Киллеры не стареют

Глава XVII

В Новосибирск Голубев выехал с рассветом. Сидя за рулем своего старенького «Запорожца», Слава на протяжении полуторачасового пути прикидывал различные версии происшествия, однако при всем его старании ничего толкового не получалось. В голове назойливо крутился разговор участкового Кухнина с Николаем Власовичем Потехиным, из которого напрашивался бесспорный вывод: нападение в лесопосадке на Геннадия Потехина готовилось заранее и носило характер заказного. К сожалению, совершенно не высвечивалась причина «заказа» и, тем более, заказчик. На вопрос – кому это выгодно? – ответа не было.

Еще туманнее выглядело убийство Руслана Мамаева и Лоции Жемчуговой с последующим поджогом дома. Здесь несомненным казалось лишь то, что учиненным пожаром намеревались ликвидировать следы убийства. Бесспорным также было, что избитый Руслан отлеживался у отца. Но «шпионское» поведение Лоции походило на детскую игру в сыщиков-разбойников и логическому объяснению не поддавалось.

К окраине Новосибирска Голубев подъехал с невеселыми выводами. Кое-как прорвавшись сквозь плотную пробку автомашин у вещевого рынка, Слава покатил по запруженным автотранспортом улицам областного города. Не доезжая до научно-технической библиотеки, увидел рекламный щит с надписью: «По доступной цене продаются японские джипы новейших модификаций. Посетите наш салон!» Приглашение показалось Славе заманчивым, и он тут же решил узнать, не Потехин ли торгует японскими джипами.

«Салон» представлял собой огороженную узорной металлической оградой площадку, на которой стояло около десятка с виду новых автомобилей, в основном, черного цвета. В небольшом застекленном павильончике скучали два плечистых парня в кожаных пиджаках, но без традиционных перстней на пальцах и без золотых цепей с крестами на крепких шеях. Худощавый в простеньком костюме Голубев, совсем не похожий на покупателя импортной техники, нисколько не заинтересовал парней. Лишь после того, как Слава показал служебное удостоверение, они неохотно ответили, что хозяин салона Геннадий Никифорович Потехин в настоящее время находится в заграничной командировке, а когда вернется в Новосибирск, неизвестно. Наверное, не скоро. О личных делах хозяина и о его дочери парни ничего не знали или сделали вид, что не знают.

Первая неудача, которую Слава мысленно окрестил «полуудачей», не огорчила Голубева. Не особо поверив неразговорчивым парням насчет заграничной командировки Потехина, он уточнил в Горсправке домашний адрес Алексея Задова и устремился в Первомайский район. Квартира Лёхи оказалась на третьем этаже старой пятиэтажки. На три продолжительных звонка ответа не последовало. Тогда Голубев позвонил в соседнюю квартиру. После небольшой паузы бронированная с оптическим глазком дверь распахнулась на длину запорной цепочки, и в образовавшемся проеме показался мускулистый горбоносый молодец лет около тридцати в одних шортах. Уставившись на Голубева вопросительным взглядом черных глаз, он белозубо улыбнулся:

– Чем могу быть полезен?..

Слава кивнул в сторону задовской двери:

– Приехал к другу, а он то ли крепко спит с похмелья, то ли спозаранку куда-то смотался.

– Господин Задов полчаса назад уехал вулканизировать проколотое колесо джипа.

– Не сказал, когда вернется?

– Когда Бог ему подскажет.

– Ждать безнадежно?

– Надежда умирает последней. Если вновь не проколется, скоро будет дома, – парень опять показал в улыбке белые зубы и, отщелкнув запорную цепочку, распахнул дверь. – Друзья моих друзей – мои друзья. Заходи. Посидим – покурим.

– Ваша фамилия Косач? – почти интуитивно спросил Голубев.

– Они самые. Общаться предпочитаю на «ты» и просто по имени: Гарик.

– В таком случае я – просто Слава.

– О'кей!..

Вся свободная от мебели площадь трехкомнатной квартиры Косача была плотно заставлена штабелями картонных коробок, изрисованных сине-красными английскими надписями, в которых Голубев разобрал только два слова: «Стамбул» и «Турция». Не было коробок лишь в кухне. Туда Косач и провел Голубева. Усадив незваного гостя к столу, предложил пачку «Мальборо». Узнав, что гость не курит, спросил:

– Пить что будешь?

– Желательно – чай, – сказал Слава.

Косач включил в розетку чайник «Тефаль», поставил на стол желтую коробку с пакетиками разовой заварки «Липтон» и, дожидаясь, пока вскипит вода, заговорил:

– Челноком сную между Новосибирском и Стамбулом. Позавчера кое-как удалось растаможить контейнер с закупленной в Турции одеждой, а на аренду склада для хранения товара баксов не осталось. Пришлось с Алёхой Задовым загрузить коробками его и мою квартиры.

– Позавчера Задов уже здесь был? – сразу заинтересовался Слава.

