Кобра

27

Мартина Левин прибыла в Лион-Перраш в 16.37 и, взяв такси, поехала в квартал Жерлан. Лаборатория Мерьё П-4 располагалась на авеню Тони-Гарнье, в здании из стекла и стали, которое на первый взгляд казалось прозрачным. Левин знала, что в действительности это не так. Здание представляло собой неприступную крепость с пуленепробиваемыми и взрывоустойчивыми стеклами. Рашид Тара пояснил, что в П-4 охрана осуществляется на максимально высоком уровне, поскольку лаборатория занимается изучением самых опасных из существующих в мире вирусов, в частности, возбудителей геморрагических лихорадок Ласса и Эбола. Разделительные камеры обеспечивают лаборатории полную герметичность. Отходы сжигаются при высокой температуре, а персонал работает в скафандрах, оснащенных автономными аппаратами подачи воздуха. Сотрудники лаборатории обязаны принимать феноловый душ после каждого выхода наружу. Кроме того, все они обучены тому, как вести себя в случае возможного нападения террористов.

Выйдя из такси, Мартина некоторое время осматривала здание. Логика нормального поведения в подобной ситуации подсказывала, что ей следует прийти на проходную и сказать, что ей необходимо переговорить с Люси Мориа. Она назовет себя, предъявит удостоверение офицера полиции. Ее данные занесут в компьютер: фамилия, имя, место работы, цель и время визита. Вдова Венсана Мориа крайне холодно и кратко говорила с ней по телефону. Стало быть, нужно действовать иначе, найти какой-то более тонкий подход. Левин достала из сумки мобильник.

- Люси Мориа!

Все тот же решительный голос. Левин в том же тоне представилась:

- Капитан Мартина Левин, парижская криминальная полиция. Я только что приехала в Лион.

Вздох на том конце линии и молчание.

- Мадам Мориа?

- Да, я вас слушаю.

- Мне необходимо с вами увидеться. Я сейчас нахожусь возле вас.

- Мне нечего вам сказать сверх того, что я уже сказала сегодня утром.

- Об этом судить полиции.

- Венсан погиб более трех лет назад и…

- И все-таки нам есть о чем поговорить.

- У меня нет времени.

- Постарайтесь найти.

- Мне бы хотелось, чтобы меня оставили со всем этим в покое.

- Мадам Мориа, я предпочитаю не афишировать свой приезд.

- И что из этого следует?

- У вас есть выбор: или в обстановке полной секретности выпить кофе с женщиной, которая совершенно не похожа на полицейского, или же я нагряну к вам официально, переполошив всю вашу П-4 в полном составе. Что вы предпочитаете?

Вновь молчание, затем чуть смягчившимся голосом Люси Мориа проговорила:

- Хорошо, я иду. Но наберитесь терпения. Отсюда не так-то просто выйти.

- Я терпеливая.

Люси Мориа была невысокой, кое-как причесанной брюнеткой, почти без макияжа и с явно встревоженным видом. Черная кожаная куртка, гавайская рубашка, джинсы. Шла она быстро, засунув руки в карманы, однако Левин заметила, что она внимательно осматривает улицу, и, похоже, не только из-за интенсивного дорожного движения. Не поздоровавшись и даже не кивнув слегка головой, Люси Мориа сухо спросила:

- Куда пойдем, капитан?

В слове «капитан» прозвучала ироническая нотка. Люси словно говорила: «Легавые, вояки, фашисты всех мастей, - в мешок бы вас да в воду».

- В какое-нибудь кафе, как вы полагаете?

- Давайте в первое попавшееся.

Первое попавшееся кафе оказалось заведением спокойным. Атмосфера ретро - интересно, подлинная или только видимость? Пол, сложенный из старых цементных плит, был посыпан опилками, а официант, облаченный в длинный темный фартук, курил сигареты «житан». Однако из радио неслась какая-то очень быстрая мелодия и явно не Шарль Трене. Алексу бы здесь понравилось.

Они сели за столик, и Левин сразу же заказала два кофе-эспрессо. Лицо у Люси Мориа было непроницаемым, глаза подвижными, но холодными.

