Колдун-3

Глава 7

Я никогда не бывал в таких домах. Или даже — в таких местах, потому что просто домом назвать ЭТО было как-то…хмм…в общем — несколько гектаров земли, которые содержались в идеальном порядке, а в центре зеленого, стриженного газона с разбитым на нем парком — огромный, просто-таки циклопический дом футуристического вида. Не поместье под старину, не дикая постройка в стиле нуворишей девяностых годов, нет — что-то как из будущего, и явно это была фантазия какого-то из модных и скорее всего зарубежных архитекторов.

Сколько может стоить такое сооружение со всей этой землей? Сто миллионов…долларов? Пятьдесят? Сто? Я не знаю. И честно сказать — даже и знать не хочу. Мне это так же неинтересно, как и расстояние до Проксимы Центавра…которое составляет 4.22 световых года, или диаметр Луны…который составляет 3474 километра.

Хмм…мда…а память-то работает! Вытаскивает такие сведения, о которых я и знать-то не знал — что они у меня где-то там в мозгу хранятся! А вот поди ж ты…есть они! Сидят в подкорке! Или где они там сидят, мать их за ногу…в мозжечке? «Головной мозг высших позвоночных организмов состоит из ряда структур: коры больших полушарий, базальных ганглиев, таламуса, мозжечка, ствола мозга. Эти структуры соединены между собой нервными волокнами (проводящие пути)… Полостью ромбовидного мозга является IV желудочек (на дне его имеются отверстия, которые соединяют его с другими тремя желудочками мозга, а также с субарахноидальным пространством). средний мозг.»

О господи! Откуда я это взял?! Где я это читал?! И самое главное — ЗАЧЕМ мне это надо?! Но ведь я знаю! Я ПОМНЮ! Работает мое снадобье, точно работает.

Джип сходу проскочил через ворота, они открылись прежде, чем машина подъехала к этим стальным пластинам, вполне способным выдержать удар сорокатонного танка. Наверное, какой-то сигнал идущий от машины запустил механизм открытия ворот. Охранник даже не вышел из своей будки-вышки, но он там был, и видно, что вооружен, и не только понимаете ли пистолетом.

Дальше по выложенной плитами дороге прямо ко входу в сооружение, которое как я уже сказал — назвать домом как-то и язык не повернется. Дом — это что-то подобное моей бревенчатой избушке, а тут — какой, к черту, дом?

— Василий Михайлович, прошу вас проследовать за мной!

Тот, кто сидел на пассажирском сиденье вышел, предупредительно распахнул заднюю дверцу, выпуская меня, и я поблагодарил его легким кивком. Потом незаметно потянулся, разгоняя застоявшуюся кровь и споро зашагал за своим молчаливымпроводником.

Почти всю дорогу мы ехали с мигалкой. Мчались так, будто опаздывали на очень важное правительственное заседание — не хватало только гаишников впереди и сзади, разгоняющих зазевавшихся лузеров на «грантах» и «паджерах».

Вначале мне такое погружение к жизнь сильных мира сего было даже интересно, а потом я незаметно укачался и постыдным образом взял, да и задрых. Сказывалась бессонная ночь и невероятно активная сексуальная жизнь. Я и спал-то наверное всего часа три, не больше. Ну…мне так показалось. Но не восемь часов, это точно.

Внутри дома мне не очень понравилось. Снаружи — зеленая трава лугов, домики для прислуги и красивые хозяйственные постройки, прудик (наверное с японскими карпами — тоже такой хочу!), ну и всякое такое. Внутри было похоже то ли на дорогой отель, то ли на дорогую медицинскую клинику — стекло, блестящий металл, ковры, ну и…и все такое прочее.

Нет, не нравится. Неуютно и холодно. И представляю — чего стоит отопить все это сооружение! Впрочем, вполне вероятно что хозяева этого безобразия зимой убираются в теплые края, прилетая сюда только на лето. На кой черт им сопли морозить на Восточно-Европейской платформе?

Вот опять! Откуда я знаю, что Москва находится на этой самой платформе?! Откуда вообще у меня геологические термины в голове?!

Информационный мусор, точно. Мозг такие вещи обычно забывает — на кой черт они ему сдались? А я теперь совсем ничего не забываю.

Обычный лифт — такой, какой бывает в крупных предприятиях, в офисы которых не пускают всяческую шелупонь вроде сельских участковых. Я такие лифты видел в кино про олигархов. Зеркала, ковер, патологическая чистота («Чисто, как в трамвае, плюнуть некуда!»).

Осмотрел себя в зеркале (в кои-то века!), и неожиданно сам себе понравился. Вполне симпатичный молодой мужчина в самом расцвете сил. Не растолстел, не расслабился. И плечи на месте, и одет вполне прилично — денди, да и только. Нет — я положительно себе нравлюсь! Хе хе хе…

Поднялись на третий этаж, сопровождающий сделал приглашающий жест, и уже шагаем по коридору, выложенному светлым паркетом, натертым до невозможного блеска. Солнце, падающее через широкие окна отражается в паркете и слепит глаза, не успевшие привыкнуть к яркому свету.

Подумалось — а может я вообще уже не могу переносить слишком яркий свет? Слишком чувствительными стали мои глаза? Не зря ведь я так хорошо вижу ночью… Надо будет подумать о хороших темных очках. Оно и круто смотрится, и для зрения полезно. Не хватало какой-нибудь конъюнктивит заработать. Хотя…какой, к черту, конъюнктивит? У колдуна! Иэхх…все еще мыслю старыми катеориями.

Путешествие по бесконечному (как мне показалось) коридору закончилось в огромном кабинете, стены которого были увешаны картинами, ценность которых я не понимаю, но наверное эти треугольники и черточки стоят очень дорого. Ну не может же в кабинете такого богатого и уважаемого человека висеть всякая дурацкая мазня! Которую нормальный человек и в сортир-то не повесит — чтобы процесс дефекации себе не осложнить. Ибо как глянешь на эту ерунду, так сразу все внутри и сжимается — процесс, понимаешь ли, прекращается. Я не пробовал, ибо у меня дома нет таких сокровищ, но представляю, что дело именно так и обстоит.

Человека, который сидел в этом кабинете я знал. Ну как знал…видел по телевизору. Он мелькал где-то рядом с высшими чинами государства, в основном на заднем плане, но…среди толпы приближенных и посвященных. Что-то связанное с цветными металлами и финансами. Свой банк, своя корпорация с многомиллиардными валютными оборотами, и…в общем-то этим все и сказано. Где деньги — там и власть, где власть — там и деньги.

Ощущение было странным — будто я каким-то образом, тайной тропой забрался на гору Олимп и попал на прием к самому Зевсу. Или нет, скорее — к Гермесу. Не сказал бы, что это ощущение было приятным. Кому понравиться ощущать себя нищебродом-мальчишкой, стоящим у ног фараона, способного одним плевком перебить пополам этого ничтожного из ничтожных, посмевшего наследить на драгоценном паркете фараонова кабинета.

Впрочем, хозяин кабинета ничем не выразил своего отношения к своему случайному гостю. Он был спокоен, корректен и предельно вежлив. Никаких порпыток меня унизить, показать мне мою ничтожность и вообще…вытереть о меня ноги в ботинках стоимостью в несколько сот тысяч рублей.

— Здравствуйте, Василий Михайлович — обратился ко мне человек, на вид которому было лет шестьдесят, не меньше — давайте мы с вами прежде поговорим. Присаживайтесь, пожалуйста.

— Здравствуйте — спокойно ответил я, черпая силы для успокоения в своем новом статусе и положении. Каким бы ни был богатым этот человек, но он…просто человек. А я колдун, который проживет сотни лет, и который…может убить хозяина кабинета одним только своим словом. И всех, кто есть в этом огромном доме.

Нет, я никого не собираюсь убивать! Отнюдь, я готов вылечить всех, кого попросит вылечить этот человек! Но мысль о том, что я могу, что жизнь этого человека в мои руках, успокаивала не менее чем самое лучшее успокоительное снадобье.

— Как мне вас называть? — спрашиваю я с легкой улыбкой, так же абсолютно свободно, не запинаясь и не заикаясь.

— Зовите меня Петром Михайловичем — тоже улыбается хозяин кабинета, и тут же серьезнеет — Я знаю о вас все, что только можно было узнать. И надеюсь, что рекомендации, данные мне…солидными людьми, соответствуют тому, что я надеюсь в вас увидеть.

