Контакт

Глава 8. Прозрение

– Наоми! Наоми!

Крики Ли доносились из-за двери. Резко дернувшись, я отстранилась от линорца. Смятение охватило душу, взгляд с совершенно неуместной уже стыдливостью заметался по комнате – посмотреть в лицо своему невероятному любовнику отчего-то стало трудно. Я совершенно забылась в его объятиях, потеряв всякую связь с реальностью.

– Это моя подруга, – непонятно зачем принялась я объяснять мужчине, спрыгивая с кровати и заметавшись в поисках одежды. Любой! Смятение ощущалось чем-то ошеломительным – впервые в жизни я не представляла, что со мной происходит. Отчего этот чужак в считаные дни стал мне настолько дорог? Ведь еще три дня назад, оказавшись в плену, я полагала его опасным дикарем. А что сейчас? – Должно быть, она ищет меня. Возможно, она поможет нам выбраться.

Линорец, в противовес моему смущению, выглядел возмутительно спокойным. Он мягко улыбался, изредка кивал на мои бессвязные бормотания и, не сдвинувшись с кровати, неотступно преследовал внимательным взглядом.

– Думаю, ты тоже должен одеться, – выхватив что-то из вещей Серхо, попавшихся мне под руку, кинула их чужаку. – Надо быть готовыми сбежать в любой момент.

На самом деле меня куда больше беспокоила мысль, что Ли может увидеть его в таком виде. А желания делиться с ней этим зрелищем у меня не было. Едва в голове оформилось суждение, я устыдилась: чем занимаюсь, о чем думаю, когда моя дочь где-то там, возможно в смертельной опасности?

– Ли! Ли! Я тут! – Кинувшись к переговорному устройству, завопила во весь голос. – Меня заперли. Попробуй отпереть дверь снаружи?

Должна же быть система экстренного взлома?

И тут же про себя прошептала: прости. Вновь, вопреки желанию, вынуждена втягивать подругу в свои неприятности. Если Серхо узнает о ее помощи – женщину обязательно накажут. Что-то невероятное происходит с моей судьбой, все ориентиры утрачены, жизнь превратилась в хаос, события вокруг настолько невероятны, что я уже не способна отличить сон от яви.

– Наоми, – вместе с ответом Ли донесся и какой-то скрежет, возможно мои надежды на спасение не так уж напрасны? – Тут такое творится. Линорцы… их так много. Они… боюсь, сейчас случится что-то жуткое. И… среди них Иней! Ты должна знать.

Иней?!

Замерев на миг в неверии, я жадно уцепилась за новость. Ли не стала бы лгать мне о таком.

– Иней?! Ты уверена? Откуда ты знаешь?! Мою дочь держат в заложниках? Ее смогли рассмотреть на мониторах, отображающих происходящее снаружи? Или местные вступили в контакт? Они… требуют чего-то? Выдать им пленника?

Руки замерли на последней пуговице, я едва ли не прижалась губами к решетке звукового модулятора. Вопросы сыпались нескончаемым потоком. Счастье узнать, что Иней жива, оказалось сейчас важнее всего. Даже страха за дальнейшее! Даже моего странного ослепления линорцем, нестерпимой потребности не расставаться с ним. Моя дочь жива! Я не зря надеялась на это.

И тут же я осознала другое: если получится обменять ее на моего линорца, на этом все закончится? Мы с дочерью воссоединимся за стенами Надис, а он… уйдет в неведомый мир Линоры, доступный и открытый для него? Мы расстанемся? Не увидимся больше?

– Наоми, я поэтому так спешила, ищу тебя. К счастью, удалось подслушать, как защитники смеялись между собой, рассуждая о награде, что ждет Серхо в каюте. Я сразу подумала – это можешь быть ты. Обмен невозможен – пленник исчез, его нигде не могут найти. Думаю, он как-то сумел сбежать со станции! Но не это главное. – Скрежет усилился, я, напряженно кусая губы, ловила каждое слово ее ответа. Руки неосознанно трясли преградивший мне путь заслон, сердце грохотало в предчувствии беды. – Серхо и не собирается с ними договариваться. План в том, чтобы подманить линорцев как можно ближе к Надис, а затем…

Ее натужный рассказ резко прервал сдавленный писк. Звуки небольшой потасовки, непонятные шорохи и… зловещая тишина – все случилось стремительно.

– Ли! Ли! Кто там? Не смейте вмешиваться! Помогите!

Отчаянно взывая к невидимой помехе, я едва не рыдала, разбивая в кровь ладони. Но проклятая дверь не сдвинулась ни на дюйм. Кто бы снаружи не помешал Ли, он не имел намерения отозваться на мои призывы! В отчаянии я тяжело осела на пол. Собственная неспособность действовать буквально убивала, разъедая душу страхом. Что же там происходит с моей дочерью, пока я тут сижу?

