Король Чернило. Том 1

О, че-е-е-е-ерная Жанна

О, че-е-е-е-ерная Жанна

Ужас в голове

Язык словно рана

Живет у реки

Боли и обмана

Горящий фонарь воду пронзает

Компанию освещает

Двадцать шляп

Двадцать голов

Каждый из них готов

Расправиться с ней в подвале

Ее виски распили

Ее саму истерзали

О, че-е-е-е-ерная Жанна

О, че-е-е-е-ерная Жанна

Ты снова вспомнила

Про крепкий сон, про крепкий сон

Бездомные псы изгадили твой огород

Цепными псами торфяник твой окружен.

«Г-н Смит, г-н Вессон,

Почему вы сегодня закрылись так поздно?»

Да вот нас задержала девочка

Очень похожая на ворону

.32, .44, .38 она просила нас взвесить

А когда мы спросили, куда держит путь

Она ответила: «К мести»

В Нью-Хейвен сорок восемь человек проживали

До тех пор, пока девочку к ним не прислали

О, че-е-е-е-ерная Жанна

О, че-е-е-е-ерная Жанна

Печальны и пьяны твои пистолеты

Провели они ночь с тобой до рассвета

Дорога домой была намного короче

Двадцать восемь осталось в Нью-Хейвене, впрочем

Внизу у дороги я увидел Мери

Волосы из золота, губы - вишни спелые

Мы спускались к реке, туда, где плакали ивы

Креслом для влюбленных обнаженный корень был

Из разодранной земли воскресший

Но ивовыми путами связан крепче

О, Мери, обольстительница сердца

(И понять, что правильно, я не в силах)

Вечный заложник в твоем детском мире

И свое оловянное сердце я положил

В темницу ее груди

Она плыла впереди

Потряхивая кудрями

К коленам платье спуская

Воды превращая в вино

Ивы превращая в венки

Мери смеялась вдали

Спугнув сазана

Своей призрачной тенью, которую она несла

Сквозь эти реки печали и сквозь меня

В один из дней пропал кривляка

И никто не видел, куда он ушел

Собравшись, они двинулись за гору

Выкинув его вагончик из шоу

Тот стоял, прислоненный к одинокой горе

По мосту шагая, все посмотрели наверх

Первый дождь пробрался к реке в постель

Вагончик светился на самой скале

Мальчик-пес, Атлант, Недоумок, Балбес, его соратники

Взглянули друг на друга с тайной надеждой:

Вдруг кривляка появится, и все будет как прежде

Лошадь кривляки шла вместе с ними

Очень худая, Бедою звали

Провалилась она в неглубокую яму

На выжженном поле, где сорные травы

Лилипутам было велено вырыть могилу

И сложить туда труп Беды

Пристреленной боссом Беллини

Который говорил:

«Не стоит тащить этот груз за собой

Эту жалкую падаль»

Никто ему не возразил

Лилипуты таращились на заборе

Когда босс велел клячу быстро зарыть

Тут же в землю заколошматил дождь

Разогнав всех прочь

По фургонам

Лишь орали львы и тигры в загоне

Да хлопала крыльями Птица-Дочь

Все вокруг провоняло мокрым зверьем

Мокрым зверьем и гнилой соломой

И разложившимся трупом

Только что погребенным

Три лилипута посматривали со стороны

Ною жаловался Моисей: «Че-то мелко копнули мы»

Их серые лица походили на умирающую луну

Все еще грязные от закапывания Беды

Наконец они снова двинулись в путь

К вершине холма

А дождь продолжал лить и лить

Всех сводя с ума

Размывая все на своем пути

Кроме трупа Беды

Который вдруг снова возник

Из подмытой водой неглубокой могилы

Тут же в воздухе показалась куча воронов

Сначала один, а за ним еще и еще.

А вагончик Кривляки кренился вниз

По мере того, как земля становилась трясиной

А дождь все шел и шел

Кривляка пропал, и никто не заметил

Скажу я вам, как-то странно все это

Я - кривой человек

И ходил кривою тропой

Сбросила юбки полыни

Ночь бесстыжей вдовой

Звезды мигают мне

Словно я вновь дитя

Тебе - могила, а мне - петля (

Зазывают меня красотки

На лебяжий пух и на клеверный луг

Но птица с кривым крылом

Повисла в небе как крюк

Трещит погремушка луны

И звенит жестяная звезда

Тебе - могила, а мне - петля

Вот я пришел, овечка...

Пусть в борделе звонят набат

Все суки мира в твоем лице

Будут мне ноги лизать

Месяца лик

Превратился в клык

Тебе - могила, а мне - петля

Джека и его тень вытащили

Из одиночки

Где лампочка горела над ним

Горела и днем и ночью

И тень полюбила его целиком

Вместе с маленькой тьмой и великим огнем

И солнце стало сиять

И солнце стало сиять

И солнце стало сиять

Чуточку ярче

Джек, обливаясь слезами, тени сказал

«Прощай!

