Клетка Удава

Глава 13

Меня сразу понесли к позорному столбу с башкой тарка. Я уж думал, что во дворе деревни соберутся все жители, начнут пляски во имя Удава устраивать, однако никого там не было. Обидно даже! Усадили меня у столба довольно аккуратно, только потом грубо руки завели за спину. Пока запястья крепко стягивали колючими верёвками, я немного поёрзал для удобства. Положил больную ногу так, чтоб она ныла меньше. Неизвестно еще, сколько я так просижу. Вождь довольно оценил моё новое положение и, буркнув что-то своим соплеменникам, поковылял к бараку. Василенко, закинув арбалет себе за спину, на привязанных к нему верёвочках, потопал куда-то с холма в низину, продравшись между низкими кустами сирени. Один из оставшейся парочки психов зашёл в кирпичную будку, спустился вниз в подвал. Вернулся из него уже со связкой сосисок и шампурами, после чего оба устроились перед бочкой с костром, жарить себе еду. На меня они теперь не обращали никакого внимания. Да чёрт с ними. Таким же скоро стану.

Конечно, перед мужиками я старался храбриться, но на самом-то деле мне жуть как страшно. Колотит мелко от страха неизбежного. Стараюсь себя глупо успокоить, что еще немного, и я просто сойду с ума. Забуду сам себя, все свои приключения, про своих друзей. Забуду про Брелок с Саяном. В носу защипало от таких горьких мыслей. Я откинул голову назад, тюкнувшись затылком о деревянный столб. Нет, не хватало еще, чтоб голодный Шухов застал меня всего в соплях. Надо встретить свою участь с гордо поднятой головой! Сука, не получается себя ободрить…

— О, привет!

Сердце подскочило к самому горлу от знакомого голоса. От неожиданности я дёрнулся, шикнул от прострела в ноге. Вот уж чего я точно не ожидал, так это приветствия с того света! От Прозрачного, блин! Позади меня зашуршала трава, и я задержал дыхание от ужаса. Появление еще одного мёртвого анархиста я точно не переживу! Правого плеча мягко коснулось что-то теплое. Мне в лицо вопросительно заглянула широкая физиономия с яркими круглыми глазками. Я облегчённо и радостно выдохнул, отпуская разом всё напряжение.

— Кахир! — я нервно хохотнул, — напугал меня, зараза!

Опомнившись, я быстро обернулся в сторону «дикарей» у костра. Оба они смотрели на меня через пустые глазницы черепов, держа каждый по ароматному шампуру. И лениво отвернулись обратно к бочке. Котяру они, получается, не воспринимают всерьёз? Это же очень хорошо!

— Слушай, дружище, — я облизнул в волнении сухие губы, — найди нам помощь! Понимаешь, нет? Или хотя бы что-то острое, чем я смогу верёвки перерезать! Кахир, нам нужна твоя помощь! Твоему хозяину нужна! Спаси его, чучело лохматое!

Мутант меня внимательно слушал. По крайней мере, не мигая таращил круглые глаза, водил по сторонам ушами. Я, правда, верил, что кот поймёт меня. Тогда же в тумане он принёс мне дубинку! Может и сейчас сообразит хотя бы ножик у «дикарей» стырить? Тихо мяукнув, Кахир сорвался с места. Задрав высоко хвост, он заскочил в кирпичную будку, сбежал вниз, в подземелья, и оттуда я услышал его приглушённое протяжное мяуканье. Как я понял, у неадекватов там склад. Очень надеюсь, что кот ищет острые предметы, а не еду себе!

Кахир отсутствовал всего-то несколько секунд, а я уже торопил его мысленно, покусывая больно губы. Шухов может появиться в любой момент! Мне еще веревку надо успеть распилить, потом доползти до двери, приподняться и щеколду выдвинуть! А как я это сделаю под надзором двух «дикарей»? Когда я буду по траве ужом елозить, они точно сидеть сложа лапки не станут. Ладно, попробую попросить Кахира отвлечь их. Авось поймет. У меня такой шанс появился спасти товарищей! Обидно его упускать.

Котяра выскочил из землянки в один длинный прыжок. Отбежал от порога, остановился и обернулся на темный дверной проём. Будто ждал кого-то. Даже мяукнул коротко. На короткий момент я разочаровался, ничего не увидев у него зубах. Собирался уже его отругать, послать еще раз искать хотя бы пилочку для ногтей, но тут из будки вышел новый «дикарь» со стандартной черепушкой крысоволка на голове. Этот напялил на себя скатерку с цветными квадратами на манер пончо, проделав дырку для головы посередке. К краям скатёрки пришиты несколько маленьких круглых колокольчиков, и при каждом шаге они мелодично позвякивали. Под самой накидкой проглядывал серый комбинезон. Твою же мать… У меня прямо дыхание перехватило от понимания что за мексиканца привел Кахир.

— Витька… — пробормотал я вслух. Живой, но точно не совсем здоровый. Кот нашел его по знакомому запаху. Он же не понимает, что это теперь не совсем наш Багира. Парень, следуя за котом, остановился прямо передо мной. Посмотрел на меня совсем без интереса, тупыми бессмысленными глазами. Я кисло улыбнулся ему, прекрасно понимая, что Витя меня не узнаёт.

— Привет, дружище. Хорошо над тобой Удав поработал?

Теперь оба, кот и бывший свободовец, смотрели на меня неотрывно, не моргая. На меня так порой Саян пялится, когда я что-то жру сижу, а он ждёт, когда я с ним поделюсь. Извините, ребятки, вас я точно ничем угостить не могу, только заболтать.

— Тебя тут не обижают, нет? — спросил я, поерзав на холодной земле. Без верхней одежды и обуви я начинал быстро замерзать. Ничего, Удава недолго осталось ждать. Теперь я точно ничего сделать не смогу…

— Не-а-а-а, — протянул вяло Багира и отрицательно мотнул головой. Печальная улыбка у меня тут же сползла с лица.

— Ты что, меня понимаешь? — негромко пробормотал я, и Витька сразу же кивнул. Я едва не поперхнулся воздухом от сделанного открытия. Багира понимает меня! Удав, что ли, не до конца ему мозги выжрал⁈ Или это от того, что он теперь с «Монолитом»? Или же от его амнезии? Ладно, потом буду гадать, надо срочно кое-что проверить! Я быстро оглянулся на двух шашлычников, проверяя, не заинтересовались ли они нашим разговором. Нет, бормочут что-то себе под нос, новые сосиски на железки прокопчённые насаживают.

— Витя, Витенька… — я кивнул два раза в сторону «бани». — Ты видишь вон тот домик?

Багира помедлил, повернулся всем корпусом к местной тюрьме, указал на неё пальцем и одобрительно замычал. Отлично! Соображает! Как дитё малое, но соображает! Этим можно воспользоваться!

— Молодец, — я сглотнул вмиг пересохшим горлом, — подойти к этому домику и открой дверь. Там задвижка есть железная, сдвинь её в сторону. Сможешь сделать?

— Угу! — Витька с охотой кивнул и, хвала прокуренным мозгам «Свободы», пошёл неторопливо к крыльцу нашей халупы. Я крепко сжал кулаки, молясь про себя Зоне, чтоб Багира не передумал и не повернул в другом направлении. Если сейчас он реально откроет дверь, то наши шансы на спасение в разы возрастут!

