Княжич Вовка

Глава 22

На следующее утро, когда уже по привычке ругая петухов я попытался подняться, на грудь надавили и пришлось опять рухнуть на шкуры в свой любимый стожок. С тех пор, как кто-то из приятелей подсказал постелить овчину, сено перестало колоть спину, и можно было спал по-человечески раздевшись. Перина теперь пустовала. Перед лицом оказалась смеющаяся, лохматая, с травинками в волосах рыжая голова хозяюшки.

— Нынче НЕДЕЛЯ, княжиче, поспешать ны треба. Отворяй уста, коза пришла, молока принесла.

Сказку про семеро козлят здесь оказывается помнят, только сюжет немного другой, более прагматичный и реальный: Пришёл охотник, содрал с волка шкуру, а козлиное семейство взял к себе во двор. В лесу мол всё-равно не выживут, не этот, так другой хищник объявится.

— Ну ты хотя бы с живота слезь. Куда же мне еду складывать? — Ухмыльнулся я в ответ.

— Складывай в уста. — Хихикнула девчонка, но всё же сползла и присела рядом.

Ел я в этот раз, не спеша, каждый маленький пальчик облизывал до полной чистоты, заставляя мадмуазель смеяться от щекотки. Последнюю горсть отобрал и отправил в рот самой стряпухе.

— Молоко из какого вымени можно попробовать? — Удержал я барышню за талию, когда она уже собралась уходить. — Обещала напиться, так давай.

— Погодь, горшок разобьёшь. — Кормилица моя покраснела, осторожно высвободилась, поставила посуду на стол и направилась к двери.

— Эй, а молоко?

Почему-то была надежда, что она вернётся. Не зря же ухаживала за мной прямо в постели.

— Покуда корова не доена, вмале пригоню, сиську в уста затолкаю. — Усмехнулась коварная подружка.

Ну вот, опять скотину подсовывает, даже не поцелует. Только в грезах и обнимает. Правда сны такие достоверные, что хоть не просыпайся.

На улице всё было неторопливо и торжественно. Празднично наряженные мужики с бабами парами и сразу по нескольку пар направлялись к рынку, оставив малых детей на подростков и стариков. Наверняка не столько за покупками шли, сколько прогуляться, потолкаться, на людей, приплывших издалека посмотреть, послушать новости, встретить родственников, знакомых, прикативших на телегах из соседних поселений.

Поехали и мы с Вторушей покупать железо, ну и ещё парней прихватили для солидности. В людные места меня без охраны Еремка не пускает. Мол негоже князю пред людишками, аки простолюдину бысть. В принципе он прав. Власть должны уважать.

Найти железные слитки оказалось непросто. Знакомый муромский коваль заявил, что у него только готовые наконечники, а заготовок нет, хотя Вторуша бубнил, мол ны могет такого бысть. Однако кузнеца можно понять. Готовые изделия раза в три дороже стоят, чем металл по весу.

Пока они спорили и рядились, Луша, его дочка, расстреливала окружающих покупателей в упор своим глазищами, будто крупным калибром. Сегодня красотка брюнетка чем-то подмалевала реснички. Её и без того большие чёрные глазюки стали казаться просто огромными. Может быть мадмуазель не только на мне тренировалась, рядом и поздоровее, и посимпатичнее стояли наши бравые холостяки, но гордость нашёптывала, что пялиться барышня, строит глазки именно князю. Наверное, глядя на смелую прелестницу, каждый так думает. Разодета девчоночка сегодня была особенно ярко, и украшений на ней намного прибавилось. Модница видимо решила демонстрировать товар на себе, витрину из себя сделала. Мелкие и дорогие вещицы на стол выкладывать действительно опасно. Могут стащить шныряющие вокруг дети с подростками. За каждым озорником углядеть просто невозможно.

