Кладбищенский фестиваль

Глава 8

— Проходи, Изумрудная Лиса.

Мириам вздрогнула от теплого, почти фамильярного голоса Жрицы, сидевшей на алтаре, скрестив ноги, под водопадом льющегося сквозь купол цветного света. На мгновение поджав губы, Охотница почтительно поклонилась и неуверенно прошла к центру Храма, сейчас пустого.

— Опережающая Свет…

— Я знаю, что на самом деле случилось в Кирвиллии. Также как и то, о чем говорил предатель Коммтерли в вашем родовом особняке.

Девушка побледнела и закрыла глаза.

— И если последнее не идет в разрез с моралью Храма Охоты, то первое — нарушение клятвы. Видишь ли, при всем желании я не могу забыть об этом, ибо клятва есть нерасторжимая сделка. И в ней оговорены все условия, каждая деталь заранее предусмотрена. Любое действие запускает механизм, последствия работы которого настигнут тебя во всех существующих потенциалах. И сейчас этот механизм требует моего вмешательства. Понимаешь?

— Да, Опережающая Свет.

— Взгляни на меня.

Мириам послушно подняла голову. Жрица… Нет. Сейчас это была, казалось, просто девочка, совсем маленькая, с большими прозрачными глазами и короткими волнистыми волосами, белыми, как Абсолютный Радужный Камень, украшающий ее тонкую серебряную диадему. Просто ребенок. Проживший бесконечно длинную череду фэйли.

— Почему ты все еще не убила Нийрава? — Тем же нежным голосом спросила Избранная Посвященная.

— Он… мой брат.

— И только?

Девушка вцепилась зубами в нижнюю губу, но ее щеки успели на несколько текки окраситься в бледно-розовый цвет.

— Не только.

— Охотники располагают множеством привилегий, обходящих предписания самых древних религий Веселес, не доступных даже царствующим особам. Но и плата за них велика. Храм Охоты всегда стоял выше законов, будь то государственных или общественных, выше союзов, реальных или номинальных, выше чувств. Любых чувств. Именно поэтому ты не должна позволить данной добровольно клятве быть нарушенной.

Пододвинув к себе серебряную чашу, Избранная опустила руку в переплетающиеся ленты голубоватого пламени и поймала за хвост зеленую змейку.

— Пожалуйста, — всхлипнула Мириам, качая головой.

— В Текландте, а именно, в оппозиционном Левере от правосудия Республики Илминр скрывается заблудшая Сущность по имени Нийрав эм-Гэлийвер. Этот лирен возглавляет агрессивно настроенную сложившейся политической системе организацию, называемую «Жемчужная Триада». Тебе, Изумрудная Лиса, выпал жребий указать путь к Свету истинного Знания этому Заблудшему.

— Клянусь исполнить свой долг перед… перед священной Веселес и… очистить Левер от мрака не… неведения, — Мириам безвольно сползла на колени и бесшумно зарыдала.

— Да будет так. В путь, Изумрудная Лиса! Пусть богатой будет твоя добыча.

Зеленая змейка жадно вцепилась в тонкое запястье.

Как оказалась в одном из центральных секторов Левера, я помнила очень смутно. Проснувшись в одной из комнат Пламени, я вспомнила, что случилось. Я не просто плакала. Я рыдала в голос, билась головой об пол, задыхаясь от боли и перешедшего в наступление холода. Правда. Все правда, хоть и похожая на затянувшийся фильм ужасов.

Ирвэлл. Чудик, ставший мне таким дорогим, почти родным. Сейчас я никак не могла вспомнить его порой заразительный, порой раздражающий хохот. Только неестественно застывшее лицо без намека на умиротворение покачивалось в беспокойных водах памяти, не желая уходить на дно. И боль. Боль. Много боли. Неподъемно тяжелой, ломающей ребра, как зубочистки.

Ноги сами понесли меня на улицу. Хотя эта инициатива далась им нелегко. Мышцы, казалось, выструганные из дерева, подчинялись неохотно, а тело двигалось невыносимо медленно, потеряв всю пластику, выработанную не одной сотней нермт тренировок. Все зря. Легкий щелчок пальцами испепелил тот крошечный садик, что я заботливо выращивала в Текландте все это время. И теперь внутри снова пустыня.

«Безвольная марионетка». Хлесткая пощечина лирена, второй раз обращающего мою жизнь в на глазах тающий туман. Наверное, даже заслуженная. Да, безвольная. Да, марионетка. Без цели, без характера. Убогая серость, выкачивающая жизнь из тех, кто рядом.

— Ты? ТЫ?!

Скривившись от оглушительного вопля позади, я обернулась и едва не уткнулась носом в огромную гору мускулов, лишь частично прикрытую распахнутой рубашкой цвета пшеницы. Подняв глаза выше, я остолбенела… Мускульный Клубок?

