КиберLove. Секрет звездного странника (СИ)

Глава 24

Одежду мы выбирали тщательно. Концерт должен был состояться на семидесятом уровне – там, где обитали небожители. Сама я, по понятным причинам, себя к ним не причисляла.

За неимением лучшего наряда пришлось надеть свое единственное платье в синий цветочек, Жейда же прибежала ко мне в плиссированной юбке и маминой кофточке. Блузка ей была великовата, и из широкого ворота то и дело выглядывала то одна, то вторая ключица. Синевласка поправляла скользкую ткань, но та опять съезжала. У меня даже появилась мысль посетить магазин и купить нам обеим что–нибудь посимпатичнее, но распоряжаться не своими деньгами я не решалась. Откуда у меня взялась такая рачительность, я не могла объяснить даже самой себе, но деньги внезапно обрели для меня высокую ценность.

Волосы мы уложили красивыми локонами – они были нашим проходным билетом на концерт.

– Я все–таки беспокоюсь, что у нас на руках нет никаких доказательств, что мы для Тины желанные гости, – нервничая, я крутила в пальцах карточку–ключ от своей каюты. Датчики в лифте по ней определяли максимально разрешенный для посещения уровень. – Подойдем к лифту, а он перед нами не откроется.

Мы тихо перешептывались, ожидая спуска нужной кабинки. В зеленой зоне вокруг фонтана их было несколько, но ни одна из них не привезла бы нас напрямик на пятьдесят первый уровень или выше – специальное ограничение, чтобы люди из социального низа не потревожили спокойствие «богов».

– Если не откроется, развернемся и пойдем на цирковое представление на тридцать втором уровне. Страсть как обожаю фокусников.

Хорошо быть молодой и позитивной. Я же видела, как Жейде хотелось на концерт Тины Вернер, но она легко отказалась бы от него. Девочка тоже переживала, что мы опозоримся на глазах снобов, которые купили дорогие билеты, а не были одарены милостью из–за синих волос.

Мы зря переживали. Стоило на пятидесятом приложить наши карточки к сенсору, как двери лифта, идущего до самого последнего уровня, приветливо распахнулись.

– Вот видишь, нас ждут, – Жейда расплылась в счастливой улыбке.

Я заметила, какими взглядами нас проводили те, кому не было дозволено подняться выше. Они не понимали, почему вдруг не сработали установленные правила, и видели в нас мошенниц.

Но еще большее унижение мы испытали, когда лифт остановился на отметке шестьдесят. Вошла компания из трех умопомрачительно пахнущих леди в вечерних платьях. Они посмотрели на нас так, словно увидели жаб. Бедная Жейда вцепилась мне в руку.

Презрительные лица, задранные подбородки. Одна из дам приложила к носу надушенный платочек. Пальцы Жейды в моей ладони шевельнулись. Ее щеки загорелись от гнева.

Теперь лифт останавливался чуть ли не на каждом уровне и пополнялся обладателями шелка и драгоценностей. Я ощущала явный диссонанс. Шикарные наряды никак не вязались с образом певицы–бунтарки, которая пела о свободе и всеобщей любви. Или для высшего класса у нее приготовлены иные песни?

Жейда дернула меня за руку и глазами указала на одну из молодых женщин, лицо которой выражало удивление. Она смотрела то на экран своего зумкома, то на меня. Я напряглась. Еще больше напряглась после того, как незнакомка протянула зумком своей соседке. Теперь они обе изучали мое лицо.

– Что? – с вызовом спросила я, понимая, что могу подвигнуть их на разговор только в том случае, если начну первой. Иначе никогда не узнаю причину столь бестактного поведения.

– Скажите, кто для вас Звездный странник? – голосок леди был так же нежен, как и ее лавандовый шелк.

Вопрос оказался до того неожиданным, что я не нашлась, что ответить. Стояла и хлопала глазами.

– А кто это? – выручила меня Жейда. – Не знаем мы никакого странника.

– Но как же, – холеная незнакомка развернула ко мне экран своего зумкома, – разве это не вы висите на шее Звездного странника?

Черт! Вот та часть видео, которую мы с Ригом не видели. На полной версии был запечатлен момент, когда я яростно целовала Матвея, обвив его бедра ногами, а он удерживал меня за попу. Я не раз смаковала этот момент, вспоминая, как Матвей, смеясь, меня кружил.