Я посматривал изредка на красующуюся подружку, но не приближался, в разговор не вступал. Пока не до того. Голова была занята подсчётами. Сводя в уме доходы и расходы, по всему выходило что сумму, которую просит железных дел мастер, потратить наша казна пока не может себе позволить, но и наконечники нужны. В результате, пройдя по рынку, не найдя других торгующих металлами, мы с Вторушей всё-равно решили выждать. Авось железо ещё кто-то привезёт? Если сегодня не подвернётся, видимо так и придётся дать товарищу в помощь побольше народу и заставить лазить по болотам. Стрел на мою постоянно растущую уже сотню с гаком катастрофически мало. Как подсказали опытные суздальцы, надо на каждого ратника иметь в бою не меньше двух полных колчанов стрел по тридцать штук в каждом. Но это только на один день. Необходимо же иметь запас на несколько дней боёв, то есть просто огромное количество!

Когда уже направлялись назад, почти перед воротами крепости нашу компанию догнал запыхавшийся Малёк.

— Лушка кузнецова пропала! — Выдохнул он.

— Тьфу-ты, опять двадцать пять! Снова в историю впуталась, к кому-то за пряником сунулась.

Кто-то из гридней в сердцах даже сплюнул под ноги. Стало понятно, что запланированный отдых выходного дня отменяется.

— Так, скорее назад, перекрыть все пути-дороги, осмотреть уезжающих, особенно лодки!

От меня и от десятников раздались команды. Иван поскакал в крепость поднимать всех, кто есть, остальные рассыпались в разные стороны. Половина дружинников поскакала догонять и проверять телеги по дорогам. Часть пошла по рынку смотреть среди оставшихся. Обследовали и лодки на привязи, и догоняли, осматривали на трофейном уже своём ушкуе отплывающие.

— Больших ладей бех токмо едина, и та давеча проплыла мимо. — Доложили в конце концов проверив причал.

— Ну чтож здесь поблизости мы всё обследовали. Другие телеги парни догонят и обыщут. Если в лес разбойники заранее не спрячутся, то их поймают. В погоню за ладьёй, ребята! Бычок, Могута, Хоробр три своих десятка ратников давайте со мной в ушкуй!

Двадцать восемь пар вёсел вспенили воду. Траяну позволили сесть рулевым. Для меня досталось "важное" место впереди смотрящего. Я понимал, что эта должность значима для больших ладей или кораблей с большой просадкой киля, чтоб не сесть на мель, здесь же командиру просто ничего другого не доверили. Княжич-байстрюк имеется в виду что неумеха. Этим всё сказано. Но и обижать начальство вроде не хотят, вот и вышли из положения.

Искомую посудину удалось увидеть после четвёртого поворота реки. Она красиво, неторопливо пенила воды, двигаясь под большим парусом. На нас сперва не обратили внимания и засуетились только когда лодка практически пришвартовалась к борту.

— Все арестованы! Спустить паруса! Поднять якорь!! — Закричал я, вспомнив старый анекдот из детства. — Нет якорь тоже спустить. Всё спустить и князя впустить!

На судне, наверное, не поняли, может быть испугались незнакомцев. Во всяком случае высунув вёсла, стали тыкать, пытаясь то ли оттолкнуть или перевернуть, а может быть даже пробить дно ушкуя. Парни недолго думая ухватились за них, потянули и получилось совсем вплотную пришвартоваться к ладье. Над бортом выглянули трое бородатых лучников, успели выстрелить по разу, но к счастью неудачно. Мои успели прикрыться щитами, а в ответ пригрозили рогатинами, заставив стрелков спрятаться.

— Ах вы гады! Дружина, луки готовь! Кто высунет нос, стрелять в правую ноздрю! — Весело заорал я, надевая железную маску.

Новая "игра" начинала нравится. Получался не простой скучный обыск, как предполагалось, а настоящий абордаж!

— Могута, Бычок, сцепитесь дланями. Надо взглянуть, кто там хулиганит?!

В принципе с плеч богатырей должно как раз получиться дотянуться и осмотреть что твориться внутри.

