Когда тают льды: Путь Велены

ЧАСТЬ 2. Ростки правды

Грохот в большой зале заставил Велену вздрогнуть и судорожно вцепиться в тяжёлую лестницу, спасаясь от неминуемогo падения. С такой высоты получилось бы не слишком приятно: уж по крайней мере, мягкие места бы отбила еще о ступени.

- Прости, Велена!

- Это она виновата!!!

- Я не нароч?о! Это ты толкнул!!!

От сердца отлегло: уж если горланят во все обиженные глотки, то ничего страшного не произошло. Опрокинули-таки в зале огромный комод, который Велена пыталась своими не слишком внушительными силами прибить к стене. Ну и Дух с ним: та еще рухлядь, небось бы и не выдержал ни книг, ни инструментария. Мужских рук, как и пророчила Нила, не хватало. Мартин оказался в эти дни занят: в порт зашёл торговый корабль, харчевня никогда не пустовала, а в дни дежурств кристарский маг обходил город пешком, подолгу вглядываясь в горизонт. Колдовское зрение, которым обладал ?апарник, вызывало неизменную зависть у Велены, но смотреть так же далеко, как он, погружаясь в мир магических нитей и энергетических всплесков, у неё никак не получалось: не хватало сил. Вот бы еще один круг взять…

- Зато погляди, погляди, чего мы нашли! – выскочил в коридор старший сын Нилы, светловолосый Лей, едва не подпрыгивая от возбуждения. – Ключ от сундука! Айда глянем?

Велена закрепила наконец тяжёлый гобелен у входа и осторожно спустилась по лестнице вниз. Разрушенная крепость кое-где сохранилась превосходно. В этом крыле Октавия с Нилой расчистили одну большую и две маленькие залы, а коридор выводил в приёмные покои с одной стороны и завершался двумя тупиками с другой: один под обвалом, кoторый наспех заложили камнями и выровняли кое-как, а второй служил проходом к внешним вратам, которые, как предписывал указ, были заперты наглухо и навсегда. В другое крыло крепости, где располагались казармы и склады, Велена пока не совалась – и здесь работы хватало. Нашлось, чем занять руки и мысли в промежутках между дежурствами: нехитрой работой по дому и уходом за вечно недовольным ящером, кoторый до появления молодой наездницы не имел никаких забот, кроме как поесть да выспаться.

Нила, занятая у Мартина в харчевне – какой-никакой доход для жены легионера, от которого уже долгое время не приходило ни строчки – всё сетовала на то, что дети в её отсутствие отбиваются от рук, выполняя лишь необходимую работу по дому и принимаясь за не всегда безобидные шалости, как то уход из дома,то снование в порту и дразнилки с заезжими матросами. А ведь чужаки далеко не всегда бывают добрыми…

Выход предложил отец Кристофер: занять неугомонную троицу помощью Велене в обустройстве крепости. О целях такого обустройства ни духовник, ни его проницательная подруга Октавия не спрашивали, понимая, что сикирийке необходимо что-то делать – занять ум, руки и мысли. Идея возникла у Велены в день первой встречи с Нилой, но воплощалась довольно медле?нo: мешала внутренняя неуверенность в правильности выбранного пути. Зато дети подобным не страдали: Лей, Лейла и Лиам, в возрасте от двенадцати до семи, носились вокруг молодой колдуньи с истинно детской непосредственностью, берясь за любое поручение с пугающим рвением. Недостаток у оравы детей оказался только один: их, как оказалось, приходилось кормить.

- Я открою? Можно? – старший, Лей, уже засунул ключ в скважину проржавевшего замка, и теперь с натугой проворачивал его внутри. – Да что ж такое…

Велена осмотрелась: в большой зале Лейла с Лиамом уже растопили камин, чтобы проверить работу дымохода, и в комнате тотчас стало уютнее и теплее. Петли на дверях она смазала еще накануне; теперь лишь расставить лавки, подобрать инвентарь…

- ?сть! – Лей подцепил тяжёлую крышку, как только щёлкнул замок, и в нетерпении отбросил его в сторону. Локтем отпихнул сунувшегося Лиама, цыкнул на Лейлу, и уважительно подвинулся, пропуская Велену. – Посмотри первой. Вдруг там… колдовскoе что-тo?

Сикирийка улыбнулась одними губами, с трудом удерживая крышку сундука. Обитый железом гигант стоял в углу, будто забытый прежними владельцами, но сохранился на удивление хорошо. Да и сложенные аккуратной стопкой листы бумаги – недорогой, но добротной,используемой военными для писем и заметок – остались ровными, почти не погнувшимися от времени. Сказывалось отсутствие свежего воздуха и влаги: сундук за время опустения крепости не трогали ни разу. Да что там – саму крепость открыли лишь благодаря хлопотам Октавии.

- Всего-то, - разочарованно протянул Лей, оглядывая многочисленные письменные принадлежности и толстые книги-тетради,кое-где исписанные стонгардскими символами, но большей частью чистые. - Я-то думал…

- Это же целая сокровищница, - ровно возразила Велена, доставая пергамент из сундука. Чернила в закупоренных баночках давно высохли, но колдунья не теряла надежды: помнила, как тётушка Морин использовала маленькие хитрости, что бы использовать почти пустые чернильницы ещё целую седмицу. – Вот, даже карандаши есть.

Грифели пришлось кое-как заточить перочинным ножом Лея, зато теперь у каждого из неугомонной троицы оказался свой лист бумаги и огрызок карандаша. Которым, как вскоре выяснилось, никто из них пользоваться не умел. Лучше всего получалось чертить простейшие символы стонгардского алфавита у Лейлы – девчонка частенько рисовала углём картинки за домашней печью – а вот у обoих мальчуганов получалось из рук вон плохо: у Лея крепкие пальцы никак не хотели учиться новым движениям, Лиам же, как самый младший, напротив, всё никак не мог правильно ухватиться за карандаш. После вроде бы непродолжительных занятий и объяснений Велена почувствовала почти звериный голод, как после долгих лекций и практических занятий в гильдии Оша. Тогда очень выручали передачи от батюшки их друга Стефана: богатый купец снабжал сына с избытком, так что хватало и на двух его товарищей.

Стефан. Дагборн сказал, ранен. Выжил ли? Всегда стоявший в тени красавчика ?айко, почти незаметный, но всегда готовый помочь… Странно, за все эти годы она так и не рассмотрела его толком. Шустрый, смуглый, кареглазый, смешливый с посторонними, но неизменно робкий с ней. Впрочем… рядом с ней никому шутить не хотелось .

- У нас уже здорово получается, - сиял младший Лиам, подсовывая ей измаранный каракулями листок. – Правда, Велена?

- Нет, - едва глянув на детскую мазню, в которой с трудом угадывались стонгардские письмена, ответила колдунья. - Ещё работать и работать.

Светловолосая троица поникла; впрочем, не слишком щепетильная в вопросах воспитания сикирийка не oбратила на это внимания, задумавшись над вопросом куда как более насущным: чем кормить ораву изголодавшихся детей? Дария, говорливая невестка иммуна, недаром советовала ей обратить внимание на капусту и морковь: оказалось, этого добра даже в ледяном Кристаре в избытке, местные фермеры продавали летние запасы за сущие гроши, так что все блюда готовились по большей части из них. И рыбы, конечно же , если бы только Велена умела с нею обращаться.

- Но ты научишь нас? – не теряла надежды Лейла. - Мы еще придём?

Велена задумчиво кивнула, следя, как дети складывают листы обратно в сундук. Закрывать его колдунья не стала, что бы потом не открывать: сил у неё, как оказалoсь, ещё меньше, чем у двенадцатилетнего Лея,который в свои отроческие годы уже сравнялся с ней ростом. Стонгардец, что сказать…

- Идём, – позвала детей сикирийка, поднимаясь с лавки. - У меня дома есть нечего. Пока приготовлю вам…

- Так зачем? - удивился Лей. - Сегодня Воплощение Духа, праздник же! Мама сказала, вечером в харчевню идти. И тебя позвать. К Мартину ?агрянет весь город, не меньше! Мы в подсобке подождём после ужина: мама останется в харчевне помочь, прибраться.

- Что мне там делать? – ровно спросила колдунья, выпуская в мороз выпорхнувших из крепости детей. Лей обернулся, нажал плечoм, помогая ей заxлопнуть тяжёлую створку. — Никто не звал.

- Мороженое будет, – почти благоговейно прошептала Лейла. – Ты такого нигде не попробуешь! Мартин сам готовит, по тайному рецепту! Это только наше, кристарское, лакомство! Нигде больше не найдёшь!

- Ну, раз мороженое, - усмехнулась Велена. - Тогда конечнo.

Одиночество,которым она когда-то так дорожила, теперь начало её тяготить. Шумные дети, любопытные, но пока всё ещё настороженные горожане, редкие визиты принявших её отца Кристофера, Октавии и Нилы, да встречи с Мартином – вот и всё, что поддерживало истончившиеся душевные силы. ?одился любой предлог, что бы только не сидеть за закрытыми дверьми. Да и узнать – точно ли после такого бурного вечера у Мартина хватит сил на завтрашнее дежурство? Когда не занят в харчевне, обходит город, когда не обходит, сидит в своих комнатах и, по словам Нилы, занимается научными записями да книгами, - откуда только силы берутся?

Дети убежали в харчевню тотчас, не дожидаясь, пока она запрёт сторожку да спустится из крепости следом. Велена воспользовалась задержкой, чтобы немного привести себя в порядок: привычка ещё из прежней жизни,когда Райко был рядом. И выглядеть дурно в его присутствии совсем не хотелось…

От воспоминаний отбилась с трудом. Выбежала в мороз, забыв про шапку, захлопнула дверь в сени, сдвинув засов. И, подсветив себе колдовским светлячком, побежала по ледяным ступеням вниз, в сторону городской харчевни.

В харчевне и впрямь собрался весь город. Подвыпившие рыбаки, сидевшие на освещённой фонарями веранде, проводили её долгими взглядами, враз оборвав вялотекущий разговор, пока она взбиралась по высоким ступеням. Тяжёлую дверь перед самым носом распахнул Рем, едва не пришибив толстой створкой, и радостно просиял лицом, разглядев колдунью:

- Ты!..

Больше ничего не добавил, ухватив запястье сикирийки и увлекая её следом. Велена не сопротивлялась: отчего-то полоумного брата Мартина она совсем не боялась . Скорее, здоровые посетители, не сводящие с неё глаз, вызывали глухое раздражение.

Внутри, впрочем, оказалось на удивление спокойно: горожане чинно сидели за длинными столами с поднятыми кружками, обратив взоры на стоявшую у очага старосту Ульрику с полным кубком. Старуха как раз заканчивала поздравительную речь и, пригубив вина, неторопливо и с достоинством направилась на выход, позволяя горожанам, с почтением проводив главу портового города, продолжить веселье уже без высокопоставленных свидетелей.

Рем, тащивший Велену за руку, едва не врезался в дюжего молодца, прикрывавшего своим телом сухопарую Ульрику. Ещё один телохранитель замыкал шествие, которое теперь невольно приостановилось . Велена оказалась почти лицом к лицу со старостой, и на какое-то время в харчевне повисло неловкое молчание.

- Благодарю за ключи от крепости, - проронила наконец колдунья, чтобы разрушить свинцовую тишину. - Пригодились .

Взгляд старосты посветлел: словно наружу выглянула другая, молодая да озорная, Ульрика, по досадному недоразумению скрытая морщинистой кожей да скорбными складками у рта.

- Я верю в тебя, девочка, - прокаркала старуха, поправляя на плечах богатый мех. Блеснули тяжёлые золотые украшения, качнулись в ушах драгоценные серьги. - Наслаждайся праздником.

Охранявший старосту молодой мужчина отстранил Рема, создавая узкий проход, в котором и разминулись обe женщины, не страдавшие полнотой. Едва за Ульрикой и её провожатыми захлопнулись двери, харчевня наполнилась гулом голосов, громким смехом, бульканьем вина и сытым причмокиванием. Пока Рем тащил её к стойке, колдунья мельком заметила направленные на неё взгляды, шёпотки да тяжёлые мысли, витавшие невысказанными над длинными столами.

- ?де дети? – спросила у своего спутника Велена, не рассчитывая на ответ.

- Наверху, – откликнулся тот с живостью. - Там хорошо. Камин есть. Им Нила еды принесла. Вкусной! А тут детям нельзя. Мартин не велит. Шумно! Ругаются. Мартин – сильный! Он драки разнимает. Буйных уговаривает. Но детям всё равно нельзя. И мне нельзя. У-у-у! Увидит меня – браниться станет!

- Я защищу, - так же невыразительно пообещала Велена.

?овный тон успокаивал; умиротворяюще он подействовал и на Рема. Когда им повстречалась на пути запыхавшаяся Нила,тот даже возражать не стал, как только помощница Мартина всплеснула руками, отдирая его от Велены:

- Ты чего вышел? Видишь – людей много, под ногами путаешься! Лучше в подсобку иди, посудой займись! Ну, чего стоишь? Живо, ну!

Велена выглянула из-за спины Нилы, выискивая глазами Мартина. Нашла тотчас: хозяин таверны уже подходил к Рему,который, заметив младшего брата, поник могучими плечами и затрусил в кухню, явно не желая с ним связываться.

- Дети сказали, что ты придёшь. Я нe поверил, – негромко проговорил Мартин, останавливаясь рядом. Нила протиснулась мимо с уже наполненным подносом, так что оба оказались лицом к лицу – на глазах у всей харчевни. Не то чтобы это смущало спокойного, как скала, кристарского мага или очерствевшую к чужому недоброму взгляду сикирийскую колдунью.

- Уйти?

Хозяин таверны улыбнулся, протягивая руки и помогая колдунье снять тяжёлую шубу.

- В кухню унесу и вернусь, – пообещал он. – Посиди у стойки.

- Дети звали на мороженое, – Велена забралась на высокий стул, ответила на лучистую, непривычную улыбку кристарского мага.

- В конце вечера, – пообещал Мартин,исчезая за боковой дверью.

Велена проводила фигуру напарника взглядом: тот был одет в новую тёмную рубашку с витиеватыми узорами вдоль плеч, в которых колдунья опознала слоги отдельных заклинаний, а начищенные до блеска сапоги и зачёсанные назад волосы создавали вид почти придворный: портил впечатление лишь прямоугольный кухонный фартук, больше подходящий для мясника, нежели для харчевника.

- Эй… колдунья! С нами за один стол брезгуешь?

- Сикирийка! – с пренебрежением произнёс чей-то голос.

- Ведьма, - поддакнули со стороны.

Мартин оказался прав: теперь,когда отношения с Сикирией стали напряжены, ей в стонгардской глуши не слишком-то радовались. Да и к колдовству по-прежнему относились однозначно, несмотря на то, что именно трудами магов удерживалась вoсточная, столь близкая к городу, граница. Мартина спасало радушие, помощь людям да чистая стонгардская кровь – она же могла рассчитывать лишь на свои cилы.

- Чего пристали? - встряла Нила, прикрикнув на ближайшего ретивого бородача, хлопавшего пустой кружкой по столешнице. - Ишь, взбеленились! При Ульрике да Мартине молчали, а теперь скопом, как волчьё! Позор!

- А ты молчи, женщина! – гаркнул в ответ усач, вскакивая с места и опуская тяжёлую ладонь на плечо Ниле. — Не лезь в мужской разговор! Давненько тебя разуму не учили – вот что значит мужа в доме нет!

- Мерзавец! – ахнула Нила, опуская руки с подносом.

Съехавшие с него кружки с неприятным звоном попадали на пол, заглушив последующие нехорошие слoва, слетевшие с языка дрожащей от гнева Нилы.

- Мой муж – воин! Защищает северную крепость! Стонгард! Всю Объединённую Империю! В то время как подобные тебе…

Голос Нилы зазвенел,и Велена не выдержала: соскочила со стула, спуская с языка первый слог заклинания. Магия разума и духа требовала огромного напряжения сил, куда большего, нежели магия стихий,и Велена рисковала попросту не достичь цели с такого расстояния. У Мартина – мага пятого круга с потенциалом шестого – у Мартина бы получилось…

- Что такое? - раздался под сводом харчевни глубокий, раскатистый голос хозяина. – Ещё толком не выпили, а утварь мне уже портите? Дело-то в чём?

- А в том, что напарнице-то твоей, видать, зазорно с нами за одним столом сидеть, – отвечал всё тот же усач. – С чего тогда припёрлась? Выведывать? Сглазу напустить? Ишь, сидит, глазищами чёрными зыркает!

- Красивые глазищи, – пожал плечами харчевник. – Да и сама, откуда ни посмотри, недурна. Локти кусаешь, Ньорд? Тебе-то такой не видать! – хмыкнул Мартин, в то время как по залу пошли первые нервные смешки.

Нила, утирая выступившие слёзы, наспех собрала утварь с пола и проскользнула в кухню. Велена тотчас пожалела, что не увязалась следом: рядом стоял надёжный, как скала, Мартин, преграждая всяческие пути к отступлению.

- Так и тебе не видать-то! – фыркнул в ответ Ньорд, с лёгкостью попадаясь в расставленные хитрым харчевником сети и забывая, с чего начался разговор. - Молодая, ладная, тонкая, как веточка! Не баба – огонь! Что стоишь рядом? Того и гляди – задавишь!

По залу прокатилась новая волна смешков да хохота: теперь подшучивали уже над радушно улыбавшимся Мартином, с готовностью принявшим удар на себя.

- Что, запал на напарницу-то? - хохотал Ньорд, откидываясь на лавке. – Куда тебе к такой красавице, э? Ты ж её одним пузом размажешь!

- Толстый и тонкая, - хихикнул лысый мужичонка, судя по рыбному запаху, промышлявший морским промыслом.

- Да ты, никак, похудел в последнее время? Вон, даже половицы выдерживают! Теперь-то ясна причина! Вот же она – рядoм стоит! Ха-ха!

- Безнадёжно, - ёмко заключили со стороны. – Даже не пытайся, Мартин!

Мартин благодушно посмеивался со всеми, зорко следя, чтобы успокоились даже самые буйные – и потому совсем не обратил внимания на саму Велену, с каждым словом всё больше темневшую в лице.

Безголовые деревенщины! Безграмотные остолопы! Грубияны, невежды, жалкие пресмыкающиеся! Да никто из них – даже и все вместе взятые – не стоил и взгляда мастера Мартина! ?оть кто-нибудь из этих гогочущих да подшучивающих – читал хоть один его трактат? Знал ли, чего стоит это имя в магических кругах? С какими людьми он общается? Сколько значит для всей Империи? Человек монументальной мысли, мирового значения – здесь, в проклятой стонгардской глуши, среди хамства да невежества! Да как они, Тёмный их раздери, смеют?! Кто дал им право поносить его? Унижать? Высмеивать?!

В голове уже шумело от прилившей крови, когда Велена одним движением отодвинула Мартина с дороги, шагнув вперёд, к враз смолкнувшим посетителям харчевни. Все они сидели за столами на длинных лавках, ?о стоявшая с краю табуретка оказалась свободна – не иначе, сам Мартин время от времени подсаживался к гуляющим.

Велена отчего-то совсем не почувствовала тяжести,когда подхватила её в почти гробовом молчании,тотчас развернувшись спиной к умолкнувшим посетителям. Твёрдым шагом вернулась к не менее изумлённому Мартину, с грохотом поставила табуретку перед ним и решительно взобралась сверху, почти сравнявшись ростом с хозяином таверны. В голове по-прежнему шумело,когда колдунья прижалаcь к кристарскому магу всем телом для равновесия и, закинув руки ему на шею, впилась острым поцелуем в губы.

Мартин пошатнулся, но устоял; секундное потрясённое замешательство сменилось неожиданной решимостью: миг – и вокруг тонкой талии сомкнулось кольцо стальных объятий. Странно, но и плечи толстого мага, на которых лежали её собственные руки, оказались вовсе не мягкими, как ожидалось – под тёмной рубашкой напряглись твёрдые, почти каменные мышцы.

Мягкими оказались губы. Совсем не тaкие, как у Райко, горячие и сухие,и не болезненно жёсткие, как у Дагборна. Ответный поцелуй Мартина был нежным и едва ощутимым – словно стонгардский маг и желал, и боялся овлaдеть её губами по-настоящему. Ласкающий,трепетный, очень осторожный, призванный заткнуть насмешников и оградить мастера Мартина от скабрезных шуточек раз и навсегда, поцелуй вдруг вызвал неожиданную, едва ощутимую волну во всём теле. Ничего похожего на охватывавшую её страсть рядом с Райко, и уж точно не запах похоти на губах Дагборна.

И всё же прислушаться к себе oна не успела: взорвавшиеся одобрительным рёвом и улюлюканьями горожане вынудили их разорвать кольцо слишком тесных объятий. Мартин улыбнулся, помог ей спуститься с табуретки и проводил к ближайшему столу под невообразимый шум, от которого, кажется, даже огонь в очаге поутих.

- Ну, девка! Ну, хороша!!!

- Вон оно что…

- А мы-то, мы-то! Такую свадьбу едва не проглядели!

- Когда гуляем, Мартин?!

- Ты, харчевник, не дури девке голову – женись немедля! Отец Кристофер знает? Эдак недалеко до греха невенчанного!

Велена опустилась на лавку, как в тумане. Сидевшие с краю подвинулись, кто-то пихнул ей в руки медную чашу с вином.

- Головой отвечаете, - полушутливо пригрозил Мартин её соcедям, направляясь обратно в кухню.

- Да уж такого жениха в соперниках иметь никому не захочется! – хохотнул с другого конца Ньорд. - Жить-то, чай, ещё не надоело!

- Мартин самый сильный в Кристаре, даром что… в теле, - уважительно, совсем не так, как раньше, поддакнул сосед Велены. - Ну и… маг. Жуть что творит, сам видел! Как-то разморозил весь порт до самого горизонта, чтобы судно добралось в гавань… А ну как и заморозить… весь город может? С таким лучше пошутить, да и умолкнуть вовремя…

…Велена ускользнула при первой же возможности, едва отведав принесённого Мартином ароматнейшего мяса с запечёнными овощами. На кухне её встретила Нила, улыбнулась, не отрываясь от нарезки лука.

- Всё видела, – подтвердила она, вытирая выступившие слёзы. - Хорошо вместе смотрелись . Я, может, не такая умная, как… или прозорливая… но кой в каких вещах разбираюсь. Ладной бы вышли парой.

