Колдовская любовь

Глава 11

На мгновение у Брианны остановилось сердце. Она смотрела на этот ужас, не в силах пошевелиться. Страшно было бы столкнуться с разбойниками, но, по крайней мере, оставалась надежда, что они ограбят и, забрав все ценное, оставят Брианну с Эйданом в живых. Эти же существа!..

В них омерзительно сочетались черты людей и животных. У одних были кривые рога и длинные загнутые когти, другие походили на демонов с призрачно светящимися безумными глазами. Вооружены они были жуткими смертоносными орудиями: серпами, бичами, шипастыми дубинками, обоюдоострыми секирами. У многих к поясу были прикреплены ловчие сети. Они со всех сторон накинулись на Эйдана и Брианну. Отступать было некуда. Сзади — стена. Они оказались заперты:

Эйдан, за спиной у него Брианна, а слева от нее Люцифер.

Брианна вытащила свой короткий меч.

— Эйдан, — прошептала она. — Что будем делать? Есть у нас какая-то надежда справиться с этими тварями? Кто их послал?

— Одно из двух, — пробормотал он. — Либо Морлох, либо та самая ведьма, которая пыталась убить тебя в замке. — Эйдан быстро оглянулся на нее через плечо. — Ты что, тоже собираешься драться?

Она решительно кивнула:

— Да. Я не стану прятаться за тобой. Без толку. Пусть у тебя меч Балдора, но их больше.

— Тогда прикрывай мне спину и правый бок. И не отходи от стены, что бы ни случилось. Если мне удастся пробить проход в их рядах, прыгай на Люцифера и скачи прочь.

— Нет. Я не брошу тебя с этой нечистью!

— Слушайся меня, Брианна. Нет смысла нам обоим погибать!

— Нет, Эйдан, я не…

С леденящими душу воплями жуткие твари бросились на них. Двумя взмахами меча Эйдан срубил первого демона. На место упавшего сразу бросилось трое. Уголком глаза Брианна заметила, что Люцифер тоже вступил в драку: поднимался на дыбы и бил противников насмерть тяжелыми копытами.

Потом она уже не видела ни Эйдана, ни Люцифера. На Брианну одновременно набросилось двое рогатых, похожих на козлов зверей. Их смрад окутал ее, и она чуть не согнулась пополам от вони. Но даже эта крохотная заминка едва не стала роковой. Серп со свистом взрезал воздух, метя ей в голову. Отпрыгнув в сторону, она вонзила меч в брюхо одного из зверей. С пронзительным криком чудовище свалилось к ее ногам.

Шипастая дубинка просвистела над ухом, едва не задев ей голову. Брианна отшатнулась. Неистово размахивая мечом, она вынудила противника отступить. Быстрый выпад, финт в сторону, и мгновенный удар избавил ее от второго нападающего.

Однако, к ее ужасу, пока одна тварь падала на землю, первая, с которой она разделалась ранее, вскочила на ноги, как ни в чем не бывало. С бешеным воем чудовище вновь кинулось на Брианну. Но теперь оно уже было не одно. На помощь подскочили еще несколько тварей.

Рядом Эйдан сражался с десятком демонов. Каждый удар его меча поражал насмерть, но с той же скоростью, с какой падали его враги, на их место выскакивали другие.

Брианна слышала, что дыхание принца стало тяжелым и прерывистым. Меч поднимался и опускался гораздо медленнее, чем в начале боя. Брианна тоже задыхалась. Руку и плечо уже ломило от усилия.

Неужели их убьют? Паника комом поднялась у нее в горле. Безнадежно биться, если убить противника невозможно. Получалось, что их поражение лишь вопрос времени: когда именно они с Эйданом устанут. Их ждет верная смерть, а может, что и похуже, если вспомнить о ловчих сетях у пояса демонов. Но что оставалось им, окруженным с трех сторон нападающими, припертыми к колдовской стене? Неужели здесь и закончится их поход? Неужели обречены они умереть, как скот под ножом мясника, от ножей или когтей чьих-то злобных подручных, так и не успев добраться до проклятого колдуна? Ярость охватила ее. Будь проклят Оленус, пославший их на верную смерть! Будь проклят он, что уверил ее и Эйдана, будто они способны справиться с невыполнимой задачей! Что ему было нужно? Их смерть?