— Петр Михайлович — не выдерживаю я — Давайте к делу? Не для того я ехал двести с лишним километров, чтобы толочь воду в ступе! Кого нужно вылечить и от чего — вот это меня сейчас интересует больше всего. А не рассказы о том, что вы знаете обо мне, а что не знаете. Мне это не интересно.

Мужчина не рассердился. По крайней мере внешне своего гнева не выдал. Посмотрел мне в глаза — внимательно так, потом кивнул, скорее не мне, а подтверждая какие-то свои выводы.

— Мне так и сказали: строптив, знает себе цену, с начальством горд до заносчивости, не склонен к компромиссам. И как это вы с таким характером умудрились дослужиться до старшего лейненанта?

— Ну я же не спрашиваю, как вы сумели заработать и удержать свои миллиарды! — усмехнулся я, внимательно наблюдая за лицом своего клиента. Выйдет он из себя, или нет? — А что касается характеристики…не надо верить всем характеристикам подряд. Частенько их составляют люди, которых и близко нельзя подпускать к работе с людьми. Что значит «не склонен к компромиссам»? По моему вся жизнь человека только и состоит, что из компромиссов, и я совсем не исключение из правил. Скорее — наоборот.

— Неглуп. Это тоже было в характеристике. Хотя и мудрецом назвать нельзя — невозмутимо продолжил хозяин кабинета — А раз неглуп, значит должен понять, что прежде чем доверить свою жену незнакомому человеку со странными способностями, я должен сделать хотя бы какой-то вывод! Честно сказать, вы не очень-то похожи на экстрасенса. Скорее на героя-любовника из мыльного сериала, эдакого ловеласа-мажора. Даже перстень с бриллиантом на пальце имеется. И фенечки на шее.

Знал бы он, что за фенечки у меня на шее! Хе хе хе…и какой это перстень! Один бриллиант ты разглядел, а вот второй — нет! Не такой уж ты и глазастый…

— Вам шашечки, или ехать? — улыбаясь спросил я.

— Что? Вы о чем? — удивился хозяин кабинета, и я почему-то с удовлетворением отметил для себя, что этого анекдота миллиардер не знает.

— Анекдот это такой. Мужик подходит к машине такси и спрашивает у водителя: а чего это у вас машина не таксистного цвета? И слово «такси» на борту написано нечетко? И где у вас на машине шашечки? На что таксист ему отвечает: так вам шашечки нужны, или ехать?

— Не слышал такого анекдота — улыбнулся мужчина — забавно. Я вас понял.

— Конечно, не слышали! — почти хамлю я — небось только на машине с персональным водителем ездите, в такси с юности не сидели. Оторвались от народа, понимаете ли!

— Оторвался — кивает мужчина — А вы забавный!

— Ох… — широко улыбаюсь я — да что такое?! Вы все как сговорились! Только сегодня ночью одна зубастая женщина мне так и сказала! И не один, кстати, раз! А потом предложила остаться с ней и насладиться вечным покоем.

— Согласились? — с живым интересом спросил хозяин кабинета.

— Нет. Не люблю я вечный покой! Для седых пирамид — ответил я искренне. Мне и в самом деле не хотелось вечно лежать на дне болота под ряской и питаться мозгами случайно забредших к болоту грибников. Не люблю я мозги — ни жареные, не сырые! Особенно — если в них тараканы.

— Вот и я — всю жизнь куда-то бегу, тороплюсь…а может стоило давно успокоиться и насладиться тихим семейным счастьем? — лицо мужчины сделалось грустным, даже как-то сразу посерело, глаза потухли и улыбка сошла с его губ, будто ее никогда и не существовало.

— Жена моя больна. Рак. В последней стадии, неоперабельный. Я сделал все, что мог, но никакие деньги не смогли ее поднять на ноги. Ей осталось совсем мало, потому я и торопился вас вызвать. Мне сказали, что вы можете помочь. И я заплатил столько, сколько вы сказали. Будем считать, что мы заключили сделку. Я свою часть выполнил, теперь время выполнить ваши обязательства. Пойдемте!

Он встал, и быстро пошел к двери. Толкнул высокую тяжелую створку, не оглядываясь, не проверяясь, иду я за ним, или нет — пошел по коридору быстрым шагом, почти бегом.

Идти пришлось минуты три, и вот уже дверь, которую решительно распахнул хозяин дома. За дверью — подобие больничной палаты, со всеми ее атрибутами, вплоть до системы искусственного дыхания и пирамидой экранов, на которых мелькали синусоиды, указывающие на состояние лежащей в постели женщины.

Она была без сознания. Белое как мел лицо обтянуто тонкой, почти прозрачной с восковым оттенком кожей. Щеки ввалились, но скорее всего она и будучи здоровой никогда не было эдакой «пышкой», если уж олигарх и женится на какой-то женщине, то это должна быть какая-то модель, либо актриса, что в большинстве случаев суть одно и то же. Бесталанные актрисы выступают моделями, а модели, которые вдруг становятся женами олигархов, желают поразить мир своей безупречной актерской игрой. И совершенно напрасно. Как говорит известная аксиома — «У кошки четыре ноги и хвост. Но не все, у кого четыре ноги и хвост — кошки».

— Вот! — сказал олигарх, и в голосе его послышалась боль — Вот так вот!

Я ничего не ответил. Осмотрелся по сторонам, увидел молодую женщину в белом, которая стояла у стены, возле небольшого белого кожаного дивана и держала в руках небольшой планшет, на котором я разглядел серую вязь текста.

Книжку читала — понял я — сиделка! А когда мы вошли — вскочила. И тут же приказал:

— Пусть она выйдет!

— Выйдите! — кивнул олигарх, и сиделка опрометью бросилась к дверям. Когда за ней захлопнулась дверь, мужчина глухим, напряженным голосом спросил:

— Что-то можно сделать? Вы — можете что-то сделать?

— Присядьте на диван — ответил я, оглядываясь в поисках табурета. Табурета не было, и я ничтоже сумняшеся уселся прямо на кровать к больной. Выпростал ее руку из-под простыни и застыл, сосредотачиваясь и погружаясь в прошлое…

«— Сука! Да чтоб ты сдохла! Не будет тебе счастья! Не будет! — молодая эффектная женщина явственно скрипнула зубами, и шагнула к высокому зеркалу, возле которого были разложены всевозможные косметические средства. Та, к кому она обращалась широко улыбнулась и показала блондинке средний палец:

— На! Видишь?! И заткни свою пасть, пока я ее совсем не закрыла! И не лезь мне под руку! Он мой! И только мой! Думаешь, я не знаю, что ты к нему клинья подбивала, тварь?! Жопой вертела перед ним?! Мерзавка! Подруга, называется! Да ты на рожу свою посмотри! У тебя рожа — как у деревенской доярки, кому ты нахрен нужна кроме залетного бандита?! А Петр — мой!

Девушка яростно оскалилась, и буквально зарычала, брюнетка (та самая, что сейчас лежит передо мной) отвернулась и шагнула к двери. И тогда блондинка достала небольшой пузырек, который лежал у нее в сумочке и открыв резиновую пробку острыми наманикюренными пальцами швырнула стекляшку в спину уходящей за порог девушке, одетой как и она в яркие пышные кордебалетные одежды. Та ойкнула, обернулась, стирая с шеи и плеч бесцветную жидкость, потом укоризненно помотала головой и усмехаясь вышла из комнаты.

— Будь ты проклята! Сдохни, тварь! — прошептала блондинка и зашлась в безудержных спазмах рыданий. Но рыдала она недолго. Быстро успокоилась, и занялась своим лицом, с которого частично сошел грим».

Следующая картинка:

«— Прости, Марин…не знаю, что на меня нашло! Мы же с тобой подруги! Да забирай ты его, не нужен он мне, старый пердун!

Блондинка сидит за столиком на набережной, у причалов видны множество яхт всевозможных видов, размеров и расцветок. Море. По набережной фланирует народ, яркое, слепящее солнце отражается от мелкой морской зыби.

— Ну хочешь, я на колени встану?! Вот прямо здесь! Прости христа-ради! Мы с тобой через такое прошли…неужели из-за мужика разосремся?!

— Люб… — Марина вздыхает, улыбается, встает — Иди ко мне!