— Кахир, — шикнул я коту, что всё еще сидел рядышком и преспокойно вылизывал лапы, — отвлеки этих «дикарей».

— Понял тебя, командир! — хриплым басом выдал котяра и сорвался резво с места. Подбежал к широкой тарелке с горячими жаренными сосисками, поставленной прямо на траву. Хватанул крепко зубами за край тары, и припустил через двор в кусты. Оба «дикаря» возмущённо заголосили, вскинув руки, и бросились следом за профессиональным воришкой. Я тихо захихикал, злорадствуя над этими дурачками и радуясь сработавшему плану, написанному на коленке. Багира тем временем завис на крыльце сарая. Покрутился на месте в нерешительности, подёргал ручку двери.

— Давай, Витя! — негромко подбадривал я его, ерзая в нетерпении на жесткой почве, — ты ж моя надежда, ты моя отрада… Открою уже эту ёбаную дверь!

Багира обернулся ко мне, и я прикусил язык, испугавшись, что от моего слишком резкого тона фанатик передумает спасать парней. Помешкав еще немного, Виктор протянул руку к здоровенной щеколде, дёрнул несколько раз, с трудом сдвигая в сторону. Толкнул дверь, со скрипом приоткрыв на небольшую щель. Снова посмотрел на меня и довольно что-то промычал. Хвастался, небось, что смог выполнить сверхсложное задание. Были бы руки свободны, показал бы парню два больших пальца. А так, могу только в ответ лыбу счастливую тянуть.

Дверь с той стороны резко дёрнули на себя. Из темноты комнаты изящно вынырнул Юрий, на манер дрессированного дельфина, и сбил с низенького крыльца Багиру. Повалил бедолагу на землю, придавив своим не малым весом. Я и рта не успел раскрыть, чтоб предупредить своих товарищей. От жёсткого падения маска-черепушка слетела с головы фанатика, а сам он ударился затылком. Скривился как маленький обиженный ребёнок, жалко захныкал.

— Ой, блин… — Семецкий приподнялся на вытянутых руках, навис сверху над Витей, — Багира! Мужики, это ж Багира наш!

— Да не ори ты! — шикнул я, быстро оглядевшись по сторонам, на сколько позволял столб. Вроде никто из «дикарей» не услышал нашу возню. Остальные пленники несмело высунулись наружу, еще не веря, что путь на свободу уже приоткрыт. Надо только немного поднапрячься и сбежим.

— Быть не может… — пробормотал Пророк, вылезая из домика осторожно, крадучись, как свой котяра. — Водяной, неужели это ты провернул?

— Не без помощи твоего питомца, — я хитро подмигнул сталкеру, — он щас охранников отвлекает. Давайте мотать отсюда! Удав может в любой момент прилететь!

— Юрий, смотри, чтоб он не заорал, — сказал негромко Волков, указав на Багиру, и практически бегом направился к жилому бараку. — Апостол, помоги мне дверь держать. Пророк, развяжи Игоря!

— Ишь, раскомандовался, — проворчал Апостол, потягиваясь на крыльце так, будто он вышел у себя в квартире на балкон свежим воздухом подышать. А ничего его не смущает⁈ Я только что сказал, что Удав может вернуться! И вместо того, чтоб бежать помогать Серёге подпирать дверь, он направился к кирпичной будке в подвал. Да и хрен с тобой! Уговаривать времени нет. Все кроме него приступили к выполнению приказов Волкова. Серёга навалился всем весом на дверь, на тот случай, если «дикари» захотят вывалиться на улицу. Чудо, что им уже не приспичило выйти посмотреть, как на свежем воздухе дела обстоят. Юрий, усадив Багиру на землю, зажимал ему одной рукой рот и что-то негромко говорил ему, успокаивал. Витька протестующе мычал, мотал головой, но более активных попыток вырваться, пока не предпринимал. Пророк присел позади моего столба, подёргал верёвки на запястьях и недовольно цыкнул сквозь зубы. Слишком узел тугой.

— Может, топор взять, попробовать надрезать? — предложил он, дёрнув верёвки еще раз.

— Ага, и оставшиеся пальцы мне отрубишь! — я покрутил головой по сторонам, надеясь разглядеть в траве хоть какой-то острый и относительно безопасный предмет. Может, клыки на черепушке крысоволка подойдут? Или найти осколки стекла, что мужики вчера выбили? Правда Пророк тогда рискнёт себе руки порезать. Подозрительное шуршание Апостола из подвала натолкнуло меня на дельную мысль. Такую заманчивую, что в затылке защекотало.

— Слушай, у «дикарей», кажись, в том подвале склад, — я наклонил голову в бок, кивнул Пророку в сторону будки. — Наверняка они наши вещи туда спрятали…

— Угу, понял тебя, брат!

Пророк шустро вскочив на ноги, побежал обратно к подвалу, и едва не столкнулся нос к носу с Апостолом. Шарахнулся от него, отступил назад от крыльца. На бедре у азиата висело любимое мачете в кожаных ножнах, а в обеих руках перед собой, он держал на весу потёртую зелёную канистру. Апостол невозмутимо прошёл мимо Пророка, медленно неся тяжёлую ношу. При каждом шаге что-то булькало внутри железной канистры. Шел сталкер к горящему в бочке костру. У меня, что называется, нехорошо засосало под ложечкой. Не знаю уж, где именно эта «ложечка» в груди находится, но ощущение было совсем неприятное!

— Апоштол! — услышал я шипение Юрия, — ты либо Волкову, либо Пророку помоги! Времени мало!

— Выруби сектанта, да помоги, — ответил флегматично сталкер на выдохе, как раз поравнявшись со мной.

— Ты чё удумал? — спросил я, когда казах поставил канистру напротив моих ног. Открутил крышку на горлышке. Ноздрей сразу коснулся едкий запах керосина. Мне совсем стало не по себе! Сталкер поднял канистру с земли и широко мотнул, обильно брызгая на траву горючей жидкостью.

— Апостол! — Серёга было дёрнулся от двери барака, но прижался к ней спиной обратно, видимо что-то услышав внутри. — Чё ты делаешь, твою мать⁈

— Наказываю, — буднично ответил Апостол, пройдя за бочку с костром. — За наших погибших друзей.

И широким увесистым пинком опрокинул бочку на бок. С шипением вспыхнула облитая керосином трава. Ёжкин ты свет! Вот нельзя обойтись без лишних проблем⁈ С замершим сердцем я наблюдал, как за линией горючей жидкости с шипением тянется огненная змея. Как мгновенно чернеют и скручиваются длинные колоски тростника, как пламя поглощает их и тянется выше, растет. Кожей я почувствовал нарастающий жар.

— Мужики, горим, — скороговоркой пробормотал я, поджав здоровую ногу, — горим, мужики! Мать вашу, сгорим щас, на хуй!

