Колонист "Вано"

Глава 18. Чересчур сговорчивые

Дневник Листова И.А.

День пятый, мясо и великое таяние снегов

Из хороших новостей утром имелась одна – Саша выжила. Сожрала кусок инопланетного мяса и не померла: ни ночью, ни утром, ни к обеду, когда у меня закончился последний паёк. А раз выжила миниатюрная девушка, то здоровый Вано точно даже не икнёт.

Мы снова были заперты в капсуле – таял снег. Его было много, воды из него было много, а мочить ноги никто не хотел. Поэтому все сидели по капсулам и ждали, когда закончится великий потоп вместе с великим таянием снега.

Я медленно делал новый топор. Не спешил, потому что спешить было некуда. Мне ведь и первый топор был не особо срочно нужен. А второй – так тем более. Но надо было чем-то себя занять. Вот и работал потихонечку.

Сугробы тем временем таяли на глазах, постепенно уменьшаясь в размерах. Обитатели моей капсулы время от времени подходили к окну и смотрели, как дела снаружи. Я тоже периодически поглядывал. Мне даже показалось, что увидел вдалеке кого-то из людей, но уверенности не было.

В общем, день протекал скучно и грустно.

Ровно до знакомого хлопка и низкого гула взлетающей капсулы…

Я не успел запомнить, как выскочил наружу. Просто стоял и смотрел, как одна из капсул с дальнего от меня конца группы взлетает в небо.

А потом мы с Трибэ пробирались по тающему снегу к месту происшествия.

Первыми, само собой, не были. Народу там уже было – не протолкнуться.

Вот только народ этот вёл себя как-то шумно. А Туз вообще стоял перед Сочинцем и что-то экспрессивно высказывал, размахивая руками.

- Опять вы всё стянули! Зачем врёте, а?! – кричал он, когда мы подошли. – Там три жмура, а припасы унесли, и тут – тоже! Вы чё скоростные такие?!

- Да не брали мы тут ничего! Одновременно ведь вышли! – возражала Кострома, стоящая слева от Сочинца.

- Хватит врать! – кричала Маша. – Всё себе тащат! У остальных уже еда заканчивается!

- Вон, ваши двое и утащили! – Ника указала на меня и Трибэ.

- Вообще-то мы только добрались... – спокойно, но громко ответил я.

А затем внимательно огляделся.

Жаль, но искать какие-то следы было бесполезно. Если что и было, то всё уже затоптали. Так что я просто задал вопрос в галдящую пустоту:

- И по еде вы зря шумите: у всех заканчиваются рационы. Не только у вас, но и у трупов. Кто тут жил, известно?

- Да хрен знает! Посрать! – отмахнулся Туз.

- Вообще неважно! Важно, кто труп забрал! – кивнул Роман.

- Ой… – Маша прижала руку к губам, а потом, когда к ней обернулись остальные, пояснила: – Вспомнила. Тут Нытик жил…

- Его чё, мочканул кто-то?! – удивлённо спросил один из гопников по прозвищу Мелкий.

- Слышь! А могли! – неожиданно подключился Туз. – Вон у Вано сколько оружия! Он, небось, и мочканул!

- Туз, давно спросить хотел… – сказал я, широко улыбаясь. – Каково это – быть тупым придурком?

- Чё?! – от такого Туз всё-таки потерял тормоза и попёр на меня.

Однако был вовремя перехвачен и удержан своими же.

- Вот-вот… Если бы я его, как ты говоришь, «мочканул», на теле были бы следы расправы! – я развёл руками. – А у вас даже тела нет… Ни тела, ни следов расправы, ни-че-го! Вы просто решили меня на голом месте обвинить. И обвинили. Поверить в такое может только дурак. А ты, видимо, придурок, раз думаешь, что остальные – дураки, и тебе сразу поверят.

Вообще-то нет, поверили... По глазам видел: Маша и Ника поверили. И пара их качков-прихлебателей повелась. Ну и пара гопников, естественно. А остальные просто догадались не мешать. Но теперь кого ни спроси – любой откажется. Кому же приятно себя дураком-то считать?