Они обнимаются, и блондинка ловко подливает в бокал, стоящий возле места Марины, жидкости из пузырька, похожего на тот, что она ранее запустила в спину подруги. Лица блондинки я не вижу, но уверен, совершенно уверен — та улыбается, будто только что всадила нож в сердце своему самому злому недругу».

Картинка три:

«Метастазы в мозге, в позвоночнике. Вы обратились слишком поздно. Вряд ли кто-то возьмется оперировать. Попробуйте обратиться в израильскую клинику, я дам вам координаты врача, он лучший специалист в по онкологии. Мы здесь бессильны.

Грузный мужчина в зеленом хирургическом одеянии смотрит на девушку печально и одновременно бесстрастно, как смотрят с икон лики святых, будто бы говорящих прихожанам: «Что же ты наделал!? Как ты дошел до такой жизни?!».

Девушка спокойна, но мертвенно бледна. Она кивает, голос ее холоден и бесстрастен:

— Сколько мне осталось, доктор?

— Год…полгода…никто не может сказать. Зависит от организма. И…от болезни. Я вам открою тайну: никто не знает, как может протекать болезнь. Иногда люди даже выздоравливают сами по себе. Наука знает такие случаи. Например — Солженицын. Он был болен раком, но вдруг болезнь отступила, и он после этого жил еще много лет. Так что не стоит отчаиваться!

Девушка прощается, берет со стола бумажку, на которой доктор что-то написал, кладет ее в сумочку. Выходит. Со скамьи поднимается блондинка, бросается к девушке:

— Ну что, что? Все в порядке? Я же говорила — все в порядке, а ты не верила!

— Нет. Не все в порядке! — брюнетка смотрит на подругу мертвыми, остановившимися глазами — у меня рак.

Блондинка ахает, бросается на шею брюнетке, рыдает, утирая слезы. Брюнетка похлопывает ее по спине, утешая. На лице блондинки кривая, злая….довольная усмешка».

Я выхожу из транса, смотрю в глаза мужчине, замершему на диванчике в позе прилежшного ученика — руки на коленях, плечи прямо, глаза смотрят на «учителя», то есть — на меня.

— Вы с ней познакомились где-то в казино?

— Нет…на улице, случайно. Она шла такая воздушная, такая красивая…а я выходил из ресторана и на нее наткнулся, сбил ее с ног. Извинился, предложил ее подвезти. Потом встретились несколько раз…завязались отношения. Я влюбился. Потом узнал — она работала в кордебалете. Нет-нет, все прилично! Никаких голых танцев, никакого разврата! Я наводил справки! А потом мы поженились — всего год назад. И все было просто замечательно, пока не обнаружилась эта болезнь. Я уже давно один, после того, как умерла моя жена. И вот — влюбился. И она ответила мне взаимностью. Она хорошая девушка, не думайте! Я ей предлагал денег — она не брала! Она не шлюха, и не охотница за богачами! Просто так сложилось. Так бывает. Жизнь — она смешнее любых романтических романов. Дети уже взрослые, элитные шлюхи — с ними только одно…да и опасно с ними стало. Вы же знаете ту самую историю на яхте…потом такое наболтают, что только ахнешь. А тут — молодая, красивая, любящая! И поговорить умеет, и компанию поддержать. И просто красивая! Да что я оправдываюсь, черт подери! Просто люблю я ее, да и все тут! Да, на старости лет влюбился в молодую девчонку из кордебалета! И я был с ней счастлив! Имею я право на счастье, или нет?! Деньги?! Да одними деньнами счастлив не будешь!

Мужчина уже почти кричал, и было видно, что ему трудно сдерживать эмоции, и вообще — он держится из последних сил. И сейчас то ли набросится на меня с кулаками, то ли начнет рыдать, закрыв лицо ладонями. Мда…крепко ему досталось!

— У нее есть подруга Люба?

— Есть… — мужчина удивленно посмотрел на меня — А откуда вы…ах да! Вы же экстрасенс! Да, есть подруга Люба. Они с детства знакомы, вместе росли, вместе занимались гимнастикой. Потом уехали из Магнитогорска в Москву покорять вселенную. Очень хорошая девушка! Она так любит Марину, так любит! Так рыдала, так переживала — пришлось ее лекарством отпаивать. И потом постоянно за Мариной ухаживала, сидела рядом с ней целыми лнями! Она и сейчас здесь, в доме. Я попросил ее остаться…пока…пока Марине плохо. Марина радуется, когда ее видит. Они с ней разговаривают обо всем на свете. Люба очень умненькая, развитая девушка. И почти такая же красивая, как Марина. Мне даже иногда кажется, что они похожи как сестры. Только Марина брюнетка, а Люба блондинка.

— Попросите Любу, чтобы она никуда не уходила. Она мне нужна! — кивнул я на дверь — И выйдите отсюда, пожалуйста. Я вас позову…потом. Не бойтесь, все будет хорошо! Все, уходите, не теряйте времени!

Я буквально вытолкал олигарха прочь, и снова уселся на кровать к Марине, взяв ее исхудавшую тонкую руку в свои ладони.

— Ну что, красотка, пора возвращаться? Хватит тебе тут валяться! Надо олигарха холить и лелеять!

Процесс лечения занял двадцать минут. Я осторожно, следя за состоянием пациентки выдирал из нее проклятие, выдирал очаги болезни, которые проклятие расставило по всему организму девушки. И одновременно накачивал ее жизненной энергией, черпая Силу из своего перстня. Если бы не новый амулет…мне бы точно не хватило запасов Силы. Ну да, я бы мог сделать это за несколько сеансов, но для того мне пришлось бы вернуться домой — чтобы заново напитаться Силой. Либо ждать несколько дней, а то и недель, чтобы и я, и мой амулет набрали Силы достаточно для сеанса лечения. Такова правда. И я ее знал. Откуда знал — не знаю. Предзнание, точно, отголоски знаний старого колдуна.

Когда закончил — обнаружил, что весь покрылся потом, даже с носа у меня капало, будто я пробежал километров пять, не меньше. В училище я участвовал в забегах на три и пять километров, первым не приходил, но второе и третье место давал стабильно. Не знаю, почему так случалось, но как-то вот…так получалось. Вцеплялся взглядом в спину лидера и бежал, бежал за ним что есть сил, не выпуская из вида и не обращая внимания на тех, кто бежал рядом или позади меня. Ну и прибегал. Впрочем — сейчас речь совсем не о том.

Накачав жизненной силы в девушку, я добился, чтобы цвет ее лица стал розовым, как у обычного здорового человека. А потом дал импульс на пробуждение.

Марина медленно открыла глаза, поводила ими из стороны в сторону, явно не понимая — где она находится. Затем посмотрела на меня, чуть нахмурилась, открыла рот, попыталась что-то сказать, но не смогла, что-то прохрипела, схватилась за горло. Тогда я взял со столика, стоявшего рядом что-то вроде соусника — видимо поилка для больного — вставил Марине в рот, она попила, выпустила носик «соусника» изо рта, благодарно кивнула:

— Спасибо. Вы кто? Почему сидите на моей постели?

— Ты помнишь, кто такая? Как тебя зовут? Где находишься? Расскажи о себе — я хочу проверить твои реакции.

— Вы врач! — поняла Марина, и я не стал ее разубеждать — Я Марина. У меня рак. Я в доме мужа. Я потеряла сознание, а потом…потом увидела вас. Вы красивый…мне приятно на вас смотреть! Я вас где-то видела…во сне. Да, я вас видела во сне! Вы стояли рядом со мной в гримерке…точно, я вас видела в зеркале. Как так может быть? Ведь в гримерку никого не пускают! Чужих не пускают! Ах вы же врач…наверное вы обслуживали посетителей клуба…правда?

— Как чувствуете себя? — не стал отвечать ей я, немало удивленный ее рассказом (как она могла меня видеть во время моего обследования?!) — сесть можете?

— Не знаю… — девушка пошевелилась, протянула руку — Помогите мне, пожалуйста!

Я взял ее за руку, осторожно посадил спиной к спинке кровати. Можно было как-то сделать так, чтобы поднялась верхняя часть кровати, но если честно я так и не понял, как работает хитрый кроватный механизм. Ну ее к черту, эту хитрую механику. Мы уж лучше по старинке-с!

