Кровь и Пепел. Вторжение

Глава 22 — Огнем и мечом

Велес — северная Италия, оперативная база Ордена, 16:00 по местному времени

Очередной транспортник набрал скорость, тяжело оторвался от взлетной полосы и взлетел, оставляя внизу кипевшую на аэродроме суету. Еще более десятка грузовых самолетов стояли готовыми к вылету, остальные лихорадочно заправлялись, брали на борт людей, технику, боеприпасы — и без промедления взлетали. Однако они не пропадали из виду, барражируя над авиабазой и дожидаясь остальных. Вся авиагруппа — транспортники с десантом, ганшипы и штурмовики прикрытия — пойдет одним строем, чтобы обеспечить успех высадке и создать максимальную плотность огня.

Велес, присев на ящик со снарядами для «Триария», десантируемой автоматической турели, бросил мрачный взгляд на темнеющее небо. Пелена еще не дотянулась до этой местности, но ее края уже виднелись на горизонте, в виде грязных, свинцово-серых туч над белоснежными шапками альпийских вершин. Операция началась с часовой задержкой — из Праги должны были прибыть основные силы командорства «Центр», в чьей зоне ответственности и находилась Женева. Совет магистров обсудил ситуацию и по всей видимости, принял решение о сдвиге времени начала высадки — для синхронизации прибытия боевых групп в Женеву. Боевая группа Велеса и Мары в числе прочих отрядов командорств «Север» и «Восток» будет вылетать отсюда, с оперативной базы Ордена. Она была создана на американской авиабазе несколько часов назад. Весь персонал эвакуировали, и сейчас военный аэродром со всей летной техникой находился в полном распоряжении Ордена. Велес и раньше понимал, что служит во влиятельной надгосударственной организации, но до этого дня не осознавал в полной мере ее возможностей.

Его группу объединили с группой Мары и усилили сводный отряд несколькими бойцами из «Востока». Один из них, седовласый араб со смуглым, изрезанным морщинами и шрамами лицом, был неплохо знаком Велесу. Сержант-командор приветственно махнул рукой своему старшему брату по оружию, и тот кивнул в ответ, узнав Велеса.

— Здравствуй, друг мой, — степенно изрек араб. — Жаль, что мы снова встретились при столь трагичных обстоятельствах…

— Приветствую, брат Аль-Каум, — почтительно отозвался Велес, заключив крепкое рукопожатие. — Я тоже рад тебя видеть. Наш вылет через двенадцать минут, ждем свободную полосу.

— Мне это уже ведомо, — хмыкнул восточный воин. — Мы же летим одним самолетом. Лучше скажи, что сам думаешь обо всем этом? — он вскинул взгляд в небо, с двумя десятками круживших в нем транспортников и штурмовиков.

— Если честно… у меня плохое предчувствие, — после паузы мрачно ответил Велес. — Слишком все сумбурно, у нас не было времени на подготовку и планирование операции. Свежих разведданных тоже толком нет, ситуация меняется чуть ли не каждые полчаса. Собраны мощные силы… Но какой от них толк, если что-то пойдет не по плану?

— У нас уже нет выбора, — тяжко вздохнул Аль-Каум. — Врата нужно закрыть любой ценой, даже если это будет стоить Ордену половины его братьев. Культ нас переиграл, и последствия сего тяжелейшего просчета мы обязаны искупить. Мне остается лишь вера в то, что сил трех командорств на это хватит…

— С лихвой хватило б и одного, но кое-кто в Ватикане повелся на наживку Культа! — раздался сзади язвительный голос. — Хотя я чуял неладное и довел свои подозрения до гросс-магистра Тина! Но мой голос не был услышан! А теперь Орден вынужден пожинать плоды своих близоруких решений!

— Ларан, друг мой, — Аль-Каум узнал говорящего, даже не оборачиваясь. — Будь сдержаннее и не спеши озвучивать свои незрелые суждения. Груз ответственности высок, и люди под его весом порой совершают ошибки. Брат гросс-магистр Тин — не исключение. Насколько мне ведомо, решение о пражской операции принималось коллегиально всеми магистрами, на основе огромного массива разведданных. Просчет был лишь в том, что мы недооценили коварство Культа.

— В любом случае сделанное уже не вернешь, и нам всем предстоит потрудиться, — примирительно развел руки Велес. — Всем вместе.

— Ты даже не представляешь, насколько прав насчет «вместе», — хмыкнул Ларан, скрестив руки на груди. — Меня приписали к вашему славному сводному отряду…

— А как же твоя боевая группа? — приподнял бровь Велес.

Ворон, сидящий на плече Ларана, хрипло и как будто насмешливо каркнул, покосившись на него черно-багровым глазом.

— Ах да, ты не в курсе, — усмехнулся хозяин птицы. — Позволь представиться. Сержант-командор Ларан, лучший снайпер командорства «Центр», и возможно, всего Ордена. И да, я обычно работаю один. Не люблю, когда кто-то крутится под ногами.

— Уверен, что бойцы моего командорства заставят тебя изменить свое мнение о собственных выдающихся способностях, — в тон ему ответил Велес. — Особенно Мара. Слышал о ней?

— О да, наслышан и даже знаком… правда не насколько близко, как того бы хотелось, — облизнул губы Ларан. — Опасная штучка. По статичным целям она работает чуть хуже меня, но вот ее навыки стрельбы по движущимся — просто поражают. До сих пор не понимаю, как она это делает… и пока не разберусь — не смогу назвать себя лучшим из нас двоих.

— Обычных людей нет и быть не может среди нас. Мы все владеем Даром, посему и являемся частью Ордена, — подытожил Аль-Каум. — Но нам пора, скоро вылет.