На какое-то время ярость придала Брианне новые силы. Колющие выпады ее меча ускорились. Несколько мерзких животных упало. Но даже гнев не мог надолго преодолеть физическую слабость.

Брианна споткнулась и опустилась на одно колено. Дубинка ударила ее по руке, пальцы разжались, и меч отлетел в сторону. Ловчая сеть полетела на девушку.

Вскрикнув, Брианна увернулась. Они накинулись толпой, наваливаясь друг на друга, чтобы схватить ее, их жуткие морды ощерились торжествующими оскалами. Стремясь оттолкнуть их, она вскинула руки, скрестив запястья.

Рунические браслеты зазвенели, ударившись друг о друга, издавая мелодичный тонкий звук. Они испустили яркое сияние, окружившее ее светящимся ореолом.

Завопив от боли и страха, один зверочеловек отпрыгнул назад, затем повернулся и помчался прочь в чащу. Другая тварь с размаху налетела на Брианну. Она обернулась к демону, скрестив запястья. Снова сверкнули браслеты, снова окружил ее светящийся ореол, и тварь взвизгнула от боли.

Затем на ее прыгнули сразу четыре существа. Брианне удалось отразить нападение одного, направив на него силу браслетов, но тут же двое других схватили ее за руки и скрутили их за спиной. Подняв Брианну на ноги, они поволокли ее прочь от Эйдана. Два зверочеловека, ужасные, вонючие. Святая Матерь! Что они с ней сделают?!

— Эйдан! — отчаянно закричала Брианна, пытаясь вырваться.

Он круто обернулся, и в то же мгновение трое из нападавших схватили его. Он отбросил двоих, а затем рукояткой меча ударил третьего в челюсть. Тварь, падая, не выпустила руку Эйдана, и тот рухнул на нее. Внезапно он оказался погребенным под грудой шевелящихся тел, которых становилось все больше и больше.

Отчаяние захлестнуло Брианну. Все. Конец. Больше никто ничего не сможет поделать…

Люцифер заржал и прыгнул вперед. Сбив с ног пару нападавших на Эйдана передними копытами, он тряхнул головой и, схватив зубами еще одного за грязную куртку, отшвырнул в сторону. Из-под беспорядочно машущей руками и ногами массы Эйдан выбросил еще троих. Прежде чем остальные пришли в себя от неожиданной атаки Люцифера, Эйдан вскочил на ноги и выхватил из-за голенища нож.

Это была смелая, но тщетная попытка. Брианна увидела, как теснили его к стене демонические твари. Против таких нож был слабой защитой. Если б только Эйдану помогали магические чары Кэрлина или… Или его собственная магия!

— Твой глаз! — закричала Брианна, перекрывая леденящие кровь вопли. — Открой глаз!

Он ошеломленно поглядел в ее сторону, замер на мгновение, резко втянул в себя воздух и покачал головой.

— Матерь Святая! Эйдан! — Ужас происходящего, страх за него молотом бил ей в виски. — Что ты теряешь? Если ты не сделаешь этого, мы погибли!

«Брианна права», — мрачно подумал Эйдан, окидывая взглядом море жутких враждебных рож. Но после стольких лет применить свой убийственный глаз, нарушить клятву, данную в тот день, когда он убил Рэнгора! Он обещал не пускать в ход эту страшную силу, даже ради спасения своей жизни! Он поклялся не обращать ее снова против кого бы то ни было.

Крик Брианны привел его в себя. Оглянувшись, он увидел, что ее утаскивают все дальше и дальше. Что-то дрогнуло у него внутри, разлетелось мелкими осколками. Ярость, жгучая, раскаленная добела, вырвалась из глубины и затопила его мозг. Он понял только одно. Брианна в опасности… Его Брианна!

Зарычав, как дикий зверь, он сорвал повязку с левого глаза. Янтарное пламя полыхнуло неистовой вспышкой. Твари, окружавшие его, отшатнулись, воя от ужаса, затем повернулись и кинулись прочь, сшибая на пути своих товарищей. В суматохе мелькали руки, ноги, тела: одни давили других, сбивали друг друга с ног, но не оглядываясь, бежали дальше.

Другая вспышка янтарного огня прошлась по упавшим зверолюдям и вымела их, как метлой. Затем Эйдан повернулся к тварям, державшим Брианну. Хотя он умерил свирепое пламя своего взгляда, чтобы не причинить вреда Брианне, пленившие ее демоны поспешили удрать как можно скорее. Бросив ее на землю, они помчались в глубь леса.