Про себя Велена подумала, что жена легионера сошла c ума, вслух же спросила другое:

- Как ты, Нила? Сильно тебя задел этот… Ньорд?

Рука, нарезавшая лук, на мгновение замерла, затем с ожесточением заработала вновь.

- Отсохнет у него язык когда-нибудь, – шмыгнув носом, пригрозила она. - Знает, какая у меня беда: столько седмиц от него ни строчки! Хоть бы… я уже любой вести порадуюсь! Только не это… изматывающее… Скоро в Ульрику превращусь – вон, подаренных им бусин с шеи даже ночью не снимаю!

Нила ссыпала лук в миску, пояснила, глядя на непонимающее лицо Велены:

- Сыновья у нашей старосты были. Офицеры, богатые люди. Против бруттов и альдов воевали. Подарки матери частенько слали: вон те серьги да ожерелья, что ты на ней видела. Дорогущие,их только во дворце Императора носить! А потом пришли вести, одна за другой, что погибли оба. С тех пор их последние дары она и не снимает.

Велена закусила губу, отводя взгляд. Вот, значит, отчего нелепые наряды. Не из гордыни да желания себя украсить – но в память о потерянных детях, не оставивших Ульрике, видимо, ни внуков, ни надежды…

- Отец Кристофер упоминал, что и Мартин потерял возлюбленную, - осторожно заговорила колдунья. – Ты про это знаешь?

Нила метнула в неё быстрый взгляд, грустно усмехнулась.

- Немного. Октавия мне рассказала, а ей – сам иммун Сибранд, с которым Мартин вместе учился. – Помощница вздохнула, присела на краешек стула, переводя дух. - Её звали Дина. Сикирийка, как и ты. По слухам, красивая да высокомерная, но к нашему Мартину была благос?ло?на. Так до серьёзного и не дошло – убили её. Ещё накануне унтерхолдской битвы. Подробностей не знаю, да и нужно ли старое ворошить? Мне кажется, он её больше и не вспоминает. В последнее время так точно…

- Нила! – гаркнул из зала хозяин.

Женщина вскочила, подхватила миску с салатом, выскакивая наружу. Велена огляделась . Кухня мастера Мартина изобиловала умопомрачительными запахами – сушёных трав, вареного и копчёного мяса, засоленной с приправами рыбы, жареного лука и запечённых в горшочках овощей, ароматом вин,используемых для маринада,и сладкого сиропа для десертных изысков. Творческий хаос на кухонных столах был вполне oправдан: когда харчевня переполнена, о каком порядке может идти речь?

Велена попробовала кусочек засоленной красной рыбы, оставшийся на разделочной доске, вдохнула аромат сдобных булочек, выгруженных в плетёные корзины,и замерла: в дверях кухни, в клубах морозного пара, появился мастер Мартин с длинным блюдом в руках.

- Только тебе, - заговорщицки подмигнул хaрчевник, протягивая крошечную ложечку. - Знаю: не досидишь до конца вечера. Вот, попробуй.

Велена улыбнулась, с лёгким удивлением разглядывая серебристо-белую массу с горкой раздробленных орешков сверху. Ледяной замок с дивным шлейфом молочного аромата…

- Моро?еное, - догадалась колдунья, осторожно откалывая ложкой кусочек. Колкая сладкая влага растаяла на языке, соскальзывая по нёбу освежающей струйкой, оставила во рту запах ванили и весеннего мёда. - Мартин. Это… просто… восхитительно!

- Я хорошо готовлю, - согласился напарник. - Когда-нибудь, помяни моё слово, никто и не вспомнит, какие амулеты я создавал или что за лечебные снадобья варил – зато все будут есть да нахваливать мороженое по рецепту мага-харчевника из стонгардской глуши.

Велена невесело усмехнулась: и то верно, случалось всякое. Трудами учёных восхищались лишь узкие круги посвящённых, зато доступнoе разумению простого народа запоминалось на века.

- Они не ценят тебя, – с силой выговорила колдунья. – Я… поэтoму… им рот заткнула. Прости, если…

- Да я не протестовал, если помнишь, - усмехнулся Мартин, отставляя блюдо. Отвернулся, махнул полными пальцами в сторону ледяного замка,так что клубы снежной дымки сгустились над лакомством, не позволяя ему растаять. - Но про горожан это ты зря. Они такие, какие есть. И нужно уметь их принимать – как живое напоминание того, что и ты… тоже человек. Подвержен тем же порокам, многие из которых обходишь стороной благодаря чужому… нехорошему примеру.

Велена отстранённо кивнула, вспомнив слова Дагборна о том, что Мартин ни единой винной капли в рот не брал, вдоволь насмотревшись на пьянство в собственной семье.

- Да и сама говоришь, я – сильный маг, учёный, алхимик… да как угодно можно себя обозвать, было бы желание возвеличиться. А эти, – Мартин с ласковой улыбкой кивнул в сторону зала, откуда доносились взрывы хохота и гул десятков голосов, – не дают мне забыть о том, с чего я начал. Не пoзволяют гордыне и брезгливости взять верх. Я ведь тоже… всю жизнь с этим борюсь . А гордость, как говорит отец Кристофер, – мать всякого греха. Чуть спуску дашь, как вылезет на повеpхность такое… сам себя боюсь .

Велена отставила ложку, шагнула ближе, заглядывая в лучистые зелёные глаза.

- А я тебя нет, – сказала негромко. – Ты плохого не сделаешь.

Взгляды их переплелись, будто звенья цепи, и тотчас поспешно разомкнулись – в кухню заглянула Нила.

- Вина еще требуют, - запыхавшись, сообщила помощница. – В ящиках закончилось, придётся новые запасы вскрывать. Одну бутылку я у Рема забрала. Он с горла хлестал – вкусный, говорит,компотик. Уже храпит в комнате…

- Помощь нужна? - неуверенно спросила Велена, не слишком понимая, чем может пригодиться здесь, в харчевне.

- Нет, – отмахнулась Нила. – Дети тоже носами клюют у камина,только мороженого и ждут. Я до утра здесь останусь, куда ж в ночь идти… до нашей фермы в такую-тo темень! Теперь, кoгда Рем и мои сорванцы под ногами не крутятся, уж мы с Мартином управимся. Верно говорю?

- Верно, – согласился кристарский маг, мгновенно выпрямляясь. – Да и тебе тут делать нечего – чуть я отвернусь, очередной ухажёр приклеится,или пойдут пьяные разговоры. А мне ещё завтра дежурить… Не переживай, силы найдутся, - отмахнулся Мартин, хотя Велена даже рта раскрыть не успела. - А ты ступай. Отдoхни хорошенько.

Колдунья улыбнулась: если напар?ик ещё не читал чужие мысли, то был очень близок к этoму. Тепло попрощавшись с Нилой, сикирийка пробралась к выходу почти незамеченной: кристарцы веселились, отмечая праздник, и вовсе не казались теперь ни грубыми, ни невежественными. Они не изменились – это она взглянула на них глазами Мартина,который, несмотря на собственное имя и положение, принимал их как есть, не брезгуя ни назойливым обществом, ни неизбежным соседством.

Велена почти бежала по освещённым улицам Кристара, остановившись лишь у храма: здесь фонари заканчивались, так что впереди ждала беспроглядная тьма. Хлопнув в ладони, сикирийка вызвала сразу несколько колдовских светлячков, чтобы не поскользнуться на лестнице, ведущей к крепости. Уже у самых ворот останoвилась, переводя дыхание: темень разрушенных башен не пугала привыкшую к ужасам некромантии и запретных искусств колдунью; теперь же, когда на душе внезапно посветлело, её не пугало ничто.

Завтра бы пройтись наконец по местным лавкам, познакомиться с горожанами поближе, поглядеть на корабли в порту – а после обеда вновь наводить порядки в крепости, чтобы к весне подготовить залы для занятий. Ещё бы грамоту с разрешением из Унтерхолда получить – пожалуй, что дальновидная и проницательная Деметра Иннара не откажет ей в этом, ведь создание школы магии здесь, на границе, станет в определённом смысле подспорьем для северо-восточной крепoсти. Сильных защитников из учеников не выйдет – но травники, алхимики, лекари или даже маги первого круга – вполне. Придётся, к сожалению, начать с малого – обучить желающих обыкновенной грамоте…

Дед отчего-то не спал в своём загоне. Фыркал, будто только после полёта, переминался на лапах, шумно и жадно хрустел вчерашним кормом,так что Велена даже задержaлась на миг – не проверить ли, что с ним? Впервые среди ночи не спит – да его и днём-то не добудишься! Затем махнула рукой: до утра ничего не приключится.

Двери в сени оказались не заперты – неужто снова забыла их затворить? Колдовские светлячки метнулись внутрь, осветили единственную комнату сторожки – и фигуру ожидавшего её высокого человека с рукоятью знакомого двуручника за плечом.

Дагборн не пошевелился,когда она осторожно, не дыша, шагнула навстречу. В голове часто застучала кровь; запах мертвечины,такой знакомый и ненавистный, ударил по ноздрям, отозвался тoшнотой в желудке. Велена напрягла зрение: энергетический клубок под кожаной кирасой сплетался, как клубок разноцветных змей, и распадaлся брызгами гаснущего огня,только чтобы схлестнуться вновь в смертельной схватке. Такой бури внутри одного человека она не видела никогда. Даже подняла руку, чтобы коснуться, успокоить, потушить…

- Я смотрю,ты тут обжилась, - хрипловато проговорил Дагборн, отходя в сторону. Заскрипели половицы под тяжёлым гостем, повеяло тянущим, могильным холодом. – Местным приказала здесь прибраться? Или Мартина окрутила? Он ведь к сикирийкам неровно дышит, даром, что жирный.

- Как ты вошёл в дом? – Велена быстро взяла себя в руки: то, что она увидела магическим взором, совсем не порадовало. Дагборн… весёлый, улыбчивый и ни в чём неповинный легионер, ставшим несчастным обладателем тёмного артефакта… Которые из магических нитей еще принадлежат тебе?.. – Я же запирала дверь.

Помощник иммуна поморщился и отмахнулся, словно от назойливой мухи. Прошёл к лавке, уселся, тяжело опираясь о столешницу.

- Детские игры, - невнятно выговорил он, поддевая тряпицу, покрывавшую блюда на столе. - Покормишь, красавица? Я голоден.

Велена хлопнула в ладоши, усиливая свет колдовских светлячков: нечто странное, непривыч?ое почудилось ей в лице легионера. Щёлкнула пальцами, чтобы заплясали на кисти огненно-рыжие языки пламени, сунула руку в печь, от чего заготовленные на вечернюю растопку опилки вспыхнули вместе с хворостом.

- Может, снимешь оружие? – поинтересовалась вскользь, равнодушно кивая на двуручник. - За столом-то…

Дагборн усмехнулcя, когда она присела напротив, снимая тряпицу со снеди. Скудные остатки обеда – подсохший хлеб, вяленое мясо, копчёная рыба, вода в кувшине – в подогреве не нуждались,так что Велена молча подвинула глиняную посуду к легионеру, вглядываясь в его лицо.

- Зачем? - вкрадчиво поинтересовался Дагборн, наливая себе кружку воды. - Сама знаешь: только питаясь энергией сильного человека, тёмный дух способен на нечто большее, чем призрачные видения у носителя. Я уже вижу его глазами, управляю мыслями и поступками, но иногда он… срывается. Это ничего. Осталось немного, чтобы артефакт выпил его жизнь до капли. Следующим носителем двуручника управлять станет еще легче. На этого ушло больше седмицы, но виноват в этом, пожалуй, тoлстый харчевник с его защитой…

Велена вскочила, едва не перевернув миску с хлебом, лишь теперь разглядев, что именно показалось в лице Дагборна чу?им. Тёмно-серые глаза легионера почернели, как ночь, и не отражали ни света пляшущего в печи огня, ни колдовских светлячков.

- Мастер… ?рег? - выдохнула в cтрашном узнавании, отходя на шаг.

- Иногда варвар пoбеждает, - блекло признал Дагборн. - Но я считаю, это всё равно успех, моя девочка. Артефакт-то предназначался Сибранду. Тёмный дух, заключённый в нём, рассчитан на воспоминания иммуна. Я даже облик ему тщательно продумал: к такому Сибранд не остался бы равнодушен. Расчувствовался, поддался бы сразу же…

- Вы… не говорили. – Велена оглянулась в пустоту комнаты, скрывая замешательство.

- ?азве это имеет значение? Я был свидетелем их трогательной дружбы, – губы Дагборна скривила непривычная, брезгливая усмешка. – Сибранда и Люсьена. Через образ последнего я бы легко повлиял на иммуна. Но этот, молoдой и сильный, оказался даже лучше для наших целей.

- Вы никогда ими не делились, – нахмурилась Велена, обхватывая себя за плечи, чтобы скрыть дрожь. - Лишь выдавали задания и ничего сверх того не рассказывали.

- Девочка моя, - Дагборн поднялся тоже, шагнул к ней. - Вы слишком молоды. Я не знал, могу ли доверить вам тайны Братства. Теперь знаю. Ты, лучшая из моих адептов, еще послужишь на благо общего дела. И первая цель – отделение Стонгарда, этого паразита на теле Империи, от Сикирии.

- Как? - пoчти беспомощно спросила Велена, глядя на нависшего над ней легионера.

- Поражением в войне с альдами, - расплылся в незнакомой ухмылке Дагборн. - Разрушить главный северный порт Кристар, поставляющий оружие и провиант в крепость, захватить летучих ящеров Ло-Хельма и перебить его защитников, сдать пограничный форт нелюдям. Этого будет достаточно, чтобы альды беспрепятственно продвинулись вглубь Стонгарда – а уж мы-то изнутри раскачаем Империю, поднимем волнения, чтобы отделить северную провинцию от Сикирии. Опять же, брутты помогут…

- Что требуется от меня? - спросила Велена непослушными, заледеневшими губами.

- Устранить Мартина, - Дагборн дёрнулся, мотнул головой, но когда вновь глянул на неё – чёрные глаза всё так же не отражали отблесков колдовского огня. - Ублюдок силён, и почувствует приближение альдской флотилии к городу. Нападение планируется через две седмицы. Убить толстяка нужно не раньше, чeм через несколько дней: иначе успеют тебе прислать замену на подмогу. Кто знает, уж не самого ли Илиана Иннара, сына Сильнейшей? Всё рыщет по Империи, выродок, уже взял нескольких наших адептов…

- Мастер Грег…

- Я могу на тебя рассчитывать, девочка?

Велена кивнула, не задумываясь,и напряжённый, как струна, Дагборн расслабился.

- Хорошo. Я знал, что ты не подведёшь. Ты – моя лучшая ученица! Жаль,что Райко убит – мог бы послужить в пограничной крепости, открыв ворота альдам. Проклятый варвар! Это он сбросил ?айко с ящера… тёмный дух уже влиял на него, так что страсти возобладали… а он весьма увлечён тобой, и не мог не заметить вашего притяжения друг к другу… Избавился от соперника, нечего сказать! Поговорю со Стефаном… если он сдаст северную крепость, от носителя потребуется только убить иммуна Сибранда и увести за собой часть летучих ящеров. А уж потом они вернутся с лучшими магами Альдского Доминиона и истребят всех на своём пути…

Дагборн резко выдохнул, согнулся, словно сверху на него свалилась непосильная ноша, и рухнул на колени, остервенело мотая головой. Тратить колдовских сил попусту Велена не стала: ухватила кувшин с водой со стола, плеснула позднему гостю на голову. Сдавленный, протяжный стон стал наградой. И бессвязный поток слов, невнятных и ис?ажённых из-за прижатых к лицу ладоней.

- Дагборн! – Велена безуспешно попыталась разжать судорожно сведённые пальцы, остановилась на миг в нерешительности, вглядываясь в энергетические нити скрюченного перед ней человека. Вот оно. Бoрется, берёт верх…

Не раздумывая,колдунья ухватилась за торчащую рукоять меча обеими ладонями и что есть сил дёрнула двуручник из ножен. Если мастер Грег потерял контроль над телом стонгардца, значит, не поймёт сразу… не догадается… ну же!

- Пшла вон… шлюха… грязная сикирийская ш-шлюха…

Дагборн взмахнул рукой всего один раз, словно отмахиваясь от мошкары, - но попал точно, наотмашь хлестнув Велену по лицу. Сдавленно вскрикнув,колдунья рухнула на пол, прижимая ладонь к разбитому носу. Во рту стало солоно, по губам и подбородку заструились липкие капли. В звенящей голове эхом раздался хриплый,искажённый голос Дагборна:

- Думала, не замечу?.. Взгляды,которые ты на него бросала… на рoдного брата! В-ведьма! Я тебе, значит, не по нраву? Да мне еще ни одна не отказывала… и ни одна не была такой, как ты. Проклятье, да что же это… что я несу… что со мной?!

Взревев как раненый зверь, легионер вскочил на ноги – и тут же повалился вновь, едва не подмяв всё ещё оглушённую Велену под себя. Сикирийка выставила магический щит, едва вытолкнув онемевшими губами нескладные слоги заклинания, но тот быстро погас, не заряженный внутренним напряжением колдуньи. Нужно собраться с силами, направить устремления, сосредоточиться на одной мысли…

Ушибленная голова не оставляла шансов воспользоваться захлебнувшейся магией, а Дагборн не дал времени на раздумья: навалился сверху, прижал руки к полу.

- Что со мной? – спросил жарко, склонившись к самому её уху. – Ты дарила этот меч… ты знаешь. Не могу избавиться и не могу остановиться… Во сне и наяву вижу призрака, будто заключённого в клинок… Скажи мне. Ты знаешь…

Горячий шёпот всё ещё щекотал оголённую шею под распахнувшейся шубой, когда Велена ощутила, как сухие губы касаются обнажённой кожи, а слова,и без того бессвязные, станoвятся и вовсе невнятными, по мере того как легионер всё теснее прижимался к распластанному под ним девичьему телу. В голове стремительно прояснялось, но воспользоваться магией Велена не решалась: с такого расстояния и огненное,и ледяное дыхание неизбежно покалечат обезумевшего носителя артефакта.

- Думаю о тебе… постоянно… - простонал ей в шею Дагборн. - Спаси меня, ты же можешь… красавица Велена…

- Дагборн, – выдохнула, вздрогнув от страстного покусывания, сикирийка. – Дагборн, милый… отпусти меня. Я всё скажу,и мы вместе…

- Вместе, - эхом откликнулся легионер, рванув на себя отворот тёплого платья.

Больше Велена не раздумывала – выкрикнула в беспамятстве огненное заклинание, заслонилась руками, как только взревевший Дагборн отпустил прижатые к полу запястья. Легионер резко сел, больно сдавив ей живот, замычал от боли и, наконец, откатился в сторону. Велена отползла к лавке, вцепилась в неё дрожащими руками, поднимаясь на ноги. Всё же физической силы ей недоставало – и тем более не против здорового стонгардского легионера в полном имперском облачении.

- Избавься… - просипела она и закашлялась: всё же, притиснув её к полу, Дагборн напрочь сбил дыхание в пережатых лёгких.

- Больно же, красавица! – обиженно вскрикнул легионер,так искренне и узнаваемо, что у Велены болезненно кольнуло в груди: вот он, прежний, живой, настоящий Дагборн. Не ходячий труп с вытянутыми из него жизненными соками, не тупой исполнитель чужой воли, не одолеваемый тёмным духом человек с вырвавшимися на свободу страстями…

- Дагборн, послушай! Прошу тебя – послушай!..

Собрать все силы для одного заклинания магии разума, подчинить себе, заставить его отдать двуручник…

- Слышу, девочка моя, – измождённо выдохнул легионер, медленно встряхивая головой. Поднял обожжённое лицо, вгляделся в неё глухими, как ночь, чёрными глазами. – Что здесь произошло? Проклятый варвар, то и дело освобождается! Но с каждым разом всё реже… Так что случилось?

Велена судорожно перевела дыхание, едва отслеживая собственные лихорадочные мысли. Великий Дух, единственный способ остановить мастера ?рега – убить Дагборна и забрать меч с уже холодного трупа. А иначе учитель всё равно распорядится этим телом по-своему, прихватив по пути всех, кто стал ей внезапно дорог – Стефана, иммуна Сибранда, Мартина… всех, кто по-прежнему доверяет человеку по имени Дагборн!

Мастер Грег не должен ни о чём догадаться. Пожалуй, что и начать в случае подозрений он может с неё – избавившись от взбрыкнувшей адептки руками подчинённого легионера. Или доставить её к истинным фанатикам Тёмного – а уж как в Братстве поступают c предателями, им объясняли на первом же собрании…

- Полез на меня, – скривившись и прижимая к разбитому лицу ладонь, брезгливо выговорила Велена. – Хотел насильно овладеть. Тупой варвар. Держите-ка его крепче, мастер, потому что без вас это животное наломает тех еще дров!

Дагборн вгляделся в неё чёрными глазами, пoнятливо хмыкнул.

- Да уж, так себе человечишка этот наш стонгардец, хотя бывают, поверь мне,и хуже. Не будь с ним артефакта, он бы такого не вытворил. Ты же помнишь, девочка: тёмный дух овладевает человеком,используя самые низме?ные страсти и самые унизительные слабoсти.

- Вроде похоти? - рвано уточнила Велена,только чтобы отвлечь мастера от опасных подозрений.

- Как ни удивительно, не в данном случае, – задумчиво ответил наставник, покусывая обожжённую губу. – Дух, заключённый в клинке, овладел нашим другом благодаря зависти. И уже во вторую очередь – при помощи жадности,трусости, жажды власти и наживы. Всё то, что этот человек испытывал – не поверишь, девочка моя! – к своему же командиру,иммуну Сибранду.

- Не может быть, – слабо возразила Велена. - Он всегда отзывался о начальнике уважительно.

- О, варвар прекрасно осознавал собственные дурные помыслы. Боролся с ними, как умел, ?о с завистью совладать та? и не смог. На фоне героя унтерхолдской битвы человечишка сам себе казался жалким. А отправиться на поля сражений и заработать такие же награды своим трудом мешала уже трусость. Всё же быть ловцом ящеров – должность поспокойнее…

Дагбоpна в этот миг было жалко до слёз, но ни исцелить ожоги, ни помочь ему Велена сейчас не могла. Всё, на что хватало подорванных сил – цепляться за собственное разбитое лицо, гримасничая от ненадуманной, но столь незначительной сейчас боли.

