Когда придет Волчок

Опасный возраст у мужчин

Осенняя ночь выдалась теплой и тихой. Настоящее бабье лето! Лина решила немного прогуляться перед сном. Хотелось подышать горько-терпким прохладным воздухом, пахнущим последними хризантемами, мокрой землей и разноцветными листьями, а заодно обдумать очередную главу…

Все началось две недели назад. Станислава Ильинская, известная писательница, автор бесчисленных бестселлеров про дочь олигарха Полину, разместила в СМИ рекламу: объявляется набор в «Литературный семинар Ильинской». Станислава Сергеевна назвала себя модным словечком «коуч» (опытный тренер) и пригласила способных, однако малоизвестных авторов, работавших в разных жанрах беллетристики, пройти в семинаре двухнедельный тренинг. Мол, она готова опытной рукой вывести не слишком известных писателей на верную дорогу к успеху. Писательница обозначила тему семинара так: в наше время литература – это бизнес, и, если досконально изучить его законы, можно вскоре обрести известность, а вместе с ней и достойные деньги, которые в наше время – самое точное мерило успеха.

Для начала Ильинская попросила соискателей прислать ей по небольшому отрывку. Мол, конкурс необходим, чтобы понять, с кем имеет смысл работать, а на кого не стоит тратить время.

Лина отправила Ильинской главку из остросюжетного романчика, не особенно рассчитывая на успех. Через пару недель, к своему немалому удивлению, автор Ангелина Томашевская увидела свое имя в заветном списке. Ильинская пригласила писателей, прошедших конкурсный отбор, оплатить свое проживание в небольшом уютном пансионате «Вдохновение». Заведение располагалось в ближнем Подмосковье, неподалеку от известного писательского поселка Дуделкино. Цена за проживание была вполне разумной, условия предлагались комфортные. Но не это стало для Лины главным аргументом в пользу семинара. Ей показалось, что работа над бестселлером предстоит серьезная. За две недели писателям предлагалось набросать план романа на заданную тему, обдумать героев будущей книги и представить несколько глав на суд Ильинской и коллег-соперников. Победителю была обещана публикация его книги большим тиражом, бесплатная реклама в интернете, а также солидный гонорар и серьезное роялти в случае успешной продажи книги. Один из пунктов договора показался странным: для полного погружения писателям не рекомендуется выходить за территорию пансионата и часто пользоваться мобильным телефоном.

Пометив основные пункты крестиком, а этот знаком вопроса, Лина вчиталась в «бытовые» разделы объявления. Условия для работы и отдыха предлагались прекрасные: одноместные номера со всеми удобствами, интернет, вай-фай, балкон с видом на лес… Организаторы обещали даже кофемашину и запас кофе и чая в каждом номере. Короче говоря, было предусмотрено все, что нужно творческому работнику для вдохновенного ежедневного труда.

В общем, повезло так повезло! Лина брела под фонарями по асфальтовой дорожке, отбрасывая то правой, то левой ногой красные и желтые кленовые листья, попадавшиеся на пути. Не успела она вспомнить, какие еще бонусы пообещала Ильинская победителю, как споткнулась о препятствие, лежавшее посередине дороги. Черт! Едва не упала!

Она зажгла фонарик в смартфоне, посветила под ноги, и тут…

Истошный крик заглушил гудок ночной электрички.

– Аааа! – закричала Лина во всю мочь. – Ааааа! Помогите!

Обитатели отеля выскочили на балконы как спали – в пижамах и ночнушках, которые желтые фонари, делали почти прозрачными.

– Что случилось? – поинтересовался с балкона чей-то хрипловатый бас. – Обладатель голоса был явно недоволен, что его оторвали от работы.

– Здесь! Он! – только и смогла выдохнуть Лина.

– Кто он? – спросил высокий женский голос без страха, скорее с любопытством.

Лина не нашла в себе сил ответить и разрыдалась в голос.