— Неужели на Турнир?

— А… э… ну, — я никак не могла вспомнить его имя, а называть Мускульным Клубком не хотелось совершенно. Еще возьмет и открутит голову за такое прозвище. Я ведь даже убежать не смогу.

— Эй, Фриншнайц, сколько тебя можно ждать? Турнир вот-вот начнется! — В поле зрения появилась еще одна гора, правда, чуть поменьше, и отвесила неслабый удар в плечо моего знакомого. — А это кто? Luzmeru?

— Нет, — хохотнул Мускульный Клубок, даже не качнувшись от толчка, наверняка способного прикончить меня в нынешнем состоянии. — Это участник.

— Участник? Тогда, тем более, надо торопиться. Первичная регистрация почти закончилась.

— Н-нет, стойте, вы все неправильно…

— Сту, не закрывай дверь, у нас еще два участника снаружи!

— Нонц, schviz, ты издеваешься?! Если бы у тебя имелись в наличии мозги, пропустил бы их через все пять циклов…

— Остынь, Сту, здесь Luzmeru нашего Фриншнайца. Понимаешь, о чем я?

— Сказал же, что она не Luzmeru, — продолжал скалиться Клубок.

— Конечно, конечно.

— Стойте! — Я слишком поздно поняла, что угодила в неприятности. Крупные неприятности.

— Ваше имя, — буркнул Сту, бросив на меня неприкрыто оценивающий взгляд.

— А… Аня.

— Ааня?

— Просто Аня.

— Подтверждаю, — пробежавшись пальцами по экрану терминала в стене возле двери, мужчина кивнул и посторонился, пропуская внутрь.

Что же теперь делать? Какой-то Турнир… И Клубок! Ну почему меня угораздило встретить его именно сейчас? Как будто и без него проблем нет.

— Странная у тебя сегодня Luzmeru. Бледная, глаза нервно бегают, ходит как-то странно. На наркотиках что ли?

— Сам ты на наркотиках, я уже в третий раз повторяю, что она не моя Luzmeru!

— Как будто я твоих глаз не видел, когда… — голоса за спиной смыло мощной звуковой волной, хлынувшей в коридор, а за ней грохотом прокатился рев толпы. И, судя по всему, немалых размеров. Мамочка…

— Аня? Что ты здесь делаешь? — Сбоку из темноты выпрыгнул… Нийрав, кажется. Что-то плохо у меня в последнее время с памятью на имена.

— Ну, как сказать… не знаю, — честно ответила я, почесав затылок. — А где мы?

— На Турнире по Трипшпилю, — Чудик нервно оглянулся. — Это круп… Стой, ты что, не знала, где находишься?

— Долго рассказывать.

— И все же, сделай одолжение. Как ты оказалась в корпусе, доступ к которому помимо персонала имеют только участники Турнира?

Что-то в изменившейся манере речи парня заставило меня вздрогнуть. Быть не может.

— В силу стечения обстоятельств, я, видимо, тоже участвую. Если коротко.

— Тогда где ты нашла четыре Радужных Камня?

— …А?

— Четыре Радужных Камня. Вступительный взнос. Как ты собралась участвовать в Турнире без денег?

— Я вообще не планировала оказываться здесь, честное слово! Знала бы, куда вляпаюсь… И как же быть дальше?

— Никак. Без Камней ты не пройдешь вторичную регистрацию, и тебя не допустят к игре, значит, вернешься назад. Можешь даже подойти к терминалу и удалить свое имя из списка для полной уверенности.

— Хорошо, так и… погоди-ка. А ты как оказался на Турнире? — Опомнилась я.

— Я слежу за своими вложениями.

— Ты сделал ставки?

— Меня заставили.

— Кто?

— Сама как думаешь? Лэйкер, конечно.

— Лэйкер? Зачем ему это… И на кого ты поставил?

— На Лэйкера.

— Что? — Я окончательно запуталась. — Он же не участвует!

— Еще как участвует.

— Тогда почему в корпусе для участников находишься ты, а не Лэйкер?

Тонкие руки Чудика неожиданно обхватили меня за талию и притянули вплотную у груди.

— Потому что Лэйкер, это я, — прошелестел возле уха знакомый низкий голос.

— К-как? — Ахнула я. — Ты… но как… ты же ходишь, говоришь… выглядишь, как Нийрав! Вы что, поменялись телами?

— Лучше. Мы слились в одно.

— А-а-а?! — Если бы не крепкие объятия, я рисковала поленом свалиться на пол.

— Не кричи так, иначе могут среагировать системы безопасности.

— Извини. Просто… никак не могу принять то, что ты тоже владеешь Клиадрой. И, кстати, зачем ты здесь? И для чего такая конспирация?