Вокруг начала твориться такая феерия, что я не успевал следить за каждым моментом. Семецкий с матерным восклицанием вскочил с земли, бросился к огню, но ему мигом пришлось разворачиваться назад. Багира, оставшись на секунду без присмотра, тут же этим и воспользовался. Подорвался с места, побежал с невнятными криками куда-то вниз, с холма. Юра быстро догнал парня у самого склона, и только сейчас последовал совету Апостола — рубанул ребром ладони куда-то в район шеи Виктора. Ноги бывшего свободовца подкосились, голова безвольно запрокинулась. Вечному сталкеру пришлось поймать его под спину, чтоб Багира не рухнул больно на землю. Пока Юра возился с умалишённым фанатиком, Волков распалялся матами. Дверь с той стороны барака содрогалась от мощных ударов проснувшихся, наконец, «дикарей». Если бы не Серёга, они бы всем скопом уже вывалились наружу. Как бы не додумались в окна вылезти, если они есть, конечно. А пожар, сука, всё сильнее расходится! Огонь уже лижет неровную пирамиду свежих поленьев, трещат в огненных объятиях кусты сирени…

— Быстрее, блядь! — проорал Сергей, дрогнув от нового сильного удара по двери. К нему на помощь подоспел Юрий, подтащив Багиру ближе к крыльцу барака.

— Пророк, не тормози! — крикнул я и закашлялся от попавшего в лёгкие дыма. Глаза начинало неприятно резать. От жара на лбу и щеках выступила испарина. Мимо меня с воплями пронеслось что-то пёстрое и маленькое. Распознал я в этом комке Кахира, только когда он притормозил возле ног нарисовавшегося Пророка. Сталкер лишь улыбнулся ему, не тратя времени, чтоб наклониться погладить своего вернувшегося питомца. Сразу побежал ко мне, прикрыв лицо рукавом от дыма. Во второй руке он нёс здоровенный садовый секатор. Вот! То, что нужно! Главное, чтоб заточен хорошо был!

Я хотел было снова поторопить от волнения Пророка, но отвлёкся на громкий неразборчивый вопль. Вернулись так не вовремя два охранника, что бегали ловить Кахира. Дорогу возле поленницы им перегородил Апостол. Я не заметил, когда он оказался так близко к «дикарям». Не услышал его шагов из-за гула пламени. Широкий взмах лезвия наискосок, очерчивает глубокую рану на горле первого психа. Сразу у меня в голове вспыхивает образ умирающего Прозрачного. Я сморгнул, сгоняя его. «Дикарь» с хрипом царапает ногтями рассечённое горло, заваливается на спину. В один короткий прыжок, Апостол оказался перед вторым охранником. Удар снизу вверх, под подбородок, пробивает череп мужчины насквозь. Всё это заняло от силы три секунды. Двигался этот ублюдок слишком быстро! Если бы мне пришлось с ним махаться, я бы сразу проиграл! Упаси Зона с ним на кулаках сойтись!

— Вы бы поторопились, — деловито посоветовал Апостол, стряхивая с мачете кровь. — Еще немного и Водяной повторит судьбу Жанны Д’Арк.

— И без тебя знаю, — услышал я тихое злое шипение Пророка где-то позади столба. Пара щелчков секатора и тугие путы на запястьях ослабли. Мышцы задубели, кошатнику самому пришлось стащить с меня остатки верёвок. Закинув мою руку себе за плечо, Пророк помог мне подняться. Сломанную ногу пришлось слегка приподнять, чтоб не задевать больно землю.

— Ты почему автомат не захватил? — проворчал сдавленно я, — вон, Апостол свой ножечек нашел!

— Да знаешь, как-то не до того было! — с раздражением ответил Пророк, остановившись на секунду, чтоб поправить мою руку на плече. — Ножницы искал! Про наши стволы даже и не подумал. Ничего, мужики щас захватят их…

Надеюсь на это. А то бродить по пространственной аномалии с камнями и палками как-то не комильфо.

Шли мы с Пророком медленно, и я своими прыжками на одной ноге, кажется, только мешал ему. Кошатник повёл меня обратно к нашему дому-тюрьме. Между ним и кирпичной будкой подвала виднелась за зарослями тропа. Пройти можно только там — правее сплошной путанный кустарник и к нему всё ближе подбирается огонь. Еще немного и вспыхнет как спичка. Спуск с холма в долину загородила сплошная стена огня, и подбиралась всё ближе к центру деревни. Вокруг всё заволокло серой дымкой, каждый вздох давался с раздражением в горле и лёгких. От нехватки кислорода возрастала паника. Я закрыл нос и рот ладонью, пытался сам себя успокоить, что скоро выберемся на чистый воздух. Под одеждой уже весь взмок от жара, дорожки пота щекотали неприятно кожу…

— Апоштол, шука! Что ты творишь⁈

— Прекрати, блядь! Мы из-за тебя все сдохнем!

От рези в глазах выступили слёзы, мешали смотреть нормально. Сквозь серую мыльную пелену я видел, как этот ублюдок снова машет канистрой. Теперь на дверь барака. Не знаю, попал ли керосин на Волкова с Семецким, но кто-то страшно заорал вместе со вспышкой огня. Дверь дома распахнулась с грохотом, снова чьи-то крики. Пророк остановился, грязно выругавшись сквозь зубы. Я быстро смахнул влагу у глаз, часто поморгал, чтоб хоть что-то разобрать.

Пятеро «дикарей» смогли вывалиться наружу, прорвавшись через горящий дверной проём. И вместо того, чтоб как-то попробовать потушить хотя бы свой дом, они набросились на Волкова с Апостолом. Семецкого я нигде не видел. Багира всё так же лежал мёртвым грузом возле крыльца. Огонь опасно близко подобрался к нему. Поджигателю нашему точно наплевать на Витьку, а Волков не в состоянии помочь ему, даже если очень хочет. Отбиваться от сразу трёх противников голыми руками — такое себе удовольствие! Перехватив за руку одного с молотком, и вломив ему в челюсть, капитан сразу же получил удар в живот от другого «дикаря». Зажимают, гады, к стене его, отступить даже не дают!

— Кахир! — сдавленно прикрикнул Пророк, указав на Витьку. — Помоги!

Откуда-то из-под ног выскочил мохнатый мутант. В несколько быстрых прыжков добрался до фанатика, вцепился зубами в его левую штанину, потянул на себя. Он, признаю, котяра умный, но не сможет утащить человека! Размер у Кахира не тот!

— Помоги ему, — просипел я. Хрипло кашлянул, сжал пальцами плечо Пророка, чтоб обратил на меня внимание. — Опусти меня и помоги коту! Слышишь, нет?

На склоне что-то с громким хлопком ярко взорвалось. С длинным всплеском пламени в высоту и в стороны. Промелькнула мысль, чисто машинально, вымуштрованная Зоной, что сработала «Жарка». Нет, это, похоже, рванула выброшенная кретином Апостолом канистра керосина. Будь мы ближе к краю холма, нас бы могло задеть. Но и в десяти метрах от огня, я хорошо ощутил докатившую до нас волну жара. Вскрикнув от неожиданности, Пророк чуть присел. Слишком резко, так что я задел покалеченной ногой твёрдый земляной бугорок. От прострела боли в глазах вспыхнуло еще ярче, чем этот взрыв. Глухо зарычав сквозь зубы, я неосознанно сильнее вцепился в ткань куртки кошатника. И тут земля содрогнулась так, что мы оба не удержав равновесия, повалились на траву. За миг до рёва, оглушившего до звона в ушах, я понял, что явился ужас пространственной аномалии. Во всей, мать его, красе! Перевернувшись на спину, я приподнялся на локтях, под торжествующий вой «дикарей». Удав в облике здоровенного пса, занял своей тушей едва ли не половину территории деревни. Языки огня лизали его чёрные лапы, не причиняя вреда. Заражённый Шухов гармонировал с этой картиной хаоса, в самом деле, напоминая выходца из преисподней. Эдакого Цербера, потерявшего две головы. Сердито и как-то осуждающе сверкнув на меня с Пророком жёлтыми глазами, зверюга завертелась в огне, вступая с ним в ожесточенный бой. Хлопала лапами по горящей земле, мотала хвостом, сшибая объятые пламенем деревья. Зрелище, конечно, занимательное, но пора сваливать!

