын-Айдар решил действовать… Он пришпорил коня и пошел на обгон идущих впереди вражеских всадников. И Кулансары понял его и ловко и быстро обошел противников. Люди на сопке, наблюдавшие за состязанием, только цокали языками от восторга.

Но враг он и есть враг. Никто ведь не знал, что в овраге, недалеко от конца скачек, спрятались в густой траве два вражеских воина. Они увидели, что мальчик в золотом одеянии обогнал всех своих соперников и мчится на своем Кулансары впереди всех. Лазутчики поняли, что они проиграют байгу, если не навредят ему. А поражение, как известно, смерти подобно.

И вот когда золотой мальчик приблизился к ним, два вражеских лазутчика вдруг выскочили из травы и с дикими воплями, размахивая оружием, бросились навстречу ему, как будто и в самом деле собирались убить всадника. Но убить они его не могли, поскольку тут же началась бы страшная битва, исход которой был бы трагичен для обеих сторон… Да и позора потом не оберешься. Два глупых вражеских воина решили убить коня золотого мальчика и так добиться его поражения. И вот один из них уже приготовился ударить коня, но умный конь Алтын-айдара, приученный сражаться в бою, так резко отпрянул в сторону, что тот только в удивлении и досаде швырнул свое орудие в траву…

Но вражеская выходка сделала свое черное дело. Аргамак Кулансары, оказывается, обладал такой физической мощью, такой силой, что понесся к финишу еще быстрее. И тут Алтын-айдар оплошал: он неловко повернулся и даже не понял, как вылетел из седла…

Мальчик тут же вскочил на ноги и побежал вслед за своим скакуном, пытаясь догнать его. Но умный конь не стал ждать своего наездника, а с пустым седлом мчался и мчался вперед, поскольку ему нужно было придти первым.

Люди на холме воскликнули: «О, чудо! Конь сам решил скакать до победного конца!.. Да! Такого никогда во всей истории Великой степи не было!» А конь продолжал лететь, как стрела, впереди всех, только его хвост развевался на ветру…

И тут из толпы вырвался другой всадник, отец Алтын-айдара — Каскалдак. Он перехватил Кулансары, на лету пересел на него и помчался. И вовремя, потому что конь без всадника уже замедлил свой бег, и его опережали два соперника.

Батыр Каскалдак пришпорил коня своей камчой из таволги, но не плетью, а деревянной рукояткой, чего было вполне достаточно, чтобы Кулансары рванул вперед, тут же догнал соперников, уже праздновавших победу, и первым пересек победную линию!

— Победа! Победа! — радостно воскликнули люди на сопке, воздев руки к небу. Они ликовали, обнимали друг друга, по десять раз пересказывая события этой удивительной скачки. К ним присоединились и вражеские воины, подтверждая, что они согласны с победой кайсаков, и что их конь пришел первым. Да, они признают свое поражение!..

Позже всех прибежал сам Алтын-айдар. Не зная, что произошло, и боясь отцовского гнева, он бросился к матери:

— Мама! Мама! Я упал с коня!..

А мать обняла его нежно и сказала: — Не плачь, сынок, ты победил!

Так завершилась это небывалая байга, и вместе с ней окончилась и страшная война. Враги подумали: «Народ, у которого дети сражаются рядом со взрослыми, а отцы готовы в трудную минуту поддержать сыновей, трудно победить. Даже невозможно…» И отступились.

Был заключен мир, который не нарушался много лет.

Ни вражеская стрела, ни чужая сабля не смогли сразить Алтын-айдара. Зависть и злоба, черный глаз сгубили однажды овеянного прижизненной славой золотого воина. В восемнадцать лет он тяжело заболел (говорят, простудился на охоте) и умер. Безутешны были его отец и мать, его братья-батыры… Весь степной народ горько оплакивал его.