Потребность вырваться из клетки, устремиться наружу, даже покинуть Надис, который для меня всегда являлся символом дома и безопасности, стала неодолимой. Мне нестерпимо захотелось вырваться! Стены, которые так долго представлялись надежным укрытием, стали клеткой! Это место душило меня, убивало…

– Что же делать? – Уронив голову на скрещенные на коленях руки, я тихо застонала. – Как мне оказаться снаружи? Добраться до Иней?!

– Наоми, ты готова покинуть это место? Оставить его в прошлом? Навсегда?

Вздрогнув, едва голос мужчины вмешался в мои обреченные мысли, поняла, что совершенно забыла о безмолвном присутствии линорца. Сейчас он присел рядом, успокаивающим прикосновением отведя волосы с моего лица.

– Ты знаешь способ?!

Догадка пришла словно озарение, моментально подарив мне надежду. Как если бы я инстинктивно распознала в нем единственный шанс на спасение. Тот самый путь, что мне надлежит выбрать в лабиринте хитросплетений всевозможных дорог судьбы. Мне следует довериться так неожиданно и своевременно возникшему на моем пути мужчине, вверив не только собственную жизнь, но и надежды на спасение дочери.

Широко раскрытыми глазами я уставилась на лицо приблизившегося ко мне линорца. Кажется, я никогда еще не изучала его так внимательно, подмечая и едва приметные морщинки у глаз, немного усталый взгляд и безграничное внимание, адресованное мне. В глубине его таких уже знакомых глаз плескалась любовь, надежда и решимость. Он сейчас рассматривал меня так, словно считал тем, от кого зависит его жизнь. Эта мысль заставила встрепенуться.

– Ты же и сам должен выбраться с Надис! Умоляю, возьми меня с собой!

– Точно ли ты желаешь этого?

Он руками обхватил мое лицо, всматриваясь с невообразимой надеждой. Не слезы ли сверкнули в глубине его глаз? Слезы радости и облегчения?… Как это понимать?

– Я никогда и ничего не желала так сильно!

Слова шли от сердца. Никогда прежде я не испытывала такой убежденности, утверждая что-то. Да, Надис – мой дом, место, где я прожила почти все годы своей жизни. Место, где я, как и положено, обзавелась назначенной семьей. Тут же я и лишилась своих близких, а сейчас и всякого желания продолжать с утратой Иней ставшее окончательно жалким существование. К чему оно приведет меня? Лишь к неизбежной и одинокой смерти, пусть она и будет отсрочена иллюзорной безмятежностью и благополучием станции. Мой мир давно погиб, и все наши попытки оттянуть миг катастрофы обречены – нам не возродить ни Земву, ни наш народ.

А Линора? Возможно, тут меня ждут лишь тяготы и испытания. Но это будет жизнь. Реальная жизнь с борьбой за свое место в ней, в которой от меня будет хоть что-то зависеть. Я могу остаться на Надис и медленно угаснуть, прозябая и впустую проживая день за днем, наблюдая как, последние из земвеков исчезают бесследно. Или решусь и последую за этим мужчиной, что единственный действительно помогал и защищал. Он пошел за мной даже на Надис – оплот их врага!

Линорец подарил мне надежду, готовность принять перемены. Желание жить полной жизнью и… идти за ним куда глаза глядят. Пусть я не осознала этого сразу, убегая от него, именно теперь в полной мере поняла, как ошиблась: мое время устремиться в будущее пришло. А станция – это прошлое.

Пора идти навстречу судьбе. А она и будущее – это Линора, и новые отношения, и моя Иней. Возможно ли, что ребенок разобрался во всем раньше меня?…

– Ты же все поняла?

Он смотрел на меня сейчас так, словно слышал мои мысли. Лицо мужчины дышало таким восторгом, таким неописуемым ликованием, что я дрогнула. Смутившись, уткнулась лбом в его плечо и тихо шепнула:

– Не знаю. Но я очень хочу увидеть дочь. И уйти с тобой, куда бы ты меня не позвал. Мы ведь не расстанемся? Ты мне поможешь? Мне… немного страшно. Мы не расстанемся?

– Если ты поверишь мне, то нет. Этого и я желаю больше всего.

Его руки без устали гладили мои волосы, мою спину, обнимая и утешая. Ничего не видя вокруг, отрешившись даже от страха за дочь, я закрыла глаза, теснее лицом прижавшись к своему мужчине. Лишь в нем я обрела опору, нашла тот якорь, за который сейчас цеплялась всеми силами. В превратившейся в хаос жизни линорец, как несокрушимый колосс, позволил мне обрести цель. И смысл! И мотив, чтобы жить.

– Я верю тебе, доверяю безгранично, – решилась я наконец.

Как слепой и глухой новорожденный зверек, я сейчас положилась на единственное сильное чувство – потребность остаться с ним рядом.

– Больше ты не убежишь?

– Нет, нет.

Время для меня словно остановилось. Исчез страх, даже присутствие дочери в эпицентре возможно вспыхнувшей войны между земвеками и линорцами не трогало. Во мне крепла убежденность: это не та проблема, о которой мне стоит переживать. Как если бы я уверилась, что в силах линорца разрешить и эту беду. Больше того, мысли о Надис словно растворялись, отдаляясь и истаивая, оставляя станцию в мареве зыбкой уплывающей вдаль дымки воспоминаний.

