Кристаллические слезы

Глава 7

– Мистер Спок! Мистер Спок! – кричал Донован, подбегая к лагерю.

Оторвавшись от синтезатора, Спок и Мартэн пошли ему навстречу. Вскоре вокруг собрались все члены экспедиции.

– Какие-нибудь неприятности, Донован? – нахмурившись, спросил первый офицер.

– Нет, сэр. Не думаю, – боролся с одышкой Донован. – Но только что мы с Чоу видели нечто необъяснимое.

– Мы изучали приливную волну, – подхватила китаянка. – Внезапно рыбы буквально стаями стали выпрыгивать из океана на берег. И так на протяжении нескольких миль вдоль берега.

– А потом пришли детеныши, – продолжил Донован. – Они собрались в местах наибольшего скопления рыбы и затянули какую-то странную песню. А потом… потом раз, и… – офицер энергично махнул рукой, – и вся рыба куда-то исчезла!

Спок нахмурился сильнее. Поразмышляв несколько секунд, он спросил:

– Надеюсь, вы догадались записать эту «песню»?

– Только часть, – смущенно призналась Чоу. – Мы так растерялись, что не сразу вспомнили о трикодерах.

– А ну-ка, дайте мне эту запись, – распорядился Спок. – Я введу ее в синтезатор. Возможно, мы сумеем найти ключ к разгадке их языка. Интересно, не обычное ли это безумие тайгетянских рыб во время нереста?

– Ни в коем случае, мистер Спок, – уверенно ответил Донован. – Я биолог. То, что творилось на берегу, не имеет ничего общего ни с нерестом, ни с брачными играми. У нас с Чоу создалось такое впечатление, что какая-то неведомая сила попросту выгнала всю рыбу из океана.

– Ладно. Вы свободны.

Озадаченные, все вернулись к исполнению своих обязанностей. Спок стремительно направился к штабной палатке. Задернув полог, он схватил переговорное устройство:

– Вызываю «Энтерпрайз», здесь Спок.

– «Энтерпрайз» на связи, – раздался скрипучий голос Т'зеелы.

– Соедините меня с доктором Маккоем.

– Секунду… О, подождите, сэр, лейтенант Мендес хочет поговорить с вами…

– Мистер Спок! – взволнованно затараторила Мендес. У меня проблема: либо сканеры искажают сведения, либо то, что творится на планете, не входит ни в какие рамки логики.

– Объясните.

– Я просмотрела записи, сделанные сканерами первой экспедиции на Тайгету-Пять, а затем сравнила их с тем, что зарегистрировали наши приборы. И выяснилась странная вещь: за короткий отрезок времени на планете изменились огромные ландшафты. Там, где раньше была пустыня, вдруг появился молодой лес; там, где возвышались горы – бушует океан… Я проверяла и перепроверяла сканеры, но…

– Проблема, очевидно, не в приборах, лейтенант, – прервал Спок. – Лейтенант Донован только что был свидетелем феномена, который, очевидно, впрямую связан с тем, что вы обнаружили. А сейчас, пожалуйста, соедините меня с капитаном и доктором Маккоем.

– Есть, сэр.

– Что там у вас, Спок? – послышался голос Маккоя. – Я выслушаю вас далее в том случае, если вы нашли пропавший корабль агравийского императора. Однако не забывайте, я очень занятый человек.

– Неужели вы верите этим сказкам про исчезнувшие сокровища? Дело в другом…

Внезапно внимание Спока привлек пронзительный крик. Вулканец выскочил из палатки и увидел, что вокруг упавшего Мартэна столпились все члены экспедиции.

– Бога ради, что произошло? – кричал в передатчик Маккой.

– Несчастье, доктор. Прошу вас, немедленно спускайтесь. Похоже, мистера Мартэна хватил удар.

Спок отключил прибор и протиснулся сквозь толпу.

– Со мной все в порядке, – едва слышно бормотал музыкант, отталкивая протянутые к нему руки.

Но выглядел он неважно. Лицо его осунулось и побледнело.

– Что случилось, мистер Мартэн? – спросил Спок, помогая незадачливому исследователю подняться.

– Я же сказал, что со мной все в порядке! – настаивал маэстро.

– Меня интересует не состояние вашего здоровья, – оборвал его Спок. – Я хочу знать, почему вы так кричали?