— Давай, пошли! — я легонько пихнул Пророка локтём в бок. Тот мигом вскочил, взял крепко мою руку, но не для того, чтоб поднять, а просто волоком тащить по траве. Каждая неровность на земле прекрасно ощущалась пяткой в носке и отдавалась жжением в сломанной кости. От трения у меня появилось ощущение, что «гипс» начал тихонько сползать. Я молча терпел, сжимая челюсти до скрипа. Смотрел неотрывно на беснующегося Удава. Зверюга топтала открытый огонь, раскидывала и давила обугленные деревья. Серый дым витал вокруг него, обволакивал гладкую шкуру, попадал в ноздри, отчего Удав громко фыркал. Боюсь, что Шухов справится с пожаром быстрее, чем мы удерём из деревни. Он в один прыжок настигнет нас и всех покусает!

Удав перевернул лапой дымящуюся корягу, нажал на неё, разломив с хрустом пополам. Обернулся к нам, приподнял верхнюю губу, показав клыки. Меня прошибла холодная дрожь. Язык прилип к нёбу, и я не мог приободрить Пророка, чтоб он ускорился. Хотя, тащил он меня куда быстрее, чем ведя в вертикальном положении. Шухов отвернулся, мотнув раздраженно длинным хвостом туда-сюда. Ему, хвала Зоне, пока не до нас. Пророк как раз протащил меня мимо бревенчатой стены бани, вышел на тропинку, задел с шелестом ветки низенького деревца. И вдруг странно дрогнул, с коротким вскриком, отпустил меня. Кривясь и тихо матерясь сквозь зубы, он завел руку себе за спину, в попытке не то почесаться, не то достать что-то. Неуклюже пошатнувшись, он рухнул рядом со мной на одно колено, зарычал сквозь плотно сжатые зубы. Теперь-то я увидел стрелу, торчавшую у него под правой лопаткой.

— Пророк! — я подскочил, тут же зашипел от горячей вспышки боли в ноге. Схватил парня за плечо и сам замер. Чем я помочь могу⁈ Я сам с его помощью еле шел! Где Волков с Семецким⁈ Куда они все свалили⁈

Фасад главного дома «дикарей» весь облизан огнем. Входная дверь целиком объята ярким пламенем. Чье-то тело лежит на пороге, с горящей тканью на спине. Багира без сознания валяется в двух-трёх метрах от крыльца, и шальной огонь всё ближе подбирается к нему. Кахир, уставший волочить его, подскочил к своему раненному хозяину. Боднул его широким лбом в щеку и завыл, прямо как мой пёс. Протяжно и жалобно.

Боковым зрением я уловил движение в кустах. Раздвигая заросли дикой малины своим телом, как ледокол вековые льды, к нам неспешно направлялся Василенко. В обеих руках он нёс арбалет. Шёл спокойно, будто не замечал адского пожара и огромную чёрную тварь, что пытается справиться с ним. Вытянул из колчана за спиной новую стрелу. Кахир зло зашипел, мигом встопорщив шерсть. Прыгнул в ноги Пророка, выгнув спину. Знает же, что не справится со здоровенным мужиком с такой страшной хренью в руках, но всё равно преданно защищает своего хозяина. А мы ничего и сделать не можем. Где наши⁈ Не могли же они первыми откинуться! Или могли? Мы совсем одни остались?

С щелчком и скрипом «дикарь» натягивал новую стрелу на тетиву. От дыма и нехватки воздуха перед глазами всё плывет. Череп на башке Василенко превратился для меня просто в белое бесформенное пятно. Сжав в пальцах стебельки травы, порезав кожу об острые края, я задержал дыхание. Не получилось. Подавился, хрипло закашлял. Чувствовал, как сердце бешено стучит где-то в горле. Сейчас я всё…

С рёвом разъярённого медведя на бывшего долговца налетело что-то чёрное. Врезалось в длинном прыжке в его спину, сбило с ног. Мимо моего уха свистнула выпущенная стрела. На пару сантиметров бы правее и точно всё! «Дикарь» барахтался в траве, орал страшным криком. Напавший на него зверь не отступал, наваливался сверху и рвал комбинезон «Долга», вместе с плотью, судя по воплям. Рык его был слишком знакомый. Я не верю, что слышу его наяву. Может, Василенко успел выстрелить, и всё это агония умирающего мозга? Я с силой потёр глаза, поморгал, настраивая фокус. Нас окутало серой плавающей вонючей дымкой. Огонь на краю холма поднимается к самому небу, забрался уже на крышу барака «дикарей». И на фоне пожара, сверху на замолкшем «дикаре», стоял чёрный пёс. Не тот, огромный и монструозный. Обычная собака, чёрная немецкая овчарка. Дыхание у меня перехватило, но уже не от дыма. Картина была слишком нереальной. Только не здесь, не в пространственной аномалии…

Мотнув головой и фыркнув, пёс в пару прыжков добрался до меня. Налетел, с силой повалив на землю, и с громким скулежом обильно обслюнявил щёки. Рассмеявшись сквозь непроизвольно брызнувшие слёзы, я обнял своего питомца за тёплую шею. Какая прекрасная галлюцинация перед смертью.

— Саян… — не узнав своего сиплого голоса, произнёс я. Из его раскрытой широко пасти несло кровью. Меня это ничуть не смутило, главное, что Саян со мной. Почти настоящий. Не хватает только Вероники…

— Вот они! Ромка, шевели ногами, курва!

Рядом со мной появляется еще одна чёрная размазанная фигура. Что-то кричит, куда-то тянет меня. Слов я не понимаю уже. Темнота этого пятна разрослась, всё заволокла вокруг. Я еще продолжаю слышать какие-то звуки, словно в уши запихали тонну ваты. Ничего не понимаю, да и не хочу. Ужасно устал. Дайте наёмнику уже заслуженный отдых! Только никак не отстанут, заразы. Появляется странное неприятное ощущение. Давление в груди. Оно накатывает тугими толчками. Глухие звуки начинают складываться в знакомые слова.

— Дыши!.. Игорь, дыши!

Лёгкие пронизывает резкая горячая боль. Я вдыхаю хрипло прохладный воздух, как через забитую трубку внутри горла. Задним фоном чувствую, как тело само выгибается в спине, все мышцы простреливают судорогой. Вот уж не думал, что простой вдох может быть таким болезненным и одновременно сладким! Переворачиваюсь на бок, согнувшись пополам, надрывно кашляю, едва не кричу. От каждого резкого выдоха грудь будто разрывает. Какой триндец! Я что, чуть коней не двинул⁈ Но я же жив⁈ Я жив, блядь!

