Вирус Зоны. Кочевница

Глава 4

Где-то во Владимире

Меня трясут за плечо. Энергично и даже нервно. А я сижу над безжизненным телом Павла Рогочего и ритмично надавливаю на его грудь – делаю непрямой массаж сердца.

– Идемте же, Виктор! – звучит над ухом знакомый голос. – Вы ему уже ничем не поможете – он мертв! А нам нужно срочно уходить – почти стемнело, и Провал вот-вот проснется!

Я поворачиваю голову, все еще боясь поверить своим ушам, но так оно и есть – Агнешка. Живая, слава всем богам! И я живой. То есть Виктор. Но все это ненадолго, если мы немедленно не уберемся отсюда. Один взгляд, брошенный вверх, подтверждает серьезность опасений Агнешки: хмурое вечернее небо готовится стать совсем темным, ночным. И Провал… Я чувствую его безо всяких детекторов – до него метров тридцать-сорок, вряд ли больше. Глазу он недоступен, так как скрыт за деревьями и… надгробиями?! Да, мы, оказывается, на кладбище.

Я вскакиваю на ноги. Внутри болезненной вибрацией отдаются нетерпеливые и голодные пульсации готового пробудиться Провала. Слева… Погодите, там еще кто-то… Да это же научник с детектором! Нашел время параметры замерять! Тут его замечает и Агнешка и кричит на грани срыва:

– Шамиль, прочь оттуда! Уходим!

Научник словно пробуждается от странного летаргического сна, вздрагивает, бледнеет и бежит в нашу сторону. Мы тоже пускаемся бежать, а в моей голове пульсирует подленькая мыслишка, что он отстает от нас на двадцать шагов, а следовательно, то, что изрыгнет Провал уже меньше, чем через минуту, первым настигнет его, и у нас появится шанс. Бежим. Скоростные возможности Агнешки, конечно, уступают моим, и я подстраиваюсь под ее предельный темп. Впереди нас бегут еще несколько человек. Неужели это все, что осталось от экспедиции, насчитывавшей в первый момент моего появления здесь около тридцати участников?! Если так, то потери поистине кошмарные! К тому же она обезглавлена: я что-то не замечаю среди бегущих седоватого начальника научников, а Рогочий остался лежать мертвым там, позади, совсем рядом с Провалом. Не удивлюсь, если теперь мы с Агнешкой окажемся главными среди выживших. Правда, для этого надо еще выжить, а это, боюсь, станет проблематичным…

Я чувствую выброс за мгновение до того, как он происходит. Энергетические пульсации становятся настолько сильными, что напоминают уже родовые схватки, и в следующий момент это происходит. Мне раньше не доводилось видеть ночные выбросы Провалов… к счастью. Как правило, живых свидетелей таких событий не остается. Оборачиваюсь на бегу (любопытно же!) и округляю глаза от изумления и ужаса: за нами с большой скоростью, едва ли не превосходящей нашу, катится волна какого-то черного дыма, как от горящего мокрого дерева или резины, только гуще и высотой в два человеческих роста.

Несчастный научник Шамиль опережает ее всего на несколько метров, и волна едва ли не каждую секунду подъедает помаленьку этот отрыв, постепенно настигая его. Бедолага обречен. Бежать, постоянно оглядываясь, рискованно – чай, не по стадиону пробежку совершаем, и под ногами попадается всякое. Споткнуться или подвернуть ногу со всеми вытекающими тут не вопрос. Поэтому я отворачиваюсь и бегу, несмотря на почти болезненное любопытство: что сделает этот черный дым с Шамилем, когда догонит?

Оборачиваюсь только на его дикий вопль. Успеваю увидеть, как беднягу накрывает волна, и он исчезает. Напрочь, словно его непрозрачным коконом накрыли. И криков больше не слышно. Внутри продолжающей свою погоню волны мрака происходит какое-то движение, но это все, что мне удается увидеть. Что же, мир твоему праху, Шамиль!