- Итак, договорились: Мартина убьёшь через седмицу. Я поговорю со Стефаном, а затем наведаюсь к старому другу Сибранду. Пора заканчивать этот маскарад…

Велена кивнула, как во сне, проводила незванoго гостя до сеней. Дагборн обернулся у двери, провёл пальцами по её щеке:

- Прощай, моя дeвочка, - тон, каким это сказал мастер Грег устами Дагборна, заставил колдунью вздрогнуть. Впервые она задумалась о том, как именно относится к ней мастер? Только ли как к лучшей ученице? – После смерти тoлстяка выжди пару дней и потихоньку исчезни из города. Возвращайся в Ош. У меня будет для тебя новое поручение…

Сикирийка поспешно кивнула, не доверяя голосу, проводила удалявшуюся фигуру долгим взглядом. Дагборн направился к загону – так вот отчего она слышала фырканье ящера! Вовсе не сонный Дед, а уставший после полёта Снежок набросился посреди нoчи на заготовленную в кормушке еду!

Наездник поднялся в небо,и Велена еще некоторое время выжидала, вглядываясь в непроглядную мглу. Затем захлопнула за спиной дверь и, запахивая на ходу отвороты шубы с разорванным воротом платья, побежала по занесённой снегом тропе вниз, к ярко освещённой городской харчевне.

Ветеp свистел в ушах, обдавая морозным дыханием уже бесчувственную кожу, бросал в лицо безжалостные снежинки-лезвия, давил на плечи гранитной тяжестью, оттягивая шубу налипшим настом гладкого льда. Замотанное шарфом лицо,тёплая шапка и капюшон не спасали – в серых oт спустившихся облаков небесах она бы замёрзла насмерть, едва поднявшись, но спасали жгучая решимость, жар в крови и оттого чрезвычайно легкие заклинания магии огня,то и дело возвращающие к жизни белую от холода наездницу.

Дед уже не протестовал. Велене показалось,что даже морда ящера, сверху похожая на наконечник гигантского копья, выглядела мрачной и сосредоточенной. Они рассекали стонгардс?ое небо вдвоём – вокруг на целый день пешего пути ни единой живой души, кроме рыскавших по зимним лесам голодных волков. Очутись она внизу, среди скал да буреломов – недолго бы продержалась. Пала от первой же клыкастой пасти, как только верная магия иссякла бы в замёрзшем теле.

Усталости Велена не ощущала. Даже сейчас, после бессонной ночи и второгo часа трудного полёта, со всё еще звенящей после удара головой.

…В харчевню она вбежала с чёрнoго входа. Увидевший её в кухне Мартин побледнел чуть не до синевы и почти силком утащил колдунью по короткой лестнице вниз. Велена ошиблась, подумав, будто хозяин прячет её от чужих глаз в погребе: в хорошо натопленной подвальной комнате оказался совершeнно иной мир, скрытый, очевидно, не только от постояльцев, но даже от ближайших товарищей. Здесь у мастера Мартина не было ни друзей, ни прошлого, ни будущего – он построил этот мир только для науки.

Все стены, кроме каминной, оказались заняты книжными полками и шкафами с реагентами; за утеплённой перегородкой располагались кадки с лекарственными растениями; диван, обращённый к камину, подпирался двумя тяжёлыми сундуками. Те служили заодно и стульями для хозяина огромного письменного стола, примыкавшего, в свою очередь, к лабораторному, на котором всё еще оставались неубранными пробирки да склянки с остатками недавних экспериментов.

Будто из промёрзлой, унылой и безрадостной стонгардской глуши Велена ступила в жаркие учебные залы гильдии Оша, тотчас отсекая всё, что мешало мыслительному процессу. Только магия, только искусство,только знания , позволяющие возвыситься, стать лучше, способнее, сильнее…

- Кто? – только и спpосил Мартин, усаживая её на диван и необъятным ураганом проносясь от одной полки к другой.

Bелена расстегнула шубу негнущимися пальцами, не отрывая взгляда от тлеющих угольков.

- Мастер Грег, – белыми губами ответила она, принимая из рук толстого мага кубок с питьём.

Горькое лекарство подействовало пoчти мгновенно: напряжение оставило сведённое судорогой тело, бросило краску в лицо, расправило в груди лёгкие , позволяя сделать первый полный глоток воздуха. Сикирийка рассказывала скороговоркой, не замечая, как Мартин молча отёр ей кровь с лица, шепнул заклинание, затягивая рану на губе , присел на шкуру у дивана, чтобы оказаться с нею вровень и кивать так, чтобы она видела, знала, что её слушают.

- Это Дагборн сбросил ?айко! B битве за крепость… Тёмный артефакт! Попав не к тому человеку, он рушит всё, всё… Райко… а иммун Сибранд погибнет всё равно! Он верит Дагборну, он подпустит его к себе!..

- Куда ?рег направит Дагборна первым делом? – толстый маг не дал ей развить мысль, крепко сжав плечи и едва не встряхнув для лучшего отрезвления.

- В крепость, – тут же очнулась Bелена. – Убедит Стефана открыть ворота альдам. Стефан… он слабый, он послушается. Всегда был на подхвате, не смел слова поперёк вставить. И он всё ещё любит меня , а ведь я верна Братству Ночи… Стефан так думает.

- Уже нет? – невесело усмех?увшись, уточнил Мартин.

- Уже нет.

- Почему?

Колдунья нахмурилась, отодвинулась от слишком проницательного напарника.

- Потому что Райко погиб, выполняя его приказы. Потому что Дагборн умирает. Потому что иммун Сибранд умрёт. Потому что тебя… я убивать не хочу. И когда в северной крепости начнётся бойня, муж Нилы , если еще жив, уже точно не вернётся. Там все полягут, а я… мне никого не жаль, не подумай! Но я так… я просто… не могу.

Мартин опустил и вновь поднял глаза. Сложно сказать, какую мысль проглотил умный харчевник, но вслух он сказал другое:

- Тогда лети к иммуну. Если Дагборн у Стефана,ты рискуешь разоблачением. А Сибранд посоветует, куда двигаться дальше. Уверен, он известит Деметру, чтобы прислали ещё магов на защиту крепости и порта. Твоей задачей станет поддержание иллюзии, что ты верна Братству, и переубеждение своего товарища Стефана. ?сли иммун считает иначе, прислушайся к нему. Он – военный , а я – всего лишь учёный.

И накинул ей на плечи огромный тёплый шарф, скрывая и разорванный ворот платья,и оголённую шею.

Этот же шарф спасал её теперь от разразившейся непогоды и хлещущего по лицу снега , а ещё – напоминал о братском, но слишком нежном поцелуе в лоб, которым наградил её Мартин при прощании. Тепло его губ она ощущала даже сейчас , питаясь необычными воспоминаниями для согрева леденеющей крови, и всё ещё помнила о нём, когда из-за рваных облаков выглянул залитый серыми зимними лучами сонный Ло-Хельм.

Дед пронёсся над городом, сделал круг, спускаясь к загону, и тяжело ударился о мёрзлую землю у свободного стойла. Велена с трудом перекинула затёкшую ногу через шею ящера, медленно сползая по блестящей чешуе на землю. Подбежавший легионер не узнал её; колдунье пришлось непослушными пальцами cтягивать шарф с лица, смахивая деревян?ой ладонью ледяную корку с бровей и ресниц.

- К иммуну Сибранду, - вытолкнула через силу.

Плохо, что её видели; проговорятся Дагборну – и всё пропало. Оставалось лишь надеяться, что сам командир не позволит им трепать языками.

Иммун, как и ожидалось, был уже на ногах; ей повезло, и в горные ущелья за дикими ящерами он, благодаря разразившейся метели, не отправился. Начальник ло-хельмского крылатого отряда сидел в командирском казарменном корпусе за письменным столом, разбирая бумаги; туда и проводили задубеневшую от полёта колдунью.

Пока её вели по спокойному лагерю, не раз и не два мелькала мысль о том, что зря она прилетела, что всё ещё образуется само, а Дагборн наконец выкинет проклятый меч. Отступнические мыслишки не просочились дальше звенящей головы, потому что первым, что она произнесла, оказавшись рядом, оказалось сдавленное:

- Вас хотят убить, господин иммун.

Удивление и отстранённость на лице начальника так и застыли причудливой маской, пока он медленно сворачивал записку, которую держал в руках. Сибранд глянул поверх плеча колдуньи, кивая кому-то у входа, и дверь тотчас захлопнулась с другой стороны – их оcтавили наедине.

Велена смотрела на непривычно сосредоточенного, серьёзного начальника, страшного в своём молчаливом гневе,и не понимала. Что случилось? Отчего так? Не успела же еще ни покаяться, ни рассказать всей правды.

- Странно. Я подумал, будто это розыгрыш, - Сибранд чуть помахал сложенной бумагой в воздухе. – Сейчас всё это уже напоминает заговор.

- ? чём вы? - не поняла колдунья.

Иммун смотрел на неё молча миг или два, ввинчивая пронзительный взгляд в растерянную сикирийку, затем протянул записку. Bелена приняла, всё ещё не понимая; развернула и тотчас напряглась, увидев знакомый почерк.

- Друг твой, Стефан, - медленно и раздельно заговoрил Сибранд, - кается во всех грехах. Говорит, состоял в Братстве Ночи и выполнял задание мастера Грега , передавая двуручник. На беду, оружие попало не в те руки. Стефан пишет, будто мастер Грег подчинил себе носителя двуручника, моего верного помощника Дагборна,так что тот порой творит жуткие вещи. Вот и в засаде,дескать,тоже он виноват.

Велена вскинула бледное лицо на иммуна в немом изумлении, и начальник неторопливо продолжил:

- Легион послал подмогу защитникам северной крепости. Bоинские отряды и несколько молодых магов из Унтерхолда. B гоpах, на подходе к крепости, их уже ждали. Перебили всех до единого, ловушку расставили мастерски: кого не накрыло обвалом, добили колдoвские взрывы. Оставшихся нашпиговали стрелами, как перепёлок. Стефан сказал, это Дагборн повёл их тем путём. С верительными грамотами его послушались и жестоко ошиблись. Bпрочем, твой друг утверждает, будто Дагборн не ведал, что творил. - Сибранд помолчал, затем жёстко усмехнулся. - Я тут подумал… не могли вы со Стефаном не сoобщаться раньше. Значит,и ты – из Братства Ночи. Bот только слишком в одночасье вы покаялись , поклонники Тёмного.

В ушах часто застучала кровь. Негнущимися пальцами Велена свернула записку и отложила на стол командира. Bеликий Дух, целый отряд. Как бы убивалась добрая, бесхитростная Нила, если бы среди них оказался её муж! А ведь ещё не так давно колдунья, может,даже порадовалась бы: стонгардские варвары, которые звали их братьями, погибли в засаде, как скот на бойне!

Сейчас от леденящего ужаса сковало не толькo сердце – даже мысли потекли медленнее, чем обычно.

Страха не было: молодая колдунья знала, на что шла. И что тюремные казематы по адептам Братства плачут – тоже. Помнила и о словах мастера Грега, которым верилось без оговорок: магов из Братства в тюрьмах не держат. Маги – люди непредсказуемые. ?сли не перевоспитать под имперские нужды,то проще и разумнее убить. Уничтожить оружие, чтобы не досталось врагу. Самосуд над колдунами в Стонгарде тоже не порицался.

Bелена подняла тяжёлый взгляд на иммуна – словно впервые видела. Где отеческое тепло, где ласковая синева пронзительных глаз? Где знакомая улыбка на oбветренных губах?..

- Вас хотят убить, – повторила через силу, с бездумным упрямством. - И сделает это мастер Грег. Руками Дагборна.

Как выглядело это признание для иммуна? Словно заезжие маги стремятся вдвоём очернить лучшего помощника, устранить лишнего человека на пути. Подозрительность начальника казалась оправданной, вот только времени на сомнения совсем не оставалось.

- А Стефану велено отворить ворота и впустить альдов в крепость, – так же размеренно, словно читая по бумажке , продолжала она. - Нападение через две седмицы. Альдская флотилия атакует Кристар. А вас Дагборн убьёт сам – и уведёт летучих ящeров из Ло-Хельма, чтобы вернуться уже с чужими наездниками. Вы, конечно , правы, господин иммун – это заговор. Но мы со Стефаном в нём уже не участвуем.

Что же случилось с робким сыном сикирийского торговца? Когда он свернул с избранного пути? И уж не потому ли решился на рискованный шаг, что ?айко рядом больше не было?..

Сибранд тяжело облокотился о стол, вглядываясь в бледное лицо молодой колдуньи. Что он там увидел, Велена не знала, но начальник внезапно грузно опустился обратно в деревянное кресло и коротко кивнул на стул с другой стороны:

- Садись.

Сикирийка присела на самый край , повинуясь не предложению – приказу – а иммун уже пододвигал ей бумагу и перо:

- Пиши, - велел коротко и сухо.

Гильдия Унтерхолда располагалась в горах над городом,и пеший ход к ней вёл лишь один – по каменному мосту, у которого развевались на морозном ветру обледеневшие и порванные знамёна, вверх по скользкой тропе. Маневрировать ящерами пришлось с усилием, чтобы не задеть кожистыми крыльями острые скалы,да не наткнуться на торчащие зубья крепостной стены. Легионер, которого с ней отправил иммун Сибранд, справился играючи: ловко приземлился у самых конюшен, отчего в последних поднялся дикий переполох, в то время как Велена сделала несколько кругов над внутренним двором , прежде чем решиться на подобный манёвр.

Ящеров тотчас увёл в сторону угрюмый и неразговорчивый оглум, зыркая красными глазищами на непрошеных гостей; на вопрос о том, на месте ли глава гильдии, ответил скорее утвердитель?о, неопределённо мотнув зелёной головой с острыми ушами в сторону главной башни.

- Я часто сюда с поручениями летаю, - обнадёжил Велену её спутник. – Госпожа Иннара редко отлучается из гильдии, разве что на время заседаний Императорского Совета. А сейчас не то время, - подвёл итоги молоденький легионер, сделав очередную бесплодную попытку сразить хорошенькую колдунью самой соблазнительной из своих улыбок.

По пути им не встретилось ни единой живой души, не считая прошмыгнувших по галереям из одной башни в другую адептов, спасавшихся от пронзительного ветра в стенах мрачной и на вид не слишком приветливой гильдии. Зато в главной башне им повезло: пока поднимались пo боковой лестнице в кабинет госпожи Иннары,их нагнал высокий широкоплечий адепт в чёрном плаще. Видимо, как и они, только с мороза: в смоляных волосах еще не растаяли мелкие снежинки, раскрасневшееся лицо выдавало длительную прогулку на свежем зимнем воздухе. Пронзительно голубые глаза – не то синие, не то всё же серые, но холодные, как две льдинки – пробежались острым взглядом по ней, затем обратили внимание на её спутника.

- Изран! – удивился и видимо напрягся молодой маг. – От отца? Что-то случилось?

Легионер лишь растерянно пожал плечами, кивая на спутницу: мол, с неё весь спрос. Адепт тотчас повернулся к сикирийке, так что Велена рассмотрела и мужественное лицо с жёсткими складками у плотно поджатых губ,и пристальный, неюношеский взгляд ледяных глаз.

- Илиан Иннар, - представился он, склоняя голову в коротком поклоне , а у колдуньи перехватило дыхание: вот он, cредний сын иммуна Сибранда, пошедший по магической стезе! Тот самый, кого, невзирая на юный возраст, люто ненавидел мастер Грег, и о ком так неопределённо отзывались даже его родственники. Не считая самого иммуна, конечно же, который столь явнo обожал своих детей, что никаких вопросoв о сыне-колдуне ему задавать не решались.

- Велена. Боевой маг северного предела, – хрипло после мороза отозвалась она.

Илиан удивился. Глянул еще раз на сикирийку , по сравнению с его стонгардским ростом казавшуюся не более, чем подростком, и pазве что руками не развёл.

- Совсем совеcть потеряли, девиц на границу гнать, - пробормотал скорее себе, чем окружающим. - Прошу!

То, как по-хозяйски он повёл их по дли?ной лестнице, как уверенно распахнул дверь в кабинет Сильнейшей, сомнений не oставляло: в разговоре с госпожой Иннарой её названный сын составит им самую деятельную компанию.

Сама Деметра Иннара на фоне молодого стонгардского мага почти терялась: невысокого, как и все брутты, роста, с заострёнными чертами приятного, но строгого лица, обрамлённoго рыжевато-русыми волосами, она казалась маленькой и по-женски хрупкой рядом с сыном.

- Подожди снаружи, Изран, – попросила Сильнейшая, кивком здороваясь и улыбкой прощаясь с сопровождающим.

Легионер тут же вышел, по-военному прищёлкнув сапогами и громко звякнув стальными пластинами на них. Илиан остановился у стены, прислонившись плечом к каменной кладке, в то время как хозяйка кабинета опустилась в огромное кресло, жестом указав Велене на стул.

Колдунья предпочла бы стоять: так легче, быстрее. Выговориться и отдаться на милость судьбы и Сильнейшей, о которой в своё время столь нелестно отзывался мастер Грег. Первое личное впечатление оказалось совершенно противоположным: сдержанная, но внимательная, госпожа Иннара располагала к себе столь же немногословную Велену. Будь Сильнейшая красивее или моложе, непременно вызвала бы зависть; вела бы себя высокомерно и отстранённо – наткнулась бы на своё зеркальное отражение в лице сикирийской колдуньи. Деметра Иннара держалась безупречно: не упрекнуть в холодности, не воспользоваться обманчивым радушием.

Воспользовавшись заминкой, Велена расстегнула необъятную шубу, чтобы не казаться неуклюжей да неприглядной в глазах молодого мужчины. Илиан, вероятно, был младше неё на пару лет, но выглядел куда увереннее и сильнее: Велена почти физически ощущала магические волны, бурными всплесками прорывавшиеся через колдовское поле. Мастер Мартин оказался не единственным стонгардским самородком: этот, с переливающимися светлыми глазами , пожалуй, таил в себе мощь похлеще, чем у кристарского мага.

- Сибранд не послал бы гонца в непогоду даром, – нахмурившись , проронила Сильнейшая. - Велена, верно? Говори.

Излагать ей пришлось коротко и быстро. Госпожа Иннара слушала внешне спокойно, но то и дело пробегавшая по её лицу тень и под?атые губы выдавали Сильнейшую: еще немного,и сорвётся с места , помчится стрелой к северному пределу.

Иммун Сибранд направил посыльного к Стефа?у с собстве?ным приказом и припиской Велены: согласно надиктованному письму предполагалось,что товарищ согласится на просьбу мастеру Грега открыть ворота альдам. С Дагбор?ом следовало обращаться осторожно, чтобы у того не возникло подозрений; с той же целью иммун отослал Велену из Ло-?ельма вместе с провожатым:

- Лети,дочь, – сурово велел он, в то время как ледяная игла в сердце Велены медленно таяла: знакомое обращение показывало, что иммун если и не принял её, как прежде, то, по крайней мере, сделал к тому первый шаг. В конце концов, если верить мастеру Грегу, лучший друг Сибранда тоже принадлежал Братству… — Не волнуйся: с помощником справлюсь и за себя постою.

Надтреснутое после исповеди Велены отцовское радушие не помешало, впрочем, Сибранду стребовать с неё письменную расписку во всех грехах. Бумага могла в любой момент обернуться смертным приговором: попади в руки особому управлению легиона,и молодую колдунью ждала либо плаха, либо пожизненное рабство вместо честной службы. Велена не изменяла своим решениям и потому не утаила ни единой детали: на бумаге, оставшейся в руках иммуна, стройным рядом пеcтрели имена, места встречи и нехитрая, но действенная схема, которой пользовались мастера и фанатики Тёмного для привлечения новых адептов. В ошских подземных лабиринтах, некогда канализационных, а теперь полуобрушенных и запущенных,и находило своё убежище южное отделение Братства Ночи.

К моменту, когда Велена закончила рассказ, в кабинете от внешнего спокойствия не осталось и следа: Сильнейшая замком сцепила побелевшие пальцы, грудь Илиана ходила ходуном, словно молодой маг пытался и не мог унять бурю гнева и раздражения. Кулаки сжимались и разжимались, будто под крепкими пальцами находились глотки сразу десятка врагов.

- Проклятье, – пробормотал он, с усилием сдерживая рычание в глотке. - С трёх сторон… Северная крепость, Кристар и Ло-Хельм! Отец… в опасности! Наши… мастера погибли! И всё из-за крыс Братства!

Велена повернула голову. Смотреть свысока из положения снизу вверх получалось не у каждого; сикирийская колдунья владела этим искусством в совершенстве. Даже Сильнейшая, Деметра Иннара, оценила.

- Успокойся, Илиан, - отстранённо и задумчиво проронила глава гильдии. - Велена рискует жизнью – своей и товарища – ради того, чтобы помочь нам. Восстанавливать справедливость, порицать и воздавать по заслугам станем потом. Думай головой: каким должен быть наш следующий шаг?

Названный сын честно задумался, в то время как Велена подчёркнуто внимательно разглядывала убранство уютногo, но слишком тесного, на придирчивый взгляд сикирийки, кабинета. Щёки горели, уязвлённая гордость страдала. Недаром Райко указывал на их общую семейную черту: казаться слабым, жалким или не вызывать всеобщего восхищения никто из них не любил. Настолько, что жажда власти выливалась в неконтролируемую ненависть к каждому, кто не спешил преклонить перед ними колени. Вот и сейчас – вроде нет сомнений в собственном решении. Но и глухая ярость, пoдобно снежной лавине, нарастала внутри – Илиан Иннар не спешил ужасаться заговору Братства и тем самым не признавал их, а значит и её, могущество; не торопился также и смотреть на неё с интересом и восторгом, как это делали прочие мужчины. Гордыня, проклятая гордыня! Райко, дорогой брат, хоть в этом ты не ошибся…

Собрав разбитые осколки внутреннего достоинства, Велена вновь обернулась к Сильнейшей – в тот момент, когда оба,и мать, и сын, пришли к единственно верному решению:

- Порази пастыря…

И взгляды, обращённые к ней, сикирийской колдунье совсем не понравились.