Его так и похоронили в золотом одеянии, рядом с ним положили в могилу серебряную чашу, на которой отец выцарапал ножом надпись: «Ты рано ушел от нас в будущее…»

Легенда о происхождении казахов

В древности жил на белом свете хан по имени Алтынбель, и был у него единственный сын, звали его Кайшылы-хан, других детей у хана не было. В один из дней жена хана забеременела, и через некоторое время у них родилась девочка, да такая красивая, что со светлым лицом ее не могла сравниться даже луна, а с ее черными глазами невозможно сравнить и солнце. Мать, родив девочку, пролежала несколько дней в обмороке. Тем временем хан, узнав, что жена родила девочку, сказал: «Не показывайте ее людям, отвезите подальше, спрячьте в железной башне и воспитывайте так, чтобы никто ее не видел».

Таков был ханский приказ.

Ребенка взяла старуха, унесла в темную железную башню и там растила и воспитывала его.

Прошли годы, а когда девочка выросла, то спросила у старухи: «Куда ты все время отлучаешься?» Та ей ответила: «Ой, дочка, есть белый свет, там живут твои отец и мать и много других людей. Я хожу к ним». Девушка попросила показать ей этот белый свет!

И старуха вывела ее наружу. Увидев вокруг себя огромный мир, девушка тут же лишилась чувств. И пока она лежала без сознания, на нее упал взгляд бога Неба Тенгри, и девушка забеременела. Старуха сразу же поняла, что не уследила за девушкой и что теперь хан убьет ее. И стала старая женщина в печали думать: «Расскажу я обо всем жене хана, ведь я ни в чем не виновата!»

И она поведала обо всем ханше, а та все рассказала хану.

На это хан разгневался и приказал убить и дочь, и старуху.

Но мать-ханша пожалела свою дочь и, прощаясь, сказала: «Где бы ты ни была, оставайся же, родная, живой!» Она взяла сундук, положила в него кусок золота, продукты, посадила в него свою дочку, привязала ключ снаружи, а сам сундук повелела бросить в бурный поток.

В тех местах промышляли охотой на зверя два друга, их звали Дамдагул Сокыр (Слепец) и Токтагул Мерген (Меткий стрелок). Они увидели плывущий посередине реки железный сундук. Токтагул сказал:

— Давай выловим предмет, что плывет, сверкая, по воде и договоримся, что ты возьмешь: то, что снаружи, или то, что внутри?

Дамдагул-Слепец говорит:

— Я возьму то, что снаружи! Токтагул-Стрелок на это сказал:

— Тогда мне принадлежит то, что внутри! А если внутри ничего нет, так я на это не обижусь!

Токтагул привязал к стреле шелковую нить, натянул свой крепкий лук и выстрелил. Стрела вонзилась в крышку, и они вытянули сундук на сушу. Взломав замок, братья обнаружили в нем девушку, которая так сверкала своей красотой, что джигиты остолбенели от удивления.

— Ты кто? Откуда ты здесь? — спросили они. И девушка рассказала им свою историю. Токтагул сказал ей:

— Я хочу на тебе жениться, будешь мне женой? Девушка ответила:

— Я пойду за тебя замуж. Вот только рожу ребенка, а потом стану твоей женой!

Так она сказала.

И они зажили вместе, и через некоторое время дочь хана родила мальчика, который красотой превосходил даже ее. Они назвали его Чингиз. После рождения ребенка они решили вернуться к людям, в аул Токтагула.

Через некоторое время мальчик превратился в сильного, умного и справедливого джигита.

В те же времена умер царь той страны, а у него не было наследников, и люди посоветовались и решили избрать мальчика по имени Чингиз царем и поклялись служить ему и слушаться во всем, даже если он пошлет их на смерть.

Чингиз стал царем, и правление его было таким справедливым, что в народе установился покой, а в стране не стало воровства и лжи.

А у дочери хана Алтынбеля и Тогтагула Мергена родились еще три сына. Эти три сына выросли и стали вредить царю Чингизу, своему старшему брату.

— Это человек, у которого нет отца, — говорили они, — мы не признаем его царем! Нашим царем должен быть один из нас!