Все мое существо сфокусировалось на мужчине рядом. Только он, его тело, его лицо и его глаза. Я не видела окружавшей нас каюты, не слышала привычного гула вентилирующей системы. Мир вокруг исчез в одно мгновение, моим миром стал этот… дикарь. Незнакомец.

– Наоми, ты должна поверить мне, что бы не сказал. Не испугаешься самого невероятного?

– Нет. – Чуть удивленная такими сомнениями, я теснее обняла своего мужчину и закрыла глаза, наслаждаясь теплом его тела, мерным стуком сердца. Сейчас оно словно бы стучало за нас двоих. – Я доверяю тебе. И обещаю не отпускать твою ладонь, чтобы не случилось.

– Тогда пора. Идем?

– Да.

– Поднимайся, шагни мне навстречу! Очнись, наконец.

Отстранившись, он решительно потянул меня вверх, продолжая придерживать за плечи. А меня в предчувствии чего-то судьбоносного охватила необъяснимая робость. Оттого никак не могла решиться и открыть глаза, чтобы встретить взгляд стоявшего напротив линорца. Он не торопил, ободряя:

– Ты только не бойся и крепко держись за меня. Не смотри в сторону прошлого, раз решила уйти со мной. Наоми, проснись!

Резкая команда, даже хлесткий приказ. И…

Моргнув, я открыла глаза, намереваясь в первую очередь посмотреть на своего мужчину. Тело содрогнулось непроизвольно, от испуга перехватило дыхание. Линорец вовсе не стоял рядом, его лицо склонилось надо мной, отгородив от слепящего, льющегося сверху света. Я определенно лежала, а он навис надо мной. Нас разделяло что-то прозрачное и по ощущениям тягучее. Взгляд заметался – я видела линорца уже не так отчетливо, субстанция, разделившая нас, казалась вязкой, слегка размывая его очертания. Мужчина вовсе не был одет, как мне казалось миг назад, и он не держал меня за плечи – не касался меня вовсе. Но тянул ко мне руки? Если мутноватому изображению линорца можно верить.

Страх сковал тело, решившись протянуть ладонь ему навстречу, я замерла, медленно закрутив головой. Быстрее в этом прозрачном геле двигаться не получалось. Что это такое?!!

Взгляд выхватил тесные стенки совсем рядом, всюду вокруг моего тела – неодолимая преграда, и лишь сверху эта «пробка» из чего-то прозрачного и липкого.

Воздуха в легких вдруг перестало хватать – это я задумалась: а как же умудряюсь дышать? Забившись как в липких тенетах, с наверняка выпученными от страха глазами, я силилась закричать. Но что-то мешало, не позволяя вырваться и звуку. Облик линорца таял на глазах, мутнея, или это мой взор заволокла алая пелена?…

Желание держаться за него – единственное, что отпечаталось в моем увязающем в панике сознании. Отбросив отвращение, чувствуя, что ужас вот-вот скует тело, я рванула ладонью вперед, продираясь сквозь склизкую перепонку. Казалось, ей нет конца и мои стремления напрасны. Но…

Моя ладонь соприкоснулась с другой! Моментально руку стиснули сильной хваткой. Рывок! И мое безвольное от страха и дрожащее тело дернули вверх, вытягивая из вязкого окружения. Свет вокруг стал нестерпимо резким, ослепив, прикосновения участились. Не сразу я поняла, что чьи-то ладони стирают с меня налипшую субстанцию. Но сделать полноценный вдох все еще не получалось!

Судорожно дергая руками, я пыталась дотянуться до горла, но они слушались плохо, как если бы вовсе и не были моими руками! К счастью, этих содроганий оказалось достаточно. Чужие пальцы толкнулись мне в рот, выскребая изрядный сгусток слизи. Едва он выскользнул из меня, как воздух хлынул в легкие, помогая прочистить и ноздри. Следующим пунктом спасительные ладони принялись оттирать уши.

– Наоми? Ты меня слышишь?

Линорец! Хотя бы его голос оказался реальностью? Попытка ответить не увенчалась успехом – губы лишь скривились, язык и вовсе бесполезным распухшим обрубком обмяк во рту.

– Не спеши! – Очевидно, мужчина понял мои затруднения. – И не бойся, скоро тебе станет легче, подожди. Главное сделано – ты смогла очнуться.

Голова закружилась, кажется меня подхватили на руки. О чем он говорил? Рассмотреть хоть что-то вокруг не получалось – мешал слепящий свет. Коснуться чего-либо я тоже не могла по причине полнейшего онемения тела – оно не подчинялось сигналам сознания. Но слышать размеренный голос линорца, ощущать тепло его тела и поддержку стало для меня невыразимым облегчением. Если бы я могла – сейчас бы заплакала, так прекрасно было осознавать, что мне не придется проходить через все это в одиночестве. Чем бы ни было происходящее – мой якорь остался. И сейчас я цеплялась за эту мысль и ощущение близкого присутствия своего мужчины, послушно ожидая возвращения контроля над собственным телом. Мне предстоит озвучить десятки вопросов!