Обнаружив, что приотстал от Агнешки, снова добавляю хода и, на бегу оценивая состояние своего организма, с тревогой ощущаю, что надолго меня в таком режиме не хватит. Впереди появляются ворота кладбища. Неизвестно почему они пробуждают в душе иррациональную надежду, хотя мы не в готическом романе, где заклятая ограда погоста не выпускает нежить наружу. Выбрался – спасся. Тут не так. И гонится за нами не толпа зомби, а волна энергетического выброса Провала. Наш шанс в том, чтобы ее движущий импульс (а его не должно хватать надолго) иссяк раньше, чем наши силы.

И тут Агнешка спотыкается и падает. Помогаю ей подняться, но этому мешает проволока, за которую зацепились ее джинсы и которая, словно живая, ухитрилась еще как-то обмотаться вокруг ее ноги. Мысленно проклиная все и вся, выпутываю ногу Агнешки из этого капкана, но когда нам это удается, времени потеряно уже столько, что… Оборачиваемся и леденеем от страха оба – волна всего в нескольких метрах от нас. Но происходит чудо – высота надвигающейся стены черного дыма начинает резко идти на уменьшение и сходит на нет, не дойдя до нас каких-то полутора метров. У меня невольно вырывается шумный вздох облегчения.

– Не спешите радоваться, – разом портит мне настроение Агнешка. – Волна – это не все. Сейчас другое полезет.

Знаю, что полезет, хоть и не знаю, что конкретно. Сам не видел, но по слухам – жуть какая-то.

– Идти можете? – спрашиваю я.

– Нормально, – успокаивает меня Агнешка. – Я только немного ушиблась – ни вывихов, ни переломов.

Снова бежим, только уже трусцой, а не во весь опор. Но впереди нас теперь только одна фигура. Что за черт?! Где остальные? Куда исчезли?

– Она близко, – отвечает на мой невысказанный вопрос Агнешка. – Хулиганит с пространством. Не надо было нам отставать от остальных, глядишь, и не потерялись бы.

– Она – это главная аномалия? – уточняю я.

– Ага, Кочевница. Она движется и сейчас. Снова уходит. Но в этот раз мы подобрались к Ней ближе, чем обычно.

– А толку? – с горечью восклицаю я. – Людей у нас осталось шиш да маленько…

Внезапно она вздрагивает и всматривается в мое лицо.

– Виктор, а мы с вами раньше не встречались?

Сердце екает. Неужели почувствовала?

– Встречались… Агни, – дрогнувшим голосом произношу я.

На ее лице смятение.

– Вы… ты… кто вообще такой?

– Олег.

Она энергично мотает головой:

– Нет. Это невозможно. Никак невозможно!

– Я тоже так думал, Агни, но… Я сейчас далеко и понятия не имею, как попадаю своим сознанием в это тело. Но я приду за тобой, слышишь? Приду и вытащу отсюда, чего бы мне это ни стоило!

– Олег, я…

Она обрывает фразу на полуслове, видя мое остановившееся лицо, и оборачивается. А мой позвоночник вновь ледяной, потому что та единственная фигура перед нами – не участник экспедиции. Точнее, теперь уже не участник. Мне до жути знакомы и взгляд пустых потемневших глаз, и по-собачьи склоненная набок голова. Пистолет в его руках смотрит мне в лицо.

– Агни, беги! – деревянным голосом произношу я.

– Я не…

– Беги, говорю! Я найду тебя!

Она бросается в сторону, прямо сквозь кусты и ряды надгробий. Я готовлюсь кинуться на одержимого, если он решит остановить ее, но тот остается безразличен к побегу Агнешки. Он смотрит на меня и знакомо хрипит:

– Интересно! И здесь ты!

– Вадим? Это ты? – выкрикиваю я. – Что тебе нужно?!

– Вадима больше нет. Вас осталось только двое. А ты растешь! Интересно, почему у тебя связь именно с ней?

– Почему ты убиваешь? Зачем преследуешь нас?

Несколько секунд он молчит и смотрит на меня, все так же склонив голову.

– Нет. Здесь ты лишний. Тебя надо исключить.

– Исклю…

Договорить я не успеваю: вспышка, звук выстрела, мгновение страшной боли и тьма.