Так же внезапно, как появились, эти вызванные магией существа исчезли. Стена растаяла, и снова перед их взором открылась лента ведущей через лес дороги.

Эйдан подбежал к Брианне, разрезал стягивавшие ее путы и схватил за плечи.

— С тобой все в порядке, девочка?

Единственным ответом было судорожное движение, которым она притянула его к себе и уткнулась лицом в его широкую грудь. Его руки обхватили ее, и на краткий запретный миг он прислонился лбом к ее макушке. Затем, мучительно отрывая ее от сердца и тела, Эйдаик оттолкнул ее от себя.

— Нам надо поскорее уехать отсюда. Они могут перестроиться, придумать какой-то способ защититься от моего глаза и вернуться.

Брианна подняла глаза на него и улыбнулась. Эйдан с удивлением отметил, что она совершенно не боится его глаза без повязки. Конечно, это было прекрасно, но… если бы только она знала, как мало способен он управлять им…

— Вот видишь, — мягко проговорила она, отвлекая его от угрюмых мыслей, — не такое уж и страшное это твое смертельное оружие. И не всегда оно приносит вред. На этот раз ты воспользовался им для доброго дела, а не ради зла.

Он нахмурился.

— Все равно это злая сила, как к ней ни относись.

— Нет, Эйдан. Все зависит от человека, который им управляет. Если этот человек добр…

— Это не имеет значения, — оборвал ее Эйдан, лицо его помрачнело. Он потянул Брианну к Люциферу. — А вот что имеет значение, так это то, что нам все еще грозит опасность.

Он остановился около Люцифера, подхватил Брианну и посадил на спину боевого коня.

Затем несколько быстрых шагов — и Эйдан снова держал в руках свой меч. Вложив его в ножны, он забросил его за спину, подобрал меч Брианны.

Пока она вкладывала его в прикрепленные к поясу ножны, он снял с мертвой кобылы вьюк с вещами Брианны и припасами. В следующую минуту Эйдан уже сидел на коне перед Брианной. Она обняла его за талию, тесно прильнув к сильной широкой спине. Эйдан послал Люцифера вперед. Огромный конь с двумя всадниками на спине помчался в лес.

Они ехали сквозь лесную тьму. Плотная листва не пропускала даже робкого света взошедшей луны. Брианна сидела прямая, словно окостенев, вслушиваясь в ночные шорохи, взглядываясь в ночную тьму. Ничего не видно. В конце концов Эйдан прошептал, чуть повернув голову.

— Не бойся, леди жена, мои глаза видят в темноте так же, как на свету.

Тогда Брианна расслабилась и с легким вздохом снова приникла к нему. Приятное теплое ощущение уверенности и уюта охватило ее. С Эйданом она была в безопасности. Он обладал способностью видеть во мраке. В этом случае неожиданное нападение им не грозит, и никакие твари Морлоха с ними не справятся. А если тому вздумается еще что-то предпринять, они не сдадутся, будут драться и обязательно победят. Только бы им не потерять по дороге мужества и убеждения в справедливости их похода.

Их похода. Брианна вздохнула. Она вдруг осознала всю странность их положения. На нее наконец навалилась усталость — результат только что пережитого страшного нападения. Уверенность потихоньку исчезала. Их собственные силы так незначительны, чтобы победить Морлоха. На это нечего и надеяться. Конечно, у Эйдана есть магические способности, не то что у обычных людей, но в них не было глубины или, может быть, размаха колдовства настоящего мага, не говоря уже о колдовской силе.

Она же сама, без помощи Кэрлина, замкнутого в мече, мало чем могла помочь. Ничем не могла.

Отчаяние росло в ее груди. Закрыв глаза, Брианна прильнула щекой к спине Эйдана. Она ему лишь обуза, и хотя он был так добр, что не упоминал об этом, но она знала, что он именно так думает. Может, будет и лучше, если он отвезет ее к своему другу Дэйну. Когда она не будет путаться у него под ногами, тогда у Эйдана по крайней мере появится шанс победить в бою.

«Ты ошибаешься, дитя, — ответил ей голос в безмолвной глубине ее сознания. — Без тебя у него вовсе не будет шанса».