Охранник отеля появился откуда-то из темноты, подошел к Лине, взглянул на тело и тихо сказал:

– Такие дела.

Он помолчал и уточнил для ясности:

– Вот такие, понимаешь, дела.

Посреди дороги лежал мужчина средних лет. Вернее, это был не просто мужчина, а один из счастливчиков, прошедших конкурсный отбор в семинар Ильинской. Назавтра была его очередь читать свой текст. Теперь этот немолодой человек, автор малоизвестных исторических романов Борис Биркин, лежал поперек асфальтированной дорожки. Он не был похож ни на пьяного, ни на спящего – словом, никакого сходства с живым человеком у тела не наблюдалось.

Охранник, которого все постояльцы звали просто Кузьмич, потрогал сонную артерию на шее у бедолаги, еще раз пробормотал «такие дела» и вызвал начальство по рации.

– Что с ним? – шепотом спросила Лина служивого, когда тот закончил доклад руководству и отключил средство связи.

– Капец, – буркнул Кузьмич и, махнув рукой, почти бегом пошел прочь. Мужчине явно не хотелось слушать женские охи и ахи. Толку-то от них теперь, когда…

Не прошло и пятнадцати минут, как на территорию отеля въехала «скорая помощь». а за ней машина полиции. Полицейские осмотрели тело, покачали головами и разрешили фельдшеру и водителю грузить тело в «скорую». Медики молча положили то, что еще недавно было писателем Биркиным, в черный пластиковый мешок. затем на носилки, также молча погрузили носилки в машину и укатили прочь.

Когда Лина вернулась в отель, там уже никто не спал. Обитатели номеров собрались в холле и гудели, как пчелиный рой. Выглядели они в этот поздний час довольно затрапезно. Кто-то едва успел накинуть халат на ночнушку, а кто-то куртку на пижаму. Было ясно, что они обсуждают скоропостижную смерть собрата-писателя.

Лине не хотелось сразу возвращаться в свою комнату, и она присела на пустой стул, стоявший в отдалении от кресел и диванов, чтобы не отвечать на бесконечные вопросы. Все-таки не каждый день натыкаешься на труп человека, с которым еще вчера здоровалась в столовой.

Внезапно в тишине раздался стук дамских каблучков, и головы семинаристов разом повернулись в сторону лестницы. Станислава Ильинская, а это была она, внимательно оглядела полуодетую компанию, собравшуюся в холле и сказала:

– Я уже в курсе. Грустно, что тут скажешь. Что ж, друзья, в жизни всякое бывает. Давайте не будем делать из этого происшествия трагедию. В конце концов, все мы когда-нибудь умрем. Вам, инженерам человеческих душ, это известно не меньше, чем остальным обитателям Земли. Сердечный приступ и мгновенная смерть… С мужчинами за сорок такое случается. Особенно с писателями. Не секрет, что ваш брат нередко злоупотребляет алкоголем и курением. Успокойтесь, коллеги, и ступайте спать. Завтра нам предстоит серьезная работа. Спокойной ночи!

Леди-коуч нажала какую-то кнопку в стене и выключила половину светильников, подав этим собравшимся недвусмысленный знак: пора расходиться. Когда каблучки хозяйки семинара затихли, общее оцепенение прошло, и люди, собравшиеся в холле, заговорили вполголоса.

– Как будто и не ложилась, – прошипела вслед коучу Стелла Маленуа. Составительница биографий знаменитостей зябко куталась в просторную кашемировую шаль, наброшенную поверх изящного пеньюара, и выглядела для столь позднего часа весьма неплохо. Однако до Ильинской, которая явилась перед ними в этот поздний час с безупречным макияжем и тюрбаном на голове, Стелле было как продавщице овощной палатки до Софи Лорен.

В наступившем полумраке внезапно кто-то взвизгнул, и Лина разглядела на коленях у Стеллы «карманную» собачку – йоркширского терьера.