— Конспирация? Это так, поверхностный отвлекающий маневр. Но поговорим после. Турнир почти начался. Между прочим, хорошо, что ты пришла. Luzmeru участников имеют право присутствовать в зале соревнований в качестве почетных зрителей. А твой старый знакомый может тебя туда провести. Точнее, он этого жаждет.

— Эта груда мускулов? Да я… а ты откуда знаешь про него?

— Слух хороший, — Нийрав-Лэйкер недобро ухмыльнулся. — Думаешь, он серьезно решил, что ты участвуешь? И что ты профессионально играешь в Трипшпиль? Фриншнайц не идиот, хотя ты, вероятно, и думаешь по-другому. Могу поспорить, когда вы встретились в прошлый раз, он лишь подыграл тебе, чтобы кое-кто, плохо соображающий от страха и волнения, смог выбраться из собственноручно выстроенной ловушки. Только парень, похоже, переоценил твои аналитические способности, рассчитывая, что ты это поймешь сама, а при встрече будешь восторгаться его благородством и далее по сценарию. Теперь он решил пойти другим путем.

— Кто такие Luzmeru? Я в который раз слышу это слово и не понимаю, то ли меня оскорбляют, то ли делают комплимент.

— Luzmeru… Если не вдаваться в историю, в Текландте так называют любовника или любовницу. Как на несколько хорм, так и на всю жизнь.

— О-о-о…

— Вот под этим невинным предлогом ты и попадешь в зал, а там как раз…

— Ты хочешь, чтобы я стала его любовницей?!

— Еще чего. Я хочу, чтобы ты попала в зал.

— Зачем?

— Условно говоря, перекусить.

— То есть? — Не поняла я. — Мне что, нельзя поесть в другом месте?

— Я же сказал, условно. Нам нужно слегка прикрыть растущую дыру в Инопространство, желательно не заставляя тебя убивать. Все, мне пора. Увидимся.

Прежде чем я успела открыть рот, Чудик исчез, напоследок скользнув губами по подбородку.

Что Лэйкер имел в виду, говоря «перекусить»?

— Вот ты где! — Бодрый голос Фриншнайца вернул меня к реальности. — Поспешим, Турнир начинается.

— Но я не…

— Знаю, извини, не очень удачная шутка. Тебя так легко привести в замешательство, да и реакция на стресс у тебя интересная, вот я и не удержался.

Нашел развлечение.

— К тому же, ты выглядела настолько подавленной, мне показалось, тебе не помешает немного развлечься. Ты же не будешь против, если сегодня я буду тебя сопровождать?

— Эм-м…

— Вот и хорошо, — расценив мое нечленораздельное мычание как положительный ответ, Мускульный Клубок ненавязчиво приобнял меня за плечи и уверенно повел по темному коридору.

Проклятье! Как бы мне не вляпаться еще больше. Я же теперь даже ретироваться успешно не смогу, не говоря о том, чтобы обороняться. И Лэйкер, зараза! Если ему так хотелось, чтобы я присутствовала на Турнире, почему не провел меня в качестве СВОЕЙ Luzmeru? Попробуй теперь расслабиться рядом с этим чемпионом реслинга в тяжелом весе.

Пункт вторичной регистрации представлял собой изолированное помещение с одиноко стоящим терминалом в его центре, где Оппозиционер выложил несколько предметов. Ими оказались красивые, правильной продолговатой формы камни, наполовину прозрачные. Будто мягко светясь изнутри, они переливались разными цветами, резонируя друг с другом. Радужные Камни. Очень крупные, размером с фалангу большого пальца. И невообразимо дорогие.

После введения данных подтверждения, Камни исчезли, а в полу образовался люк с уходящей вниз спиралевидной лестницей. Тут же меня оглушил невообразимый рев толпы, доносящийся из прохода в сопровождении металлического лязга. Там что, целый стадион?

Жестом приглашая следовать за собой, Фриншнайц начал спускаться по прозрачным ступенькам (лишь контуры их слегка подсвечивались). Прикрыв уши ладонями, чтобы не оглохнуть в первые же несколько кимн, я шагнула вниз… и едва удержалась на ногах. Такого мне еще не приходилось видеть. Прямо подо мной был не просто зал. И даже не стадион — необъятный, колоссальных размеров тоннель, ведущий в бездну. По крайней мере, так мне показалось на первый взгляд. Стены его представляли собой крошечные прозрачные комнатки, и внутри этих сот — десятки тысяч лирен. Грохот работающего сталепрокатного завода же оказался музыкой, настолько отличной от той, что мне приходилось слышать в Каремсе, насколько тибетское горловое пение не похоже на классический оперный вокал.