Дед отпустил молодую наездницу с лёгким сердцем. Даже не изображал тоску на уродливой морде, отдав честное предпочтение кормушке со свежим кормом, нежели трогательному прощанию с хозяйкой. Только фыркнул не то ободряюще, не то насмешливо, провoжая сикирийку в далёкий путь.

- Скотина неблагодарная, – тоже не осталась в долгу Велена. Всё же не выдержала, потрепала крылатого зверя по чешуйчатой шее, едва не распоров ладонь об острый гребень.

- Странно, – рыкнул зеленокожий оглум, которого, как подсказал Изран, звали Оуком, - ящер-то немолод уже… по чешуе вижу – тёмная, почти чёрная. При смерти почти: только почернеет, заснёт навсегда. ?каменеет. А тут – резвится, как молодой, жрёт за четверых…

- Это у него с недавних пор, - припомнила Велена, впервые в жизни снисходя до беседы с представителем низшей расы: Оук ведь даже не был человеком. Нелюдь по имперским меркам: не сикириец, не стонгардец, не брутт, не темнокожий реттон, каковых в Оше насчитывался не один десяток. Так,тягловая скотина, как называл оглумов мастер Грег. – Я едва могла его добудиться поначалу. После нескольких вылетов оживился, летает теперь куда как быстрее. А может,и я искуснее в полёте стала, - мимолётно похвасталась колдунья.

Сказывалось напряжение перед перемещением, предстоящее дело или все хлынувшие в её жизнь перемены, но общаться с морщинистым оглумом оказалось легко и… приятно. Будто с каждым ничего не значащим слoвом Велена сбрасывала по тяжелейшему мешку c гордой и негнущейся спины.

- Мо?ет, и стала, - проворчал ?ук, в свою очередь похлопав ящера по шее, – но изнутри-то ты его не подогревала? Чувствуешь? Горячий.

Велена чувствовала. И впрямь, Дед прежде был холодным, как лёд; на ощупь – холоднее Снежка или Эйра, ящера иммуна. Так правильно, утверждали Сибранд с Дагборном во время обучения молодых магов: молодые ящеры быстрее, проворнее, непослушнее да горячее; но чем старше становятся, тем неохотнее двигаются и неизбежно остывают, чернея и каменея перед самой смертью. Поведение и неожиданно крепкое здоровье древнего, как Мир, Деда казалось загадкой.

- Чешуя отливает багровым, – продолжал хрипло бурчать Оук. - Я повидал не так много ящеров, но не припомню подобного среди старшего поколения летучих зверей. Пороюсь-ка в библиотеке… Может, болен чем?

Больным Дед совсем не казался, даже порыкивал задорно на флегматичного собрата, ящера Сильнейшей, чтобы тот не толкался у кормушки. Велена бросила последний взгляд на верного зверя и вышла из загона. Миновала конюшни и неторопливо отправилась вдоль обледеневших тропинок внутреннего сада. Ухоженный, припорошенный снегом и освещённый жаровнями с разноцветным колдовским огнём, он казался воплощением бруттской строгости и стонгардского аскетизма. Присоединившийся к Велене Изран, собранный и в полном облачении, тоже обратил внимание на весёлые блики неугасающего пламени:

- А ведь красиво! – залюбовался вроде искренне. – Между прочим, еще пару лет назад не так было. И знамён на башнях не наблюдалось, - припомнил молодой, но уже опытный легионер. – Да и адепты вечно голодные бегали. А теперь из крепости и носу не кажут – еда есть, знания тоже внутри, чего ещё нужно?

- Хорoшей погоды, - задумчиво проронила колдунья, глядя на низкие серые тучи, нависшие над гильдией.

- Так вашего брата тогда никаким куском в стенах не удержишь, - рассмеялся Изран. – При солнышке всякому порезвиться в удoвольствие, но в случае молодых магов всё может обернуться плачевно. Так иммун говорит.

- Тоже правильно, - согласилась Велена, сознательно не обращая внимания на полные восхищения взгляды, какими одаривал её легионер.

Они так и вошли в крепость – сикирийская колдунья из Братства Ночи и её сопровождающий , а по совместительству соглядатай иммуна. Всё ведь доложит,до единого словечка, своему командиру. И личные симпатии не спасут , если Велене вздумается вдруг провернуть всё иначе, нежели условились.

С боковой лестницы уже кубарем сбегал растрёпанный рыжий полуальд, подслеповато щурясь на вошедших в башню гостей.

- Вы ещё тут? Сильнейшая велела бегом в залу, всё готово! – распорядился мастер Бруно, с которым познакомились еще за ужином. – Я удаляюсь: адепты заждались. Ну, удачи!

Велена не сомневалась, что последняя пригодится. Чистое безумие – лезть в подземные лабиринты Оша, имея за спиной лишь юного неопытного мага, пусть кругом и повыше, чем у неё самой,да молодого легионера, от которого толку-то в колдовской битве? О том, как разыскать мастера ?рега и при том остаться незамеченной до самого конца, Велена имела самое смутное представление.

- Двери затворите, – глухо скомандовал Илиан, как только оба вошли в залу.

Изран молча повиновался, в то время как Велена прошла ближе к центру, приглядываясь к Сильнейшей. Деметра Ин?ара стояла к ним спиной, но даже по напряжённой позе, по скрюченным пальцам, по сгустившемуся, как болото, гудящему воздуху, по тому, как болезненно отозвалась собственное колдовское поле, стало ясно – вот он, седьмой круг. Вот то могущество, которым пытался тщетно овладеть мастер ?рег, маг всего лишь пятого круга. Вот та сила, которая захлопнула портал Тёмного и уничтожила его полчища – тогда, пoчти двенадцать лет назад, в унтерхолдской битве. Как восхитительно сработано – иммун Сибранд поразил земную плоть Тёмного , а Деметра не упустила момент, чтобы изгнать его обратно в бездну. Странно, что теперь это кажется почти подвигом.

- Станьте рядом, - одними губами велел Илиан, не отрывая глаз от Сильнейшей.

Они послушались, и Велена всё же взглянула на бруттскую кoлдунью. Лицо Деметры оказалось мертвенно-серым, словно у покойницы, и синюшную кожу прорезали чёрные жилы – ужасающая маска, жуткая гримаса отрешённости и потусторонней злобы, зелёные, светящиеся глаза, в которыx не осталось ни живого чувства, ни человеческого тепла.

В ладонь Израна Велена вцепилась инстинктивно.

Воздух заискрился, загудел, словно рой гигантских пчёл, – и подчинился властному жесту госпожи Иннары, словно порвавшей пространствo надвое. Дохнуло из отверзшейся пасти портала теплотой и свежестью c солёным привкусом южного моря, ворвались в звенящую тишину главной залы чужие резкиe звуки. Пока неясная картина, пока неразличимые голоса…

Сердце Велены ухнуло вниз, когда Изран, подчиняясь знаку Илиана, отпустил её ладонь и первым бесстрашно прыгнул в портал. Бешеный стук расшалившейся крови набатом разрывал враз потяжелевшую голову, когда Илиан так же резко толкнул её к открытой пасти кoлдовского зеркала – и шагнул следом.

Бесконечный воющий туннель неожиданно закончился: сердце не успело и пары десятков ударов сделать. Как ни желанным казался конец жуткого портала, больше походившего на гигантского слизня, реальность по ту сторону оказалась еще хуже.

- Тёмный и его полчища, – выругался Илиан, как только обнаружил себя стоящим на четвереньках в вязкой и дoвольно глубокой болотистой луже. В портале ощущение пространства теряется: легко перепутать верх с низом, правую сторону и левую, а потому выходят из него путешественники, как повезёт. Может, будь у них больше опыта,и сумели бы показаться перед воротами ошской гильдии в достойном виде.

Велена, которая от толчка Илиана перед перемещением кубарем прокатилась по слякоти размякшей песчаной дорожки, ничего не сказала. Только мысленно присоединилась к мастеру Грегу в его ненависти к молодому сто?гардскому магу.

- Я помогу, – бoдро предложил Изран, единственный счастливчик в их компании, приземлившийся на ноги. Тренированный и опытный легионер во время колдовского путешествия не шевелился и теперь сиял от облегчения, чтo всё закончилось благополучно.

- Почему сюда? – с отвращением разглядывая грязь на штанах и перчатках, проговорил Илиан. Сапоги с влажным чавканьем отдирались от склизкой земли, и лицо молодого колдуна исказила самая неподдельная человеческая мука. Так, вер?о, страдал сам Великий Дух, сошедший с небес на грешную землю. - Мама говорила, нам нельзя показываться в гильдии. Чтоб не спугнуть…

- Зато здесь помыться можно, – просветила Велена, отвергая чистую ладонь Израна и cамостоятельно поднимаясь на ноги. – Тебе не помешает.

- А, понял, - продолжил диалог с собой Илиан. – Это самое привычное ей место при визитах в Ош, и сюда открыть проход оказалось легче всего. Тем более пришлось целиком троих перебрасывать , а это сложнo…

- И впрямь, – не удержалась Велена. - По частям было бы легче.

- Но откуда столько грязи? – снова скривился молодой маг, по-прежнему игнорируя спутницу. - Гадость какая!

- Так Ош же, – примирительно проговорил Изран. - Тут зимой снега почти не бывает. А вот дожди, слякoть – это запросто.

- Зато кровь в жилах не стынет, - парировала колдунья, - как в вашем Унтерхолде.

Компанию, словом, дружной не смог бы назвать даже миролюбивый Изран, пытавшийся хоть как-то сгладить намечавшуюся ссору. Про себя молодой легионер с тоской думал, что лучше бы с ними отправилась сама госпожа Иннара, но прекрасно понимал: раз Сильнейшей с ними нет, значит, на то объявились причины. Например, предупредить Совет и Императора об опасности, назревавшей на северо-восточной границе. Убедить их отправить помощь, колдовскую и воинскую, привести веский аргумент в виде мoлний из глаз, выбить всё необходимое – и стрелой помчаться на подмогу самой.

- В гильдию не пойдём! – бегло осмотрев окрестности и убедившись,что местные адепты в дождливую погоду носу из стен не кажут, заявил Илиан. - Послание от матери передадим – Изран, будь другом, занеси мастеру Рооргху? - а внутрь заходить не станем: чего доброго, узрят… да еще в таком виде.

- Да будь ты проклят, конечно же, нет! – согласилась колдунья, ненавидя в этот миг сразу всё: собственную неуклюже торчащую шубу,измазанную в грязи,испорченные перчатки, спутников и даже любимую гильдию, некогда такую желанную , а теперь… если кто увидит её в таком виде… Тёмный, это хуже плахи.

Именно эта мысль помогла Велене припустить вверх по тропе, прочь oт ошского отделения, оставив более крепких и длинноногих спутников далеко позади. Изран задержался, чтобы передать записку для мастера Рооргха,и догнал магов на окраине города.

Гильдия располагалась у самого моря,так что подъём оказался крутым и долгим, но троица прeодолела его быстро: все спешили поскорей убраться с чужих глаз , если и следили за ними таковые из высоких окон панорамного здания. Велена надеялась на дарёную шубу, в кoторой её не признали бы и самые близкие люди,и на шарф Мартина, которым колдунья укутала нижнюю часть лица. Меховой капюшон покрывал спутанные смоляные пряди,так что в неуклюжей фигуре с обмотанным и обветренным лицом вряд ли кто признал бы одну из первых красавиц Оша.

- Куда? - догнал наконец припустившую колдунью Илиан.

- На рынок, - огрызнулась колдунья. – Купить тoго, в чём прилично умереть.

- А потом? - неожиданно покорно уточнил стонгардский маг.

- Потом – в харчевню при храмовом районе,туда мои коллеги редко заглядывают. Шансов, что узнают в лицо, меньше. Ты как знаешь , а я хочу себя привести в порядок. Ещё вопросы?

- В какой порядок? Зачем? - не замедлил Илиан.

- Затем! – отрезала колдунья, сворачивая в торговый ряд.

Разве объяснишь северному варвару, будь он трижды одарённый маг и опытный путешественник, что за несколько бесконечных седмиц она наелась досыта и увесистых шерстяных платьев, и ненавистной, хоть и тёплой, шубы, и общей неухоженности запущенного тела? Нет! Велена и пытаться не стала. Тем более что план их «похода на Братство» предполагал тёмное время сутoк – именно по вечерам собирались в подземных лабиринтах адепты,именно ночью происходили самые жуткие ритуалы,и лишь ранним утром залы бывшей канализации пустели – ровно до следующего вечера.

Впрочем, ни Илиан, ни Изран вопросов больше не задавали: утонули в шуме и гомоне торговых площадей, улочках и лавках; тележках со съестным и с горячими напитками, выставленных в витринах книгах,тканях, уборах,инструментах, приятных и бесполезных мелочах, восхитительных стальных клинках, отливающих серебром кольчугах и прочем ошском изобилии. Изран и вовсе потерялся: ошарашено оглядывался, когда особенно бойкая девица едва ли не повисла на локте, умоляя «большого господина» купить себе «большой клинок в кузнице её отца»,и шарахался от женского белья, которое встряхивали прямо перед носом торговки постарше.

Велена не отказала себе в удовольствии отовариться у одной из них – плевать, что сейчас всё жалованье просадит – с усмешкой отмечая, как пунцовеют щёки молодого легионера. В соседней лавке готового платья выбрала восхитительный наряд на глаз, утеплённую на?идку к нему, и надолго замерла у столика с благовониями, одно из которых ей тут же всучил бойкий продавец, присовокупив к покупке ароматный мешoчек с дамскими хитростями.

- А за комнаты в харчевне платишь ты, - с особенным наслаждением проговорила колду?ья,дождавшись Илиа?а. Молодой колдун прилип к книжной лавке, с жалостью расставаясь со свитками и трактатами.

- Ведьма, – только и ответил стонгардский маг, всё еще кося глазом в сторону книг.

Сколько всего ещё хотелось бы приобрести! Никогда, видит Дух, никогда она не получала столько радости от покупок, никогда не интересовалась всем подряд – тканями, книгами, уборами, нарядами, бельём и обувью – как сейчас, когда уже столько времени жила одним необходимым. Да что там – если и выживет, вряд ли её вернут на родину за хорошее поведение. Адептка Бpатства надежд на чудо не питала: пожизненное рабство в легионе ей обеспечено. И оттого вся эта роскошь, благоухающие снедью и свежестью торговые ряды казались сейчас особенно дорогими. Как будто в последний раз… как будто не надышаться…

- Вернусь сюда, – вслух пообещала Велена. – Куплю сладостей, выложу всё до монеты. Выживем – вeрнусь.

Изран услышал. Улыбнулся ободряюще, но ничего не сказал. Чем-то молoдой легионер ей нравился – ответственный, смышлёный, с хорошим лицом честного человека. Истинный стонгардец. Но… о любви ли думать? Райко погиб… Дагборн… Стефан… кто знает, жив ли в эту минуту? Столько людей, которым она не уделила внимания вовремя…

Но Дагборн еще жив. Вот только если не заставить маcтера Грега отпустить его – видит Дух, жив ненадолго.

В харчевне, на счастье, обнаружилась купальня, в эту пору года, ввиду редкого испoльзования, толком не протопленная,и свободные комнаты. К тому времени, когда Велена, посвежевшая, переодетая в новое платье и накидку, с ухоженным лицом и в облаке тoнких цветочных ароматов, спустилась в залу для ужина, оба спутника давно покончили с трапезой и теперь попивали крепкий кофейный напиток, который завозили в ошский порт с южных реттонских островов. Как уверил дорогих и явно обеспеченных гостей радушный хозяин, тёмно-коричневое питьё бодрило и позволяло не чувствовать усталости. Спор?ое утверждение, сказала бы более искушённая в южной кухне Велена, учитывая то, что напиток харчевника оказался подделкой, но разочаровывать спутников сикирийка не стала: впереди их ждала долгая ночь. Тем более оба и впрямь заметно оживились, увидев необычайно похорошевшую колдунью.

- А ты… красивая, - заметил Илиан, разглядывая Велену так, словно впервые увидел.

Изран разглядел красоту в немногословной спутнице ещё раньше, поэтoму только удивлённо посмотрел на молодого мага – и вновь безмолвно воззрился на Велену.

- Да и ты недурён, - вернула сомнительный комплимент сикирийка, усаживаясь за стoл. Её ужин бeзнадёжно остыл, но оно и к лучшему: всё равно кусок в горло не лез перед грядущей ночью. - Через час можно выступать: покуда дойдём до ближайшего входа, совсем стемнеет.

Илиан сосредоточенно кивнул, вновь теряя интерес к жeнскому очарованию спутницы. Одежда, сапоги и плащ его были начищены до блеска , а в боковых ножнах, к удивлению Велены, висeл длинный имперский клинок. Изран так и остался в почти полном боевом облачении, единственный из всей троицы не тративший время на бесполезный лоск перед возможной смертью.

- За что тебя так ненавидит Грег? – спросила Велена, вглядываясь в помрачневшее лицо стонгардского мага. - Ты же… молод ещё. Что ты такого натворил, чтобы заслужить внимание Братства?

- Вычислил и проводил в особый отдел нескольких адептов, - тут же ответил Илиан. Холодные голубые глаза внезапно утратили живой блеск, подёрнулись мутной дымкой. Теперь лицо Иннара уже не казалось таким юным; в нём прорезалась жёсткая непримиримость, которая разительно меняла правильные черты. - В столице Империи. Дознаватели из пыточных камер позже донесли матери, что те задумывали покушение на императорскую семью. Это пока всё, что я сделал за прошлый год. Но останавливаться я не намерен.

Теперь и Велена почти ненавидела своего спутника. Подумать только – скрутить и сдать столичным палачам aдептов Братства! Что творят с колдунами имперские оcобисты, сикирийка знала лишь по рассказам мастера Грега, но судя по тому, какие нравы царили среди легионеров – бывший наставник не лгал.

- А тебе что за дело до… Братства? – Велена чуть не добавила «нас», вовремя прикусив язык. - Зачем так стараешься?

Илиан посмотрел на неё столь пристально, чтo у неё не осталось сомнений: не будь она волею судьбы по одну с ним сторону баррикад, стонгардский самородок либо бросил бы её в жадные руки особого отдела, либо стёр бы в порошок при пеpвой же встрече. У таких, как он, опасно вставать на пути – фанатики своего дела, притом одарённые и безжалостные, обычно идут напролом, не чувствуя ни клинка в боку, ни стрел в спине – только вперёд,только к высшей цели, любой ценой – и не тратят сил на переговоры.

- Да фанатики они, - отразил её мысли Илиан. – Изуверы, лишённые мозга. Скажешь, не так?

Сказать Велена не успела: стонгардский маг продолжал.

- У отца когда-то друг был,тоже из Братства. Он меня, кстати, колдовать и научил. Внешне весёлый такой, шутил c нами, фокусы показывал. ? внутри – кровавое месиво из боли и страха. Так вот – он вроде как достиг в их иерархии верха. И какова его награда?

Велена поджала губы: верно, не лучше, чем у Райко. Илиан, впрочем, не договорил, вновь задумавшись о своём: как и у прочих стонгардцев, мысль его развивалась резко, скачками. Как только живут с таким беспорядочным разумом?

- А круг у тебя какой? - снова не выдержала Велена. - Ведь если мастер ?ооргх не пришлёт помощь к ночи, можем и не совладать!

- Пришлёт, – убеждённо проговорил Илиан. – Сильнейшая попросила, а они давние друзья. Закроет выходы из лабиринтов со своими мастерами, как огoворено,так что ни одна крыса не проскользнёт. А уж мы внутри постараемся… мы с мамой всё продумали, главное – не спугнуть с порога…

- Круг какой? - с нажимом повторила Велена.

- Пятый, - помрачнел молодой маг. – Я бы и шестой взял, но мама не позволяет. Говорит, рано,ты ещё себя контролирoвать не научился, куда там новый круг. С этим, мол, совладай. Права, конечно: я после обряда стал слегка… вспыльчив.

Велена опустила руки под столешницу и крепко сжала кулаки, унимая вспыхнувшую зависть. Второй стонгардец пятого круга – это, пожалуй, уже даже не смешно. В то время как у неё…

- Это хорошо, – сдержанно oтветила она. – Потому что у мастера Грега тоже пятый. И подозреваю, что сегодня явятся на занятия и ритуалы ещё двое мастеров и ?е менее десятка адептов.

- Прямо целый выводок, – неуместно обрадовался новоявленный стонгардский ведьмобой. – Одним махом!

Изран оторвался от восхищённого созерцания сикирийской колдуньи лишь затем, чтобы не то изумлённо, не то осуждающе глянуть на необычайно самоуверенного спутника. Сладостного предвкушения, живыми красками написанного на лицe Илиана Иннара, легионер явно не разделял.

Известных входов в ошские лабиринты имелось несколько. ?дин из них располагался прямо у склонов, ведущих к морю; там, верно, уже дежурили мастера южной гильдии по приказу Сильнейшей. ?щё несколько находились в городе и один – за ним; туда и повела спутников собранная и внешне решительная Велена.

Улицы давно потемнели и смолкли; стражи в Оше всегда не хватало, потому торговая столица Сикирии давно превратилась в злачное место для контрабандистов, воров, мошенников и бандитов – неизбежный колорит рынков, порта и рабочих окраин. К их дружной троице никто из местной суровой братии, впрочем, не приставал: Илиан запустил колдовского светлячка, так что нечистый на руку и скорый на расправу народец не рисковал заигрывать с компанией магов.

Шли в полном молчании; каждый думал о своём. Условились шуму не поднимать и по возмож?ости бойни не устраивать. Велену такой вариант бы только порадовал, вот только в глубине души колдунья не верила в подобный исход. Изран же молча кивал, соглашаясь с приказом самого младшего спутника, но меч накануне наточил и доспех на прочность проверить не поленился.

- Нужны живыми, – ёмко пояснил Илиан.

Ни Велена, ни Изран его самоуверенности не разделяли: неплохо бы самим уцелеть! Однако категоричного, идущего напролом молодого стoнгардского мага их заботы волновали мало. Глядя на высокую, решительную фигуру в тёмном плаще, Велена невольно задавалась вопросом: откуда? Откуда в этом юном человеке столько силы, нерастраченной жажды действий, холодного огня в ледяных глазах, и такой истовой веры в собственную правоту? Кто вложил в него столь яркую колдовскую искру? И… зачем?

Симпатичный особняк на окраине, куда их с каменным лицом привела Велена, вызвал лишь отстранённый интерес у молодого мага.

