Кольцо невесты

12

Похоже, Кевин совсем не обращал внимания на Джессику. Не помогли ни обтягивающие джинсы, ни откровенный топ. Она решила надеть его не из желания чего-то добиться, а поскольку знала, что в Хьюстоне будет жарко.

Джессика никак не могла устроиться в кресле самолета. Все ерзала, часто меняла позу. Ее распирало от злости, она вела себя, как капризная школьница.

Сзади них ребенок сводил с ума свою мать, визжал и извивался, а она шипела на него, пытаясь успокоить и привести в чувство разбушевавшееся дитя. Ей было нечего делать, и она забавлялась брелком от ключей.

Кевин был хмур и задумчив. Джессика не разговаривала с ним. Так они и промолчали весь полет. Как она ни старалась, о чем бы ни думала — никак не могла вставить ни слова в эту тяжелую, напряженную тишину. Пришлось пожалеть о том, что она отдала наушники. Сейчас бы сидела и слушала музыку, вместо того чтобы терпеть молчаливое присутствие Кевина.

А еще было бы здорово утонуть в облаках или раствориться в книге, во внезапных перипетиях ее сюжета… Все лучше, чем смотреть на постное лицо соседа.

После долгого пребывания в кресле самолета возможность подняться с него и спуститься по трапу на землю сулила ей настоящее наслаждение. Но, когда Кевин потянулся, чтобы достать свою сумку, и его горячее тело соприкоснулось с ее кожей, она ощутила пожар в сердце, кровь прилила к лицу, память ожила и в уме всплыли картины из прошлого. Ее вновь невероятно потянуло к нему.

Она проталкивалась сквозь толпу в менее людное пространство. Воздух был свеж, и она с наслаждением сделала несколько глубоких вдохов.

Вдруг Кевин случайно дотронулся до ее руки. Черт бы побрал его уверенность и спокойствие! Его прикосновения опять сводили ее с ума, вызывая взрыв эмоций и немедленный отклик тела, а он даже не подозревал об этом.

Не прошло и минуты, как Джессика распознала машину Кевина — огромную, удобную, абсолютно чистую, с просторными сиденьями. Все в его стиле.

Он посмотрел на Джессику.

— Ну, хорошо, ты была права. Да, я вожу полноприводную машину, как и твой отец. Довольна?

Она пожала плечами и улыбнулась.

— Вполне, Кевин. Ты можешь водить все, что угодно. Мне кажется, в твоей работе такой автомобиль неплохой помощник…

Кевин посмотрел на нее так, словно только что сбросил в багажник пару увесистых чемоданов. Мышцы на его лице чуть расслабились, желваки больше не ходили под кожей, но желанием разговаривать он все равно не горел.

Подойдя к машине, он сел в нее и изнутри открыл дверь для Джессики, не глядя на нее и не желая знать, когда она соизволит сесть.

Значит, в джентльменов мы больше не играем. Значит, такие игры больше не для нас… Джессика ощутила напряжение внутри. Другие правила?

Усевшись, она кое-как справилась с ремнем безопасности и обхватила себя руками. Непослушные пальцы все время что-то терзали — то платок, то волосы, то ногти. Никак не удавалось сохранить устоявшийся образ бизнес-леди.

Кевин не одарил ее ни одним беглым взглядом. Он вставил ключ в замок зажигания, и двигатель взревел. После включения третьей передачи машина поплыла к выезду. Подъехав к будке охраны, он вручил охраннику деньги и учетную карточку.

— Неужели ты приезжал только ради меня? — изумленно спросила Джессика. — Я думала, у тебя есть какое-нибудь более важное дело в Цинциннати. Было бы достаточно просто позвонить мне.

— Я не знал, поедешь ли ты. — Он снова завел двигатель, и машина выехала за территорию аэропорта, вливаясь в поток бегущего транспорта.

Интересно, он стал бы силой или хитростью увлекать ее с собой, если бы она отказалась лететь?

— Что бы ты сделал, если бы я сказала «нет»?

Уговаривал бы? Стал шантажировать? Пытать, наконец? О, была одна пытка, которой она согласилась бы предаться, — целую вечность находиться в его руках, ощущая движение над собой, внутри себя и вокруг себя.

