Глава 4

Аликс пришлось взять себя в руки. Они оставили синьору в одном из ресторанов на Виа Венето и снова остались наедине.

— А теперь в «Луиджи», — объявил Микеле. — Может, пройдемся пешком? Сейчас на Кондотти вряд ли припаркуешься.

Аликс не пошевелилась.

— Я не покупаю одежду в «Луиджи», — заявила она.

— Тогда пойдем куда-нибудь еще, только Леоне сказал, что предупредит Луиджи о нашем визите.

— Да это просто абсурд! Я не хожу по салонам и не покупаю по картам.

— Лапочка, а кто тебя просит об этом? Я сам все выберу, а Леоне оплатит. Он хочет, чтобы ты подобрала себе, что нужно, из косметики, чулки, ну и все такое прочее. Купим все это у Луиджи и оградим себя от ненужных последствий. Пойдем.

Он решительно взял ее под руку, Аликс пришлось последовать за ним, но всю дорогу она протестовала и возмущалась.

Микеле возражал:

— Послушай, ну представь, что ты актриса и тебе дали роль. Кто должен обеспечить тебя костюмами? Конечно, театр.

— Это разные вещи. Я не актриса и не собираюсь ею становиться.

— А Леоне считает, что если вы договорились, то теперь он обязан одеть тебя соответствующим образом. Поэтому прошу тебя: не устраивай никаких сцен в магазине и не возвращайся к маме без покупок. Даже она, хоть и не интересуется тряпками, не поверит, что нельзя было подыскать что-нибудь подходящее.

— Я не имею привычки устраивать сцены в магазине, — горделиво возразила Аликс. — Теперь мне все понятно: я отказалась брать деньги и Леоне таким образом платит мне за услугу.

— Вполне возможно, — согласился Микеле. — Он не любит оставаться в долгу.

— Это что же получается? Что я… — От возмущения Аликс даже остановилась.

— Нет, я так не думаю, — невозмутимо продолжал Микеле. — Просто он считает, раз придумали имидж, значит, нужно ему соответствовать. Не забывай, моя Золушка, часы пробьют полночь и придется скинуть наряд: Скинуть все эти хрустальные туфельки и норковые накидки и бежать. Зато будешь свободна.

— Не хватало еще норковых накидок!

Но это возражение оказалось последним — они наконец подошли к респектабельным дверям салона «Луиджи».

У входа их встретила управляющая, настоящая богиня красоты. Микеле, назвавшись, представил ей Аликс как свою невесту.

Красавица просияла улыбкой:

— Ваша невеста, синьор Париджи? Значит, нам нужно подобрать что-нибудь особенное. Но это не трудно — ведь синьорина так мила!

В другое время Аликс, наверное, подивилась бы, как свободно чувствует себя Микеле в магазине женской одежды. Любой мужчина-англичанин, разбирающийся в тканях и покрое женских платьев, уж наверняка постарался бы скрыть это. Но Микеле не испытывал ни малейшего смущения, напротив, проявил завидную просвещенность в этих вопросах, а девушки-модели изо всех сил старались произвести впечатление на него, а не на Аликс.

Наконец ее проводили в примерочную с целым ворохом нарядов, понравившихся Микеле, и после тщательных раздумий она выбрала наименее вызывающее бледно-желтое платье с коротеньким блестящим болеро. Аликс понимала, если не взять его, то можно провести в примерочной еще несколько часов, поэтому остановила свой выбор на нем, прекрасно отдавая себе отчет относительно его цены.

За время показа Микеле успел перезнакомиться со всеми моделями и уже всех называл по именам. Когда Аликс вернулась из примерочной, он увлеченно болтал с одной из них. Их разговор был настолько оживленным, а флирт настолько очевидным, что Аликс, оторопев, некоторое время изумленно наблюдала за ними.

Девушка по имени Бетина была типичной итальянкой — широкий рот, пухлые чувственные губы, темные загадочные глаза, тяжелая копна черных волос и безукоризненная фигура с щедро обозначенными выпуклостями и изгибами в нужных местах. Она заметила Аликс первой, что-то быстро сказала Микеле и исчезла, соблазнительно вильнув на прощанье бедрами.

— А вот это как раз твой тип, насколько я понимаю? — не удержалась Аликс.