Царь Чингиз, остерегаясь своих младших братьев, пошел к своей матери и сказал ей, что вынужден бежать из этих мест, так как братья желают его гибели!

Мать спросила у него:

— Куда же ты пойдешь, сын мой, сообщи мне, чтобы я знала, где ты, живой или мертвый!

Чингиз ответил на это:

— Дорогая матушка! Я пойду вдоль реки, по которой ты приплыла когда-то в сундуке. Я хочу дойти до земли, где живет мой дед. А чтобы ты знала, что со мной все в порядке, я буду складывать на берегу реки перья от убитых птиц, ветер будет сбрасывать их в реку, пух поплывет по реке и своим белым цветом даст тебе знать, что я жив здоров. Если же перья плыть по реке перестанут, значит я мертвый.

Так он сказал, попрощался с матерью и ушел своей дорогой.

Наконец царь Чингиз пришел в те места, где раньше жил его дед, но не смог перейти через бурную и глубокую реку. Он построил из звериных шкур себе жилище и жил тем, что охотился на зверей и птиц. Пух и перья подстреленных им птиц он складывал на берегу, чтобы ветер сбрасывал их в воду, и таким об разом его мать узнавала бы о том, что ее сын жив-здоров. Пуха и перьев на берегу реки накопилась целая гора.

Когда Чингиз ушел из своей земли, люди стали решать, кто же его заменит. Они подумали, что братья Чингиза должны быть хорошими правителями и сделали царем одного из них-Бергельтая.

Но как только Бергельтай воссел на трон, стало много воров, много всякого зла и лжи. А слово самого царя никто не слушал, так как сам он оказался нечестным. И невмоготу стало народу при таком правлении. И однажды собрали совет, на котором решили разыскать Чингиза и вернуть его.

И люди собрались, и пошли к его матери, и сказали ей:

— Знаешь ли ты, куда ушел твой сын Чингиз? Тогда мать Чингиза сказала им:

— Я скажу, где он! Но даже если пойдете и найдете его, он к вам не вернется! Идите вверх по течению реки, и если Чингиз живой, то найдете его на берегу. Поклонитесь ему, попросите его, может быть, он и вернется. Но не говорите плохих слов, он очень давно не видел много людей, как бы не испугался вас!

Двадцать пять человек отправились к Чингизу. И в один из дней добрались они до земли, где он жил, увидели жилище, которое он построил из звериных шкур, целую гору птичьих перьев и построенную им коновязь. Но самого Чингиза не было: он ушел охотиться.

Люди сказали друг другу: «Мы должны спрятаться от него, чтобы он нас не заметил. Нам надо укрыть наших лошадей, а сами мы должны зарыться в пух и перья. А когда он придет домой, ляжет спать, тогда мы его и поймаем!»

И вот они спрятались и стали его ждать.

В один из дней Чингиз появился на вершине холма. «Придержите коня Вашего хана!» — сказал он вслух и сам слез с коня и привязал его к коновязи. Потом он сказал вслух: «Откройте перед ханом дверь!» И сам вошел в свой дом. Войдя в дом, он сказал вслух: «Постелите мягкое ложе под ханом!» И сам себе постелил ложе. Он сел на ложе и сказал: «Принесите еду хану!» И сам принес себе блюда с едой. И стал кушать. После еды ему захотелось спать. Он сказал сам себе: «Постелите постель хану!» Сам себе постелил и лег спать.

Тогда двадцать пять человек напали на него, чтобы связать. Но Чингиз раскидал их в разные стороны. Тогда люди встали и обратились к нему: «Господин наш! Мы пришли признать твое владычество над нами. Наша страна исхудала. Мы просим вас снова быть нашим царем!»

Так возвратился хан Чингиз. Но его братья сказали так: «Мы не хотим, чтобы он стал царем, пусть он уходит, а если не уйдет, то мы его убьем!»

Тогда народ собрал курултай и стал совещаться, как им быть. «Если оставить царем Чингиза, то братья убьют его. А если согласиться на царствование одного из младших братьев, они весь народ уничтожат. Спросим-ка мы у их матери».

