Киллер — мир под ногами

Глава 15

На меня смотрела пожилая ухоженная женщина, косметика не могла скрыть её весьма почтенный возраст. Годы берут свое, дорогой макияж и парик не спасают, лишь подчеркивают наступившую старость.

— И что для вас неожиданно? Думали увидеть старика кудесника или престарелую ведьму? — усмехнулась я.

— Да нет, такое трудно представить, это только в сказках сапожник без сапог. Мне думалось о какой-нибудь секретной программе ЦКБ, слухи про это ходят давно, — начала оправдываться пациентка.

— Слухи слухами, но теперь вы знаете кто я, а это согласитесь уже совсем другой поворот дела. Скажите только зачем вам это было нужно, могли бы и промолчать?

Та на минуту задумалась, затем выдала — А что оставалось делать? Промолчать? Тогда бы вы усомнились в моем профессионализме, что за этим последует объяснять не надо. У меня появился шанс, один на миллион, я его упускать не намере…., — заметив лежащие на полу мумии на секунду сбилась, но быстро взяла себя в руки, — Кто это?

— Предатели! Можете мне поверить — для них это только начало. Сейчас давайте займемся вами, лежите и не шевелитесь, будет немного больно, — прижала к ней пальцы.

Ногти проникли сквозь кожу, крови практически не было, так несколько капель. На этот раз всё прошло быстро, без всяких негативных для меня последствий. Двое убитых хорошо «подкормили» меня, целебная сила била через край. Из-за этого я перестаралась, омолодила пациентку до тридцатилетнего возраста.

— Всё, можете вставать и одеваться, советую только поменять шмотки, этот старушечий прикид вам теперь не подойдет. Впрочем если хотите, то у меня в доме есть запасная спортивная одежда, по фигуре думаю будет в самый раз, — предложила ей.

Та медленно встала и недоверчиво себя осмотрела, ненужный парик с вставной челюстью валялся на бетонном полу.

— Это ваши болезни и старость, — показала на чёрную лужу.

Женщина с ужасом на неё посмотрела, через пару секунд раздался всхлип. Слезы бежали не переставая, она про себя что-то невнятно шептала, затем опустилась на колени и начала целовать мои руки. Думаете я засмущалась? Вот и не угадали! Чувствовала себя королевой, нет — императрицей этого мира! Такая раболепность, такое демонстративное подчеркивание моего высшего статуса заставляло сердце биться быстрее, от удовольствия прикрыла глаза.

— Хватит, идем из этого морга, — наконец пришла в себя, подняла за плечи успокоившуюся Елизавету Григорьеву.

Смешно, отчество у неё было тоже Григорьевна. Родись она парнем, то родители бы точно не устояли, назвали сына Григорием. Об этом неудачно пошутила.

— Ваша правда, моего брата так и звали, он погиб в сорок первом. Наших родителей убили при ограблении в восемнадцатом, мы поклялась найти и отомстить. Начинали с ВЧК, затем служба в ОГПУ и НКВД. В апреле сорок второго меня перевели в ГРУ, отдел специальных заданий. Там до прихода Хруща занималась аналитикой и организацией секретных операций. В январе шестьдесят четвертого вышла в отставку, не было больше сил смотреть на самодурство этого кукурузного идиота, — рассказывала она по пути к дому.

Сторож занимал только одну комнату, так что Лиза смогла свободно принять душ и переодеться в более подходящую для её возраста одежду. Я в это время разговарила с Гущиным, стукач оставил закладку в автоматической камере хранения, её необходимо изъять до завтрашнего дня. Неизвестно есть ли там наблюдение (крот про это ничего не знал), впрочем это проблемы Степана, пусть сам с ними разбирается.

После разговора с Гущиным зашла в комнату Митрича, там устроила блиц допрос. Церемонится с бывшим уркаганом не стала, придавила рукой к стене и быстро задала вопросы.