Микеле усмехнулся:

— Э-эх! Сладкая куколка! И не замужем… Ну да ладно, давай подумаем, что еще нужно купить. Как насчет вечерней сумочки для всяких дамских принадлежностей? Ну и духи, конечно. Я считаю, если покупаешь в «Луиджи» одежду, нужно непременно взять к ней что-нибудь из парфюма.

Покупки они оставили в магазине — их должен был доставить домой посыльный. Для Аликс вся эта история с посещением магазина казалась сказочной фантазией, но она, как ни странно, не испытывала ни неловкости, ни смущения. Она догадывалась, что это чувство может прийти потом, но сейчас, и впрямь как Золушка, не могла не поддаться обычным женским мечтаниям о красивой жизни, которая для Микеле и всего семейства Париджи была нормой.

Когда они вышли из магазина, улицы опустели, погрузившись в привычную для этого времени сиесту. Двери и витрины магазинов закрылись, только мальчишки, закончившие занятия в школе, гурьбой бросались голышом в фонтан на площади Испании. Продавцы цветов мирно перекусывали бутербродами у подножия Лестницы Испании. Ее нижние ступени были облеплены изнывающими от жары ленивыми подростками, а чуть подальше, у каменной стены, прямо на земле, подложив худенькую руку под голову, крепко спала девушка. Рядом стояла корзина с цветами. Вдруг какой-то сорванец пулей сбежал по ступенькам, подхватил корзину и бросился наутек. Девушка продолжала спать.

— Нет! — вскрикнула Аликс.

Микеле с криком «Стой!» пустился вдогонку за вором.

Поднялся шум, девушка проснулась, растерянно озираясь по сторонам. Микеле бросился наперерез прямо по воде, догнал мальчишку и схватил его за шиворот. Отобрав у него корзину, он влепил ему пару пощечин, презрительно швырнул ему мелкую монету и принес корзину девушке.

Она стояла, вытянувшись как тростинка, тоненькая, совсем юная — на вид ей можно было дать от четырнадцати до восемнадцати лет. Волосы по-детски завязаны по бокам в хвостики, а черный по колено фартучек напоминал школьный передник. Однако с поразительным для столь юного возраста достоинством она приняла от Микеле свое чуть было не утраченное навеки добро.

— Спасибо, синьор. — Ни услужливости, ни заискивания — только эти простые слова. — Вы очень добры. — И, посмотрев на его мокрые по колено брюки, она прибавила: — А также очень промокли.

Микеле одарил ее своей обаятельной улыбкой:

— Пустяки. Высохну на солнце. А что за цветы ты продаешь, крошка? Давай-ка посмотрим.

Девушка приоткрыла крышку корзины.

— Я не могу позволить, чтобы вы покупали их у меня, синьор.

— Чепуха, я куплю. Видишь, синьорина без цветов? — Микеле распахнул крышку корзины и ткнул пальцем в букетик светлых роз. — Сколько стоят эти розы?

— Для вас нисколько, синьор. Пусть синьорина примет их просто так.

Микеле запротестовал:

— Нет, тогда мы пойдем…

Но тут вмешалась Аликс:

— Микеле, не обижай девушку. — И, обращаясь к ней, с улыбкой сказала: — Большое вам спасибо. Они такие красивые.

— Пожалуйста.

Оставив корзину, она направилась к лестнице. Микеле задумчиво смотрел ей вслед, потом сказал:

— Не надо было нам отпускать ее просто так. Здесь цветов больше чем на тысячу лир. А ей деньги не помешали бы.

— Думаю, она оценивает свое достоинство куда дороже, — заметила Аликс. — В конце концов, не все в этой жизни, как тебе известно, можно купить за деньги.

— Не надо язвить только потому, что Леоне собирается получить из «Луиджи» пухленький счет, — проговорил он, нахмурясь. — А все-таки забавно получилось: совершаешь рыцарский поступок, а взамен получаешь зуботычину. Как ты думаешь, сколько ей лет?

— Мне тоже интересно. Она так быстро ушла, что я не успела разглядеть ее хорошенько.

— Да уж, одна кожа да кости, и такой замученный вид. Не удивлюсь, если у нее и тени-то нет.

Аликс рассмеялась:

— Есть. Я видела. И достоинство у нее тоже есть. А значит, она не такая уж юная, как кажется. И что уж совершенно точно — не твоего типа.

— Моего типа?! — У Микеле отвисла челюсть. — Это бездомное создание в метр с кепкой? Да ты что, смеешься надо мной?