И они отправились к матери со словами: «Любого из твоих сыновей примем царем. Ты их мать, ты должна сама сделать выбор!»

Четверо сыновей тоже пришли к матери, и каждый из них говорил: «Я буду царем! Нет, я буду царем!» Так они спорили друг с другом.

Мать выслушала их и сказала: «Вы все мои сыновья! Вы не спорьте друг с другом, не боритесь за царский престол. Я честно разрешу ваш спор. Видите туман над рекой? Повесьте в этом тумане свои луки. Чей лук останется висеть, тот и будет правителем!»

И четверо ее сыновей подошли к речному туману и стали вешать в него свои луки. Луки троих упали на землю, а лук хана Чингиза туман удержал на весу.

И тогда мать собрала всех людей и сказала, показывая на висящий в пустоте лук: «Видите: туман держит лук! Это повеление бога Неба Тенгри. Сделайте его ханом!»

Так Чингиз снова был провозглашен ханом. Он собрал свой исхудавший народ, и через некоторое время люди в стране стали сытыми и довольными. Сам же он женился на хорошей девушке. Его жена родила ему трех сыновей и одну дочку.

Узнав о том, что он хороший царь, к нему приехали из далекого Урима люди. Они попросили у него в правители одного из сыновей. Чингиз отдал одного сына в царство Урим, чтобы тот управлял им. Потом из Кырыма приехали люди с такой же просьбой. Он в Кырым отправил другого сына правителем. Следом за ними с просьбой дать им справедливого царя приехали из царства Калипа. Потом из русского царства просили дать им на царство одного из сыновей. Но поскольку сыновей у хана Чингиза уже не было, он отправил к ним свою дочь. Так его Акбиби стала русской царицей, чему русские были очень рады.

Когда хан Чингиз умер, не стало после него справедливых царей, а его трое сыновей были самыми на земле справедливыми царями, а у казахов не осталось его потомков.

Аз Жанибек, Пепегетай — это потомки тех трех сыновей матери. Сын хана Аз Жанибека по имени Досан прожил сто лет, его сына звали Алихан, его сына зовут Бопехан, а от него народилось много детей.

Дед их матери хан Алтынбель, его сына звали хан Кайшылы, его сыном был хан Темир, его сын хан Досым, его сын хан Есим, у него было трое сыновей: Енсегей, Байлы, Ер Есим.

Сыном Есим-хана был Абылай.

Легенда о хромом кулане

Сын Великого хана Золотой Орды Жошы (Джучи), охотясь на диких куланов, так увлекся стрельбой из лука, что группа сопровождавших его приближенных осталась далеко позади. Метко разил царевич острыми стрелами бегущих куланов, и не было от него пощады бедным животным. Вожак стада диких куланов, известный как Хромой Кулан, сильный и смелый, не боявшийся даже волков (именно в бою с серыми хищниками однажды была повреждена его нога), неожиданно развернулся и набросился на охотника. Атака Хромого Кулана была столь дерзкой и яростной, что Жошы слетел с коня, повредил себе шею и тут же умер… Стадо куланов, освободившееся от преследования, свободно убежало в степные просторы, и впереди всех по-прежнему бежал вожак Хромой Кулан.

Никто из приближенных и слуг не посмел рассказать Великому хану Золотой Орды о смерти его сына. За то, что человек приносил плохую весть, по древнему обычаю полагалась смерть. И тогда Великий певец — Улы жыршы — мудрый старец Кетбуга выстругал из березы домбру, натянул на нее струны и, придя во дворец Великого хана, упал на колени перед его троном. Владыка, предчувствуя, что не с добром пришел к нему мудрый старец, мрачно спросил у него: «Чего ты хочешь, Великий певец?»

Но ничего не произнес Кетбуга. Он начал играть на своей березовой домбре печальную мелодию — кюй. В этом кюе волшебными звуками передавалось, как юный царевич Жошы, сын Великого хана, поехал на охоту, как ему повстречалось стадо пасшихся на весенних травах куланов и как царевич охотился на них.