— Не болит! И голова не кружится! — через минуту сказала девушка — Мне давно не было так хорошо! Мне что, сделали операцию? Хотя нет…что я говорю…у меня были бы раны, все бы болело. А я здорова. Может и правда болезнь отступила? Мне доктор что-то говорил на этот счет! А где мой муж?

— Сейчас будет — усмехнулся я, и подойдя к двери приоткрыл ее и позвал — Петр Михайлович, войдите!

Мужчина ворвался в комнату как ракета, увидел сидящую на постели девушку, которая выглядела теперь хоть и слегка истощенной, но розовой и здоровой — бросился к ней, обнял, с минуту они так и сидели обнявшись, не отпуская друг друга. Он гладил ее по спине, по волосам, а Марина с задумчивой улыбкой смотрела в пространство, положив голову ему на плечо и молчала.

Наконец, олигарх обернулся ко мне и медленно, с расстановкой сказал:

— Ее позвать сюда?

— Нет! — быстро ответил я, и добавил — в ваш кабинет. А сюда пригласите врачей. Пусть Марину как следует обследуют — анализы, рентген, и все такое прочее. Вплоть до томографа. Мы должны убедиться, что болезнь ушла. И пожалуйста, ничего не говорите…лишнего, хорошо?

— Хорошо — кивнул олигарх, уже взявший себя в руки и ставший деловитым и сильным, каким и был всю свою долгую жизнь. Затем он вышел в коридор, и уже через минуту вернулся.

— Мариночка, ты будешь здорова. Болезнь ушла. Мы должны тебя обследовать, чтобы в этом убедиться. Потерпи еще немного, хорошо? Ну вот и славно, вот и здорово! Скоро будем с тобой загорать, купаться в океане с нашей яхты, а ты родишь мне сына. Родишь?

— Рожу, конечно — Марина улыбнулась, показав белоснежные, наверное искусственные зубы — Я ведь жена, в конце-то концов! А жены иногда рожают! Она мелодично засмеялась, и олигарх широко, довольно улыбнулся. Он точно ее любит, в этом я нисколько не сомневаюсь. Любит ли его Марина…не знаю. Может и любит…по-своему. И неважно — любит она его, или нет — главное, ему с ней хорошо, а если им обоим хорошо — разве не для этого люди вступают в брак? И кстати сказать — давно уже замечено, что самые крепкие браки те, что заключаются по расчету.

— Что вы хотите мне сказать? — спросил олигарх, когда мы шагали по коридору — зачем вам Люба? Вы считаете, что она виновата в болезни моей жены?

— Вы уже переспали с ней? — неожиданно спросил я, следя за лицом олигарха — с Любой.

— Ваше-то какое дело? — взвился он, и тут же остыл — Да. Марина была очень плоха…Люба была рядом, меня утешала, и незаметно…мы оказались в одной постели. Мы оба страдали, переживали болезнь Марины и утешали друг друга…как могли. Но это ничего не значит! Люба просто хорошая девушка! Она хотела меня утешить!

О господи…неужели любовь так оглупляет?! Тогда я рад, что не влюблен по самые уши! Вот человек — он сумел заработать бешеные деньги. Значит, он совсем не глупый человек. Рядом с «троном» идиотов не держат. И вот — он тупит, как совершеннейший осел! Неужели не видит, как его разводят?! Как им манипулируют?! Ну ладно там Марина — она готова честно отработать все то, что он ей даст. Честно, я вижу это. Она родит ему мальчика, и двух девочек близняшек, и все будут счастливы. Но Люба?! Эта курица с глупенькой рожицей куклы и длинными ногами — как она сумела обвести его вокруг пальца?!

— У вас с Мариной будет мальчик и две девочки-близняшки — сообщаю я олигарху, говоря ему прямо в затылок. Он спотыкается, останавливается, смотрит на меня со смесью испуга и надежды, потом снова прибавляет ходу и глухо говорит в пространство:

— Надеюсь!

Он мне до конца так и не поверил. Впрочем — я и сам себе до конца не верю. Слишком это все невероятно — мое предзнание, вылезающее в самый неподходящий момент, и это излечение от смертельной болезни, как всегда — вызванной смертельным проклятием. Да все, все вокруг меня невероятно — вся моя жизнь невероятна и кажется каким-то сном! Ярким, интересным, но сном!

Люба ждала в кабинете, сидя на диване возле окна, увидев олигарха, сделала скорбную физиономию, бросилась к нему, протягивая руки как в дешевом мыльном сериале, но заметив меня — остановилась, глаза ее прищурились, на покрасневших щеках заиграли желваки. Неужели поняла? Хмм…уж не ведьма ли она? Посмотрел ауру — нет, не ведьма. Ведьму я бы сразу узнал. Теперь, когда научился видеть ауру человека — для меня это плевое дело!

— Хочу тебя обрадовать, Любаша! — олигарх тепло улыбнулся — Марина выздоровела!

— Выздоровела?! — Люба побелела, схватилась за грудь — Это правда?!

— Правда… — олигарх внимательно посмотрел на «дубль-Марину», нахмурился, на лбу его пролегла глубокая складка — Присядь, с тобой тут хотят поговорить. Василий Михайлович, можете задать Любе вопросы. Вы же хотели что-то у нее спросить? Спрашивайте, а потом я пойду к Марине. Или может быть вы и без меня обойдетесь, сами? А потом мне расскажете — о чем говорили.

— Нет уж… — усмехнулся я — вы должны послушать. Обязательно!

Олигарх удивленно поднял брови, а Люба прищурила свои серые глаза, в которых плескались ненависть и страх.

— Люба… — начал я спокойно и дружелюбно — Я все знаю. Если хочешь жить — просто скажи, где живет эта колдунья. Или колдун. Я мог бы и сам у тебя узнать, но хочу, чтобы ты рассказала все сама. Ну? Скажешь? Только не говори эту чушь, типа: я не знаю о чем вы спрашиваете! И все такое прочее. Ну так что, будешь говорить?

— Я и правда ничего не знаю?! За что вы меня мучаете?! — с надрывом выкрикнула Люба и залилась слезами. Играла она плоховато, но для мыльного сериала — сойдет. Она могла бы играть в кино. Я видал игру актрис гораздо худших, чем она, но вероятно у них ноги были теплее, чем у Любы. Почему я про ноги? Да анекдот такой есть: у молодой начинающей актрисы спрашивают: как прошел твой кастинг у режиссера такого-то. Она отвечает: режиссер был очень доволен пробой, только сказал, что ноги у меня холодные!

— Прошка, пусть помучается. Но чтобы говорить могла!

Люба схватилась за живот и за грудь. Глаза ее вытаращились, едва не выпадая из орбит, она упала на пол, скрючилась, ее вырвало. Я бы мог посмотреть ее, но хотел, чтобы она рассказала все сама. Чтобы олигарх слышал ее рассказ. И понял.

— Ну что, расскажешь? Или хочешь сдохнуть прямо здесь?

— Скажу! Я скажу! — прохрипела Люба, дергаясь в спазмах рвоты, и я приказал Прошке отпустить свою жертву. Девушка медленно поднялась, села на диван, и не глядя на олигарха, сказала:

— Это ведьма с колдуном. Они мне снадобье дали! Сказали, что гарантированно убьет!

Люба вдруг вскочила с места, плюхнулась на полу, подползла на коленях к хозяину кабинета и стала целовать его ноги:

— Люблю! Я люблю вас! Все ради вас делала! Только ради вас! Маринка отняла вас у меня! Отняла! Я первая, первая с вами познакомилась! А эта сука вас у меня отняла!

— Что сделала? — продолжал тупить олигарх — что именно сделала?!

— Да все вы понимаете! — не выдержал я — У них с Мариной случился конфликт, потому что Марина увела вас у подруги. По крайней мере — так думала эта самая подруга. И чтобы извести соперницу — Люба сделала вид, что простила Марину, что она лучшая Маринина подруга, а сама при первой же возможности подливала ей снадобье, которое дали Любе то ли ведьма, то ли колдун. Это снадобье насылает порчу — если попадает на тело жертвы, или тем более внутрь, с пищей или питьем. Фактически она ее отравила. Снадобье вызвало рак. Марина едва не умерла. Если бы не я — Марина прожила бы еще в лучшем случае несколько недель. А то и дней. Тут точнее не скажешь. А пока Марина болела, Люба прокралась в вашу постель, и после смерти Марины заняла бы ее место — уверен в этом. Покопайтесь в себе — вы ведь уже были готовы…хмм…разделить горе с Любой. Горе, и постель. Ведь горевать лучше всего голыми, прижавшись друг к другу!