– Нет, не я, – выдавила я из себя. – Вы меня с кем–то путаете.

– И правда, Лира, посмотри в чем одета любовница Звездного странника, и в чем эта девица, – подружка Лиры скривила ротик. – Нашла у кого спрашивать.

– А в чем одета его любовница? – Жейда сунула нос, чтобы лучше рассмотреть.

– Ты права, дорогая, – Лира отодвинулась от Синевласки, словно та могла ее испачкать. – На девушке Лаврова дорогой нано–скафандр. Из последних разработок. Я знаю. Мне отец похожий купил.

– А как тебе ее синие волосы? – в разговор включилась третья леди.

– Моветон! – припечатала Лира. – Кумирам подражают только незрелые личности.

Они уже забыли о нас, а обсуждали девицу на видео. Все находящиеся в кабине со снисходительными улыбками слушали, как блеют эти три овцы. Ух, как мне хотелось вцепиться одной из них в волосы!

Жейда поняла мое состояние и, как только лифт остановился в очередной раз, чтобы впустить новую пару пассажиров, вытолкнула меня из него. Мы едва не сбили с ног чопорного мужчину. Он даже бросил нам вслед высокомерное: «Кто пустил их сюда?», и уже мне пришлось держать Жейду, чтобы она не прыгнула на наглеца.

Лифт благополучно отчалил, а мы остались на шестьдесят восьмом уровне возбужденные и тяжело дышащие.

– Пойдем пешком? – спросила меня Синевласка, потянув к двери, на которой светился указатель «Лестница». – Всего–то два перехода осталось.

– Подожди, дай подумать, – я прошла в холл и села на небольшой диванчик под развесистым растением. Жейда плюхнулась рядом.

– Может, а ну его, этот концерт? Чего мы не видели? Я все песни Тины знаю наизусть.

– Чтобы я да спасовала? – я возмущенно задрала бровь. Поднявшись, протянула Синевласке руку. – Пойдем!

– Лестница и лифт там, – она оглянулась и потянула меня назад, думая, что я сбилась с пути.

– Сначала зайдем в магазин, – я кивнула в сторону блестящей витрины.

– Что ты, Дарья, здесь все так дорого! Не надо нам ничего, пошли лучше на фокусников посмотрим.

– Нет уж. Покажем этим курицам мастер–класс, – меня заело. Я в одно мгновение перестала быть рачительной. Ну не убьет же меня Матвей за пару платьев?

В магазин нас пускать не хотели. Мы вновь увидели те же взгляды, что у куриц в лифте. В отличие от девятнадцатого уровня, в этом царстве роскоши покупателей обслуживал не робот со скрипучими колесиками, а женщина–консультант.

– У меня здесь два миллиона адмиралов, – я помахала перед ее носом карточкой. – И только от вашего старания зависит потратим мы деньги в вашем магазине или поднимемся на уровень выше.

– Извините, я должна убедиться, – она цапнула мою карточку и понеслась к стойке, откуда за нами следила вторая женщина, постарше.

Истинное наслаждение смотреть, как меняются лица продавцов, когда они убеждаются в платежеспособности клиента. Нас едва не облизывали.

– Мамочки, неужели это я? – Жейда пребывала в полуобморочном состоянии. Она остолбенело разглядывала вращающуюся перед ней голограмму, показывающую ее образ в полный рост. Розовый брючный костюм из летящей ткани, волосы заплетены в пышную косу, на ногах замшевые туфли на небольшом каблучке.

Себя я одела сама. Выбрала темно–серое шелковое платье с открытой спиной, выпустила поверх него подарок Матвея – морскую звезду. Сейчас ее можно было не прятать, она дополняла и делала образ ярче. На ногах такие же серые туфли, на волосах серебристое напыление, смягчающее синий цвет до пепельного.

– Да, мы красотки, – подтвердила я, поправляя небольшой шлейф, делающий строгий фасон платья изысканным.

Наши старые вещи упаковали и обещали прислать с посыльным. Лица консультантов вновь вытянулись, когда я продиктовала номер уровня и каюты. Пусть знают, что и там, внизу, живут миллионеры.

– Сколько всего потратили? – шепотом поинтересовалась Жейда, когда мы отошли от магазина на приличное расстояние. Лифт не спешил распахивать двери, и я волновалась, что мы опоздаем. Если не поторопимся, займем места одновременно с выходом Тины на сцену.

