Райордан приоткрыл правый глаз и лениво потянулся. Рыжеволосая девица, лежавшая рядом, сладко всхрапнула и потянулась. Он поморщился. Ему не нравилось, когда они оставались до утра.
– Эй, – лениво протянул он, – просыпайся, солнце уже взошло.
Девица открыла прекрасные зеленые глаза и уставилась на него явно стараясь вспомнить, кто он вообще такой. Вчера он был изрядно пьян, но все же вкусам своим не изменил – девушка прекрасна как ранняя осень. Её поцеловало солнце – россыпь веснушек украшала её белоснежные плечи, грудь, курносый носик и даже руки.
Спать с рыжими – один из его личных пунктиков. Он искренне считает, что это приносит удачу.
– Мне уйти? – прямо спросила она и, лишенная всякого стыда, протянула руку, чтобы приласкать его мужское достоинство.
Райордан мягко перехватил её руку и отвел в сторону. Нет, пожалуй, с него хватит. Все тело болит так, будто он всю ночь работал в соляных копях дома Кричащей Чайки. Что она с ним вытворяла?
– Уйди, – коротко сказал он и откинулся на подушки.
Рай бесстыдно наблюдал за тем, как она одевается, и даже хотел остановить её и заставить вернуться в постель, но все же передумал и позволил ей уйти.
Какая у неё грудь! И почему она оказалась в этом борделе? Язык не повернется назвать эту дыру Домом Наслаждений. Если бы его подручные потрудились над ней, из девицы могла бы выйти прекрасная Алчущая Жрица. Многие считают, что рыжие женщины – это к удаче. Так, по крайней мере, считал его отец, притащивший домой веснушчатого бастарда.
Райордан тряхнул головой и потянулся к стакану, стоящему на тумбе у кровати. Он жадно выпил выдохшееся вино и поморщился – к утру стоит приносить гостям воду и настойку от похмелья. Обслуживание в этой дыре просто ужасное.
Ему стоило немалого труда отыскать свое белье и штаны. Кажется, вчера он был в ударе. Что ему наливали? Вино, настойку на клюкве, затем пойло из бутылки, внутри которой был скорпион… Его передернуло.
Какая мерзость, он что, действительно выпил это? Удивительно, что жив остался.
Он спустился в зал таверны и уселся на высокий стул, по-хозяйски развалившись на барной стойке. Голова ужасно гудела, и никто не торопился облегчить его муки, какой кошмар. Спускаясь в город из Синей Крепости, он даже не мечтал найти бордель, ведь все знали, каким честолюбивым был лорд Оррен. Он мог закрыть все злачные места, с него бы сталось.
Райордан фыркнул и жестом подозвал хозяина таверны. Тот медленно подошел к нему и вопросительно приподнял бровь.
– Есть что-нибудь, чтобы облегчить мою жизнь? – Рай многозначительно подмигнул ему.
– Лиловая пыль? – прямо спросил мужчина. – Нет, такого здесь отродясь не водилось.
– Настойка тысячелистника? Отруби? Расторопша? Хоть что-нибудь, чтобы моя голова перестала трещать.
– Орма! – выкрикнул хозяин.
Из кухни вышла дородная женщина, похожая на добрую матушку. Рай сразу проникся к ней симпатией. Наверное, её добрые руки обнимают местных девушек, когда тех обижают грубые клиенты. Его собственная мать была способна только на то, чтобы смерить сына ледяным взглядом и вообще больше походила на руническое дерево, чем на женщину. Рай до сих пор не верит в то, что его отец умудрился зачать его с ней.
– Дай что-нибудь от похмелья, – проворчал хозяин таверны. – Наш гость умирает от головной боли.
Орма вернулась из кухни спустя несколько минут и поставила перед Райорданом дымящуюся чашку, от которой поднимался ароматный пар. Он вдохнул запах свежезаваренных трав и расплылся в улыбке.
– Вы моя спасительница, леди. Позвольте вас отблагодарить.
Он схватил её за руку и прижался к ней губами. Орма смущенно ойкнула, но руку не убрала. Тогда Рай залез в карман, достал из него золотую монету и вложил в пухлую ладонь. Её муж наблюдал за происходящим и становился все угрюмее.
– Вы прекрасны! – выкрикнул Рай удаляющейся Орме. – Прекрасны, как любящая мать, которой у меня никогда не было…
Он пригубил отвар и поморщился. Пить по вечерам он любил, а вот расплачиваться за содеянное утром – не очень. В голову лезли проклятые мысли, от которых он пытался избавиться долгие годы, но они упорно возвращались, сколько бы он не топил их в вине и не заглушал их шепот лиловой пылью.
Мать. Ледяная леди, как прозвали её в народе. Суровая Мартильда, подарившая лорду дома Ледяных Мечей всего одного сына.
Интересно, они вообще пытались зачать еще одного ребенка или в их спальне царил такой же холод, как в её сердце? Неудивительно, что отец нашел утешение на стороне. Женщина, с которой он зачал Демиана, наверняка была нежной, доброй и теплой, раз уж отец решился притащить в замок бастарда.
