Королева сердец

Глава 1

Селина была счастлива. Владелец роскошного загородного отеля, Макс Сэвант, в ответ на просьбу своей кузины Мойры Ферринг, за которой Селина ухаживала в больнице, приглашал ее на работу. Воспитанницу сиротского приюта ждала новая, интересная жизнь! И теперь она с энтузиазмом готовилась к отъезду, внимательно и с восхищением разглядывая и укладывая в чемоданчик свои новые вещи. Однако Мойра все же сомневалась в том, что поступила правильно. Ведь, если фантазии ребенка не реализуются, результат может оказаться губительным. Селина же сияла, предвкушая перемены, и Мойру это беспокоило.

– Селина, только представь, что эта затея провалится, – как-то сказала она. – Ты тогда была бы ужасно разочарована, ведь так?

Селина молчала, тщательно обдумывая решение.

– Если так случится, – наконец медленно проговорила она, – Мэтрон говорит, что я всегда могу вернуться. Но тогда я лишусь всех этих прелестных вещей. Понимаете, в приюте у нас никогда не было таких чудесных вещей.

– Понимаю. Должно быть, жизнь там шла довольно однообразно и скучно. Ты была там несчастна, Селина?

– О нет, – мягко возразила девушка, – я любила приют. Там все были так добры, и нам было хорошо и весело. Но только таких красивых вещей у нас не было… да и не могло быть, понимаете. Но там было хорошо, очень хорошо.

– Ты имеешь в виду, что ты до смешного счастливый человек.

– Я? Думаю, да. Меня окружают прекрасные люди.

– Вот именно об этом я и хочу поговорить с тобой. – В голосе Мойры проскользнули нотки нетерпения. – Возможно, в «Барн-Клоуз» не все будут с тобой милы и добры. Ты ведь никогда не сталкивалась с богатством и самодовольством.

– Ну почему, – Селина аккуратно свернула платье и положила его в коробку, – у нас все очень разные, но мы всегда уживались.

– Я сдаюсь! – воскликнула Мойра и рассмеялась. – Ждет ли тебя провал или грандиозный успех, в любом случае я надеюсь, ты будешь держаться молодцом. И все-таки хотелось бы, чтобы ты не выглядела такой молоденькой.

– А я выгляжу?

– В этом нелепом платьице тебе лет четырнадцать, не больше. Макс решит, что я стащила тебя прямо со школьной скамьи.

– Ну что ж, – Селина широко улыбнулась, – очень скоро они убедятся, что я не так юна, как кажется. И вообще, у меня появились обязанности и определенная ответственность, как только мне исполнилось двенадцать.

Но эти обязанности никогда не были такими захватывающими, как пятичасовое путешествие на поезде, а потом еще десятимильная поездка на машине. Каждый миг в тот жаркий понедельник таил в себе непередаваемое очарование новизны. Вскоре пассажиры купе знали все-все о приюте, о миссис Ферринг и о новой работе. Одна леди настояла на том, чтобы Селина пошла с ней в ресторан на чашку чаю. Сидя за столиком и глядя поверх дребезжащих чашек умными добрыми глазами на довольное лицо девушки, она заметила:

– Примите маленький совет от матери шестерых детей, моя дорогая. Вы очень общительная и дружелюбная девочка, как видно, но будьте осторожнее, когда разговариваете с незнакомыми людьми.

– О, я слишком много болтаю, я знаю. Но люди такие милые.

– Люди не всегда такие, какими кажутся, – сухо произнесла женщина. – И молоденькую девушку вроде вас, невинную и чистосердечную, очень легко обмануть. Будьте такой же дружелюбной – с вами очень приятно общаться, – но свои дела держите лучше при себе. А теперь послушайте внимательно, милая. Я слышала о «Барн-Клоуз». Это место для богатых. Я живу в Кони, в десяти милях оттуда. Я дам вам свой адрес, и если у вас возникнут трудности, вы всегда сможете просто приехать ко мне. Меня зовут Марта Дингл. Я обещаю, что никто не посмеет преследовать вас дальше порога моего дома. Запомните, милая: Марта Дингл, 24, Хонимун-роуд, Кони. Никогда ведь не знаешь, что может случиться, правда?

– Да, никогда, – согласилась Селина, пряча бумажку с адресом в карман, и добавила: – Вы очень добры, спасибо.

Допив чай, они вернулись в купе, и Селина одарила попутчиков сияющей улыбкой. Как милы все эти люди!

Непосредственно в Кони-Комби поезд не останавливался, и Селину встречали в Кони-Джанкшн. Она с сожалением распрощалась с миссис Дингл. Носильщик донес ее чемоданчик, вручил его молодому шоферу и добродушно провозгласил: «А вот и ваш встречающий!»

