Кровный враг

Глава восьмая

Колонна подошла к Линдинису ближе к вечеру. Фигул почувствовал ощутимое облегчение, увидев вдалеке форт. Их лошади были измотаны до предела, вызванным бегством, и темп их путешествия начал замедляться на последней второй или третьей миле. Здесь лесистые долины уступили место широкой полосе земли, образованной берегами узкой реки, земля была заболоченной в местах, где берега прорвало недавним штормом. По сторонам от дороги стояло несколько заброшенных ферм, окруженных полями неубранного урожая. Погода стала невыносимо холодной, и Фигул увидел, как его дыхание превращалось в туман перед его лицом, мешавший смотреть на форт, находившийся в миле или около того, дальше по тропе на запад.

Форт был построен в низине к югу от реки, с мостом, соединяющим его противоположные берега, где дорога, вымощенная лишь на небольшом расстоянии, вела на север. Взгянув на местность своим острым солдатским глазом, Фигул понял стратегическую важность Линдиниса для всей кампании. Форт обеспечивал жизненно важную связь между новыми торговыми постами в Кориниумом и Аква-Сулисом на севере, а также между Сорвиодунумом и Каллевой на востоке, а его расположение позволяло ему служить ключевым складом снабжения для запланированного продвижения легиона на запад весной. Более того, усиление контроля Рима над Линдинисом и его окрестностями ограничило бы влияние Каратака горными землями силуров и ордовиков.

- Оптион! - воскликнул Сцилла. - Что это там?

Фигул проследил за указующим пальцем посланника. Он заметил огромный холм, резко возвышающийся над равниной в нескольких милях от него. Земляные валы простирались почти на четверть мили, и даже на таком расстоянии можно было различить многоярусные земляные валы, окружающие огромное сооружение, и перекрывающие их пандусы. Это было захватывающее дух зрелище, которое всегда вызывало смешанные чувства благоговения и жалости в сердце галла.

- Это крепость на холме. - Он нахмурился, прежде чем добавить: - В любом случае это то, что от нее осталось.

Сцилла фыркнул: - После всех историй, которые я слышал о них, я ожидал чего-то более… грандиозного. - Он рассмеялся и покачал головой. - Удивительно, как их воины так долго держатся за такими грубыми укреплениями.

Глядя на бывшую крепость на холме, Фигулу было легко понять, почему туземцы так разочаровались в жизни под римским правлением. Некогда величественные городища теперь стояли заброшенными, их почерневшие руины смутно виднелись на холме, как гнилые зубы, и служили болезненным напоминанием об их унизительном поражении от солдат Второго легиона.

Из форта к эскортной колонне подъехали три темные фигуры. Когда они придвинулись поближе, Фигул сразу же познал в этих людях ауксилариев вспомогательных войск: батавов с густыми бородами, вооруженных характерными овальными щитами. Оптион осторожно натянул поводья, замедляя ход утомленной лошади. Батавы осторожно переводили взгляд с одного легионера на другого, положив ладони на навершие своих мечей, готовые выхватить оружие при малейшей провокации. Фигул признал, что, учитывая, что враг начал грабить римское снаряжение, их подозрения были вполне обоснованными. Люди, родом с северных берегов Рейна, были известны как бесстрашные воины, которым не было равных на поле боя, но эти люди казались весьма встревоженными. У среднего всадника на шлеме был гребень, и Фигул вытянулся по стойке смирно при виде вышестоящего офицера. Двое мужчин за плечами офицера то и дело поглядывали на колонну, словно ожидая в любой момент засады.

- Кто ты? - спросил офицер. Он адресовал свой вопрос Фигулу.

- Оптион Гораций Фигул! - рявкнул здоровенный галл и отдал честь, кратко объясняя свою миссию и представляя имперского посланника и Тренагаса. Офицер подозрительно взглянул на последнего.

- Центурион Гай Вибий Тудитан, - ответил он, оглядываясь на оптиона. - Наши часовые заметили, как вы приближаетесь. Префект Коскониан послал меня сюда, чтобы сопроводить ваших людей в форт.

- Слишком поздно вы спохватились, господин, - проворчал Рулл. - Мы попали в засаду в нескольких милях отсюда. Мы потеряли людей..