Оцепенев от ужаса, Мартэн не смог сказать ничего вразумительного.

– Если у вас приступ болезни, то доктор Маккой вскоре появится здесь и приведет вас в чувство, – с досадой буркнул вулканец.

– Я не думаю, – наконец сказал Мартэн. – Я работал с синтезатором, пытаясь просчитать по записи Донована мелодику последней «песни», как… – маэстро замолчал, подыскивая слова. – Ну, в общем, в моей голове раздался ужасный звон, и в то же мгновение мое тело словно разлетелось на куски.

Спок удивленно посмотрел на музыканта, не понимая, что тот имеет в виду. То, что испытал Мартэн, было отчасти похоже на сеанс телепатической связи, но никто из членов экспедиции не обладал этим даром.

– Мистер Спок… – продолжил маэстро, прислушиваясь к бесконечной печальной, песне тайгетян. Запрокинув головы, детеныши тянули громкую заунывную мелодию, способную тронуть даже самое холодное сердце. – Подготовьте разведывательную группу. Видимо, кто-то из тайгетян погиб. Необходимо выяснить, так ли это.

– Хорошо. В любом случае необходимо узнать, что же с ними такое произошло.

– Наверное, это вонючие клингоны… – проворчал Брентано.

– Не будем гадать. Сбор на этом месте через десять минут, – приказал Спок.

В это время послышалось жужжание шаттла, и в лагере появился доктор Маккой. Кинув быстрый взгляд на коллег и убедившись, что все живы и здоровы, он подошел к Мартэну.

– А вам что здесь понадобилось? – угрюмо приветствовал его маэстро.

– Да я был здесь по соседству, поэтому и зашел к вам в гости.

– Если вы примчались из-за меня, то я в полном порядке.

Не сговариваясь, Маккой и Ухура взяли музыканта под руки и отвели в палатку.

Десять минут спустя Спок, Скотти, Регсдейл и Линденбаум пробирались вдоль скалистой гряды. Остановившись, вулканец достал трикодер и проверил местность.

– Что там, мистер Спок? – встревожился Скотти, схватившись за фазер.

– В двух милях к северу от нас группа из пяти человек.

– Люди? – удивленно переспросил Регсдейл.

– Но как они попали сюда? – усомнился Линденбаум.

– Давайте подойдем к ним и спросим, – не то в шутку, не то всерьез предложил Скотти.

Обе группы заметили друг друга одновременно. Осторожно пробираясь среди валунов, по пляжу двигались пять тяжело нагруженных незнакомцев. С огромными рюкзаками за спиной, они походили на древних космонавтов в полной экипировке. Заметив разведчиков, один из них что-то громко закричал, и в то же мгновение вся пятерка ринулась им навстречу.

– Мы рады встретить здесь соплеменников, – поприветствовал большой грузный мужчина. Казалось, голова росла у него прямо из туловища, а бицепсы можно было сравнить разве что с пивными бочонками. Маленькие поросячьи глазки незнакомца с надеждой смотрели на Спока.

– Мы торчим здесь уже несколько недель. Ждем, когда нас заберут. Но никак не ожидали, что за нами пришлют офицеров Звездного Флота.

– И правильно. Подождете еще, – оборвал его Скотт, испытавший мгновенную неприязнь к незнакомцам. – Мы здесь не ради вас, кто бы вы ни были.

– Гаррисон, Макс Гаррисон, – представился великан со свинячьими глазками.

– Капитан-лейтенант Скотт, бортинженер «Энтерпрайза». Однако что вы здесь делаете? Нас не предупреждали о том, что на Тайгете-Пять есть люди.

– Это все из-за дерьма по имени Ридли. Сначала он высаживает нас у черта на куличках, а потом даже не предупреждает никого о нашей группе.

– Простите, мистер Скотт, – неожиданно вспомнил Спок. – Это моя вина. Капитан Кирк и я были информированы о присутствии на планете охотников. Командующий Двадцать Четвертой Базой Ли упоминал о них. Надо же такому случиться, это совершенно вылетело у меня из головы.

– Хорошо, мистер Спок. Однако что мы, черт возьми, будем с ними делать? – спросил Скотти, тыкая пальцем в охотников.

– Эй, ребята, что происходит? – возмутился Гаррисон, решительно ничего не понимая.