- Итак? - спросила она нарочито спокойным тоном.

- Мадам Мориа, я буду с вами откровенна, поскольку так же, как и вы, не могу терять время. В Париже убит ученый. Поль Дарк. Нет ни следов взлома, ни отпечатков, ни свидетелей. Единственное, что нам известно, это что он работал с двумя людьми. Они тоже мертвы. Патрисия Креспи, научный сотрудник Комиссариата по атомной энергии, до этого работавшая в «Корониде», и ваш муж.

- И что вы хотите узнать?

- Прежде всего, знали ли вы Поля Дарка?

- Ответом будет «нет».

- Ваш муж говорил вам о нем?

- Никогда.

- Почему вы так уверены?

- Потому что фамилию Дарк легко запомнить.

- А Креспи?

- Эта фамилия мне тоже ничего не говорит.

- Ваш муж занимался животными ядами?

- Да.

- Убийца Дарка называет себя Коброй.

- Допустим.

- Ваш муж погиб в автокатастрофе?

- Это установленный факт.

- А вы-то сами в этом уверены?

- Что вы хотите этим сказать?

- У вас никогда не возникало сомнений?

- Венсан потерял управление потому, что спустило колесо, а он ехал очень быстро по скоростному шоссе в Бретани. Он попытался выровнять машину, но на полной скорости врезался во встречную. Все погибли.

- Вы говорите об этом так, будто вас это уже не трогает.

- Я имею обыкновение держать свои чувства при себе.

- Вы человек крепкий, это видно. Мне кажется, большинство ученых именно такие, нет? Рациональные люди, умеющие сохранять спокойствие. К тому же в П-4 вас ведь обучают владеть собой в экстремальной ситуации. Или я ошибаюсь?

- Нет, не ошибаетесь. Но к чему вы клоните? И пожалуйста, не надо говорить обо всех ученых вообще. А я не стану высказываться вообще о полиции.

- Хотелось бы мне знать, до конца ли Дарк и ваш муж оставались спокойными?

- Спокойными?

- Да, когда они почувствовали приближение смерти. Медленное - в случае с Дарком и очень быстрое - в случае с Мориа.

Люси сидела скрестив руки, с непроницаемым лицом и не притрагиваясь к кофе.

- Я знаю, что вам страшно. А если женщина вашего склада испытывает страх, то у нее есть для этого основания.

- Я не могу помешать вам думать все, что вам угодно, капитан.

- Значит, вы полагаете, что мы на этом и закончим?

- Как, простите?

- Ну, вы пойдете к своим вирусам и я вернусь в Париж?

- Делайте как хотите.

- Вашему мужу угрожали?

- Не думаю, нет.

- Вашему мужу угрожали и вы боялись этих угроз, так ведь?

- Мой муж никогда не говорил мне ни о каких угрозах.

- В машине находилась канистра с бензином.

- Но ведь колесо же не от этого спустило.

В это мгновение зазвенел мобильник Люси Мориа, лежавший в заднем кармане ее джинсов. Она ответила. Последовал короткий разговор с коллегой, настойчиво просившим ее вернуться к работе. Люси невозмутимым тоном сообщила, что она у «Папаши Пикрата» и придет через несколько минут. Левин подождала, пока она закончит говорить, и спросила:

- Ваш муж был человеком предусмотрительным?

- Как, простите?

- Я о канистре с бензином. Мне надо кое-что прояснить.

- Скорее да. Что необычного в том, чтобы иметь запас бензина в багажнике?

- Вы опознали тело?

- Да.

- И что?

- Не понимаю.

- Тело вашего мужа можно было узнать, мадам Мориа?

- Оно… обгорело до последней степени. Но была машина, бумаги в ящичке, обручальное кольцо. И потом, эта поездка была спланирована заранее.

- Что он собирался делать в Бретани?

Тут Левин уловила легкое замешательство в карих глазах Люси Мориа.

- У его родителей дом в Оре.

- Катастрофа произошла вечером в пятницу. Он ехал на уик-энд?

- Да.

- А вы?

- Я должна была к нему приехать.

- Почему вы не поехали вместе с ним?

- У меня было много работы.