— Я бы убедил тебя.

Джессика решила поразмышлять: за какие такие коврижки можно было бы склонить ее сделать то, чего ей не хотелось? И что он хотел сказать такого, что можно было произнести только при личной встрече, но никак не по телефону. Она оглядела его, понаблюдала за работой его сильного тела, крепких рук, которые держали руль, и поняла, что по телефону он не смог бы продемонстрировать свою убивающую наповал сексуальность. Удалось. Она не выстояла…

— Где мы остановимся?

— У меня.

Она сглотнула, подняла подбородок и очень проницательно взглянула на Кевина.

— Нет, мне это не подходит. Я лучше поживу в гостинице.

Он свел машину с дороги на обочину, остановил двигатель и чуть откинулся на сиденье, чтобы лучше видеть ее. Его глаза блеснули.

— Ты что, боишься меня?

Еще как!

Черт подери. Она не обманулась в своих ощущениях, они подтверждались. Никак не могла Джессика сдержаться и не упасть в его объятия, когда он был так близко, так рядом.

— Нет. — Другого ответа и не приходилось ждать. Но она не была уверена, что сказала именно то, что было у нее на уме.

— Я буду хорошим мальчиком, — задорно произнес он и вывел машину на дорогу.

Господи, что за проклятье! Тело Джессики требовало внимания к себе. Это доставляло неудобства. Надо сосредоточиться на чем-то другом. На чем-то таком… На еде, например. Отлично, еще один инстинкт.

— Как насчет того, чтобы перекусить?

— Я бы с радостью устроил пышный прием, но не смог — время такое, очень занят, горы работы. Поэтому сообразил фасоль с тостами, ты не имеешь ничего против этого? — Кевин кинул на нее быстрый взгляд. — Можно заказать пиццу, если кандидатура фасоли вызывает у тебя неприятие, — пошутил он.

— Да нет, мне все равно, — коротко ответила Джессика и устроилась в кресле поудобнее, пытаясь справиться с эмоциями, одолевавшими ее. Она успела подустать за сегодняшний день с момента утреннего визита Кевина, поскольку переделала кучу дел. И все равно даже тогда постоянно думала о муже, ощущала его запах, слышала голос… Это сводило ее с ума…

Машину тряхнуло на дороге, и это вернуло мысли Джессики в реальность.

— Как ты думаешь, сколько времени уйдет у меня на встречу с потенциальными инвесторами?

Он зашмыгал носом.

— Я рассчитывал, что мы вместе займемся этим вопросом.

— Вряд ли. — Джессика осторожно посмотрела на него. Заботу о своей жизни она не перепоручит никому другому, кроме себя самой. — Если ты заметил, Кевин Адамс, я замечательно справляюсь без тебя. Спасибо, что помог их найти, но дальше я сама.

На его лице дернулся мускул.

— Хорошо. Я все устрою завтра, скорее всего после обеда. Тебе не придется беспокоиться, — вернешься назад в среду вечером.

Это не ободряло. С чего он вдруг так расщедрился? Заела совесть, стало давить прошлое или он вдруг осознал ответственность перед Джимми?

Кевин въехал в ограду большого четырехэтажного здания. Издали казалось, что оно состояло из сплошных окон.

— Вот мы и на месте.

Джессика открыла дверь и вышла из машины, глубоко вдыхая воздух. Ее охватила дрожь, несмотря на теплую погоду.

Жакет упал на ее плечи сзади, и заботливая рука Кевина коснулась ее шеи.

— Спасибо. — Она опасалась смотреть ему в глаза. С ним у нее не могло быть будущего, и этот урок она выучила на отлично.

У Кевина в доме было так же, как и у любого другого холостяка. Немного мебели — только все самое необходимое. Казалось, что он больше времени проводит вне дома, чем в его стенах.

— Что, не по себе? — спросил он, кладя ключи на стол.

— Нет, все в порядке. — Она оглядывала его жилище без предубеждений и с интересом.

— Сюда. — Он открыл первую дверь слева и завел ее внутрь. В центре комнаты располагалась огромная двуспальная кровать.