— Вы циник, Василий Михайлович — вздохнул грустный олигарх и устало потер ладонями глаза.

— Профессиональная деформация — пожал я плечами — бывший мент, а перед этим — вывший вояка. А там где я работал романтичных вьюношей не бывает. Они быстро становятся вот такими — злобными ехидными циниками. Такая, понимаете ли, селяви! Но да ладно. Вы хотите узнать адрес тех людей, кто виноват в смерти вашей жены? Вернее — виноват в отравлении вашей жены, ведь она жива и проживет еще много, очень много лет.

— Я хочу допросить этих людей. И если все так, как вы говорите — они будут наказаны.

— А что будет с ней?

— А что с ней…ничего с ней. Ничего с ней больше не будет…

Голос олигарха был спокоен, как сельское кладбище, и мне вдруг почему-то стало жаль эту злобную дуреху. Пробивалась по жизни как могла, и вот…допробивалась. Сожрут рыбы ее прекрасную кожу, ее мясо, ее внутренности…раки будут выгрызать в ней норы, шевеля острыми зазубренными клешнями. Брр…отвратительно! И жаль такое прекрасное тело. Душонка-то здесь убогая, но тело…

— Я могу сделать так, что она будет абсолютно вам лояльна, и никогда больше не нанесет вреда. Жалко было бы терять такое…хмм…тело.

— Эстет… — хмыкнул олигарх, на несколько секунд задумался, посмотрел на меня — Двести тысяч. Долларов. И чтобы слушалась как собачка! Чтобы полы вылизывала по первому требованию! Чтобы умерла, если я пожелаю!

— Любой каприз за ваши деньги — пожал плечами я, раздумывая о том, что как аукнется, так и откликнется. Нет худшего предательства, чем предать доверившегося тебе друга. А раз ты пошла на это мерзкое дело — значит, гореть тебе в аду. Но прежде получи ад и на Земле. И вообще — для нее это самый лучший исход, иначе…

Десять минут — столько занимает промывка мозгов. После этого девушка рассказала все в мельчайших подробностях, все, как она додумалась, как задумывала преступление, как его осуществила. Можно было бы сделать это сразу — подчинить ее себе — но тогда олигарх мог подумать, что все ее рассказы о колдунах, о том, как она отравила Марину — какие-то мои далеко идущие планы. То ли поднять свою значимость желал аферист-колдун, то ли ввести в заблуждение уважаемого человека — с непонятными целями. В любом случае — он мне мог не поверить. А теперь — точно поверил.

Получив адрес, хозяин кабинета вызвал к себе того самого мужика, что ехал со мной в лендкрузере. Оказалось, имя того Константин, и он действительно что-то среднее между телохранителем и киллером — ну насколько я это понял. Полного разговора между хозяином и его человеком я не слышал — они предусмотрительно отошли подальше, но слух у меня обострился так же, как и зрение, так что и тех обрывков информации, что до меня дошли, мне хватило, чтобы понять — эти кадры на полном серьезе собираются захватить колдуна. Да еще и с ведьмой впридачу! Идиоты. Вот же идиоты!

Только они закончили разговаривать, и Константин пошел на выход — я все-таки решил вмешаться. На Константина по большому счету мне было плевать, но на колдуна у меня имелись свои планы, и эти планы лишь частично совпадали с планами олигарха и его камарильи. Этот чертов бизнесмен, насмотревшись на то, что я делаю, похоже что решил захватить колдуна и заставить работать на себя под угрозой уничтожения — Марину-то его снадобьем отравили! Или же каким-то образом договориться о том, чтобы колдун работал на него за деньги — и возможно (да не возможно, а точно!), за меньшие деньги, чем те, что получил от него я.

Я же хотел, во-первых: искоренить этого колдуна и его бабу — и за то, что они распространяют мерзкие, смертельные снадобья, и за то, что мне под боком не нужно никакого колдуна. Вдруг он узнает обо мне и решит, что меня надо убить? Два колдуна в обозримом пространстве не уживаются — мне об этом рассказала черная ведьма. Кстати — вот теперь мне встретились по-настоящему черные волшебники! Не то что я, только именующийся черным колдуном!

Интересно, а ведьма из Орловки делает такие мерзкие снадобья? Если делает…то может и ей бы отправиться на тот свет? Нельзя распространять по миру такую мерзость, нельзя!

— Постойте! — повысил я голос, и олигарх показал жестом своему помощнику, стой, мол.

— Постойте! Не вздумайте наехать на этого колдуна. Да еще и с его помощницей! Константин, вы хотите лежать на земле с выдернутыми из брюха кишками? А вы, Петр Михайлович, готовы получить себя во враги примерно такого же как я типа?

Константин усмехнулся, и взгляд его, как бы стесняясь ушел в сторону. Мол, чего несет этот пацан? Олигарх же, зная меня гораздо больше чем его помощник, вопросительно поднял густые темные брови:

— Что, неужели так сложно вас взять?

— Константин, попробуйте сейчас достать пистолет и направить его на меня.

Только я закончил говорить, рука бодигарда нырнула в подмышку, и тут же он упал парализованный, скрючившийся от боли, содрогающийся в волнах судорог. Ему не то что не было теперь никакого дела до пистолета, он просто физически не мог даже взяться за его рукоять рукой! Прошка, подчиняясь моему мысленному приказу, вырубил его гораздо быстрее, чем можно было бы сказать: «Ап!»

Я приказал бесу отпустить Константина, но быть наготове — вдруг он вытворит что-то эдакое…неприятно-коварное, олигарх же, совершенно не изменившись в лице, спросил меня, задумчиво и вроде как рассеянно:

— И что, все…ваши вот так умеют?

— Вполне вероятно — не стал скрывать истину я — Если я умею, можно предположить, что так умеют и другие, не правда ли? Поймите — вы все, с вашим бравым воинством, даже вооруженные самым что ни на есть тяжелым оружием, на один зубок настоящему сильному колдуну. Если бы я захотел — пришел бы, и перебил всю вашу охрану. И никто из вас не сумел бы меня остановить. Остановить меня может только такой же колдун, как и я. Или несколько колдунов. И вот теперь вы собрались на такого колдуна с пистолетиками? Ну не идиотизм ли это? Там нужен по крайней мере что-то вроде ДШК, или автоматической пушки тридцать миллиметров, да и то — не факт.

Олигарх посмотрел на меня тяжелым взглядом, будто прикидывая — как меня можно искоренить. Потом взгляд его смягчился — может он вспомнил, как я вылечил его жену и раскрыл заговор, нацеленный против нее? И уже только потом он начал думать конкретно по актуальной проблеме:

— Возможно ли с ним договориться, и взять его на службу? И с вами, например?

— На службу — нет. Нанять на разовую акцию — да.

— Почему на службу — нет?

— Потому что колдун не будет никому служить. Не обижайтесь, но вы для этого слишком мелкая фигура. (олигарх не изменился в лице). Если бы глава государства, к примеру, меня попросил служить ему — я бы еще подумал. Но тоже бы не согласился.

— Почему? — упрямо давил олигарх.

— А вы не задумались, почему при таких умениях мы еще не захватили власть в мире?

— И почему же?

— Потому что этого не допустят другие колдуны. Они объединятся и убьют этого выскочку. Забыв для этого вековечную борьбу друг с другом. Разовая сделка — это куда ни шло. Но брать на себя обязательства, работать за зарплату — да никогда. Это табу.

— Ладно, пусть так (мне показалось, или в голосе олигарха проскочила нотка сожаления?). Тогда скажите мне — зачем вы хотели получить адрес этого колдуна?

— Конечно, чтобы его убить! — усмехнулся я — такая тварь не должна жить. Я лечу людей от тяжких болезней, а он их насылает. Я его хочу убить. Разве это не повод?

— Нет! Не повод. Он насылает порчу, вы снимаете — хороший бизнес!

— Хороший бизнес для подонков. Для мерзавцев и нелюдей. А я не мерзавец. И я не хочу, чтобы люди страдали! Пусть даже я за это и получу хорошие деньги. Мне этого не нужно.