Старик оказался с понятием, компетентные органы не переносил на дух, поэтому стучать никому не собирался. Клялся служить верой и правдой, жить на копейки в крохотной комнатушке с тараканами ему не хотелось. Соседи по его словам были ещё те ироды: днем пили горькую, а по ночам слушали продажных диссидентов. Всё Советское презирали, на пустую бутылку из под бурбона чуть ли не молились, что нашли хорошего в кукурузном самогоне непонятно.

Молча выслушала эту ахинею (бурбон к слову мне нравился, на любителя конечно, но нравился), затем медленно произнесла, — Через пару недель здесь будут жить другие, они сами за всем присмотрят.

После моих слов дед сразу сник, даже мне кажется постарел. Тяжело вздохнул, руки мелко затряслись.

— Ты Митрич поедешь в Крым, у меня там скоро появится дача, так что работой будешь обеспечен. Верные люди мне нужны, так что смотри не подведи, иначе сам знаешь, — крепко сжала его за плечи.

Старик радостно закивал головой, на лице проступило облегчение. Пока он переводил дух, я чуть-чуть влила в него живительной силы. Проколы от ногтей почувствовать не должен, я в то время сильно схватила его за плечи. Спросите зачем я это сделала, отвечу прямо — нужен доверенный и крепкий человек для охраны моего имущества! Показал он себя сегодня лучшим образом — слышал предсмертные крики, но вызывать милицию даже не думал. К тому же Степан за него ручается головой, а это согласитесь немало.

— Лиза, Лиза, Лизавета, я люблю тебя за это…. Я за это, и за то, что целуешь горячо! — пропела входящей Григорьевой.

Выглядела она суперски: спортивные шорты и футболка с надписью «Adidas», на ногах белоснежные кроссовки. Всё гармонично подходило к её худощавой фигуре, как будто она собралась на очередную тренировку ЦСКА.

— Не думал что понадобятся так быстро, — сказал Трубников протягивая ей новый паспорт.

— Елизавета Григорьевна Муромская, — прочитала она, — Это не Пушкинская ли Барышня-крестьянка? На таких мелочах дорогой Максим Андреевич сыплются агенты, впрочем мне нравится, пусть остается. Куда сейчас прикажите, в гостиницу или снятую квартиру, домой мне сами понимаете нельзя, — сунула паспорт в спортивную сумку.

Теперь действительно стало понятно почему она одинока, с такой жить себе дороже. Эта особа в момент вычислит всё: место спрятанной заначки, намечаюшеюся выпивку с друзьями, встречу с предпологаемой любовницей. Жизнь с ней будет как под лупой, вернее мощным микроскопом — ничего нельзя утаить, про обман и вранье даже не стоит упоминать. Обратного хода тоже не даст, умная и обиженая женщина найдет способ отомстить, при чем так, что бывший будет каяться всю оставшуюся жизнь (если она конечно у него ещё будет).

— Новая квартира приобретена, там сейчас заканчивают ремонт. Поживешь недельку в «России», а после переедешь. Вещи из старой можно будет забрать сегодня ночью, но сама понимаешь не все, только безымянные и памятные, — произнес Трубников.

Елизавета глядя на него молча кивнула, уверена что план ближайших действий ею уже составлен. Сильная женщина, показала слабость лишь мне, отдалась так сказать на суд победителя. Сейчас с Максимом заедут в магазин, купят необходимые для «командировочной» шмотки, плюс чемодан и сумка. Могу поставить на кон последнюю прокладку — выберет из одежды только мини, а вечером в ресторане снимет мужика. Впрочем насчет последнего не уверена, слишком она продумана и расчетлива.

Предупредила Митрича о завтрашнем своём приезде, может днем куда съездит. Тот отказался, мотивируя тем что за строителями нужен глаз да глаз, иначе всё здесь растащат.