В глазах еще стреляют разноцветные мушки, сознание так и норовит куда-то улететь. Со стоном я усаживаю себя на жёсткий пол, с чьей-то заботливой помощью. Меня бережно поддерживают под спину, гладят по щеке мягкой тёплой ладонью. Знакомо очень… Я поднял свою непослушную трясущуюся руку, вслепую дотронулся до чужих пальцев на своей щеке. Кожа слегка шершавая от ветра, и такая тактильно знакомая. Я несколько раз тяжело сморгнул. Разноцветные пятна медленно сползаются в одну фигуру, формируют человеческий образ. Светлые взлохмаченные волосы, женское напуганное лицо с большими голубыми глазами, как две льдинки.

— Ника… — прошептал я сдавленным горлом. Услышав мой голос, она широко счастливо улыбнулась. В уголках глаз появилась влага, белки слегка покраснели. У меня самого защипало в носу от нахлынувшей гаммы эмоций. Неверие, восторг и любовь к этой девушке. Я несмело дотронулся подушечками пальцев до её бледной щеки. Тёплая, настоящая. Она, правда, здесь, со мной!

— Ника, — повторил я, прижавшись к её лбу своим, прикрыв глаза. — Боже мой, как же я скучал по тебе…

— Ты не представляешь, как я скучала, — шепнула почти беззвучно она.

— Брелок! Я знаю, что вы оба соскучились, но мне бы помощь не помешала!

— Да, секунду, — Брелок отодвинулась от меня, посмотрела виновато. — Прости, надо помочь раненному! Я быстро вернусь!

Вот блин. Только встретились, а она уже бросает меня! Я так-то тоже раненный! Вскочив на ноги, Ника отбежала от меня всего на пару метров. Обогнула лежащего на бетонном полу Багиру. Он будто спал, лицо было безмятежно спокойным. Парень всё еще пребывал в глубокой отключке. Надеюсь, это его Юрий так крепко вырубил, и он не успел надышаться дыма, как я. Хуже всех досталось, похоже, Пророку. К нему Вероника и поспешила на помощь. Кошатник сидел у стены с облупившейся синей краской. Кривясь и шипя от боли, опирался об неё здоровым плечом. Его любимый кот сидел рядышком, запрыгнув на низкий стул, свесив длинный хвост вниз, и неотрывно следил за хозяином. Над сталкером хлопотал какой-то парень в длинном тёмном плаще. Поставив перед собой на пол оранжевую квадратную аптечку, он вытащил из неё уже заготовленный пластиковый шприц. Прямо через рукав куртки вкатил Пророку укол. Не сразу я распознал в этом «медбрате» Азраила. Заторможено еще соображаю после угара, поэтому не смог как следует удивиться или разозлиться. Но вот неожиданные повороты судьбы! Крысёныш монолитовский тоже здесь! Неужели нас пришёл спасать? И привёл Брелок с Саяном? Позже их надо будет, конечно, расспросить и кинуть претензии…

Зал станции «Янов» я узнал моментально. И уверен на двести процентов, что мы всё еще пребываем в пространственной аномалии. Не по тому, что барная стойка пустует, не по кучи свободных мест в зале и, собственно, наличие Азраила здесь. Воздух тут особенный. Как в нежилом помещении, хотя клон станции никогда не пустовал, насколько я знаю. Нас, судя по всему, телепортировали с помощью «Клыка». От Генераторов до Пустошей идти не мало, Пророк бы помер за это время. Не думаю, что Азраил стал бы нести парня на себе! А Брелок девушка и… стоп, что у неё с рукой? Только теперь я заметил, что правая рука Вероники плотно забинтована синей широкой лентой, и висит перед грудью на ремне. Она что, руку сломала⁈ Или сломали?!!

В правое ухо оглушительно гавкнули и горячо лизнули щёку. Саян был готов снова опрокинуть меня на пол и задушить преданной собачьей любовью. Кругом была его шерсть, что опять стало трудно дышать. Но теперь-то всё совсем иначе.

— Да, братишка, я тоже рад тебя видеть! — обняв пса за шею, я зажмурился со смехом от мокрого языка, проехавшегося мне по лицу. Саян резко отпрянул от меня, подскочил к Веронике, гавкнул уже на неё, боднув лбом в спину. Брелок, сидя на коленках перед Пророком, покачнулась, чуть задев парня плечом. Негромко прикрикнула на Саяна, чтоб не мешался. Тогда пёс попытался лизнуть Азраила, но и тот его шуганул. Алхимик аккуратно срезал крупными ножницами куртку и футболку Пророка. Снять их нормально невозможно из-за стрелы. Брелок помогала Азраилу как могла одной рукой, убирая в сторону лоскуты одежды. Конечно им сейчас не до возни с собакой, но Саяну откуда это знать? Котяра на стуле вообще злобно зашипел на него, вздыбив шерсть. Овчарка, удивительно, не обратила на кошака вообще никакого внимания. Саян был слишком счастлив и хотел поделиться своей радостью со всеми. Нашёлся, наконец, хозяин и друг! Пёс вернулся ко мне, прижался слишком резко к груди, наступив лапой мою больную ногу. Я стерпел, с тихим стоном. Улыбнулся питомцу, обнял его крепко. Хвала всем силам Зоны, мы снова вместе! С Саяном, с Брелок! Я ведь был уверен на сто процентов, что окочурюсь сегодня. А вот хрен вам!

За спиной негромко протрещал новорождённый портал. Звук этот я уже ни с чём не спутаю. Блёклые стены осветила голубая короткая вспышка. Немного отодвинув от себя Саяна, я оглянулся через плечо, узнать, что происходит. Перед двойными железными дверьми мерцал портал из горящей деревни. Была видна полыхающая крыша барака «дикарей» и окутанная в яркое пламя наша бревенчатая тюрьма. Потянуло горьким запахом дыма. Первым из портала неуклюже вынырнул пухлый паренёк. На вид типичный сталкер-новичок в задрипанной тёмной куртейке. Отбежав от «телепорта» подальше, он согнулся пополам, тяжело с хрипом задышав, как после длительного бега. За ним в зал станции поочерёдно заскочили четверо — Волков, Апостол, Семецкий и молодой крепкий долговец. Он развернулся к порталу лицом, отступил торопливо на пару шагов задом и поднял наизготовку «Винторез». Солидная пушечка, этот тип точно не отсюда. Азраил нас только «Калашами» да пистолетиками снабжал. К счастью, больше никто посторонний на станцию не ворвался. Портал схлопнулся, разбрызгав в стороны голубые искры. Остался только запах горелого.

— Фу-у-ф, блин! — незнакомый долговец вытер взмокший лоб ладонью, испачкав его сажей, — чуть не зажарились!

— Ну, не жнаю как оштальные, а я ушпел чуть подкоптитьщя, — с коротким смешком сказал Юрий и бросил осуждающий взгляд на Апостола. Получается, когда этот придурок решил поджечь барак «дикарей» Юрию всё же досталось. Его крик я слышал тогда. Бедолага.

— Благодарю за помощь, — Волков протянул раскрытую ладонь своему соклановцу, — лицо твоё знакомо…

— Лейтенант Жаров! — парень вздрогнул, вытянулся по стойке смирно, козырнул старшему по званию. Только потом, вспыхивая щеками от смущения, пожал Серёге руку. — Мы с вами в декабре с «Юпитера» фанатиков выкуривали! Ну, в смысле… с монолитовцами вступили в перестрелку…

Я хрюкнул от подкатившего смеха, заметив, как Брелок с Азраилом одновременно с недовольством обернулись на лейтенанта. Будь Багира в сознании, уверен, тоже бы состроил сердитую мину.