— Идеалист? — с иронией бросил олигарх — Ну что же…с одной стороны, с идеалистами работать трудно. Они ведь идеалисты! А с другой…от вас хотя бы ясно чего ожидать. Мне нравится работать с идеалистами. Настоящими идеалистами, а не лицемерами, которые строят из себя невесть что! И теперь совсем начистоту: еще какую цель вы преследуете, когда хотите убить этого колдуна?

— Фильм «Горец» помните?

— Ах вот как…то есть вы намекаете на то, что получите некую силу от убитого конкурента? Станете сильнее, чем раньше?

— Ну как в компьютерной игре — убил монстра — получил плюсы к силе, мудрости, магии. Да, я поглощу его силу, его умения. Ах да…еще — я вас разочарую. Я совсем даже не идеалист, или скорее я прагматичный идеалист. Например — я хочу разделаться с нечистью, но еще и ограбить эту самую нечисть. Забрать его запасы снадобий и ингредиентов для их изготовления. Найти книгу заклинаний колдуна и ее тоже забрать. В общем — прихватить так сказать его рабочие инструменты. Они ему-то все равно больше не понадобятся!

— Грабитель-идеалист. Интересно! — без улыбки констатировал олигарх — Ну что же, это хорошо, что вы говорите со мной откровенно. Когда человек упирает на то, что он хочет только мира для всех людей, что ему не нужно ничего материального — у меня, опытного и видевшего жизнь человека сразу возникает мысль: «Это лицемерная сволочь хочет все загрести, а мне потом воткнуть в спину нож!» Вот хоть убейте — не верю я тем, кто провозглашает себя святыми идеалистами!

— Я опасаюсь бессеребренников — они больше всего воруют. Так говорил один мой знакомый — улыбнулся я.

— Хмм…умное высказывание! — тоже улыбнулся олигарх — Но к делу. Что вы предлагаете, какой ваш план по вскрытию этой цитадели порока? Я бы лично предложил поставить где-нибудь на здании рядом снайпера, и он нормально прострелит башку этому вашему колдуну. Безо всяких там затей и пассов руками.

— Вы хорошо меня слушали, Петр Михайлович? — начал сердится я — Я же вам сказал, никаких легким стрелковым оружием вы его не возьмете! Я не собираюсь выдавать вам тайны колдунов, но только скажу так: в меня из гранатомета противотанкового стреляли, и вот он я — перед вами! Вы до сих пор не можете поверить, что столкнулись с чем-то таким, чего в своей жизни еще не знали! И что не подчиняется никаким вашим правилам и понятиям о науке, физических законах и всем таким прочим!

— Ладно, понял. Ваш план?

— Я предлагаю вначале съездить на место, понаблюдать за домом этого колдуна. Мне — понаблюдать. В своем доме он практически неуязвим, это точно! Его не возьмут пули, он раскидает любое количество ваших бойцов, его даже бомба не возьмет — если только атомная, но сомневаюсь, что вы примените даже маленький ядерный заряд. (олигарх даже глазом не моргнул) Его дом защищен магией, и скорее всего — стоит на Месте Силы. То есть ресурс у него практически не ограничен. Если я попаду на Место Силы — и у меня ресурс будет не ограничен. И тут уже — кто из нас окажется сильнее — он со своей ведьмой, или я…один.

— Ну не так уж и один! — хмыкнул Прошка — Кстати, редко у кого два помощника, обычно их по одному, так что шансов у нас будет больше раза в два. Но не надо сбрасывать со счетов и ведьму.

— План таков — сказал я, не обращая внимания на слова моего беса — вы сажаете снайперов с особо мощными крупнокалиберными винтовками и палите по ведьме и по ее колдуну. Вреда особого вы им не принесете, можно сказать — никакого вреда, но отвлечете внимание — это раз, и возможно ударами тяжелых пуль сумеете разрядить защиту колдуна и его бабы. Если защиты не будет, тогда вы сможете завалить колдуна и простой пулей калибра семь шестьдесят два. Но прежде мне нужно вернуться домой, чтобы как следует подготовиться к бою. Что именно буду готовить — я вам не скажу, но если я этого не сделаю — шансов не будет никаких. И вот еще что — я монал ваш автомобиль! У вас что, вертолета нет? Отвезите меня домой на «вертушке», и завтра вечером заберете назад, а потом отвезете к дому колдуна! Время зря теряем!

— Хорошо… — подумав кивнул олигарх — Через полчаса вертолет будет в воздухе вместе с вами. Потом вернется сюда, и прилетит за вами ровно через сутки. К этому времени вы должны быть готовы. И я согласен отдать вам все колдовские штучки, которые найдутся в доме колдуна.

— И драгоценности — ежели такие найдутся! — добавил я с замиранием в сердце.

— И драгоценности. И даже помойные ведра, если они вам понадобятся! Деньги у них найдете — и деньги берите. Мне эти гроши не нужны. Константин, действуй. Люба, за мной! Пойдем, еще с тобой пообщаемся. Только переоденься и умойся — от тебя мерзко воняет.

Замечательно смотреть на мир с птичьего полета! Не из самолета, несущегося на десяти километрах над Землей, а именно с птичьего полета! Если бы не рев движка вертушки — совсем было бы прикольно. Кстати, подумалось — а неплохо было бы иметь такой вертолет! Только вот куда на нем летать? Над лесом? Катать дачников? Дорого обойдется этот «Робинсон R-44». От пятисот тысяч баксов — за бэушную машину. Да обучение, чтобы получить права на вождение вертолета — полтора ляма. А потом еще площадка нужна. Обслуживание. Налоги. Неет…такая штука по карману только олигарху, у которого я только что был.

Вертолет сел в ста метрах от моего дома, прямо на дорогу. Я махнул рукой пилоту, и пригибаясь, чтобы башку не снесло несущими лопастями, побежал к своему убогому домишке. Даа…после дома олигарха мой бревенчатый «почти сарай» смотрелся особенно убого. И пусть скрытые его свойства очень даже хороши, но внешний вид темного от времени сооружения оставлял желать лучшего.

Дынь-дынь! — просигналил мой телефон, сообщая о пришедшей эсэмэске, я достал аппарат из кармана, посмотрел…ну вот, на двести тысяч баксов я стал счастливее. Хорошая новость! Умеет олигарх деражть свое слово. Как там сказано? «Точность — вежливость королей».

Вари дома не было. Я быстренько сбросил с себя одежду, стараясь разложить ее по стульям так, чтобы она не помялась, открыл лабораторию и сразу же рванул туда, где стоял железный ящик с драгоценностями. Первое, что мне нужно будет сделать — это соорудить два амулета — магической и физической защиты. Да, у меня уже есть два таких амулета, но они сделаны из дешевых, «маловместительных» материалов, а мне нужны мощные амулеты, такие, чтобы их емкость была в десятки, а то и сотни раз больше, чем у этих простых овалов из мореного дуба и камня.

Заглянул в ящик-сейф (в этот раз я его не загромождал железками), начал копаться в нем, отыскивая что-нибудь подходящее под нужные мне параметры. С сожалением отложил ту самую здоровенную килограммовую цепь с усыпанной драгоценными камнями пластиной — слишком вызывающе, слишком заметно. Да и таскать такую умучаешься — вес-то какой!

Неет…мне надо что-то маленькое, невидное, но вместительное. В идеале большой бриллиант на подвеске, типа крепкой цепочке.

— А есть такой, хозяин — вмешался Прошка — Посмотри на самом дне, там должен лежать. Старый хозяин его на самое дно убрал перед тем, как…ну ты понял. Белый бриллиант с голубым оттенком — из Индии. Вернее — их два таких. Цепочки из платины, усиленные специальным снадобьем — ее порвать практически невозможно. Машину можно на ней таскать. Это были амулеты прежнего хозяина. Только вот тебе придется прежде чем ими воспользоваться, вначале снять с них принадлежность прежнему хозяину, а потом уже делать из них свои амулеты. Но зато — эти практически неограниченной емкости, кроме того — сами подзаряжаются в Местах Силы.

— Что же вы мне раньше не сказали? Ах да…я же не спросил!

— Не спросил, хозяин. И кроме того — представить тебя в полицейской форме с висящими на шее алмазами с воробьиное яйцо размером — это было бы слишком, согласись.