«Куда же гламурной писательнице без модного «аксессуара»!», – подумала Лина. Впрочем, песик, несмотря на мимимишный экстерьер и модную стрижку, себя «аксессуаром» явно не считал. В первый же день он успел сразиться с местным котом Кузей и нанести ему боевые раны. Лина подумала, что следом за котом жертвой «живой игрушки» может стать кто-нибудь из зазевавшихся писателей.

– Лео, мальчик мой, пойдем домой, здесь холодно и грустно.

Стелла взяла собачку подмышку и направилась к лестнице, оставив за собой облако легких французских духов.

Воцарилась неловкая тишина. Молодой человек с шапкой кудрявых волос над высоким лбом достал из кармана айфон и нажал кнопку.

– Блин! Связи нет!

Парень с досадой выключил дорогую игрушку и сказал, обращаясь ко всем сразу:

– Вроде, рядом с Москвой находимся, в приличной гостинице, а сервис – как в деревне «Драные кальсоны».

Низенькая хрупкая дама возраста «активное долголетие» сверкнула в его сторону черными мышиными глазками и достала смартфон из розового футляра со стразами.

– Нет гудков, – подтвердила она и продолжала уже на повышенных тонах, – Это же черт знает, что такое! Я жду звонка из Союза писателей!

– В этот поздний час? – ехидно поинтересовался голос из темного угла. – Не знал, что в Союзе писателей, как в горячем цехе, производство круглосуточное!

– Ни фига ж себе! Эта «богадельня», в которой состояла моя покойная бабушка, оказывается, до сих пор существует! – присвистнул молодой человек.

– Выбирайте слова, юноша, – строго потребовала дама, но молодое дарование было не остановить.

– Помню, я еще ходил в детский сад, когда бабушка выбивала в Союзе писателей путевку в пансионат «Дуделкино». Чтобы обойти виртуальную очередь, она носила клеркам Союза тортики и даже коньяк, – продолжал парень, нимало не смутившись. – Кому сейчас нужна эта нафталинная лавочка – ума не приложу?! Кто-нибудь из вас может назвать мне хоть одного знаменитого члена Союза писателей, живущего в наше время?

– Членство в Союзе писателей – признание мастерства! – пожилая «Дюймовочка» испепелила молодого человека взглядом, полным презрения, а затем как бы невзначай сообщила: – Мне должны оттуда позвонить. Время суток не имеет значения. Хотят пригласить в Нижний Новгород. Группа местных энтузиастов решила провести День поэзии – в честь писателя Боборыкина, он ведь родился в тех краях.

– Жаль, что не в Локарно вас пригласили, – усмехнулся все тот же кудрявый парень. – Если не ошибаюсь, когда-то популярный, а ныне забытый Боборыкин, свалил после революции в Швейцарию, где и умер от старости. Зачетный пацан, свинтил из Совдепии! По крайней мере, не сгнил в сталинских лагерях!

– Не надо завидовать таланту, мой мальчик, – перешла дама в наступление, – зависть иссушает душу. Когда-нибудь и вас пригласят на праздник в честь какого-нибудь отечественного классика.

– Постойте, Боборыкин, воде, был писателем и журналистом, но отнюдь не поэтом, – раздался все тот же голос из темноты, внезапно показавшийся Лине знакомым. Обладатель голоса сидел в дальнем углу фойе, неудивительно, что Лина до сих пор его не заметила.

– Подобные мелочи не имеют значения, – отрезала дама, – мои поклонники живут в самых отдаленных уголках нашей страны и с нетерпением ждут меня в гости. Я ездила и на родину Сергеева-Ценского, Сухово-Кобылина и Мамина-Сибиряка.

– Ох, фамилии-то у всех писателей не простые, а двойные! Признайтесь, вам платили за выступление по двойному тарифу? – съехидничал все тот же голос из темноты.