Охотникам стало явно не по себе: офицеры с боевого корабля рассуждали о них, как о каких-нибудь растениях или лягушках. Великан гордо вздернул подбородок и с вызовом посмотрел на Скотта, ошибочно решив, что он старший. Однако вулканец взял инициативу в свои руки, холодно объяснив:

– Капитан Ридли был на пути к планете, чтобы забрать вас, однако, к несчастью, его корабль исчез в воронке, созданной искривлением пространства-времени.

– Помоги ему Бог, – выразил сожаление Гаррисон, равнодушно пожав плечами. – Однако мы можем спокойно вернуться домой с вами. Мы готовы прямо сейчас.

– Ох, чертям станет тошно, какую пирушку мы закатим, вернувшись к своим бабенкам, – хохотнул кто-то из охотников.

– Подождите, но какого черта вы поперлись в эти гиблые места, если ничего не знали про нас? – спросил маленький человечек с длинными прямыми волосами и землистым лицом.

– Мы слышали предсмертный крик. Думаем, что погиб один из тайгетян.

– Ну, это я его убил, – признался Гаррисон, ткнув пальцем в свою широкую грудь. – Огромный самец, но повозиться стоило: целых тринадцать слез!

– Вы убили это беззащитное существо! – возмутился Линденбаум. На его благородном лице появилась гримаса отвращения.

– Ну да. Для этого мы и прибыли на планету.

– Мистер Гаррисон, значит все это время вы продолжали свой преступный промысел? – спросил Спок.

– Конечно. И никакого преступления в этом нет. Сначала мы охотились в пятидесяти милях отсюда. Там мы прилично поживились, и поэтому пришлось повернуть к северу, чтобы найти еще одно большое стадо.

– Так вот почему нам не было известно о вашем существовании до сегодняшнего дня! – Спок замолчал, обдумывая, каким образом объяснить охотникам ситуацию. – Мистер Гаррисон, мы, безусловно, будем рады видеть вас и ваших людей в нашем лагере и на борту «Энтерпрайза», но с этой минуты охота должна быть прекращена.

В рядах охотников послышался недовольный ропот, но Гаррисон решительно прервал его взмахом руки.

– О чем, черт возьми, вы говорите?

– Тайгетяне – не животные, как считалось раньше. Они наделены разумом, и убивать их недопустимо.

– Вы сами-то верите в это? У меня вот, бумага, где черным по белому написано, что эти твари обычные животные. У нас есть лицензия на их отстрел. Пока вы не покажете мне официальное распоряжение, я буду продолжать свой бизнес. Моя работа – сбор кристаллических слез, – Гаррисон в сердцах сплюнул на сверкающий песок.

Первым вызов принял Регсдейл, воинственно шагнув вперед, но Спок остановил офицера безопасности.

– У меня нет официального запрета. Но наша экспедиция выяснила абсолютно точно, что тайгетянские «певцы» наделены разумом, и я уверяю вас, что закон изменится, как только «Энтерпрайз» вернется в Федерацию.

– Нет, вы слышали, что говорят эти парни? – усмехнулся Гаррисон, поворачиваясь к компаньонам, – они хотят пустить под откос наше прибыльное дельце! – Охотник в упор посмотрел на Спока. – Что ж, раз так, то мы поторопимся, пока закон не поставил перед нами шлагбаум! Пока ваше разлюбезное правительство не отняло у честного трудяги право заработать себе на жизнь!

– Вы не имеете права зарабатывать на жизнь, отнимая у других права на саму жизнь!

– Пока в законе четко не сказано, что у этих тварей есть эти самые права, – упрямо заявил Гаррисон, показывая на «певцов», – я не стану их уважать!

– Значит, вы не остановитесь перед новым убийством?

– Именно так, – прошипел охотник, помахав пальцем перед лицом вулканца. – Никогда!

Почувствовав тошнотворный запах давно не мытого тела, Спок отшатнулся.

– Я доложу о вашем отказе капитану Кирку.

– Давай, валяй! Мы-то обрадовались, встретив соотечественников, думали, вы проявите гостеприимство…

Сверкнув глазами, вулканец резко повернулся и зашагал в сторону лагеря. Уверенная походка и прямая спина офицера демонстрировали уверенность, однако Спок не знал, что предпринять. Гаррисон и его люди занимались законным промыслом. До тех пор, пока федеральная администрация не пришлет соответствующие документы, остановить охотников невозможно.