До сих пор вожак куланов умело уводил свое потомство от погони, но на этот раз опасность была велика. Царевич настиг своими стрелами куланов, кобылиц и малолетних жеребят. Вот уже началась убийственная стрельба из луков, люди на конях нагоняли диких животных. И в этот момент Хромой вожак, не собственной жизни, развернулся и бросился на преследующего его царевича и сбросил его на землю. Так погиб ханский сын…

Улы жыршы закончил играть на домбре, не произнеся при этом ни слова, но Великий хан и все остальные по звучанию музыки поняли все: домбра передала и топот скачущих коней, и тревогу куланов за молодых и слабых жеребят, и силу и мудрость вожака Хромого Кулана, берегущего свой косяк. Особенно трагично запела она, когда Хромой Кулан напал на царевича…

Долго молчал хан, а его окружение не смело издать ни звука. Наконец, Великий хан промолвил: «Ты принес мне тяжелую весть о гибели моего сына. Я все понял, слушая твою домбру. Ты достоин смерти за свою черную весть, но так как ты сам не произнес ни слова, пусть будет наказана твоя домбра. Залейте ей горло свинцом!»

Так благодаря мудрецу Кетбуге — Улы жыршы — грозному владыке Золотой Орды монголов было сообщено о смерти юного царевича, но, вопреки страшному обычаю, не пострадал никто из людей. А березовая домбра за то, что принесла черную весть о гибели царевича, была залита горячим свинцом.

С тех пор на ее плоской стороне появилось отверстие…

Легенда о траве Ямшан

Отогнав турков, разгромив внутренних врагов, царь Давид установил единоличную власть во всей Грузии, для чего ему пришлось казнить некоторых грузинских вельмож. В этих великих делах его верным помощником был царевич Атрак. Но когда завершились военные походы, сражения и внутренние мятежи, царь не отпустил назад в степь молодого царевича Атрака, а сделал его своим великим кунаком. Теплое побережье Черного моря, ежедневные пиры, восхваления и возлияния вкусного терпкого грузинского вина, а также юные грузинские красавицы так понравились воинственному царевичу Атраку, что он напрочь забыл о своих родных бескрайних степях, где равнина тянется до самого горизонта, где колышется белоголовый степной ковыль.

Так прошло несколько лет, и отец царевича хан Шарукан забеспокоился, заскучал о своем любимом сыне. Он стал посылать гонцов к нему, но опьяненный солнцем, морем, фруктами и девушками царевич не захотел возвращаться домой. Много гонцов послал хан в солнечную Грузию к своему сыну Атраку, но ни один из них не смог уговорить его вернуться.

Тогда хан обратился к древним степным мудрецам за советом, как ему вернуть на родину непокорного сына. Долго ломали голову мудрые старцы, и вот один из них сказал хану: «Пошлите ему пучок степной травы ямшана! Пусть вдохнет его запах и вспомнит о своей родной степи!»

Хан сначала не поверил мудрецу, думая, что уж если обещания и угрозы не подействовали на молодого царевича, то как же может вернуть непокорного сына пучок обыкновенной степной травы? Но потом решился и отправил гонца в Грузию…

Веселый царевич возвратился с очередной удачной охоты за горными козами. Солнце шло на закат, он собирался приступать к вечернему пиру с друзьями, который завершался обычно только к утру. И тут ему сообщили, что приехал очередной посланник от отца.

— Кто там еще? Чего им всем надо от меня? — недовольно подумал царевич.

Но из уважения к предкам и к своему отцу попросил пропустить посланника.