— Ворье, кругом одно ворье! Вчера отобрал у одного кусок доски, врал бестыжий что образец! Так я ему ироду и поверил, чай не рехнулся ещё на старости лет, на как выкуси, — показал он в сторону строящегося дома кукиш.

Мои доводы что Лютиков такого не допустит и у него в бригаде сплошь адекватные люди действия не возымело, я только устало махнула рукой — делай как знаешь.

Гущин с Козновым где-то сейчас бродят по поселку, ночью им предстоит избавится от трупов в ангаре. Трубников что-то обсуждает с Муромской, по легенде она его дальняя родственница, так будет проще и без подозрений встречаться. Легенда хорошая, а то вдруг Настя увидит их вместе, тогда скандал и разрыв отношений, а он влюблен в неё как первоклассник. Вроде взрослые люди, а всё туда же — любовь! Впрочем зря на них наговариваю, я знаете ли тоже не святая, о Ланке каждый день думаю. Стыдно вспомнить что она вытворяла со мной ночью, где только такому научилась?

Кивнула оставшимся на прощание и помчалась домой, раз Максим здесь значит сестра уже дома. Сейчас наверное печет свой фирменный яблочный пирог, знает что я от него без ума, пока всё не съем из-за стола не выйду. Посидим с ней вдвоем как раньше, поиграем в лото или карты. Пробовали в шашки и домино, но нам не понравилось, это не наше. Жизнь в этом времени течет совсем подругому, более размеренно и неторопливо, вот только жалко что не у меня. Я всё куда-то спешу, с кем-то договариваюсь и что-то достаю. Понятно для дела, себя любимую и своих близких тоже не забываю, но иногда так хочется остановится. В голове полная каша, я уже забываю кто я: Порох, Ангел или Лёд. С каждым днём меня всё сильнее затягивает в это болото, правда сменяется ложью, а ложь звучит как правда. Временами считаю себя Ангелом, хотя знаю что их нет. Нужен небольшой отдых, который как назло снова откладывается. В круиз по реке нам с Катюшей в этом году не светит: сначале награждение в Кремле, затем Нобелевка в Швеции, а напоследок Вудсток! Дела тоже не стоят на месте: здешнее строительство, поиск и ремонт дачи в Крыму, служба в милиции, учеба в МГУ, и наконец орден «Утренней звезды». Это ещё помимо различных силовых акций, от которых тоже никуда не денешься. У меня остается одна надежда — Мир Ланы! Только там смогу расслабиться и на время позабыть о делах. С Котенком удивительно легко, она не только моя любимая, но и настоящий друг, на которого всегда можно положится. Она не требует подарков и внимания, наоборот — сама дарит их. У Ланки только один недостаток — ревность! Не поверите, но такой нежный и пушистый Котенок становится настоящей фурией когда видит рядом со мной какую нибудь особу. Для неё не важно кто: молодой человек или симпатичная девушка, хотя наверно про симпатичную зря, с шиньоном была ещё та красавица. Прошло совсем немного времени, а я уже по ней скучаю, так хочется увидеть и обнять.

Наверное я пророк, вернее провидица — угадала про Настину выпечку. Уже в подъезде почувствовала запах Настиных фирменных, их не перепутаю с чужими, у тех аромат совсем не похожий. Влетела на кухню, а там на столе целая горка пирожков. Сестрица явно подлизывается, считает себя виноватой из-за романа с Максимом. Не успела сесть за стол как зазвонил телефон, на проводе посольство Израиля. Меня с Анастасией, Катериной и Николаем Николаевичем Марчиным приглашали на небольшой прием, там будут вручаться награды за Тоньку-пулеметчицу.

Больше всего мне не понравилось слово «небольшой», от него за версту несло скупостью. Государство конечно не такое огромное как наше, но всё равно могли бы хоть раз раскошелиться, таких знаете ли кровавых военных преступников не каждый день ловят.

— Скажите только одно — Зачем мне это надо? — спросила собеседника.