Ребята видимо неправильно поняли и мощно взмахнули руками. Вернее, как стало ясно впоследствии, они оказались умнее их бестолкового (бесталанного, как здесь говорят) предводителя. Ругаясь, махая конечностями, как испуганная курица, я ввалился на корабль и покатился. Наверное, это и спасло как минимум от ранений. В доски палубы, где тело перелетело и приземлилось, воткнулись сразу несколько стрел и сулица. Высуни я голову над бортом, как планировал и её могли-бы тут же запросто отделить или продырявить с помощью далеко не хирургических, но не менее эффективных инструментов, потому что ожидали подобного любопытства. Десантирование же произошло неожиданно (нежданно-негаданно, как более точно выражаются приятели).

Некоторые говорят, что можно чувствовать опасность спиной. Вот и мне после приземления сразу показалось, что между лопаток сейчас воткнётся что-то строе. Какой куяк не надёжный, но проверять его на прочность не хотелось. Соглашусь, если только никого там внутри не будет. Потому вскочив, я сразу метнулся в сторону, почувствовав, как что-то звякнуло, чиркнуло и отскочило по касательной.

В этот момент можно сказать повезло. На пути попался молодой паренёк вроде меня по комплекции. Он подбегал, замахиваясь топором.

Пожалуй, если бы не его глупое стремление первым прикончить чужака, могло быть действительно туго на открытой палубе. Получилось бы домчаться до какого-нибудь укрытия неизвестно. Лучники по крайней мере попробовали бы за это время несколько раз продырявить. Теперь же они остановились, побоялись попасть в своего.

Отработанный приём прошёл автоматически, почти мгновенно и как по маслу. Подставив железные наручи под топорище, я ударил неприятеля в пах, нырнул в подмышку и очутился за спиной, захватив горло и руку с оружием в захват. Вот и навыки самбо пригодились.

Оглянувшись, я попятился, закрываясь пленённым парнишкой, как щитом, ища куда бы прислонить тылы, чтоб не окружили, не продырявили ненароком. Несколько стрел хищными носиками смотрели казалось прямо в лицо. С боков подкрадывались с топорами.

Внезапное, эффектное появление чужака видимо отвлекло почти всю команду от настоящих, главных противников. Практически беспрепятственно, один за одним на палубу стали осторожно забираться мои соратники. В отличие от своего командира парни не забыли щиты и сразу прикрывались от выстрелов, группируясь вдоль борта, обороняя себя и поднимающихся следом товарищей.

— Именем князя сложить оружие и прекратить сопротивление!!! — Завопил я во все горло пока не поздно, пока всё-таки не ухитрились в меня чем-нибудь больно тюкнуть.

Стрелки опять не послушались, натянули тетиву, а потому, пришлось спрятать за спину пленного и лицо. Вследствие этого было плохо видно, как спрятавшись за щитами, будто спецназовцы, мои ребята по двое-трое, стали приближаться к каждому лучнику, прижимая их к борту и те начали сдаваться, вставать на колени, складывать оружие и просить живота.

— За утробы не трогать, а по башкам настучать разрешаю, чтоб на будущее даже не думали целиться в нашу сторону!

Проорав последний приказ бравым дружинникам, так здорово себя проявившим, можно было теперь спокойно без оглядки скрутить и своего юного противника.

"И почему местные все как один за брюхо беспокоятся, прям как девчонки?" — Подумалось мельком. Вот и этот юнга бормочет нечто подобное, хотя мне туда к парню тянуться совершенно неинтересно, небось не красоткой ласкаюсь.

Наконец-то спустили парус и сбросили в воду огромный камень, обвязанный канатом, оказавшийся здесь якорем. В очередной раз пришло понимание, что на железе явно экономят. Ну да ладно, пора осмотреть каюту. Там за сундуками прятался дрожащий толстячок, который выбравшись из укрытия и распрямившись, оказался больше меня раза в три.

— Ну и какого… лешего вы, почтеннейший, не подчинившись приказу напали на князя? — Начал я допрос с пристрастием, прогуливаясь туда-сюда перед арестованным.

Азарт схватки прошёл. Произошедшая ситуация стала объективно вспоминаться и оцениваться во всей своей неприглядной красе. Правителя с соратниками, облачённых в тяжёлые доспехи, вполне реально могли бы утопить, если бы матросам купца повезло сразу пробить днище ушкуя.