— А мне показалось, она куда симпатичнее той надувной резиновой куклы, с которой ты щебетал в магазине, — язвительно заметила Аликс.

— Похоже, у тебя представления о моих сексуальных пристрастиях такие же, как у Леоне. Сам он в этом мало что понимает. Существует даже легенда о том, как когда-то давно его бросила женщина. С тех пор он на них не смотрит. Насколько мне известно, единственная девушка, которая вызвала его одобрение, это ты. Только…

— Только я не должна на это рассчитывать. Я правильно поняла? Равно как и в отношении тебя. Да? — Аликс понимала: лучше произнести это самой, чем услышать от других.

Микеле усмехнулся:

— Заметь, это ты сказала, не я. Но ты права — в отношении нас обоих.


Когда они вернулись домой, покупки были уже доставлены, и Аликс пришлось выслушать целый шквал критических замечаний Венеции.

— Луиджи ради тебя поднял на ноги всех моделей? А ведь я тебя еще вчера спрашивала, одеваешься ли ты у него? — обвиняла она Аликс.

Та попыталась оправдаться:

— Я просто не успела ответить — раздался гонг к ужину. Вообще-то я у него никогда не одевалась. Это Микеле уговорил меня пойти туда сегодня.

— Зачем? То есть я имею в виду, что ты купила?

— Желтое платьице. Ведь, насколько я поняла, мы все идем в воскресенье вечером в клуб «Дель Лаго». И еще кое-что по мелочи — духи, колготки, белье.

Венеция вытаращила глаза:

— Микеле уже выбирает тебе одежду? И ты разрешаешь ему это? Не слишком ли рано? Ну ладно, раз вы можете позволить себе пойти за платьем в «Луиджи», то я тоже схожу. Пусть Леоне платит. Он, конечно, будет ворчать, когда узнает, ну и пусть. Так ты говоришь, мы ужинаем в клубе? И тетя Дора? В таком случае мне действительно нужно купить себе что-нибудь новенькое. Если тетя Дора пойдет с нами, я должна выглядеть сногсшибательно, хотя бы для того, чтобы отвлечь всеобщее внимание от этого ее «птичьего гнезда». Я имею в виду эту ужасную прическу. А что она носит? Да на ней лучшие модели мешком смотрятся! Про украшения я вообще молчу — навешивает на себя сразу все, что у нее есть. Интересно, зачем? Боится, что грабители украдут, если она оставит их дома?

Аликс промолчала, оставив при себе готовое сорваться с языка резкое замечание, смысл которого вряд ли дошел бы до ее спесивой собеседницы. Разве можно смеяться над страхами нервного человека? Печальный опыт ухода за отцом научил Аликс сочувственно относиться к чужой боли. Такие страхи разумными доводами не объяснишь, их лечит время. Собрав нарядные коробки с покупками и поднимаясь к себе в комнату, Аликс думала о синьоре Париджи, о том, как помочь ей. С чего лучше начать?

Снова примерив на себя желтое платье, которое теперь нравилось ей еще больше, Аликс поймала себя на том, что ей интересно, какие взаимоотношения связывают Леоне и Венецию.

Микеле и Венеция ближе друг к другу. Они почти ровесники и, по наблюдениям Аликс, очень близки по духу. А каковы отношения Леоне и Венеции? Леоне явно склонен потакать ее прихотям, чего не позволяет себе по отношению к Микеле. Считается, что он равнодушен к женщинам. Тогда почему балует Венецию? А как она относится к нему? Похоже, не как к старшему брату. Она будто бы притворяется, что боится его гнева, и в то же время выставляет напоказ свою смелость, эксплуатирует его. Маленькая мышка, забавляющаяся опасным заигрыванием с котом и вполне уверенная в своем успехе. А это самодовольное признание собственного превосходства и спекуляция на разнице в возрасте? Ведь на фоне зрелости и мужественности Леоне ярче выступает ее юность.

Мужчина, который намного старше… Одно только это таит в себе такую притягательную силу… Интересно, видит ее Венеция в Леоне? И почему Микеле счел необходимым предостеречь Аликс?


В тот вечер перед ужином Леоне застал ее сидящей в одиночестве на террасе. Он налил себе выпить и сел.

— Ну как, ездили сегодня в город за покупками? — спросил он.

— Да. Только в этом не было никакой необходимости.