– Утром по моему телефонному звонку на помощь приехал. Он теперь безработный, а мне, стыдно сказать, даже грузчиков не на что нанять. Вот дурацкое время настало. Ты, кстати, каким промыслом хлеб с маслом добываешь?

– Частным сыском, – вроде бы в шутку сказал Голубев.

– Не в фирме Козлова?

– Нет, предпочитаю вольный поиск, – не представляя, кто такой Козлов, ответил Слава и, чтобы отвести разговор от своей профессии, тут же спросил: – Круто зажали челноков?

– Правящие мудрецы рубят сук, на котором сидят. Если так пойдет дальше-глубже, челночный бизнес скоро крякнет. Рынок импортных товаров опустеет, и казна вместо дохода получит с этого промысла круглый пшик.

Быстро вскипевший чайник автоматически щелкнул выключателем. Косач положил в чашки пакетики, залил их кипятком и заговорил снова:

– Что-то, друг Слава, завели мы с тобой грустную оперу. Разговор на эту тему портит нервную систему. Послушай-ка лучше современный анекдотец… Стюардесса в самолете объявляет: «Господа, наш самолет совершает посадку в столице Непала – Катманду. Будьте осторожны: половина населения Катманду болеет туберкулезом, половина – СПИДом». Проснувшийся пассажир переспрашивает соседа: «Что она сказала?» – «Она сказала, что в Катманду можно трахать только тех, кто кашляет»… – Гарик задорно расхохотался. – Ну, как хохмочка, а?..

– Ничего, – засмеявшись вместе с рассказчиком, ответил Голубев и, воспользовавшись случаем, добавил: – Ты еще расскажи, как Лоцию Жемчугову «по дешевке» трахнул.

Косач нахмурился:

– Почему именно Лоцию?

– Ну, а кого больше…

– Теперь, знаешь, сколько развелось красавиц, ловящих халяву?

– Много, но мы с Задовым вычислили, что «наколола» тебя Лоция.

– Вот Алёха болтун… Я ему – по секрету, а он – всему свету. Для него, может, и смешно, но мне с нахальной девочкой было не до смеха. Вообще-то сам, дурак, лопухнулся. Если к тебе начинает вдруг клеиться милашка с копной белокурых волос и грудью «а-ля Монро» – надо быть конченым идиотом, чтобы не заподозрить неладное. Особенно если ты – не писаный красавец и не швыряешь направо и налево пачки долларов.

– Лоция сама напросилась, что ли? – уточнил Слава.

– В том-то и дело. Мне бы следовало насторожиться, а я для куража таблетку виагры проглотил. Сговорились на сотне зеленых. Предложил: обнажайся, мол, ласточка. Она потупилась будто стыдливая девственница: «Нет, я буду сопротивляться, но ты не обращай внимания и действуй нахально». Вот, думаю, садо-мазохистка попалась! Ни разу на такое чудо не нарывался. Аж любопытно стало. И попер по принципу: голый голого скребет и кричит: «Не рви рубашку!» Когда натешился, юная грешница сложила губки бантиком и заявляет: «Такой „мультик“ дороже сотни стоит. Выкладывай пятнадцать тысяч баксов». У меня шары – на лоб! Естественно, выразился не очень нормативной лексикой, мол, пошла бы ты, ласточка, на… и так далее, как говорится, по тексту. А следующим утром она нагрянула ко мне с заявлением в суд об изнасиловании несовершеннолетней и со справкой медэкспертизы. Достатый в пень, я схватился за голову: «Мама миа!» Во избежание чудовищных последствий пришлось отдать грабительнице всю наличку долларов.

– Пятнадцать тысяч?

– И ни цента больше.

– Еще не требовала?

– Я не круглый идиот. Отдавая баксы, взял расписку в том, что Лоция Геннадьевна Жемчугова получила от Гария Наумовича Косача безвозвратную спонсорскую помощь в сумме пятнадцати тысяч американских долларов и, не имея к спонсору никаких претензий, выражает ему глубокую благодарность. Документик сей мы с девочкой заверили у нотариуса.

– Отчаянная, видать, девица…

– Дура с фейсом или с задвигом на любовных романах. Ловить крезу от секса, то есть получать удовольствие, не умеет. Прием «сопротивления» придумала, чтобы заполучить у медиков справку.

– Зачем ей понадобилось столько валюты?

– А кому теперь баксы не нужны? Российская «капуста» усыхает на глазах…

В прихожей заверещал звонок. Косач отхлебнул из чашки несколько глотков остывающего чая и пошел открывать дверь. Вернулся он в кухню с Алексеем Задовым. Увидев Голубева, Лёха удивился:

– Соскучился по мне, Дмитрич, что ли?

– Приехал в гости, а тебя дома нет, – с улыбкой ответил Слава.