Маккой выключил портативный томограф и с грустью окинул взглядом растянувшегося на кушетке Мартэна.

– Что, черт возьми, вы с собой сделали? Анализы ужасны: пульс танцует рок-н-ролл, дыхание учащенное. Реакция оседания эритроцитов достигла заоблачных высот…

– Перестаньте, доктор. Не стоит перечислять мои симптомы, – прервал музыкант, садясь. – Я хорошо знаю это и без вас.

– Я разрешу вам пробыть на планете еще три дня, но если результаты ухудшатся, то буду вынужден вернуть вас на борт «Энтерпрайза» и поместить в медицинский отсек.

– Нет, доктор, только не это! – взмолился Мартэн. – Я постараюсь выполнить ваши указания и отдохнуть. Мне нельзя сейчас возвращаться на корабль, я только-только стал чувствовать тайгетянские песни.

– Ладно, – вздохнул Маккой. – Но если вы хотите убедить меня, немедленно ложитесь в постель!

– О'кей.

Мартэн стянул ботинки, расстегнул спальный мешок и проворно вполз в него, что-то бормоча себе под нос.

Доктор Маккой достал было шприц, но, взглянув на покорно угомонившегося пациента, спрятал его обратно. Мартэн закрыл глаза и через несколько минут заснул. Убедившись, что музыкант не притворяется, Маккой вышел из палатки и отправился на поиски Ухуры.

Он нашел девушку на берегу океана в компании юного «певца». Детеныш тихо поскуливал, мирно растянувшись у ног Ухуры, которая ласково почесывала его шею. Маккой опустился на песок рядом с трогательной парой и улыбнулся.

– Ну, как он, док? – вопросительно заглянула ему в глаза Ухура.

– Не очень. Похоже, у маэстро начинается обострение.

– Вы имеете в виду его болезнь?

– Да.

– И что же делать?

– Помочь может только покой. Только длительный отдых облегчит рецидив болезни.

– Покой? Да Ги ни за что не бросит начатую работу. По крайней мере, добровольно.

– Тогда заставьте его.

– Я? Каким образом? – удивилась Ухура. – Только вы сумеете охладить его пыл.

– Нет, я не обладаю таким влиянием, как вы, – признался Маккой.

Девушка склонила голову и с материнской нежностью посмотрела на забавное существо.

– Ладно, попробую, – едва слышно прошептала она.

Некоторое время они молчали, думая каждый о своем.

– Ги не следовало покидать корабль, – через некоторое время взволнованно воскликнула Ухура и тут же смутилась от столь явного проявления своих чувств.

– Думаю, он счастлив, что занят делом.

– Ну да, конечно. Он увлечен решением этого музыкального кроссворда. Когда перед тобой стоит такая интересная задача, то такой пустяк, как здоровье, не считается, – с горечью вздохнула девушка.

– Я никогда не видел вас такой, Ухура. Уж не влюблены ли вы всерьез?

– Не задавайте лишних вопросов, доктор. Моя личная жизнь – это мое личное дело.

– Поверьте, я не собирался лезть к вам в душу, Ухура. Меня тревожит здоровье экипажа, и только. Если вам потребуется моя помощь, то я всегда к вашим услугам.

Улыбнувшись, девушка дотронулась до руки Маккоя.

– Простите. Кажется, я была груба с вами.

Доктор тепло, с участием сжал ее пальцы.

– Ничего. Все в порядке, – успокоил он. – Все мы блуждаем в потемках, как кроты, не понимая, что до солнечного света рукой подать.

– Похоже, что это действительно любовь, доктор, – неожиданно призналась Ухура.

– Что ж, любовь как раз и помогает преодолеть все невзгоды.

– Даже если вызывает нестерпимую боль?

– Даже тогда. Именно любовь отличает нас от животных.

Ухура с интересом посмотрела на доктора, пораженная его словами.

– Спасибо, доктор. Вы нашли единственно верные слова. Вы лечите не только тело, но и душу.

– Буду стараться и дальше.

Ухура встала, потревожив детеныша. Юный тайгетянин обиженно посмотрел на людей, издал недовольное шипение и поковылял к своим товарищам.

– Кажется, вам удалось наладить контакт с этими созданиями.