– Теперь мне понятно, что звезда провинциальных Дней поэзии, делает среди нас, никому не известных прозаиков! – забасил другой мужской голос, принадлежавший писателю-фантасту Егору Капустину. Он выглядел живым воплощением своего жанра: бородатый, в меру лохматый, в растянутом свитере и в рваных джинсах. Этакий писатель-неформал, вечно ниспровергающий устоявшиеся в обществе взгляды. Он саркастически взглянул на поэтессу и предположил, что в нее вселились мятежные души классиков с их помощью она надеется отвоевать у конкурентов место под солнцем, то бишь, в душе Ильинской. Дескать, поэтесса рассчитывает срубить в награду за усердие неплохой гонорар.

– Высокая поэзия не приносит денег, однако хорошо питаться хочется всем, – парировала Дюймовочка: – Вы тоже явились сюда не за тем, чтобы создавать шедевры. Признайтесь: каждый из вас собирается написать нечто по заказу Ильинской, выиграть конкурс и получить обещанные денежки.

– Да, это входит в мои планы, и я не стыжусь этого. Разве плохо быть успешным? – подтвердил ее догадки кудрявый юноша. – Бабло никому еще не причинило зло!

– Интересно, за чей счет банкет? – спросил Егор Капустин. Судя по всему, он был человеком, не склонным витать в облаках. – Короче, кто спонсирует наши будущие тиражи и гонорары? Что-то слишком заманчиво, то бишь, обманчиво звучит для нашего времени.

– Возможно, это промо-акция или маркетинговый ход какого-нибудь крупного издательства, – сказал юноша. Лина посмотрела на него с уважением, потому что не умела так легко жонглировать современными коммерческими терминами.

– Сдается мне, что насчет тиражей обычное вранье, – снова подал голос Егор Капустин. – А вот за издание книги в бумажном виде и за небольшой гонорарчик можно побороться. Да и знакомство с Ильинской, имеющей обширные связи в издательских кругах, не помешает.

– Вот и славно, желаю удачи в честной борьбе, – сказала Дюймовочка. В этот раз ее голосок прозвучал в тишине звонко, почти ангельски. Поэтесса легко поднялась с места и направилась к лифту. Сзади дама была похожа на тринадцатилетнего подростка, но теперь никого из собравшихся хрупкая внешность не обманула бы. Они поняли, что в миниатюрном теле поэтессы живет душа самурая, готового растерзать всякого, кто посмеет усомниться в ее месте дамы на литературном Олимпе.

– Ладно, френды, я тоже отчисляюсь из вашей тусы, – буркнул юноша. – Вай-фай не работает, пошел смотреть сериал «Бухло» на ноуте.

– Кто такие? – спросила Лина Егора Капустина, когда странная парочка скрылась из вида.

– Дама с амбициями – поэтесса Мария Кармини, – сообщил Егор с усмешкой. – Как говорили в советское время, «широко известная в узких кругах».

Писатели, задержавшиеся в холле несмотря на поздний час, были не прочь посплетничать.

«Как быстро они забыли смерть несчастного Биркина! – подумала Лина с горечью. – К сожалению, все писатели – эгоцентрики, думают и говорят только о себе. Как легко они поверили в предлагаемые объяснения несчастья, потому что зациклены на своем творчестве и не хотят отвлекаться от собственных дел и планов. Справедливости ради надо заметить, что я мало от них отличаюсь».

Между тем Егор рассказывал благодарной аудитории про Марию Кармини. Это было настоящее представление в лицах. По его словам, узкий круг поклонниц поэтессы состоял, главным образом, из романтически настроенных пенсионерок. Дескать, дамочка страдает ярко выраженной манией величия и вхожа в возрастную мафию, окопавшуюся в Союзе писателей и охраняющую свой окоп до последнего патрона. Однажды поэтесса попала в нужную колею и с тех пор разъезжает за казенный счет по городам и весям, чтобы прочитать один-два стишка со сцены и потом спокойно ждать банкета. Как говорится, «работает за еду». Старушки обожают стихи о любви, так что аудитория Кармини по мере старения населения только увеличивается. Особенно повезло Марии Петровне, когда в столице появилась мода на «Активное долголетие». Эту программу эффективно продвигает столичная мэрия, разумеется, выделяя на нее солиднные средства. Кармини туда внедрилась и теперь частенько выступает перед пенсионерками по Зумму за небольшую зарплату.