На измученном лице центуриона не было удивления: - Я понял. Эта дорога и сама по себе опасна, если не считать всего остального.

- Почему? - спросил Фигул, нахмурившись. - Что вы имеете в виду, господин?

Центурион Тудитан приподнял бровь, глядя на него: - Значит, ты не слышал? Кенатак снова прибегает к своим старым трюкам, создавая проблемы. Это проклятое место теперь в дерьме. Он покачал головой. - Префект Коскониан расскажет подробности. Теперь, вы все должны последовать за мной. Лучше не оставаться здесь дольше, чем это необходимо.

Блез выглядел пораженным: - Вы ведь не можете опасаться нападения прямо здесь, господин? Под носом форта.

Тудитан уставился на легионера: - Значит, ты плохо знаешь дуротригов. Они не боятся ни нас, ни наших армий.

Центурион резко повернулся и повел лошадь обратно по тропе, ведущей к форту. Фигул повел колонну вслед за Тудитаном и, пока они плелись по раскисшей дороге, обратил свое внимание на туземное поселение менее чем в четверти мили к югу от форта. Ограждение с насыпью было окружено валом покрытого дерном и внешним рвом, знакомые соломенные крыши кельтских глинобитных домов едва были различимы над валом. Столбы темно-серого дыма клубились с крыш в темнеющее небо над головой. Поселение было почти такого же размера, как и крепость на холме, подумал Фигул, за исключением того, что оно располагалось ниже и не имело такой системы защиты.

Небольшое расстояние дальше по дорожке привело их к главным воротам на восточной стороне форта. Внешний ров и внутренний земляной вал, укрепленный заостренным деревянным частоколом, обеспечивал защиту от нападения неприятеля, а через ров к воротам вел узкий пандус. Инженеры работали на обороне, ремонтируя разрушенную часть частокола. Фигул посмотрел на центуриона и вздернул подбородок, глядя на инженеров: - У вас здесь были какие-то проблемы?

Тудитан усмехнулся: - Буря, римлянин. Прошлой ночью она нанесла веселенький ущерб нашей обороне. Однако хуже всего пришлось туземцам. Разворотила довольно много их домов.

Часовые осторожно наблюдали за приближающейся колонной из караульной сторожки, которая была обращена на толстые деревянные ворота, а снаружи на страже стояли еще два солдата. Они опустили свои копья при виде Тудитана, и произошла небольшая задержка, пока один из часовых окликнул начальника стражи, а тот что-то ему ответил. Фигул огляделся в поисках признаков местного викуса - шумного месторасположения винных таверн и борделей, которые открывались сразу же за пределами выстрела возле каждого форта находчивыми торговцами, жаждущими заработать несколько динариев на солдатах. Здесь же не было ничего, кроме местного поселения - верный признак того, что окружающие земли было далеко не мирными.

Ворота открылись. Тудитан повел колонну сопровождения в форт, а Фигул проведя свою лошадь по пандусу и через ворота, взглянул на то, где им придется остановиться. Упорядоченная аккуратная планировка форта сразу же показалась ему знакомой, поскольку все римские форты были построены по одним и тем же основным принципам. Прямо за воротами стояли конюшни и казармы для кавалерийского эскадрона, а рядом находились стога сена для корма лошадям. В центре форта стояло здание штаба и лазарет, а также амбары, где, должно быть, хранились припасы гарнизона на приближающуюся зиму. На дальней стороне форта располагались казармы пехоты. Фигул насчитал несколько корпусов бараков - достаточных, чтобы вместить как минимум две стандартные когорты. Форт оказался намного больше, чем он ожидал, и было ясно, что ранее в Линдинисе размещались более крупные силы.

Солдаты вспомогательных войск сидели небольшими группами вокруг казарм. Некоторые из них держали кувшины с вином. Другие играли в кости или занимались чисткой своего оружия и лат. Но не было ощущения обычной непринужденной обстановки, которой солдаты обычно наслаждались в свободное от службы время; Фигул не мог не задуматься над этим. Батавы, самые задиристые и шумные из всех вспомогательных войск Рима, вели себя на удивление тихо. Они пребывали в мрачном настроении, и было ясно, что их боевой дух был сильно подорван.

