Кэт в Зомбилэнде

Глава 5

Лед делает то, что нужно! Он спасает Камиллу. И по прошествии нескольких недель я поражаюсь его успехам. Я обещала навещать его раз в день, каждый день, пока он находится рядом с девочкой, и он воспринял мои слова слишком серьезно.

Шокирующая часть этого плана: Камилла помогает Льду! Она забыла о нашей команде с зомби перед каруселью, как я и думала, но помнила о своих преступлениях против меня.

По этой причине, среди прочих, которые она держит при себе, Камилла согласилась охранять Льда от неизвестной женщины из видения Али днем и ночью. Но…

Я не сказала ей, что она умрет. Должна была, знаю. И я хочу себя ненавидеть. Что я и пытаюсь. Но это все равно что ненавидеть единорога или радугу. Просто не могу.

Если я продолжу хранить молчание по этому поводу, у меня будут неприятности. Во-первых, меня могут не пустить в суд, а во-вторых, вышвырнуть из зоны ожидания. Я имею в виду, что если мне не доверят защищать невинных, я не смогу быть ответственным представителем. Но, черт возьми, я застряла между молотом, который люблю, и наковальней, в которой нуждаюсь.

Как ни странно, Камилла оказалась для Льда хорошей находкой. Он позволил ей переехать в его квартиру; он больше не одинок. Сражается с зомби, а не спит со всеми подряд и не напивается до беспамятства. Он даже смотрит на нее… так, как когда-то смотрел на меня.

Несмотря на то, что я больше не испытываю к нему романтического влечения, часть меня снедает ревность. Поддайся одной негативной эмоции, и за ней последуют другие. Неважно. Камилла вторглась в мою жизнь!

Я меряю шагами спальню в своем новом доме. Великолепное поместье с мраморным водопадом в центре гостиной, балюстрадой ручной работы вокруг винтовой лестницы и затененным балконом. На заднем дворе есть фруктовый сад, в котором растут все мои любимые деревья: лимонные и пекановые, а также грецкий орех, вишня, яблоня и миндаль. Моя награда за помощь охотникам.

Да, но действительно ли я теперь помогаю охотникам? Давайте посмотрим правде в глаза. Это я подтолкнула Льда к тому, чтобы он остался с Камиллой. Чтобы спасти ему жизнь, да, но что, если она какое-то растение, которое дает свои ростки?

Несколько дней назад «Анима» подослала «крота» или «троянского коня» — завербованную ими девочку-подростка, чтобы отравить моих друзей. Из-за нее способности Али подавлены или просто исчезли навсегда.

На самом деле, большинство охотников потеряли свои способности, в то время как Камилла их обрела. И эти способности вредят охотникам, а не зомби. Она может поднимать своих товарищей по команде в воздух одной лишь мыслью и каким-то образом сжимать их, пока они не лопнут.

Это способ «Анимы» заставить хороших парней избавить мир от самих себя?

С другой стороны, Камиллу мучают сны о том, как она сгорает заживо, и она даже просыпается вся в саже. Иногда ее одолевает сильный голод… к охотникам. Совсем как у зомби, и все же она не зомби. Это странно.

Что, если она умрет? Кто спасет Льда? Черт возьми! Лед не может потерять еще одного друга. Не то чтобы Камилла была его другом. Она никогда им не будет. Но я уже упоминала, что он смотрит на нее так, словно она — это все, что можно съесть, и он умирает с голоду, верно? Он защищал ее от других охотников. Защищал вместо того, чтобы позволить ей защищать его. Даже смеялся над ее шутками.

Мои шутки лучше! Верно? Верно.

Тьфу! С чего бы ему желать отбросов общества?

Знаю, знаю. Ненависть — это плохо, любовь — это хорошо. Мне нужно простить и забыть. Но Камилла ему не подходит. Когда не отпускает свои дурацкие шутки, она слишком серьезна. Поощряет Льда попадать в опасные ситуации, несмотря на нависшую над его головой смерть. Самое главное, у нее нет будущего!

Будучи инициативной девушкой, я назначила Льду свидание с обычной девушкой, которую знает Али. Свидание, на которое мне не разрешили прийти. Ура! Но, по словам Льда, ничего интересного не произошло. Также, по словам Льда, я разбила ему сердце.

В тот день, в тот момент, в ту секунду он начал отдаляться от меня… и смягчаться по отношению к Камилле.

И все же. Я по-прежнему полна решимости найти ему другую девушку. Любую, кроме Камиллы, чей брат сейчас находится в городе.