В тяжелый транспортник, стоящий на взлетной полосе, закончили погрузку автоматических турелей и боеприпасов. Полностью экипированные бойцы отряда Велеса уже поднимались по пандусу. Собеседники, не теряя времени, тоже разместились в грузовом отсеке. Ворон, не покидая плеча Ларана, вглядывался в новые лица, как будто изучая. Пронзительный взгляд птицы уперся в молодого парня, смотревшего на него не с меньшим любопытством.

— Ого, вот это да! Ничего себе! Он же инициирован, так ведь? — воскликнул тот. — Но как?! Животные-то не выживают!

— Мальчик, ты случаем, самолетом не ошибся? Или в Орден теперь детей набирают? — после паузы, вкрадчиво, но с угрожающими нотками в голосе поинтересовался Ларан. — Когда со старшими говоришь, представляйся и выказывай должное уважение. Во избежание, так сказать.

— Брат Хорс, оруженосец брата сержанта-командора Велеса, командорство «Север»! — вытянувшись, отрапортовал тот.

— О боже… неужели у Ордена все так плохо, что в серьезный бой уже кидают желторотых птенцов? — воздел глаза к потолку Ларан. — Хоть имя подходящее выбрали, для оруженосца — в самый раз! Дар-то какой у тебя?

— Я… я не знаю… — потупился Хорс. — Он пока не проявился…

— Осталось тридцать секунд до взлета, малыш. Если хочешь когда-нибудь узнать, что у тебя там за Дар, советую покинуть борт. Прямо сейчас. Потом будет поздно.

— Сержант-командор, я покину самолет лишь в составе всей сводной боевой группы или по приказу моего прямого командира! Никак иначе! — твердо отчеканил оруженосец, не отводя от него взгляда.

— Ларан, он на редкость упертый, видел бы ты его акколаду, — усмехнулся Велес. — Так что смирись уже, я и сам не в восторге.

— Детский сад… — вздохнул тот. — Будешь мне мешаться и докучать, лично скормлю тебя первой же оголодавшей гончей.

— Так точно, сержант-командор! — выкрикнул Хорс под гул турбин взлетающего транспортника. — И… насчет вашего ворона… я бы все же хотел узнать…

— Унгус. Ворона зовут Унгус, оруженосец. Да, он инициирован. И, предупреждая дальнейшие вопросы, уточню специально для тебя — инициацию с некоторой вероятностью может пережить любое достаточно разумное существо, будь то ворон, лошадь или собака. Именно поэтому мне совершенно непонятно, как ты прошел акколаду.

Парень, уловив неприкрытую издевку, напрягся и побагровел. Обстановку разрядил Аль-Каум, подводивший заточку на одном из своих бритвенно острых мечей:

— Ларан, будь снисходительней. Опыт и мудрость приходят лишь с годами. Все мы когда-то были такими, даже я, убеленный сединами старый лев…

— Сержант-командор Аль-Каум! Это же вы, верно? Больше никто в Ордене не носит сразу два меча! А зачем вам два?

— Один для людей, другой — для тварей, — хохотнул Ларан. — Передаю эстафету объекта тупых вопросов тебе, «о друг мой». Сам напросился!

Раздались сдавленные смешки, Велес улыбнулся, а где-то в глубине своего «Джаггернаута», не сдержавшись, хрюкнул Аркуд.

— Аллах дал мне две руки, так зачем же обделять вторую? — невозмутимо изрек Аль-Каум. — И твой командир меня прекрасно в этом понимает, — он кивнул на пару «Грифов», лежащих в кобурах Велеса. — Тем более, что этот меч — боевой трофей, добытый моей первой и самой значимой победой…

— Значит вы и в самом деле тот, кто убил Драко Волатуса?! — опять бесцеремонно перебил его оруженосец, сам того не заметив. — Даже не верится! Я говорю с живой легендой Ордена! — восхищенно прошептал он. — Сколько же вам лет?

— Больше, чем я мог и надеяться прожить, — вздохнул тот. — Но уверяю, мои мечи все так же быстры и точны, как и раньше.

— В семьдесят девятом, на своей первой операции в ранге рядового рыцаря, я повидал твои мечи в действии, — подтвердил Велес. Тогда ты за полминуты решил исход всего боя…

— Семьдесят девятый? — переспросил Хорс. — Дерзкое нападение и захват Культом двух верхних уровней штаба командорства «Восток»?

— О, наш оруженосец оказывается, начитан, — не преминул в очередной раз съязвить Ларан.

— Да. Именно там, в Мекке, мы и познакомились, — ответил Велес. — И я был весьма впечатлен. Лучшего мечника я пока не видел во всем Ордене. Держись рядом, и у тебя будет возможность дожить до его лет.

— Уже не будет. Надо было слушать умных людей и оставаться на базе… — Ларан, получив колючие неодобрительные взгляды от Аль-Каума и Велеса, не стал продолжать и сменил тему. — Может уже закончим наш милый вечер воспоминаний и обсудим план предстоящей заварушки?

— Ты прав. — Велес пихнул локтем сидевшего рядом в наушниках Гаврана. — Выключи музыку, ты на боевой операции.

Тот испуганно закрутил головой, сдернул наушники и поспешно спрятал их в одном из карманов разгрузки. Остальные бойцы тоже подобрались поближе.

— Итак. Место операции: комплекс зданий ЦЕРНа, это западный пригород Женевы, граница Швейцарии и Франции. Как вам всем уже известно, прошлой ночью там были открыты Врата. Цели операции: обезопасить зону высадки, начать закрытие Врат и удерживать оборону до исчезновения портала. В первой волне пойдет штурмовая авиация и дроны командорства «Запад». Тяжелых бомбардировщиков не будет, видимо к началу операции их перебросить не успевают. Артиллерийской поддержки не будет по этой же причине. После того, как отработают штурмовики, второй волной в дело вступают ганшипы и десант. Сначала сбрасываем «Триариев». Когда они развернутся на земле и расчистят зону высадки, начнется наша работа. Главные задачи нашей сводной группы — пробить дорогу отрядам, которые будут закрывать Врата, и обеспечение их безопасности на время закрытия.