Гонец, прибывший из степи на пыльном коне, не произнес ни слова, а молча протянул молодому вождю пучок белесой травы, всего несколько травинок ямшана…

Сначала царевич не понял гонца, а когда взял в руки пучок, то неожиданно вдохнул чуть горьковатый запах полыни… И вдруг словно молния ударила его прямо в сердце. Воспоминания о далекой степи, о беспечном счастливом детстве, о матери и отце, о войлочном их доме, о бескрайнем небе, о бесчисленных стадах животных, о раздольных летних пастбищах, о заснеженных лесах и лютых морозах, и еще о многом другом тут же проникли в его душу…

Бережно держа в руке степную траву, царевич молча повернулся и зашагал к царскому дворцу, где его ждали царь Давид и его приближенные…

Наутро все многотысячное войско кыпчаков двинулось в обратный путь, и впереди всех на своем вороном коне ехал царевич Атрак. Привычно скрипело красиво отделанное грузинскими мастерами золотом и серебром походное седло, а карие глаза царевича были строги и слегка затуманены печалью. Кыпчаки возвращались в свои степи.

Так пучок травы ямшан вернул из далекой Грузии ханского сына и подчиненный ему корпус кыпчакской конницы.

Легенда о Айше-Биби

Жил на свете батыр Карахан. Он влюбился в девушку по имени Айша-Биби, дочь своего заклятого врага. Однажды, не надеясь получить благословение отца девушки, батыр Карахан ворвался в аул, схватил свою возлюбленную и умчался прочь. Отец девушки направил вслед за ними своих стражников и приказал убить обоих.

Долго бежали влюбленные, спасаясь от погони. Устав за несколько дней непрерывной скачки, девушка решила искупаться в реке Асу, на берегу которой они остановились отдохнуть. Но стражники отца и тут подстерегли их. Они подложили в головной убор девушки — саукеле — маленькую степную гадюку. Девушка хорошенько выкупалась в теплой речной воде и стала одеваться. Она набросила на себя саукеле. Тут-то и ужалила ее проклятая змея. Айша-Биби потеряла сознание, и по всему было видно, что она умирает. Тогда батыр Карахан поднял ее на руки и понес в ближайший аул к мулле, чтобы тот благословил их. Всего несколько минут длилось их семейное счастье. Айша умерла на руках батыра. В тот же час и день Карахан поклялся любить ее вечно.

На том месте, где умерла Айша-Биби, позднее был построен мазар. Рядом с ним Карахан построил и себе мазар, чтобы после смерти быть вместе с любимой. До последних своих дней батыр Карахан, одетый в белые одежды, жил недалеко от могилы Айша-Биби, охраняя ее, молясь богу и прося у него прощения.

За набожность и святость народ стал считать его святым. А это место стало называться Аулие-Ата — «Святой Отец».

Легенда о мастере и принцессе Маризе

Город Туркестан со второй половины пятнадцатого века стали называть второй Меккой, потому что по повелению грозного султана эмира Тимура там был построен мавзолей святого Ходжи Ахмеда Ясави. Великолепен мавзолей, отражающий своими голубыми куполами солнечные лучи. Но есть в нем изъян, который бросается в глаза: незавершенность архитектурного ансамбля.

Для строительства мавзолея султан Тимур согнал мастеров-строителей со всех концов света, показывая свое уважение к святому Ходже Ахмеду Ясави. Руководил лепными работами и художественным оформлением здания молодой джигит. Это был не только непревзойденный мастер, могущий вдохнуть жизнь в глину и камень, но и красавец. Дал ему Всевышний еще один великий дар — чудесный и сильный голос.

Каждый вечер, когда солнце завершало свой дневной путь, а зодчие заканчивали работу, мастер взбирался на стены строящегося мавзолея и начинал петь. Его волшебный голос далеко разносился по притихшей степи, напоминая строителям о далекой родине, пробуждая воспоминания о родных и близких.

Всякий раз, когда первые звуки песни джигита начинали парить над землей, распахивались узорчатые двери шелкового шатра в ставке султана Тимура, и стремительно выпархивала наружу прекрасная принцесса Марзия, племянница великого полководца. Долго и неподвижно стояла красавица, внимая чудным звукам песни…

Чтобы подчеркнуть, как высоко султан Тимур оценивает труд мастеров, сама Марзия ежедневно в полдень приносила им питье. Юный мастер и красавица принцесса, прятавшая лицо под воздушной вуалью, тайно полюбили друг друга.