Это я просто работал на опережение, чтобы не погрязнуть ещё минут на десять в разборках и пустых спорах. Собственно, Туз, видимо, на последнее очень рассчитывал. Двое из числа его прихлебателей тихонько рванули в сторону, когда он начал на меня «наезжать». Видимо, как раз разыскивали труп.

Но я уже знал, где искать… Заприметил на снегу почти затоптанные волокна мха. И припомнил, что Нытик меня ещё во второй день расспрашивал про верёвку. Сплёл он её всё-таки… И, видимо, удачно.

- Труп ищите! – сказал я, оглядываясь. – Хотя, чувствую, я его первым найду.

- Это потому что ты знаешь, где он лежит! – снова попытался Туз.

- Ну точно придурок… – покачал головой Дунай.

- Вано, откуда узнал? – спросил Сочинец.

- Вон, волокна мха повсюду! Вы их почти втоптали в землю, но ещё видно, – я указал людям под ноги. – Он плёл верёвку. А раз плёл верёвку, то как он мог с этой верёвкой умереть?

- Он повесился! – догадалась Кострома. – Значит, ему нужно было какое-то дерево или высокое крепкое растение.

- Если он, конечно, самоубился… – согласился я, потому что в голове был ещё с десяток вариантов, как Нытик мог нас покинуть. – Ну что, проверим?

Проверять пошли всей толпой. И верным оказался первый вариант: Нытик повесился. На растении с разлапистыми то ли листьями, то ли отростками. К сожалению, они выдержали вес человека.

Я, само собой, даже не рассчитывал, что меня опять не обвинят. Уж больно близко моя капсула, да и наш костёр располагались к лесу. Но тут мне на помощь пришёл ещё не стаявший снег. И физиологические особенности покойного...

Я ещё во второй день заметил, что у Нытика нога, как девичья. Руки у него тоже размерами не отличались, но нога – в лучшем случае, тридцать девятый. Так что, когда труп был обнаружен, а все ломанулись вперёд, я грозно заорал:

- А ну стоять все! Следы затопчите!

И удивительно: меня послушались.

Я подошёл к началу следа, хорошо отпечатавшегося в снегу. А затем посмотрел на Туза и позвал:

- Иди сюда, придурок!

- Слышь, а ты не «уху ел»? – набычившись, поинтересовался тот.

- Заткнись и иди сюда, придурок! – рявкнул я, грозно сдвинув бровки (надеюсь, что грозно!). – Либо ты сейчас отказываешься от обвинений в мой адрес, либо я тебя прямо здесь на дуэль вызываю!

- Какую дуэль?.. – не понял Туз.

- Для защиты чести и достоинства, которые ты своими обвинениями грязно попрал! – отозвался я.

А затем понял, что Туз ничего понял, как и его кореша. Поэтому пояснил чуть доступнее:

- За слова будешь отвечать, придурок!

Отвечать за слова вооружённому лбу с топором (мне, то есть) Туз не хотел. Зато он догадывался, что я что-то задумал. И понимал, что помощи от корешей не дождётся в такой ситуации. Поэтому проглотил очередное обзывательство и всё-таки подошёл.

- Видишь след в снегу? – спросил я его, а затем дождался кивка и поднёс ногу к следу. – Моя нога пролезает?

- Нет… – качнул головой Туз.

- Раз не пролезает, мог я его сюда дотащить на себе? – уточнил я.

- Нет…

- А кто тебе мешал его туда заманить? – вскинулся один из гопников, Сашок.

- Следы одного человека! – хмуро бросил тому Роман, и сам явно недовольный итогами расследования. – И это следы Нытика. А не Вано…

- А-а-а… – протянул Сашок.

- Ну что, ещё считаешь, что это я его? – спросил я у Туза.

И уставился на него тяжёлым взглядом в ожидании ответа. Один на один, может, и не прокатило бы. А вот сейчас, прилюдно, это хотя бы работало.

- Нет, – ответил Туз и отошёл, хмуря брови.