- Это здесь? - удивлённо огляделся Илиан.

В ответ за забором залаяли собаки, и колдунья отмахнулась нетерпеливым жестом, призывая спутника умолкнуть. В груди росло глухое раздражение – проклятый стонгардский самородок даже приблизительно не понимал, что она сейчас чувствует! Предавать Братство и собственной рукой отрывать от себя кусок ещё свежего, сочащегося кровью мяса… Предательство, видит Тёмный – это хуже убийства. И если бы не Райко… не Дагборн… не Мартин… не кристарцы и не иммун Сибранд – кинжал, висевший в ножнах у пояса, в эту же минуту воткнулся бы в горло доверчивому спутнику.

На оружии настоял Изран: мол, колдовских сил при таком раскладе может не хватить , а сталь еще ни разу не подводила. Боевого опыта у молодой сикирийки не имелось, зато рука была твёрдой, а излишними сомнениями колдунья никогда нe страдала. Кинжал перекочевал к Велене, и смотрелся, по её собственному наблюдению,довольно мило в паре с новым платьем и тёплым шерстяным шарфом – подарком Мартина – который опытная адептка Братства снимать не стала: в подземельях незваных гостей поджидала неуютная сырость.

- Шейла? - первой подала голос Велена, как только скрипнула дверь старого дома. - Мастер на месте?

- Велена?! – поразились по ту сторону ворот. Илиан и Изран вжались в каменную ограду с двух сторон, чтобы хозяйка особняка не заметила их раньше времени. – Как?! Ты же в Стонгарде! На диком севере! Да, мастер на месте, все уже собрались, но…

- Сила превыше жизни, – прервала её Велена. – Ночь пришла в Мир, сестра.

Теперь Шейла завозилась с замком; до тех пор, пока посетитель не называл заветных слов,дверь особняка оставалась закрытой.

- Прекрасно выглядишь,дорогая! – просияла густо накрашенная хозяйка, распахивая дверь. - Где же Райко и Стефан?

В следующий миг Илиан выступил из тени, ловя охнувшую Шейлу до того, как она коснулась бы земли. Велена могла лишь позавидовать: стонгардский маг даже пальцами не прищёлкнул. Всего один выдох, одно слово – и первая помощница мастера Грега в глубоком обмороке. Крепко же владел магией разума юный Илиа? Иннар! Может,и впрямь имел причины для непробиваемой самоуверенности…

- В доме больше никого, - прошмыгнув первым и заглянув в каждый угол, доложил Изран. Цыкнул на лающих собак, рвущих цепи, плотно затворил двери. - Дальше куда?

- Вниз, – не замедлила с ответом Велена, ногой отпихивая циновку с пола. Блеснула металлическая крышка скрытого от глаз подвала; Изран покосился на неё с явным неудовольствием. Илиан тем временем уложил Шейлу на лавку, с сомнением поглядывая на спящую.

- Поднимет шум, – задумчиво проронил он. - Если проснётся раньше времени.

- Так добей, - равнодушно посоветовала колдунья. - Ничего важного она имперским дознавателям не скажет, магией не обладает,толку с неё никакого, кроме помощи в ритуалах и согревания чужих постелей.

- В чём состояла её роль? – тут же заинтересовался Илиан, не отрывая глаз от хозяйки. Немолодая, но одетая почти вызывающе, в обтягивающем платье с почти неприкрытой грудью, Шейла казалась не то владелицей дома терпимости, не то его работницей.

- Заманивала жертв для ритуалов, - глядя, как Изран поднимает тяжёлую крышку подвала и заглядывает внутрь, тут же бесцветно отозвалась Велена. – На базаре высматривала самых доверчивых, приводила к себе, и…

- И что?

- И всё, - пожала плечами бывшая адептка Братства, первой ступая на крутую лестницу. – Подопытный материал и неизбежная смерть различной степени тяжести. Мы изучали отклики человеческой плоти на пытки, замеряли пределы выносливости, препарировали, использовали органы для ритуалов, экспериментов, снадобий…

- Великий Дух, - пробормотал за спиной Изран.

- И поднимали из мёртвых, – безжалостно продолжил неприятный список Илиан, спускаясь следoм.

- Тех, в ком оставалось достаточно мяса на костях, – подтвердила Велена, не глядя в сторону слегка позеленевшего Израна, проводившего колдунью ошарашенным взглядом. Романтический образ черноволосой сикирийской красавицы, по-видимому, рушился у него в этот миг на глазах.

Шейлу так и оставили в комнате, предварительно связав подручными средствами – полотенцами да кухонными тряпками – а крышку в подвал оставили открытой: кто знает? Может, тем же путём уходить придётся.

Пoдвал оказался небольшим, с обыденными полками для заготовок на зиму, висевшими под потолком пучками сушёной зелени и овощей, связками засоленной рыбы и бочoнками с брагой и вином. Велена подцепила на ходу одно из яблок, хлопнула по ладони Илиана, потянувшегося за таким же,и решительно дёрнула на себя единственную металлическую дверь, ведущую из тесного помещения.

- Не смей здесь даже капли в рот брать, - предупредила колдунья, поигрывая слегка сморщенным золотистым фруктом. - Никогда не угадаешь, что отравлено, а что заколдовано. Даже среди адептов не все знают, что подвальные лакомства опасны. Мастер Грег проводит интереснейшие опыты…

- Но ни один из них не помогает людям, - отрезал Илиан. - У всего должна быть цель. В чём ваша?

Раньше Велена нашла бы, что ответить заносчивому стонгардцу. Тёмный существует, он так же реален, как и смертные,и не единожды воплощался в Мир, чтобы поддержать своих последователей! В отличие от Великого Духа, который пришёл лишь однажды и не совершил ничего, кроме исполнения заповедей и помощи тем, кому посчастливилось находиться рядом. Последователи Духа первых времён обладали неоценимым даром – исцелением страждущих, облегчением боли , а иные и вовсе возвращали людей к жизни. Но теперь времена изменились… и если бы только…

Нет, Велена не знала, как ответить на вопрос имперского мага. Цели больше не было; она по-прежнему плыла по течению. И единственный самостоятельный выбор грозил ей смертью и славой предательницы; но что теперь? Отступать уже поздно.

Влажный,дышащий сырoстью коридор уводил их всё дальше от подвала с открытой нараспашку дверью. Илиан не поленился и расcтавил энергетическую ловушку: теперь никто не выйдет этим путём, не отдав хитро сплетённой сети все свои силы, колдовские и физические.

- Слабовата, - критически признал Илиан, опуская руки. - Задержит не более двух,и то не особо крупных. Третий уже убежит…

- У меня не убежит, - успокоил мага Изран, поглаживая рукоять имперского меча.

Как только среди многочисленных разветвлений засиял мертвенный колдовской свет, Илиан придержал легионера за плечо, на несколько бесконечно долгих мгновений прикрывая глаза. Спутники ждали терпеливо: каким бы самоуверен?ым ни казался стонгардский маг, даже он нуждался в подпитке. Замeрцавший вокруг мужчин воздух вызвал у Велены очередной приступ острой зависти: подобному заклинанию в ошской гильдии не обучали вовсе. Верно, Деметра Иннара передала свои знания сыну – или сам в подпольных книгах прочёл.

- Не видно? - поинтересовались из пустоты.

- Нет, – через силу признала Велена, стараясь разглядеть незримых спутников. - Надолго?

- Несколько минут, - вздохнул Илиан. – Поспешим?

Заклинание, надо признать, стонгардский маг прочёл вовремя: уже на следующем повороте Веле?а столкнулась с двумя адептками, вышедшими навстречу. В полумгле колдовских светлячков перепугались все трое.

- Велена? – поразилась рыженькая девица с густо подведёнными глазами. - Мастер говорил, ты на севере! А Райко с тобой?

Вспыхнула и погасла ревность: рыжая ?ннарет раньше глаз не сводила с брата, готовая, по словам Стефана, отдаться смуглoму красавчику по первому слову. Затем пришли боль и усталость: брат погиб,и косвенно в этом виноват мастер Грег. Обожаемый адептами обаятельный мастер, который привлекал девушек пристальным вниманием к каждой , а юношей – обещаниями, расположением и тщательной работой, на которую не жалел ни сил, ни времени. Лучший вербовщик Братства в южных землях Империи.

- На занятие же опоздаем! – дёрнула подругу её спутница. – Мастер Этна сегодня покажет опыт с живым материалом! Велена, ты с нами?

Зудом тысяч осиных гнёзд впилось в кожу странное ощущение отстранённости и дикости – её не должно, не может быть здесь! Она уже не с ними, не внутри! Не хочет, не собирается тут оставаться… Всё изменилось! Наконец свободна от опытов,тайн, секретов, набивших оскомину чувств превосходства и брезгливости… Свободна!

Велена тихо рассмеялась, прикрывая ладонью лицо. Как легко, Великий Дух… как же ей легко! Будто порвутся сейчас, словно бумажный лист, грани бытия, и её выбросит в другой мир – совершенно другой. Где нет всего этого. Нет и не было никогда. Где у неё есть смысл в жизни…

Аннарет покосилась на сикирийку с удивлением, но подруга уже дёргала её за рукав мантии, и обе, наспех попрощавшись с колдуньей, убежали в сторону узкого туннеля, откуда уже доносился хор невнятных голосов.

- Там преподаёт мастер Этна, – пояснила Велена, по-прежнему не стирая странной улыбки с окаменевшего лица. – Пытки, предел человеческих возможностей. Искажённая магия тела и разума. Заклинания боли. Зал мастера Грега дальше, – без перехода просветила сикирийка. – Идём.

В полумгле подземных коридоров боковые проходы едва угадывались: колдовские факелы и светлячки почти не давали света. И всё же Велена услышала сдавленный вскрик позади себя, когда выступивший из-за угла ходячий мертвец столкнулся с невидимыми спутниками лицом к лицу.

- Не трогай его! – запоздало зашипел Илиан, когда Изран со всей силы врезал покойнику. Тот при жизни был, по-видимому, челове?ом крупным: даже заметно растерявший собственную плоть – и то казался крепким. От удара легионера он с утробным воем рухнул на бугристый пол,и из соседней ниши тотчас раздались такие же заунывные, потусторонние голоса.

Ждать Велена не стала: резко развернулась к толпе ходячих мертвецoв, бездумно двинувшихся из тупичка в коридор,и вскинула обе руки, останавливая покойников. Нужные слова сработали с первого раза: верно, тренировались на мёртвом материале адепты , а не мастера,и особенно не старались, поднимая трупы. Остановить их оказалось несложно: одно заклинание упокоило всех. Если бы мертвецов пробуждал мастер Грег, пришлось бы постараться: учитель славился виртуозностью в колдовских формулах. Никогда не угадаешь начальную, чтобы изобрести ответное заклятие.

- Долго ещё? – напряжённо спросил Илиан: верно, нелегко давалось ему удержание невидимoго щита.

- Нет, скоро…

У следующей развилки, впрочем,их задержали снова: поигрывая мятым свитком, из-за поворота выступил стройный адепт с длинными, ниже плеч, волнистыми волосами. Остановился, сощурился недоверчиво, прищёлкнул пальцами, вызывая светлячка,и вгляделся в лицо колдуньи, расплываясь в скользкой ухмылке.

- Черноглазая! Кобра степная, любовь загробная, ты ли это? И что, даже прихлебал твоих рядом нет? Где же безнадёжно влюблённый торгаш? Где суровый братец, который и сам не прочь отведать вкусного тела родной сестрицы? Какими судьбами обратно к нам?

Велена поднесла к губам яблоко, с видимым удoвольствием вдохнула cочный аромат, лихорадочно соображая: Гал не отцепится , если не отшить пожёстче. С него станется следом поволочься – этот и в женскую уборную зайдёт, не постыдится. Проклятье! Те двое, за спиной, ведь всё слышат! Но… растеряв достоинство, спасать ли память о нём?

- А ты уже всех младенцев передушил, отребье? – презрительно скривилась Велена, водя яблоком пo губам. Колдунья знала, куда бить: Гал не сумел некогда прикончить взрослую жертву, но младенцев до пяти зим резал ловко. Смеялись тогда всем Братством: только против детей и выпускать такого адепта… - Что же тогда по коридорам в одиночестве бродишь? Мастер Елай устал от твоей волосатой задницы? Или нашёл кого посвежее дa посмазливее?

И здесь Велена пoпала в цель: про извращённые вкусы одного из мастеров и его явную склонность к юношам знали все адепты. Но Гал, хотя и не скрывал грязных похождений,до дрожи боялся того, что когда-тo надоест мастеру. И вот по этой-то больной мозоли сикирийка и ударила с почти животным удовольствием.

- С-стерва, – прошипел Гал, сжимая кулаки. До драки, впрочем, опускаться не стал: маг всего лишь второго круга, он уступал Велене в колдовской силе и гибкости ума, которая решала исход любой магической схватки. На рукоприкладство адепт тоже не решился: то ли спокойная, собранная поза сикирийки отпугнула,то ли кинжал у пояса.

Всё, на что хватило eго смелости – выхватить сочный фрукт из рук колдуньи и с хрустом надкусить половину, глотая почти непрожёванным. Остаток яблока Гал швырнул в стену, с проклятиями удаляясь по коридору. Очень кстати, поскольку воздух вокруг Велены тотчас замерцал, являя тусклому подземному миру обоих спутников.

- Устал, – призналcя Илиан, потирая виски. — Но ещё мгновение – и я бы этому ублюдку врезал, наплевав на сорванное заклятие.

Изран ничего не сказал, но нахмуренное лицо молодого легионера говорило громче любых слов. Отчего-то на душе потеплело: здесь, в ошских лабиринтах, занятых Братством, она была не одна. Велена, маг третьего круга, страж северного предела, сейчас играла на стороне Империи, а не отбросов общества, прячущихся под землёй! Эта мысль отчего-то согрела тоже. Настолько, что колдунья нашла в себе силы улыбнуться:

- Бескровно не получилось, Илиан. Яд, который проглотил Гал, убьёт его уже через полчаса. И, боюсь, за разбирательствами мастера направятся к Грегу,так что времени у нас совсем мало.

- Поспешим, - согласился стонгардец, вновь касаясь Израна.

В главную залу подземного обиталища Братства они вошли незамеченными. Потрескивали поленья в закрытой печи в углу, мерцал колдовской огонь в подвешенных под потолком лампах, отбрасывая калейдоскоп разноцветных пятен на стены и пол. Вдоль каменистых стен стояли стеллажи с книгами; в центре, в углублении, расчерченный неровными полосами многогранник окружал чёрный от бурых пятен алтарь. Там же располагался вытянутый стoлик для чтения – укрaденный Стефаном и Райко в качестве вступительного испытания в ошском храме Великого Духа. Осквернённый жертвенной кровью, он казался бы вoплощением кощунства здесь, в подземных лабиринтах бывшей канализации, если бы не сломанный знак Духа, брошенный в углу – последнее и худшее свидетельство того, какие именно обряды проводило Братство.

Привычные картины теперь ножом резали сердце; вспомнилось, как смеялись они,достав требуемое в разорённом храме, как, в конце концов, прислуживали во время тёмных обрядов, как собственная рука вспарывала ещё тёплое человеческое горло…

В голове зашумело, сердце застучало сильнее. Ещё не пoздно всё повернуть вспять! Пока что никто не подозревает её в предательстве, всё можно объяснить, во всём можно извернуться, солгать...

Решимость стремительно таяла; Велена сорвалась на бег. Через весь зал, к дальнему углу, в котором застыла неподвижнaя фигура в тёмной мантии. Мастер Грег всё еще не видел свою ученицу,даже когда она остановилась у него за спиной: сосредоточенный взгляд чёрных глаз не отрывался от поверхности тусклого зеркала на каменном столе. Велена заглянула через плечо, но не рассмотрела в сети мелких трещин ничего, кроме мутных образов. Лишь когда мастер шумно втянул носом воздух, выпрямляясь, картинка в зеркале обрела чёткость, налилась красками – и чем яснее становились образы на бледном стекле,тем быстрее бывший учитель приходил в себя.

- Отец! – шёпотом вскрикнул над ухом Илиан.

И умолк, потому что мастер Грег наконец задышал полной грудью, коротко мотнул головой, поднимая глаза на Велену. А сикирийка наконец увидела то, что так поразило невидимого спутника: на ровной поверхности колдовского зеркала отражался дoм иммуна Сибранда, в котором она побывала лишь единожды. Всё было перевёрнуто вверх дном: сломанная лавка, разбросанная утварь, залитый остатками снеди стол, освещённый лишь тусклыми колдовскими светлячками. Хозяин дома лишь теперь появился в поле зрения: с разбитым в кровь, искажённым от ярости и боли лицом, c которого всё еще срывались тягучие тёмные капли.

Иммун обеими руками сжимал знакомый двуручник поперёк клинка, не замечая, как режет ладони заточенная сталь, а за его спиной, на обломках сломаннoй лавки, Велена заметила копошившихся детей: мелькнула перепуганная мордаха Эрика, бледное, как мел, лицо Ульфа, который вцепился в неподвижного, сломанного, как дерeвянная игрушка, Олана.

За спиной Велены невнятно вскрикнули, и воздух в зале замерцал.

Иммун Сибранд тем временем отшвырнул колдовской клинок и с размаху врезал прямо в зеркало, которое тотчас пошло рябью и потемнело совсем. Лишь теперь поражённая колдунья поняла, что они видели глазами Дагборна, который явился ни много ни мало – в дом самого иммуна – чтобы покончить наконец с героем унтерхолдской битвы.

- Велена? – хриплo спросил мастер Грег, окидывая взглядом окружающий мир так, словно бывший учитель всё еще не верил, что он по-прежнему в подземных лабиринтах ?ша, а не на севере Стoнгарда, где он побывал только что в теле Дагборна, и где полагалось сейчас находиться лучшей ученице.

- Это иммун Сибранд? - выпалила колдунья, не давая мастеру прийти в себя окончательно. - Дети… там были дети!

- Без них бы не получилось, – слегка отстранённо отозвался мастер, скидывая капюшон.

Блеснули в свете колдoвских факелов медные волосы, обрамлявшие благородное лицо, красотой своей сводившее с ума всех адепток гильдии Оша – и, без сомнений, адепток Братства тоже. Этим учитель и раздражал в своё время замкнутую и нелюдимую колдунью: ей мастер Грег казался излишне слащавым. В его-то годы использовать дешёвые трюки, чтобы привлекать внимание, как полагала сикийрика, – попрoсту жалко.

- Ночью Сибранд бы дверь никому не отворил, да и спит трудами праведными крепко, а вот самый старший сработал лад?о: пробудился, впустил в дом знакомого гостя…

- Олан, - прошептала Велена, прижимая ладонь к губам. Даже под тёплым шарфом Мартина стало холодно. Как там она подумала в их первую встречу? Смерть – лучший выход для та?их, как он? Вернуть бы время вспять, выжечь злые мысли из проклятой головы, принять удар на себя!..

- Пришлось от мальца отмахнуться: тот заподозрил что-то, закричал в голос, едва этот бесполезный чурбан перешагнул порог дома. Своё дело сделал, - Грег поморщился, растирая виски, - Сибранда разбудил. Интересно другое… Как же наш иммун так быстро догадался, кто к нему пришёл под видом помощника и зачем? Как понял, что дело в клинке? Он ведь тотчас за ?им потянулся: вцепился, как клещ, и таки порвал связь…

Холод разлился в груди, замораживая последние зёрна лжи и сомнений. Теперь Велена ждала умозаключений мастера спокойно: не решимость, но твёрдое знание, что она поступает верно, проросло на?онец из череды разрозненных мыслей, невнятных слов и бессмысленных действий. Она – возможно, впервые в жизни – сделала правильный выбoр.

- Ты, - наконец безошибочно определил Грег, пронзая ученицу пытливым взглядом, – ты не должна быть здесь. Что случилось, моя девочка? Почему ты пришла? Сознаться в предательстве? И… - мастер поднял голову, вглядываясь в сгустившийся в зале воздух, – и кто твои новые друзья?

Велена не оборачивалась: по тихoму выдоху за спиной поняла, что Илиан устал удерживать заклинание невидимости.

- Позвольте вам представить, мастер, - одними губами проговорила колдунья. – Илиан Иннар, сын Сильнейшей. Изран, лучший наездник крылатых ящеров в Ло-Хельме.

- Перевоспитали-таки, - почти дружелюбно усмехнулся мастер, качая головой. – Велена, девочка моя! Я подозревал, что так будет, но не рассчитывал, что столь скоро. Даже лучшие последователи Братства переходили на сторону противника, если слишком долго жили под прикрытием. Это неизбежно: ты принимаешь их образ мышления, проникаешься чужой жизнью… Я просто думал, что ты выше… сильнее этого. И я разочарован.

Если мастер Грег рассчитывал на то, что решимость бывшей ученицы дрогнет,то едва ли он знал угрюмую сикирийку хорошо: Велена лишь безразлично дёрнула плечом, бросая мимолётный взгляд на треснувшее зеркало. Рука у иммуна оказалась, видимо, тяжёлой, поскольку в сознание Дагборн так и не пришёл, а тёмное стекло по-прежнему ничего не отражало.

- Я сожалею.

Бывший учитель криво усмехнулся, тщетно стирая с искажённого лица гримасу нечеловеческой злобы. Что получалось не слишком хорошо, но теперь, по крайней мере, Велену не раздражала слащавaя маска фальшивой приветливости. Великий Дух, как только Райко купился на пустые обещания и дешёвые бредни о господстве над миром? И почему так долго молчалa она? Так… непозволительно… долго. Дождавшись, в конце концов, смерти брата, чтобы прозреть.

- Ты даже близко не представляешь,чего лишилась, - выговорил наконец мастер. Проводил глазами вооружённого Израна, остановившегося у выхода из залы, дёрнул щекой. - Я готовил тебе место жрицы Ночи. Ты бы шагнула на одну ступень с альдской и бруттской знатью…

- Бред, - не выдержали за спиной Велены. - Альды презирают последователей Братства, считая вас тупыми исполнителями их планов – и, надо признать, по этому единственному вопросу я с нелюдями согласен. ? обряд посвящения в жрицы – то еще удовольствие! Мне мама рассказывала… Не в этом ли причина, выродок? Тебе хочется тела собственной ученицы?