Тон уже не такой уверенный. Люси Мориа - человек прямой и любящий ясность. Ей трудно лгать. Так часто бывает, когда расспрашиваешь людей. Большинство лгать не любят. Говорить «да» и «нет» - это просто. Лгать гораздо трудней, в особенности когда уже кое-что присочинил и надо продолжать в том же духе, пуская в ход весь свой талант, чтобы не запутаться.

- Вы в этом уверены?

- У меня всегда много работы.

- Каким образом вы собирались ехать в Бретань?

- Поездом.

- У вас есть дети?

- Да.

- Сколько?

- Дочь.

- Сколько ей лет?

- Восемь.

- Почему она не поехала с отцом в машине? Сразу после школы, чтобы осталось побольше времени на отдых? Вы работали, значит, она была для вас только помехой.

- Поезд не так утомителен.

Люси Мориа посмотрела на часы, положила два кусочка сахару в уже остывший кофе и разом выпила его. Приподнявшись, она сказала:

- Спасибо за кофе.

- Мы возьмем еще, - ответила Левин, удерживая ее за руку.

- Навряд ли.

- А я вам говорю, что мы сейчас закажем еще кофе.

- Меня ждет коллега.

- Я знаю.

- Ничто не помешает мне уйти.

- Помешает страх, помните? Если вы уйдете, не ответив на все мои вопросы, я устрою скандал в П-4. Вы знаете, голос у меня запоминающийся.

- Ничего я не знаю.

- Может быть, но вы солгали мне про уик-энд в Бретани. И эта маленькая ложь не дает мне покоя. Ваш муж ехал не с вами. Он ехал к кому-то, не так ли? К кому?

- Я не знаю.

Люси Мориа опять села и бесстрастным взглядом уставилась на Левин. Мартина на какое-то время замолчала в ожидании. Она развернула маленькую плиточку темного шоколада, который полагался к кофе, и съела ее. Потом съела шоколад Люси Мориа.

- Ну так что?

- Клянусь вам, я не знаю.

- Вы плохо жили с мужем?

- Ни хорошо, ни плохо.

- Он хотел уйти от вас?

- Ну, этого я уже никогда не узнаю.

Левин спиной ощутила сквозняк и увидела, что Люси Мориа немигающим взглядом смотрит куда-то поверх ее плеча.

- Эй, Люси! Что ж ты делаешь, дружочек? Тебя все ждут в конференц-зале!

- Сейчас иду, Давид.

- Ты меня представишь?

- Мартина Левин. Подруга. Она в Лионе проездом.

- Здравствуйте, мадемуазель.

- Здравствуйте. Моя фамилия действительно Левин, но я полагаю, что ваша работа подождет.

- Вот как?

- Нам с Люси нужно очень много сказать друг другу. И вовсе не потому, что я подруга - мы только что познакомились, и я из уголовной полиции.

- У тебя правда все в порядке, Люси?

- Да, подожди меня на улице, Давид. Я сейчас.

Как только коллега вышел из кафе, она сказала:

- У моего мужа есть брат. Антонен. Он живет в Ла-Гаренн-Коломб, улица Сарторис.

- Надеюсь, с ним разговаривать интересней, чем с вами.

- Он часто мне звонит. И всегда говорит о Венсане. Я думаю, что между ними что-то произошло, что-то непонятное.

- Вы так считаете? И это все?

- Я ничего не знаю. Действительно ничего. Но с Антоненом… будьте помягче. Он нездоров. И хромает.

- Я не изверг.

Люси Мориа одарила ее взглядом, которого она ожидала: «Все вы фашисты, и всех бы вас куда подальше».

Левин оплатила счет и вышла из кафе. На улице она поравнялась с Давидом, тот стоял возле автобусной остановки и курил. Он неприветливо взглянул на нее.

- До свидания, Давид, - сказала она ему.

Он не ответил. Миллионы французов терпеть не могут полицейских, подумала Мартина, но готовы забыть об этом, когда у них свистнут их драндулет.

- ДО СВИДАНИЯ, ДАВИД! - не оборачиваясь, прокричала она.

Левин взяла такси и попросила отвезти ее на вокзал.