Рай запомнил лицо матери в тот день, он запомнил его навсегда, это прекрасное, безупречное лицо, искаженное гримасой отвращения и ужаса. Какой удар отец нанес её гордости! Как тяжело она переживала это! А он, Рай, радовался тому, что его мать проявляет хоть какие-то эмоции.
Все говорили, что от женщин дома Черных Птиц ждать другого не приходится – это суровые люди, живущие в суровых условиях. Их родовой замок был окружен заснеженными пиками и холод там стоял такой, что яйца замерзали и начинали звенеть в штанах. Рай знал об этом не понаслышке – как-то мать возила его к деду, ныне покойному лорду Гаусту, и Райордан всерьез опасался за своего маленького дружка. С тех пор минуло много лет, дружок подрос, как и сам Рай, но тот пробирающий до костей холод он помнил до сих пор. И речь не о погоде.
Дед его, как и мать, отличался безупречной красотой и стальным характером. При встрече он даже не поднялся с трона, чтобы встретить дочь, лишь кивнул ей, а она кивнула в ответ. В тот миг Рай понял, в кого мать пошла характером.
Она пыталась сделать его таким же – безупречным, ледяным, но кровь отца возобладала и Рай вырос совсем другим. Ему претила сама мысль о том, чтобы быть похожим на мать, и он делал все, чтобы этого не случилось. В частности, безобразничал и хулиганил, ввязывался в неприятные истории и доводил младшего брата до слез, за что получал оплеухи и затрещины от отца, лорда Абботта.
Младшего сына отец любил намного сильнее. Любит до сих пор, ведь малыш Демиан похож на солнце и рожден был от большой любви (хоть и на одну ночь), а не по необходимости. Его, Райордана, зачали, чтобы у дома Ледяных Мечей был наследник, а вот его брат стал отрадой для отца. Но не для матери.
В замке ходили слухи, что она трижды пыталась убить его – один раз хотела задушить в младенчестве, потом едва не отравила, а когда малыш научился ходить выпустила его во двор, предусмотрительно оставив открытым вольер для охотничьих псов. Удивительно, но даже злобные твари, которых разводил отец, не тронули мальчишку.
Насмехаясь над ним и доводя его до слез, Рай пытался заслужить одобрение матери, но она либо не обращала на это внимания, либо поджимала губы и осуждающе качала головой. Да, он делал все слишком явно, в её стиле совсем другие издевательства – мучительные, незаметные. Леди Мартильда ни разу не ударила Демиана, никогда Рай не слышал оскорблений в его адрес из её уст, но её взгляд… О, если бы им можно было убивать, мальчишка бы давно скончался.
Достоинство. Выдержка. Сталь. Девиз дома Черных Птиц прекрасно описывает характер его лордов и леди.
Рай снова пригубил отвар и почувствовал, что шум в ушах начинает утихать. Хвала Трём, это мучение скоро закончится. Только страдая от похмелья он погружался в воспоминания и начинал жалеть себя. Интересно, где сейчас та прекрасная рыжая девушка? Ему бы не помешало немного успокоиться и отдохнуть на её большой, сочной груди, покрытой россыпью веснушек.
К нему подошел солдат и вытянулся в струну. Рай медленно повернулся к нему и спросил:
– Чего тебе?
– Поступило сообщение, что девушек, которых вы разыскиваете, видели неподалеку от города Красных Крыш, – отчеканил солдат.
– Далеко отсюда до него?
– Полтора дня верхом, милорд.
– Готовьте отряд и лошадей. Не больше десяти человек, я не хочу привлекать внимание.
Рай залпом допил отвар, бросил на стойку несколько монет и поднялся на ноги. Тело нестерпимо ломило от мыслей о том, что ему предстоит провести в седле целый день, но делать нечего. Оказаться на дыбе ему хотелось так же сильно, как умереть в когтях эмпуссий.
Взбираясь на лошадь, он вспомнил камень, изображенный на сложенном листке бумаги, и нахмурился. Что в нем особенного? Зачем он понадобился самопровозглашенному императору? Если в деле замешаны Убывающие Луны можно не сомневаться, что в камне сокрыта сила, которую они пытаются заполучить. Можно ли использовать эту силу себе во благо? Что если он просто украдет камень и…
И что? Ворвется в Хладную Крепость и свергнет отца? Избавится от брата? Заставит мать полюбить себя?
Он ухмыльнулся. С последним не поможет никакая магия.
Город Красных Крыш представлялся ему уютным местечком, наполненным людьми и радостью, но то, что он увидел, въехав в ворота, тут же вернуло его из мира грез в суровую новую реальность.
Эмпуссии, словно уродливые, вырезанные из камня неумелым резчиком горгульи, расселись на крышах опустевших домов и смотрели на всадников с кровожадным интересом. Под их злобными взглядами Райордану стало настолько не по себе, что он едва не велел своему отряду поворачивать назад.