Владимирская зона. Судогодское шоссе

«Позитив» оказался совершенно прав: наспех созданный Периметр вокруг оккупированных Зоной территорий Владимирской области не выдерживал никакой критики. Прорех было столько, что сквозь них не только сталкер-одиночка, а целая рота мотострелков прошла бы, правда, без бронетранспортеров. Единственное, что военные сделали качественно, – это перекрыли дороги, поэтому Периметр мне пришлось пересекать на своих двоих. Само по себе, это особых сложностей не доставило, но вот потом… От Периметра до Владимира километров тридцать с гаком, а целью моей как раз и являлся бывший областной центр. Топать пешком в такую даль у меня не было ни времени, ни желания. Оставалось где-то раздобыть бесхозные колеса, в которых здесь, по логике, после стремительного наступления Зоны недостатка быть не должно.

Догадка оказалась верной: отмахав около двух километров, я наткнулся на целую вереницу легковушек, застывших на дороге. Мертвая автоколонна. Очевидно, это были беженцы, рванувшие из Владимира, узнав о наступлении Зоны. Но из всех путей для отступления они выбрали наихудший. Тут их, очевидно, и накрыло… Только что? Аномалия? Черный Сталкер? Банда истребителей? В любом случае действовать надо осторожно. Я замедлил шаг и вытащил из кармана верный «Грач».

От боли и бессильного гнева у меня сжимались зубы аж до скрежета. Сколько же тут трупов! И сколько их еще наверняка в самом Владимире и его ближайших окрестностях! Почему? Из-за чего?! Да, Анатолий Сергеевич, экстрасенс класса «позитив», был абсолютно прав с формулировкой главного вопроса: почему Зона, столь долго пребывавшая в стагнации, вдруг предприняла столь резкий бросок на север? Расслабилось человечество, не ожидало такой подлянки от порождения чуждого разума. Вот и заплатило. Дорого заплатило. А на язык почему-то просится фраза: «То ли еще будет!» «Оккупация» Зоной Владимирской области отняла множество жизней – потери, к которым надо прибавить и всех, кто потерял человеческий облик, до сих пор подсчитывают. Но если наступление продолжится… От одной мысли о таком раскладе кровь стыла в жилах. Ничего удивительного, что участью этой экспедиции все так интересуются! Даже если бы в ней не участвовала Агнешка, научников АПБР все равно следовало бы оттуда вытаскивать: что бы они там ни узнали, переоценить важность этой информации невозможно. Непонятно одно: почему в таком случае за ними отправили (причем нелегально) только меня одного, а не полновесную спасательную команду?

Я извлек из своего заплечного мешка ан-детектор – прибор, по показаниям которого делались выводы о присутствии и близости различных аномалий Зоны. Да, экипировал меня «позитив» знатно. Ан-детектор, пси-блокиратор и встроенный в часы пси-детектор стоили немалых денег. Краткий ликбез по обращению со всем этим оборудованием мне тоже провели, так что по цифровой индикации на экране ан-детектора я смог сделать вывод, что аномалия тут была, но уже довольно давно. Возможно, как раз в тот день, когда была разгромлена эта несчастная автоколонна.

Первым стоял, развернувшись поперек шоссе, здоровенный черный «Рэндж-Ровер», в который врезалась серебристая «Ауди» со смятым в гармошку капотом. У последней разбито лобовое стекло, а у первого – стекло пассажирской двери. Черт его знает, что там случилось с этим здоровенным внедорожником! Может, аномалия как-то на машину повлияла или на сознание водителя, а может, Черный Сталкер ему мозг сжег или прыгун на капот вскочил, перепугав до полусмерти. Теперь уже не узнать, да и смысла в этом нет. Что внутри разбитых машин, не видно, но заглядывать как-то не тянет. В качестве транспортных средств они уже наверняка несостоятельны, а так… чего я там, спрашивается, не видел? Окровавленных трупов, что ли? Да и они тоже вряд ли остались – разбитые стекла наводили на определенные мысли. Истребители, как и прыгуны, были многократно замечены в людоедстве. Эти твари практически не делают различий между живой добычей и мертвечиной – и то, и другое очень уважают. Судя по всему, со времени разгрома автоколонны прошло уже несколько дней, но кто-то из них может до сих пор тут пастись, доедая остатки. Так что осторожность, осторожность и еще раз осторожность!