— У нас на всю группу ни одной «Геммы»? — уточнил Ларан.

— Это не наша задача, — ответил ему Велес. Закрывать Врата будут другие. Впрочем, одну «Гемму» все же выдали, на всякий случай. Гавран, где устройство?

— Я положил его вон туда, — Гавран указал на рюкзак, стоящий в десятке метров. От этого инфразвука у меня аж скулы сводит.

— Какой расклад по силам противника? — прогудел молчавший доселе Аркуд.

— Данные постоянно меняются. На текущий момент точно известно, что Вратами прошел Пятьдесят седьмой пехотный, часть Двадцать восьмого, и, что самое неприятное, несколько когорт Первого Гвардейского. Также несколько часов назад был зафиксирован резкий скачок изменения диаметра Врат. Думаю, вы знаете, что это значит.

— Вратами прошел Высший… скорее всего легат одного из легионов, — мрачно озвучил общую догадку Аль-Каум. — Здесь мы бессильны…

— Ну, я бы не стал говорить за всех, — загадочно отозвался Ларан, положив руку на небольшой кейс, стоящий на полу. От металлического чемоданчика веяло холодом, а местами он даже подернулся тонким слоем инея. — На этот случай я получил должные инструкции и средства.

— Субъядерные патроны? — уважительно покачал головой Аркуд. — У нас такой роскоши нет, мы больше по старинке. Но теперь, по крайней мере, стало понятно, зачем у нас в группе второй снайпер.

— Что по Низшим седьмого ранга? — осведомился Аль-Каум. — Кастигаторы, драконумы, армаддоны?

— Кастигаторы — наверняка, но как единичные цели. В зоне высадки их вообще может не оказаться. А если и будут — они слишком заметны, ими займутся штурмовики и ударные дроны в первой волне. По драконумам: диаметр Врат сейчас — около пятнадцати метров. По расчетам, этого недостаточно для прохода даже молодого драконума со сложенными крыльями. Ему их просто срежет. Армаддон Вратами не пройдет тем более — по той же причине. Как только зона высадки будет зачищена от кастигаторов — воздух наш. Дальше держим оборону от легионеров, групп сангусов и наводим авиацию на уцелевших кастигаторов, если таковые останутся. После прохода штурмовиков там будет лунный ландшафт, незамеченным к нам уже не подобраться.

— Там ведь еще остались гражданские… обычные жители… — потрясенно прошептал Хорс. — Как же они…

— Очнись уже, оруженосец, — Ларан с силой хлопнул ладонью по матово-черному боку стоящей рядом трехметровой турели. — Раз дело дошло до «Триариев», которые различают лишь своих, орденских, то гражданских в зоне высадки уже заранее списали со счетов. Да и нет там уже никого, все либо выжаты до последней капли для расширения Врат, либо обращены.

— Хорс, как ни печально это признавать, но тут я полностью согласен с Лараном, — кивнул Велес. — Мы высаживаемся в самый центр Области Смерти. Тот, кто не из Ордена — враг по умолчанию.

— Вводная понятна, брат сержант-командор, — тяжело, с усилием выдавил из себя оруженосец.

— Вопросы есть? Проверяем оружие и экипировку, семь минут до высадки, — Велес сверился с таймером. — Наших «Триариев» пропускаем вперед, и сразу за ними.

Бойцы защелкали магазинами и затворами, приводя оружие в боевую готовность. Сидевшая поодаль Мара, так и не проронившая ни слова, даже не шелохнулась. Она смотрела на противоположную стену пустым взглядом, обращенным внутрь себя. Как будто прислушиваясь к чему-то. И Велес, задержавший на ней взгляд, вздрогнул от неожиданности, когда она подскочила и рванулась к нему. Мара врезалась в него всем телом, сбивая на пол, а в следующий миг большой кусок обшивки самолета на этом самом месте как будто выдрало. Воздух с ревом устремился в разлохмаченную дыру. В иллюминаторе мелькнул гигантский крылатый силуэт, с зажатым в лапе обломком. Транспортник, теряя высоту, устремился вниз, в плотные слои плывущей под ним Пелены.

— Драконумы!! — бешено проорал Ларан сквозь отчаянный гул турбин. — Говно твои расчеты!

— Всем! Покинуть борт! — Велес прыжком оказался на ногах. — Включить «Обереги»!

Пандус начал приоткрываться — пилоты понимали, что драконум сейчас пойдет на разворот, и отчаянно пытались выиграть лишние секунды для отряда рыцарей Ордена. Видимость упала — самолет шел внутри Пелены. Двигатели, набрав пепла, потеряли мощность и снижение перешло в падение. Тусклая вспышка впереди осветила пилотскую кабину — драконум выплюнул горящий сгусток, угодивший в один из штурмовиков сопровождения. Вторая крылатая тень прошла прямо под падающим самолетом, попутно оторвав одну из турбин. Казалось, что крылатый демон играл со своей добычей, не спеша добивать ее. На штурмовиках не было ракет воздух-воздух, и они не могли защитить ни себя, ни остальных.

Грузовой люк раскрылся уже более чем на метр, и бойцы посыпались в кромешную тьму. Ларан и Хорс выпрыгнули, за ними устремился Аль-Каум. Мара, сверкнув взглядом на Велеса, рыбкой нырнула в раскрывшийся проем, жестом показав ему четыре пальца. Аркуд, на ходу подхватив Гаврана, тоже выпал из транспортника. Велес, отсчитывая время, напоследок обвел взглядом грузовой отсек, чтобы убедиться, что он последний, немного замешкался — и чуть не лишился жизни. На исходе четвертой секунды огненный шар угодил в правое крыло самолета. Пол и потолок поменялись местами, Велеса, уже стоявшего на пандусе, с силой приложило о турель и выбросило наружу через дыру в корпусе транспортника.