Тихо ахнув, Брианна отпрянула и уставилась на спину Эйдана. Он теперь и ее мысли читает? Прямо перед ней в темноте на рукоятке меча светился Камень души. Брианна заморгала. Ну вот, опять ей мерещится всякая ерунда. Но нежное сияние не пропадало. Она внимательно посмотрела в Камень и увидела, что в нем появилось лицо Кэрлина.

«Это на самом деле вы? — спросила она. — Или образ, созданный моим отчаянием?»

Кэрлин улыбнулся.

«Я настоящий».

«Тогда почему ты не явился мне тогда, в хижине?»

«Сомнения закрыли для меня твой разум».

«А теперь? — настаивала Брианна. — Разве что-то изменилось?»

«Твое отчаяние открыло другие возможности общения. Гордость больше не мешает тебе, как было той ночью, когда ты пыталась доказать Эйдану, какая ты особенная. Он рассердил тебя, и ты хотела его проучить. Мою силу нельзя использовать для мщения. Какого бы то ни было».

Брианна озадаченно нахмурилась.

«Но ты же хочешь, чтобы мы помогли тебе уничтожить Морлоха. Разве это не мщение?»

«Нет, дитя. Морлох был лучшим моим учеником, самым лучшим, которого я когда-либо выучил. Но он решил следовать за Демоном. Сердце мое разрывается при мысли о том, что надо уничтожить его, но сделать это необходимо. Если не остановить Морлоха, Анакреону не уцелеть».

«Анакреону и Эйдану, — твердо добавила Брианна. — Скажи мне, что делать, чтобы ему помочь?»

«Не закрывайся от меня, дитя. Никогда больше не позволяй гордости или гневу закрыть разум для своей Силы. Иначе я не смогу тебе помочь».

«Да какая же у меня Сила? — В груди Брианны нарастала досада. — То, что я могу разговаривать с тобой? Но это мало чем поможет, если на нас нападут снова. Мы нуждаемся в тебе, освободившемся из камня, чтобы ты мог применить свою силу».

«И я обязательно освобожусь с твоей помощью, когда придет пора. Но этот час не настанет, пока я не окажусь рядом с Морлохом и не окрепнет твоя Сила».

«О какой силе ты говоришь? Я же ни на что не способна! Я самая обыкновенная!»

«Неужели, дитя? Ты уже разговариваешь со мной с гораздо меньшими усилиями, чем раньше. И ты хорошо применила сегодня свои браслеты. Скоро ты уже сможешь привлекать мою Силу через меч».

«Но как? Что для этого нужно сделать?!»

«Со временем, дитя. Со временем я открою тебе способ. Но не теперь. Не сегодня». Брианна устало вздохнула и прислонилась лбом к спине Эйдана.

«Верно ты говоришь. Слишком много для одного дня».

«Это так, дитя, — согласился Кэрлин. — Я прощаюсь с тобой до следующего раза». «Подожди!» — мысленно вскричала Брианна, но было поздно. Маг уже исчез.

«Все клучшему», — утешила она себя. Она и в правду больше ничего не вынесла бы сейчас. Усталость навалилась на нее. Она теснее придвинулась к Эйдану, прильнула щекой к его широкой спине и тут же заснула.

Он ощутил перемену в ее дыхании, то, как ушла ее напряженность, как мягко прижалась она к нему, и понял, что она наконец заснула. Приятно было осознавать, что после всех сегодняшних передряг Брианна опять чувствовала себя с ним спокойно и уверенно. И теперь даже сладко спит. Несмотря на то, что они были уже далеко от того места, где на них напали, Эйдан продолжал понукать Люцифера к той же неистовой скачке.

Они летели сквозь ночь, и мысли его так же летели в голове. Это внезапное нападение подтвердило его худшие опасения. Кто-то, не важно кто, хотел захватить их в плен, а может, и убить. Кто-то, чьи колдовские силы были пугающе могущественны, хотел навсегда остановить их, а не просто прогнать из Анакреона.

Морлох ли это? А может, кто-то другой? Эйдан не знал. Сомнений не было лишь в одном: их положение быстро ухудшалось. Чем скорее доставит он Брианну в безопасное место — замок Дэйна, тем лучше. Тогда он будет волен сражаться с тем, кто их преследует, не тревожась за Брианну.