Парни, сбежавшие прямо из ада, сразу расслабились, оказавшись в безопасном месте. Разбрелись по залу станции. Апостол прошествовал к ближайшему столу, уселся на него вальяжно задом. Рядышком с собой положил арбалет. Не думаю, что у «дикарей» был еще один, и казах пошел его искать. А стрелы он, интересно, где брать будет? Сам настругает? Волков с Жаровым еще болтали о чём-то, вспоминали какого-то Егорова, Юрий же сел на корточки между мной и Виктором. Семецкий проверил его пульс, тронув пальцами шею. Багира слабо застонал, веки его дрогнули. Ну, зато сразу видно, что живой.

— Ты как, нормально? — спросил у меня Юрий, и ойкнул от прикосновения мокрого носа к своей щеке. Рассмеявшись, он потрепал Саяна по макушке, что полез к нему обниматься. Я ответил, что хотелось бы лучше, но, кажется, Юра меня не услышал, потому как меня заглушил громкий противный вопль.

— Ребята, я в ахуе от таких спецэффектов!

Я дёрнулся от неожиданности, скривился от боли в стрельнувшей ноге. Все, включая животных, обернулись с ворчанием и шипением на паренька с планшетом. Он поднял гаджет в вытянутой руке на уровне своего прыщавого лица и надменно бухтел сам себе. Снимает, что ли? Что, совсем долбаеб?

— Как вы думаете⁈ Сколько денег было вбухано⁈ И нормально ли это, поджигать целую деревню, когда рядом не было ни одного пожарного⁈

— Ромыч, тушкан ты лишайный, заткнись, падла! — зарычал на него Жаров, показав парню кулак. Сразу лейтенант стал похожим на Волкова. Они что, все такие агрессивные в «Долге»?

— Уважаемые собравшиеся! — громко заявил Апостол, перекрыв вопли и Жарова, и дурачка Ромыча. Когда повисла тишина, и всё внимание приковалось к нему, сталкер продолжил, закинув важно ногу на ногу. — Я понимаю, что вы все обрадованы счастливым спасением, но не потрудитесь объяснить, что здесь происходит и кто вы?

— Не волнуйся, объясним, — ответил ему с легким раздражением лейтенант Жаров и добавил мягче, — помощь еще кому требуется?

— Я бы не отказался! — я поднял над головой руку, указав на себя. Поймал мимолетный взгляд Вероники, тепло улыбнулся ей. Нас разделяет всего-то пару метров, она через минуту другую подсядет обратно ко мне. Но я уже не могу ждать. Слишком долго я был далеко от неё.

— Раненых надо бы на койки положить, — Юра, кряхтя, тяжело поднялся на ноги, — мешт полно, вщем хватит. О, Брелок! Ижвини, я тебя не шражу жаметил!

— Привет! — Ника добродушно кивнула Семецкому. Здоровой рукой она плотно прижимала кусок ткани к спине Пророка. Я не видел, когда из него вытянули стрелу. Раз парень не издал ни звука, значит, обезболивающее хорошо подействовало. Главное, чтоб он от потери крови не помер. Хватит уже мне друзей терять…

— Да-да, я позже всех осмотрю, — сказал с нотой недовольства Азраил, туго затягивая грудь и спину кошатника бинтами. Я успел заметить, что алхимик подсунул блестящий крохотный кристалл под мотки белой марлевой ткани. Могу ошибаться, но вроде такой осколок артефакта затянул мне свежие раны на остатках пальцев. «Звезда-пилюля» называется, что ли?

— Ижвиняющь, я щначала швоего подопещного уложу, — Юрий легко подхватил Багиру на руки, как девицу красную, и понёс в сторону ночлежки. Так-то мне тоже не помешало бы лечь на мягкую постель, желательно в обнимку с Брелок…

— Кажется мне или, — Апостол сполз со стола, положив руку на ножны мачете, — голос этого врача мне до боли знаком…

Твою мать, грёбаный Апостол! Ну да, этого следовало ожидать, что алхимика узнают, стоит ему только открыть рот! Мирная атмосфера за секунду резко изменилась. Все замолкли в напряжении. Перекинулись между собой многозначительными взглядами. В тишине слышалось только поскрипывание прорезиненной одежды, настолько тихо стало на станции. Да и звуки эти создавал всё тот же «тушкан лишайный». Он возил пальцем по экрану планшета с таким видом, будто обстановка на «Янове» его никоем образом не касается. Странный неприятный типок!

Апостол в пару неторопливых плавных шагов поравнялся с Волковым, и они оба с открытой враждебностью уставились на Азраила. Алхимик неспешно распрямился и, вместо того, чтоб как-то оправдаться, отвести от себя подозрения, улыбнулся язвительно. Какая же сука! Он ничуть не раскаивается! Хуже всего то, что моя Вероника загородила его собой. Безоружная девушка, со сломанной рукой, готова пойти против двух, а то и трёх крепких мужиков! Сейчас одно неловкое слово и полыхнет у кого-то. Тогда, боюсь, снова кровь прольётся.

— Азраил, я полагаю? — спросил спокойно Апостол, пугающе медленно вынимая из ножен свое страшное оружие. Арбалет он пока оставил без внимания. Какой от него сейчас толк, если нет стрел?

— Он самый, — с насмешкой ответил алхимик, покачнувшись с пятки на носок. — Рад, что с вами всё хорошо, дорогие кролики.

— Всё хорошо? — от низкого клокочущего голоса Волкова у меня пробежали мурашки от кистей рук по самые плечи. Саян тихо заскулил, поджав уши. Тоже почуял нарастающую угрозу. А Сергей продолжал распаляться. — Из-за тебя погибли наши друзья! По твоей вине им головы отрубили!

— Опа! Скандалы! — прокряхтел где-то позади меня Рома. — Это я люблю!

— Их кровь не на моих руках, — Азраил продемонстрировал чистые ладони, как в издёвку над нами. — Те, кого вы называете «дикарями» убили их по указке Удава. В их смерти я не виновен.

Ну, тут уж и я не выдержал. Вспомнил мёртвые лица в проклятом ящике и моментально вскипел.

— А кто нас заточил сюда⁈ — спросил с вызовом я. Грудь неприятно кольнуло, стоило поймать на себе испуганный взгляд Брелок. Она надеялась, что я поддержу её, встану на сторону этого психа. Извини дорогая, не в этот раз. — Да, не ты лично убил Тимура, Лесника, Листа и Прозрачного. Ты косвенно виноват в их смерти! А до этого сколько народу погубил⁈ Вспомни Молчуна и Стёпку! Ника, а ты Дамира вспомни! И подумай, по чьей вине, он погиб!

Вероника посмотрела на меня виновато, и быстро отвела взгляд, стыдливо поджав губы. Конечно, она прекрасно понимает, что виноват в стольких смертях Азраил. Но грёбаная сектантская вера и уставы не дают ей пойти против алхимика!

— Если бы ты не затащил нас всех сюда, ничего бы этого не было! И они могли бы жить! — закончил я, указав на одну из дверей станции.