— Чепуха. Я же сказал, что намерен обеспечить вас необходимыми для роли костюмами, а такие вещи лучше приобретать в хороших местах, — возразил Леоне. — Надеюсь, вам удалось подобрать что-нибудь по вкусу?

— Да, спасибо. Только напрасно вы считаете это… работой. Это скорее обязательство, которое я дала ради вашей мачехи.

Леоне пожал плечами:

— Пожалуйста. Называйте это, как вам больше нравится. Просто мне показалось, вы ищете работу. И еще кое в чем я хотел бы убедиться. Надеюсь, вы не считаете себя обязанной мне лично?

— Вам?

— Да. Ведь с просьбой приехать сюда обратился к вам именно я. — Он помолчал и сухо прибавил: — Будем считать этот вопрос чисто риторическим. Вам не обязательно отвечать на него.

Но Аликс медленно проговорила:

— Не знаю.

Он посмотрел на нее поверх очков:

— То есть вы хотите сказать…

— Видите ли, мне так или иначе пришлось задуматься над этим хотя бы потому, что вы затронули этот вопрос. И вы, похоже, ожидали от меня утвердительного ответа.

Он не сводил с нее темных глаз.

— В самом деле? Вы мне льстите или всего лишь отдаете должное моему ядовитому языку, задавшему этот вопрос?

Аликс была уязвлена. Она надеялась, что он замнет эту тему, а вместо этого ирония! Собрав всю свою гордость, она безразличным тоном проговорила:

— Ни то и ни другое. Я всего лишь имела в виду, что с самого начала догадывалась, что вряд ли смогу оправдать ваше или чье-то еще доверие.

Он рассмеялся, и Аликс поняла, что он понял ее слова верно.

— Все ясно. Значит, дело не во мне. Я в данном случае лишь «кто-то», предоставивший вам возможность потешить свое самолюбие. Ну хорошо, а как сегодня мачеха? Она ездила сегодня с вами в город?

— Да. Только в магазин идти отказалась, зато терпеливо ждала нас в ресторане. Она очень устала и сказала, что, наверное, даже не будет ужинать.

— Думаю, ей стоит попробовать превозмочь себя, — невозмутимо постановил Леоне. — Пойду загляну к ней. Надеюсь, она не ставила вас в неловкое положение?

«Каким образом, интересно? Тем, что я вынуждена была врать ей? Да еще так пространно», — подумала про себя Аликс, а вслух сказала:

— Нет. Утром мы долго беседовали, и она была очень мила.

— Вот и отлично. — Он поднялся и положил ей на колени карточку. — Рекомендация на ваше членство в «Дель Лаго». Покажете ее при входе только в первый раз, потом она не понадобится.

Аликс изучила карточку и подняла на него удивленный взгляд:

— Но я думала, что буду пользоваться только бассейном, а эта карточка дает мне право быть полноправным членом клуба в течение года!

— И что же? А вы ожидали, что вам выдадут что-то вроде сезонного абонемента в бассейн? А как насчет верховой езды? Не хотите начать брать уроки?

— Нет, большое спасибо. Я только плаваю, никогда в жизни не сидела верхом на лошади и…

— Неужели за пару месяцев, что вы проведете здесь, вы не смогли бы преуспеть в седле? — Он рассмеялся. — Знаете, сеньорита, иногда вы мне кажетесь просто подкупающе откровенной.

— В самом деле?

— А иногда я вижу в вас всего лишь против воли завербованного союзника, чье доверие надеюсь все-таки со временем заполучить. А-а, Микеле! — Он повернулся к вошедшему на террасу брату. — Видишь ли, Аликс хотела бы завтра поплавать в клубе. Ты поедешь с ней?

Микеле отвесил в сторону Аликс старательный поклон.

— С удовольствием. Только не мог бы ты, Леоне, предоставить мне самому приглашать мою девушку? — проговорил он в спину удаляющемуся брату.


Однако на следующее утро, собравшись, Аликс прождала Микеле более получаса, но он так и не появился. Горничная сообщила, что он уже на ногах и что Венеция, отправляясь куда-то по своим делам, предположила, будто он возится в гараже со своей «несносной» машиной.

Гараж был открыт, однако Микеле там не оказалось. Машины его тоже не было, и несмотря на поздний час, длинный открытый спортивный автомобиль Леоне все еще стоял на месте. Выходя из гаража, Аликс встретила на пороге его самого.

— А я думал, Микеле сопровождает вас сегодня в бассейн.