Едва я ступила на светящийся прозрачный пол ячейки-комнаты, как откуда-то сверху выпрыгнула девушка и зависла в воздухе прямо напротив нашего уровня. Она была очень красивой и полностью обнаженной. Нас должно было отделять большое расстояние, но прозрачная стена-экран, видимо, автоматически увеличила масштаб. Проведя ладонями по коротким розовым волосам, девушка подлетела к центру тоннеля и, прогнувшись назад, развела руки в стороны. В ответ ревущая толпа, разбросанная по сотам, пришла в неистовство.

— Эммерльга, — прокомментировал Фриншнайц, усаживая меня на полупрозрачный и бесформенный, похожий на выброшенную из моря медузу диван. — Лучший кукольник Оппозиции.

— Кукольник?

Мускульный Клубок ткнул пальцем куда-то вниз. Через секунду из темноты к девушке подлетели девять лирен: трое мужчин и шесть девушек, тоже обнаженных.

— Она сама программирует антигравитационную систему для выступлений, но все равно удивляюсь ее точности — малейшая ошибка в движениях фатальна. Я не говорю о контроле над импульсами. Да, ты, наверное, не знаешь, у нее особая способность — воздействие на электричество во всех его проявлениях. Поговаривают, что у нее красная категория. Так что все происходящее — исключительно ее рук дело. У Механиков тоже есть свой Кладбищенский Фестиваль.

Что-то в восторженном голосе Мускульного Клубка меня насторожило.

Между тем, Эммерльга плавно подлетела к первой девушке. И резким движением разорвала кожу на ее животе, как тряпку. У меня помутнело перед глазами…

С той же очаровательной улыбкой кукольник намотала на щиколотку и затянула узлом скользкую кишку, после чего направилась к следующей жертве. Я закрыла лицо руками, мысленно благодаря себя за то, что не поела. Внутри что-то дернулось. Но потом стало так хорошо. Облегчение растеклось с кончиков пальцев по остальному телу приятно дурманящим теплом… Перекусить, значит.

Когда я открыла глаза, девушка почти полностью была замотана в кровавые щупальца, тянущиеся от безвольно парящих тел. Вернувшись в центр зала, она на мгновенье замерла. Вновь загрохотала музыка, и залитые кровью пальцы принялись что-то рисовать в воздухе. Короткий взрыв света — и тела зашевелились.

Это было… странно. Тонкие пальцы кукольника светились нежно-голубой дымкой, рождая в своем движении объемные лазерные узорчатые фигуры, расширяющиеся до размеров всего тоннеля, сменяя один другой в такт музыке. В поразительной игре холодного света движения трупов были неотличимы от управляющего ими мастера. Такие же четкие, пластичные, отточенные. Страшный, тошнотворный, завораживающий своей извращенной красотой танец, где каждая «кукла» двигалась сама по себе, но ни одна деталь не выбивалась из контекста. Искусство на грани безумия. И за гранью морали.

В очередной раз перекувыркнувшись в воздухе, Эммерльга скрестила руки на животе, и привязанные к ней куклы вспыхнули, моментально обратившись в пепел, укутавший девушку монотонным конфетти. Музыка смолкла, зал проглотила темнота, а толпа все безумствовала. И я была готова к ней присоединиться.

Я никогда не была склонна к азартным играм, поэтому непреодолимого желания принимать участие, а тем более, наблюдать за участниками у меня не возникло. Разве что от нечего делать.

На Турнире я быстро заскучала, хотя честно старалась следить за ведущимися параллельно шестью партиями. Игроки находились в небольших кубах, по восемь лирен в каждом. Прозрачные коробки с независимой системой гравитации медленно перемещались по тоннелю вверх-вниз, периодически переворачиваясь с одной грани на другую. Выглядело это эффектно, но только в первые два хорм. После я перестала улавливать ход партий на мониторах и выползла подышать на улицу.

Прислонившись спиной к холодной закопченной стене, я уставилась на подпирающих небо каменных гигантов. Вспомнилась старая песня. Конечно, про любовь и звезды. Закрыв глаза, я едва слышно начал напевать ее себе под нос.

Чудно как-то все. Будто сидишь на берегу Мичигана и пьешь квас. Песня из мира, которого больше нет, звучащая из уст лирена, ему не принадлежащего, в другом мире, где никто не поет.

— Нашел!

Мысленно выругавшись, я открыла глаза. Фриншнайц стоял рядом, чуть облокотившись на стену, и протягивал руку. Проигнорировав этот жест, я осталась сидеть.

— Не упрямься, пойдем.

— Я не хочу никуда идти.

— Это приказ, сирм-зукару шестого порядка.

— …Что?

— Приказ Сенатора, — Фриншнайц улыбнулся, все еще стоя с вытянутой рукой.

