Кит на отмели

Прилив оказался высоким. Отцовский приливный календарь, который он собирался нам оставить, ничего на этот счет не сообщал. Календарь печатался на розовой бумаге, и когда отец бывал на большой земле, на каждый новый сезон ему выдавали новое издание. Отец говорил, что он в нем не нуждается, определяя прилив на глазок, как это делал его отец. Мне не хотелось напоминать ему про случаи, когда он ошибался, приходя домой в мокрых брюках и сапогах, забитых песком.

Я прогулялась на пляж, чтобы посмотреть на кита своими глазами. Когда я ходила в одиночку, мне нравилось мечтать, будто я работаю белошвейкой на зажиточную семью, что я стала монахиней где-то в Европе, обитаю в высокой белой башне на городской площади. Про себя я читала стихи из Библии с английским акцентом, придавая языком форму каждому слову.

Чтобы найти кита, я пошла следом за остальными. Бухта оказалась плоской, и я увидела столпившихся людей. Влажный песок засасывал мои ботинки.

В воде, где камни покрывали восковидные черно-желтые водоросли, четверо мужчин заводили в лодку быка для отправки на большую землю. Один ходил взад-вперед за его спиной и подталкивал. Другой стоял в воде, рядом с серединой лодки, готовый схватить его за рога и удерживать неподвижно. Третий ждал в лодке с бухтой веревки на плечах, готовый прицепить быка к железному кольцу в корпусе лодки. Бык шагал медленно, мотая головой. Когда мужчина, что стоял на пляже, приблизился к нему, бык взбрыкнул. Он был черной масти, с тонкой белой полоской – яркой бороздой до самого носа.

Когда я миновала мужчин, тот, что на пляже, остановился и обернулся ко мне. Он приподнял шляпу и отвесил мне ироничный поклон. Я пренебрегла им, и остальные мужчины рассмеялись. Лодку качнуло, и бык пробежал мимо них, залез в воду, и мужчины подняли крик. Я прибавила шагу, прислушиваясь к их воплям, волнам и бычьему фырканью.

Вода была светло-коричневой, а пена напомнила ту, что появлялась, когда отец варил овечьи головы на плите с шерстью, по краю котла. Я следила, как она приближается, и когда до моих ступней оставались считаные дюймы, она откатилась назад. Я терпеть не могла, когда вода попадала в обувь.

Приближаясь к толпе вокруг кита, я заметила птиц, летавших кругами и на что-то пикирующих. Одна пролетела прямо над моим плечом, стиснув что-то в клюве. На боку лежала лодка, из-под которой украдкой вылез кот и зашипел на меня. Я прошла зигзагами сквозь толпу. Накат очередной волны с каждым разом обнажал гигантское тулово кита, выгнутое дугой. Я подумала, как я буду описывать все это сестре, когда она придет из школы, запечатлевая в памяти картину – черный остов хребта, пасть, бронзовая в закатных лучах.