Я медленно шел вдоль дороги и внимательно оглядывал машины, выбирая из них наименее побитые и стоящие так, чтобы можно было сравнительно спокойно выбраться из этого плотного строя. Пока большинство из них выглядело достаточно удручающе – помятые, с выбитыми стеклами и потеками крови. Наконец взгляд выхватил из всего этого кошмара две более-менее подходящие машины – новенький «Форд», чьи повреждения, кажется, исчерпывались одной разбитой фарой, и стоящая через две машины от него видавшая виды «Шеви-Нива». Водительские дверцы у той и другой были открыты: похоже, владельцы обеих машин пытались спастись бегством. Удалось ли им это – науке неизвестно, но трупов скорее всего в этих машинах нет. И стоят они так, что выехать сравнительно удобно. Сливать бензин в Зоне особенно некому, так что и с топливом должен быть порядок. Неужели повезло?

К счастью, в последнее время я научился относиться к любому везению подозрительно, поэтому к автомобилям приближался в полной боевой готовности, держа в руке «Грач» со снятым предохранителем. В результате, когда со стороны стоящей справа «Хонды» послышался металлический скрежет, это не застало меня врасплох.

Я резко развернулся в сторону звука, вскидывая оружие. Со скрипом распахнулась водительская дверь «Хонды», и оттуда выскочил здоровенный истребитель. Уж не знаю, что он там делал – водителя доедал или просто спал, а может, сидел в засаде. Так или иначе, но звуков мутант никаких не издавал до самого последнего момента. Я выстрелил, но как раз в этот момент мутант дернулся. Истребители – твари достаточно быстрые, так что пуля лишь сравнительно легко ранила его в бок. К счастью, у этого конкретного мутанта глаза были скорее желтыми, чем оранжевыми, так что плеваться ядом он не умел. Пока, во всяком случае. Истребитель прыгнул на меня, но я успел опрокинуться на спину, выставив перед собой чуть согнутые ноги, на которые и принял тело мутанта, и, спружинив ногами, перебросил его через себя. Тут же резко поднялся на колено и развернулся, держа пистолет перед собой. Вовремя! Истребитель был уже готов к новой атаке. Но на сей раз мой выстрел опередил его, и тварь поймала пулю прямо разинутым ртом, дернулась, опрокинулась на бок и испустила дух.

Я поднялся. Нервы все еще были натянуты как струны – стресс мне этот мутант устроил неслабый. Хорошо, что я еще в Краснотайгинске перестал воспринимать их как людей, пусть даже и бывших, – было бы стократ тяжелее на спуск давить (я все же не отморозок какой-нибудь). А с ними только замедлишься на пару секунд, дрогнешь, дашь слабину, и пиши пропало! Да, когда-то с ними произошла большая беда – Зона превратила их в убийц-людоедов, не имеющих с человеком ничего общего, кроме, отчасти, внешности. Кстати, до сих пор удивляюсь, почему меня-то миновала чаша сия? Ведь мог и я уже десять лет как бегать с оранжевыми глазами и плевать ядовитой слюной… если бы, конечно, не превратился в радиоактивный пепел вместе с Краснотайгинском. Мне говорили про стойкую генетическую структуру, слабую восприимчивость к излучению Обломков… Повезло… Только как я до сих пор использовал это везение? Хватит, однако! Не время и не место здесь для подобных размышлений. Потом, за Периметром, с кружкой холодного пива, возможно. Но не сейчас.

К тому же в голову тут же пришла мысль, что истребители редко бродят поодиночке. Я осторожно приблизился к «Хонде», из которой выскочил мутант. Вряд ли в ней скрывалось больше одной твари, но лучше все-таки убедиться. Там, где ставка – твоя жизнь, предположения, пусть даже и с высокой степенью достоверности, не котируются вообще. А мне нужно иметь проверенный, зачищенный тыл. Я заглянул внутрь «Хонды». Пусто. Только кровь, кости и остатки полуразложившейся плоти, не доеденной истребителем. Не самое приятное зрелище, но желудок у меня крепкий. Что же, теперь «Хонда» безопасна. Спокойно повернувшись к ней спиной и выставив перед собой «Грач», я принялся внимательно осматривать ближайшую ко мне территорию.