Лина с изумлением узнала от Егора, что в нашем духовно богатом Отечестве местные власти постоянно организуют по городам и весям Дни поэзии. Официальная причина: чтобы поддерживать культурную жизнь, которая едва теплится в регионах. Неофициальная же такова: в регионах тоже не лохи сидят. Местным чиновникам, как и столичным собратьям, хочется попилить бюджетные крохи, которые выделяет Минкульт на подобные мероприятия. Между прочим, «литературный туризм» за казенный счет очень популярен в кругу пожилых поэтов. Впрочем, что еще делать на пенсии? Крестиком вышивать? Сериалы смотреть? А тут, как говорил старик Крылов, готов «и стол, и дом», а также благодарная публика. В общем, «Ты все пела – это дело!». Кстати говоря, зимой в регионах тоже проходят подобные праздники. Их проводят в тех заметенных снегом городках, которым повезло стать родиной классиков нашей словесности. Зимой наряду со стихами там в почете блины, хороводы на снегу и катание на тройках.

Егор справедливости ради заметил, что творчество Марии Кармини зрительницы всегда встречают на ура. Постоянные герои ее творений – коварные любовники лирической героини и их законные жены, разумеется, законченные мерзавки. Между тем, имя Марии Карминни давно известно Пенсионному фонду, поскольку девушке уже минуло шестьдесят годков.

– А что это за шустрый молодой человек двинул за нашей поэтессой следом? Он тоже известная в литературных кругах личность? – не отставала Лина от желчного фантаста.

– Еще бы! Он, так сказать, Кармини наоборот! Звезда нового поколения – Стас Лукошко, постмодернист и хипстер. Исправно получает гранты от разнообразных фондов, поддерживающих молодые дарования. Обожает ездить в Питер на фестивали молодых писателей-неформалов. Очень плодовит. Кропает странную авангардную прозу. Впрочем, в его годы простительно тратить время на ерунду. Молодым кажется, что жизнь будет длиться долго-долго, словно посиделки с друзьями в модной кофейне.

– Позвольте тогда уж и мне представиться, – раздался все тот же голос из темноты. Его обладатель наконец вышел на свет, и Лина едва не упала со стула. Это был он, сочинитель готических романов в стиле нуар Валерий Башмачков! Как она в день приезда не заметила его среди других писателей? Чудеса, да и только! Особенно. учитывая его немаленький рост.

Валерий Башмачков был давним приятелем Лины. Познакомились они много лет назад, когда работали в редакции одной газеты. Советский Союз недавно распался, общественный строй изменился, и у журналистов появилась возможность разоблачать жуликов всех мастей и зарождавшуюся коррупцию. Этим и занимался отдел расследований, где трудились Лина и Башмачков. Всего несколько лет назад журналистам приходилось работать в других условиях. Ведущая и направляющая правая рука – компартии и левая – комсомола, крепко держали их в своих объятьях. Критиковать дозволялось лишь отдельные недостатки. Героем разгромной статьи мог стать максимум начальник цеха, никак не выше. В то время популярным был анекдот про слесаря-водопроводчика, который сел за неосмотрительно брошенные слова: «Вся система прогнила, менять надо».