Сознание вернулось к рыцарю за сто пятьдесят метров до поверхности земли. Он рванул кольцо парашюта, но купол не успел раскрыться полностью. Велеса спас густой хвойный лес, росший на гористом склоне. Ломая еловые и сосновые ветви, он наискосок пробил крону нескольких деревьев и тяжело приземлился на усыпанный хвоей подлесок. Секунд двадцать Велес приходил в себя, пока его организм устранял ушибы, ссадины, разрывы связок и мышц. Он поднялся на ноги одновременно с мощным взрывом, эхо от которого прокатилось по окрестным горам. Их самолет, набитый боеприпасами под завязку, наконец встретился с землей.

Велес проверил свой «Оберег». До границы области Смерти было еще более десяти километров, поэтому он отключил его, чтобы не привлекать внимания демонов инфразвуком. Сверившись с картой, рыцарь выяснил, что находится примерно в тридцати километрах южнее Женевы. Связь со штабом отсутствовала — висящая Пелена глушила все сигналы. Но и без связи, по мутным всполохам в темно-багровом небе, было предельно понятно — операция провалилась, едва начавшись. Демоны все же нашли способ переправить нескольких молодых драконумов через Врата, не отрезав им при этом крылья. И так как этого никто не ожидал, их хватило для уничтожения десанта и многих самолетов огневой поддержки.

Судя по мерцавшему на севере отблесками далеких взрывов зареву, большая часть штурмовиков все же успела отбомбиться по ЦЕРНу и ушла обратно на базы. Вернутся они с полным комплектом ракет воздух-воздух, но драконумы уже сыграли свою роковую роль, и даже их гибель толком ничего не изменит в сложившемся раскладе. Врата не уничтожить авиабомбами, здесь помогут лишь «Геммы». Но их теперь некому применять. Рыцари боевых групп частично погибли, выжившие же рассеяны по всей Южной Франции. Нужно собирать своих и отходить. Горы кишат сангусами и гончими, по дорогам идут когорты легионеров. Одно неверное движение — и вся его группа погибнет, даже не начав выполнение боевой задачи.

Рыцарь, не теряя времени, перевел свой «Спектр» в активный режим. Броня тускло замерцала — адаптивный камуфляж подстраивался под окружающий фон. Оба «Грифа» не пострадали и все так же покоились в поясных кобурах. Черный рыцарский клинок тоже был на месте — в заплечных ножнах. А вот его «Арч», штатный орденский крупнокалиберный автомат, остался в самолете. Велес тяжело вздохнул, обводя взглядом смутные очертания горной долины, раскинувшейся ниже. На противоположном склоне полыхали обломки их транспортника. Глухие взрывы оставшихся в грузовом отсеке боеприпасов раскатистым эхом гуляли меж горных отрогов. В нескольких километрах севернее рокотали роторные автоматические пушки — один из «Триариев» все же развернулся и сразу нашел для себя множественные цели. Наличие крупных сил демонов буквально под боком совсем не радовало.

Мягко и бесшумно ступая по опавшей хвое, Велес приступил к спуску. Склон был весьма крутым, и часто попадались почти отвесные скалы. Рыцарь старался не шуметь, зная, что в долине наверняка рыщут гончие, и что гораздо хуже, могут быть звенья сангусов. Поэтому передвигался зигзагом, выбирая дорогу под прикрытием деревьев или прячась среди скал. Примерно к середине спуска удобные тропы кончились, и рыцарь, толкнувшись от края очередного обрыва, спрыгнул на скалистый кряж пятнадцатью метрами ниже. Сервоприводы брони и встроенные на такой случай в экзоскелет демпферы смягчили прыжок. «Спектр» изначально и создавался с учетом подобных требований. Бронекостюм, помимо прочего, позволял при необходимости приземляться с высоты более двадцати метров или двигаться десятиметровыми скачками со скоростью автомобиля.

На тактическом дисплее замерцала новая отметка — в полукилометре отсюда находился кто-то из его боевой группы. Велес продолжил спуск, длинными прыжками перелетая от одной скалы к другой. Наконец склон стал более пологим, сосновый бор сменился дубовой рощей, и рыцарь перешел на бег, скользя между густыми деревьями. Отметка не двигалась, и последнюю полусотню метров он осторожно крался, заподозрив неладное. На поляне, среди ветвей и листвы, в неестественной позе лежало изломанное тело. Велес, оглянувшись, склонился над лежащим. Признаков жизни не было. Сложенный парашют так и лежал в ранце — этому несчастному повезло меньше, чем сержант-командору. Велес аккуратно перевернул его на спину, снял шлем с мертвого и вгляделся в лицо.

— Скимах… — рыцарь узнал своего бойца, штатного экзорциста боевой группы. Хотя «Обереги» использовались Орденом уже более полувека, но в каждом отряде по многовековой традиции всегда был хотя бы один экзорцист, владеющий искусством изгнания мортуса из тела носителя. На эту специальность подбирали бойцов с особым тембром голоса, который шлифовали до нужного состояния операциями на голосовых связках и изматывающими упражнениями. К концу обучения экзорцист, читающий специально подобранные древние ритуальные фразы, как бы служил «Оберегом» и себе, и всем, кто находился рядом. — Ты был смелым и отважным воином Ордена. Иди же сквозь тьму к свету, брат мой… — Велес прикрыл погибшему глаза и, вздохнув, выпрямился.

Бросив взгляд на дисплей в поиске новой отметки, рыцарь на секунду отвлекся — и едва не пропустил молчаливый, бесшумный прыжок гончей, подкравшейся к нему среди густых багровых теней. Оскаленная пасть твари мелькнула перед его лицом, но Велес уже уклонился, крутанувшись на пятках. Пистолет прыгнул в ладонь, и рыцарь отточенным на боевых симуляциях движением загнал пару пуль цибусу в загривок. Демон безжизненной тушей свалился в траву, а вокруг раздался инфернальный вой. Велес перебросил пистолет в левую руку и выхватил клинок. Не меньше двух десятков гончих кружили по темному лесу, выгадывая момент для решающего рывка.

