Ева
Нет, каковы, а⁈ Приехали, чтобы приказать мне сидеть в комнате! Чудовище неотёсанное!
Я стукнула кулаком в стену. Боль слегка отрезвила меня. Может, опять что-то случилось, и какие-нибудь отморозки снова открыли охоту на меня⁈ Но поговорить-то можно было нормально! Я не воин, чтобы мне приказывать!
Нет, этого я им не прощу. Хотя Цвар и молчал, но и он был тоже не против запереть меня! Ладно, теперь сильно им нужно постараться, чтобы я согласилась поехать с ними куда-нибудь.
Мне почему-то стало так обидно, до слёз. Это всё гормоны шалят, но их поступок выглядел просто по-хамски. Злость и обида вылились в битьё небьющейся посуды. От того, что она не разбилась, эффект был не тот. Я пошла постоять под струями воды — это лучшее успокоение! Вышла какая-то обессиленная. Настроение на нуле, эх, шоколадочку бы сейчас! «Это всё из-за тебя, чудо невиданное! Зачем ты мне эту яйцеклетку активировала, а? Ты знаешь, что у людей они каждый месяц созревают⁈» — кричала я внутри себя, с ума уже сошла от всего! В голове мелькнул пристыженный образ чешуйчатохвостой мерзавки.
Я сняла халат и завалилась спать. И будь они неладны, эти сны! В них я с таким счастливым лицом гуляла со своими великанами, и мне было так хорошо! Они по очереди несли меня в своих ладошках-ковшиках и не потому, что устали, а просто потому, что я хотела покататься у каждого на ручках. Мы ели всякие мои земные вкусности — память подкидывала и сладкую вату, и мороженое. А как здорово кататься с ними на высокой карусели, совсем не страшно! И как же некстати меня разбудил стук в дверь.
— Ева, открой.
— Сейчас, Си. Я что, проспала, пора за работу?
Я открыла дверь, и Си втолкнула меня внутрь.
— Ты чего? Что случилось⁈
— Как это что? Я принесла тебе средства для твоих красных дней, как ты говоришь. И куда ты собралась на работу⁈
— В смысле куда? Ты что, кафе закрыла?
— Да с чего ты взяла?
— Тогда объясни, почему я тут, взаперти.
— А ты подумай! Ты не человек теперь, и здесь нет людей. У всех здесь, да-да, у всех обоняние в сто раз чувствительнее, чем у тебя! Как ты собралась выйти к чужим самцам? Они все воспримут это как призыв к спариванию! Я подумала, что ты согласилась на близость с зеймами, раз собралась с ними! А ты просто даже не подумала об этом!
— Си, какая же я дура! Мне и в голову не пришло такое. Я не знала, что они поняли, что у меня эти дни. Наши мужчины понятия не имеют, когда это с нами происходит, пока мы сами не скажем, что наша раздражительность от этого. Но всё равно, могли бы мне вежливо объяснить!
— Да они вежливо еле сдержались, чтобы не утащить тебя к себе!
— Да⁈ Всё так плохо?
— Знаешь, Ева, я всё понимаю, что ты не всё понимаешь. Но ты же самочка, или как там у вас?
— Девушка.
— Вот, у тебя должно быть хоть какое-то понятие, чутьё, в конце концов. Неужели ты не видела, как они на тебя смотрели⁈
Это лучшие защитники на Ельзее. Подумай, и не нужно так категорически отказываться — жизнь непредсказуема. Да и я вижу, что они небезразличны тебе. Просто будь мягче, женственней. Они пока всё понимают и многого не просят.
— Я почти с тобой согласна, Си, почти! Да, я не учла про обоняние, да, я многого не понимаю, и они знают об этом! Да, знают! Именно поэтому можно было вежливо объяснить. Уж Цвар мог сказать мне спокойно, намекнул хотя бы. Нет, я не чувствую себя виноватой. Пусть извиняются за такое отношение. Ещё подумаю, как быстро сменю гнев на милость!
— Да, ты стоишь их! Такая же взрывная, неуступчивая.
— Я достаточно когда-то уступала, теперь нет.
— Хорошо, отдыхай. Я принесла тебе кристаллы, и сейчас принесут перекус. Ты пока не будешь работать.
— Как долго я взаперти?
— Пока всё не закончится, абсолютно всё.
— Ого, у меня эта радость почти семь дней! И все семь дней я должна сидеть здесь?
— Такая малость за возможность иметь потомство. И можно просто воспользоваться этим временем, чтобы узнать побольше о Ельзее.
— Как интересно ты мыслишь! Ну да, я бы не отказалась иметь попозже своего малыша, это уже семья!
— Только сразу скажу тебе, Ева: помни про обоняние разумных. Каждый унюхает своего детёныша и ни за что не разрешит тебе одной о нём заботиться.
— Вот это подстава, никаких тебе тестов ДНК! Хорошо, Си, я этого не забуду. Иди, а то мало того, что меня нет, так ещё и тебя отвлекаю от работы.
Шевар
Как хорошо, что у меня есть моя комната, в которой никто меня не услышит, и не почувствуют мои волны гнева! Здесь я могу дать себе волю. ИСИ включила мне режим контактного боя с ритуальным хтэром. Мой воин был практически осязаем, и да — если он ранил меня, на теле появлялись самые настоящие раны. Только после боя, когда я порядком вымотался и встал под ледяные струи воды, мой гнев утих.
Нет, я не злился на пробуждающую. Она даже не поняла, что практически пригласила нас с Цваром в любовное путешествие. Я злился на себя, что не смог сдержать свой пыл, не смог всё объяснить и обидел беззащитную самочку, наорал, как последний идиот! Как теперь загладить свою вину, чем? Да и Цвар хорош, тоже мне аями. Вот где нужно было проявить свои таланты, а у него будто язык к нёбу прилип, хотя по его нервным чувствительным рецепторам аромат пробуждающей ударил, наверное, ещё сильнее…
Нужно заказать каких-нибудь женских штучек и спросить у Сианны, когда можно будет без последствий увидеть Еву. Она уже, наверное, всё объяснила ей. Думаю, Ева должна понять всю ситуацию. Как бы не сорваться к ней раньше времени!
Я попросил Цокотуху соединить меня с Цваром.
— Цвар, в каком ты состоянии?
— Ммолчи.
— Чего ты мычишь там? Что с тобой?
Так, этот аями что-то сотворил с собой, я его убью!
— ИСИ, открывай экстренный портал в клан красных зеймов.
Так. Он заблокировал двери в свою комнату. Хорошо.
— ИСИ, соедини меня с главным шаманом. Отменяю вызов, вот и он сам идёт.
— Приветствую вас, учитель.
— И я тебя приветствую, Шевар. Почему стоишь, не проходишь?
— Ваш аями заблокировал дверь, но он там.
— Вот как. А что случилось?
Пришлось рассказать всё, мало ли что с Цваром. Шаман приложил ладонь к двери, и та со щелчком открылась. На полу валялся Цвар — бледный, без сознания, а рядом — раздавленная ИСИ. Шаман вызвал целителей, они оттеснили меня, проделали какие-то манипуляции и понесли Цвара в лабораторию…
— Это нападение?
— Мы ещё сами не знаем, все вопросы потом.