– Любой нормальный человек легко поладит с ними. Это самые добродушные существа, каких мне только приходилось встречать.

– По-моему, клингоны также легко могут втереться к ним в доверие, – с тревогой предположил Маккой, помогая Ухуре перебраться через гряду.

– Боюсь, они действительно готовы воспользоваться беззащитностью «певцов». Страшно подумать, что они могут натворить на планете. Надеюсь, Федерация установит над Тайгетой-Пять свой протекторат.

– К сожалению, вряд ли у нашей администрации дойдут до этого руки. По крайней мере до тех пор, пока они не решат, что планета имеет жизненно важное значение.

– А как же тайгетяне? Разве они не достойны внимания на самом высоком уровне? – возмущенно спросила Ухура, останавливаясь у палатки Мартэна.

– Это мы с вами так считаем, но не бюрократы на Земле. Они привыкли думать о других, куда более прозаических вещах. Им нет никакого дела до таинственных «певцов».

– Слава Богу, что музыка не считается в Федерации прозаической вещью, – неожиданно заключила Ухура и, уже откинув полог палатки, добавила:

– До скорого, доктор, спасибо.

Маккой постоял у входа еще несколько секунд, решая, полезен ли будет его пациенту визит девушки, «Ладно, пусть охраняет сон маэстро», – решил доктор, махнув рукой. Неподалеку он заметил высокую фигуру Спока и, нахмурившись, направился к первому офицеру.

– Вы чем-то недовольны, мистер Спок? – спросил Маккой, подходя к вулканцу. – Очередные неприятности?

– Чертовы охотники, доктор. Я обязан доложить капитану.

Спок скрылся в штабной палатке. Маккой в нерешительности остановился в центре лагеря, решая, вернуться ли на борт «Энтерпрайза» или задержаться на планете до конца дня. Внезапно послышался шум спускающегося шаттла, из которого вышел Райли.

– Привет, доктор. Вы не видели случайно мистера Скотта?

– Он был здесь минуту назад. Все бродят взад-вперед по лагерю, так что не очень уследишь, кто…

– Спасибо, – прервал разглагольствования Маккоя Райли и отправился на поиски бортинженера.

Маккой, обладавший удивительной способностью всегда оказываться в нужное время в нужном месте, поплелся за молодым лейтенантом. Они нашли Скотти сидящим на корточках возле крошечного тайгетянина. Бортинженер усердно мучил волынку, записывая звуки, которые в ответ издавал детеныш.

– Давай, давай, малыш, неужели ты не можешь повторить эту фразу еще раз? – упрашивал Скотти, регистрируя показания трикодера. – Как же мы поймем твой язык, если ты все время произносишь новые слова?

– Мистер Скотт, – окликнул Райли.

– Ну, что там у вас, лейтенант, – недовольно отозвался бортинженер.

– Сэр, вы впервые назначили меня старшим по сектору, и мне крайне неприятно сразу же озадачивать вас своими проблемами. Но даже капитан не смог мне ничем помочь.

– Ладно, выкладывай, парень. Что стряслось?

– Дело в дилитиевых кристаллах, сэр…

– Дилитиевые кристаллы? – с тревогой переспросил бортинженер, сразу почувствовав неладное.

– Да, сэр. Дилитий ни с того, ни с сего стал распадаться.

– Рас-па-дать-ся? – ехидным тоном передразнил Скотт. – Чем вы там, черт возьми, занимаетесь?

– Мы ничего не делали, сэр. Непонятная штука, сэр: при форсировании двигателей распад дилитиевых кристаллов приводит к медленному, но верному падению мощности. Мы десять раз перепроверяли каждую цепь, каждую силовую линию… Для этого нет видимых причин.

– Мальчик, ты выбираешь весьма ненаучные формулировки. Тебе стоит заняться теорией. Нет видимых причин… Да может быть сколько угодно причин!

– Так точно, сэр. Но я склонен думать, что это как-то связано с феноменом искривления пространства-времени.

– Не стоит объяснять собственную беспомощность каким-то там, феноменом! – закричал Скотти. – Предложи что-нибудь попроще!

– Простите, сэр, но я сказал то, что думал, – с вызовом ответил молодой лейтенант.

– Донован! – окликнул бортинженер, – Да, сэр, – отозвался из палатки биолог.