Взгляд скользнул по здоровенному лиловому «Лендкрузеру», махина которого мрачно застыла рядом с интересующим меня «Фордом». Но внедорожник привлек мое внимание не сам по себе: рядом с его передними колесами на земле что-то белело. Какой-то небольшой предмет, напоминающий браслет или часы. Наверное, ерунда какая-нибудь, однако лучше проверить. Стараясь шагать бесшумно, я приблизился к «Лендкрузеру» и присел на корточки рядом с этим предметом.

Надо же, я не ошибся – стоило подойти и посмотреть! Это были часы, но не абы какие, а со встроенным пси-детектором. Такие кому попало не дают. Это стандартная экипировка сотрудников АПБР, а значит, я ни много ни мало наткнулся на следы пропавшей экспедиции. Тревожило то, что часы белые. Мужчины обычно предпочитают более практичную темную расцветку. Тогда что же получается – женщина? Агнешка?!

Нет, не может быть – это же самое начало пути, а в моих снах-видениях Агнешка прошла гораздо дальше. И потом, с чего я взял, что моя подруга – единственная женщина в экспедиции АПБР?

Все-таки я слишком погрузился в свои размышления. Непозволительно глубоко для такого места и времени. Поэтому резкий звук совсем рядом почти застал меня врасплох. Я вскинул голову и начал подниматься. В тот же миг звучно раскололось стекло ближайшей ко мне дверцы «Лендкрузера», и в нескольких сантиметрах от моего лица возникла бородатая физиономия еще одного истребителя, только с яркими ядовито-оранжевыми глазами. Реакция выручила меня, позволив уклониться в самый последний момент, и плевок мутанта разминулся с моей головой. Но, уклоняясь, я потерял равновесие и очень неудачно упал. Удар получился настолько болезненным, что у меня перехватило дыхание. Истребитель между тем ломанулся сквозь выбитое стекло двери наружу и слегка застрял. Это меня и спасло – я успел прийти в себя и откатиться в сторону. К счастью, даже вожаки мутантов не могут плеваться непрерывно. Их потолок – примерно раз в полуминуты, яд должен накопиться. Поэтому оранжевоглазый теперь должен был добраться до меня физически. Ему пришлось втянуться обратно внутрь машины и выбить ногой подклинившую дверь, чтобы выбраться наружу. Но я его уже ждал, так что, едва встав на землю, он получил в грудь и лицо четыре пули. Стрелял я, находясь в достаточно устойчивом положении, так что в цель попали все выстрелы. Истребитель рухнул, убитый наповал.

Но только я начал подниматься на ноги, как меня накрыло. В глазах потемнело, а головная боль стала нарастать подобно горной лавине. Продержался я секунд тридцать, после чего сознание мое капитулировало, отправив меня в глубокий аут.

Где-то во Владимире

Странно… Вижу трех человек. Одна из них Агнешка. Они беседуют. Но смотрю я на них как-то сверху, будто на дереве сижу… Правда, не чувствую, на что опираюсь или на чем вишу. Вообще никаких тактильных ощущений. Тело онемело, что ли? Опускаю глаза… Что за черт?! Подо мной вообще ничего, словно я в воздухе парю. Но и это еще не самое странное: тела своего и ног я тоже не вижу. Такое ощущение, что они просто отсутствуют. Это что же я – бесплотный дух, что ли? Или, скорее, отделенное от тела сознание? Очевидно, после убийства того, в кого я подселялся раньше, новое вселение не состоялось. Почему? Я мог вселяться только в того оперативника, Виктора? Или просто тела тех двоих, что сидят рядом с Агнешкой, мне по каким-то причинам не подходят?

Может, проверить? Без тела как-то некомфортно. Ощущения странные и неприятные, которые, будь у меня плоть, я мог бы назвать тошнотой. Как же к ним подлететь? Оказалось, предельно просто – лишь подумать о том, куда именно мне нужно двигаться. И алле-оп! Я перемещаюсь в нужном направлении. Приближаюсь к одному из них и пытаюсь «нырнуть» в него. Фиг там! Что-то меня отталкивает, будто невидимый силовой барьер. Подлетаю к второму, повторяю попытку, но с тем же нулевым результатом. Досадно! Но в чем же дело? И тут я замечаю за правой мочкой одного из мужчин миниатюрный черный шарик. Вот же гадство! Пси-блокиратор. Подлетаю ко второму – та же история. Похоже, эти приборы не только защищают владельцев от пси-атак Зоны, но и препятствуют вселению в их тела посторонних сущностей вроде меня. Интересно, а Черному Сталкеру они помешают? Эта сущность не чета мне – в разы сильнее. Думаю, справится и с пси-блокиратором. Да и «позитив», помнится, то же самое говорил. Ладно, повишу пока тут поблизости и послушаю, о чем они беседуют, благо меня не видно.