Там на пару минут зависли, видимо не ожидали такого ответа.

— С вашим МИДом всё согласовано, они не возражают, наоборот всецело согласны, — послышалось из трубки.

— Вот им и вручайте, мы то здесь причем? — хмыкнула я в ответ.

— Ваши товарищи предупреждены, никто из них не отказался, — начали на меня давить.

Ха, не на ту напали, сейчас я немного пугану этих «посланцев».

— Можете считать что они отказались! Так дела не делаются, сначала нужно было согласовать и обсудить условия получения наград с нами, лишь только после этого отправляться в министерство иностранных дел. Большие люди в Тель-Авиве решили наградить участников операции по задержанию Макаровой, а вы спустили это дело в унитаз. Что теперь скажут в мире? Шалом уважаемый! — я положила трубку.

На кухне стояла тишина, наконец Настя не выдержала.

— Что это было? Ты совсем с ума сошла белобрысая? — начала она, но была мной тут же перебита.

— Я тебя тоже люблю! Не бери в голову, сейчас перезвонят и мы обо всем договоримся, — успокоила сестру.

— Посмотрим! — воинственно хмыкнула сестра.

Всё вышло так как я сказала, не прошло и пары минут как телефон подал звуковой сигнал.

— Слушаю, — лениво проговорила в трубку.

— Что вы хотите? — донеслось оттуда.

— Небольшую премию к награде, — медленно произнесла я.

— Назовите сумму и мы подумаем, — услышала в ответ.

— Ваши шекели нас не интересуют! Обойдемся маленьким презентом в совершенно мизерную для вас сумму. Четыре золотых мужских «Ролекса» нас устроят, это будет хорошим напоминанием о вашей благодарной стране. Торговаться даже не думайте, это и так самый минимум, — предостерегла в конце собеседника.

— Скажите, у вас в роду не было евреев? — спросил служащий посольства.

— С какой целью интересуетесь? Если предложить вернуться на историческую родину, так отвечу — нет! Нас знаете и здесь неплохо кормят, — ответила откусывая пирожок.

Настя только показушно схватилась за голову, выхватывать трубку из моих рук не стала. На том конце провода обещали подумать и перезвонить, я лишь посоветовала долго не затягивать, вдруг одних часов нам покажется мало, всегда найдутся более дорогие варианты. Служащий тут же заверил что проволочек не будет, всё решится в самое ближайшее время. Затем тяжело вздохнув отключился.

— Ну знаешь, это не лезет ни в какие ворота! Что ты ещё успела себе выторговать о чем я не знаю? Люди хотели нас просто наградить, а ты устроила из этого настоящий базар! — хлопнула ладонью по столу.

— Просто наградить? Это всё гребаная политика. Наши раструбили на весь мир о нескончаемой борьбе с фашистскими прихвостнями, ткнули в нос евреям. Те тоже не дураки, решили примазаться и наградить своими орденами, тем более это им ничего не стоит. Я не собираюсь играть в чужие игры, МИДовцы хорошо нагреются на этом деле, а мы останемся у разбитого корыта? Хрен им в задницу, всё будет так как я скажу! — ударила кулаком по столу.

— Вся в меня! Такая же гордая! — крепко прижала к себе Настя.

Про её гордость промолчала, хотя так хотелось спросить — Что же она с таким гонором сдалась Трубникову? Побоялась её слёз, они меня морально убивали. Не могу видеть своих близких расстроенными и униженными, меня это просто бесит, хочется сразу укокошить обидчика самым изуверским способом.

— Ты знаешь, есть ещё две новости, обе тебя касаются. С какой начать? — спросила резко посерьезневшая Анастасия.

— Давай с хорошей, про плохую можешь забыть, она мне не интересна, — хмыкнула я.