– Неважно, – шепотом же ответила я, не собираясь смущать подругу. – Пусть этот вечер запомнится нам надолго.

Лифт, наконец, пришел. В кабине уже были люди, но на этот раз нас встретили вежливыми улыбками, признав за своих. Вот она, сила дорогой одежды.

Жейда, хоть и чувствовала себя лучше, все равно трусила – теребила сумочку, перекинутую через плечо. Я зажимала в пальцах крохотный клатч, куда поместились лишь карточка Матвея и ключ от каюты. Никто из присутствующих не признал во мне любовницу Звездного странника, чему я была крайне рада.

На входе в концертный зал вежливый юноша, идентифицировав нас по синим волосам (он немного посомневался, глядя на мой «серебристый пепел»), показал, в какую сторону идти. Нам выделили балкон на шесть персон. Мы пришли последними, и я обратила внимание, что все синевласки выглядели достойно. Они определенно были из золотой молодежи. Вернее, из золотых подростков. Хорошо, что мы переоделись, иначе Жейда отказалась бы здесь находиться.

Начался концерт, на сцене после выступления группы на разогреве, появилась Тина Вернер. Я видела разочарование в глазах Жейды. Во–первых, никакой Тины – девочки–оторвы не наблюдалось. А во–вторых, это действительно был концерт для высшего класса. Дорогие спецэффекты, новые песни, всюду камеры, снимающие не только действо на сцене, но и зрителей. Одна из них медленно проплыла мимо нашего балкончика. Вот чего я никак не ожидала, поэтому резко наклонилась. Якобы для того, чтобы поднять соскользнувший с колен клатч. В этот момент мне подумалось, что кто–то собрал всех синевласок вместе, чтобы вычислить любовницу Звездного странника. Да, видео определенно осложнило мне жизнь. В подтверждение моей теории, Тина Вернер ни разу не посмотрела на облагодетельствованных ею поклонников.

– Не понравилось? – спросила я Жейду, когда мы покинули «высший свет». В кабинке лифта, в которую мы пересели на пятидесятом уровне, даже дышалось легче. Своими сомнениями относительно цели приглашения на концерт неизвестным лицом я решила не делиться.

– Как–то все пресно получилось. И публика никак не реагировала, словно давно объелась такими выступлениями.

– Может, так оно и есть. Богатые пресытились развлечениями.

– Лучше бы мы в цирк пошли, – Жейда надула губы.

– Еще успеешь поглазеть на фокусников, – я легонько толкнула ее плечом. – Завтра на двадцать седьмом будут давать еще одно выступление. Я видела афишу. Сходи вместе с Ригом, я цирк не очень люблю.

Я решила закрыться в каюте и появляться только в столовой. Как–то все слишком тревожно складывалось.

– Знаешь, я, наверное, смою синюю краску, – у Жейды на глазах выступили слезы. – А ты?

Я вздохнула, не зная, что ответить. Трудно после такого холодного выступления оставаться поклонницей Тины Вернер.

– Не сейчас. Потерплю до конца полета.

На нашем уровне нас встречал Риг. Я увидела, как у него загорелись глаза, когда двери лифта разъехались в стороны. Восторг, смешанный с растерянностью от неожиданного наряда Жейды, и нерешимость подойти к «незнакомке» – это смотрелось так мило и трогательно. Синевласка же повела себя проще: она кинулась Ригу на шею и обхватила его бедра ногами – повторила все то, что видела на видео со Странником и мной. Обезьянка.

– Ты должен покружить меня, – сообщила она Свистуну, чмокая его куда попало. – Так положено, когда встречаются любящие друг друга люди.

– О, как у вас далеко все зашло! – пропела я, проходя мимо сладкой парочки. – Риг, ты не забыл, что ей всего шестнадцать?

Рыжие так мило краснеют.

В своей каюте я не только закрылась на магнитный замок и защелку, но и подкатила кресло к двери. Оно в темноте сделалось бы преградой, создающей шум, от которого я непременно проснусь. Рядом с подушкой положила шлем. Более тяжелого предмета у меня не нашлось.

Кресло выручило. Споткнувшийся об него человек выругался сквозь зубы. Я запустила пальцы в шлем и приготовилась бить.