Осматриваю ее спутников. Судя по телосложению и экипировке, оба научники. Хреново! В случае опасности толку от них как от защитников вряд ли будет много. Один – длинный и худой, довольно изможденного вида, второй немного покрепче, с густой бородой чуть ли не до глаз – ну, прямо геолог в экспедиции. Говорит худой:

– Возвращаться надо, Агнешка! Что мы тут сможем втроем?!

Тут я был с ним согласен совершенно – умница, мужик! Хоть бы Агнешка к нему прислушалась! Однако она отрицательно покачала головой:

– Нельзя, Тим! Мы подошли слишком близко, чтобы отступать.

– Близко! Да Она издевается над нами – водит по кругу. А Провалов столько, что кажется, будто по минному полю ходишь. И ладно бы только Провалы и мутанты! Тут еще и сущность эта черная преследует нас, как Немезида. А шутки с пространством? После того как Кочевница нас на кладбище раскидала, мы нашлись только чудом. А ну как Она еще раз подобный трюк повторит? Везение – штука капризная и непостоянная. Я бы не стал на него полагаться. Не сдюжим мы втроем – подкрепление нужно! Если останемся, может, и узнаем то, ради чего сюда пришли. Да только знание это никому не поможет, потому что уйдет вместе с нами в могилу.

Агнешка поворачивается к «геологу»:

– А ты, Саша, тоже так думаешь?

– По большому счету, Тим прав, конечно… Оптимизма по поводу завершения наших поисков у меня тоже маловато. Но отступать как-то… У меня два серьезных возражения. Первое: мы слишком глубоко забрались, и возвращаться сейчас может быть не менее опасно и проблематично, чем двигаться дальше…

– А вот тут ты не прав, Саня! – возражает худой. – Все эти напасти сыплются на нас как из рога изобилия только лишь потому, что мы Ее ищем. А прекратим, двинемся на выход, и держу пари, как аномалия, так и фантом этот черный сразу потеряют к нам интерес. И останутся только обычные среднестатистические опасности Зоны: мутанты там, пси-активность и еще кое-что по мелочи. Тут даже Измененных нет, к счастью. С этим мы и без оперативников справиться сумеем.

– Возможно, Тим, – задумчиво и мрачно говорит Саша. – Только есть еще и второе – время. Выходить отсюда, собирать новую экспедицию, повторные поиски с нуля начинать – на это неделя уйдет как минимум. За неделю Кочевница упереться может, куда Макар телят не гонял. Пока что мы у нее на хвосте сидим, а там… Где ее потом искать? К тому же ты можешь поручиться, что за эту неделю аномалия не вызовет новое расширение Зоны?

– Мы еще не установили точно, она ли в этом виновата, – напоминает Тим.

– Тем более! Узнали мы довольно мало, ты не находишь? Особенно учитывая, какие понесли потери. Аномалия перемещается не просто так. Она что-то ищет. Возможно, точку опоры, плацдарм для нового броска. Скажи, Агнешка!

Девушка ненадолго задумывается, а потом отвечает:

– Предположение смелое, Саша, но это вовсе не значит, что оно ложное. Ты прав в главном: мы до сих пор узнали слишком мало, и если сейчас уйдем, все, кто погиб в этой злосчастной экспедиции, погибли напрасно, и время было потрачено зря. Мы не можем себе такого позволить. Зона долго дремала, но теперь проснулась, породив Кочевницу. И сразу началась резкая экспансия. Сомневаюсь, что все снова успокоится на месяцы или годы. Кочевница опасна, ребята, я нутром чую. Необходимо выяснить, как и почему расширяется Зона и что нужно сделать, чтобы ее остановить. Согласна, дела наши выглядят не блестяще, и шансов на успех не слишком много, но они все же есть. И отступить сейчас… – Она качает головой. – Формально я не могу вам приказывать. После гибели профессора Афанасьева никто меня старшей не назначал. Каждый должен решать сам, и если вы решите уйти… что ж, так тому и быть. Я остаюсь в любом случае и могу только просить вас поддержать меня.