По городу будто прошел ураган – двери домов были сорваны с петель, лавки опустели, стекла выбиты и провалы окон зияют, словно разверзнутые пасти. Ветер носил по пустым улицам обрывки бумаг и ткани. Кажется, здесь был какой-то праздник, завершившийся бойней.
Проезжая мимо накрытых брезентом повозок, Райордан ощутил запах разложения и его едва не вырвало. Люди оставили гнить под солнцем родных и соседей, скрыв их разлагающиеся тела под плотным материалом.
– Что здесь произошло? – спросил Рай, отъехав подальше от повозок.
– Солдаты императора Лаверна, – ответил ему молодой офицер. – Они прибыли сюда и увели жителей в земли Убывающих Лун.
– Зачем? – Рай не выдержал и прижал надушенный рукав к лицу. – Ну и вонь…
– Чтобы они служили, – растерянно ответил офицер. – Все люди лорда Оррена теперь обязаны принести пользу Дому императора.
– И так будет со всеми? – спросил Райордан.
– Со всеми Домами, которые не склонятся, – поправил его мужчина.
Радужные перспективы, ничего не скажешь.
Рай слез с лошади и поправил сбившуюся рубашку. Хотел бы он сказать, что бывал в местах и похуже, но даже самые пропащие дыры, в которые его приводила дорога приключений, не шли ни в какое сравнение с городом, который опустошили эмпуссии.
«Эти твари уничтожат нас, – подумал Рай, – они доберутся до всех, помяните моё слово».
– Где девушки? – спросил он, стараясь не думать о том, как его тело разрывают демоны Фаты.
К нему подвели перепуганную женщину. Заляпанный кровью передник, разорванная щека, бедняжка едва стояла на ногах. Рай подтащил к ним перевернутую скамейку и жестом предложил пленнице сесть. Та с благодарностью посмотрела на него и буквально рухнула на скамью.
– Ты видела девушку, обритую наголо? – спросил он, присев перед женщиной на корточки.
– Да, милорд, – почти шепотом ответила та.
– Что она делала?
– Покупала у меня еду, милорд.
– С ней был кто-то еще?
– Серокожая женщина. Они ели вместе.
Рай кивнул. Всё сходится.
– И куда они пошли потом?
– В последний раз я видела их стоящими вместе с другими пленниками на этой самой площади. – Женщина указала дрожащим пальцем на залитую запекшейся кровью площадку. – Их увели солдаты Лав… Императора.
– А тебя почему оставили? – грубо спросил офицер.
– Я слишком стара, господин, – опустив голову, ответила женщина. – От меня нет никакого толку…
По сморщенным щекам потекли слезы и Райордан подал ей платок. Пленница приняла его и заплакала еще горше.
Вот он, уродливый лик войны. Плачущая мать, потерявшая все.
– Значит, их повели в земли Убывающих Лун? – спросил Райордан.
– Да, милорд, – ответил офицер.
– Где я могу переночевать? – спросил Рай, мягко коснувшись плеча женщины пальцами.
– Теперь где угодно, – шепотом ответила она. – В городе почти никого не осталось.
– Поможешь мне? Покажи, где находится лучшая таверна.
С трудом поднявшись, женщина побрела вперед, он пристроился к её шагу и некоторое время шел молча. Потом спросил:
– Где твоя семья?
– Мои дети в городе Трех Кубков, а мужа увели солдаты.
– Как его зовут?
– Блэйн, милорд.
– Дождись его здесь. Я верну его.
Женщина удивленно посмотрела на него, явно не веря собственным ушам.
– Вы всерьез это говорите, милорд? Или хотите пощадить женское сердце?
– Я приеду туда и освобожу его. Назови свое имя.
– Мейбл, милорд. Старуха Мейбл, так меня называют.
– Тогда, Мейбл, дождись своего мужа дома. Обещаю, что он вернется к тебе. Я даже коня ему дам.
– Вы слишком добры, милорд.
По изуродованной когтями эмпуссии щеке снова потекли слезы. Рай хотел было протянуть руку и утереть их, но решил, что достаточно смутил женщину. Его сердце не выдерживает их слез – стоит женщине заплакать, как он теряет голову. Ему хочется помочь, сделать все, чтобы они перестали плакать.
Однажды он едва не женился на Алчущей Жрице, потому что она была невероятно прекрасна в слезах. Хорошо, что он вовремя одумался. Хотя, мысль о том, чтобы добить отца вестью о том, что старший сын женился на шлюхе, приятно согревала его сердце.
Мейбл провела их к таверне и безропотно приняла несколько монет из рук Райордана. Она долго благодарила его, а потом ушла, постоянно озираясь по сторонам. Оставалось надеяться, что эмпуссии не убьют её и она дождется мужа. Не забыть бы его имя.
Рай достал огрызок пера и нацарапал имя мужчины на бумаге с изображенным Морионом.