Аликс рассмеялась:

— Я тоже так полагала.

— Хотите сказать, он сбежал?

— Не знаю…

Леоне нахмурился:

— Но это невозможно! Он хоть оставил записку?

— Нет. Я спрашивала. Но ничего страшного. Быть может, он повез машину в ремонт или что-нибудь еще.

— Это не повод для того, чтобы оставлять вас в неведенье. Как долго вы его ждете?

— Мы договорились выехать в одиннадцать.

Леоне посмотрел на часы:

— А сейчас почти полдень. Хорошо. У меня сегодня свободное утро — встреча с клиентами только после обеда, — поэтому я могу сам отвезти вас. У вас с собой все, что нужно?

— Я оставила вещи на террасе.

— Тогда я жду вас около дома через пять минут. Пойду оставлю Микеле записку.

По дороге Аликс поинтересовалась, плавает ли Леоне сам в бассейне.

— Не часто. Хотя храню там необходимые вещи, — ответил он. — Я больше люблю наш частный пляж. — Они ехали вдоль побережья, и Леоне, указав в сторону озера, сказал: — Вон он. Туда ведет тропинка через наши дикие заросли. Так что можете пользоваться, если хотите.

Все подъезды к клубу были заставлены роскошными автомобилями, и когда Аликс увидела бассейн — это искусственное сооружение, нелепо смотревшееся рядом с озером, — она подумала, что скорее всего тоже предпочтет частный пляж. Блеск, шум, громкий вычурный разговор, огромное количество официантов с огромным количеством напитков на подносах, снующих между огромным количеством тел, растянувшихся на солнце в праздных позах.

Переодевшись в купальник, Аликс подумала: «Ничем не отличается от «Лидо». Разве что снобизма побольше». Она ступила на горячий мраморный пол и с удовольствием погрузилась в воду. Вдруг рядом с собой она увидела Леоне, которого оставила в баре.

— Я не знала, что вы тоже собирались поплавать!

— Да вот, решил последовать вашему примеру.

Он проплыл несколько метров, нырнул и в считанные мгновения, оставив ее далеко позади, переплыл к противоположному борту бассейна.

Несколько раз он прыгал с самой высокой вышки, и Аликс, разгребая вокруг себя воду, невольно любовалась его гордым лицом, мощным торсом и мокрыми волосами, смешно налипшими на лоб, как у мальчишки. Как ни странно, но она сейчас уже не чувствовала той дистанции, что разделяла их до сих пор, и поймала себя на мысли, что не хочет видеть здесь Микеле. Она чувствовала, что у него с Леоне наверняка возникнет конфликт.

Потом они сидели на краю бассейна, Аликс, лениво шевеля пальцами ног, стряхивала с них капли воды. Проходившие мимо мужчины здоровались с Леоне за руку, и хотя Аликс чувствовала на себе их любопытные взгляды, он так и не представил ее ни одному из них. Вдруг он спросил, умеет ли она прыгать с вышки. Аликс ответила, что умеет. Задрав голову, она смотрела на вышку.

— Я могла бы прыгнуть со средней площадки, только не с самой верхней, — сказала она.

— А с верхней не прыгнули бы? Даже если бы я стал подначивать?

Аликс поразил этот вопрос. Придвинувшись ближе к краю, она обхватила руками колени. Леоне сидел так близко, что она могла хорошо разглядеть, как играют под гладкой загорелой кожей его сильные упругие мышцы.

— Не знаю. Думаю, нет — ведь я никогда не прыгала с такой высоты. А почему вы спросили?

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— А может, это очередной вызов с моей стороны? — проговорил он, уклоняясь от ответа.

Аликс встала, разминая колени и разглаживая на бедрах купальник.

— В самом деле?

Он покачал головой:

— Конечно, нет. Верхняя площадка не для девушек. Куда вы?..

Словно подстрекаемая бесом, Аликс уже неслась к площадке для прыжков. Вот она уже взбирается по лестнице, все выше и выше, мимо нижней и средней вышек, к самой высокой. Она посмотрела вниз и почувствовала тошноту — далеко внизу синела вода, глубже которой Аликс, кажется, еще никогда не видела. Поднятые вверх любопытные лица и Леоне… несущийся со всех ног к вышке.

Времени на раздумья не было — сейчас или никогда. Аликс приблизилась к краю доски, изогнулась и, вытянувшись в струнку, прыгнула.