— Не переживай, обе для тебя отличные! Первая о поступлении в университет, знаю ты собиралась в МГУ, но МГПИИЯ имени Мориса Тореза подойдет гораздо лучше. Туда уже позвонили, так что с тебя документы, передашь лично ректору, он хочет взглянуть на гениальную блондинку. Может мне с тобой поехать? — предложила сестра.

Вот хитрюшка, ей непременно нужно удостовериться что я поступаю не в геологический, а на факультет английского языка.

— Почему именно в этот институт, другие разве хуже? — спросила Настю.

— Щелоков настоял, да и тебе там будет проще договориться о сдаче экстерном.

Вот гады, всё за меня решили. С одной стороны понятно — Ломоносовский под опекой комитетчиков, Николаю Анисимовичу не с руки соваться в вотчину безопасников, а вот с другой….

Черт с ним, хорошо ещё не в МГИМО пристроили, вот там гадюшник так гадюшник. Не хочу общаться с наглыми отпрысками аппаратчиков, нормальных людей там единицы, поубиваю ещё всех нахер.

— Оль, Ольга! Ты что так призадумалась, разве не рада? — забеспокоилась сестра.

— Да нет всё нормально, продолжай дальше, хочется узнать о второй хорошей?

— Слушай и запоминай: послезавтра к одиннадцати тебя ждут в министерстве иностранных дел, пришел вызов из Швеции. Наверное будет инструктаж по поводу Нобелевской премии, там же представят сопровождающим лицам. Из МИДа с тобой поедет человека два-три, плюс парочка комитетчиков, — предположила Настя.

— На какой чёрт они мне сдались? Желают на халяву побывать в западной Европе, закупится техникой и шмотками? Пошли они полем и лесом, прилипалы херовы! Буду просить за вас, это же мой праздник! — хлопнула рукой по столу.

Вечером смотрели «Три тополя на Плющихе», Анастасия шмыгала носом, фильм задел её ранимую душу. Прижала меня к себе, гладила по волосам, терлась щекой.

— Настя, а ты Максима любишь? — спросила её.

Та ответила не сразу, долго задумчиво молчала, наконец решилась.

— Сложно говорить о таком, тем более с тобой, но врать не буду — люблю!

Всё-таки это случилось, Анастасия на старости лет влюбилась. Впрочем о чем это я, сейчас она молодая и красивая девушка, которой уже не один десяток парней и солидных мужчин предложили руку и сердце. Не скажу что это мне нравится, всё же я эгоистка ещё та, только Настю придется отпустить, ломать её новую жизнь совесть не позволит.

— А у тебя кто нибудь ещё был? — заглянула ей в глаза.

— Был и не был. До серьезного тогда не дошло, а играть в любовь не хотелось. На днях приснился мой «тихоня», просил отпустить его, он где-то там, — она неопределенно махнула рукой, — нашел своё счастье. Все эти годы я держала его, не отпускала, сейчас пришло время расстаться, — всхлипнула она.

Пришлось успокаивать, отпаивать валерьянкой, обнимать-целовать, шептать на ушко всякие глупости. Чуть ли не насильно уложила в постель, сама пристроилась рядом, не хотела оставлять её в эту ночь одну. Через полчаса она прижавшись ко мне уснула, а я лежала и думала о Лане, как она там одна без меня.

Утром меня с Настей разбудил запах чего-то вкусного, мы не сговариваясь потянулись на кухню. Несложно догадаться кто решил накормить постоянно занятых и куда-то вечно спешащих девчонок.

— Дамы, прошу к столу, — немного официально провозгласил Кочетков.

Долго упрашивать нас не пришлось, мы моментально уселись за стол.

— Фаршированные блинчики! Антоша я тебя люблю, — крикнула не сдержав эмоций.

Тот только улыбнулся, уселся рядом с большой кружкой кофе.

— Завтра мама с сестрой возвращаются к себе домой, ремонт у них закончен. Мы предполагали что строители затянут ещё на неделю, но у них новый заказ, так что всё сделали быстро. Угадайте кто следующий на очереди? — посмотрел на наши растерянные лица, — Климовы! Кате с Тамарой Григорьевной очень понравилась их работа, так что через пару дней начнут у них.