У меня голова пошла кругом. Кажется, это называется когнитивным диссонансом.

— Что такое когнитивный диссонанс? — Нахмурился Мускульный Клубок.

Нет. Совсем не смешно.

— Чем подтвердишь подлинность приказа? — Решила не сдаваться я.

Фриншнайц пальцем коснулся моего плеча, и перед глазами появилась зеленая форма документа. Естественно, картинка была лишь в моей голове: информация такого уровня не доверялась никаким материальным носителям, кроме нервной системы подчиненных.

— Военный суд? — Я попыталась сохранить хотя бы видимость спокойствия.

— Почти, — Механик, потеряв терпение, схватил меня за плечо и без усилий поставил на ноги. — Следуй за мной, сирм-зукару Анна. И, пожалуйста, не оказывай сопротивление. Не хотелось бы ломать тебе позвоночник.

— Ты же должен сейчас играть на Турнире.

— Наигрался. А теперь идем.

Ну где же Лэйкер? Ой, Клубок же мысли читает. Еще один экстрасенс мне на голову. Я уже не знаю, как еще потянуть время. Хотя…

— Похоже, тебе все-таки придется сломать мне позвоночник.

Фриншнайц кивнул и сделал шаг в сторону.

Дура! Дура! Трижды дура! Это же не боевик какой-нибудь, здесь моральными дилеммами не мучаются. О них даже не подозревают.

Дрожь в коленках вышла из-под контроля и уронила меня обратно на тротуар. Следом, к моему удивлению, повалился Фриншнайц. Ох, так это не колени, это земля!

Псевдо асфальтовое покрытие раскололось вдоль улицы пополам, и из образовавшейся трещины вырвались черные усы, точь-в-точь такие же, как в крепости Чудиков, которую штурмовал наш отряд «Серая Молния». Вытянувшись вверх, они принялись вращаться с сумасшедшей скоростью, по пути разрубая стены небоскребов. Я почувствовала, как волны Клиадры взялись полоскать мои внутренности.

Чьи-то руки схватили меня за предплечье и потащили прочь от разлома. Кимн позже на то место, где я только что лежала, с грохотом обрушился срезанный блок соседнего здания. Отдельные куски материала с антигравитационными устройствами причудливо повисли над землей. Целые этажи, как воздушные шарики, потянулись к небу и, «врезавшись» в нематериальный купол, остались парить над городским центром.

— Wertzig! — Фриншнайц перебросил меня через плечо и, едва увернувшись от упавшего совсем рядом обломка, быстро свернул за угол.

— Что происходит? — Я безуспешно попыталась вырваться или хотя бы принять более удобное положение, чем нынешнее, вниз головой.

Прямо перед нами рухнуло сразу несколько срубленных стояков жилых зданий, преградив собой улицу. Мускульный Клубок с очередным непереводимым проклятьем взбежал вверх по отвесной стене и прыжком одолел огромный завал, доходящий до восьмого уровня. В который раз я поблагодарила судьбу за то, что обошлась без завтрака.

Сквозь поднявшийся плотный занавес копоти-фильтров проскользнул тонкий силуэт Чудика. Ну наконец-то!

— Schumma-zumma schviz! — Фриншнайц резко остановился и, сбросив меня на плоский обломок крыши, присел, заняв оборонительную позицию немного впереди.

— Ты не Лэйкер, — разочарованно протянул голос Чудика. Незнакомый голос, тяжелый, грудной, певучий. Опасный. Похоже, я рано обрадовалась.

— С кем имею дело? — Мускульный Клубок чуть отступил.

Металл и камень развалин небоскребов сплавились в гигантский торнадо вращающихся жгутов. Едва возникнув, он разделился на пятнадцать воронок, дружно бросившихся на Фриншнайца со всех сторон. Несколько кимн спустя на месте Механика не было ничего. Совсем.

— Уже не имеешь.

Навстречу мне неторопливо вышел Чудик. Я не в первый раз видела уроженцев Илминра, не забывая при каждой такой встрече восторгаться их неземной красотой. Но то, что я увидела сейчас… Парень был не просто красив. Он был совершенен, уступая, наверное, только Аурелиусу. На вид ему было не больше двадцати пяти. Сияющие, будто атлас, ткани складывались в нечто, похожее на кимоно, ярко-синего насыщенного цвета. На правой руке сверкала причудливая змейка, тонким браслетом обвивающая изящное запястье. Но взгляд помимо воли приковывался к лицу, не менее яркому, чем национальные одежды. Большие, цвета меди, со странным разрезом глаза, внешние уголки которых изгибались чуть вверх. Светло-каштановые вьющиеся волосы почти касались плеч, отдельные пряди так и норовили скрыть его лицо, светившееся своей безупречностью.