— Может и так. Кто знает? — Азраил равнодушно пожал плечами. Взгляд его через секунду стал жёстким, улыбка исчезла со смазливой физиономии. Даже голос стал ниже, грубее. — А вот ответьте мне, ребятки. Кто-нибудь из вас задумывался, хотя бы на миг, почему именно его закрыли в «Клетку»? Просто так ли я это сделал или за ваши заслуги?

— Удав, то есть, Шухов нам уже всё вывалил, — ответил сурово Волков, — что ты здесь не только шоу для своих «братиков» устроил, но еще и тюрьму для сталкеров. Собрал здесь насильников, убийц, предателей… А кто тебе право дал стать судьёй⁈

— Кто-то же должен был взять на себя эту роль. Я подумал, что она для меня подходит. — Алхимик с прищуром гадко улыбнулся, что захотелось ему в башку щедрую порцию дроби всадить.

— Так, мне это надоело. — Апостол сделал широкий шаг вперёд. Сердце у меня больно сжалось в страхе. Хотел уже схватить азиата за штанину, чтоб он не успел близко подойти к Брелок, только Саян был намного быстрее меня. В один прыжок он оказался перед девушкой с алхимиком и загородил собой, обнажив зло клыки. Апостол запнулся, остановился в недоумении. Пальцы его крепче сжали рукоять мачете.

— Назад! — лейтенант Жаров, сдернув с плеча винтовку, направил её на спину казаха. — Только попробуй тронуть их!

— Апостол! — сказал я громко, сколько позволяло саднящее горло. — Шаг назад!

— А то что, болезный? — сталкер посмотрел на меня сверху с брезгливой жалостью, — наорёшь на меня?

— О-о-о, разборки! — прокряхтел где-то позади меня «тушкан» Ромыч. Я не знаю этого парня, впервые вижу его, но он начинает постепенно бесить.

— Команду своей собаке дам, — холодно сказал я азиату, — на Азраила мне плевать, но девушку трогать не смей.

— Секундочку, — Апостол неприятно усмехнулся, окинул Брелок взглядом, — это та самая девушка, которую ты обесчестил, так? Интересные у вас отношения!

— Тебя это не касается! — вспылил я, жалея, что не могу вскочить на ноги и от души съездить этому уроду по морде. Заметил, как бедная Вероника густо покраснела, опустила голову. Не хочет она, чтоб публично раскрылась эта постыдная страница нашей истории. Как, впрочем, и я.

— Олег, я что-то не понял, — Волков вполоборота оглянулся на соклановца, — ты что, с этим фанатиком-садистом заодно?

— Товарищ капитан, давайте вы сначала выслушаете его? — протараторил взволнованно долговец. — Азраил пришёл сюда вылечить зараженного Шухова и выпустить вас всех. Так ведь?

— И ты поверил ему? — Апостол презрительно фыркнул, покачнув лезвием мачете. — Очень глупо, лейтенант. Эта мразь устроила здесь шоу для своих братиков. Они сейчас смотрят, наслаждаются разворачивающейся сценой.

— Не смотрят, — ответил флегматично Азраил. Поразительно, как этот тщедушный сопляк может оставаться таким хладнокровным, когда ему здоровенный казах угрожает расправой. — Удав, то есть, поражённый болезнью Чёрный Сталкер, заглушает «Клетку». Я несколько дней не знал, что здесь происходит, мог только догадываться. Мы нашли вас благодаря столбу дыма. Если бы не пожар, то искали бы вас, вероятно, долго.

То есть, я должен Апостола поблагодарить за устроенный поджог? Где мои друзья чуть не сгорели заживо, а я с Пророком едва не задохнулся? Нет уж, обойдётся! Я думаю, мы бы нашли себе временное укрытие от «дикарей» с Удавом. Хоть сарай какой на Болотах. А дальше бы по обстоятельствам. Когда-нибудь да встретились бы с нашими спасителями. Да вот, меня бы Саян нашел! По запаху и своей интуицией.

— Ты реально сможешь вылечить Шухова? — спросил Волков уже более спокойно. Как раз в зал станции зашёл Семецкий. Сразу помрачнел от упоминания своего друга, направился широким шагом к Пророку. Я услышал, как он шёпотом предложил перенести кошатника в кровать, но тот отказался. Самое интересное может пропустить.

— Я смотрю, вы совсем не удивлены вскрывшейся правде об Удаве? — алхимик иронично хохотнул. — Вы уже в курсе, да? Ну, это намного упрощает дело. У меня с собой артефакт «Сердце Оазиса». С помощью его сока я смогу излечить Чёрного Сталкера от его недуга. Ну, хотя бы попробую…

— Мне наплевать на Шухова, — Апостол недовольно наморщил нос и добавил с сомнением. — Ты, в самом деле, пришёл отпустить нас в Зону?

— Сказать по правде, я пообещал сестре отпустить Водяного, — Азраил со смешком кивнул в мою сторону. — Но да, держать вас всех здесь не имеет более смысла. Я готов сейчас же открыть портал в Зону.

— Без очередных наёбов? — спросил я, переглянувшись с Брелок. В тот раз было очень неприятно попасть в копию «Янова». Не хотелось бы повторять всё раз за разом.

— Никакого обмана, обещаю. — Алхимик слегка поклонился, положив ладонь на сердце. — Сейчас я открою портал на Кордон, рядом с известным бункером. Кто хочет, может идти.

В повисшем молчании Азраил вышел в центр зала, где места просторней, встал напротив запасного выхода. Я обменялся недоверчивым взглядом с Волковым и Апостолом. Не могу я поверить этому сектанту! Слишком много обмана было вокруг меня. Слишком много надежд было растоптано. Вот когда окажусь в своей родной постельке в обнимку с Брелок, тогда и поверю, что вырвался из пространственной ловушки!

Алхимик вытянул перед собой руку и в его ладони сверкнул знакомый маленький изумруд. Завертелся волчком с еле слышимым жужжанием. В воздухе с треском прошлась горизонтальная голубая молния. Края её распахнулись квадратным проходом, дрожащим, как гладь воды. За ними я увидел заросший холмик с раскрытыми широко дверьми бункера и уходящие вниз каменные ступеньки. Над входом приколочена табличка «Торговец». Эх, давно я не был на Кордоне. И пока туда не собираюсь. Я посмотрел на Веронику, тепло улыбнулся ей. Без неё я никуда не пойду.

Портал захрустел, брызнув снопом ярких искр на пол. Такого я раньше за ними не замечал. Смутило, что Азраил охнул, отступил назад. Шов «телепорта» стянулся обратно, закрывая проход в настоящую Зону. Так, явно что-то пошло не по плану. Нехорошее предчувствие появилось, что ни в какую Зону мои товарищи не вернуться сегодня.

— Минутку! — Азраил весело улыбнулся, только дрогнувшие уголки губ и бегающие глаза выдавали его волнение. Со звоном артефакт завертелся быстрее, снова раскрывая портал. Тот расползался в стороны нехотя, будто сопротивляется воли своего создателя. Пространственное окно приоткрылось еще на пару сантиметров, куда могла влезть только голова человека. Хруст, треск как от работы сварки, голубые брызги в разные стороны, и портал окончательно захлопывается.