В то время как дежурный оптион послал за чиновником, чтобы организовать размещение для Тренагаса и его свиты, солдатам пришлось распаковать свои седельные сумки, и им было отведено помещение в одном из пустующих бараков. Фигул поручил Хельве присматривать за лошадьми, а Руллу приказал заняться людьми. Затем он присоединился к Сцилле и последовал за Тудитаном в покои префекта, его мускулы тупо ныли от усталости, а живот урчал от голода. Он надеялся немного передохнуть по прибытии в Линдинис, лелея на последних милях надежду на горячую еду и теплую постель. Но теперь этим простым удовольствиям придется подождать.

Тудитан провел людей через плац к зданию штаба. Их провели в тесную комнату, тускло освещенную масляными лампами, и устеленную деревянными досками на земляном полу. Чисто выбритый мужчина в плаще с широким поясом угрюмо сидел за столом, заваленным свитками и восковыми табличками. Тудитан откашлялся, возвестив о прибытии двух своих гостей, и префект чопорно поднялся со стула. Фигул заметил как на одном из его пальцев сверкнуло золотое кольцо с печаткой. В отличие от большинства людей под его командованием, Коскониан был римским гражданином по рождению, как и большинство старших офицеров, командующих вспомогательными полками. Префект устало улыбнулся имперскому посланнику, игнорируя Фигула.

- Рад познакомиться с вами, господин, - сказал он. - Насколько я понимаю, вы столкнулись с неприятностями на дороге.

- Несколько налетчиков, - твердо ответил Фигул, выпятив грудь. - Ничего такого, с чем бы мы с ребятами не могли справиться, господин.

- Оптион спас нам жизнь, - заметил Сцилла. - Так же, как и правителю Тренагасу. Можно с уверенностью сказать, что если бы не он, мы бы здесь не стояли. Мы в большом долгу перед ним.

Коскониан выдавил из себя улыбку: - Мы у тебя в долгу, оптион?

Фигул начал объяснять цель их миссии, но Коскониан поднял тонкую руку и жестом приказал ему помолчать.

- Я знаю, почему ты здесь. Ты пришел, чтобы устранить этого негодяя Кенатака и поставить на его место нового правителя.

Сцилла нахмурился: - Как вы узнали об этом, префект? Прибытие Тренагаса в Британию - тайна, доступная лишь немногим избранным, и я уверен, что вашего имени среди них нет.

Коскониан перестал улыбаться: - Боюсь, это больше не секрет.

Сцилла холодно посмотрел на префекта: - Пожалуйста, продолжайте.

Префект выпрямил спину: - У меня плохие новости, господа. Кенатак узнал, что его должен сменить человек, которого он сам отстранил от власти.

- От кого? - спросил Сцилла.

- Но только не от людей нашего форта, - защищаясь, возразил Коскониан. - Мы даже не знали о вашем плане до сегодняшнего утра, когда Кенатак поднял большой шум.

Посланник нахмурился: - Кто-то, должно быть, сообщил Кенатаку. Кто-то из наших . - Он покачал головой. - Расскажите мне, что именно произошло, префект.

Коскониан сказал: - Я отправил группу инженеров в Линдинис, чтобы восстановить ущерб, нанесенный поселению во время недавнего шторма, - один из тех актов налаживания хороших отношений, о которых постоянно твердит легат Плавтий, - фыркнул он. - Мои инженеры оказались в ловушке внутри как раз в тот момент, когда Кенатак узнал о прибытии вашего человека. Его сторонники окружили инженеров и загнали их в коровник, который подожгли. Бедняги сгорели заживо. Кенатак публично назвал Тренагаса марионеточным правителем и подстрекает все поселение восстать против нас. Он даже пытается заручиться поддержкой в некоторых отдаленных поселениях, находящихся под его властью.

Сцилла погладил свой подбородок: - Я понимаю. И где сейчас Кенатак?

Префект пожал плечами: - Думаю, заперся в своем загоне со своими верными телохранителями.

- Вы совершенно уверены, что он не сбежал?