Как-то Марзия протянула мастеру пиалу с напитком, а тот, не выдержав, откинул вуаль с ее лица. Невольным свидетелям показалось, что померк ясный день… Так несказанно прекрасна была принцесса. В то же время всех охватил страх, ведь случилось неслыханное: какой-то раб осмелился дерзко оскорбить особу царской крови! Марзия лишь улыбнулась и ушла.

Рабы окружили юношу:

— Ты что, враг самому себе? Завтра из похода вернется эмир Тимур. Племянница, конечно, поведает ему об этой истории. Возмущенный твоей дерзостью эмир может тебя строго наказать, а заодно и нас.

Задрожал мастер, поник головой.

— Что же мне теперь делать? Что делать? — взмолился бедняга, покрывшись холодным потом.

— Надо нам всем ночью бежать!.. — предложил кто-то.

На следующий день надсмотрщики не обнаружили многих мастеров. За беглецами была снаряжена погоня. Где уж тут скрыться? Беглецов схватили и бросили в зиндан.

Наутро Марзия написала мастеру послание такого содержания: «Создатель щедро наделил тебя мастерством зодчего, красотой молодости, божественным даром певца. Даже одного из этих качеств достаточно, чтобы человек мог осуществить свои мечты. Но в нужный час у тебя не оказалось мужества. Все, чем ты обладаешь, все твое мастерство, красота, певческий талант — кому теперь они нужны? Ты струсил, и я разочарована в тебе. Жаль, что я поверила в твою любовь! Прощай! Ты не достоин настоящей любви, ради которой я могла бы перешагнуть через преграды! Где нет мужества, там нет любви!»

Эмир Тимур не стал разбираться, где тут правда, а где ложь. Ему доложили о побеге, он приказал казнить беглецов.

Так погиб мастер и его друзья. Предательство в любви — страшнее преступления!

Поэтому и осталась часть мавзолея недостроенной.

Легенда о Коруглы

Коруглы — герой, воин, поэт, певец и музыкант, о нем имеется множество эпических поэм. Мать легендарного Коруглы умерла при родах в могиле, поэтому мальчика назвали Коруглы — «Сын могилы».

В городе Жамбильбель правил хан по имени Агалык. После него правителем был хан Жыгалы, после него с пятнадцатилетнего возраста городом и местностью правил султан Коруглы, у которого постоянно рядом была личная охрана из сорока смелых джигитов.

Богатым и славным городом стал город Жамбильбель с его правлением, множество народа стекалось в него. Город был таким большим, что распространялся на сорок верст вокруг, имел сорок башен, стены были шириной шесть метров, на них стояли стражники. Внутри города были построены красивые здания, мечети, медресе. Народ жил богато и счастливо. В сравнении с ханским троном хана Коруглы подобный же трон царя Соломона казался небольшим невзрачным креслом. Сады во дворце Коруглы были такие пышные и красивые, что по сравнению с ними сады иранских царей казались небольшими садиками с цветочками. Стоило лишь один раз увидеть сказочно прекрасный Жамбильбель, как мечта о том, чтобы еще и еще оказаться в нем, навеки поселялась в душе человека.

Когда Коруглы исполнилось тридцать лет, к нему приехали старец Кызыр и сорок паломников, а вместе с ними двенадцать имамов-священнослужителей.

Они сказали: «О, великий султан! Разве могут быть у нас мечты, разве могут быть у нас желания?! Ты проси у нас чего хочешь, а мы попросим за тебя у бога, чтобы он исполнил твои мечты!»

Коруглы ответил святым старцам: «Мои отцы и деды были правителями в этом городе. Но ни у одного из них имя не стало известным на весь мир! Я прошу у вас, чтобы жизнь моя оказалась длинная, лет мне прожить сто и более и чтобы имя мое стало известным всему миру! Других желаний у меня нет!»