Селина и шофер с сомнением оглядели друг друга.

– Вы и есть юная леди, которая направляется в «Барн-Клоуз»? – наконец осведомился он.

– Да, – ответила она. – Вы ждете меня.

– Но они вряд ли ждут именно вас.

– Да-да, они ждут меня, – не сдавалась Селина. – Я новая регистратор.

– Ну да, что я говорю, – ответил он, смутившись. – Садитесь, мисс.

Селина, несколько сбитая с толку, скользнула в машину. Они проехали через маленький сонный городок и очутились на дороге, которая извивалась между высокими холмами, такой узкой, что казалось, двум машинам на ней не разъехаться.

– Не бывали здесь, да? – поинтересовался шофер и мысленно добавил: «Не сомневаюсь, что вообще нигде не бывали».

– Да, – ответила Селина, очарованная чудесными видами.

Очень скоро и шофер знал все о приюте, о клинике и о миссис Ферринг. Слушал он с интересом, а в конце заметил:

– Сомневаюсь, что вы выдержите больше недели.

– Конечно выдержу! Я наверняка полюблю и это место, и эту работу, – сердито сказала Селина.

– Это я не о вас, а о них, – загадочно пояснил шофер, и тема была закрыта. – Ну вот вы и на месте, – объявил он через десять минут, словно показал фокус. – Кони-Комби, Руан, «Барн-Клоуз» и море.

Они преодолели последний подъем, и тут дорога круто спускалась в долину. За следующим поворотом открылся вид на розовые коттеджи в долине и сверкавшее под солнцем море. Был виден даже крошечный порт и цветные паруса яхт, вкрапленные в безбрежную морскую синеву.

– О! Такого я даже представить себе не могла!

– Это Руан. – Шофер махнул рукой в направлении порта. – Мистер Сэвант большой любитель ходить под парусом. Сейчас мы проезжаем Кони-Комби – это маленькая деревенька. Клоуз пока не видно, он там, за деревьями. Нервничаете?

– Нет, – удивилась Селина. Почему это она должна нервничать?

– Ну и прекрасно! Мистер Сэвант – с ним все в порядке, а вот наша Морри может быть настоящей фурией. Она уезжает в конце месяца.

Машина свернула в ворота, вывеска на которых гласила: «Барн-Клоуз-отель. А.А. Р.А.С.», и медленно покатила по длинной буковой аллее. Гостиница находилась за деревьями, и у Селины, которая в архитектуре совсем не разбиралась, захватило дух при виде гармоничного здания. Серый камень был залит мягким янтарным светом вечернего солнца.

Селина ждала на крыльце. Шофер выгрузил из машины ее чемоданчик и позвонил в дверь. Девушка вошла в просторный вестибюль с высоченным потолком и представилась открывшей девушке:

– Я мисс Таск. Селина Таск. Меня ждут.

Ее озадачил вежливый, но недоверчивый взгляд, которым девушка, как недавно и шофер, окинула ее. Потом она провела Селину в маленькую, отделанную панелями комнатку. Судя по мебели и пишущей машинке на большом дубовом столе, она служила неким подобием офиса.

Ей пришлось подождать около десяти минут, затем дверь резко распахнулась, в комнату вошла седая женщина с красивыми темными глазами и великолепно уложенными волосами. Она остановилась, молча глядя на девушку. Выражение ее глаз нельзя было понять, но Селина уловила в них все ту же тень недоверия. Уголки строгих, тонко очерченных губ женщины слегка дрогнули.

Селина дружелюбно улыбнулась и сказала:

– Как поживаете?

– Вы Селина Таск? – отчетливо произнесла та.

– Да, – ответила девушка и с тревогой подумала, что же такого странного в ее внешности.

– Снимите шляпку.

Она стояла, внимательно разглядывая Селину в новом летнем платье, воротничок и рукава которого немного помялись за время путешествия, и ее густые, медового цвета волосы.

– Это чудовищно! – возмущенно провозгласила Морри. – Вы совсем ребенок!

Селина не почувствовала бы себя более виноватой, даже если бы ее уличили в преступлении.

– О, но я не ребенок! – возразила она. – Мне девятнадцать… почти… у меня есть опыт работы с сиротами и с пациентами клиники, вы ведь знаете.

– С сиротами? – Брови Морри поползли вверх.

– Да. Когда мне исполнилось шестнадцать, меня оставили в приюте, потому что я хорошо справлялась с малышами.

– Моя дорогая крошка, о чем вы говорите?