Рыцарь усилием воли воззвал к своему Дару, вгоняя сознание в боевой режим. Сердце заколотилось в сумасшедшем ритме, движения стали быстрее, а воздух — как будто гуще. Первая тройка гончих, рванувших к нему с разных сторон, даже не успела понять, что их убило. Спустя миг еще пятеро демонов выскочило на поляну, отгоняя его к краю. Боек щелкнул — закончились патроны. Двух гончих Велес располосовал в полете, вбивая третьей в морду кулак с зажатым в руке пистолетом. Оружие застряло в остатках клыков, и выдернув руку, рыцарь змеиным перекатом ушел вбок от пары оставшихся — выиграв себе полсекунды. Для Велеса, действовавшего на своем пределе возможностей, это была целая куча времени. Он успел бросить клинок в одного из цибусов, выдернуть из кобуры второй «Гриф» и, уже падая на спину, высадить полмагазина в брюшину второго, пролетающего над ним. Тяжелыми пулями гончую буквально разорвало пополам и рыцарь еле успел откатиться от хлестнувшего потока едкой черной жижи. Из тьмы одновременно рвануло еще с десяток тварей, и Велес четко осознал, что сейчас, несмотря на броню, его разорвут на куски.

Опережая гончих на миг, по лесной поляне метнулась тень, отсекая их от своей жертвы. Тускло блеснули клинки — один орденский, второй — отлитый во мраке Абаддона многие века назад. Демоны взревели и бросились на новую цель. Это стало их роковой ошибкой. Аль-Каум — это был именно он — начал свой смертельный танец. Мечи порхали с ошеломительной скоростью, со свистом рассекая плоть и кости, отрубая когти, лапы, головы. Ни одного лишнего движения, ни одного удара впустую. Через несколько секунд все было кончено. Сержант-командор успел застрелить еще двух гончих, с остальными расправился его арабский друг. Выпав из боевого режима, Велес обессилено упал на одно колено, приходя в себя. Перед глазами плыли цветные круги, тело била мелкая дрожь. Его поддерживал лишь активный экзоскелет «Спектра», а встроенная медсистема вкалывала тонизирующие вещества, помогая быстрее восстановиться.

Тем временем Аль-Каум, даже не запыхавшийся, спокойно осмотрел поляну, склонился над телом мертвого экзорциста и чем-то щелкнул. Еле слышное гудение исчезло. Велес понял свою промашку и к своему стыду, вновь ощутил себя зеленым, неопытным оруженосцем.

— Друг мой, разве тебе не ведомо, что звук «Оберега» привлекает демонов? — поинтересовался Аль-Каум, помогая Велесу подняться на ноги. — Или ты специально искал славной битвы?

— Ведомо, ведомо, — хмуро признал правоту друга сержант-командор. — Моя ошибка, каюсь. Которая могла мне дорого стоить.

— Одна из, — мягко поправил его седовласый араб. — Если бы ты держался центра поляны, как я, или включил свой собственный «Оберег», то вполне справился бы и сам. А уж бросать свой меч во врага — вообще сущая глупость.

— Все, не продолжай, я сейчас сквозь землю провалюсь, — примирительно поднял руки Велес. — Главное, что жив остался. Спасибо, что выручил.

— Не стоит благодарности, — отмахнулся тот. — Одно дело делаем, общее.

— Кто-то еще из наших выжил? — сержант-командор вновь кинул взгляд на экран с тремя отметками — своей, Аль-Каума и мертвого бойца, так и лежащего в центре поляны.

— Хотелось бы верить, — задумчиво изрек араб. — В полете я видел парашют молчаливой воительницы из твоего отряда, она приземлилась у северного входа в сию долину. Остальных наверняка унесло дальше, минимум на десяток километров ближе к Женеве.

— Я видел бой как раз в том районе, — Велес указал рукой на север. — Один из «Триариев» развернулся на местности и дал жару демонам. Нужно добраться до этого квадрата и найти Мару.

— Бой уже затих, — прислушался Аль-Каум. — Либо кончились враги, либо они оказались «Триарию» не по зубам. Пойдем быстро, но тихо. Если в долине есть сангусы, то столь малыми силами можем и не отбиться.

— Тогда тем более нужно уходить отсюда, — подытожил сержант-командор, вытаскивая свой клинок из мертвой гончей. Вытерев его о шерсть цибуса, рыцарь загнал меч обратно в ножны. — Мы и так слишком нашумели.

Глава 23 — Богиня смерти

Сразу покинуть поляну не получилось — еще пару минут Велес потратил, чтобы найти свой второй «Гриф», вытащить его из пасти цибуса и кое-как оттереть от черной крови и слизи. Пистолет явно нуждался в полной разборке и тщательной чистке. Велес решил привести его в боевое состояние, как только того позволит обстановка. Сейчас нужно было спешить. Аль-Каум тем временем снял с тела Скимаха боеприпасы и «Оберег». Хоронить павшего товарища времени, увы, не было, как и возможности забрать тело.

Рыцари, прячась в густом лесу, продолжили путь ко входу в долину. Время от времени жутким эхом раздавался отдаленный вой рыщущих в поисках добычи гончих. Перебегая через петляющее по долине двухполосное шоссе, Велес обратил внимание на четкие следы громадных копыт, оставленные на асфальте.

— Кастигатор! — прошептал он своему другу, ускоряясь. — Здесь прошла одна из когорт!