– Не тревожься из-за слабости, через несколько дней она пройдет.

– И-иней?

Звуки давались с трудом, но я сумела выдавить из горла имя дочери.

– Кхм… – линорец споткнулся. – Она жива и здорова. В самом деле, думаю, ты сможешь увидеть ее… чуть позже.

Откуда эти нотки сомнения в его голосе? Сердце тяжело застучало: куда делась каюта Серхо, не пострадала ли Ли, почему я снова раздета и покрыта какой-то липкой мерзостью? А еще почему ничего не понимаю, и тело гудит от боли?

– Наверняка тебя переполняют вопросы, – продолжая нести меня под слепящим светом, мужчина старался успокоить, явно распознав мою панику. – Но все они имеют ответы. Сейчас ты должна просто поверить: все хорошо. И ждать, постепенно понимание придет.

Нагнувшись, линорец положил меня на что-то твердое. И влажное? Неизменный свет мешал хоть что-то понять, вынуждая прикрывать глаза.

– Ярк-ко.

Собравшись с силами, я выдавила еще одно слово, умоляя укрыть чем-нибудь.

– Ярко? – Кажется, он растерялся, но быстро сообразил. – Конечно же, твои глаза еще не настроились. Потерпи, пока полежи с закрытыми.

Настроились?

Однако призыв возымел эффект – на лицо что-то положили, подарив моим измученным глазам облегчение.

– Наоми, я сейчас очищу твое тело от остатков консервирующего геля, прошу тебя потерпеть. Наверное, все это кажется тебе жутким сном и пугает до одури, но ты должна постараться поверить. Позже сама увидишь – все так, как я расскажу.

– Кто ты?

Вопрос вышел слабым, но уже более уверенным.

– Ах, да, прости, – руки линорца ободряюще коснулись моих ключиц. Одновременно я почувствовала поток освежающих капель, что разбежался по телу. Сглотнув, поняла, что ощущаю и жажду. – Все это время я не имел возможности назвать тебе себя. Мое имя Лийр. А что до моего присутствия рядом, то тебе стоит привыкнуть к мысли, что я не исчезну. Если, конечно, ты этого не потребуешь.

– Где… мы?

– Это Линора, не бойся. Надис достиг планеты, вы смогли посадить станцию. Ты в безопасности, тебе ничего не угрожает.

– А… другим?

– Земвекам с Надис? Все они в безопасности, не волнуйся – на Линоре вашим жизням ничто не угрожает.

Он отвечал с готовностью, поспешно, явно стремясь успокоить меня. Чего-то большего понять пока не получалось. Сказанное Лийром совершенно не увязывалось с тем, что я знала о планете.

– Язык? Как?

Мне отчаянно хотелось узнать, как линорцы сумели освоить наш язык? И имя мужчины, оно совсем не казалось мне экзотичным.

– Наоми… ты хочешь узнать, почему я могу понимать и говорить на твоем языке? Тебя это удивляет? – Возникла напряженная пауза, словно мой собеседник совсем не был уверен, что стоит отвечать. Что же там такое? Руки и ноги задрожали от нервного оцепенения. – Наоми, не бойся. Ох, ты слишком спешишь, надеюсь, что я не напугаю тебя пояснениями. Возможно, ты знаешь, что, едва гибель Земвы стала лишь вопросом времени, были попытки освоения ближайших планет с условиями, что позволили бы выжить твоему народу? Строились космические станции, где можно было жить долго, – такие, как Надис. Линора – ближайшая планета, о которой вы знали, с пригодной для жизни атмосферой. И первые космические объекты направлялись именно к ней с тех давних времен, когда ваши звездолеты стали преодолевать нужное расстояние.

С интересом слушая рассказ Лийра, я мгновенно вспомнила, что ни один из них так и не смог достичь ее! Ни один корабль не вернулся! Но откуда линорец знает об этом? Неужели им известно о нас настолько много? Или?…

– После трех неудачных запусков попытки колонизации Линоры прекратили.

Размеренный голос мужчины, сосредоточив на себе все мое внимание, умиротворяюще звучал под журчащие звуки воды, объясняя мне то, что и так знали все на Надис. Собственно, наша станция стала четвертой попыткой достигнуть Линоры. Это единственная цель, что оказалась доступна для ее обитателей. Изношенность техники и недостаток ресурсов не позволили бы станции преодолеть большее расстояние. И я – часть первого «спящего» поколения отправившихся в последний полет земвеков.

– В этих трех экспедициях погибло столько земвеков, рискнувших отправиться в новый мир. Так принято считать? Но правда в том, что все три корабля достигли планеты. Однако здесь их ожидало нечто… невероятное.