— А ты где будешь спать? — Надо бы ей чувствовать себя более раскованно, но мысль о том, что Кевин будет ночью теперь уже не за тысячи миль, заставляла ее тело дрожать.

Он улыбнулся.

— Успокойся, в соседней комнате. Обещаю, что не буду нарушать твоего сна. Если ты, конечно, не позовешь меня сама.

Джессика отвернулась. Этого-то она и боялась.

Она услышала, как Кевин вышел и закрыл дверь. Господи, неужели этот мужчина снова окажется в ее постели и она испытает давно забытое наслаждение?!

Зазвонил телефон. Кевин ответил. Джессика встала у двери, вслушиваясь в музыку его голоса. Взгляд ее упал на чемодан. Надо было заняться делом и хотя бы разобрать вещи.

Так она и поступила. А потом переоделась и легла спать.

Ее разбудил аромат роз, которыми пахла простыня. Она потянулась, встала и направилась к зеркалу, чтобы посмотреть, как выглядят ее волосы. Увидев, что на голове образовалось нечто вроде ласточкиного гнезда, она взяла щетку и тщательно расчесалась. Затем вышла из комнаты.

— Как раз вовремя, — сказал Кевин, кинув на нее быстрый взгляд и расставляя на столе тарелки с омлетом, отварным мясом и зеленью. Он был одет в футболку и шорты, которые придавали ему вид атлета.

Джессика села напротив него.

— Я так проголодалась, — сказала она и откусила кусок мяса. — А ты хорошо готовишь.

Он улыбнулся.

— Стараюсь.

Она не могла выдержать взгляда его смеющихся глаз и поэтому стала оглядывать комнату. На чайном столике Джесс заметила кипу бумаг.

— Занят?

— Да, как всегда.

— Это в твоем стиле.

Кевин проигнорировал ее замечание.

— Я тут занимаюсь крупнейшим гостиничным комплексом. Его вот-вот начнут возводить на Майорке.

— Признайся, ты теперь работаешь на кого-то? Наверное, состоишь в какой-нибудь огромной компании?

Кевин отложил вилку.

— Нет, только на себя.

Джессика не знала, что и сказать. Он намекал, что все могло бы сложиться по-другому, если бы ей не пришло в голову сбежать от него тогда. Но это была неправда. Зачем ее отец заставил Кевина дать это обещание?

В воздухе повисла тишина. Кевин положил себе еще один кусок омлета.

— Мне нравится у тебя. — Она боялась гнета этой тишины. — А как же наш дом? Что ты сделал с ним? — Скорее всего их прежнего жилища больше нет.

Кевин отложил вилку.

— Ты действительно хочешь знать? — Похоже, что он искал подтверждения ее искренности. — Мне там одному было как-то не по себе. Хотя я и пытался там жить.

Джессика представила, как он быстренько все распродал, чтобы избавиться от нее и от всего, что могло бы о ней напоминать.

— Ты продал его?

В ее голосе слышалась боль. Кевин оперся о стол и взял ее руку в свою.

— Нет. — Его голос был глубоким и нежным. Она подняла на него глаза. Так он оставил дом? Но не понятно зачем.

— Ты сдаешь его?

— Нет. Туда раз в неделю приходит служанка и убирает помещения.

— Да? А почему ты его просто не пустил с молотка? — спросила и тут же пожалела об этом. Ведь она не Вероника, чтобы быть такой саркастичной. Но ей всегда хотелось обладать хоть частичкой ее храбрости. У нее не было таких стальных нервов, как у Вероники.

— Не смог я продать его, как-то не было времени. И я думал, ну, знаешь… — Он отвернулся. — Я надеялся, что ты вернешься.

Рука Джессики покоилась в его руке, и она чувствовала, как тепло струится по венам. Ей стало жаль Кевина.

Взгляд его глаз пронзил ее насквозь.

Сама не зная как, она вдруг, стоя рядом со столом и совершенно забыв о еде, оказалась с ним лицом к лицу.

Джессика провела языком по своим сухим губам, Кевин наклонился к ней, поняв этот жест как приглашение. Его губы были напряжены, они приоткрыли ее нежный рот и впустили язык, жадно вторгающийся все глубже и глубже.