Аль-Каум молча кивнул, тоже прибавив ходу. Сейчас открытый бой с легионерами не сулил им ничего хорошего. Преодолев еще с километр по лесу, они выскочили на открытое место. С десяток двухэтажных домов стояло, прижавшись к самой опушке, чуть поодаль находился придорожный магазин и небольшая заправка. Свет нигде не горел, на парковке и между домов не было ни души. Однако виднелось несколько седанов, стоящих в ожидании своих хозяев. Велес задумчиво задержал взгляд на ближайшем автомобиле, но тут же отказался от этой мысли. Шоссе узкое, со множеством поворотов, скорость не набрать, пространства для маневра в случае чего тоже не будет. Проще своим ходом.

— Как думаешь, жители сбежали, или погибли? — негромко поинтересовался он у араба.

— Ни то, ни другое, — уверенно произнес тот. — Если б сбежали, то автомобилей бы не было. И пока что не погибли — на домах нет следов взлома и разрушений. Мортусы тоже досюда еще не дотянулись. Наверняка сидят в своих подвалах, трепеща от страха.

— Да, похоже на то, — согласился Велес. — Скорее всего, считают, что началась Третья Мировая, Европа сгорела дотла и наступила ядерная зима. На улицу боятся выходить из-за радиации, а дозиметров, чтоб проверить свои догадки, ни у кого из них нет. Что будем делать?

— Идем дальше, — после короткой паузы ответил Аль-Каум. На уговоры и объяснения нет времени. У нас другая цель.

— Согласен. Нужно как можно скорее найти оставшихся бойцов, — кивнул Велес. — Но возьмем чуть западнее, нужно отдалиться от шоссе. У меня плохое предчувствие.

Оба рыцаря осторожно обошли по дуге парковку с покрытыми пеплом машинами и направились дальше. Лес поредел, и теперь они перемещались перебежками от одной рощицы к другой. Через пару минут деревья закончились, сменившись альпийским лугом с торчащими тут и там и заросшими мхом обломками скал. Велес бросил взгляд на дисплей — на нем уже мерцал значок «Триария», развернувшегося в паре километров северней, за гребнем ближайшего холма. С темно-багрового неба вновь посыпались пепельные хлопья, видимость упала. Но интегрированный в шлем ПНВ, совмещенный с тепловизором, давал рыцарям четкий вид окружающей местности. Поэтому яркий силуэт на противоположном склоне долины сразу привлек внимание Велеса. Он затаился за ближайшим обломком скалы и прильнул к прицелу.

— Легионер! — вполголоса произнес он. — Цибус-пехотинец, вроде бы мечник. Плохо. Поодиночке они точно не ходят. Где один, там и сотня, а то и больше. Двигаемся осторожно, если нас заметят, задача усложнится, придется отрываться и делать крюк.

Пригнувшись, рыцари стремительными тенями заскользили меж камней. Краем глаза Велес отмечал все новые силуэты легионеров, идущих цепью вдоль долины. Некоторые были в опасной близости — но адаптивный камуфляж пока что эффективно скрывал бойцов Ордена от демонов, принимая цвет фона, размывая фигуру и рассеивая инфракрасное излучение от их тел. Цепь охватывала не всю долину, поэтому был шанс проскочить в одну из брешей.

Затаившись в густой тени одной из скал, они выждали несколько напряженных минут. Ближайшая к ним группа легионеров-сагиттариев прошла всего в двадцати метрах, не заметив рыцарей. Судя по числу легионеров, долину прочесывала всего пара центурий, остальная часть когорты ушла дальше. Демоны явно искали выживших бойцов Ордена, иной причиной объяснить подобное было сложно. Но для двух рыцарей без огневой поддержки даже полная центурия представляла смертельную опасность. Поэтому дальше к гребню холма Велес и Аль-Каум двигались уже ползком, то и дело замирая на месте. Наконец они достигли усыпанной пеплом вершины и Велес осторожно подполз к краю, чтобы оценить обстановку. Это было ошибкой.

Сержант-командор окинул взглядом панораму раскинувшейся внизу местности — и встретился взглядом с легионером, идущим в составе второй цепи. Группа демонов как раз поднималась на холм по противоположному склону. Пехотинец недоуменно уставился на рыцаря, скорее уловив движение, чем увидев его силуэт. Сагиттарий начал поднимать свой тяжелый лук, потянувшись за стрелой — и завалился с дымящейся дырой во лбу. «Гриф» Велеса выбил еще троих лучников, прежде чем остальные сообразили, что происходит, и взревели, устремляясь в атаку. Автомат Аль-Каума смертоносным росчерком свалил сразу еще нескольких демонов. Велес, активируя «Оберег», сорвался с места, на бегу выцеливая оставшихся сагиттариев. Мечников он не опасался, пока рядом был его арабский друг.

Просвистела стрела, взъерошив волосы на затылке. Послав в ответ короткую очередь из «Грифа», Велес толкнулся от скалы. Рыцарь совершил сложный пируэт в воздухе, уклоняясь от нестройного залпа. Перекатившись по земле, он выхватил клинок. В боевом режиме цибусы-пехотинцы превращались в несложные цели. Сейчас главным было расправиться с тяжелыми лучниками, посылавшими одну стрелу за другой. Сзади и в стороне в гуще мечников мелькнул вихрь из мерцающей стали и черных сернистых брызг — Аль-Каум собирал кровавую жатву, ловко прикрываясь от сагиттариев своими же противниками.

Разогнав скорость реакции до своего предела, Велес ринулся в атаку. Раскрутив клинок, он отбил в сторону несколько стрел, стремительными зигзагами уходя от остальных. Второго залпа демоны сделать не успели — и, бросив луки, схватились за мечи. «Оберег» Велеса сковывал их движения ровно настолько, чтобы он уходил из-под сыплющихся со всех сторон ударов. Ответные атаки рыцаря были точны и убийственны — десяток сагиттариев таял на глазах. Через некоторое время на гребне холма осталось лишь два тяжело дышащих рыцаря и больше двадцати убитых легионеров.