Лийр перевел дух, на миг замолчав. А я вдруг поняла, что с таким внимание ловила каждое его слово, что совершенно перестала замечать все вокруг. Между тем кожу, избавившуюся от склизкой субстанции, приятно щекотал теплый ветерок. Свет, лишь приглушенный чем-то укрывшим мне лицо, сверкал непривычными всполохами спектра. И еще… какие-то звуки слышались на заднем фоне, что-то похожее на песню ветра?… Или шум волн, каким я его себе представляла? Где же я?!

– Не думай, что сошла с ума, понимаю, как это, должно быть, прозвучит для тебя, но на Линоре экипажи этих звездолетов поджидало нечто… разумное. На самом деле разумна сама планета. Все здесь – часть единого организма, каким и является Линора. Ты поймешь, как она чувствует, как откликается каждому из нас. И принять кого-то или оттолкнуть тоже решает сама Линора… Это только звучит так нереально, но теперь ты постепенно все узнаешь сама.

– Почему?

Отделаться от мысли о сне не получалось.

– Ты же очнулась. Значит, наконец-то почувствовала ее призывы, ответила. И планета приняла тебя. Не сомневайся, это означает – ты будешь жить.

– А… другие?

– У всех все по-разному. Кто-то из вас открывается воздействию планеты, вверяя ей себя, сразу. Только так можно стать частью этого мира. А кто не может – погибает, если не случается… признание.

– Что?

– Так мы называем обретение родственной души, единственной, предназначенной в пару. Их как-то распознает Линора и помогает воссоединиться паре. Так и в нашем случае. Ты не пробуждалась очень долго. Те, кто прибыли на Надис и первыми приняли дар планеты, уже в основном нянчат внуков. Много десятилетий ты провела в пограничном трансе, твое сознание боролось с призывами нового мира, существуя прежними представлениями.

Что?! О каких десятилетиях он говорит? Это немыслимо!

Вопреки сковавшей тело боли, я натужно поднялась. Рывка не получилось, больше того – линорец моментально поддержал мои неуклюжие телодвижения, позволив сесть. Тело «гнулось» с трудом, как если бы стало деревянным. Но я и не думала о возникших неудобствах, куда сильнее взволновали слова мужчины.

– Десятилетий? Внуков?!

Сорвав укрывший лицо материал, поморщилась и впервые отчетливо всмотрелась в лицо собеседника. Лийр был именно таким, каким я запомнила его в последние дни. Сейчас я в упор смотрела на его склонившееся совсем близко лицо с обеспокоенными серыми глазами, боясь отвести взгляд. Как сказала Ли? Он похож на кого-то из знакомых ей членов экипажа? Если верить невероятным рассказам линорца, он может быть потомком одного из них?

– Наоми, ты же помнишь: не волноваться и ждать. Со временем ты освоишься и во всем разберешься, – руки моего собеседника медленно и очень осторожно переместились на плечи. Словно бы он опасался каких-то резких и опасных действий с моей стороны. Голос он тоже намеренно приглушал, даже тембром пытаясь увещевать меня. – Как бы невероятно это не звучало, но это новый мир со своими законами. Это не Земва, которую ты, должно быть, помнишь или знаешь по рассказам родителей и визокадрам. Отпусти эти воспоминания! Постепенно ты наполнишься знаниями о новом мире. И да, ты не могла очнуться очень долго.

– Мне что, сто лет?

Испуг затмил все, сейчас я сама не представляла, на что решиться. Поверить этим ошеломляющим басням или начать биться головой о стены, чтобы очнуться?

– Э-э… – он с напряженным вниманием всмотрелся в мои глаза, ласковым прикосновением к щеке побуждая успокоиться. – Тебе гораздо меньше. На самом деле ты до момента пробуждения застыла в том возрасте, в котором была, когда станция достигла Линоры.

– Что тогда случилось?

– В момент приземления?

– Да!

Я лихорадочно закивала, так и не отпуская взгляда Лийра.

– Тш… не паникуй, я отвечу и объясню тебе все. Могу даже показать, как только вернется контроль над телом, – линорец говорил с таким жаром, даже мольбой, словно ему крайне важно было удержать меня от самоистязания. – Планета взывает к каждому, едва он попадает в зону ее притяжения. И тогда любой живой организм впадает в своеобразный транс, переставая реагировать на внешние сигналы, попросту погружается в особенную кому. В какой-то мере в таком состоянии Линора может управлять каждым, так она может обезопасить себя от угрозы извне. Экипажи всех добравшихся сюда звездолетов в сомнамбулическом состоянии покидали их, подвластные ее призывам. А дальше… кто-то раскрывался ее возможностям, вверяя себя и принимая совершенно новый мир с иными законами, а кто-то нет, продолжая бороться в своей голове и отрицая любые перемены. Это контакт, первичное взаимодействие с местной средой, с самой планетой. Каждый из земвеков, достигнув нового мира, делал собственный выбор. И либо оставался в прошлом, застряв своим сознанием в погибшем мире Земвы, либо шел в будущее, принимая волю Линоры.