- Ну тогда я пойду, – кивнул я. – А вы там сами труп снимайте, хороните… В общем, вы знаете, что делать.

- А чего это мы?! – возмутилась Маша.

- А кто кричал, что мы все трупы у вас уводим?.. – заржал, аки конь, Дунай.

- Так там пайков нету! – разозлился Туз.

- Да ты что?! – захохотал я, уже двигаясь к своей капсуле. – Так их и у тех, кто погиб во время бурана, особо не было! Но мы же похоронили! Вот и вы давайте. Проведите расследование, снимите труп, выкопайте могилку… Ага…

Возмущённые крики, которые неслись мне в спину, я слушать не стал. Зачем себя расстраивать низменным желанием некоторых людей увильнуть от работы на благо сообщества? К тому же, я был уверен, что труп всё равно в итоге придётся нам хоронить.

Ошибся. Потом в окно наблюдал, как милые дамы Маша и Ника гнали гопоту к лесу. Вот она, сила женского убеждения! Гопники хоть и оскальзывались на камнях, но понуро шли вперёд, пока Сочинец что-то мирно обсуждал с Тузом.

Я принципиально не показывался, чтобы не злить своим видом лидера второй группировки. В том, что лидер он, а не Роман, уже никто в принципе не сомневался. Да Роман и сам ушёл в тень, стараясь не отсвечивать.

И ведь тоже умно поступил… Если что-то пойдёт не так – отвечать будет Туз, а хороший мальчик Рома скажет, что просто приказы выполнял. И вообще он – пострадавшая сторона. И пусть теперь гопники его страдания активно отрабатывают.

В общем, Рома нацелился на хорошую жизнь за чужой счёт, причём при любых вывертах судьбы. Как и Маша с Никой, которые явно какое-то влияние на гопников имели. Однако сами девушки в первые ряды не рвались, вступая в спор лишь тогда, когда это ни к чему их не обязывало. Группа поддержки, блин!.. Розовых помпонов в руках не хватает…

С другой стороны, возможно, и прав Сочинец – вдруг удастся миром разойтись. Или даже мирно сосуществовать. Он потом заходил с довольной мордой после переговоров с Тузом. Говорил, что всё хорошо прошло. Заодно притащил мне копчёностей, чтобы было чем червяка заморить.

Я попробовал…

Ну что могу сказать? Только согласиться с оценкой Саши: вкус был странным. Да, это без сомнения было мясо. Да, оно без сомнения было белковым. И если бы не странный привкус, мало чем отличалось бы от мяса земных животных.

Но привкус… Что-то такое было в местных животных, что заметно отличало их от нас. Однако это не помешало мне с аппетитом жевать необычную, слегка солёную копчёность. Правда, баллы за дегустацию достались не мне, а Саше. А баллы за достижение мирной договорённости между фракциями группы отошли Сочинцу.

Но я не слишком переживал по этому поводу. У меня и так баллов хватало, да ещё и за проведённое (почти мирно!) расследование СИПИН накинул тридцатник. Так что я был не в накладе.

А снег всё таял и таял – до вечера. Весёлые ручьи устремлялись прочь, журча между камней. Почти весь склон до леса превратился в сплошной поток. Только полянку с нашим костром вода обходила по вырытым канавкам.

Но я уже начинал волноваться за мясо! Температура-то была плюсовая: а вдруг тухнуть начнёт?

К вечеру у моей капсулы объявился Сочинец, озабоченный той же проблемой. И сходу предложил возобновить дежурства у костра и готовку мяса. На этот раз вечерний концерт назывался «Воробушки трудолюбиво разводят огонь» – и продолжался два часа.

Саша и Лиза, высунув от усердия языки, пытались добыть пламя из деревяшек. А зрители всё ждали и ждали чуда. И, наконец, чудо потянулось к темнеющему небу тонкой дымной струйкой. Затлел комочек мха, от порыва ветра появился язычок пламени…

А наши «приспособы» для розжига скоропостижно загорелись. Ликующие девушки случайно оставили их в костре и закидали хворостом раньше, чем кто-то успел вмешаться. Только печально-протяжное «Э-э-э-э!» пролетело над полянкой со стороны зрителей…

- Ну и ладно. Новые сделаем… – вздохнул я, принимаясь за работу.