Когда кто–то схватил меня за волосы и резко дернул вверх, я со всей ярости ударила. Попала. Я узнала этот чавкающий звук, когда твердый предмет влетает в мягкие ткани.

– Сука! Еще раз дернешься и полетишь головой в стену.

У меня вырвали из рук шлем. Мягко загорелся ночник – он реагировал на голос, но я не разглядела лица нападающего. Больно вцепившись пальцами в мою шею со стороны затылка, незнакомец подтолкнул меня к двери. Кресло от его удара ногой отлетело в сторону.

– Пикнешь, и я сломаю тебе позвоночник.

В таком состоянии меня довели до лифта. Я не могла обернуться. Шла босиком и в пижаме. Глубокая ночь. Звездолет спал, притушив огни. У лифта застыл дежурный робот. Его сенсоры не светились, а один глаз почему–то вывалился. На нашем уровне все выглядело поношенным и потрепанным.

Когда двери лифта распахнулись, меня втолкнули вовнутрь. Зеркало подсказало, кто напал на меня. Кровавые сопли вытирал Маккой.

– Как ты проник ко мне? – спросила я, разворачиваясь к нему лицом. – Я же закрыла дверь изнутри.

– Взял универсальный ключ у дежурного робота.

Теперь было понятно, почему тот вдруг отключился и вывалил глаз. Его взломали.

Желая хоть что–то сделать для своего спасения, я вместе с воротом пижамы зажала в кулаке болтающиеся на груди кулоны. Я не знала всех функций зумкома, но надеялась, что тот запишет разговор и, как только появится связь, передаст их Одиннадцатому. Матвей должен знать, кто меня похитил.

– Думаешь, тебе все сойдет с рук?

– Почему нет? – спросил Маккой, пряча окровавленный платок в карман. Я сломала красавчику нос. Хоть какое–то удовлетворение. – Всегда сходило. Тем более теперь, когда мне выпала сильная козырная карта.

– Думаешь, что соберешь все козыри и победишь брата? А, Ивар? Я, Ия…

Красавчик вздрогнул. Не ожидал, что я знаю о его существовании?

– Как я сразу не догадался, что девчонка, которая пробралась на склад ЗС–11, и та, что целуется с ним на видео – одно и то же лицо?

– Зря устроил спектакль с пригласительными билетами? Потратился аж на шестерых? Слабовато играешь.

– У тебя неполный список моих козырей, – он криво усмехнулся. – В моей колоде не только ты и Ия. Не забудь включить сюда первую жену Матвея, которая после ночи со мной не смогла смотреть ему в глаза. Наташу, которая до сих пор мучается чувством вины. Придумала, что ей нравится секс с кибернетом, лишь бы не признаваться мужу, что была ему неверна. Ты тоже изменишь. И так же уйдешь от него, понимая, что ваши отношения больше невозможны. Он не простит измены. И будет думать о тебе, как об очередной предательнице.

– Матвей не поверит.

Ивар подошел ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание. Положил ладонь на мое бедро и медленно повел вверх, задирая пижамную рубашку.

– Я испорчу тебя так, что он сам не захочет до тебя дотрагиваться. Выкинет так же, как Ию.

– К чему все это? Зависть?

– Ну уж нет. Злость. Месть. Называй, как хочешь. Я отниму у него все, чем он дорожит. Как он отнял у меня.

– Ты говоришь об отце? – я фыркнула. – Ты, взрослый мужчина, до сих пор лелеешь в себе детские обиды?

– Не говори о том, в чем не разбираешься, – его рука застыла на моем животе. – Промагма – это моя идея. Просто Матвею повезло, что он первый понял, как сделать связи устойчивыми.

– Не это ли главное в изобретении? – я поморщилась. Прикосновения Ивара были отвратительны. Его рожа, испачканная в крови, была отвратительна. Его сломанный нос безобразно разбух, и речь сделалась невнятной. Я приготовилась ударить коленом, когда лифт остановится на пятидесятом уровне. Мне должно повезти. Там будут люди.

– Матвей не дал мне времени, чтобы разобраться. Я сам догадался бы. Но зато я взял реванш. Пока он возился с образцами промагмы, мечтая о применении в медицине, я создал из нее роботов. Правительство любой планеты с радостью заплатит мне за непобедимую армию. Персерона в этом ряду первая.