– Позаботься, чтобы мои вещи были доставлены на «Энтерпрайз» в целости и сохранности.

– Есть, сэр.

– И скажи… Нет, лучше я сам, – решил Скотт и нырнул в палатку Мартэна.

Ухура поднялась ему навстречу.

– Что случилось, Скотти?

– Неприятности, девочка. Мне нужно срочно вернуться на корабль.

– Клингоны?

– Нет. Инженерные проблемы. Я хочу переговорить с мистером Мартэном.

– Не будите его. Скажите мне, а я передам, когда он проснется.

– Что это мне должны передать? – тут же открыл глаза маэстро.

Приподнявшись на локте, он посмотрел на Скотта заспанными глазами.

– Я должен немедленно возвратиться на «Энтерпрайз», мистер Мартэн.

– К чему такая спешка? – удивился музыкант.

– Появились проблемы с энергетическим обеспечением. Мне нужно разобраться, в чем там дело.

– Если я не ошибаюсь, решение загадки тайгетянских «песен» – основная задача нашей экспедиции, мистер Скотт. Мы никогда не разгадаем эту тайну, если исследователи будут бросать работу, когда заблагорассудится.

– Не совсем так, мистер Мартэн. Энергообеспечение корабля – жизненно важная задача. Иначе можем общаться с «певцами» всю оставшуюся жизнь.

– Все настолько серьезно?

– Если продолжится распад кристаллов дилития, то мы не сможем ни передвигаться, ни вести боевые действия. А рядом с нами клингоны…

– Хорошо, – согласился Мартэн, усаживаясь кровати. – Принимаю ваше объяснение, мистер Скотт. Решайте свои проблемы.

– Я знал, что вы поймете меня правильно, сэр.

– Я ничего не понимаю в ваших проводах и трансформаторах, Скотти, но интуиция подсказывает мне, что это серьезно.

Когда бортинженер ушел, маэстро добавил:

– Я должен вернуться к работе, дорогая. Из-за отсутствия Скотта дело может затормозиться.

– Доктор Маккой настаивает на том, чтобы ты хорошенько отдохнул, Ги. Лишние пара часов сна не повредят делу, – отрезала Ухура.

Однако Мартэн быстро оделся и отправился на берег. Никакие увещевания не могли остановить его.

Где-то высоко в скалах раздался еще один предсмертный крик тайгетянина, заставив Кали закрыть уши ладонями. Через некоторое время эхо трагедии умолкло, и «певцы» вновь затянули свою заунывную мелодию. Не раздумывая, клингонка решительно откинула полог палатки и встала на пороге с дисраптером наперевес.

– Куда ты собралась? – требовательным тоном спросил Квараг.

– Я должна положить этому конец! Если экипаж «Энтерпрайза» настолько труслив, что не может остановить сородичей-убийц, то я сама покончу с избиением «певцов»!

– Да это же тупые животные. Что ты так о них печешься?

– Тайгетяне – не животные! И не так тупы, как ты думаешь. Я остановлю этих безжалостных убийц! – твердо заявила она, направляясь к выходу.

– Кали! Немедленно вернись! Я запрещаю тебе самовольно покидать территорию лагеря!

– Как бы не так! – огрызнулась женщина.

– Я – командир десанта, и ты обязана мне подчиняться! – рявкнул Квараг.

– Можешь пожаловаться на меня куда угодно, но я буду делать то, что считаю нужным, – заявила Кали, бегом спускаясь к подножию холма.

– Я не стану терпеть подобного самоуправства, – пожаловался Квараг Йеннасу. – Я доложу о ее поведении. И не Кору. Я отправлю рапорт командующему. И на нее найдется управа.

– Да, на ее мужа надежда слабая, – хмыкнул Йеннас. – Старик не имеет на жену никакого влияния, он стал настоящей тряпкой. Посмотри, как он боится столкновения с федералами!

– По-моему, ты не совсем прав, – осторожно возразил Квараг, памятуя о том, что именно Кор отвел угрозу бессмысленной бойни. – Однако я уже устал от этой вздорной бабы. Пусть капитан спускается вниз и сам воспитывает ее.

– Он боится женщин, – заявил Йеннас, прихлебывая из маленькой чашечки ароматный клингонский напиток кавас.