Она потеряла ощущение реальности, стала гладить его по спине, ощущая, как мускулы отзываются на ее прикосновения. Затем сорвала с него футболку и прикоснулась к горячему телу. Мечты об этом моменте так долго преследовали ее, что теперь она упивалась их осуществлением.

Его глубокие поцелуи сводили ее с ума. Он терзал ее губы, проводя ненасытными руками по ее спине, по бедрам, касаясь полных грудей. Наверное, в этом доме впервые так сильно и неприкрыто кипели страсти. Заброшенное место осветилось любовью.

Он поднял блузку, и его пальцы стали сжимать ее грудь, забираясь под бюстгальтер. Соски сразу напряглись от его прикосновений.

Его стон распалил их обоих еще больше. Джессика упивалась его близостью. Слишком долго она ждала этого, чтобы чувствовать себя скованно. Все происходило как будто в первый раз. Но она уже знала его тело, помнила, как реагировало оно на ее прикосновения, объятия и стоны. Джесс полностью вступила в свои права и не собиралась отказываться от их исполнения.

Его жадный язык прокладывал себе дорогу, следуя от шеи и стремясь в ложбинку между грудей. Сильные руки касались ее кожи, нежно массировали грудь, пощипывали напрягшиеся соски.

Джессика отвечала ему так же страстно — три года воздержания почти заставили ее забыть, что это такое. Она снова провела языком по губам, приглашая его следовать дальше.

Она целовала его подбородок, игриво покусывала нижнюю губу.

Кевин поднял ее на руки и понес в спальню. Он опустил ее на шелковые простыни и лег сверху, не переставая целовать.

Джессика провела рукой от бедер и ниже и ощутила его полную мужскую готовность.

Он скинул с себя джинсы и сорвал остатки одежды с нее самой.

Теперь оба были обнажены.

Она увидела его бронзовое тело, закаленное солнцем и ветром. Прикоснулась к его упругим мускулам и улыбнулась, представляя, что он сейчас начнет с ней проделывать.

Он же сел и стал просто смотреть на нее. Ей это показалось странным, но Джессика даже не смутилась.

Кевин склонился, она обняла его за шею и притянула к себе. Он касался ее живота, лаская пальцами все ниже и ниже.

— Джессика! — Его голос звучал так глубоко. — Я…

Она заставила его замолчать, закрывая рот поцелуями. Он лег на нее, мгновенно забыв о том, что именно хотел сказать. Она извивалась под ним, касаясь своими сосками его волосатой груди, непрестанно целовала его. Его горячие губы, более наслаждающиеся, чем требовательные, гладили ее щеку, шею, а рука скользила все ниже и ниже, пока не добралась до самого желанного места. Его пальцы скользнули внутрь, сводя ее с ума от наслаждения. Его чувственные прикосновения разливались по телу как сладкий мед, он вторгался все глубже в нее, ощущая пульсацию и усиливая блаженство.

Теперь она была готова и Кевин тоже был готов взять ее. Но что-то внутри нее протестовало. Она не хотела быть взятой. Она хотела взять сама.

Джессика оседлала Кевина и впустила его внутрь, мягко покачиваясь вверх и вниз и не давая ему захватить инициативу. Ей всегда было хорошо с любимым мужем, но в этот раз — лучше всего.

Джессика упала на грудь и сжала кулаки, захватывая пальцами волосы на его груди. Его глаза горели, руки жадно стремились все снова и снова ласкать ее набухшие соски, и он жадно припал к ним. Потом вдруг с силой приподнял таз.

— Милая, — застонал он.

Ее тело не могло противостоять мощному зову естества, и она дала ему подобающий ответ…

Джессика открыла глаза и увидела, что Кевин с удивлением смотрит на нее.

— Я ненавижу тебя, ты же знаешь. — Она нежно гладила его грудь.

Он улыбнулся, ловя ее руку и целуя ладонь.

— Еще как знаю. — Его голос дрожал. — Джессика, я…

Но она не хотела разговаривать, поэтому закрыла ему рот поцелуями. Эта ночь была в ее распоряжении…