Окинув образовавшуюся среди развалин площадку цепким взглядом, Чудик уставился на меня. Его губы разошлись в хищном оскале. Стало по-настоящему жутко.

— И где же Лэйкер? — С наигранным удивлением спросил парень.

— Сама не прочь узнать, — пробормотала я, неуклюже поднимаясь. — А вы, простите, кто?

— Я? А сама как думаешь? Ах, точно, ты же не из Республики, а самовлюбленные Механики не интересуются ничем, кроме своих игрушек и выпивки. Я Сапфировый Фернис, Охотник.

— Охотник?

— Неужели ты и про Храм Охоты ничего не слышала? Да что я с тобой разговариваю, мне нужен Лэйкер. Странно, что он до сих пор не появился. Я слышал, у него с тобой тесная эмоциональная связь, а этот полукровка что-то не спешит спасать возлюбленную. Впрочем, логично, он же наполовину Демон.

— Демон?

— Ты что, умственно отсталая?

— Нет.

— А производишь впечатление. Однако, — Чудик лениво потянулся. — Если ты ему не нужна, то для меня, тем более, бесполезна.

Некоторое время Сапфировый Кто-то Там просто стоял, скрестив руки на груди. Я не сразу поняла, что происходит, но скоро начала различать в царившем грохоте позади чьи-то шаги.

— Эм-Гэлийвер? — Презрительно хмыкнул парень.

— Он самый, — Нийрав мягко приземлился в шаге от меня и тоже сложил руки на груди.

— Странно, я думал, ты уже мертв.

— Ошибки случаются часто, особенно если ты занимаешься чем-то, для тебя непосильным. В данном случае, думаешь.

Хищный оскал на лице Охотника плавно перетек в недоумение.

— Интересно. Очень интересно. Знаменитые Демонические Близнецы, значит. И как Нийрав позволил произвести слияние с собой одновременно чужих тела, Сущности и Духа?

— Выбор был невелик.

— Похоже, придется забрать еще и чужую добычу. Так-то мне все равно. Лэйкер Клемийран Ватрат, я, Сапфировый Фернис, пришел обратить твою Сущность к Свету истинного Знания.

— У меня нет желания тратить на тебя время, так что проваливай, — рыжеволосый Чудик демонстративно отвернулся и подмигнул мне. Он что, издевается?

Охотник только усмехнулся. Следующее плетение я почувствовала быстрее, чем увидела. Сначала по ребрам прокатилась ледяная дрожь, а затем из трещин внизу хлынула ярко-бирюзовая маслянистая жидкость и потянулась множеством искрящихся струек вверх, к небесному куполу. Буквально через секунду мир раскололся по диагонали: правая и верхняя его части остались на месте, нижняя и левая же перестали существовать. Вместо них во всей своей психоделичной красе предстал псевдомир. Воздух стал мутным, вязким, кисло-горьким. Мертвенно светящиеся цепи заполнили все пространство над головой, опутывая дирижаблями повисшие куски подрубленных небоскребов.

Потеряв точку опоры, я скользнула вниз, еле успев зацепиться за одну из цепей, и скатилась на пару массивных звеньев. Далеко внизу свирепствовал ядовито-синий океан, под напором неестественно острых волн которого торчащие из воды «паучьи лапки» едва не переворачивались.

Лэйкер-Нийрав балансировал на раскачивающейся по соседству цепи, с озабоченным выражением лица глядя на волнующийся причудливый тростник. Будто подтверждая смутные подозрения, переплетенные трубочки полностью вырвались из бушующих вод и, плотнее сцепившись друг с другом, поползли по зеленым звеньям прямо к нам. Этот странный клубок совершенно не вызывал у меня страх, скорее наоборот, он был похож на ежика из мультфильма, правда, сюрреалистичного и совсем не детского. Да и на лице Нийрава отражалось беспокойство, а вовсе не умиление, значит, что-то здесь не так. Что-то помимо вырывающегося из-под контроля псевдомира, медленно захватывающего все больше и больше пространства вокруг.

Одна из «иголок» слегка отбилась от компании, перекинувшись на левую сторону улицы… и тут же ушла вниз, оставив после себя дымящийся каньон-след, рассекающий землю и часть стены. В это же время из океана выпрыгнуло еще несколько «ежиков» таких же внушительных размеров.

И тут я увидела лирен, которых умудрялась не замечать все это время. С соседних улиц, из-за развалин и даже из-под обломков стекались Механики. Десятки тысяч. И они шли прямо к бездне расширяющегося псевдомира, устремив в никуда отсутствующие взоры. Их лица нагнали на меня больше страха, чем расплавляющие реальность «ежи».

Бегло оглядевшись, Нийрав-Лэйкер одним прыжком подлетел ко мне, присев немного позади.