Губы мои невольно расплылись в улыбке. Действительно — иду это я такой…сельский участковый, наклонился…и вдруг у меня из-за пазухи выпадают алмазы на цепочке! Ну ни хрена же себе!

Кстати, нужно заодно и Варе сделать пару амулетов. Мои не годятся, тут нужна ее кровь. Амулет оградит ее от любой порчи — людской, или пущенной колдунами-ведьмами. И амулет физической защиты сделать — вдруг, как в прошлый раз получится? Когда ее держали под прицелом пистолета?

Пришлось вывалить на пол целую груду драгоценностей, прежде чем добрался до искомых объектов. Но добрался. Забавные штучки. Если не подвергать экспертизе — хрен поймешь, что это бриллианты! Безделушки, стекляшки — разве может человек запросто таскать ТАКИЕ драгоценности? Само собой — это красивые стразы!

Красивые, точно. Огранка староиндийская (и откуда я это знаю?!), эдакий купол с плоским основанием, два сантиметра в диаметре, и держит этот купол…орел! Обхватил когтями, и держит!

Второй бриллиант практически такой же, один в один, только чуть посветлее — оба с голубым оттенком. Только здесь фигурку держит то ли тигрица, то ли пантера — сразу не поймешь, если полос не видать, то и не отличишь. Ну…мне так кажется. В общем — что-то такое кошачье. Цепочки тонкие, белые, совсем невидные. Попробовал порвать — чуть пальцы не порезал. Крепкая, зараза!

Подумалось — а может Варе какую-нибудь драгоценность подобрать? Типа кулончик, или ожерелье…и пусть служит амулетом! Но отказался от этой идеи — за бриллиант такой величины ее просто убьют. Пойдет где-нибудь в городе по улице, так налетят, отберут. Черт бы с ним, с драгоценным камнем — но ведь убьют или покалечат! Ей нужно что-то поскромнее…хотя и пластинки из дерева моей подруге таскать как-то и стремно. Нужно найти колечко с маленьким камешком, вот и будет ей подарок. Два колечка! И не потеряет — чтобы кольцо слетело с пальца, нужно хорошо постараться. Например — сунуть руку в ледяную морскую воду.

Два амулета соорудил за час — достаточно быстро, а вот еще час ушло на то, чтобы вкачать в них как можно больше Силы. Сколько я туда влил — не знаю, ну чувствовал, что заполнил каждый амулет хорошо если на пять процентов его емкости. Ну да, они и самостоятельно наберут, заполнятся до конца, но будет это еще очень не скоро.

Закончив с моими амулетами вышел из лаборатории и тут же наткнулся на Варю — оказывается, я провозился почти до вечера и она была уже дома. Увидев ее, тут же потребовал сдать мне пару капелек крови, и тут же, не обращая внимания на возмущение подруги проткнул ей палец иголкой. И снова закрылся в лаборатории, уже для того, чтобы сделать амулеты на Варю.

Тут был свой нюанс. Я не хотел делать амулеты для нее чисто только лишь для защиты. Просмотрев и запомнив заклинания из колдовской книги (это заняло у меня пятнадцать минут — перелистать страницы, бросив на них один беглый взгляд), я из нее узнал, что можно сделать амулеты не только вытягивающие из пространства магическую энергию, и не только защитные, но еще и сделать так, чтобы эти амулеты поддерживали здоровье, омолаживали, заживляли раны и и уничтожали болезни. Например — съела Варя что-то не то, отравилась — амулет пускает свою силу на то, чтобы нейтрализовать отравление и привести организм в самую его лучшую форму. То есть если представить организм неким маятником, и нижнее его положение за идеал, то амулет гасит колебания маятника в ту, или иную сторону, приводя его в статичное, самое нижнее положение. Температура понижается — амулет ее поднимает, повышается — он ее понижает. В крови завелись вирусы или бактерии, которых не должно быть в организме — он их уничтожает. А за идеал, за нижнее положение он считает то положение, которое заложено в генах привязанного к амулету организма. Вот для чего и нужна была мне Варина кровь.

Кроме того, кровь здесь служит чем-то похожим на пинкод для банковской карты — ни на кого другого амулет не будет реагировать так, как на его хозяина. Для чужака он станет не только бесполезной немагической штуковиной, украшением и дорогой драгоценностью, но и опасным, непредсказуемым артефактом, вызывающим у ее «невладельца» дискомфорт: отеки, жжение, боль, и возможно даже — какую-либо болезнь. Вот, кстати, почему не стоит покупать в ломбарде бэушные драгоценности: занести на себя порчу с помощью чужих драгоценностей — просто раз плюнуть.

Откуда знаю? Я все-таки добрался до рабочих тетрадей старого колдуна. Их было пять. Толстые как фолианты, в серых плотных обложках без каких-либо опознавательных знаков. Почерк колдуна был четким, разборчивым — мне лично до такого почерка далеко, тем более что мои руки уже испорчены печатанием на компьютере. Я уж и забыл, когда в последний раз писал чисто авторучкой (роспись на карточке не в счет).

За час я умудрился просмотреть (а значит и запомнить) три рабочих тетради, и в одной из них нашел рекомендацию о том, как правильно сделать боевые защитные амулеты.

А еще — как мне соорудить нечто подобное гранатам, заряженным магической энергией. И вот это меня порадовало больше всего!

Судя по описанию старого колдуна, такие артефакты глушили наповал всех, кто находился в радиусе пяти метров от сработавшей «гранаты». Внешне не видно — без каких-либо пиротехнических эффектов, но гарантированно все, кто попадал под удар боевого артефакта валились без сознания и выходили из транса только через час-полтора.

Конечно, это в том случае, если у них не было защитных амулетов. Или не успели поставить защиту от магического удара.

Хорошая штука! Просто замечательная!

Колечки Варе я нашел. Два колечка — одно с красными камешками, другое с зелеными, соответственно с рубинами и с изумрудами. Не больно уж такие большие камешки, но все-таки вполне приличные по размеру. И выглядят не вызывающе — бижутерия бижутерией, не скажешь, что настоящие, природные рубин и изумруд, стоящие немного поменьше, чем какой-нибудь крутой бриллиант.

И еще что понравилось — кольца были безразмерными, закрученными разорванной спиралью. Обе изображали змей — одна вероятно должна была изобразить что-то вроде гюрзы с красными глазами-рубинами, вторая — точно кобра, с глазами-изумрудами. Стилизованные, конечно. Чтобы эти кольца носить надо всего лишь подогнуть «тело» змейки, сделав отверстие для пальца чуточку поменьше. Я это сделаю уже на месте, на Вариной руке.

Кстати — кольца явно старинные, и тоже сделаны в Индии. Об этом в лабораторных тетрадях ничего написано не было, но я и сам догадался — например, по стилю одного из колец, которое изображало королевскую кобру. А я помнил, что для индийцев кобра — это чуть ли не национальный знак, что-то вроде герба Индии. Она считается символом мудрости, олицетворяет собой движение, духов предков и являет хранительницей дома.

Кстати — индийцы ненавидят мангустов, всех этих «Рикки-Тики-Тави» которые в сказке Киплинга и в жизни убивают кобр. Мангусты — символ угнетателей-англичан, и эти самые мангусты убиваю кобру, которая является символом Индии. Что может быть унизительнее? Ну это все равно как если бы некто создал сказку, в которой некие животные — ну пусть это будет тигр — убивают русского медведя, называя его подлым и мерзким гадом.

В общем — Киплинг был еще тем мерзавцем, и для меня, выросшего на мультике о Маугли было откровением узнать, что Киплинг, как оказывается, был самым что ни на есть махровым, фашиствующим расистом, и считал индийцев животными, неспособными самостоятельно жить в этом мире.

«Бремя белого человека» — это ведь от него пошло. Мол, эти «цветные» — самые настоящие животные, и белый человек (англосакс, это уж само собой) обязательно должен направлять их по верному пути. Нести так сказать бремя управления миром, населенным людьми-полуживотными! Индусами, китайцами, индейцами…азиатами.

И кстати — Киплинг истово ненавидел нас, русских, и вообще славян, приравнивая их к тем же индийцам. «Восток — это восток, а запад — это запад, и им никогда не сойтись вместе!».

Да, с джентльменами нам никогда не сойтись вместе. Хотя бы потому, что джентльмен хозяин своего слова — дал слово, забрал слово.