Вот значит чем подруга занималась в эти дни, а я ещё думала куда она запропостилась. Могу поставить свой зуб — всё это время она прападала в «Берёзке», покупала импортную сантехнику, обои и прочее. Мебель тоже поменяет, не всю конечно, но многое. Мои мысли прервал звонок из прихожей, пришлось оторваться от поглощения блинчиков.

На пороге с двумя огромными чемоданами стояла Катерина.

— Тебя всё-таки выгнали из дома? — с удивлением спросила подругу.

— Ещё не родились те люди, которые смогут выставить меня из родной квартиры. Я поживу у вас пару недель, спать у предков на раскладушке не хочется, после неё поясница болит, — опуская свои чемоданищи на пол сказала она.

— Ну и на какой черт ты притаранила свои обноски, мы что новые не купим? — пнула ногой один из чемоданов.

— Это не то о чём ты подумала, здесь в основном моя коллекция, её оставить без присмотра я не могла, вдруг что-нибудь пропадет или сломается. Знаешь какие в ней есть раритетные вещи, такие даже в музеях не увидишь! — с гордостью произгесла она.

Дальше мы с удивлением рассматривали старинные медицинские инструменты, некоторые из них вызывали жуть и мурашки по коже.

— Это хирургическая пила для костей, а вот орбитокласт, им делали лоботомию, — показала на блестящий инструмент, немного похожий на большую отвертку.

— Интересно, что за операцию делали этим, — Антон взял в руки кривые щипцы, чем то напоминающие ножницы.

— У тебя в руках старинный инструмент для пенэктомии, — объяснила Катерина.

По нашим лицам поняла что мы про такое никогда не слышали, так сказать не сном ни духом.

— Про секты скопцов знаете? Вот этими щипцами удаляли мужской половой орган, раз и член валяется на полу, — щелкнула она пальцами.

Эффект был поразительный, Антон вскрикнув выронил из рук старинный медицинский артефакт. Катя обругала недотепу кастратом, типа не может удержать в руках свой…. Что именно не сказала, только Кочетков сразу стал красный как помидор, понял о чем она намеревалась сказать.

— Катюша хорошо что ты поживешь у нас, присмотришь за Ольгой. Я сегодня ухожу на сутки, а от этой белобрысой можно ожидать чего угодно, — обрадовалась сестра.

Вот интересно почему меня все считают ветряной и бедовой, я вроде повода не давала, наоборот стараюсь обеспечить всем достаток и уют. Черт с ними, с дурочки меньше спрос, всегда есть железная отмазка — Я блондинка, мне всё можно! Раз Катерина здесь, значит с утра сгоняем в ВУОАП, зарегистрируем на неё все мои песни. Вначале заберем Олесю и Софию, подождут нас немного в машине (мы же в очереди стоять не собираемся), после рванем на дачу. Насчет отдыха на личном пляже все были за, жалко что Настя не сможет из-за своего дежурства по городу, но ничего в следующий раз не отвертится, будет с нами как миленькая.

Заехали к Смоктуновичам, еле еле отбились от чая с пирожными, времени и так мало, солнце ждать не будет. В машине Зося подмигнув передала мне бархатный футляр, в нем на белой подкладке лежало кольцо. Открыла и ахнула, до чего красиво получилось, ничего не скажешь — эксклюзивная работа мастера! Ажурная оправа подчеркивала красоту и немалую стоимость бриллианта, который в ней смотрелся легко и воздушно. Подарю Настене в день нашего награждения, такое событие не должно остаться без подарка. Из драгоценностей самозванца подберу что нибудь Катерине, думаю парочка достойных вещей там найдется. Не знаю почему, только сестра с моей лучшей подругой подсели на камни, наверное заразились от меня.