«Ветер смерти» пробежал мурашками по позвоночнику, бросив сержанта-командора в холодный пот. Он рефлекторно рванулся в сторону, увлекая за собой Аль-Каума. Их спасло только то, что Велес еще не вышел из боевого режима и действовал на грани своих возможностей. Четырехметровая тяжелая стрела ударила в мшистую скалу рядом с ними, обдав рыцарей облаком каменного крошева. Велес, укрываясь за ближайшим обломком, бросил взгляд за спину. На холм, накладывая очередную стрелу на огромный составной лук, поднимался доминус — сотник одной из центурий, прочесывающих долину. Пятиметровое чудовище было уверено в своей неуязвимости. Демон шел во весь рост, даже не пытаясь прикрыться рельефом местности.

— Бежим! — Велес сорвался с места одновременно с металлическим звоном второй стрелы, развалившей обломок скалы надвое. Оба рыцаря проскочили гребень и устремились вниз со всей возможной скоростью. Сзади прозвучал протяжный гул рога, и ему сразу же вторил еще один, чуть в отдалении.

— Их двое! — прокричал на бегу Велес. — И полторы сотни легионеров!

— Туда! — Аль-Каум махнул рукой чуть в сторону. — «Триарий», помнишь?!

Велес вспомнил. И рванул еще быстрее, до хруста в мышцах, выжимая все, что мог, из своего «Спектра». До турели оставалось уже недалеко.

Первый центурион показался над гребнем холма, когда рыцари вбегали в небольшую рощицу ниже по склону. Скорее почувствовав, чем увидев выстрел, Велес отпрыгнул в сторону. Огромная, будто пущенная из баллисты стальная стрела низко прогудела над левым плечом. Пробив пару столетних дубов, она застряла в третьем дереве. Сзади раздался инфернальный рев, эхо от которого сотрясло долину. Центуриону надоели промахи и он ускорился, видимо решив разорвать людишек одними когтями. Доминус вломился в рощу вслед за рыцарями, сокращая дистанцию. Сшибая плечами вековые деревья, он несся вперед, как танк. Его броня раскалилась, побагровев, и оставляла дымящиеся борозды на уцелевших стволах.

Вылетев из рощи, Велес увидел в паре сотен метров впереди знакомый силуэт. Он заскользил по траве, гася скорость — под жужжание раскручивающейся роторной тридцатимиллиметровки. Рыцари вжались в землю в тот самый миг, как поток разрывных снарядов ударил в центуриона. Оглушительный рокот автоматической пушки турели почти заглушил агонизирующий вой исчадия. Доминусу срезало верхнюю половину торса, звонко лопнул, разлетевшись на части, огромный лук, осколки стрел из колчана и куски брони разбросало в разные стороны.

Второй сотник, уже переваливший за гребень холма и как раз спускавшийся вниз, остановился и, наложив стрелу, спустил тетиву. Стальной наконечник со скрежетом пробил корпус «Триария», застряв в турели. Стволы пушки развернулись в направлении новой цели — но вид на холм скрывала дубовая роща, и прямой видимости не было. Доминус же выпускал стрелы на слух, навесом.

Следующая стрела угодила рядом с турелью, подняв тучу пепла и пыли. Велес начал приподниматься, но тут же упал ничком обратно — «Триарий» дал короткую, как будто неуверенную очередь по роще. И тут же получил в корпус еще одну стрелу. И еще одну, следом за ней — центурион явно пристрелялся. Стволы роторной трехстволки как-то нездорово заскрежетали, раскручиваясь — и длинная очередь хлестнула по рощице, срубая деревья десятками. Искусственный интеллект турели, оценив расклад, видимо решил пойти ва-банк и вести огонь на подавление по всему сектору, без захвата цели. Велес же изо всех сил пытался слиться с землей и молился, чтоб «Триарий» вдруг не решил пройтись очередью чуть ниже, просто на всякий случай.

Демонический, полный ярости рев вновь огласил долину — часть центурии, зашедшая в лес, все же попала под огонь турели и лишилась многих воинов. Остальные, скорее всего, залегли, дожидаясь, когда их командир расправится с неожиданной помехой. После очередной угодившей в «Триария» стрелы пушка резко замолчала — роторный механизм заклинило. Велес и Аль-Каум, не сговариваясь, снова рванули вперед. Нужно было любым способом оторваться от второго сотника.

Рыцари устремились к узкому входу в горную долину. Между скалистыми склонами было уже не больше полукилометра, а в самом узком месте шоссе, ведущее на север, проходило через «бутылочное горлышко» в несколько десятков метров. Пространства для маневра не было, как и значимых укрытий. Если демоны догадались выставить там засадный отряд, то Велес и его брат по оружию оказывались между молотом и наковальней.

Второй сотник выбрался из рощи и выстрелил на ходу. Стрела небольшим перелетом прошла над их головами и с хрустом вонзилась в покрытый пеплом асфальт. Велес и Аль-Каум запетляли зигзагами, затрудняя прицел. Но проход становился все уже, а движения обоих рыцарей — все более предсказуемыми. Вторая стрела ударила в землю прямо перед Велесом, и он, не удержавшись на ногах, покатился по каменистому склону. От сильного удара об обломок скалы у него чуть не разлетелся шлем, и сержант-командор на пару секунд отключился. Аль-Каум бросился к нему, чтобы помочь. Велес, очнувшись, раскрыл глаза и встретил жуткую ухмылку центуриона, в каких-то трехстах метрах от него. Сотник расставил ноги в стойке лучника, явно выцеливая свою мишень, и резко оттянув тетиву почти до правого рога, спустил ее. Стрела, предназначенная Велесу, начала свой стремительный полет.