Вспомнив ее отвагу во время нападения, Эйдан улыбнулся в темноте. Она билась бок о бок с ним без страха, как храбрая и решительная маленькая воительница. А когда все кончилось и они оказались в безопасности, Брианна сразу стала обворожительной женщиной, которая так очаровывала его.

С каждым скачком коня он ощущал прижавшееся к нему нежное тело, округлую выпуклость груди, легкие толчки женских бедер. Желание, неудержимое, исступленное, пронзило его насквозь. Он чуть не выругался вслух. Проклятие. Забудь об этом. У тебя есть о чем подумать.

Его глаз. Что делать теперь? Теперь, когда ему еще раз довелось выпустить на волю его сокрушительную ярость? Слишком просто будет снова и снова воспользоваться им, особенно для защиты Брианны. Но сам этот поступок был проявлением слабости. Освобождение от жесточайшего контроля и сдержанности после стольких лет леденило его до мозга костей. Ему было жутко.

Напрасно говорила Брианна, что он использовал свой глаз во благо, а не во зло. Она представить себе не могла ту дикую неудержимую радость, которую он испытал, отпуская на волю колдовскую мощь своего глаза. Она понятия не имела, как замечательно он себя чувствовал в этот миг. Даже сейчас желание вновь употребить эту убийственную Силу шевелилось в его сознании ноющим неотвязным зудом желания, тлеющим где-то в самой глубине его существа.

Он боялся этого чувства. Страшился своей особой Силы именно из-за ее жгучей притягатель-ности. Боялся ее, потому что она символизировала собой все, с чем он так долго боролся. А сейчас он чувствовал себя так, будто снова убил Рэнгора.

Эйдан размышлял о том, как долго сумеет он сдерживать таившееся в нем зло. Особенно теперь, когда он спустил с цепи свою способность убивать взглядом. Слишком легко вернулась эта Сила, слишком мощно проявилась, чтобы он мог отрицать правду. На этот раз, хочет он того или нет, но избежать противостояния с самим собой, с тем человеком, каким его сделала судьба, не удастся.

Путники скакали всю ночь и перед самым рассветом выехали на затопленные туманом луга. Брианна продолжала крепко спать, и Эйдан не будил ее, пока Люцифер наконец не потребовал остановки. Они остановились у прозрачного ручья, певшего свою веселую звонкую песенку посреди небольшой рощицы. Брианна проснулась, покачнулась на спине Люцифера, и принц, спешившись, снял ее с коня и поставил рядом с собой.

После ночи в седле ноги ее подогнулись, едва коснувшись земли. Эйдан опять подхватил ее, давая опереться на себя. Она подняла на него отяжелевшие от сна веки — и окончательно проснулась. Оглянулась в недоумении.

— Что не так, девочка? — спросил он, и губы его дрогнули в веселой усмешке. — Никак не сообразишь, куда попала?

Она еще какое-то время разглядывала его, потом покачала головой.

— Нет, хотя должна признаться, что не знаю, где мы находимся. Просто я никак не могла понять, что с тобой произошло. Ты как-то изменился, а я никак не могла понять, чем. — Она улыбнулась. — Потом я вдруг поняла. Это твоя повязка. Ты больше не носишь ее.

Эйдан задумчиво смотрел ей в лицй.

— И это тебя пугает?

— О нет, — рассмеялась Брианна. — Я уже говорила тебе, что волшебная сила сама по себе не злая. Она такая, какой делает ее человек, ею обладающий. А я знаю, что ты хороший, так чего же тут бояться?

— Больше, чем ты можешь себе представить, — неохотно пробормотал он. Отпустив ее, он махнул рукой в сторону ручья. Пойди умойся, если хочешь. Мы уезжаем через пятнадцать минут.

Брианна выгнула тонкую бровь и пожала плечами.

— Как вам будет угодно, милорд.

Эйдан долго смотрел, как она шла к ручью, потом вытащил повязку и надел ее. Затем обернулся к Люциферу.

— Ни слова, — предостерег он коня, почувствовав, что у того наготове язвительное замечание. Отпустив подпругу, Эйдан повел Люцифера ниже по течению на водопой.