Мои глаза наверняка округлились, я смотрела на Лийра и не находила слов для ответа.

– З-застряв?

– Линора всеми силами старается помочь, но она не может сделать этот выбор за вас. А вы, продолжая мыслить категориями и законами Земвы, не сможете существовать на Линоре. Больше того, вы станете для планеты угрозой. Здесь все иначе… Мы называем таких отторгающих ее влияние спящими. Вы сами под давлением воли планеты прибредаете в это место и укладываетесь в естественные, созданные Линорой образования – округлые углубления в местной породе размерами с тело взрослого, продуцирующие этот гель. Он поддерживает ваши тела в жизнеспособном состоянии, пока ваше сознание продолжает пребывать в мире своих иллюзий.

– Эта планета нас законсервировала?!

– Иначе спящие земвеки просто погибли бы. С самого первого экипажа, попавшего на Линору, происходит именно так. К счастью, спящих не так много. Со временем часть из них поддается, пробуждаясь. Редко кто погибает, упрямо не принимая до конца новый мир. И не бойся, и не осуждай этого влияния, оно направлено лишь на сохранение жизни. Линора оберегает любую жизнь, но принимает ее, лишь заручившись слиянием. На Линоре невозможно жить, если ты настроен антагонистично ее сути. Планета отторгает таких пришельцев. Мы искали дом, Линора – тех, кому подарит созданный ею мир.

– И?

– И когда Надис совершил посадку, все вы уже попали под влияние ее силы. Мы вышли встречать вас, уже зная, что большинство из членов экипажа в бессознательном трансе. Их проводили к купальням забвения. Так мы называем это созданное планетой для первых спящих место. Тоже создание Линоры – уникальная порода, что продуцирует это вещество. Оно помогает телу застыть, пока ваш разум ведет свой диалог с планетой. Когда-то первые колонисты сами брели туда, ведомые бессознательным стимулом.

– Диалог? О чем ты? Еще сегодня утром мы были…

– Нет, нет! Наоми, просто прими это. Все, что ты помнишь о сегодняшнем утре или вчерашнем дне, равно как и о прошлой неделе, – лишь игры твоего разума, его попытка остаться в таком знакомом и понятном прошлом. Твое сознание отторгало изменившуюся реальность, необходимость осваиваться в новой среде, где не действуют привычные законы природы, в том числе физические – например, гравитации. Это оказалось слишком революционным для него.

– Но моя дочь?!

Лийр обхватил мои руки, ласково сжимая ладони. Во взгляде серых глаз сверкало сочувствие, именно это выражение его глаз испугало меня. Неужели?…

– Иней уже бабушка. Она множество раз за эти годы приходила со мной к купальням, сквозь застывшую прозрачную живительную смолу любуясь твоим лицом. Мы разговаривали с тобой, призывая вернуться. Слышала ли ты нас?

– Бабушка?!

Нет! Я отказываюсь принять этот бред. Это просто необъяснимый кошмар, вызванный побегом дочери. Дернувшись, я попыталась вырваться.

– Успокойся. Сейчас не надо в это верить, со временем ты все увидишь собственными глазами. – Лийр прижал меня к груди, принимая мои неуклюжие рывки, ласково поглаживая по голове. – У твоей дочери счастливая жизнь. Не упрекай себя в этой разлуке. Линора связывает ваш разум в единое целое, помогая поддерживать рассудок. Те, кто не очнулся, – в своих головах вы все еще находитесь рядом. И если кто-то исчезает – гибнет или пропадает, это означает, что он очнулся – отдалился в реальность мира Линоры. Иней ушла давно. Она приняла новый мир.

Значит, и Солди… принял?

– Тогда Ли?…

– Да, твоя подруга в одной из купален. Чуть позже я покажу ее тебе. Пусть утешением станет новость о том, что все ее испытания и беды происходят лишь в ее голове.

– Но… мне так отчетливо все помнится…

Боясь признаться даже себе, я тут же вспомнила странности последних дней. На самом деле, все началось с моей встречи с дикарем. В глубине души я уже поняла: все, что сказал Лийр, – это правда. Поэтому мне в каюте Серхо мерещилась трава, а едва живой от травм и покалеченный пленник тут же представал живым и здоровым, да еще и проходил сквозь стены. Они были только в моей голове, жуткая клетка слепых убеждений, за которую я не позволяла себе заглянуть!

– Это нормально. Иллюзии, ожидания, стереотипы – они крепки в вас. И этот микс порождает для каждого из вас свой сценарий покорения планеты.

– Откуда ты знаешь про Ли? Вы можете видеть наши… сновидения?

– Только твои. Наоми, я не случайно оказался в них. Ты должна понять и попытаться в это поверить. Эта связь между нами не случайна. Мое присутствие в твоих снах – тоже. Наша планета заботлива как мать. И она во всем стремится к гармонии, единственно верно распознавая предназначенные друг другу души. Это случается не всегда, но, если они совпадают во времени, появляется знамение. Так мне по достижению взрослого возраста было дано узнать, что среди тех спящих, кто в числе последних явился на Линору, есть девушка, предназначенная мне.