- Ты сегодня какой-то… Очень уж терпимый к чужим недостаткам! – с подозрением покосился на меня Сочинец.

- Я, знаешь, просто люблю общество, – признался я ему. – Но ещё больше люблю личное пространство. Чем быстрее эти барышни накопят на отопление, тем быстрее я окажусь один-одинёшенек в своей капсуле.

- Ах вон оно что! – понял военный. – А я-то думал, в тебе мудрость просыпается…

- Не-не-не… Таким я не болею! – сразу же начал отмахиваться от него руками я. – Все эти срамные болячки обошли меня стороной.

- Ну так и пиши в анкете для знакомства с девушками, – кивнул Сочинец. – Я, мужчина в расцвете сил, без срамных болячек (мудрости, терпения и гонореи) ищу…

- Ну вот ещё! – фыркнул я. – Надо так: я, красивый и трудолюбивый мужчина, в полном расцвете сил, способный три раза за ночь, без срамных болячек (мудрости, терпения и гонореи) НИ-КО-ГО НЕ ИЩУ! Сами приходят! Вот!..

- Ага-ага! Про скромность забыл упомянуть! – напомнила мне Кострома.

- Да, и ещё я скромный! – кивнул я, после чего соскочил со скользкой темы своих не вызывающих сомнения достоинств. – О чём конкретно с Тузом договорился?

- А! Ну он согласился с тем, что надо на Алтаре брать инструменты для работы. И обещал подумать, что им нужно, – пояснил Сочинец. – И, понятное дело, согласился на совместный поход. Особенно настаивал на том, чтобы от нас пошли сразу все мужчины.

- А от них? – удивился я.

- А от них хотел пару своих гопников в лагере оставить… – кивнул Сочинец, улыбнувшись. – Всё, как всегда, да? Но ты не переживай. В итоге договорились, что пойдут и все его, и все наши, и Роман со своими. Останутся здесь только Ботан и Лексей, культуристы из свиты Маши и Ники.

- Они мужики всё-таки, – заметил я.

- Так я-то здесь остаюсь! – засмеялась Кострома. – Даже если напасть удумают, ничего им не светит.

- А тебе ничего покупать не надо? – удивился я.

- Дунай обещал всё нужное купить! – слегка порозовев, ответила Кострома. – А потом сочтёмся...

- Нам, кстати, завтра утром надо проверить путь! – заметил Сочинец. – Если по промоине уже можно будет пройти, то послезавтра выступим.

- Утром там не такой потоп будет, как днём, – возразил я.

- Верно. Ну так и мы выступать будем утром. Поэтому успеем проскочить опасное место! – ответил Сочинец. – В общем, ты до ночи не сиди. Завтра рано разбужу.

Я, правда, не послушался. Сидел допоздна, доделывая второй топор. Но сдать меня могли только мирно спящие «воробушки» Лиза и Саша. А они так умаялись с костром, а затем и с угрызениями совести, что вряд ли что-то заметили…

Дневник Листова И.А.

День шестой. Проверка пути

Шли мы с Сочинцем вдвоём. Я презентовал ему второй топор, который как раз успел доделать. Военный долго приноравливался к подарку, а потом радостно оценил:

- Нет, Вано, умеешь ты всё-таки руками работать! Шедевр же!

- Да брось, обычный каменный топор! – пожал я плечами. – Наши предки такие пачками делали. А потом пачками же и ломали.

- По сравнению с предыдущими поделками – это шедевр! – не согласился Сочинец.

- Пользуйся! Не жалко! Ещё бы трубок найти, которые я в первый раз из леса притащил… Тогда смогу ещё копья сделать. Всё лучше, чем безоружными ходить! – я потряс своим копьём.

- Если помнишь, где их брал, то давай туда сегодня наведаемся! – предложил военный.

