Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

ПОШЛИ ОБЖИВАТЬ НОВЫЙ ДОМ?

– Пошли обживать новый дом?

– Пошли, Гриша. Устал?

– Устал… Так много ехали, летели… Спать хочу.

– Идем, я тебя уложу.

На диване в гостиной лежали пластиковые пакеты с какими-то вещами. Нашлись там и махровые халаты для всех, и веселенькие пижамки. А в просторной туалетной комнате висели всевозможных размеров полотенца – большущие мохнатые для ванны, вафельные и полотняные поменьше и совсем маленькие, несколько видов мыла в упаковке, зубные щетки в пластиковых пенальчиках, бритвенный прибор.

– Мне все это напоминает сервис в хорошей гостинице или дорогом мотеле…

– Потом расскажешь… – Гриша совсем засыпал и Тоне пришлось его умыть самой. Раздевался он уже с закрытыми глазами и заснул сразу, как только щека его коснулась подушки.

Тоня не успела осмотреть гостиную с ее шкафчиками, полочками, электрической плитой и всякими другими приспособлениями, так напоминавшими ей привычную обстановку где-то там, далеко, как пришел Свиридов.

– С приездом, моя милая любимая жена!

– С приездом, мой повелитель! – обняла его Тоня.

– Кто первый бежит в душ?

– Ты бежишь, а я потом…

Анатолий вытянулся под мягким прохладным одеялом – тело отдыхало после долгого перелета и переезда.

Вошла Тоня в наброшенном халате, направилась к пустой кровати.

– Э-э, куда?

– Но вот же моя кровать!

– Вот твоя кровать, – похлопал рядом с собой Свиридов.

Тоня с хорошо разыгранным сомнением оглядела пустую кровать, потом лежащего Свиридова, но не выдержала и рассмеялась.

– Опять не вытерлась как следует? – обнимая Тоню шутливо заворчал Свиридов, ощутив прикосновение влажных волос к своему бедру.

– Мой повелитель, я торопилась…