– Девушка? – Как-то я отвыкла думать о себе в таком качестве. – Знаешь, помимо дочери у меня был…

– Я видел. Решившись на слияние, я позволил на время своему сознанию объединиться с твоим. Надеялся, что ты решишься пробудиться, если я как-то изменю представление о нас или о вас в твоем сознании. И не прогадал!

– Ты… – запнувшись, вдруг смутилась. – Все видел?

– Нет, – линорец понимающе улыбнулся, дав мне повод заподозрить его в небольшой лжи. – Чужая душа и чужой разум невозможно постичь полностью. Но часть из твоих мысленных образов я ощутил.

– А что дальше?

Сейчас я не отводила взгляда от его лица уже осознанно. Оказывается, оно – единственное, что знакомо мне в новом мире. Конечно, если все это окажется действительным.

– Будешь привыкать. Ты не первая, адаптация проходит быстро. Чуть окрепнешь, и я начну знакомить тебя с Линорой.

– Что, если я не хочу?

– Чего не хочешь?

– Чтобы это делал ты? Что за вынужденная предопределенность? Я теперь обязана… что? Жить тут с тобой? Почему именно ты?

Лийр очаровательно улыбнулся. Таким счастливым и беззаботным он ни разу не был в моих снах. Если то были сны!

– Узнаю твое упрямство. Вот из-за чего ты так долго пробыла в забвении. Или дожидалась, пока я появлюсь на свет и вырасту? – Совсем уж потряс меня нахальным предположением линорец. Я тоже узнала такой уже понятный мне характер мужчины, манеру поддразнивать. – Но раз ты против предопределенности, придется мне покорить твое сердце вновь? Ведь мне уже удалось это сделать там, в твоих сновидениях?

– Ничего подобного!

К сожалению, онемевшие от долгой неподвижности члены не позволили мне гордо вздернуть подбородок и притопнуть ногой! Иначе я обязательно выразила бы свой протест нагляднее. Но и этого хватило, чтобы в глубине серых глаз мужчины вспыхнуло… ликование и узнавание.

– В самом деле, прекрати! – Язык уже вполне слушался. – Если все действительно так, как ты сказал, я и не подумаю связывать свою жизнь с таким мужчиной, как ты!

– Ты же не знаешь, какой я. Вдруг не устоишь, когда узнаешь поближе?

Самодовольная улыбка и не думала исчезать с его физиономии.

– Нет! Я посвящу себя открытиям и проживу жизнь, разбираясь в диковинах нового мира. Кстати, не мог бы ты рассказать мне о них подробнее? На Линоре хоть есть леса и реки? Э-э… земля?

В мыслях моих возникло воспоминание из сна о глубоком колодце, где этот мужчина держал меня в плену. Где я укусила его! Неужели и ядовитая кровь линорца мне приснилась? И все эти их первобытные дикости – копья, стрелы, меховые одежды? Я так представляла себе неизвестный мир и особенности вида, его населяющего?

– Ну… – Лийр задумался, – тут все иначе. Это планета света и силы мысли, оглянись уже. Все здесь из него, такая особая протоматерия этого мира. Мы одеваемся в свет, питаемся им, ходим по нему. А если желаем чего-то, то создаем его из света силой мысли. Ты научишься, поверь. И если захочешь землю, траву, лес и речку по собственным представлениям – окружишь себя ими. Только, поверь, это быстро наскучит. Зачем довольствоваться одним окружением, если перед тобой открыто столько возможностей? Мы все тут те еще фантазеры и конструкторы.

– Оглянуться?

Ухватившись за пока единственный понятный мне совет, осознала, что так и сижу, не сводя глаз с лица линорца. Но пора уже попробовать отпустить его руку хотя бы на миг. Медленно отвернувшись, я посмотрела в сторону…

И ничего. Нас со всех сторон окружала яркая сияющая пустота. Мои глаза невольно распахнулись шире, когда я поняла, что мы словно висим в воздухе в бесконечной пустоте.

– Ой!

Рука сама ухватилась за плечо Лийра.

– Не бойся, привыкай, учись, – тон моего мужчины звучал серьезно и наставительно. – Присмотрись, научись видеть свет. Чего бы ты хотела?

– Дерево!

Выпалила я моментально, ища хоть какую-то опору. В буквальном смысле.

– Смотри!

Лийр протянул свободную руку в сторону, чуть скользнул пальцами, словно перебирая струны арфы. И я, внимательно наблюдая за ним, действительно увидела эти «струны» – мириады тончайших нитей, заполонивших собой все вокруг. Даже не нитей, а невесомых и сверкающих лучей. Пустоты больше не осталось!

Обхватив невесомый пучок, линорец чуть потянул его – и вот уже рядом, щекоча меня ниспадающей кроной из маленьких зеленых листочков, возникло коренастое и немного сучковатое дерево.

– Довольна?