Итак, следующий час я делал амулеты для Вари. И когда закончил — принялся за изготовление парализующих «бомб».

С бомбами дело было проще, чем с амулетами. На каждый амулет защиты следовало приготовить свой, отдельный раствор, свое снадобье, которое непонятно каким образом всасывается в амулет. Кстати, до сих пор не понимаю, каким образом, куда вмещается объем жидкости, превышающий объем амулета в несколько раз!

Почему с бомбами было проще? Потому что можно сразу приготовить большое количество снадобья, и в него засыпать кучу заготовок для бомб. Не надо делать снадобье для каждой бомбы отдельно. Да и ингредиентов для этого дела требуется поменьше. И сам процесс изготовления менее сложный.

Итого у меня получилось десять бомб, сделанных из каменных заготовок. Достаточно взять бомбу в руки, сказать определенное слово (мысленно, или вслух), швырнуть бомбу в сторону противника и через три секунды Сила, накопленная в амулете-бомбе выплеснется и нанесет удар по площади диаметром в 7-10 метров.

Я не знаю, от чего зависит размер площади поражения объектов. Как сказано в лабораторных тетрадях колдуна — возможно, это зависит от концентрации Силы в определенных точках земной поверхности. Мало силы — радиус поражения меньше. Много силы — радиус больше. Но это лишь домыслы, достаточного количества статистических данных на этот счет не имеется.

Вышел я из лаборатории усталый, вымотанный, но довольный. Усталый не физически, нет! Это была усталость сродни усталости студента, который усиленно готовится к сессии, или усталость писателя, сутками обдумывающего и переносящего на носитель сложные сюжетные линии и перипетии повествования. Пропуская через себя такое большое количество Силы, ты волей-неволей устаешь, как если бы твой мозг работал на максимуме своих возможностей. Впрочем — почему «как если бы»? Он и работал на максимуме возможностей, и я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь еще смог безболезненно повторить то, что я сделал сегодня — и свои амулеты, и бомбы, и защитные амулеты для Вари.

Когда вышел, обнаружил, что Варя еще не спит. Она лежала на кровати, глядя в экран телевизора, на котором демонстрировали какую-то чушь из разряда тайн, высосанных журналистами из пальца (знали бы они, какие НАСТОЯЩИЕ тайны скрываются просто у них под носом!), а когда услышала, как хлопнула дверь и мои ноги затопали по деревянным половицам дома, соскочила со своего лежбища и подбежала ко мне:

— Ну наконец-то! Я пирожков нажарила, бульона куриного наварила — жду тебя, а ты там сидишь и сидишь! Наконец-то выбрался из своей берлоги! Что у тебя там за помещение такое?! Ты там может свой гарем содержишь?!

Варя улыбалась, но чувствовалось, что она немного обижена и ей ужасно любопытно, что же я такое могу там делать?! Я вздохнул и пояснил — уже не в первый, и даже не во второй раз:

— Варь, это моя лаборатория, я уже тебе уже говорил. Там я произвожу опыты, и эти опыты не всегда полезны для здоровья. Я делаю снадобья, которые потом продам клиентам. А еще — кое-какие амулеты. А теперь послушай меня внимательно, только очень внимательно! Не перебивая и не задавая лишних вопросов. Сейчас я дам тебе два колечка…тихо, тихо! Это не обручальные кольца! Это защитные амулеты. Один амулет будет защищать тебя от проклятий и порчи, которая волей-неволей липнет на всех людей, второй амулет защитит тебя от физического нападения. Когда он будет надет на твой палец — никто не сможет тебя ударить, или попасть в тебя пулей. И не только пулей. А еще — эти амулеты дадут тебе чуточку здоровья — уберегут от болезней. Вот у тебя сейчас болит что-нибудь?

— Эээ…ммм… — Варя задумалась, слегка порозовела и выдала — Ну…да, живот болит. Ты же знаешь, как это у женщин бывает.

— На вот, надень колечки. И никогда их не снимай. Никогда, понимаешь? Ни в душе, ни когда спать ложишься, ни-ког-да!

Я подал кольца Варе, стараясь сделать это так, как если бы подаю кусок хлеба или пирожок. Ни к чему мне устраивать помолвку или предложение руки и сердца. Это — совсем другое дело!

Варя запрыгала на месте как девчонка, захлопала в ладоши, потом схватила кольца и тут же нацепила — одно на безымянный палец правой руки, другое на безымянный левой.

Мда…и что бы это значило? Если вот так на правой — это значит она типа замужняя женщина. На левой — разведенка. А оба сразу? Или просто случайность? Наверное — просто случайность.

Я подогнул концы колечек так, чтобы они плотно охватывали ее пальцы, но чтобы еще и не сильно жали. Красивые колечки. Смотрелись на ее пальцах просто классно. Впрочем — на красивой женщине даже крапивный мешок будет смотреться классно, а уж старинные драгоценности…

— Ну, что? Как себя чувствуешь?

— Хорошо! — расплылась в счастливой улыбке Варя — Не болит! Так хорошо мне! Просто даже передать не могу! А как они защищают от ударов? Или ты пошутил?

— А вот сейчас и проверим — улыбнулся я, и взял со стола, из вазы, большой мандарин — Опусти руки по швам и стой так! Да не бойся, не жмурься, смотри!

Я метнул мандарин в Варю, она ойкнула, дернулась, но мандарин прошел мимо ее лица буквально в миллиметре от него и врезался в стену.

— Мандарин жалко… — хихикнула Варя — а давай еще что-нибудь! Только не мандарин, чего едой разбрасываться? Денег стоит! Давай тапками!

Следующие пятнадцать минут я метал в Варю тапки, ботинки, ложки (вилку швырнуть так и не решился), все, что попадало под руку — отправлялось в ее сторону, и казалось, что я промахиваюсь просто случайно. Не было никаких эффектов, не было защитных полей как в фантастических фильмах — просто снаряды не попадали в «мишень», будто бросал я их совершенно не целясь и абы куда. Наконец, нам это дело надоело и мы уселись ужинать.

Быстро поужинав, я снова ушел в лабораторию, где все-таки завершил «чтение» лабораторных дневников. Теперь по большому счету они мне были не нужны. Все, что я прочитал — если это можно назвать чтением — навсегда отпечаталось в моей голове. Теперь мне достаточно «задать поисковый вопрос» — и вуаля! Готово! Ответ!

Все-таки не зря я мучился с тем снадобьем, которое меня едва не убило. Возможно даже, что именно передозировка снадобья дала такой потрясающий эффект.

Кстати, у себя в журнале старый колдун писал, что снадобье это штука непредсказуемая, и эффект от его применения может быть совершенно неожиданным. Например таким, когда по большому счету в голове человека ничего и не изменится. Это в том случае, если он не привык работать мозгами. То есть — мозг не умеет как следует запоминать и работать творчески.

А вот если привык работать мозгом, если у тебя от природы есть способности к запоминанию — тогда все получится отлично. А я еще и «катализатора» поддал выше всякой меры, запустил мутацию так, что это могло дать и некий побочный эффект. Какой — пока неизвестно. Может и никакого. А может получиться и нечто потрясающее — никто предсказать этого не может.

Например — после экспериментов над несколькими людьми (за плату, как было сказано в журнале, каждому по «десять рублев»), выяснилось, что половина из нанятых никак не улучшили свои мозговые способности, двое стали запоминать все с первого раза, трое стали запоминать лучше, чем до принятия снадобья. Те двое, что стали запоминать с первого раза ко всему прочему получили еще некие способности, которых у них никогда раньше не было. Один обрел способность управлять движением монеты, падающей на землю (мог сто раз подряд выкинуть орел), второй вдруг стал угадывать карты, которые его партнер держит в руках. Само собой — первый начал играть в орлянку, был заподозрен в мошенничестве с помощью колдовства и зарезан, второй…повторил судьбу первого — но только с картами. Фактически у первого проснулась способность к телекинезу, второй наверное начал читать мысли. Точнее установить не представилось возможным — оба реципиента сразу же покинули колдуна, получив от него причитающиеся им деньги.

Кстати, из всех имеющихся записей я выяснил, что такой как у меня способности «гипнотизировать» человека у старого колдуна все-таки не было. Возможно, что и в самом деле способности старика и скрытые до сей поры мои личные способности к колдовству наложились друг на друга и суммировались — другого объяснения я лично по этому вопросу дать не могу.