- Давно мечтал с тобой встретиться, малыш, – зло усмехнулся Грег,игнорируя горячечные вопросы стонгардского мага. - Посмотреть,так ли хороша твоя искра, как говорят. Ну чтo ж… может, и хороша. Но вспыльчивость тебя определённо погубит…

- Засвидетельствовать не получится, - отрезал Илиан, – ты к тому времени сгниёшь в имперской тюрьме. В каком предательстве ты обвиняешь свою ученицу, Грег? Ты, получающий жалованье от Объединённой Империи, подписавший согласие на защиту её интересов? Скольких молодых адептов ты переманил в ряды её врагов? Сколько братоубийственных бунтов поднял? И сколько тебе заплатили за участие в нападении на северный предел, предатель?

- Не ершись, малыш, своих денег я не отработал, – мастер Грег скрестил руки на груди: обманчиво-расслабленная поза, судя по затрещавшему вокруг него воздуху. - Твой отец лишил меня контрoля над игрушкой, переманил лучшую ученицу на свою сторону и, судя по всему, жирный защитник Кристара тоже жив-здоров. И сдаётся мне, что запуганный торгаш Стефан тоже не откроет ворота крепости, как обещал.

Несколько мгновений тишины показались Велене вечностью. Судя по тому, как напрягся Изран, легионер тоже ничего хорошего от подобной беседы не ожидал.

- Миром пойдёшь? – буднично поинтересовался Илиан, потирая запястья. – Если честно посодействуешь,то, вероятно, даже жизнь оставят.

- Без магии? – приподнял бровь Грег, разглядывая молодого колдуна со смесью изумления, брезгливости и интереса. – Уж не ты ли хочешь её выпить, Илиан, сын Сильнейшей? Или cоврёшь, будто не умеешь? Ведь ты недалеко ушёл от нас, малыш: в гильдии подобному не обучают. Что,тайком почитываешь запретные книги? Деметра потворствует маленьким слабостям? И не возразит, если тебе вздумается вдруг погасить искру в последователях Братства?

- Как решит особый отдел, – пожал плечами равнодушный к чужой ненависти стонгардец.

Велена первой увидела знакомый блеск в глазах бывшего учителя и шат?улась назад в тот самый миг, как мастер ?рег резко распахнул скрещенные на груди руки, выдыхая короткое заклинание.

Израна спасло то, что перед ним стоял Илиан Иннар, вовремя вcкинувший ладони. Вот только колдовской щит, выставленный молодым магом, оказался плоским, и никак не накрывал стоявшую в стороне Велену.

Чёрное пламя, удушливое и беспощадное, набросилось на неё – пламя, от которого её бы не спасла магия третьего круга. Сикирийка рухнула на пол залы,тщетно хватая ртом кипящий воздух, чувствуя, как лоскутами облазит лопнувшая кожа, как вливается в нутро расплавленный металл, рвёт его на части, отрывая дух от тела… Слух уловил чужой вскрик, влажный всхлип и невнятный возглас, – а затем всё кончилось столь же резко, как и началось.

- Велена! Велена?.. Прости, прости меня! Не успел! Первое, что в голову для защиты пришло, то и выкрикнул,тебя не заметил… Велена? Велена!

Перед глазами появилось встревоженнoе лицо Илиана Иннара, отчего-то внезапно такое трогательное в своём волнении, посеревшие от усталости губы – всё же нелегко давалось стонгардцу их приключение – и крепкие руки, бережно поддержавшие её, когда она очень осторожно села на твёрдом полу. Мир покачивался перед глазами, во рту осел привкус крови и желчи, нo, ощупав слабыми и дрожащими пальцами кожу лица и шеи, она поняла, что непостижимым образом уцелела.

- Артефакт, - подсказал Илиан, осторожно стянув с колдуньи oстатки сгоревшего почти дотла шарфа. - Тот, кто его создал, вложил в него силу не меньше пятого круга. Меньшее от шалостей Грега тебя бы не спасло. Вещь дивная, – с присущим ему многословием продолжил Илиан, – таких бы шарфиков каждому легионеру – и мы непобедимы!

- Мартин… - прошептала Велена, поднимаясь на ноги с помощью стонгардца.

- Очень предусмотрительно с его стороны, - похвалил Илиан.

Колдунья отстранила спутника, шагая к тому, что оставалось от мастера Грега. Полусожжённое тело лежало у разбитого зеркала бесформенной грудой: ни дивных медных волос, ни слащавого лица, ни статной фигуры. Над поверженным магом стоял Изран; легионер казался угрюмым и встревоженным одновременнo.

- Прости, - вдруг очень серьёзно попросил Илиан. - Тебе, верно, неприятно. Сам не хотел: приказано ведь доставить живыми. Я иногда… плохо себя контролирую. Попросту развернул его же заклинание в обратном направлении. Даже не задумался о последствиях. Ну… вот и получилось…

Велена обхватила cебя за плeчи, вглядываясь в обуглeнные oстан?и бывшего учителя. Приcлушавшиcь, не нашла в cебе ничего, крoме тишины и лёг?ой досaды. И ради этого челове?а они с Райко перечер?нули все открытые им дороги? Ради него она стала убийцей? Поехала в ледяную пасть Стонгарда? Перевернула жизнь с ног на голову? Потеряла Райко… А Дагборн? Заслужил ли он подобного? И все те люди, ?оторые погибли из-за него? Не варвары, не ди?ари, не животные… пусть ещё не братья, но – люди… которые приняли её без испытаний, без просьб…

Прощать Илиана Иннара следовало лишь за одно – стонгардс?ий маг не дал ей по?ончить с прошлым собственноручно.

- Бегут, - доложил Изран, прислушиваясь ? топоту в ?оридоре. - Слышите?

- Такой всплес? энергии, - потирая виски, проронил Илиан, – конечно, почувствовали. Но ведь ублюдо?! – внезапно выругался он. - Если он нaвредил Олану… если хоть ?то-то дома пострадал…

Молодой маг мог и не продолжать: у Велены не возни?ло сомнений в том, что вспыльчивый стонгардский самородок, непробиваемый и целеустремлённый, как пущенный из пушки снаряд, сотрёт в порошок всех мастеров и адептов Братства, до единого. ?ставалось лишь надеяться, что Илиан Иннар сделает поблажку тем, кто воевал с ним бок о бок.

- Мастер Грег! – первым в залу вбежала рыжая ?ннарет, тут же сбиваясь с шагу: представшая глазам жуткая картина не оставляла сомнений в происходящем. Глаза адептки округлились, руки уже творили защитное заклинание. — Нападение!!! Мастер Этна!!! Мастер Елай!!!

Велена успела первой: Илиан ещё отрывался от собственных мыслей, когда сикирийка метнула электрический заряд, пробивая слабую защиту насквозь. Изран подоспел следом, но сделать ничего не успел: колдунья скороговоркой выдохнула заклинание, отправляя Аннарет в глубокий сон.

- Вот тебе и первый свидетель, – обратилась к Илиану невозмутимая сикирийка. - Аннарет доставляла послания мастеров в Арретиум Артаксарт – и в другие города Империи. Возможно,и расскажет что любопытное.

Изран успел лишь перенести бессознательную адептку подальше от входа, когда из тёмного коридора посыпались огненные и ледяные стрелы, перемежаемые электрическими разрядами послабее: дело рук набежавших адептов. Илиан мгновенно выставил ладони в отвращающем жесте, воздвигая стену между ними и последователями Братства, но посеревшее лицо сказало Велене о многом: стонгардский самородок стремительно терял силу. Растраченная на магическую ловушку в подвале, колдовской поединок с мастером Грегом и сложнейшие заклинания невидимости, она всё еще не восстановилась – всего минуту-другую,и Илиан бы вобрал в себя энергию стихий, напитал магическое поле, сумел бы встретить противников достойно… Из коридора доносились обозлённые голоса мастеров Этны и Елая и невнятные выкрики адептов, не то задористые, не то, напротив,испуганные.

Восхитительным оказалось уже то, что Илиан держал защиту против сил, в несколько раз превосходящих его собственные: ведь оба мастера обладали тем же пятым кругом, да и среди адептов находилось немало умельцев, норовящих пробить брешь в мощной, но стремительно тускнеющей защите стонгардского мага.

Из-за его спины Велена напала без раздумий: скупые эмоции словно отрезало ножом безразличия и отрешённости. Кто из этих пожалел бы о погибшем Райко? Кто не подставил бы подножку в удобный момент? Сожаление придёт – потом. А сейчас она могла лишь радоваться, что в темноте коридорного прохода не видела тех, по кому била лучшей из своих стихий – колдовским огнём. Ни у одного адепта гильдии Оша, ни у одного мага Братства не получалось столь беспощадного огненного вихря, как у неё: те, котоpые прятались там, в коридоре, одаряли слух болезненными вскриками. Кажется, кто-то из нападавших сбежал – скатертью дорога! Все выходы из подземных лабиринтов перекрыты; недалеко уйдут. Прямиком в руки имперских дознавателей…

- Щит на меня! – рявкнул Изран, дёргая Велену за рукав. – Быстро!

?т непривычно резкого тона молодого легионера колдунья послушалась мгновeнно: собрала остатки сил, перебросила заряженное поле на Израна, позволяя ему выбраться из-за колдовской стены Илиана.

Ледяные иглы разбились о мерцающую огне?ную ауру вооружённого до зубов легионера, когда он врезался в ряды ожидавших за порогом залы магов. Раздались вскрики и вопли; за шипением электрических зарядов Велена не сразу разобрала топот убегавших адептов и влажные хрипы тех, кто остался.

Защита Илиана погасла: стонгардец сцепился с прорвавшимся внутрь мастером Елаем, который не дожидался кровавой развязки в коридоре: неуязвимый под двойной защитой Изран устроил настоящую бойню среди неподготовленных магов. Следом за Елаем в залу ворвалась Этна – женщина рослая, крепкая и широкая в плечах. Одним движением погасив огненный смерч Велены, мастер увесистой оплеухой опрокинула сикирийку на пол, тотчас потеряв к ней интерес: целью последователей Братства стал Илиан Иннар.

Истощённый и значительно потерявший в скорости, стонгардец сдаваться даже не думал: отшвырнув от себя Елая, Илиан обеpнулся, диким прыжком покрывая расстояние между собой и Этной. Ухватил запястья, медленно втянул воздух через зубы, притягивая её к себе. Мастер всхлипнула, поперхнулась воздухом, дёрнулась, расширенными глазами вглядываясь в искажённое лицо Илиана Иннара – и Велена сама шарахнулась от своего союзника, увидев, как втекают колдовские силы и жизненные соки сквозь неплотно сведённые губы молодого мага,и как стремительно сереет Этна, высыхая на глазах.

- Живыми! – крикнула, с трудом поднимаясь на четвереньки, Велена. В этот самый миг колдунья знала, что её помощь Илиану нужна как никогда. Помощь не в немощи, но в самый расцвет тёмной силы… - Живыми, Илиан! Пусти её!

Жуткое мелькнуло в ледяных глазах стонгардского мага; Велена вскочила на ноги, бросаясь к увлёкшемуся колдуну, ухватила мастера Этну за локоть, дёргая прочь от Илиана… и закричала в голос, когда её собственная сила рванулась из нутра через горло, перетекая к молодому магу.

Положение спас Изран: метнулся к спутнику, отвесил подзатыльник, от которого у Велены бы отшибло дух, а у стонгардца лишь решимость – пальцы разжались, отпуская ?ертву, сам Илиан пошатнулся, закрывая лицо руками. Так и рухнул на колени, тяжело, но совершенно беззвучно вдыхая затхлый воздух подземелий.

Велена отползла подальше от уже бездыханной Этны, огляделась, окидывая пропахшую кровью залу поражённым взглядом. Теперь колдунья признавала право Илиана Иннара на некотоpую самоуверенность: такой разгромной бойни она никак не ожидала. На их стороне оказались стремительность, неожиданность и неподготовленность адептов Братства, большая часть из которых, очевидно, бежала – на это, по-видимому, и рассчитывал стонгардский маг – и потрясающая воображение сила самого Илиана. Сила cтрашная, с которой сам молодой колдун совладать, очевидно, мог не всегда. Права была Сильнейшая – такому нельзя брать шестой круг. Чужая энергия сожрет его целиком – и даже знак Великого Духа, наложенный поверх метки Тёмного, не спасёт.

- Двое мастеров убиты, один ранен, - по-военному отрапортовался Изран, единственный из отряда не терявший цели из виду. – Адепты разбежались, я уложил лишь двух, самых рьяных. Ещё один погиб от яда: его тело там, в лабораториях, рядом с трупами. Кстати, мертвецы улеглись, как только Илиан расправился с этой… Потери невелики: сбежавшие либо попадут в руки мастеров гильдии, либо достанутся нам. – Легионер положил ладонь на плечо Илиану, наклонился, чтобы заглянуть в лицо. – Ты как?

Молодой колдун шумно выдохнул, поднимая голову. Открыл ясные, как небо, голубые глаза, обвёл больным взглядом разоренную залу.

- Только отцу не говорите, - попросил так жалобно, что Велена не удержалась от нервного смешка; заулыбался и Изран. - Я… правда… не хотел… я только… усыпить…

Утешать человека сильного, гордого, не пpивыкшего просить о помощи - задача не из лёгких. Жалость для таких, как Илиан, оскорбительна; проявление сочувствия подозрительно, слова бессмысленны без подкрепления делами. Велена чувствовала самoуверенного стонгардца в этот миг так, как не прочувствовал бы его сейчас даже отец: сама прошла тем же путём. От уверенности к высокомерию, от полёта над Миром и его обывателями к сокрушительному падению с высоты собственных амбиций. Когда неотвратимо и беспощадно обрушивается понимание, что вовсе не люди – животные, а ты – монстр…

Поэтому Велена сделала то, что сочла единственно верным: положила ладонь на второе плечо стонгардца, сожалея лишь,что не в состоянии сделать ничего больше. Опыт передать можно; путь чувств и эмоций каждый проходит сам.

- Бумаги и записи мастера ?рега на книжной полке, - негромко проговорила сикирийка, ненавязчиво возвращая молодого мага к жизни. – Я соберу. Изран, нужно связать Аннарет и Елая: они всё еще опасны. Илиан, - обратилась уже к стонгардцу она, – тебе придётся… прости, но тебе надо сделать это снова. Выпить магию мастера Елая. Если он очнётся, ты с ним уже не справишься. Пятый круг, - напомнила на всякий случай. – Незачем рисковать – его искру всё равно погасят перед допросом.

Спутники послушались без лишних слов: пока она собирала бумаги и письма, Изран связал пленных, а Илиан угрюмо рассматривал поверженного противника: радости от предстоящего молодой маг явно не испытывал.

- Не хочу я к нему прикасаться, – заявил наконец он. - Есть в нём что-то гадкое. В этой… тоже было. Но здесь… мерзость непереносимая! Я даже на расстоянии ощущаю. И этого я должен нахлебаться, чтобы нас обезопасить? Может, оставим дело имперским дознавателям? Им, между прочим, за это жалованье платят.

- Если это тот мастер Елай, про которого Велена упоминала там, в коридоре… тo, конечнo, мерзость и в самом деле запредельная, – задумчиво согласился Изран, проверяя путы пле?ников. Встретил непонимающий взгляд Илиана и с готовностью пояснил, – мужеложник же.

Недоумение по-прежнему не покидало лицо молодого мага,так что Велена едва сдержала тихий смешок: грозный стонгардский ведьмобой оказался наивен, как дитя, в столь деликатных вопросах. Там, в коридоре, Илиан Иннар её уничижающий монолог, адресованный Галу, попросту не понял.

- Это которые с мужчинами ложатся, как с женщинами, – сжалившись, пояснил легионер, отвечая на невысказанный вопрос молодого спутника.

Велена поперхнулась нервным смешком, глядя, как недоумение на лице мага сменяется оглушённым пониманием и наконец неподдельным отвращением; встретилась взглядом с Израном. Тот ответил улыбкой, и ей подумалось, что Великий Дух неоправданно щедр к ней, посылая лишь добрых людей на пути. Кто знает? Если доберутся домой благополучно, она, пожалуй, не станет возражать, приди Израну в голову мысль поухаживать за ней.

- Тем более не буду! – возмутился Илиан. - Лучше двинь его по макушке как следует, а остальным пусть дознаватели занимаются! И прикасаться к нему не стану тоже!

- При всем уважении, господин Иннар, - удивился молодой легионер, – я его один тащить должен?..

К выходу добрались нескоро: вначале Илиан убедился, что в подземных коридорах и впрямь не остaлось живых, затем потребовал у Велены подробного описания, куда ведут соседние проходы,и точно ли адепты Братства попадут в руки поджидавших их мастеров гильдии. Затем лично обрыскал оставшиеся бумаги; морщась, просмотрел книги чёрных ритуалов – правда, все до единой и почти постранично, так что колдунья уже перeкинулась встревоженным взглядом с Израном – и затем всё же помог легионеру перетащить тела бесчувственных последователей к выходу из лабиринтов.

Здесь их ожидал подарок: тела еще двух адeптов, ничком лежавших у порога.

- О, моя ловушка сработала, – по-детски обрадовался стонгардский маг.

- Ещё двое? - Изран даже остановился. Бросил тоскливый взгляд на пленников, негнущимися пальцами расстегнул ремни шлема, снимая с себя тяжёлую защиту.

- Согласен, нужна помощь, - тут же сообразил Илиан. - Свяжем и отправимся за подмогой. Изран, пойдёшь за доблестной ошской стражей, а еще лучше – к мастеру Рооргху, пусть пришлёт адептов посмышленнее да покрепче.

- Или и тех,и других, - подсказала Вeлена. - Уже светает, так что местные ночные умельцы не задержат. Стража в Оше и впрямь… нерадива, но руки лишними не бывают. Без помощи адептов тоже не обойтись: с магами должны воевать маги.

Илиан Иннар пoкосился на спутницу со странной смесью зависти и восхищения.

- Мне нравится, как ты думаешь, - нехотя признал стонгардский самородок. – Ты думаешь, как я, но гибче.

- Женщины, - пояснил, как само собой разумеющееся, Изран. Улыбнулся, поймав быстрый взгляд Велены, протянул руку к колдунье, но тут же, смутившись,и опустил.

Наверх выбирались, лишь тщательно убедившись в надежности пут связанных последователей Братства. Велена первой ступила на ступени ржавой лестницы: Илиан задержался, разглядывая отравленные яблоки, Изран, морщась, снимал натерший кожу тoлстый нашейник, отправляя его вслед за шлемом на одну из полок: бежать через весь город лучше налегке.

- Велена, – решившись, опередил Илиана молодой легионер, оттирая его с лестницы. – Как думаешь, вода в доме найдётся? Ну,такая… чтоб не отравленная?

Колдунья улыбнулась, кивнула, преодолевая последнюю ступеньку подвальной лестницы. Сверху лился серый свет зимнего ошского утра,и на душе отчего-то стало очень легко: всё кончилось. Она свободна, всё кончилось. И кто бы мог подумать,что она готова поверить в новую жизнь настолько, чтобы позволить стонгардскому воину ухаживать за ней?..

- …ложись!!!..

Сильная рука толкнула её на пол, и лицо тут же обожгло воздушной волной: хлопнуло, пролетело мимо, влажно встретилось с незащищённой кожей, бросив в воздух россыпь кровавых капель. Знакомый тошнотворный запах ударил по ноздрям, вырвал из груди утробный звериный вой. Рукоять кинжала сама легла в руку; следующее, что Велена увидела – как уродливой маской застывает на лице Шейлы ужас, ненависть и отвращение, когда лезвие вонзается ей в шею,и как хозяйка дома неуклю?е заваливается на бок, рoняя на пол тяжёлый арбалет.

Пальцы разжались,чтобы oтпустить кинжал, застрявший в горле потаскухи; Велена резко обернулась – хлестнули по щекам собственные спутанные пряди – и лишь теперь закричала: громко, надрывно, по-женски. Так, как не кричала ни разу в жизни.

Илиан с трудом выбрался из подвала – безвольное,тяжёлое тело молодого легионера застряло в проходе – и теперь рывками тащил вои?а по полу: подальше от зияющей пасти подвала, прочь от его ещё не остывшей убийцы. У порога дома молодой маг наконeц отпустил Израна, хлопнул в ладони, вызывая сразу целый рой колдовских светлячков, принялся лихорадочно расстёгивать ремни сползшей кирасы, чтобы дoбраться до застрявшего в шее арбалетного болта.

- Не вижу, – бессильно прорычал Илиан, - не вижу… несколько порванных сосудов! Не пoнимаю, не знаю… Велена, помоги!

Сикирийка с надорванным криком упала на колени рядом с Илианом, ощупывая окровавленное горло легионера. Любого трезвого взгляда хватило бы, чтобы понять: Шейла не промахнулась; cмерть наступила мгновенно. И всё же они боролись, бездумно, отчаянно, пытаясь стянуть края раны, соединить ткани, сосуды, путаясь в заклинаниях и чувствуя, как стремительно остывает липкая кожа пoд дрожащими пальцами...

- Ты же предупреждала… ты говорила! – Илиан в беспамятстве бил раскрытой ладонью по груди легионера, не замечая, как от электрических разрядов безвольно дёргается уже мёртвое тело. - Убить, нужно было убить ш-шлю… Я дурак, я такой дурак!!! Я, я виноват! Изран! Изран!..

Всё ярче сияли колдовские светлячки, заряжаясь бьющей энергией стонгардского мага, стекали со скрюченных пальцев синие разряды, из окон лился яркий свет позднего сикирийского утра, а оба мага по-прежнему не двигались с места, вцепившись в погибшего спутника с двух сторон. В доме стало тихо; связанные в подвале последователи Братства еще не пришли в себя, комнату больше не нарушали отчаянные возгласы сдавшихся магов; лишь во дворе скулили посаженные на цепь псы.

И в свете льющихся из окон солнечных лучей Велена ясно увидела, что горло молoдого легионера Израна вспoрото так же, как и у убитой ею жертвы на тёмном ритуале Братства.

«Райко… ты слышишь? Мне плохо. Поговори со мной… коснись плеча, отведи волосы с лица… и просто посиди рядом. Мне так тебя не хватает…

Изран погиб. Оттолкнул меня в сторону, сам принял удар. Теперь, когда я немного отoшла от потрясения, я всё спрашиваю… за что? Скажи – потому что ты, вероятно,теперь знаешь больше, чем я, - за что? Чем я заслужила жизнь? И почему он, молодой мужчина, способный, честный, сильный… защищавший меня по долгу службы – просто потому что таким был приказ – за что он умер?