Так и договорились. Но первым делом всё-таки двинулись к промоине. Стояло раннее морозное утро. Солнце только показалось над величественными вершинами гор. А воздух ещё не успел нормально прогреться.

Однако вездесущие ручьи уже шумели между валунами, стекая с возвышенности. Двигались мы сначала знакомым мне путём до края леса, а потом – шли вдоль опушки. Тут уже смотрели под ноги куда внимательнее…

Да и по сторонам не забывали поглядывать, а то мало ли что!

Не зря, надо сказать, поглядывали...

Скопление насекомых и каких-то мелких трёхглазых зверьков, смутно похожих на знакомого мне «кырлу», мы заметили издали. Наши шаги спугнули большую часть крылатой братии, но вот зверьки почему-то наотрез отказывались уходить.

Они вставали на задние лапки.

Они смотрели на нас трёхзрачковыми глазками с зеленоватыми белками.

Они угрожающе шипели.

Но в этот раз я не испугался. У меня был топор, у меня было копьё, у меня был Сочинец. И чувство собственного достоинства.

Тем более, от «кырлы» зверьки выгодно (для меня выгодно!) отличались размерами.

- Ох, мать… – Сочинец поморщился, глядя куда-то за спины зверьков.

Я не сразу понял, что он там увидел. Ну зверьки, ну какие-то кустарники, ну валуны очередные, нога чья-то…

Нога?

Мой мозг явно не хотел считать ногу чуждым элементом пейзажа. Видимо, решил поберечь хрупкую человеческую психику.

Однако ноги сами по себе среди валунов валяться не должны. А тут – на тебе, лежит такая. Скрывается ли за валуном ещё и тело, или нога там заканчивается, мы не знали. Сначала надо было пройти через ряды агрессивных зверьков.

- Давай их копьём попробуем перебить! – предложил Сочинец. – Ты бей, а я прикрою камнем, если кинутся.

Но зверьки оказались только на вид страшные и стойкие. После того, как я трижды быстро и сильно ударил копьём, они ретировались, оставив на земле три тушки собратьев, которых теперь можно было внимательно рассмотреть.

Но первым делом мы обошли россыпь валунов.

Нога была не одна… Сверху от ноги имелись остатки остального тела. Но только остатки, при виде которых меня слегка замутило…

- Ух ё… – я поспешно отвернулся. – Кто ж её так?

- Ну точно не эта мелочь! – заметил Сочинец, внимательно осматривая то, что осталось от девушки. – На рёбрах следы крупных зубов. Здесь была тварь посерьёзнее. Наелась, видимо, и дальше пошла.

Собственно, картина произошедшего вырисовывалась ясно. Девушка – скорее всего, именно та, которая покинула капсулу – двигалась вдоль леса. Она даже утеплиться успела. Белое трико, как обычно, пропало. А вот утепление в виде каких-то намоток из листьев – осталось.

Хищная тварь кинулась на неё из чащи. Девушка её, похоже, даже не заметила. От удара она упала, выронив связку из четырёх рационов и двух бутылок. Связка лежала рядом – нетронутая. Ни крупное, ни мелкое зверьё на неё не покусилось. Девушка, похоже, пыталась отбиться ногами и руками. Ну или просто билась в агонии, бедняга…

В любом случае, умерла она быстро. Сломанная шея обычно не способствует долгой жизнедеятельности. Скорее всего, зверь сначала перегрыз ей горло. Значит, на всё про всё у него ушло несколько секунд.

А потом зверь перекусил центральной частью жертвы, не тронув рук, ног и таза. После чего, насытившись, ушёл восвояси. Тело замело бураном, спрятало до поры до времени. А как потеплело – набежали падальщики и принялись за пиршество.

Впрочем, эта картина произошедшего могла быть далека от истины. Мы с Сочинцем сочиняли её, основываясь на том, что видели. А эксперты-криминалисты из нас – так себе. Но в целом всё говорило о правильности нашей версии.

Буран заставил девушку выйти из капсулы – видимо, начала замерзать. Да, на ветру она тоже мёрзла, но, добравшись до леса, сумела утеплиться. А вот дальше… Лично я подозревал, что она просто не нашла дорогу назад. Следы замело снегом, а видимость тогда, как я помню, не превышала пяти шагов.