Или повзрослев уже, а скорее после того, как столько времени потаскал свой куяк, испытал на собственной шкуре его вес вместе с оружием и другим снаряжением, уже не казалось, что с такой нагрузкой легко смогу добраться до берега, проплыв несколько десятков метров. Помнится, после тренировок зачастую приходится возвращаться на подгибающихся ногах с трясущимися коленями, торопясь поскорее скинуть эти два десятка с гаком килограмм железа.

Потом нас пытались поранить стрелами. Надо ещё проверить, может кого и зацепили? В меня вообще чудом не попали, хотя нет всё же было, одна сулица звякнула и отскочила, задев чешую доспеха по касательной.

Здоровяк, оказавшийся хозяином, стал оправдываться, мол решили, что напали речные тати.

— Глупые, детские отговорки, досточтимый гражданин-товарищ. Вас предупредили, что подъехал здешний князь. В конце концов нормальные люди должны были спросить, чего надо, прежде чем драться и впустить пару человек для досмотра. Уважаемый, вы ни за что, ни про что заработали себе срок!

— Чесо?

— Виру за нанесённую обиду чем платить будете?

— Дык живы усе. — Пробормотал толстячок оправдываясь.

— Ага, а с кем бы тебе рассчитываться, дорогуша, если бы мы утонули?! Так ты собирался всех до одного порешить?! Вот и попался, каналья! — Радостно вскрикнул я, потирая руки. — Моему княжескому суду всё ясно! Приговор обжалованию не подлежит! Или десять лет колонии, или виру плати за покушение на убийство!

Мои дружинники одобрительно закивали. Видимо им понравилось, как юный самодержец стал лихо привыкать к местной судебной практике.

— Н — не хотеша азм н-николи побить. — Забормотал мужчина. — В-виру имай, токмо даждь живота.

И этот туда же, пузо своё толстое бережёт. Между прочим, в теле достаточно более важных органов, голова, например. А на счёт виры молодец, что сам согласился и предложил. У меня же рука не поднимется отнимать силой. Мы не грабители какие-нибудь. И пусть лично выдаёт. Я в здешних ценах до сих пор не соображаю. Небось побоится обмануть.

В трюме купец вёз пеньку, мёд, воск и прочую, на мой взгляд дребедень. Это нам и попытались навязать. Ага! и будет занятый человек, к тому же знатный сидеть на базаре торговать! Нашёл дурака! Пришлось полазить на ладье как говориться по сусекам, хорошенько обыскать каюту. В результате нашлись меха, монеты, украшения, женская и мужская одежда дорогая по виду. Кстати Младке кое-что должно подойти. Я же, когда ещё мысленно обещал купить ей что-нибудь из украшений и нарядов, а всё как-то забывал, да куны экономил. Ребята порывались экспроприировать и топоры с кольчугами, но матросы так жалобно застонали! Ну да, им может придётся отбиваться от настоящих пиратов. Оружие и доспехи пришлось оставить.

"Интересно, а на какую сумму уже набрали?" — Промелькнуло в голове. Как это определить? Ладно, буду собирать, пока хозяин не остановит.

Хорошо, что мы догадались выбирать самое дорогое. Как бы, например, увезли эти тяжеленые бочки мёда или объёмные корзины со свечами? Наша лодка дружинниками заполнена до предела. Взяли по одному того и другого, но больше не поместится. Можно было конечно пригнать арестованное судно к причалу и там разгрузить, но вроде бы из наших и правда никто не пострадал. Чересчур же наказывать тоже не по-божески.

Увлёкшись этой конфискацией чуть не забыли о главном, о Луше. Пришлось ещё раз посылать парней проверить все закутки и трюм. Девчонки так и не нашли.

Назад всё-равно возвращались довольные. Ещё бы, такой барыш! Тем более парни втихарца прихватили бочонок чего-то хмельного и спрятали от меня под ногами. Когда обнаружилось, пришлось разрешить, правда с условием, что только на берегу. Они и серебра спросили, но тут я отказал. Поддержал и Вторуша, объяснив приятелям, что это не трофеи за набег, что дуванится на всех, а вира за оскорбление князя, (меня же чуть не убили!) То есть всё моё, которое фактически всё-равно является общественным, потому что расходуется в основном на них же. Сегодня, например, наш кузнец планировал на эти деньги покупку наконечников.