— Придется немного полетать, — шепнул он, не оборачиваясь.

Я кивнула, хотя моего согласия и не требовалось. Из тела Чудика сквозь кимоно прорвались серебристые нити, которые, на удивление безболезненно, вплелись под кожу, впились в плечи и опутали ребра, буквально пришив к спине Нийрава. Уже через пару кимн мы поднялись на уровень стремительно исчезающей земли.

Мгновением позже «ежики» бросились к нам. В это же время первые Механики достигли обрыва и дружно попрыгали вниз, но, едва вступив в контакт с воздухом псевдомира… Я даже помотала головой, не веря глазам: их тела сминались в неровные мясные шары, из которых, как из яиц, вылуплялись крылатые змеи с хищными клювами и светящейся, похожей на перья, золотой чешуей.

Пришитая к спине Чудика, я не могла увидеть его лицо, но неуверенность, промелькнувшая на какие-то доли секунды, меня напугала.

Что происходит, Лэйкер?

«Фернисы».

Фернисы? Вон те птички?

«Да».

Они опасные?

«Сами по себе, нет, но… эти существа создают вокруг себя Клиадральные всполохи. Как прямой луч прожектора в глаза. А в таком количестве…»

Хочешь сказать…

— Я почти ничего не вижу, — Нийрав, развернувшись, запрыгнул на ближайшую цепь и бегом устремился вверх, к парящему под куполом многоэтажному блоку.

Несколько «ежиков», нагнавшие нас раньше собратьев, будто мячики, отскочили от незримой преграды и полетели обратно в океан. Следом вокруг нас развернулся огромный многослойный веер, охвативший своими оранжевыми перьями едва ли не весь сектор Левера, сейчас похожий на постапокалиптические декорации. Чем выше мы поднимались, тем больше у меня захватывало дух. Яркое, размытое от слишком большой даже для меня скорости опахало вращалось то под одним, то под другим углом, отбрасывая сотнями светящихся фернисов, незамедлительно врезающихся в стены небоскребов и оседающих целыми баррикадами на охваченные паникой улицы. Океанские «ежи» псевдомира цеплялись за призрачные оранжевые перья, но только для того чтобы отправиться в полет на еще большее расстояние, прожигая своими иглами-телами дыры в псевдомир. Длинные ребристые усы все продолжали крушить остатки улиц, неохотно уступая натиску активизировавшейся охранной системы, стремительно сжимающей невидимые стены Радужного Барьера. Но поток зомбированных Механиков, ныряющих в океан, только увеличился, и золотая чешуя полузмей-полуптиц мелькала всюду, несмотря на работу гигантского веера.

Нийрав-Лэйкер взбирался все выше по раскачивающейся цепи, время от времени отбрасывая прорвавшихся фернисов, круживших над головой. Боковым зрением я приметила неровно срубленный жилой блок, к которому мы, видимо, и направлялись. Вибрации моего скелета резко увеличили амплитуду, но никаких плетений я больше не видела. Наверное, потому что мы вышли за пределы псевдомира, ведь в реальном Клиадра незрима, не считая физические последствия. А потом тело Нийрава совершило несколько движений, судя по вибрациям, сопровождаемых Клиадрой, и чуть озябшие кончики моих пальцев приятно потеплели. Что могло означать только одно.

Обвивающие мои кости нити с противным хлюпающим звуком покинули тело, позволив тому растянуться на холодной стене парящего гигантского обломка. Зеленые цепи потянулись вниз, обратно в захлопывающийся провал псевдомира, затягивающий заодно и тысячи фернисов, ныряющих в безумные волны синего океана сияющими золотыми копьями.

Отодвинувшись подальше от неровного края, я перевернулась на другой бок… и застыла с открытым ртом. Нийрав стоял на коленях, опираясь руками в вертикально торчащий обрубок стены. Его зелено-голубое кимоно было распахнуто, обнажая грудь и живот, откуда вырывалось нечто. Не выдержав напора, тонкая кожа разорвалась вдоль тела, ребра с хрустом вывернулись наружу, наподобие чудовищной пасти, из которой вывалилось тело, куда массивнее стонущего Чудика.

— Забыл сказать, чтобы ты отвернулась, извини, — откашлявшись, прохрипел Лэйкер, поднимаясь на ноги.

— Богами клянусь, больше никогда, ни под каким предлогом не соглашусь на Демонических Близнецов, — простонал Нийрав, брезгливо глядя на свои вправляющиеся ребра и стремительно срастающуюся кожу. — Теперь я понимаю, почему отец ТАК отзывался о кальтиринтских плетениях. Но почему именно мне пришлось через это пройти?! У вас там одни мазохисты плетения разрабатывают? Это же невозможно нормально… о-о-о, как мне плохо!