Мое сердце трепещет в груди. Ривер стал горячее, чем когда-либо. У него светлые волосы, как у Камиллы, и золотистые глаза. Вместе с тем, черные как ночь брови. У него безупречная загорелая кожа, украшенная множеством черно-белых татуировок.

Моя реакция на него озадачивает. Я не нахожусь в поиске нового парня. А если бы и находилась, он не был бы в моем списке возможных вариантов. Он жив, а я мертва. Он напоминает мне Льда… версию Льда без Кэт. Спит со всеми подряд, слишком много пьет, слишком много ругается. Играет с зомби, прежде чем их убить. На людей он нападает первым. Вообще-то, нападение — это его настройка по умолчанию.

Он тот самый плохой парень, о котором мой отец всегда меня предупреждал.

Но я не собираюсь думать о нем. Неа. Не буду. Я навещу Льда. Мы поговорим и посмеемся, и я почувствую себя лучше.

Я представляю Льда и появляюсь… в спальне. Эта комната находится в новом доме Рив Анкх, куда переехали Лед и Камилла. Лучше, если охотники будут держаться вместе и прикрывать спины друг друга.

Тяжелое дыхание и хриплые стоны привлекают мое внимание. Я осматриваю комнату… и ахаю. Лед прижимается к Камилле. Они оба без футболок. Она без лифчика. Одна ее нога обвита вокруг его талии, а ногти впиваются ему в спину. Они целуются так, словно утром умрут.

Я потрясена до глубины души. Этого не может быть. Он не может целовать девушку, которая меня убила. Девушку, которая скоро умрет. Если он влюбится в нее, то затем потеряет… потеряет другую девушку…

— Лед? — я зову его дрожащим голосом.

— Кэт? — он резко поднимает голову и смотрит на меня. Его щеки раскраснелись, а губы припухли от поцелуя и блестят. Лед тяжело дышит. В мгновение ока выражение его лица мрачнеет. Удовольствие уступает место чувству вины и панике.

Я отступаю назад. Я… я виновата в этом. Это я подтолкнула его к Камилле. Я. Я снова разбила ему сердце.

Не зная, что еще делать, я возвращаюсь в свой дом.

Лед зовет меня. Я слышу, как его голос эхом разносится через огромное расстояние между нами.

— Кэт. Давай обсудим это. Пожалуйста.

Стоит возвращаться или нет? Горячие слезы катятся по моим щекам, и я не хочу, чтобы он видел, как я плачу. Но и бросить его в беде тоже не могу. Он подумает, что я его ненавижу. Я никогда не смогла бы его возненавидеть.

Я представляю его в своей голове… и оказываюсь в другой спальне, где нет никаких признаков Камиллы. Он стоит прямо передо мной, и мне хочется прикоснуться к нему, хочется его встряхнуть.

— Как ты мог ее поцеловать? — требую я. Тьфу! Мой голос звучит обвиняюще. Это не его вина. А моя.

Его глаза сужаются, а мышцы на плечах напрягаются.

— Ты не можешь получить и то, и другое. Ты не можешь бросить меня и ревновать, когда я с кем-то другим.

Я вздрагиваю.

— Я не ревную. — немного. — Просто… выбери кого угодно, только не ее, это для твоего же блага.

Он проводит рукой по лицу, его гнев улетучивается.

— Милла мне нравится. Она хороший человек, и у нее была дерьмовая жизнь. Она мой друг.

Друг? Друг! Это даже хуже, чем видеть в ней партнершу по поцелуям! Я знаю, знаю. В каждом человеке есть скрытые глубины. У каждого есть багаж, и Камилла Маркс не исключение. Но сейчас не время мне рассуждать здраво.

— Ты обычно высасываешь воздух из легких друга?

— Это уже не твое дело, не так ли? — огрызается Лед.

И снова я знаю, что он прав. Я хотела, чтобы он двигался дальше. Подтолкнула его к этому. И теперь, когда он согласился с планом, я не могу жаловаться на его выбор, не будучи лицемеркой.

Я тяжело вздыхаю.

— Я хочу, чтобы ты был с кем-то другим, хочу, чтобы ты был счастлив… но ты не можешь быть с ней, Лед. Просто не можешь. Выбери кого-нибудь другого и получишь мою золотую звезду одобрения.

Он скалится, явно перестав быть милым.

— Я сказал, что буду любить тебя вечно, и это не изменилось. Я люблю и буду тебя любить. Ты — одна из лучших вещей, которые когда-либо случались со мной, но ты не моя девушка. Больше нет. Если я решу быть с Миллой, я буду. Ты не имеешь права голоса, и твой штамп одобрения мне не нужен.