– Замолчи. Он не стал бы церемониться с тобой, если бы услышал, что ты несешь, – предупредил Квараг, вытаскивая переговорное устройство.

Кали быстро добралась до пляжа, проклиная в душе мужчин за равнодушие и жестокость. Целыми днями клингоны, да и земляне тоже, занимались чем угодно, но и пальцем не пошевелили для того, чтобы прекратить убийство беззащитных аборигенов.

Накануне Кали и Ухура встретились на берегу и решили, что охотники заслуживают смерти. Хотя нет, смерть для них – слишком большая честь! Они достойны кастрации, как, впрочем, и все мужчины вообще. Одни, при попустительстве других, безнаказанно уничтожают ни в чем не повинных тайгетян.

Кали остановилась у ограды лагеря исследователей и стала искать глазами Ухуру. Казалось, в лагере нет ни души. Куда же они все подевались? Клингонка в нерешительности стояла у входа, не зная, что предпринять.

Охотники разбили бивуак неподалеку. А Ухура… Все-таки она – землянка. Не опрометчиво ли доверять ей в таком деле? Пойдет ли она до конца?

Терзаемая сомнениями, Кали обогнула скалу и спряталась за большим валуном. Вскоре она услышала довольные крики возвращающихся охотников. Тошнотворный запах давно не мытых тел подсказал женщине, что это были именно они. Экипаж «Энтерпрайза», безусловно, регулярно принимал ванну.

За время общения с землянами клингонка научилась не только различать их по внешности, но и запомнила запахи каждого. Ни секунды она не сомневалась, что на территорию лагеря ступили те, кого она ждет. Кали сняла бластер с предохранителя и напряглась. Наконец охотники появились в поле ее зрения. У Кали было достаточно времени, чтобы рассмотреть огромных, звероподобных, как ей показалось, монстров. Задрожав от гнева, она заняла удобную позицию. До охотников оставалось не более десяти шагов, когда один из них, высокий тощий малый, выронил мешок с добычей. Нагнувшись за поклажей, он уткнулся лицом в направленный на него бластер.

Ничуть не испугавшись, охотник выпрямился и, подбоченясь, изумленно присвистнул:

– Ну и ну! – воскликнул детина. – Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал!

Трое его товарищей, ничего не понимая, впились глазами в красивую черноволосую женщину.

– Да это клингонка! – догадался кто-то.

– Откуда ей здесь взяться? – усомнился огромный толстяк, приближаясь к Кали. – Вообще-то, я никогда прежде не видел клингонских женщин. Ну, если они все такие красивые, как вы, леди, то я понимаю, почему клингоны держат своих подруг взаперти.

Именно о таких землянах Кали слушала рассказы в детстве, вот эти могли быть и свирепыми, и жестокими. Почувствовав, что в горле пересохло, она крепче сжала оружие.

– Я не собираюсь тратить время попусту, – предупредила она. – Если вы не прекратите убивать тайгетян, я превращу вас в обугленные куски мяса!

– О, так вы шустрая дама! – усмехнулся толстяк, поворачиваясь к товарищам.

Мужчины засмеялись. Кали почувствовала, как к лицу прилила кровь. Короткая очередь взметнула фонтан песка под ногами вожака. От смешков и бравады не осталось и следа. Побледнев, охотники стояли ни живы, ни мертвы, испуганно ожидая, что дальше предпримет воинственная смуглая незнакомка.

– Ну, а сейчас, когда я добилась вашего внимания, – в свою очередь иронически заявила клингонка, – давайте, с вашего позволения, все же обсудим мое предупреждение.

Овладев ситуацией, Кали засомневалась в правильности своего поступка. Но тут на память ей пришел предсмертный крик тайгетянина, и ее неуверенность сменилась ненавистью к убийцам.

Внезапно, на голову клингонке посыпались мелкие камни и осколки скалы. Испуганно вскрикнув, она пригнулась, охватив голову руками. И тотчас почувствовала, что огромный мужчина всем телом навалился на нее. Подбежавшие охотники помогли своему вожаку поднять женщину на ноги.

– Похоже, удача отвернулась от вас, милая леди, – прошипел ей в лицо толстяк.

Кали с отвращением отвернулась, скривившись от мерзкого запаха. Хищно рассмеявшись, охотник схватил ее за волосы и повернул лицом к себе.

– А сейчас мы посмотрим, из чего сделаны клингонские кошечки!