Переводят меня из этой грязной тюрьмы

В другой невиданный край

Из привычного мира

В совершенно иной».

Но тень уже стала ему женой

И наплодила ему детей

Но в одну из ночей он взял острый нож

И по улицам города

Двинулся следом за ней

Сказала тень Джеку Генри

«Неужто что-то не так?»

А Джек ответил: «Дом - не тюрьма,

А ты, тень, только виселица, на которой висеть вечно мне

О, тень, ты - ядро, навсегда прикованное к ноге»

И он разрезал свою тень на полосы

Раскромсал ее что было сил

Затем поставил ее на колени

И вскричал: «Что же я натворил!»

И солнце стало сиять

И солнце стало сиять

Говорят, что любовь слепа

Но странного в этом мало,

Странного в этом мало

Джек и его злосчастная тень,

Они ушли навсегда

И оплакивать их нам не составит труда

И оплакивать их нам не составит труда

Но все стало лучше намного с тех пор

Но все стало лучше намного с тех пор

Как Джек распрощался с тенью

И солнце стало сиять

И солнце стало сиять

И солнце стало сиять

Чуточку ярче

Я клянусь, что любовь слепа

О, любовь слепа

Да, любовь слепа

Но странного в этом мало

Все стало лучше намного с тех пор

Все стало лучше намного с тех пор

Как Джек распрощался с тенью

Для нее кровоточит вишня

И луну в молоке и крови

Я похитил словно грабитель

Из ее алтаря любви

Лживый род! Мои кредиторы!'

Я - дьявол у нее под подолом

Горю, будто грешник в адском огне

Я знаю, что дан ей свыше, извне

И я жажду любви. Я жажду любви

Утоли мою жажду. Жажду любви

Я видел ее где-то раньше, клянусь!

Она словно вышла из книги Левит

И я так хочу ей обладать

Пусть под грудой камней я буду лежать

Мне все равно! Лишь бы только ее целовать

В эти лживые губы! Порочные губы!

Моя цель - ее сделать своей

И я продвигаюсь! Я продвигаюсь!

Как Лазарь иду, свыше посланный к ней

И я жажду любви. Я жажду любви

Утоли мою жажду. Жажду любви

Господь, ты мой пастырь! И я не боюсь!

Господь, ты мой Пастырь! Я не убоюсь!

Ведешь меня агнцем к этим устам -

Устью долины тени смертной

Я его скипетр. Я его раб

Держава и меч! Она - Рай и Ад!

И хотя во вратах этих нет мне спасенья

Я их распахну без опасенья!

Я жажду любви. Жажду любви

Утоли мою жажду. Жажду любви

Ее грудь вздымается и опадает

Вздымается и опадает

Вздымается и опадает

Вздымается и опадает

Когда я хочу коснуться ее

Когда я хочу коснуться ее

Когда я хочу коснуться ее

Ты так прекрасна, голубка моя!

Я жажду любви. Жажду любви

Утоли мою жажду. Жажду любви

Когда я хочу коснуться ее

Когда я хочу коснуться ее

Ее грудь вздымается и опадает

Ее грудь вздымается и опадает

Когда я хочу коснуться ее

Когда я хочу коснуться ее

Жажду любви. Жажду любви

Жажду любви. Жажду любви

Мы встретились однажды на дороге

И мимо я не смог уже пройти

Но вот она ушла

Она ушла

И разошлись пути

Она ушла

И я растерян снова

Она была открытою со мной

Мы пели, и смеялись, и шутили

Но вот она ушла

Она ушла

И в сердце снова трещины заныли

Я на молитву встал

Но рана не прошла

Порой

В ночи мне слышится ответ

И я сжимаю крепко пистолет

Ведь и она ушла

Она ушла

Поставила меня на край скалы

Откуда и шагнула

К счастливым дням

Но я не видел сам, как падала она

И иногда я думаю: она существовала?

Она ушла

Она ушла

Она ушла

Есть по комнате у всех

Есть по комнате у всех

Есть по комнате у всех

В гостинице Бога

Есть по комнате у всех

Тут не скажут тебе, стоя у двери

«Места больше нет, лучше уходи»

Есть у всех по паре крыльев

Есть у всех по паре крыльев

Есть у всех по паре крыльев

В гостинице Бога

Есть у всех по паре крыльев

Тут не скажут тебе, стоя у двери

«Ноги лучше никогда не отрывать от земли»

Есть чудеснейшие арфы

Есть чудеснейшие арфы

Есть чудеснейшие арфы

В гостинице Бога

Есть чудеснейшие арфы

Тут не скажут тебе, стоя у двери

«Музыка у нас запрещена внутри»

Все на облаке сидят

Все на облаке сидят

Все на облаке сидят

В гостинице Бога

Все на облаке сидят

Стоя у двери, тебе не скажут тут,

«Курение и пьянство к падению ведут»

Под руку с другом ходят

Под руку с другом ходят

Под руку с другом ходят

В гостинице Бога.