Одним словом, Лине и Башмачкову повезло: они попали в газету в интересное время. Оба были тогда совсем юные, неудивительно. что их роман вспыхнул так ярко, словно в костер плеснули бензина. Они работали в редакции с утра до вечера, ездили вдвоем на места преступлений, дружили со следователями. Тогда-то они познакомились и подружились на всю жизнь со следователем Николаем Васильевым, а попросту – Коляном. В общем, жизнь была беспокойная, но очень интересная. Они писали криминальные очерки. бегали на интервью в разные районы города. И, как говорится, добегались… Из тех лет Лине запомнились светлая шевелюра Башмачкова, его ярко-синие глаза, их торопливые объятья и быстрый секс на подмосковной даче. В то время они далеко не загадывали. И у Башмачкова, и у Лины были свои амбициозные планы. Хотелось реализоваться в творчестве, оба уже пробовали писать прозу, втайне от коллег каждый мечтал написать сценарий детективного сериала.

Прошло несколько лет. Лине и Башмачкову стало не до литературных опытов. Жизнь пошла суровая, репортерская беготня перестала приносить стабильный доход, а тут еще грянул дефолт. Газеты закрывались одна за другой, зарплату задерживали, продукты дорожали каждый день. Лина пошла работать в детскую музыкальную студию, Башмачков какое-то время трудился электриком в трамвайном депо. Казалось, что их пути разошлись навсегда. Несколько лет они не виделись, но регулярно созванивались. Вновь их свела литература. И он, и она потихоньку начали писать остросюжетную прозу: Лина детективы, а Башмачков – готические романы и страшилки. Жизнь, казалось, вопреки всякой логике, постоянно сводила их вместе. Лина неожиданно стала свидетелем серии преступлений в Болгарии. Там она случайно встретила Башмачкова, он стал ей помогать в поисках преступников – и пошло-поехало… С тех пор они уже не расставались надолго. Постоянно созванивались, иногда пересекались в кафешках, чтобы посидеть и обсудить новые сюжеты и проекты. В общем, любовь постепенно переросла в дружбу. Банальная, в общем. история… Однако жизнь постоянно сводила их вместе, чтобы подкинуть новые криминальные загадки. Наверное, бывших журналистов-расследователей не бывает. Вот и Лине с Башмачковым всегда хотелось дойти до самой сути не только в их книгах, но и в жизни. Не раз им удавалось распутать изрядно запутанный клубок преступлений. События происходили… Да где они только ни происходили! В солидной столичной клинике, в элитном фитнес-клубе, в провинциальном санатории, даже в Китае. Лина первая всегда втягивалась в расследование какой-нибудь мутной тайны, а Валерий бросался ей помогать. Однажды выяснилось, что он нештатный помощник полиции, имеет друзей-следователей. В общем, без его помощи Лине было бы не справиться с расследованиями. Волонтерская, по сути, работа частных сыщиков очень сблизила Лину и Башмачкова. Особенно запомнилось одно расследование. В санатории под Тулой им удалось раскрыть преступление из девяностых – серию убийств непокорных «девочек по вызову». Лина и Башмачков при помощи местных полицейских смогли по прошествии многих лет найти заказчиков и исполнителей страшных преступлений.

Словом, любовь давно прошла, страсти улеглись и отболели. Казалось, навсегда. И тут – на тебе! Прошлое явилось к Лине в джинсах и свитере откуда не ждали, причем без всякого предупреждения.

Меньше всего Лина ожидала увидеть былого возлюбленного на литературном семинаре. Между прочим, не самое романтическое место для встречи. Впрочем, Башмачков тоже не планировал увидеть там Лину. Честно говоря, он постеснялся сообщить ей о поездке на семинар «Путь к успеху». Все-таки и он, и она – писатели со стажем, авторы нескольких книг и, увы, не слишком молодые люди. Что они делают на мероприятии, которое полезно лишь юным и зеленым? Странно, что и он, и она, тертые калачи, попались, как дети, на удочку рекламы. Оба ведь в душе подозревали, что семинар – обычный «развод» на деньги. Вернее, шаткая пирамида, в основании которой лежат раздутые амбиции коуча и ее желание заработать, а на вершине – сомнительный результат для участников семинара и попусту потраченное время.