Услышав эти его слова, святые старцы вознесли господу молитву, в которой просили исполнить желания Коруглы. Так они выпросили для Коруглы у бога сто двадцать лет жизни. И все эти годы он не терпел бедствия или несчастья, жил всегда счастливо, а слава о нем распространилась во всех странах и народах мира. Коруглы со своим войском участвовал во многочисленных войнах и всегда побеждал. Стоило врагам услышать, что Коруглы идет на них войной, так они тут же падали духом, и кызылбасы (персы) разбегались в разные стороны.

Когда Коруглы исполнилось сорок лет, в его славу, богатство и в него самого влюбилась дочь царя горы Кап (Кавказ) по имени Агажунус и стала ему женой. Когда Коруглы исполнилось сорок пять лет, в него влюбилась дочь индийского царя Мыскал и стала ему женой. В пятьдесят лет в него влюбилась дочь иранского царя Гульнар и стала его женой.

От других народов он взял по одной девушке. Всего у Коруглы было двенадцать жен.

Но ни одна из этих женщин не родила ему ребенка. Когда Коруглы просил у святых старцев долгих лет, славы, богатства и счастья, он не задумывался о наследнике. Он думал, что все в его власти. Старцы трижды спрашивали у Коруглы, чего он желает больше всего, и все три раза Коруглы не догадался попросить у бога сына или дочь.

Когда Коруглы исполнилось сто лет, он сильно сокрушался по поводу того, что не имеет своих детей. И вот как-то он решился и выкрал из крепости Асфахен у человека по имени Калдар сына, которого звали Хасан. Коруглы полюбил Хасана как родного и желал сделать его наследником своего богатства.

Когда городом стал править хан Хасан, город и его жители зажили еще лучше, наступило время, «когда на спине у барана жаворонок вьет гнездо». Очень счастливая пора.

В возрасте ста двадцати лет Коруглы удалился в горную пещеру, выход из которой знал только он один. Дорога эта вела в подземное царство.

Легенда о происхождении Кыпчаков

Вождь ногайского народа татар умер и оставил двух сыновей; старший сын завладел царством, а младший, которому повезло меньше, стал завидовать брату. Имя младшего брата было Шад, то есть, принц. Он совершил покушение на жизнь старшего брата, но неудачно. Боясь за себя, он, взяв с собой рабыню-любовницу, убежал от брата и прибыл в такое место, где была большая река, много деревьев и обилие дичи. Там он поставил шатер и стал жить.

Каждый день этот человек и рабыня выходили на охоту, питались мясом дичи и делали себе одежду из меха соболей, белок и горностаев. Позже к ним пришли еще семь человек из родственников татар. Вот их имена: Ими, Имек, Татар, Баяндер, Кыпчак, Ланиказ и Аджлад.

До прихода к Шад у эти люди пасли табуны своих господ. В тех местах, где они пасли скот, не осталось пастбищ, и в поисках хорошей и сытной травы они пришли в ту сторону, где находился Шад.

Увидев их, рабыня вышла им навстречу и сказала: «Иртыш», то есть «Ер, тус» «Мужчины (Ер), остановись! Слезьте со своих коней!»

Отсюда река получила название «Ертис» — Иртыш. Всадники вняли словам женщины, остановились и разбили свои шатры. Шад, вернувшись с охоты, принес с собой большую добычу и угостил их. Так они остались там до зимы…

Когда снег растаял и земля украсилась цветами и растениями, они послали одного человека в татарский лагерь. Тот увидел, что вся местность опустошена и лишена населения. Пришел враг, ограбил и перебил весь народ. Остатки племени спустились к этому человеку с гор, и все вместе отправились к Иртышу. Прибыв туда, они приветствовали Шада как своего вождя и стали оказывать ему почет. Так их собралось 700 человек. Потом, когда они размножились, рассеялись по горам и образовали семь племен по имени названных семи человек.

Все эти люди отличаются злым нравом, скупостью и неприветливостью.