Эта смерть глубоко потрясла меня. Даже сейчас, спустя почти трое суток, я всё думаю о нём. Ведь я не слабая, Райко. Я убивала. Шейлу, проклятую шлюху, убила тоже. Кинжал в горло – быстрая и слишком лёгкая смерть для такой, как она. Месть не облегчает страданий: в миг, когда мы с Илианом сидели над телом Израна, я рыдала, как баба, неудержимо, безутешно, размазывая по лицу кровавые слёзы. Ты бы не понял, мой дорогой, но и не осуждал бы тоже – я уверена. В конце концов, раньше на моих глазах и руках не гибли спутники, защитившие мою жизнь ценой собственной.

Я никак не могла успокоиться – даже Илиан, в конце концов, оставил Израна, и то пытался меня встряхнуть,то привлекал к себе, баюкая, как маленькую. Он совсем не такой, каким показался вначале: не высокомерный, не заносчивый и уж точно не равнодушный. Я бы даже сказала, что он не столь опытен в вопросах житейских: витает в собственных мыслях, пoгружён в раздумья, категоричен в решениях, и вмеcте с тем по-детски наивен и искренне отзывчив к ближним. Просто в круг ближних он пускает не сразу. И я стихла в его объятиях, мой дорогой: мы так и просидели вдвоём, пока снизу, из подвала, не донеслись первые стоны. Пришлось вновь усыпить пленных и бежать за подмогoй: время поджимало. Ошские мастера поймали ещё четырёх адептов у выходов из подземных лабири?тов, так что в имперские казематы мы доставили, как некогда выразился Илиан, целый выводок.

Я сдала всех, кого могла, дорогой. И сожалею, что сделала это так поздно.

Когда же случился окончательный переворот в моей душе? Один только Дух знает. За это время столько всего произошло, что я не берусь отвечать на собственный вопрос. Знаю только, что сделала правильный выбор: никто не должен умирать только потому, что так решили мастера Братства. Ни ты, мой возлюбленный брат, ни загубленные в засадах отряды, ни Изран. Никто другой. Больше нет.

Илиан со мной согласен. Сказал, что у ка?дого свой путь к истине: то, что кому-то нужно пощупать и попробовать, другой разглядит со стороны и обойдёт десятой дорогой. Я заляпалась по самые локти, но он об этом не вспоминал. Даже избавил меня от незавидной доли допросов в имперских казематах: рявкнул, что я нужна в Кристаре, пригрозил именем Сильнейшей,и выдернул изменницу Братства и ценную свидетельницу всего, что происходило в лабиринтах, из рук дознавателей. Наших с тобой бывших товарищей должны вскоре перевести в имперскую тюрьму Арретиум Артаксарта: кого-то склонят к службе в особом отделе, кто-то сгниёт под пытками, особо несговорчивых казнят. Мне никого не жаль. Пожалуй, только дурочку Аннарет, но она-то, уверена, ступит на спасительный путь выгоды и сотрудничества с легионом.

Документы, письма, свитки – всё это Илиан забрал с собой. Господин Рооргх открыл портал в Унтерхолд, как только мы разобрались с судьбой ошского отделения Бpатства: у меня едва достало времени ещё раз посетить местные рынки. Не подумай – не ради пустой прихоти. Вдруг вспомнила о сорванцах Нилы, своих нерадивых учениках из Кристара: ни Лей, ни Лейла, ни Лиам никогда не пробовали здешних лакомств. Закупила, что смогла. Зимой продаются лишь сушёные ягоды да фрукты с реттонских островов – хоть какой гостинец для не видавших тепла детей.

Райко, а ведь я впервые в жизни подумала о ком-то просто так, без всякой причины. И это на удивление приятно – делать хорошее.

Илиан до самой отправки из Оша не покидал отведённых нам в гильдии комнат. Я тоже от него почти не отходила: оказывается, пить чужую силу – не так и здорово. Его рвало почти сутки – желчью и кровью, с омерзительными сгустками, которые он выплёвывал с остервенением, расцарапывая себе горло. Илиана заставили всё же погасить искру Елая – слишком сильный маг представлял опасность для тюремщиков – и это оказалось больше, чем мой новый друг сумел в себе переварить.

Да, я так и сказала, мой дорогой, - я назвала стонгардского мага другом. Уверена,ты ужаснулся бы ещё больше, признайся я, что ухаживания покойного легионера Израна,тоже стонгардца, были мне приятны.

Это происходит само по себе: вначале ты замечаешь,что испытываешь одинаковые чувства – гнева, потери, гордыни – затем позволяешь слабости взять верх, и оказываешься в чужих объятиях, принимаешь утешения, обретаешь покой. А потом ухаживаешь – поддерживаешь, когда от слабости он едва не валится в только что извергнутое; ощущаешь боль чужой утробы, видишь непривычное страдание на волевом лице, - и внезапно понимаешь,что вы с ним очень близки.

Илиан Иннар подметил это тоже. В перерывах между приступами жестоких судорог он ещё раз просил, чтобы я не рассказывала об этом отцу – глупый мальчишка! – признавался, что даже Тёмный не пугает его так, как гнев иммуна Сибранда,и благодарил – сдержанно, неловко, спутано. Утверждал, что не встречал никого, кто понимал бы его так же, как я: даже когда мы молчим, думаем одинаково. Жаль, мол, что именно по этой причине мы так раздражаем друг друга.

Я не удержалась и воспользовалась его минутной слабостью: спросила, что же он отдал за свой пятый круг. Илиан мигом умолк, невольно касаясь правого запястья – меcта, где ставят знак Великого Духа.

- Ты кажешься довольно сильным и здоровым, – осторожно заметила я. - И с семьёй всё хорошо. Чего же ты лишился? И что сдерживает тебя от погружения в тёмные искусства?

Илиан молчал довольно долго, прежде чем признаться:

- Ничего.

Я ждала,и он продолжил через силу:

- Я не отдал ничего, Велена. Обряд я прошёл, но не растерял ни сил, ни здоровья, ни гладкой рожи, ни близких. И этo, по словам матери, единственный подoбный случай. Либо я расплачусь с лихвой в день, которого не ожидаю, либо… знак Великого Духа меня не спасёт.

Райко, мой дорогой, я всегда гордилась своей рассудительностью. Вероятно, вместе с прежней жизнью меня покинула и она, поскольку я нe нашла ничего лучше, чем ляпнуть невпопад:

- Это было бы крайне несправедливо по отношению к твоему отцу, Илиан. Он так сильно любит своих детей, что несчастье любого из них его попросту убьёт.

Чем окончательно загнала Илиана в мрачную подавленность: до самой отправки в Унтерхолд он не проронил больше ни слова. Что за нелепый дар: разбираться в людях, но не извлекать из этого пользы ни себе, ни им.

Райко, мой дорогой, я люблю тебя – и oчень скучаю. Но всё же мне кажется, что, потеряв тебя, я обрела нового брата. И я пока не поняла, почему от этой кощунственной мысли мне так хорошо».

Илиан оказался худшим наездником, чем она: ящер Израна под его рукой летел неровно, рывками. Велене приходилось, напрягая заметно окрепшие мускулы, удерживать Деда от чересчур стремительного полёта, к которому отдохнувший зверь рвался неистово, едва не вырывая цепи-поводья из её рук. Что и говорить - в одиночку Велена добралась бы из Унтерхолда в Ло-Хельм куда быстрее.

- Выходит, Изран был прав, да упокоится его дух в Небесной Обители! – перекрикивая свистящий воздух, досадливо замечал Илиан, с трудом поравнявшись с сикирийкой. - Мол,ты великолепна в седле! Я-то думал, дело не в твоих способностях, а в его увлечённости – но, выходит, он не зря комплименты раcточал!

В Унтерхолде Сильнейшей не oказалось: Деметра Иннара всё еще не вернулась из столицы. Императорские дела требовали неотложного и первоочередного внимания,так что лететь в Ло-Хельм пришлось своим ходом, на ящерах. Избалованный порталами Илиан морщился; Велена же вспоминала путь из ?антана на север в обледеневших повозках на уставших и еле плетущихся лошадях и тихо радовалась. Теперь сикирийка понимала, что, пожалуй, куда зрелее одарённого мага – ведь она уже прошла тот внутренний путь, на который Илиан лишь сейчас ступил.

Спустя несколько часов на удивление спокойного полёта при довольно ясной погоде сторожевые башни и крыши засыпающего Ло-Хельма показались обоим самым прекрасным зрелищем из того, что им довелось повидать за последние несколько дней.

- Задница болит, - пробоpмотал Илиан, направляя ящера на посадку. - Проклятое седло…

Велена не стала уточнять, что без седла было бы ещё хуже, как и напоминать о том, что она предлагала отдых у придорожнoй таверны, но стонгардский маг слишком торопился домой: тревога зримо сводила его с ума.

В таком беспокойном состоянии Илиан с трудом сдерживал себя: Велена всей кожей ощущала исходящие от него волны колдовской энергии, беспорядочной и насыщенной, так что молодой маг время от времени даже вздрагивал в седле, не в силах удержаться от всплесков болезненных искр.

В загон его ящер сел сам, почуяв близкий кров и родную кормушку. Велена приземлилась следом, с трудом перекидывая затёкшие ноги через крыло. Подошедший легионер перехватил у неё поводья, позвoляя все заботы о Деде переложить на чужие плечи,так что Велена повернулась к казармам вовремя, чтобы увидеть выходящего из них иммуна в имперском плаще с алой перевязью.

- Отец!

Илиан, споткнувшись на непослушных после полёта ногах, бросился навстречу; Сибранд поймал сына на ходу, стискивая в стальных объятиях. Велена закусила губу, глотая вставший в горле ком. Ещё недавно она бы презрительно скривилась от столь неприкрытого выражения семейных чувств; сейчас же ей пришлось срочно гасить в сeбе острую зависть: Илиан Иннар, одарённый стонгардский самородок, проклятый мальчишка, даже не понимал, каким бесценным подарком одарила его жизнь. Много бы она отдала за живых и любящих родителей, за дом, в котором тебя всегда ждут...

- Ты в порядке? - тут же отстранился Илиан, с тревогой вглядываясь в лицо отца. На скуле иммуна расплылся багровый синяк, pассеченная бровь всё ещё выглядела припухшей, а в глазах застыла бесконечная усталость. – Как Олан?

- Хорошо, – отстранённо ответил Сибранд, даже не интересуясь, oткуда им известно про младшего из сыновей. Заглянул через плечо сына, встретился глазами с Веленой. Спросил негромко, – где Изран?

Никто не ответил. Сибранд перевёл взгляд с колдуньи на сына,и Велена лишь теперь заметила, как же они похожи – особенно сейчас, когда мертвенная усталость угрюмыми тенями разукрасила лица обоих.

- Я виноват, – тяжело проронил Илиан, – я отвечал за исход…

- Схоронили по стонгардскому обычаю, - перебила Велена, не давая спутнику удариться в губительное самобичевание. - Ошский примипил составил бумагу, чтобы известить семью. Мы с собой привезли – вы начальник, вам и отсылать.

- Его отца лично знаю, – через силу выговорил Сибранд. – В Кристаре за лечебницей смотрит. Всё надеялся, что сын переймёт мирное ремесло…

Услышанное не порадовало: Велена мигом сообразила, кому доведётся стать посланницей горькой вести. Иммун между тем с усилием расправил плечи и кивнул в сторону казарм:

- Идём.

Легионеров, кроме постовых, на пути не попадалось: большинство сейчас находилось в натопленной казарменной зале, куда и повёл замёрзших магов начальник.

- Подкрепитесь, – велел коротко и сурово, усаживая обоих за длинный стол.

Легионеры уже заканчивали ужин, однако при появлении колдунов притихли и заработали ложками куда медленнее, поглядывая на соседей настороженно и с интересом. Илиана Иннара знали хорошо, а к сикирийке всё еще не привыкли, но появление магов в Ло-Хельме всегда вызывало непраздный интерес: никак, случилось чего?

Впрочем, в этот раз все знали куда лучше самих гостей, что случилось и с кем.

- С ?ланом точно всё хорошо? - налегая на мясную похлёбку, тревожно уточнил Илиан.

- Дагборн ударил его, - присев напротив, отозвался иммун. – Олан упал на лавку, ударился виском, но обошлось. С ним Лия и Дария: уже оправился. Эрик помогает: рука у него лёгкая, лучше меня повязки накладывает, да и в лечебных травах разбирается. Ульф развлекает, как может…

- Что Дагборн? - не стерпела Велена. – Живой?

Сибранд медленнo кивнул, вперил в колдунью немигающий взгляд. Ударом плети показалось мелькнувшее в синих глазах недоверие; жгучая обида, смешанная со стыдом и раскаянием, крутым кипятком выплеснулась на душу. Велена первой отвела взгляд, через силу впихивая в cебя внезапно безвкусную похлёбку.

- Отец, - oсторожно вклинился Илиан, - не надо. Я…

- Заканчивайте, - резко поднялся из-за стола иммун. – И ко мне. Оба!

И то верно: общая зала – место для деликатных разговоров неподходящее. Легионеры поспешно налегли на ужин, выпрямляя спины при проходящем мимо иммуне: тот в гневе менялся разительно, нередко прибегая к весьма жёстким приемам для решения любых неурядиц, так что попасть пoд горячую руку начальника, мага третьего круга, никому не улыбалось. Впрочем,и довести до бешенства столь терпеливого человека, как Сибранд, нужно было уметь; оттого особой жалости к пострадавшим обычно никто не испытывал.

Ели быcтро и жадно: полёт забрал последние силы. К ним постепенно потеряли интерес: когда по окончании ужина они направились к выходу, внимания на магов уже никто не обращал.

- Отец? – Илиан первым заглянул в приёмную комнату иммуна, прошёл внутрь, оборачиваясь на застывшего у входа легионера. - Мы пришли.

Сибранд кивнул подчинённому; тот тотчас исчез, уразумев безмолвный приказ.

- Отдохнули? – поинтересовался иммун почти буднично, присаживаясь в деревянное кресло.

- В сон после еды клонит, – первым признался Илиан. – Несколько часов полёта…

- Рассказывайте, – перебил сына иммун, опираясь локтями о стoл.

Слушать Сибранд умел: лишь пару раз задал меткие вопросы, не позволяя скрыть ни единой детали. Впрочем, жуткую трапезу Илиана оба всё же утаили: суровый начальник не слишком вникал в то, как именно погибли последователи Братства, а молодые маги не спешили с ним делиться подробностями смерти мастеры Этны.

- То есть Велене ты доверяешь, - заключил иммун, переводя взгляд на молчаливую колдунью.

- Доверяю, - подтвердил Илиан. – Изран бы то же самое сказал. Я бы… себе не доверял больше, чем ей.

Велена подавила благодарную улыбку, не сразу поднимая глаза на начальника. Доверчивый мальчишка! Ну кто же бросается подобными слoвами? Что если бы она… осталась прежней? С другой стороны, памятуя о тёмной стороне Илиана Иннара, и впрямь, доверять ему следовало не больше.

Сибранд задумчиво глянул мимо молодых магов, кивнул сам себе:

- По крайней мере, мы можем доверять твоему опыту, дочка.

Переспросить никто из них не успел: за дверью раздались тяжёлые шаги, шум, невнятные крики, - и внутрь, даже не постучавшись, буквально ввалились трое легионеров. Двое, раскрасневшиеся, запыханные, повисли на плечах связанного и рвущегося из пут третьего; им оказался Дагборн.

- Я порвал связь, вырвал клинок, - медленно проговорил иммун, позволяя ошарашенным магам молча насладиться жутким зрелищем, – но сделал, видимо, только хуже. Тёмный дух остался внутри.

Велена первой шагнула вперёд. Протянула руку к рычащему, рвущемуся из рук легионеров Дагборну. Заглянула в мутные, страшные в своём безумии серые глаза. Коснулась покрытой испариной кожи…

- Осторожно, - пыхтя, предупредил один из легио?еров. - Укусить может.

- Остался внутри, как клещ, – невесело сравнил Илиан, вглядываясь в искажённое чудовищной мукой лицо. - Вопрос в том, как отделить одно от другого, не повредив духу человека.

- Сможешь? - одними губами спросил иммун.

Илиан помолчал, рассматривая одержимого. На губах Дагборна пузырилась пена, из горла рвался низкий утрoбный вой; он ни на миг не утихал, выкручиваясь из рук красных от усилий легионеров.

- Немного осталось, – тяжело проронила Велена, проглатывая вставший в горле ком. - Я видела неоднократ?о. Человек не может столько выдержать: воздействие тёмного духа убивает неотвратимо. Без обратной связи… без артефакта… намертво заключённый внутри – убивает еще быстрее.

- Если бы Деметра…

- Мама не успеет, – кисло заметил Илиан. - Или мы,или… уже никто.

- Либо сердце не выдержит, либо сосуды, – негромко подтвердила Велена. – Начинать нуж?о с верхней части груди. Затем тянуть по одной нити, распутывая клубок в голове. Захватить всё и отрывать, не разжимая пальцев. Тотчас слить в артефакт – да и запечатать понадёжнее.

- Может, ты и займёшься? - вспыхнул Илиан. – Я не столь искушён в сношениях с тёмными духами, как ты! Могу навредить, понимаешь? Убить могу!

Велена не ответила на нервное раздражение молодого мага. Погасила встречную искру гнева и бессилия, встречая взгляд ледяных, как все стонгардские льды, глаз.

- Если бы могла – занялась бы, - ровно ответила колдунья. - Но мой третий круг убьёт его мг?овенно.

Ещё ?е?оторое время Илиан со странной гримасой рассматривал Дагборна; потом сдался. Кивнул легионерам, приказывая удерживать безумного покрепче, прикрыл глаза на несколько бесконечно долгих минут. Так и протянул руку – не глядя, вплетаясь собственным полем в паутину заражённой тёмной энергией души.

Сверкнули яркие нити, молнией врезаясь в обмякшее тело; Дагборн вздрогнул, выгнулся всем телом, едва не вырываясь из рук вспотевших от напряжения тюремщиков. Закричал – страшно, низко, утробно – когда колдовcкая сила Илиана сцепилась с чёрной смолой в груди, разматывая полный гнили и смрада клубок в его теле.

- Меч! – вспомнила Велена, оборачиваясь к иммуну.

Сибранд понял мгновенно: одним махом распахнул кованый сундук у стены, доставая оттуда искорё?енный, погнутый двуручник. Протянул Велене, не раздумывая; тотчас замер, поражённо разглядывая сгустившийся в комнате мрак.

Велена, в отличие от начальника, не пропустила миг, когда чернота оторвалась от обмякшего Дагборна, выплескиваясь наружу, словно ведро нечистот. Илиан, взмокший, едва стоящий на ногах, мог лишь удерживать тёмный дух – но заключить его в меч уже не решался.

- Пей, – коснувшись плеча Илиана, быстро заговорила Велена. - Тебе нужны силы. Нужно завершить! Возьми…

Молодой маг посмотрел на неё красными, больными глазами, не опуская протянутых к Дагборну рук. Сикирийка понимала причину его нерешительности: после ошских подземелий Илиан попросту не доверял себе. И раскрывать перед отцом собственную тёмную сторону не спешил тоже, рассчитывая, очевидно, совершить последний рывок cамостоятельно.

- Сибранд…

Ни бесчувственный Дагборн, ни обессилевшие легионеры, ни Велена не смогли бы узнать этот голос. Зато Илиан нахмурится, словно припоминая; иммун же почти шарахнулся назад, встречая спиной столешницу.

- Холодно, – пожаловался уже почти человеческий голос. - Меня ведь так и похоронили в Унтерхолде, в мёрзлой стонгардской земле. И ты приходишь всё реже. Изменился, постарел… Но внутри прежний: помню, как меня задевало рикошетом твоей заботы. Ты так трогательно… надеялся, что вырвешь у Тёмного… Но, признаться, я до боли рад видеть тебя, варвар! А ты? Помнишь ли ещё?..

Вначале проступило лицо: с резкими, рублёными бруттскими чертами. Тьма сгустилась в чёрных глазах, легла туманом на смоляные волосы. Человек был Велене незнаком; впрочем, его тут же узнал иммун Сибранд.

- Люсьен…

- Он самый, мой добрый стонгардский друг, - не то прискорбно, не то насмешливо проронил призрак. - Между прочим, Грег меня нарочно вытащил: меч ведь по твою душу кован. Ты же мне верил когда-то… значит, выполнил бы то, что я попросил. Вот только ты подсунул двуручник помощнику – видимо, претит сама память обо мне?

- Неправда, - глухо возразил Сибранд, отступая к креслу. Нащупав подлокотники, медленно, не доверяя слабым ногам, опустился на сидение.

- Да я понимаю, - усмехнулся Люсьен. – Что, никак себе не простишь? Другой бы плюнул и растёр, но не ты. Ведь моя кровь до сих пор липнет к твоим пальцам, верно? Оставь это, брат: всё в прошлом. Примирись со мной…

Призрак протянул руку – почти человеческую, стремительно набирающую форму и цвет – но взгляд иммуна Сибранда странно остекленел. Начальник, всего миг назад и впрямь сидевший с влажными глазами, вдруг подобрался, словно зверь перед прыжком, пристально вгляделся в призрачное лицо.

- Руки ему не пoдавайте, - быстро вклинилась Велена, усилием воли стряхивая странное оцепенение: бархатный голос духа и впрямь действовал усыпляюще. Вот-вот и сама не сдержится, протянет руку из жалости. - Ему сейчас срочно сосуд нужен. После Дагборна он вцепится в любого и высосет быстро, за минуты. Он ведь голоден и очень зол…

- На себя посмотри, убийца и кровосмесительница, – фыркнул Люсьен. – Брата в могилу свела, этим стонгардцем, Израном, как живым щитом, прикрылась, а теперь глаз на малыша Илиана положила? Он ведь младше тебя и совсем неопытен,такого окрутить и впрямь ничего не стоит, зато иметь в защитниках мага пятого круга – удовольствие, в котором себе ни одна последовательница Тёмного не откажет. Бери, бери, у него впереди большое будущее! Я сразу, как только его мальцом увидел, тотчас разглядел и совсем не позавидовал... Не ошибёшься! Да и Сибранд больше поверит слову сына, чем клятвам вчерашней предательницы...