Она знала, что прыжок получился безукоризненным — идеально прямое в полете тело и чистое, без брызг, вертикальное погружение. Под небольшой хор мужских голосов, кричавших «Браво!», она выплыла на поверхность, но ее взгляд был обращен прежде всего туда, где она в последний раз видела Леоне. Именно от него она ждала похвалы.

Леоне стоял на месте как вкопанный и смотрел на нее, но когда Аликс махнула рукой, собираясь подплыть к нему, он демонстративно повернулся к ней спиной и направился к кабинкам для переодевания. Такого откровенного презрения ей до сих пор не выказывал еще ни один мужчина. Аликс почувствовала себя оскорбленной до глубины души.

Вот оно что! Ему не понравился ее поступок, и к тому же не хватило такта скрыть свое недовольство. Интересно, что он думал? Что она будет болтаться возле него как собачонка на поводке? Ну уж нет. В конце концов, она имела право попробовать, хотя и рисковала опозориться перед всеми этими людьми. А если он думает, что она сейчас выскочит из воды и вприпрыжку бросится догонять его, то он ошибается. Пусть немного подождет.

Аликс проплыла вдоль бортика и остановилась отдохнуть под доской для начинающих. Здесь было совсем неглубоко, и пальцы ног даже доставали до дна.

Вдруг сверху, с бортика, до нее донеслись женские голоса. Две дамы вели тихий разговор, обсуждая ее и Леоне. Аликс напрягла слух. По идее ей следовало показаться, выплыть на середину, но, к своему стыду, она ничего не могла с собою поделать и осталась послушать.

— Подумать только, Париджи с девушкой! Это уже интересно. Кстати, не знаешь, кто она такая? — спросила первая.

— Понятия не имею, — ответила другая. — Я видела, как Джорджио разговаривал с ним, но тот ему ничего не сказал. Похоже, очередной «детский сад».

— «Детский сад»? Что ты имеешь в виду? Она вовсе не такая уж юная, — язвительно заметила первая.

— Для него юная. Разве нет?

— Зато, судя по всему, достаточно опытная. Ты разве не видела, как она сидела, выгибая перед ним спинку? А этот прыжок?! Хоть я и считаю, что это уж чересчур, и все-таки наш славный Париджи, кажется, опять всех обошел. Кстати, где она сейчас?

Одна из них, судя по звукам, села, чтобы оглядеться по сторонам.

— Не знаю. Наверное, уже ушла.

— Значит, ты считаешь, он облюбовал себе эту милашку? А как же тогда Венеция? Ведь они часто появляются вместе.

— Да, только всем ясно, что это нужно скорее ей, чем ему. Она просто тянет время, коротая его с этим своим ручным ухажером Джиральдо Торре. Но если Леоне и в самом деле собрался приударить за этой девицей, ей следовало бы поостеречься. Венеции это вряд ли придется по душе. Ну что? Может, уже хватит? Пойдем?..

Этот разговор вызвал у Аликс отвращение. Нырнув, она проплыла под водой и взобралась на противоположный бортик. Она чувствовала себя униженной и виноватой, а весь кураж пропал. Поэтому когда Леоне, уже одетый, подошел к ней, у нее едва хватило смелости посмотреть в его горящие гневом глаза.

А он властно проговорил:

— Ну что ж, синьорина, я вижу, вы чудесно проводите здесь время. Хотя эту вашу своевольную выходку я считаю не только вульгарной, но и опасной.

— Вульгарной? — Слово это ранило Аликс.

— Выставляться напоказ — всегда вульгарно, — продолжал он отчитывать ее. — Впрочем, гораздо важнее другое. Вы подвергали себя опасности, прыгая с такой высоты, хотя за минуту до этого признались, что никогда не делали ничего подобного.

— Но когда-то нужно же было попробовать! — Аликс пыталась придать голосу непринужденности.

— Допустим. Только если бы вы занимались прыжками. А в данном случае это была просто глупая импульсивная выходка с целью показать себя. Все произошло так быстро, что я даже не успел вас остановить.

Аликс понимала, что он прав, и все же возразила:

— Если бы я не сделала этого импульсивно, я не сделала бы этого никогда. А у меня получилось, и, насколько я понимаю, вполне успешно.

— В противном случае вы бы опозорились и обвинили меня в том, что я подначил вас? Или уж, во всяком случае, внушил вам эту идею. Да?