У Лины были примерно такие же соображения. Неудивительно, что она тоже не позвонила перед отъездом Башмачкову. Честно говоря, она собиралась скрыть от него эту «секретную операцию», чтобы приятель не обрушил на нее весь свой сарказм. Оказывается, он совершал такой же тайный маневр, чтобы Лина не узнала о его кратком отъезде.

– Ну что, деятели культуры, пора по камерам? – пошутил Башмачков, и следом за ним с мест поднялись все остальные. Лина чувствовала себя настолько разбитой после страшной находки, что не стала затевать с приятелем долгие разговоры и, тем более, забрасывать его вопросами.

Наскоро пожелав друг другу спокойной ночи, обитатели пансионата разбрелись по комнатам.

Лина долго не могла уснуть. Во-первых, из-за смерти Бориса Биркина. Она лежала и вспоминала его негромкий голос, доброжелательный взгляд, всю его слегка старомодную основательность. Борис успел в первый же день сообщить Лине несколько любопытных исторических сведений. Автор научно-популярных книг, он, казалось, знал все о последних сенсационных открытиях… Во-вторых, Лину растревожила нежданная встреча с Башмачковым. Какой уж тут сон!

Она лежала и вспоминала день приезда в пансионат. Тогда Лине казалось, что в кои то веки она вытащила счастливый билет. Еще бы! Выиграла отборочный конкурс и заполучила в учителя саму Ильинскую. Остросюжетные романы Станиславы Ильинской про Полину, несмотря на кризис бумажных книг, до сих пор печатались большими тиражами и, что удивительнее, эти тиражи довольно быстро раскупались. Новый бестселлер Ильинской с нетерпением ждали и читатели, и критики и особенно – книготорговцы. Критики окрестили Станиславу «Пелевиным в юбке», поскольку писательница принципиально не давала интервью журналистам и избегала желтой прессы. Подобная маркетинговая стратегия, кстати сказать, оказалась намного успешнее бесконечного хвастовства малоизвестных сочинительниц в социальных сетях. Лина то и дело читала в Фейсбуке посты под заголовками: «Как я стала известной писательницей», «Главы из моего нового бестселлера», «Мой путь в литературу», «Как рождалась книга про Хвостика и Пушистика», ну и так далее, и все в таком же духе… Что характерно, сами эти книги читать не хотелось уже после первых двух абзацев. Тем не менее, авторши неустанно заставляли родственников и знакомых сочинять восторженные отзывы о своих «шедеврах» для сайтов электронных книг. На потенциальных читателей такие «ужимки и прыжки» действовали, как ни странно, противоположным образом, и произведения «трудолюбивых троечниц» продавались вяло или вообще возвращались в издательства как нераспроданные.

Между тем, книги Ильинской не оставляли равнодушными никого. У коллег они вызывали зависть и презрение, у читателей – любопытство, у критиков – злую иронию. Словом, все, что угодно, только не равнодушие. Героиня книг Станиславы – дочь олигарха Полина, особа с авантюрными наклонностями, тонким вкусом, легким цинизмом и с хроническими неудачами в личной жизни – была кумиром читающих дам. Видимо, у авторши получилось создать тот самый легкий «антидепрессант», в котором нуждаются измотанные стрессами и замученные бытом современные женщины.

Как ни странно, Ильинская терпеть не могла фотосессий. С последней обложки ее многочисленных книг на читателей смотрела одна и та же фотография авторши – в красном шелковом тюрбане, укутавшем лицо по самые брови. Неудивительно, что личность писательницы не давала покоя ее поклонницам и вызывала любопытство желтой прессы.

Пытаясь уснуть, Лина, подумала, что их с Ильинской жизненные пути проходили на разных высотах и вряд ли когда-нибудь пересеклись бы, если бы не…