— Твою мать… — выдохнув, Азраил уронил руку вдоль тела, пошатнулся устало. На лбу у него выступила испарина, светлые волосы прилипли к влажной коже. Из левой ноздри алхимика выползает густая капля крови. Ноги его подкашиваются. Моя Брелок ринулась к падающему фанатику, подхватила его под плечи целой рукой. Сил её не хватало, она стала оседать на пол вместе с ослабшим алхимиком. Бросила бы его, глупая! Чёрт бы с ним! К ним успел подбежать Юра, помог уложить сектанта на пол. Прекрасно было видно, как Азраила крупно колотит. И он всё еще растерянно виновато улыбался. Апостол сделал несколько шагов вперёд, но был остановлен злым рычанием. Саян снова не хотел подпускать этого мужика близко к Веронике. Пёс сел недалеко от девушки, облизнув оскаленные зубы. Молодец, парень, защищай нашу даму, пока я не в состоянии!

— И чё, и всё⁈ — возмущенно воскликнул Ромка, — а портал⁈

— Да заткнись ты! — рявкнул на него Жаров. Он встал между мной и Волковым, не опуская своего «Винтореза». Дуло его смотрело на спину азиата. Смягчив тон, Олег обратился к Азраилу. — Почему ничего не получилось? Это из-за «Апокрифа»?

— Частично… — монолитовец тяжело сглотнул, прикрыв глаза. Шмыгнул носом, стёр с верхней губы свежую кровь, с удивлением уставился на испачканный палец. Голос его дрожал. — Мы… Я связан с «Апокрифом». Он фактически стал частью меня. С его помощью я создаю свои пространственные аномалии. Я как обычно хотел открыть портал, но мне не дали. Это он… Это он, сука!..

— Шухов? — уточнил я, — он закрыл твой портал?

— А кто еще? — Азраил слабо усмехнулся. — Я ощутил жуткое давление и жар. Сложно описать. Удав почуял, что я вмешиваюсь в границы пространственной аномалии. Смог перекрыть мне… ну, кислород, грубо говоря. И получается, ребятки, дела у нас плохи…

— Хочешь сказать, что мы не сможем покинуть «Клетку», пока ты не вылечишь Чёрного Сталкера? — спросил с ехидством Апостол. — А если, в теории, мы убьём тебя и заберём оба артефакта? Мы же можем сами исцелить Шухова?

— Интересно будет узнать, как же вы это сделаете, — тихо рассмеявшись, Азраил тяжело сел на пол с помощью Семецкого. Смахнув остатки алых пятен под носом, алхимик хищно ухмыльнулся. Знакомое, выражение морды, блин. Ничего хорошего сейчас не ляпнет. — После моей смерти вероятно все «Клетки» рухнут. А вместе с ними погибнут их обитатели. Вы же не хотите рисковать? Станете со мной сотрудничать, сидеть смирно и ждать, когда лекарство будет готово?

— Да хрен тебе, — выплюнул презрительно Апостол, — я не останусь под одной крышей с фанатиком-психопатом!

Он обернулся медленно вокруг себя, заглядывая каждому из нас в глаза. Искал поддержки, пытался подавить и переманить на свою сторону. Ну, я за себя всё уже решил. Куда Ника, туда и я. Потерплю мерзкого Азраила, скрипя зубами.

— Сергей, Пророк! — казах указал на них пальцем по очереди, — не забывайте, по чьей вине вы оказались в этой клетке! Неужели вы готовы подчиняться его приказам⁈ Сидеть в тепле, в сытости, в четырёх стенах, но в компании сектанта «Монолита»⁈

— Сектантов, если быть точнее, — съязвила Брелок и подмигнула мне. Я широко улыбнулся ей. А девочка моя увереннее стала с момента нашего знакомства!

— Апостол, тут вопрос сложный, — Волков, опустив взгляд, задумчиво попинал носком ботинка бетонный пол. — Я, честно, не горю желанием соседствовать с этим гадом. Но только он в состоянии выпустить нас отсюда. Оружия у нас нет, еды нет. Да и как воевать с Удавом? Так что, лучше довериться Азраилу и… пока просто ждать.

— Я думаю, выбор тут только один, — на первых секундах я не узнал хриплого тихого голоса Пророка. Он поудобнее устроился у стены, вытянув ноги, и на них уже улёгся Кахир, свернувшись толстым калачиком. Не спал, следил с прищуром за Саяном. Проведя ладонью по мягкой шерсти питомца, Пророк со вздохом продолжил. — Надо остаться здесь. Куда мы сейчас пойдем? Где будет искать убежище? «Дикари» уже показали, что могут добраться до нас. Большой группой выживать легче. Подумай хорошенько, дружище…

— Вот как, — Апостол разочарованно скривил губы, — что ж, я надеялся на благоразумные ответы. Хорошо, будь, по-вашему. А я ухожу из этого поганого места.

Упрямый какой. Своя гордость важнее. Ну и отлично! Таким исходом спора я доволен. Нормальные адекватные мужики остаются, взвесив все плюсы и минусы, а непредсказуемый Апостол валит на все четыре стороны. Меньше проблем.

Размашистым быстрым шагом он подошёл к столу с оставленным арбалетом, повесил его себе на грудь за ремешок. Не пряча в ножны мачете, сталкер подошёл к железным дверям, попутно специально толкнув Ромку плечом. Так сильно, что парень чуть не выронил из рук планшет. Недовольно вякнув на мужчину, «оператор» всё же благоразумно отступил назад. Апостол сейчас крайне недоволен, можно ненароком под его горячую лапу попасть! Жаров следовал за сталкером на почтительном расстоянии. Опасался, что тот может внезапно напасть на него. Выдвинув стальную щеколду, Апостол приоткрыл нешироко правую дверь. Высунул наружу нос, покрутил головой в обе стороны. Толкнул дверь шире и, вдохнув прохладный воздух полной грудью, перешагнул через порог…

Пол и стены станции содрогнулись от мощного толчка снаружи. Порыв ветра раскрывает обе створки железных ворот, поднимает пылевую бурю, швыряет мелкий мусор на станцию. Мне пришлось закрыться рукавом, спасая свои глаза. Твою-то мать! Я думал, на сегодня визиты Удава окончены! Ромка заорал что-то визгливо про планшет. Саян тонко заскулил, отступил назад ближе к Брелок. Зашипел громко Кахир, прижавшись мохнатым боком к своему хозяину. Пыль еще не успела осесть, как из её занавеса вынырнула огромная раззявленная пасть. Челюсти с металлическим лязгом сомкнулись на туловище Апостола. Крик его был заглушен толстой шкурой чудовища. Блядь! Какого хрена Жаров не стреляет⁈ Стоит истуканом, даже винтовку в пол опустил! Он что, боится, что может ненароком задеть Апостола, или Шухов специально подставит свою добычу под удар? Но почему остальные бездействуют⁈ Азраил, Семецкий⁈ Я сам пошевелиться не могу, ни звука ни единого издать. Может, в этом всё дело? Меня как парализовало, холодом сковало. В любом случае, сделать мы ничего уже не могли. Пыльцы азиата, судорожно сжавшие рукоять мачете, расслабленно разжались. Излюбленное оружие Апостола упало к его ногам. Насытившись душой сталкера страшная помесь собаки и змея довольно заурчала. Шухов, не разжимая зубов, приподнял безвольное тело Апостола, и отшвырнул его в сторону, как ребёнок игрушку, потеряв к ней интерес. Раздался довольный низкий смех чудовища…