– Выбирая между плохим и очень плохим, – медленно произносит «геолог» Саша, – твой вариант мне кажется меньшим злом. Я с тобой.

– Тим? – поворачивается Агнешка к худому.

Тот колеблется, и тут я это снова чувствую. У меня нет плоти, чтобы ощутить обычный для таких случаев холод. И я не вижу черного фантома, что в сумерках вовсе не удивительно. Ощущения совсем другие – меня словно пронизывает сильный электрический разряд, а только потом приходит обычная волна ужаса. Одного взгляда на лицо Тима хватает, чтобы понять: против Черного Сталкера пси-блокиратор абсолютно несостоятелен. Глаза худого темнеют, и он склоняет голову набок, разглядывая Агнешку. Та, кажется, понимает, в чем дело, бледнеет, вскакивает на ноги и тянется за пистолетом.

– Не надо горячиться! – простуженным голосом сипит Тим.

Агнешка вскрикивает от боли, и рука ее повисает как плеть. «Геолог» вскакивает на ноги и срывает с плеча автомат, но, не успев выпустить ни одной очереди, падает на землю и начинает корчиться от боли.

– Глупо сопротивляться! – Голова Тима поворачивается, и его почти черные пустые глаза смотрят прямо на меня. И видят, сомневаться не приходится. – Опять ты! Упрямый! Сюда пришел? Сам? Интересно!

Напрягаюсь в ожидании ментальной атаки и мысленно кричу Агнешке: «Беги!» Она то ли слышит, то ли сама принимает решение, но пускается прочь со всех ног. А я вижу, как «геолог», которого чуть отпускает в момент, когда Черный Сталкер отвлекается на меня, превозмогая боль, дотягивается до автомата, и его очередь перерезает тело Тима буквально пополам. В этот момент с запозданием приходит ментальный удар. Боль страшная, (хотя, казалось бы, чему тут болеть, я же – чистое сознание?), и я перестаю что-либо видеть…

Владимирская зона. Судогодское шоссе

Пришел я в себя там же, у колес лилового «Лендкрузера», рядом с трупом истребителя. Меня всего колотило, голова разламывалась, а с языка потоком неслись непечатные выражения, красноречивые и витиеватые, с каждым из которых из меня словно улетала молекула боли, принося заметное облегчение. Это что же, теперь всегда так будет?! Со снами мне нравилось намного больше. Ведь не зависящая от меня возможность отключаться где попало в Зоне многократно увеличивает мои шансы стать чьей-то легкой добычей. Хотя бы тех же истребителей. Сейчас повезло, но черт его знает, как оно получится в следующий раз! Можно очнуться от того, что кто-то начал тобой закусывать. Все-таки недаром неписаный свод правил сталкеров запрещает ходить в Зону поодиночке!

Я поднялся на дрожащие и подкашивающиеся ноги. Огляделся. Подобрал пистолет. Да, то, что я жив – лишнее доказательство отсутствия поблизости мутантов. Это радует. Внимательно осмотрев «Форд» и «Шеви-Ниву», я все же предпочел вторую: пожалуй, преимущество в проходимости на данном этапе для меня важнее. Машина чиста, бак почти полный. В багажном отделении помимо запаски обнаружилась пустая канистра. Благодаря небеса за столь неожиданный и приятный подарок, я принялся сливать в нее бензин из соседней «Ауди». Похоже, там, наверху, за мной кто-то заботливо присматривает, и признаться, это меня несколько воодушевляет. По крайней мере пока мне везет просто-таки до неприличия (тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы!).

Закончив наконец с подготовительными процедурами, я сел за руль и аккуратно вывел «Шеви-Ниву» из шеренги товарок по несчастью. Не без некоторого удовольствия переехав труп истребителя, обогнул развернутый поперек дороги «Лендкрузер» и взял курс на север. Оптимизма в моих мыслях явно не хватало. Надеюсь, Агнешка спаслась, но теперь Черный Сталкер точно знает, что я сюда прибыл. Что он будет делать с этим знанием, я не имел понятия, однако предчувствия у меня на сей счет были в высшей степени нехорошие.