— Ничего подобного! — возмутилась Аликс.

— Это вы так сейчас говорите. Только не забывайте, что вы женщина. Ну хорошо. — Он посмотрел на часы. — Микеле вряд ли уже появится, а у меня осталось мало времени. Одевайтесь, я подожду вас в баре. Мы чего-нибудь выпьем, и я отвезу вас домой.

— Спасибо, но я пить не буду, — гордо ответила Аликс.

— Обиделись? — сказал он, внимательно глядя на нее.

— Нет. Просто не хочется, вот и все.

— Тогда я один выпью. Я порядком переволновался, и мне просто полагается выпить. Как вы считаете? — Сейчас он говорил легко, почти шутливо. — Когда вы забрались на эту вышку, я понял, что отвечаю за вас. Да и у вас есть повод — выпить за спортивные достижения. Одним словом, я буду ждать вас в баре.

Однако, когда, смягчившись после этих мирных переговоров, Аликс пришла в бар, она обнаружила, что Леоне там не один. Рядом с ним в легких белых брючках и коротенькой маечке за стойкой небрежно сидела Венеция, демонстративно отвернувшись от своего юного поклонника Джиральдо Торре и устремив глубокий загадочный взгляд на Леоне. Она держала его за руку, с детской беззаботностью играя пальцами. Аликс вспомнились недавно подслушанные слова, казалось как нельзя лучше подтверждавшие ее собственные догадки относительно Венеции.

Судя по всему, она действительно имела виды на Леоне, относясь к нему как к мужчине, а не как к брату. И он явно поощрял это. Почему? И почему Аликс вдруг почувствовала зависть к Венеции? Должно быть, и ее не обошло стороной мужское обаяние Леоне.

Джиральдо Торре заметил Аликс первым и, поклонившись, сказал:

— Добрый день, сеньорита. Хотите чего-нибудь выпить?

Но тут вмешался Леоне:

— Боюсь, Джиральдо, у нас мало времени, и если мы чего-нибудь и выпьем, то только очень быстро.

Он заказал то, что выбрала Аликс, и сообщил, что утром Венеция и Джиральдо видели на дороге Микеле. Он обогнал их на своем «тополино» и, судя по всему, направлялся в сторону Рима.

— Гнал как сумасшедший, — подтвердила Венеция и, прищурившись, посмотрела на Аликс. — Я предупреждала тебя, дорогая. Плохо ты его вышколила. Если бы я гостила в семье у мужчины и он вдруг смылся из дому, он бы потом охрип, но не допросился бы у меня о встрече. — Она снова повернулась к Леоне. — Как мило с твоей стороны, что ты решил заменить Микеле! Только, что значит — у тебя мало времени? Разве ты не останешься здесь пообедать? Почему ты не можешь?

— У меня деловая встреча. К тому же мачеха ждет меня к обеду дома. Я обещал.

— Ох уж эта тетя Дора! — Венеция строптиво передернула плечиками. — Вот ты приедешь, и выяснится, что она обошлась стаканом молока с сухариком и даже не выходила из комнаты. Так останешься на обед?

— Нет.

— Бог ты мой! — Венеция состроила недовольную гримасу. — Ну послушай, ведь Микеле уже, должно быть, вернулся. Если Джиральдо отвезет Аликс домой, они там прекрасно пообедают с тетей Дорой.

Леоне осушил свой бокал.

— Нет, — твердо сказал он. — Аликс, вы готовы?

— Аликс, вы готовы? — передразнила его Венеция и, крутанув вертящийся стул, повернулась к Аликс. — Слово Леоне железное, так что тебе, дорогая, лучше действительно быть готовой. Только вот интересно, что такого в тебе есть, чего нет у меня? Я и припомнить-то не могу, когда в последний раз Леоне оставлял свободным утро, чтобы отвезти меня в бассейн. Разве не так, Леоне?

Он усмехнулся, ласково потрепав ее по подбородку:

— А я не могу припомнить, когда ты в последний раз нуждалась в сопровождении.

— Вот оно что! Значит, ты просто пожалел Аликс из-за того, что Микеле оставил ее одну? Тогда понятно.

Личико Венеции прояснилось, на нем появилось победоносное выражение — судя по всему, она сочла, что выиграла этот раунд.

«Как будто есть из-за чего соперничать, — подумала Аликс. — Интересно, из-за чего?»

Загрузка...