Под руку с другом ходят

Тут не вешают табличек на каждой двери

«Во имя Закона, никаких гостей внутри!»

Все сияют добротой

Все сияют добротой

Все сияют добротой

В гостинице Бога

Все сияют добротой

Нигде на стене там табличек нет

«Масло не жечь! Выключить свет!»

Все получат кредит

Все получат кредит

Все получат кредит

В гостинице Бога

Все получат кредит

Ты не услышишь здесь от хама-кассира

«Ишь чего захотел! Хрен тебе, а не квартира!»

Все слепы как кроты

Все слепы как кроты

Все слепы как кроты

В гостинице Бога

Все слепы как кроты

Ты не увидишь здесь табличек на двери:

«Не для цветных. Не для черных. На себя посмотри!»

Все глухие как пень

Все глухие как пень

Все глухие как пень

В гостинице Бога

Все глухие как пень

В коридорах ее ты не встретишь никого

Кто сказал бы: «Сквернословить здесь запрещено»

Все немы словно рыбы

Все немы словно рыбы

Все немы словно рыбы

В гостинице Бога

Все немы словно рыбы

В коридорах ее ты не встретишь никого

Кто сказал бы: «Сквернословить здесь запрещено».

Все живут в Раю

Все живут в Раю

Все живут в Раю

В гостинице Бога

Все живут в Раю

Не прочитаешь на стене здесь, унитаза сев на край,

«Набери 686-844 и Роза возьмет тебя в свой Рай!»

Все началось, когда они пришли за мной домой

И бросили сюда под этот волчий вой

И хоть я ничего не помню за собой

Я вам скажу

Что... смерть... не значит... ни... хрена

Мне стало душно, горячо

Я повернулся, но в плечо

Воткнулась чаша с кипятком

И лик Христа я видел в нем

Тот ужин был невыносим

Его принес мне тролль-кретин

И кость торчала из еды

И видел я его следы

И это кресло ждет меня

И голова горит моя

И я надеюсь, впрочем, зря

Быть отданным на верный суд

Где глаз за глаз, где зуб за зуб

Где оправдают и поймут

Что смерть не значит ни хрена

Как мне понять, к чему вон там вон

Чернеет зуб в дыму кровавом

Вокруг ужасно. Темень. Вонь

Они так близко, что хоть тронь

Они так близко, что хоть тронь

Они так близко, что хоть тронь

Они стоят все где-то рядом

Я слышал, будто наяву

Христос родился во хлеву

И, словно грязный и чужой

Распят был на кресте

Я вам скажу, здесь что-то есть

Воздвигнуть плотника на крест

Чтоб завтра сам он был спасен

И выгравирована надпись З.Л.О.Й.

На праведных руках

Костяшек пять! Но не помогут здесь желание и страх

На Небесах сидит Он где-то

Там золото Его завета

История, читал я, света

Исходит от Него

Здесь дерево и провода

И мне не скрыться от огня

И где-то рядом бродит Он

И я ползу на это кресло

И голова моя облезла

И, словно моль, ищу я место

У яркого огня

Но жизнь уходит от меня

Лишь смерть укроет навсегда

Но я не лгал вам, вот вам крест

Зовут руку-убийцу З.Л.О.

Обручена она с Д.О.Б.Р.О.

И скоро кровью обагрится

Запястие ее

И то кресло ждет меня

И голова горит моя

И я надеюсь, почем зря

Быть отданным на верный суд

Где глаз за глаз

Где зуб за зуб

Где оправдают и поймут

Что смерть не значит ни хрена

И кресло это все еще горит

И голова моя трещит

И я надеюсь до конца

Быть взвешенным на тех весах

Где зуб за зуб

Где глаз за глаз

И здесь мне нечего терять

Ведь смерть не значит ни хрена

И кресло то уже трещит

И голова моя дымит

И я надеюсь, что тогда

Они займутся мной опять

Там глаз за глаз

А зуб за зуб

И нет свидетелей за нас

Да и мотивов тоже нет

И кресло то уже дымит

И голова моя саднит

И все-таки я помогу

Ту истину всем вам понять

Там ложь за ложь

А честь за честь

И здесь мне нечего терять

Ведь ничего не значит смерть

И кресло то уже саднит,

И голова моя кипит

И я уже схожу с ума

От этих истин из дерьма

Где глаз за глаз

Где зуб за зуб

Где оправдают и поймут

Что смерть не значит ни хрена

И это кресло ждет меня

И голова горит моя

И я надеюсь, впрочем, зря

Быть отданным на верный суд

Где жизнь за жизнь

А честь за честь

Где оправдают и поймут

Что ложь не значит ни хрена

И то кресло ждет меня

И голова горит моя

И я надеюсь, почем зря

Быть отданным на верный суд

Где глаз за глаз,

Где зуб за зуб

Где наконец-то все поймут

Что я все лгал, что я не я