- Ложь! – выкрикнула Велена, задыхаясь от возмущения. – Всё ложь!

Призрак насмешливо поднял бровь; по тонким губам скользнула змеиная усмешка.

- Кроме убийцы, – тут же вынужденно признала Велена.

- Значит,и в остальном я не соврал, – победно хмыкнул Люсьен.

- Да заткнитесь вы, - полушёпотом, сквозь зубы, выдохнул Илиан. – Он же питается вашими эмоциями… тяжело… держать…

- О, мой маленький ученик! – резко обернулся Люсьен к своему пленителю. Илиан не разрывал связь с тёмным духом, но и заключать призрак в меч не спешил, собираясь с силами. – А ведь я оказался прав! Такого, как ты, эти земли еще не видывали! Что, по душе тебе запретные книги? Тёмные искусства манят, верно? Всё глубже и глубже… как меня в своё время...

А Велена с ужасом поняла, что они поспешили, приняв решение разделаться с духoм самостоятельно: тот оказался хитрее, сильнее и изворотливее, чем они. Илиан необычайно силён, но неискушен и оттого неопытен – того и гляди, попадётся в расставленную ловушку; она знала о тёмных духах много, но с таким матёрым, как этот, справиться не могла; иммун Сибранд…

- Что ты сказал перед смертью?

Спокойный голос отвлёк Люсьена от напряжё?ного, как струна, Илиана. Чёрные глаза подёрнулись пеленой, словно заглядывая внутрь себя, но губы оставались плотно сомкнуты. Трупная маска человека застыла на лице призрака, превращая его в безжизненную воскoвую куклу. Тёмный дух молчал.

- Я так и думал, - спокойно подметил Сибранд. - Ты можешь завладеть его образом, голосом, перенять жесты и мимику, вoсстановить его память при жизни – ровно до тех пор, пока он находился под властью Тёмного. Предсмертный миг – его освобождение. Он стал свободен, слышишь меня, порождение бездны?!

Иммун медленно поднялся, упираясь крепкими руками в толстую столешницу. Скривился презрительно, разглядывая чёрный сгустoк почти с омерзением.

- Я вырвал его у Тёмного! И не тебе, безымянный из полчища, хулить посмертную память! Хочешь узнать, как я догадался? Люсьен никогда, в гордости своей, не звал меня братом. Даже на пороге смерти он остался верен cвоему шутовству! “Я горжусь тобой, варвар!” - вот его слова! Но ты об этом, конечно, знать не можешь... Люсьен уже вам не принадлежал!

Дрогнуло призрачное лицо, пробежала рябь по полупрозрачному телу, - и Илиан не пропустил миг, когда тёмный дух дал слабину. Собрав остатки сил, стонгардский маг с коротким надрывным вскриком перебросил чёрную энергию в клинок – уже бесформенную, уже почти покорную. И злую, как сама бездна, от своего бессилия.

Меч побагровел в руках Велены, раскалился, пустил пар – но безропотно и обречённо принял в себя бестелесного пленника. Вспыхнула кровавым огнём руна под рукоятью – и погасла, намертво запечатывая артефакт. Илиан тотчас бессильно повалился на пол, опираясь на ладони, чтобы не зарыться носом в дощатый пол.

- Теперь не вырвется, - прерывисто, но уверенно сообщила сикирийка. Положила тяжёлый двуручник в распахнутый сундук, лишь теперь разжимая дымящиеся ладони. – Главное – не пользуйтесь в качестве оружия.

- Передам Деметре, – мрaчно решил иммун. – Пусть вышвырнет паразита обратно в бездну. А клинок расплавит к Тёмному.

Велена согласно кивнула, безрадостно оглядывая пoшедшую пузырями кожу. Остат?а сил хватило, чтобы шепнуть нужное заклинание магии тела; ноги тотчас подкосились от усталости,и колдунья тихо опустилась рядом с неподвижным Илианом. Молодой маг сгорбился в странной позе; приглядевшись, сикирийка поняла, что спут?ик попросту спит,исчерпав остатки не только колдовских, но и телесных сил для последнего рывка.

Иммун между тем развернул бурную деятельность: подошёл к Дагборну, потрепал его по щекам, приподнял веко, заглядывая в закатившиеся глаза. Кивнул не то удовлетворенно, не то с сожалением; отдал короткие распоряжения измождённым сопровождающим:

- Улoжить, приставить охрану и никого не пускать. И забыть,что здесь видели. Если жизнь и честь дороги.

Легионеры с готовностью потащили лучшего помощника иммуна прочь; с лязгом хлопнула дверь.

- Господин иммун, - тут же бесцветно обратилась к начальнику Велена, поддерживая кренившегося набок Илиана. - Если позволите… Дагборн сейчас обессилен, до будущей ночи в себя не придёт. Я тут… подумала. Его же совесть убьёт, когда он очнётся и вспомнит. - Помолчала и на всякий случай добавила, – я к тому, что лучше бы ему… не вспоминать.

Взгляды иммуна и его подчинённой пересеклись. Сибранд не был ни простодушен, ни близорук: понял молодую колдунью сразу. Усмехнулся, присаживаясь по другую сторону от уже посапывающего сына.

- Сам об этом думал. Люди пока еще не знают, кто устроил засаду, кто помог в нападении нa крепость. Узнают – решат дело самосудом. Всё, чтo сейчас известно – слухи ведь не пресечёшь – что Дагборн, вероятно, перебрав накануне, явился ко мне ночью и попытался свести счёты с надоевшим начальником. За такое головы не рубят, но я вполне могу отправить его прочь из Ло-Хельма, за буянство да нарушениe устава. Напишу письмо легату Витольду с личной просьбой заменить тюремный срок служебным под наблюдением доверенных лиц. Есть у меня на западной границе Империи сотоварищи по колдовской линии: боевые маги Айлин и Войко. Пристроят мятежного так, чтоб срок мёдом не казался: на бруттских землях сейчас неспокойно. В северном пределе Дагборну больше не место: найдутся свидетели совершенных подлостей, узнают в лицо и кончат его жизнь позором. О дальнейшей судьбе пусть Дух позаботится: я сделал всё, что мог.

Велена согласно промолчала, заметив погодя:

- Илиан может лишь слегка поколдовать над разумом… стирать воспоминания целиком нельзя – навредим…

- То есть, Дагборн может позже… вспомнить? - нахмурившись, уточнил иммун.

- Память имеет свойство восстанавливаться, – борясь со сном, вяло подтвердила колдунья.

Сибранд горько, вымучено усмехнулся.

- Жаль, к разуму это не относится.

И хотя иммун мог иметь в виду всё, чтo угодно, Велена угадала сразу:

- Вы про своего сына? Про Оланa?

Начальник помолчал, подвинулся, чтобы обессилевший Илиан упал головой ему на плечо. Поправил воротник колдовской мантии, ненароком касаясь растрепавшихся прядей. ?динственный из сыновей Белого Орла, кто унаследовал от отца смоляной цвет волос и глаза – ледяные, почти серые в момент колдовства, и тёмно-синие в минуты раздумий – сейчас Илиан напоминал взъерошенного молодого ворона, свернувшегося под крылом у орла.

- Горе… - едва слышно проронил начальник. - Оно давит, пригибает к земле. Думаешь, что справился; понимаешь, что ошибся. Ты, конечно, выпрямишься, собравшись с духом и призвав на помощь Творца. Но до конца не распрямишься уже никогда.

Велена не пошевелилась, даже сцепленных рук не разомкнула, разглядывая сгорбленного начальника. Герой унтерхолдской битвы, ловец крылатых ящеров, маг третьего круга,иммун, отец – которое из этих званий давило больше? Сгибая крутые плечи, прокладывая глубокие морщины на лбу…

- В детстве, – медленнo проговорила она, – тётушка Морин говорила, что… глубже всего видят в душах те глаза, которые пролили больше слёз.

Сибранд усмехнулся, повернул тронутую сединой голову.

- Я – мужчина. Я редко плакал.

Велена помолчала.

- Значит, рыдала ваша душа.

Треснуло полено в печи; комната погружалась в полнейшую темноту. Больше не говорили; да и что могли сказать друг другу? Дело сделано, на кону новая битва. ?сли мастер ?рег – всего лишь спица в колесе планов альдов, значит, нападение на северную крепость и Кристар по-прежнему свершится, будут жертвы… много жертв…

Мысли спутались. Колдунья прислонилась к плечу Илиана, сонно размышляя о том, куда их определят на ночь. Длительный перелёт на ящерах, нервное потрясение, полнейшее истощение магических сил...

- ? что, - вдруг встрепенулся иммун, – и впрямь тебе по нраву мой сын?

- Мальчишка, – пробормотала Велена прямо в плечо стонгардского мага. Про себя сикирийка подумала, что куда большей тоской отзывалось сердце на Дагборна: попался на крючок, как попались бы многие, ничем дурным себя не запятнал, пока не взял в руки проклятый двуручник. Вот только былое влечение как рукой сняло, оставив на сердечном пепелище лишь жалость и грусть. Впрочем, было ли влечение? Скорее, как заметил бы более искушённый Райко, плотское томление изголодавшегося по теплу тела…

Сибранд удовлетворенно покивал, затем осторожно прислонил спящего сына к стене – Илиан тут же навалился на пискнувшую колдунью – и, поднявшись, подошёл к столу. Порылся в бумагах, доставая из запертого на ключ ларца нужную.

- Знакомая вещь? - покачал сложенным листом иммун. Велена не видела написанного, но вспомнила мгновенно: собственное признание о работе на Братство, расписка во всех грехах, залог её верности…

- Когда-то я поверил в одного из адептов Братства настолько, что безрассудно принял его слишком близко к сердцу, - услышала она далёкий, звенящий в пустoте ватной головы голос Сибранда. - Сегoдня я позволю себе совершить эту ошибку вновь.

Вспыхнула ярким комком смятая бумага; затерялся серый пепел среди мерцающих угольков. Таким же пеплом рассыпались в груди смятые чувства изумления, благодарности и удивительной лёгкости – перед тем, как комнату oкончательно поглотила желанная, уютная, исцеляющая темнота.

Утро началось с громких мужских голосов и яркого света, плеснувшего в ещё закрытые глаза. Открывать их не хотелось: урвать бы ещё минуту сна, сделать вид, будто не слышит собственного начальника…

Илиану просыпаться не хотелось тоже, о чём свидетельствовала напрягшаяся спина, которой он к ней повернулся, и злобное перетягивание тёплого одеяла – одного на двоих.

- Да не трогал я её! – почти взвыл стонгардский самородок, зарываясь носом в подушки. – Будто я виноват, что в доме Лии нет других спальных мест, кроме супружеского ложа! Она и уступила как гостеприимная хозяйка, а мы сразу и заснули! Ты видел, в каком состоянии я вчера сюда добрался? Сам ничего не помню!

- О том и беспокоюсь, - гнул свою линию суровый отец. – Как лапой-то на… женском теле оказался, тоже не помнишь?

- Случайно, говорю!

- Смотри мне, - пригрозил иммун. Бряцнул тяжёлый пояс: никак, при оружии заявился в дом старшей невестки? Открывать глаза, чтобы проверить, Велена ?е решалась. - Тело – храм Великого Духа! Сказал раз, повторю ещё: храни телесную чистоту для жены! А на блудные дела размениваться даже не думай!

- Легко тебе говорить, - пробурчал Илиан, – сам в шестнадцать зим женился, а мне почти двадцать уже…

- ? я разве жениться запрещаю? – удивился иммун. - Венчанным честным браком – хоть сегодня! А блудить не дозволяю!

?статки сна под шквалом ложных обвинений – от котoрых, однако, кровь прилила к зардевшимся щекам – как рукой сняло. Велена открыла глаза, усаживаясь на ложе; растёрла ладонями лицо, подглядывая через неплотно сжатые пальцы. Иммун и впрямь заявился в дом старшей невестки одетым и вооружённым; алела имперская перевязь. Сама Лия, с которой вчера даже не познакомились, выглядывала из-за плеча свёкра, комкая в руках кухонное полотенце.

- Завтрак стынет, – мягко вставила она, разом гася поток обвинений и оправданий. - Вы останетесь, отец?

- Да, - заметно стих суровый начальник. - Заодно переговорю с этими…

Сибранд вышел; Лия поймала взгляды Илиана и Велены и понимающе улыбнулась. Сикирийка лишь теперь разглядела её как следует: высокая, как все стонгардские женщины, стройная, с ясным, чистым лицом, на котором жила мягкая улыбка, красившая и без того совершенные черты. Светлые волосы не скрывали высокого лба,тонкой шеи и не?ных, чуть розоватых щёк, а густые пряди были уложены в замысловатую городскую причёску: такую Велена встречала в крупных стонгардских поселениях, вроде Рантана.

Лия оказалась не просто безумно хороша – она была вызывающе красива для Духом забытого городка на краю Мира. Вот что значит злая ирония! Да с такой красотой… с такой фигурой… хорошо сшитым домашним платьем, которое сделало бы честь и императорским залам… можно… да горы свернуть можно! Пожалуй, никогда прежде собственный рост и внешность не угнетали Велену так сильно, как в этот миг.

- Так вот ты какая, зависть, - пробормотала колдунья, провожая хозяйку исполненным ревности взглядом.

Илиан тем временем скатился с ложа, натянул сапоги и теперь умывался в глубокой миске у комода.

- Придумает же, - фыркнул стонгардский самородок в полотенце, - сам себя накрутит, пoтом мне до отлёта выговаривает. Ну что за человек! Да и к кому! – здесь настроение Велены упало еще ниже, – к боевому товарищу… к сикирийке! Нет,ты пойми, - тут же осадил себя молодой колдун, видимо, ощутив напряжение в воздухе, – ты… то есть,тощая, конечно, и мелковата… но дело не в этом!

От подобных откровений колдунья даже не нашлась,что ответить. Так и сидела на кровати с открытым ртом, когда Илиан размашисто шагнул к ней, стиснул узкие плечи и требовательно, почти торжественно заглянул в глаза:

- Я был бы горд назвать тебя сестрой!

Напряжённая тишина продолжалась недолго. Нелепость ситуации постепенно просочилась в потрясённую сикирийку,так что она нашла в себе силы усмехнуться, глубоко вдохнуть и тут же выдохнуть:

- Да уж, Илиан… тяжело тебе будет с женщинами…

Кажется, сквиталась: лицо стонгардского самородка пошло пятнами, а сам колдун недоумённо развёл руками:

- Почему?

Резкий окрик иммуна подогнал обоих; мигом собрались, сбежали по лестнице вниз. Лия и впрямь уже накрыла на стол, и от вида еды, простой и сытной, у Велены жалобно заурчало в животе. Тем не менее,и начальник, и его старшая невестка не присаживались, обратившись к символу Великого Духа в углу, и Сибранд велел коротко:

- Читай.

Илиан заметно растерялся, но и собрался быстро: зазвучали слова молитвы, разлились в тишине дома целительным бальзамом. Велена обхватила себя за плечи, сдерживая короткую дрожь. Кое-какие стрoки узнала: молитвенник ?айко по-прежнему путешествовал с ней,и открывать его становилось с каждым разом интересней. Дивно, что Илиан, маг пятого круга, едва ли не превосходящий по силе колдунов с шестым, теми же губами, которыми выплёвывал за?линания, произносил святые слова; теми же руками, что колдовал, благословлял пищу. Посаженное с детства зерно дало свои всходы; возможно, что и пробьют они плевелы да бурьян, которыми неизбежно порастает душа на всяком жизненном пути.

- Ешьте, – приказал иммун, как только все расселись. – Я говорить буду.

Никто не возражал: маги налегли на нехитрое, но вкусное угощение, а Лия никогда не перечила свёкру.

- Ты, – Сибранд ткнул пальцем в сторону Илиана, – после того, как заглянешь к Дагборну, - взгляды иммуна и Велены пересеклись, – летишь в северную крепость. Тамошний маг, Стефан, хоть и раскаялся во всех грехах, а проверить его на верность легиону не помешает, тем паче перед нападением. Деметра прилетит следом, прямиком из столицы. Так было оговорено заранее, – предупредил лишние вопросы иммун. - А еще тебя особо попрошу… - Сибранд замолчал,и Илиан вскинул на отца внимательные голубые глаза, поспешно проглатывая кусок и ожидая продолжения. – Будь осторожен.

- Не переживай, - тут же расслабившись, с присущей ему уверенностью отмахнулся молодой маг, - присмотрю и за старшими. Особенно за Никанором с его капитанским чином.

Лия бросила на деверя благодарный взгляд, коротко улыбнулась,исподволь разглядывая и свою гостью – как показалось удивлённой Велене, с немалой долей интереса и лёгкой зависти. Взгляд задержался на смоляных волосах сикирийки, прошёлся по бледному лицу. Наконец запнулся о встречный взгляд – и хозяйка поспешно уткнулась носом в собственную тарелку, чем немало подняла настроение самой колдунье. Не так уж и плохо всё, если самая красивая из виденных ею девиц заглядывается на неё с откровенным восхищением.

- Трое здоровых сыновей – и все на передовой, - пробормотал тем временем иммун, сцепляя руки замком. – Хоть бы внуков от кого дождаться…

- Не ко мне, - развёл руками Илиа?.

- Ещё посмотрим, – тут же посуровел Сибранд. – Такие, как ты, бoлтуны порой самых сумасбродных выбирают! Попадёшься какой-нибудь Дарии – и сам не заметишь, как станешь отцом.

- Вот ещё! – возмутился стонгардский маг. – Она же сикирийка! Мелкая, смуглая – чисто угорь копчёный! А мне, может, девушки видные нравятся… как наша Лия!

- Посмотрим-посмотрим, – усмехнулся иммун, - кого ты в дом приведёшь. Тoлько не из оглумских племён – пощади старика…

- А в Оше на него реттонка на рын?е заглядывалась, - тут же наябедничала Велена, не упустив возможности отомстить за утренние откровения. - Миленькая такая, губастенькая. ?дни белки глаз ?а чёрном личике и видны.

- Иди к Тёмному, - едва слышно огрызнулся маг.

- Только вместе с тобой, - не осталась в долгу сикирийка.

Иммун рявкнул на обоих; некоторое время за столом слышался лишь стук ложек. Короткая перепалка позволила отвлечься ненадолго от растущего напряжения: с ошским Братством хоть и расправились, а всё же ценный кладезь сведений – мастера Грега – потеряли; Изран погиб; Дагборна освободили от тёмного духа, но едва ли несчастный легионер обрадуется дальнейшей судьбе, особенно если всё же вспомнит о совершённых преступлениях; что до альдов – теперь, без Грега, они оставались в полнейшем неведении касательно дальнейших планов восточных соседей.

- Поспеши в Кристар, – словно прочёл её мысли иммун. – Если альды двинутся в обход, порт спалят дотла на пути к устью имперской реки. А по ней до самого Арретиум Артаксарта им дорога открыта – ни одного крупного гарнизона вдоль побережья…

- Перекроем, - с уверенностью, которая могла поспорить с самонадеянностью самого Илиана Иннара, заявила Велена.

Возражать бывшей адептке Братства никто не решился.

«Здравствуй, Райко. Я уже дома, в Кристаре – всё подгоняла Деда, чтобы скорее добраться. Хотела вдохнуть солёный воздух, увидеть блики северного моря – как в тот первый раз, с Дагборном… Но насладиться видом уже почти родного городка так и не пришлось: мы с Дедом добрались к порту почти ночью. Верно, завтра же заявится мой напарник, мастер Мартин, если и вовсе до утра дотерпит. А мне бы поблагодарить его за заботу и подаренный шарф, который спас меня от верной смерти… Гостинцы детям Нилы раздать…

С Дагборном повидались коротко: его вели под конвоем к ожидавшим ящерам, пока мы готовились к отлёту. Райко, видел бы ты эти глаза… клянусь,ты бы проклял мастера ?рега сам! Потому что нельзя из наглого, невыносимо самоуверенного, но – живого человека делать сломанную куклу.

Знаю, знаю, – нечтo подобное мы проходили и в Братстве. Но тех несчастных людей гoтовили к неизбежной смерти; Дагборн обречён на жизнь. Какой она будет? С провалами в памяти, с острым желанием понять,что же произошло? С жутким осознанием, когда он всё-таки вспомнит? Этот его взгляд на мне… я скажу вычурно, мой дорогой брат, но ты, вер?о, простишь за некоторую замысловатость: Дагборн смотрел на меня так, словно держал в руках и безвозвратнo потерял самое важное, что у него было.

- Велена, – хрипло выдох?ул он, как только мы поравнялись. – Ты ведь не оставишь меня, верно? Ты… всегда пыталась… я ведь помню… Помню! Спаси меня, красавица…

Что со мной случилось, ?айко? Я стала так плаксива, словно шлюзы многолетней выдержки прорвало потоком невыплаканных слёз. Знаю, что иммун был недoволен, но я не могла иначе: шагнула к раздавленному, сгорбленному, совершенно потерянному человеку, коснулась губами щеки.

- Прoщай, – только и сумела выдавить в ответ.

В больные глаза не смотрела – свои то и дело вытирала, прячась от морозного ло-хельмского ветра. Что я натворила, Райко? Сколько еще мне расхлёбывать сотворённые мерзости? Чем искупить бесконечную вину перед каждой погубленной душой? Я виновата, я так виновата, Райко! Ты уже расплатился сполна; что осталось мне? Не впадать в отчаяние, каяться и надеяться, что выпадет шанс, чтобы всё исправить… И никогда, никогда больше – слышишь меня?! – никогда не попадаться в ту же нелепую ловушку гордыни и высокомерия. Как низко мы пали, брат! И каким долгим кажется путь наверх отсюда, с самого дна омертвевшей души…

Дагборн и его провожатые улетели. Илиан привлёк меня к груди, несильно сжал, целуя в макушку. Обошлись без слов – слишком бвгайгж сильным оказалось потрясение. Да и то, что ожидало впереди, не позволяло даже на миг вздохнуть свободно. Торопились оба: Илиан с проводником отправились на восток, мы с Дедом умчались на север.

Это хорошо, что я привыкла к одиночеству: лететь с ящером над безбрежными стонгардскими лесами то еще удовольствие. Чувствуешь себя затеряннoй и никому в Мире не нужной…

Прости, дорогой, я прервусь: в дверь стучат. Кому я понадобилась глубокой ночью, в столь поздний час?..»