Насильник с размаху ударил Кали по щеке огромной, похожей на сковороду ладонью. В глазах женщины вспыхнули тысячи ламп. Словно подкошенная, она медленно обмякла в руках насильника.

Через секунду придя в сознание, клингонка оценила создавшееся положение. Если чуть сдвинуться влево, то коленом она сможет ударить в пах толстяка. Повиснув на могучих руках, Кали ждала подходящего момента, собираясь с силами. Она хотела уже было начать атаку, но тут у нее над головой просвистел луч бластера. Вожак разжал руки и отскочил в сторону. Кали не смогла отказать себе в удовольствии и пихнула обидчика ногой.

Голубоватый луч бластера еще пару раз сверкнул над головами охотников, заставив их дружно, как по команде, распластаться на сверкающем песке Тайгеты-Пять. Похожий на свинью толстяк зарылся носом в песок.

Кор в позе победителя возвышался над насильниками, поигрывая дисраптером. Из уст Кали вырвался радостный крик, в три прыжка она преодолела расстояние, отделявшее ее от любимого. Обняв жену свободной рукой, он не отводил глаз от поверженных врагов.

– Ах, Кор, я так рада! Как ты нашел меня? Прости, я поступила глупо.

Ласково потрепав жену по плечу, клингонец нежно поцеловал ее в лоб.

– Если тебе, дорогая, не терпится стать защитницей несчастных, то ты могла бы в крайнем случае взять с собой охрану.

Слова мужа смутили Кали. Некоторое время она молчала, виновато потупив взгляд.

– Если бы ты назначил в исследовательскую группу хоть одного настоящего воина, а не этих дураков и пьяниц, то, возможно, все было бы иначе.

– Что ты имеешь в виду?

– Во всяком случае, мы не стали бы смотреть сквозь пальцы, как убивают несчастных аборигенов! На борту «Клотоса» есть и порядочные офицеры.

– А федералам известно про убийства?

– Конечно. Но они также ничего не предпринимают.

– И потому ты решила стать героиней? – с укором в голосе спросил Кор. – Но предупредить ты меня могла?

– Я не хотела беспокоить тебя, дорогой.

– Не смеши меня, милая, – капитан нежно погладил жену по щеке и внимательно оглядел вжавшихся в песок охотников. – Сегодня мне удалось тебя спасти, но где гарантия, что в следующий раз я появлюсь вовремя?

Кор для острастки несколько раз выстрелил, метя между ног охотников и, взяв жену за руку, поспешил прочь от негостеприимного лагеря землян.

– Почему ты не убил их? – спросила Кали, медленно бредя по сырому песку пляжа.

– Потому что они люди. Кирку, бесспорно, не понравилось бы, если бы я убил граждан федерации.

– Но ведь они без зазрения совести убивают тайгетян! – взорвалась Кали;

– Я знаю. Поэтому я встретился с Кирком, и мы обсудили этот вопрос, – сообщил Кор, поглаживая жену по спине. – Мы решили, что ничего не можем пока сделать для животных. Тем более, если Тайгета-Пять войдет в состав Империи, то, скорее всего, их придется уничтожить.

– Нет! – вскричала Кали, прижав ладони к груди. – Ты не понимаешь, Кор. Тебя не было здесь, ты не слышал их песен, ты не общался с ними. Тайгетяне – прекрасные создания. Мы не должны причинять им зло.

Кор с нежностью посмотрел на жену и бережно взял ее за руку:

– Я никогда не видел тебя такой воодушевленной, дорогая, – признался капитан. – Какое у тебя сложилось мнение по поводу этой планеты и ее аборигенов?

– Одним словом не скажешь. Знаешь, красота и гармония их песен проникают и в сознание, и в подсознание. Я не могу это объяснить, – совершенно расстроенная Кали махнула рукой.

– Мне кажется, я должен провести некоторое время на планете и лично познакомиться с этими созданиями.

– Правильно, Кор. И тогда ты поймешь, почему мы должны защитить их.

– Согласен. Но сперва мне необходимо связаться с Кирком и совместно решить, что делать с алчными охотниками. Вряд ли твои увещевания способны прекратить их преступный промысел.

А после сегодняшнего инцидента они могут восстановить офицеров «Энтерпрайза» против клингонов, и нам придется воевать с ними.