Хотя, может, она и не планировала возвращаться. Ведь взяла же с собой запас продуктов.

Первая ошибка обнаружилась чуть глубже в лесу. Сочинец решил проверить, что там дальше в чаще. И, пройдя пару десятков шагов, наткнулся на шалаш. Самодельный домик явно пострадал от какого-то сильного удара. Значит, мы ошиблись: девушка сумела обустроиться в лесу. А если учесть, что и слой снега тут был меньше, то становилось понятно, почему.

- Тут меньше мело… Растения прикрывали! – понял я.

- Ага, она спряталась от непогоды. Вон, сумела даже шалаш построить… Костёр пыталась развести. А тут этот зверь… – кивнул Сочинец. – И ведь предприимчивая девка оказалась!

- Обидно, да! – согласился я. – Жаль, раньше не показывалась…

- Интересно, почему она не узнала у СИПИНа, как настроить отопление в капсуле… – задумчиво протянул Сочинец.

- А она меня галлюцинацией называла! – тут же пожаловался нам обоим вездесущий инструктор. – Наотрез отказывалась общаться. Говорила, что она нормальная, а значит, никаких странных голосов слышать не должна. И вообще отказывалась верить, что она на другой планете. Считала, что наверняка это какой-то розыгрыш для популярных шоу. Вот и пошла выживать в лесу всем назло…

- А что там с другими колонистами, которые ещё не вышли, СИПИН? – я тут же ухватился за ниточку честных признаний. – Как их вытащить, есть идеи? Наши и стучали, и объясняли через дверь. Ноль реакции!..

- А про ещё живых колонистов я не уполномочен вам докладывать! – свернул разговор СИПИН.

Мы задержались только для того, чтобы завалить валунами тело несчастной. Хотелось хоть как-то затруднить зверью доступ к нему. Похоронить решили уже на обратном пути.

Тушки трёх падальщиков бросать не стали. Мяса с них немного, да и качество у него то ещё… А вот шкурки казались вполне пригодными для обработки.

Размерами зверьки были с кроликов. Может, чуть меньше. А внешне напоминали что-то среднее между крысами и ёжиками. У них была острая вытянутая морда с чёрной пуговкой носа, три глаза, длинный хвост, а также набор игл на голове и шее.

Чтобы добро не пропадало, сначала нашли вьюн и сделали из него пояса. Спустив тушкам кровь, мы подвесили их к поясам за хвосты. Сочинец себе взял две, я – одну. После этого двинулись дальше.

К промоине вышли позже, чем рассчитывали. Но потеря времени не особо сказалась на общей картине. По дну тёк пока тонкий ручеёк. Однако воздух прогревался быстро, и вскоре поток воды окреп, стал громче и увереннее.

Мы простояли у промоины часа три, на исходе которых стало ясно, что больше смотреть не на что. Вниз с рёвом катился сплошной водопад, способный не то что человека, а слона смыть. В общем, получалось, что окно для выхода у нас будет составлять не больше трёх часов.

Чтобы спуститься с обрыва – этого хватит. А склоны соседней возвышенности были более пологими, поэтому там таких проблем возникнуть не должно было.

На обратном пути задержались, чтобы похоронить останки девушки. Копать яму не стали, но горку камней в качестве надгробия организовать сумели. А связку пайков и бутылок с водой забрали. Нечего добру пропадать.

Впрочем, пайки решили не вскрывать, а взять с собой к Алтарю. Если удастся – можно будет поторговать с местной группой. Баллами обмениваться-то было нельзя. А вот дневной рацион – это хорошая мера для торговли.

Зашли на обратном пути и за трубчатыми растениями. Набрали целую связку, а уже после этого двинулись обратно к своим капсулам. Сочинец собирался ещё раз сходить к Тузу на переговоры, а я – сделать копья и обновить утепление. Моё совсем уже растрепалось. Да и другим участникам похода надо было помочь, раз уж я такой рукастый.