Лийр счастливо улыбнулся. И меня тронула его улыбка, она без всяких слов говорила мне, как он рад сделать для меня это. Благоговейно коснувшись рукой вполне себе материального ствола, провела ладонью по шероховатой коре, скользнула по гладким с едва приметным ароматом листьям и… облегченно выдохнула. Похоже, что я смогу тут прижиться!

– А одежда?

Пусть я в состоянии такого ошеломления, что собственная обнаженная натура уже не смущает, но…

– Легко! – Вновь его руки обхватили несколько ниточек-лучиков и потянули ближе ко мне. – Попробуй сама?

Неуверенно подставив ладошку, старательно попыталась «приладить» струночки к своему телу, желая прикрыться. И они откликнулись, моментально закружились вокруг, уже в следующую секунду окутав меня вполне себе непрозрачным, но невесомым одеянием. Оно еще и грело, словно теплое солнышко.

– Довольна?

Лицо линорца светилось от радости не хуже этих лучиков.

– Даже больше, чем ожидала, – призналась я в абсолютной истине. Страшного вокруг становилось все меньше, а интересного – все больше. Коснувшись ладонью груди мужчины, впервые скользнула взглядом по всему его телу. Тоже обнаженному! Это он из солидарности со мной разделся или здесь принято разгуливать голышом? Впрочем, это тело я так хорошо знала. Или думала, что знала? – А можно, я тебя попробую одеть?

– Конечно.

Теперь пришла моя очередь куда более неловко и медленно отделить несколько лучиков света и потянуть их ближе к Лийру. В последний момент я подумала, что толком и не знаю, во что у них тут принято одеваться. Возможно, поэтому в итоге на линорце обнаружилось нечто невнятное, отдаленно смахивающее на тогу.

– Умница! – претензий у мужчины не возникло. – А теперь я покормлю тебя? Или пойдем к Иней?

– Погоди!

Я и сама не ожидала от себя этого вскрика, но, когда линорец повернулся боком, заметила крошечное пятнышко на его предплечье – врожденную отметину. Она же была на его теле и в моих снах!

– Э-э… а ты точно не видел моих сновидений? Не… присутствовал в них? Хотя бы мысленно?

– А что, там было что-то такое, что мне бы видеть не стоило?

Лийр хитро прищурился, а я моментально покраснела. Следствие это почти столетнего воздержания или просто моей разнузданной натуры, но признаваться, в каком качестве этот мужчина фигурировал в моих фантазиях, я еще точно не была готова.

– Нет-нет, ничего такого.

– Угу.

Он многозначительно скосил взгляд, зародив у меня страшные подозрения: линорец все знает!

– А про какое слияние ты упоминал?

Мне нужна полная определенность в этом вопросе!

– Что мы все о тебе и о тебе? – вдруг возмутился мужчина, сменив тему. – Обо мне узнать тебе не интересно? Я же был в твоих снах? Должен был быть. И каким ты меня увидела? Настоящим героем?

– Грязным, злым и вонючим!

С последним я, конечно, переборщила, но подразнить его в ответ была обязана. И проступившее недоумение на суровом лице стало мне наградой.

– Да быть не может…

– Еще как может! Кстати, о вопросе слияния, я так и не поняла, почему должна выбрать тебя? Мне не нужен мужчина, я самостоятельная женщина. Вот только освоюсь…

– Ты первый день как пробудилась, а мы уже спорим, кто главный, – расхохотался Лийр.

– И ничего мы не спорим. Тут вообще не о чем спорить!

– Угу.

И он перевел многозначительный взгляд на мою руку, что все так же крепко держалась за его ладонь.

– Не прикидывайся недотрогой, – возмутилась я таким неприкрытым самодовольством. – Уж я-то доподлинно знаю, что ты нахальнее многих. И точно не робкий, и вообще своего не упустишь.

– Да? – Лийр заинтересованно на меня воззрился. – Так, значит, все же что-то было? Между нами? В твоих снах! Точно было, я знал!

– Нет, нет, – всполошилась я, осознав свой просчет. – Ничего, совершенно ничего не было. Ты бледнел и всякий раз при встрече падал в обморок от избытка чувств. Понимаешь, ты не оставил мне выбора? Пришлось очнуться, чтобы было кому за тобой присмотреть!

Рот линорца приоткрылся, но сказать он ничего не сказал – явно лишился дара речи. А вот пусть попробует доказать обратное? Сразу себя и выдаст!

– Так ты расскажешь мне о себе?

Стремясь закрепить позиции, я ошарашила его новым вопросом.

– Я родился на Линоре, это мой родной мир, и другого я не знаю. Для меня здесь все понятно и знакомо. Поэтому… – он строго нахмурился, – никаких больше разговоров про самостоятельную женщину, без проводника в новом мире тебе не прожить. Идем! Покажем тебя остальным.

Он зашагал вперед, прямо сквозь бесконечные лучики света. А я с чувством полнейшего удовлетворения последовала за ним. Мы так и держались за руки.