Ну да, он прав хотя, когда стану побогаче, конечно и серебром делиться стану, но пока лучше приобрету стрелы, продукты и на другие общие расходы пойдёт. Урожай-то не скоро. Товарищи особенно из бывших душегубов свои заначки известно на что тратят — по деревням брагу скупают. Приходится правителю заботится, приобретать жито и раздавать нуждающимся.

Когда вернулись, рынок уже опустел, торговля закончилась. Нас дожидались только кузнец с сыном и Еремка с Иваном. К нашей весёлой кампании подбежали с надеждой. Видимо пропащую так и не нашли. Пройдясь по опустевшему базару, я глянул на всё ещё раз как говориться свежим взглядом.

— Кузнец, а ты в коробах-то своих смотрел?

— Чесо?

— Чесо, чесо! Сундуки у тебя не закрыты, вот чесо! А у этого под крышкой вообще щёлка, видишь, чтоб воздух внутрь поступал.

Бородач хотел надавить и захлопнуть, но его остановили.

— Ребёнка задавишь, бугай!

— Коего ребятёнка? — Удивлённо пробормотал простофиля и тут же резко распахнул сундук.

Его любимая девочка Луша-клуша преспокойно спала, сложившись в три погибели, подсунув ладошки под пухленькие щёчки. Крутое женское бедро упираясь в крышку, не давало ей закрыться, позволяя нормально дышать свежим воздухом. Наверняка и подглядывала шутница поначалу на суматоху, хихикая, пока не сморило. Теперь пусть сам ротозей с дочкой разбирается. Не знаю, что озорница папаше наплетёт, всыплет он ей или простит любя, но мне примерно понятно: бесится подросток со скуки. Небось с подружками на танцульки очень редко попадает прелестница, всё время в разъездах, постоянно между папаней и братом. Экстрима красотке не хватает и женского общества, вот и решила в прятки со всем миром поиграть.

Не успокоился только Еремка.

— Коваль, ты еси усе торжище ныне взбаламутил, князя от забот оторваша. Уся рать прыгаша округ тя, честных людёв пужала. Виру даждь! — И протянул ладонь в характерном жесте.

В принципе мальчишка прав. Дружинники окружили их, одобрительно зашумев. Пришлось бедолаге раскошелится на всех моих парней по ковшу пива на брата, а чтоб возместить себе убытки, продать нам железо для стрел, до последнего скрываемое в загашнике.

В обиженное личико Луши при прощании смотреть не хотелось. Сама виновата. Пусть теперь сопит и потирает попку, после экзекуции вожжами. Зато какие же были удивлённые и счастливые глазёнки у Млады, когда она увидела подарки! Даже когда примерила, стряпуха не могла поверить, что это всё ей! Я вывел на улицу и прогулял хозяюшку в богатом наряде перед всем честным народом, как говорится. Пусть покрасуется, заслужила. Правда люди смотрели не долго, стали прятаться потихоньку и уводить детей. Я покосился на спутницу. Радость и страх постоянно меняли её лицо. Не знаю уж чего трусишка боялась в этот раз? Может быть такого непривычно пристального внимания к своей персоне? А возможно того, что мужчины на площади на виду у всех открыли тот бочонок с мёдом, оказавшимся хмельным напитком, горланили пьяными голосами и громко приглашали друзей. Пришлось скорее увести барышню в наш огороженный дворик. Лишь там она наконец расслабилась.

Вечером мадмуазель необычно ласково пела колыбельные, поглаживая меня по голове, а засыпающего еле заметно, нежно поцеловала в лоб. Сновидения видимо от этого были особенно приятные. На лихом коне я мчался впереди дружины с саблей наголо! Походя срубал головы всяческим Кощеям и змеям Горынычам! Освобождал из заточения красавиц, которые безотлагательно благодарили поцелуями и не просились замуж.