Когда-то ему нравилось мое одобрение. Он делал все, что было в его силах, чтобы добиться этого, чтобы сделать меня счастливой. Сегодня я потеряла кое-что ценное. Мои слезы катятся сильнее.

— Котенок…

— Ты ведь помнишь мою кузину Терезу, верно? — они могут прожить долгую, счастливую жизнь вместе. — Она умная и симпатичная, и у нее…

— Котенок, — повторяет он. — Хватит.

— Нет. — я закрываю глаза, на ресницах у меня выступают слезы. Я должна сказать ему. Больше не могу хранить это в секрете. Он заслуживает того, чтобы узнать, какой ужас его ожидает. Ужас, на котором я настаивала. — Она… Лед, Камилла умрет.

Он улыбается.

— Ну конечно. Все мы когда-нибудь умрем.

— Да, но ее смерть наступит скорее раньше, чем позже. Видение Али… — мой голос дрожит. — Камилла спасет тебя… но умрет.

Улыбка исчезает с его лица. Он моргает, а затем качает головой. Мгновение спустя до него доходит правда, и в его глазах вспыхивает ярость.

— Расскажи мне все, что ты знаешь о видении. Каждую деталь. Сейчас же.

Я вздрагиваю, но подчиняюсь.

— Ты находишься внутри здания. У тебя порезы, и идет кровь. Коул, Али и остальные стоят позади тебя. На тебя направлен пистолет, который держит женственная рука. Раздается серия выстрелов. Камилла встает перед тобой и принимает на себя град пуль.

Его кулаки сжимаются.

— Я никогда не думала, что она тебе понравится. — я должна была сказать ему об этом раньше. Гораздо раньше. Теперь он может никогда меня не простить. — Думала, она получит по заслугам, и на этом все закончится. Я заставила Али пообещать, что она никому не расскажет, даже Коулу, потому что считала, что цель оправдывает средства. Я хотела, чтобы ты был в безопасности. Больше всего на свете я хотела, чтобы ты был в безопасности.

— Значит, ты сотворила это с Миллой за то, что она сделала? Решила поменять одну жизнь на другую, Кэт. Не могу поверить, что вышестоящие суды одобряют это.

— Они одобряют жертвенность, — говорю я. — Когда это происходит по собственной воле.

Он дрожит, когда его охватывает ярость.

— Но ты не дала Милле выбора, не так ли?

Я слышу боль и отчаяние в его голосе и ненавижу себя. Я не единорог и не радуга. Я тролль. Я уничтожала этого парня снова и снова.

— Нет, — признаю я, — и за это меня изгонят, как только Камилла… когда она уйдет.

— Уходи. Сейчас.

— Мне жаль, — говорю я ему. Я бы умерла вместо Камиллы, если бы могла. Серьезно. Сотрите меня с лица земли. Да, она причинила мне боль, но извлекла уроки из своей ошибки и пошла дальше. Я не сделала того же. Я использовала ее ошибку как оправдание своей собственной.

— Тебе жаль? Жаль? Думаешь, от этого все станет лучше? Ты хоть представляешь, как сильно я страдал, когда ты умерла? Я был разорван в клочья, Кэт. По всем признакам я был мертв. Милла вытащила меня из бездны. Она снова и снова показывала мне, как жить, как двигаться дальше, а теперь ты говоришь мне, что я потеряю и ее. Что мне придется выжить и наблюдать, как на моих глазах умирает другая девушка.

Я обхватываю себя руками, надеясь отгородиться от шквала его эмоций.

— Если она не получит пули, защищая тебя, то умрешь ты.

— Если ты думаешь, что я предпочту смотреть, как она истекает кровью, как смотрел на тебя, то ты меня совсем не знаешь. — он отходит к дальней стене, как можно дальше от меня, не выходя из комнаты, и бьет кулаком по стене, разбивая штукатурку. Кожа на его костяшках трескается, и из них вытекает кровь.

Я ахаю. Когда Лед поднимает руку, чтобы нанести еще один удар, у меня не хватает духу смотреть, как он причиняет себе боль. Честно говоря, я не хочу, чтобы он видел мою реакцию. Я возвращаюсь в свой дом и, рыдая, падаю на колени.

Я не могу винить Камиллу в этом. Одна я несу ответственность. Я. Если бы я с самого начала сказала правду, только правду и ничего, кроме правды, этой ситуации можно было бы избежать. А может, и нет.

Эти двое, очевидно, заботятся друг о друге, их влечет друг к другу. Возможно, в итоге они бы целовались… встречались… несмотря на неизбежный конец. Но он мог бы сберечь свое сердце. Мог бы подготовиться к такому итогу.

Теперь его ждут только страдания.