– Плесни, Гарик, и мне чайку, – присаживаясь на табуретку у стола, сказал Задов и повернулся к Голубеву. – Колесо у джипа спустило. Ездил в мастерскую. Появился тут мастер-ломастер. Набросал, падло, гвоздей по улице, и чуть не каждый шофер вынужден заворачивать к «умельцу» клеить проколотые колеса. Я сегодня предупредил ловчилу: «Ты, бля, кончай эти фокусы. Еще раз проколюсь, заставлю языком вылизать весь асфальт возле твоей богадельни». Смикитил, придурок, что не шучу. Починил колесо бесплатно… – Лёха вздохнул. – Какая забота, Дмитрич, привела тебя ко мне или к Гарику?

– В основном – к тебе, – сказал Слава.

– Наверное, Лоцию Жемчугову никак найти не можешь?

– Нашли, но мертвой.

– Замочили, что ли?.. – искренне удивился Задов.

– Замочили. И не только ее, но и Руслана Мамаева. Чтобы задымить следы, сожгли мамаевскую избу.

– Ну, бля, наворот! Когда это стряслось?

– Позавчера, поздним вечером.

Лёха растерянно посмотрел на Косача, замершего с чайником в руке, затем опять повернулся к Голубеву:

– Если подозреваешь меня, то круто ошибаешься. Позавчера я уехал из райцентра утром. Весь день мы с Гариком возились с контейнером, а вечером до глубокой ночи таскали из грузовика на третий этаж коробки с турецкими шмотками. Это подтвердят все соседи. Некоторые из них даже помогали нам.

– Допрыгалась грабительница, – изумленно сказал Косач, подавая Задову чашку с кипятком.

– Мужики, кто, по-вашему, мог учинить такую бойню? – спросил Голубев.

– «Бойцов» теперь много и разных, – Лёха, хлебнув из чашки, обжегся и сердито уставился на Косача. – Ты чо голимый кипяток мне подсунул?

– Завари сначала пакетик, потом хлебай, – с усмешкой ответил Косач.

Задов, протягивая руку за пакетиком, поморщился:

– Тьфу, блин, ошпарил весь хлебальник. Не зря говорится, с утра не выпьешь – весь день кувырком. В мастерской услышал дурное сообщение. Теперь вот Дмитрич привез из райцентра неприятность. Сплошные кошмары.

– А что в мастерской? – спросил Косач.

– Шпингалета там встретил. Говорит, вчерашним вечером из кювета Бердской автотрассы милицейские подняли труп Дельфина с двумя дырками в башке. Одна дыра в затылке, другая – контрольная, между ухом и виском.

– Это какой Дельфин?

– Ну, помнишь, в охране Писмаря Тимур ошивался… Шкафчик, лет двадцати, с дебильной мордой. Фамилия, кажется, Хазанов.

– Хазанов – известный хохмач. С такой фамилией у Писмаря охранников не было.

– Да знаешь ты его. Мы с ним еще одинаковые джипы купили в прошлом году.

– Это, который до Писмаря инструктором в бассейне «Нептун» был?

– Ну, наконец до тебя дошло, как до жирафа.

– Смотри-ка… Следом за Писмарем стали валить и его братву.

– Начался передел зон влияния. Связал ты, Гарик, меня с веселой компашкой. Слава Богу, что я легко от них отвязался.

Косач виновато развел руками:

– Кто бы мог подумать, что такого авторитета, как Писмарь, завалят. Он же был вхож во все областные организации. Кого только не финансировал…

– Вот и дофинансировался.

– Ребята, среди знакомой вам братвы есть клички Мамай и Мура? – спросил Голубев.

– Никогда таких не слышал, – быстро ответил Косач.

Задов прежде, чем ответить, подумал.

– Муры нету, – уверенно сказал Лёха. – А Мамаем братки зовут Вениамина Федотовича Мамаева – адвоката Татьяны Борисовны. Только этот адвокат боится братвы, как черт ладана. Когда меня прижали со срочным возвратом кредита, я сунулся было за помощью к Вениамину Федотовичу. Тот перепугался: «Извини, Алексей, с писмаревской группировкой ни за какие деньги связываться не стану. Советую: расплатись срочно и больше не суйся в их криминальные дела».

– Руслана Мамаева знаешь? – снова спросил Слава.

– Родственник адвоката, что ли?

– Младший брат.

– Нет, не приходилось с ним встречаться. И от братвы о нем ничего не слышал. – Задов посмотрел Голубеву в глаза. – Почему, Дмитрич, надумал, будто я приложил руку к Лоции и этому… Руслану?

– Убийца был точно на таком джипе, как у тебя.

– Это не улика. Точная копия моего джипа была, скажем, у того же Дельфина.

– Он не нанимался в киллеры?

– Дуболом он был. После расстрела Писмаря, оказавшись без заработка, мог и наняться.

– Сам-то, Алексей, чем намерен теперь хлеб зарабатывать?

Лёха усмехнулся:

– Планирую заключить с мэрией Новосибирска договор на поставку песка с Багамских островов.

– Для чего?

– Дороги посыпать при гололедице.

Голубев засмеялся:

– Молодец, что не отчаиваешься.

– Чего, Дмитрич, холостяку отчаиваться, – Задов вздохнул. – Коммерческие фирмы пока не все лопнули. Устроюсь к какому-нибудь воротиле шофером.