— А… в смысле, — я помотала головой, пытаясь прийти в себя. — Вы в порядке?

— Ага, в полном! Лучше не бывает! — Всплеснул руками Чудик. — Всю жизнь о таком мечтал!

— Прекрати истерику, ты же не умер, хотя мог бы… — не закончив фразу, Лэйкер пошатнулся и схватился за голову. — В общем, надо уходить, пока Храм Охоты не прислал кого-нибудь еще. Включая твою сестру.

— Храм Охоты? — Переспросила я. — Что это?

— Если коротко, во многих мирах Избранных Посвященных почитают как богов. Существует даже целая религиозная ветвь Посвящения, один из постулатов которого требует непременно «указывать путь к Свету истинного Знания Заблудшим». Чем и занимается Храм Охоты. А так как простые смертные склонны ошибаться, Заблудших высматривают только Жрецы, а «путь указывают» их непосредственные подчиненные — Охотники. На практике члены Храма Охоты — ассасины, а Жрецы при желании (и, естественно, за щедрое вознаграждение) принимают так называемые «жалобы» от населения, в основном, знатного. Приверженцы Посвящения, встретив Охотника, обязаны всячески ему содействовать (чем и исполняют обязанность «указания пути Заблудшим»), хотя обычно задания выполняются без привлечения кого бы то ни было. С момента распределения Заблудших и до «указания пути» Охотники носят Змей Света на правых запястьях. Они высасывают Сущность хозяина, если тот не укладывается в отпущенный лимит времени, хранят Сущность добычи, доставляемую Жрецам, стирают память об исполнителях у всех свидетелей, если только последние не являются родственниками убийц. Они же переносят в Храм тело и Сущность Охотника, потерпевшего поражение.

А я все думала, куда исчез Сапфировый Фернис…

— Храмов Охоты достаточно много, их Жрецами являются назначаемые Опережающей Свет лирены с белой категорией. В каждом Храме тридцать два Охотника, категории которых варьируются от красной до фиолетовой. В Илминре, а точнее, в Фельмориине располагается наивысший в иерархии Посвящения Храм Охоты, который возглавляет сама Избранная, носящая титул Опережающая Свет. Сейчас ею является Тамита, а она…

С легким хлопком перед нами появился… Эримонд?

— Лэйкер, у нас проблемы! — Выпалил он, восстанавливая дыхание.

— Неужели?

— Я серьезно! Сеть 300 Городов объявила нам войну!

Повисло напряженное молчание.

— Повод? — Нахмурился Лэйкер.

— Понятия не имею! Думаешь, почему здесь ни одного церсмита? В центре Левера hudzal псевдомир, открытый meduzishum непонятно откуда взявшимся Чудиком, а работает только треть автоматических систем безопасности города!

Внезапно зеленый защитный купол дернулся, и на огромном, во все небо, импровизированном экране показался Бойль. Перекошенное лицо парнишки повергло меня в ужас.

— Лэйкер! Живой! — донесся чуть искаженный голос Механика. — Я боялся, что не успею! Думал, ты уже… schviz, неважно! Лэйкер, сваливай отсюда прямо сейчас! Сенатор запустил новую версию Симилтронного Фестиваля. Теперь эта штука почти полностью имитирует кладбищенские трансформации.

— Он в своем уме?! Это же Левер!

— В том-то и дело, что не в своем. Какой-то оппозиционер убил его дочь Виду, а данные систем слежения проработал коряво. Девочку пытались реанимировать, но в нее вливали столько разных наркотиков за последние несколько нермт. Не знаю, как она не умерла сама еще десять суток назад. Тело реанимации не подлежит, а Сенатор, похоже, потерял разум. Либо он решил поставить Деревню на колени, несмотря на последствия, а теперь прикрывается нанесенным ему оскорблением. Только последнее в духе Чудиков, но никак не в его. Разве что Леокамия…

— Придурок! — Лэйкер с разворота врезал Эримонду в челюсть. — Mert Schmitlenz, я же тебе говорил!

— Потом будешь его убивать, а сейчас беги! Я даже не стал тратить время на более компактный коммуникатор, — Бойль на мгновение отвернулся. — У тебя семьдесят кимн! Система запущена. Тут даже я не смогу помочь.

— Ничего, не в первый раз. Спасибо, Бойль. Надеюсь, еще увидимся. Вряд ли, конечно.

— Будешь устраивать новую революцию, дай знать.

— Куда же я без текландтского бога.

Бойль усмехнулся и исчез вместе с защитным экраном. Меня затянуло в образовавшуюся под ногами тьму, но я успела увидеть их. Звезды. Десятки тысяч звезд на обнаженном небе, плата за которые — смерть.