Коскониан покачал головой: - Мои разведчики патрулируют местность, арестовывая всех воинов, которые могут попытаться присоединиться к нему из других поселений. Они бы увидели Кенатака, если бы он попытался удрать. Во всяком случае, видимо, это не его стиль. Он один из тех кровожадных аборигенов, которые предпочли бы сражаться, несмотря на все шансы против него.

Сцилла сузил глаза на префекта: - Почему вы ничего не сделали, чтобы предотвратить эту прискорбную цепь событий?

Косконианус явно ощетинился замечанием посланника: - Я понятия не имел, правдивы ли слухи о правителе, который заменит Кенатака, пока не появились вы. Если бы я пошел и арестовал Кенатака до того, как его заменят, это вызвало бы переполох. Туземцы и так достаточно беспокойны.

- Хорошо, - уступил Сцилла. - Но если его обнадеживающие планы обеспечили ему поддержку дальних племен, как вы предполагаете, то любые попытки сместить его с поста будут гораздо более рискованными.

- Другие вожди могут оказать ему поддержку, - предположил Фигул, в голове его роились мысли. -Племенные фракции обычно терпеть не могут друг друга, но они отбрасывают свои разногласия, когда дело доходит до Рима. Они ненавидят нас всех одинаково. Как только они узнают, что мы пытаемся убрать Квенатака, они могут откликнуться на его призывы о помощи.

- Теперь ясно, что мы должны делать, - заявил Сцилла. - Поскольку Кенатак был предупрежден, мы должны устранить его, прежде чем он получит возможность еще больше укрепить свои позиции. Нельзя терять время. Сегодня вечером Тренагас должен стать новым правителем. Он повернулся к Фигулу. - Оптион, ты со своими людьми должен немедленно сопроводить Тренагаса в Линдинис. Ты войдешь через ворота, сопроводишь его в резиденцию в центре поселения и насильно отстранишь Кенатака от власти, чтобы новый правитель смог занять свое место. Коскониан будет сопровождать тебя с центурией батавов.

Префект старался не показывать вида, что он встревожен. Он беспокойно прочистил горло: - Э-э, это разумно? - с тревогой спросил он. - Идти туда всего с сотней солдат… В этом поселении тысячи разгневанных туземцев.

- Я думаю, там, в основном фермеры и женщины, - самодовольно ответил посланник. Он тонко улыбнулся Коскониану. – И они, вряд ли сравнятся с закаленными в боях батавами под вашим командованием. Кроме того, мы должны воздерживаться от любой жесткой тактики в отношении туземцев. Люди Линдиниса и так уже настроены враждебно к нашему присутствию, и мы должны быть осторожнее, чтобы не сделать ничего, что могло бы склонить их к открытому мятежу. Мощная демонстрация силы может спровоцировать сторонников вождя на какую-нибудь глупость.

Префект открыл, было, рот, чтобы возразить, но Сцилла перебил его.

- Я отдаю вам приказ в качестве официального представителя Его Величества императора Клавдия, и вы должны подчиняться мне как таковому.

Префект какое-то время стоял в ошеломленном молчании, сгорая от возмущения от того, что вольноотпущенник приказывает ему. Затем он вспомнил, с кем разговаривал, и какой ущерб он мог нанести своей будущей политической карьере, перейдя дорогу доверенному вольноотпущеннику Императора. Он опустил голову: - Как скажете.

- Рад это слышать. Ваши правила ведения боя заключаются в том, чтобы атаковать только тех, кто нападает на вас первым, и только потом применить соответствующую силу. Я не хочу, чтобы ваши люди вызвали негативную реакцию туземцев.- Сцилла посмотрел на Фигула. На его тонких губах появилась злая улыбка. - Захвати Кенатака живым, если сможешь, оптион. Публичная казнь свергнутого вождя послужила бы очень эффективным предупреждением для других вождей остальных племен, рассматривающих возможность восстания против Рима.

- А если он откажется? - спросил Фигул.

- Тогда убей его, - категорически ответил Сцилла. Он сцепил руки. - Теперь, если это все, я предлагаю вам обоим подготовить своих людей. Пришло время избавиться от Кенатака раз и навсегда.