– Ну… Разве миссис Ферринг не сказала мистеру Сэванту, что я воспитывалась в приюте?

Морри шагнула к девушке.

– Миссис Ферринг сказала, что у вас нет опыта работы в отеле, но вы прекрасно находите с людьми общий язык.

– Она должна была упомянуть о приюте, – в отчаянии пролепетала Селина.

Внезапно Морри рассмеялась.

– Что ж, – сухо заметила она, – у меня хватало проблем с молоденькими раскрашенными пустышками, которых следовало бы как следует отшлепать и которые устраивались на работу только для того, чтобы с пользой провести время и пококетничать с гостями. Но я и представить не могла, что в «Барн-Клоуз» пошлют кого-то вроде вас.

– Но я вовсе не такая, – возмущенная столь несправедливыми намеками, выдохнула Селина. – Я готова делать все, что требуется. Чистить обувь, разносить почту – все, что нужно. Я смогу.

– Вся эта затея – полный абсурд! – решительно произнесла Морри.

– Вы хотите сказать… хотите сказать, что я не смогу выполнять эту работу?

– Конечно не сможете! Мистера Сэванта не будет до послезавтра. Разумеется, окончательное решение остается за ним, но после того, как он увидит вас, я знаю, что он скажет.

– О! – Для Селины это был сокрушительный удар. – Я что, так ужасно выгляжу?

Морри беспомощно развела руками, но ее пронзительный взгляд внезапно подобрел.

– Моя дорогая крошка, – нетерпеливо пояснила она, – в вашей внешности нет ничего плохого, кроме того, что вам не дашь больше пятнадцати. И потом, вы совсем не тот тип.

– Нет, – подавленно выдавила Селина, – этого-то я и боялась.

– Что ж… – Морри резко развернулась к двери. – Вы должны остаться здесь до тех пор, пока не приедет мистер Сэвант. Я провожу вас в вашу комнату. Все это потому, как я ему говорила, что новые сотрудники вызываются без предварительного собеседования. Возможно, следующую он подберет сам. Как бы то ни было, меня при этом не будет. На случай, если вы не знаете, я мисс Моррисон.

– О да. – Селина семенила за Морри вверх по лестнице, с трудом поддерживая беседу. – Миссис Ферринг мне о вас много рассказывала. Она говорила, что вы основали «Барн-Клоуз» и что он никогда не будет таким же, если вы уедете. Но она сказала, что не думает, что вы это сделаете. Вы действительно уезжаете?

– По всей очевидности. – Голос Морри звучал сурово. – Мы с мистером Сэвантом успешно вели дело в последние пять лет и неплохо ладили, но с меня хватит смышленых молоденьких регистраторш. Клоуз – это не ночной клуб, и партнерши для танцев здесь не требуются.

– Думаю, нет, – согласилась Селина, не глядя на собеседницу.

Морри распахнула дверь:

– Вот! Ваш предшественник попортил мебель, туша об нее окурки, но на одну ночь сойдет.

Селина огляделась. Комнатка была маленькая, но очаровательная. Девушка погладила кончиками пальцев попорченную полировку орехового комода и искренне возмутилась:

– Это же варварство! Он такой красивый!

Морри с любопытством посмотрела на нее:

– Это подлинный комод эпохи королевы Анны. Вы знаете об этом?

– О нет, – ответила Селина. – Я ничего не знаю о красивых вещах – только то, что они красивы.

Морри подошла к двери и посмотрела на Селину.

– И еще, – сказала она, – не знаю, чем вы будете заниматься, но не маячьте на виду у наших гостей и не болтайте с персоналом о вашем приюте.

– Конечно нет, мисс Моррисон. Но вы не могли бы найти для меня какую-нибудь работу? Ну хоть помочь в чем-нибудь?

Уже выходя, Морри обернулась. По выражению ее лица было ясно, что ее обуревают противоречивые чувства – раздражение и сожаление.

– Нет, дитя, – мягко ответила она. – Наслаждайтесь природой, пока можете. Послезавтра наступит очень скоро.

«Да, – подумала Селина, становясь коленями на мягкую скамеечку у окна, – очень скоро». Только теперь она почувствовала, какое это было долгое и утомительное путешествие. Впервые она ощутила, что устала, и на глаза ее навернулись слезы. Для нее все это было слишком тяжело. Стоять на пороге рая, смотреть на него, и вдруг дверь захлопывается прямо перед ней! И все только потому, что она выглядит чересчур юной!

– И почему только я не старуха! – вслух воскликнула девушка. – Как я хотела бы быть старухой лет тридцати пяти! – И она, рыдая, бросилась на кровать.