Ровно через пятнадцать минут, освежившись холодной водой и быстро проглотив дорожный завтрак из кусков копченой говядины и остатков хлеба, они снова двинулись в путь. Под лучами восходящего солнца исчезал утренний туман, и мир превращался в умытую росой волшебную страну. От влажной земли поднимался пар. Брианна вдыхала сладкие лесные запахи. В дубовых и ольховых рощицах защебетали птицы. Шаловливый ветерок то ласкал щеки путников, то бурным порывом взлохмачивал волосы.

Брианна, крепко обняв Эйдана, наслаждалась каждым мгновением запретного удовольствия ощущать его большое литое, тело, прижатое к ней, вдыхать его бодрящий запах, наконец, просто быть с ним, несмотря ни на что. Пусть даже он снова завязал глаз. Стоит ли из-за этого расстраиваться!

Она ведь все-таки заставила его снять повязку, пусть на короткое время, а значит, есть надежда, что он когда-нибудь снимет ее насовсем.

А сейчас в такой хороший день не хотелось думать о грустном.

Радостное возбуждение охватило Брианну оттого, что земля вокруг была прекрасна, а она все еще жива… и все еще с Эйданом. В жизни самые простые вещи доставляют самое большое удовольствие, подумалось ей. Особенно если ты рядом с человеком, которого любишь.

Неожиданное понимание этого заставило ее вздохнуть. У нее не было права любить Эйдана, по крайней мере не так, как она его любила. Ее любовь была далеко не похожа на сестринскую или вообще родственную. Нет, в ней была и тайная радость, и горестно сладкая боль… и мысль о том, что это навсегда останется ее тайной. Эйдану и не надо знать этого. Никогда.

Она тряхнула головой, отбрасывая мысли, мрачневшие с каждой минутой, полная решимости не дать неприятным размышлениям испортить изумительное утро. Приподняв подбородок, она ткнулась им в плечо Эйдана и, блаженно улыбаясь, спросила:

— Куда нас занесет сегодня? Эйдан глянул на нее через плечо.

— К вечеру мы приедем в Виндермир. Остановимся там и переночуем. Там есть гостиница «Постель и грудинка». В ней чисто и уютно. Поспим на настоящей постели. Седло все-таки мало напоминает кровать.

— Гостиница? С постелями? А ванна там есть? — Губы Эйдана дернулись: проснувшийся интерес Брианны его позабавил.

— Да. А к тому же в этой таверне подают лучшее в стране жаркое из свинины с картошкой. Как? Нравится мое решение?

— О да! Звучит божественно!

«Да, после того, что она вынесла за последние два дня, — подумал Эйдан, — таверна ей точно покажется раем. И все-таки как ей удается оставаться бодрой и веселой? Брианна просто светится радостью и надеждой».

Слова Оленуса, сказанные им той ночью в спальне у матери, всплыли в памяти Эйдана.

«Она свет во мраке твоей души… надежда рядом с твоим отчаянием… мечтательница рядом с твоей практичностью».

Да, она все это и гораздо больше. С болью, от которой сжалось сердце, Эйдан подумал, что было бы, если б все повернулось по-иному. Перед глазами возникла картина лесного пруда с обнаженной прекрасной Брианной. Снова, как тогда, кровь прилила и запульсировала в чреслах. Он выругался про себя.

«Пора тебе облегчить твою похоть, друг мой. Не так ли?» — не смолчал Люцифер.

Да, пора, не мог не признаться себе Эйдан, хоть и неохотно.

«Тогда тебе повезло. Помнишь в этом городе ту, черногривую? Она еще обожала эти желтые блестящие кружочки».

«Возможно».

Люцифер фыркнул и тряхнул головой, отгоняя настырную муху: «Я вот только думаю, что скажет твоя всадница, когда ты пойдешь в публичную конюшню. А может, пригласишь ее в свой загончик?»

Боевой конь приподнял губу, явно находя эту мысль забавной.

«Не думаю, что ее волнует, где я сплю, лишь бы не с ней. Но наши желания с ней противопо-ложны: сегодня я не покину ее. Буду рядом всю ночь».

«Действительно, картинка весьма привлекательная. Мне только интересно, что скажет об этой черногривой твоя женушка?»

Эйдан досадливо вздохнул:

«Хватит, Люцифер. У меня нет настроения развлекать тебя своими поступками. Но будь уверен, с Брианной я как-нибудь управлюсь».

С этими словами Эйдан пустил коня медленной рысью.

«Неужели управишься?» — последнее слово Люцифер оставил за собой, а затем снова устремил все внимание на дорогу.