В последний миг, когда острейший металлический наконечник был готов пробить рыцаря насквозь, стрела будто разломилась в полете на два куска. Они с гулким звоном вонзились в землю по бокам от опешившего Велеса. Через секунду в центуриона, уже поднимающего лук, ударила следующая крупнокалиберная разрывная пуля, оторвав ему правую кисть. На этот раз Велес успел уловить инверсионные завихрения воздуха от ее полета. Доминус-сотник, свирепо взревев, выронил лук и сорвался с места. Оба рыцаря его уже не волновали — сейчас демон лишь желал растерзать на куски стрелка. Сержант-командор проследил взглядом траекторию выстрела и определил примерную позицию снайпера. Аль-Каум тем временем вскинул «Арч» и дал несколько очередей по бегущему центуриону. От тяжелой, уже раскалившейся докрасна брони полетели фонтаны искр, но доминус даже не повернул головы. Для него в этот миг существовала лишь одна желанная цель.

Еще одна пуля ударила в сотника, вырвав из нижней лапы громадный кусок мяса. Гиперзвуковые пули-снаряды «Калибурна», орденской электромагнитной снайперской винтовки, рвали броню центуриона, как бумагу. Припав на одно колено, демон схватился за рог. Низкий гул вновь пронесся по долине. Командир центурии осознал, что был слишком самонадеян и сильно опередил своих воинов, чья поддержка ему бы очень пригодилась. Он попытался выиграть время и заметался среди обломков скал в поисках укрытия — но пятиметровому исчадию было негде спрятаться. Очередной выстрел снайпера угодил демону под колено, и лапа с жутким треском подломилась. Доминус рухнул на камни за небольшим скальным кряжем, спрятав голову и часть торса. Все остальное находилось в зоне поражения — и снайпер не преминул этим воспользоваться, всадив несколько пуль в нижнюю часть тела центуриона. Кованая броня демона раскрылась стальными цветками, а из отверстий размером с кулак хлынули потоки черной дымящейся крови.

Сотник взвыл от ярости и бессилия. Он понял, что для него война закончена, и жить ему осталось меньше минуты. Он неимоверным усилием, опершись на крошащийся камень, приподнялся над своим укрытием. Снайпер прекратил стрельбу, дожидаясь, пока центурион не встанет на ноги. Уцелевшей кистью сорвав шлем, демон отбросил его в сторону и развел лапы в стороны, в призывающем смерть жесте. Командир центурии желал встретить ее в лицо, как истинный воин. После секундной паузы тяжелая пуля ударила меж рогов сотника и выбила содержимое черепа через затылок. Он медленно завалился на спину и, пару раз дернувшись, затих.

Велес, опомнившись, рванулся дальше, стремясь как можно скорее покинуть долину. Аль-Каум бежал рядом, поглядывая назад. Центурия, оставшаяся без командира, как раз выходила из посеченной «Триарием» и изломанной сотниками дубовой рощицы. Несколько выстрелов снайпера, пробив навылет свои цели, поубавили остальным решимости, и сотня отступила под прикрытие деревьев. Рыцари тем временем преодолели узкое ущелье и вырвались наружу, сразу же устремившись в густой ельник на горном склоне. Через пару километров они, наконец, позволили себе остановиться и передохнуть.

— Вроде оторвались, погони нет, — тяжело дыша, выдохнул Велес, обессилено опустившись на одно колено и озираясь по сторонам.

— Однако на сей раз это не наша с тобой заслуга, — заметил Аль-Каум. — Похоже, твоя немногословная воительница сама нашла нас…

— Да уж, похоже на Мару, — согласился сержант-командор, восстанавливая дыхание. — Я не знаю ни одного рыцаря, кроме нее, способного сбить выстрелом стрелу сотника сагиттариев в полете. Теперь понятно, почему Ларан так ей восхищается, хоть и слишком горд, чтоб явно это признать. Но, что странно, на карте нет отметки Мары, — Велес обратил внимание на тактический дисплей, уже начиная волноваться. — Может, что-то случилось с ее «Оберегом»?

— Возможно, что-то случилось с ее «Оберегом» с ее же помощью? — как-то подозрительно хитро отозвался Аль-Каум.

Сзади деликатно кашлянули. Велес, обернувшись, аж вздрогнул от неожиданности и второй раз за день ощутил себя полным идиотом.

— Как только у тебя получается так подкрадываться?! — изумился он. — Я ни черта не ощутил!

Мара стояла без шлема в непринужденной позе, прислонясь к еловому стволу. Она не соизволила ответить, а лишь насмешливо хмыкнула, давая исчерпывающую оценку интуиции Велеса, которой он обычно так гордился. Ее волосы цвета воронова крыла, обычно тщательно уложенные, сейчас разлохматились и слиплись от пота, броня была в пыли, а все лицо — в белесых пепельных разводах. Ну вылитая богиня смерти. Велес даже невольно залюбовался девушкой, несмотря на крайне неподходящую для этого обстановку.

Вдруг он уловил движение в густом подлеске. Сержант-командор выхватил «Гриф», а Аль-Каум обнажил свои мечи. Мара даже не дернулась, жестом показав, что все в порядке. Кусты вновь затряслись, и из них, пыхтя и прихрамывая, вылез Гавран. Он испуганно уставился в дуло направленного на него пистолета, и Велес, смутившись, убрал «Гриф» обратно в кобуру.

— Вот так значит, ты своего лучшего друга встречаешь! — обиженно протянул тот, пытаясь стряхнуть налипший пепел с камуфляжа. — Ладно-ладно, я тебе еще это припомню, когда явишься ко мне на боевую симуляцию!

— Насчет лучшего друга — это прямо серьезное заявление с твоей стороны, — усмехнулся рыцарь. — Все-все, не обижайся, я действительно рад, что ты жив! С твоим-то маячком что? Тоже выковырял его из «Оберега», как Мара?

— Улетел мой «Оберег», вместе с Аркудом, — погрустнел Гавран. Зацепился за какой-то крючок на его «Джаггернауте», чуть руку мне не оторвал. Хорошо, что ремешок в последний момент лопнул. У меня раньше парашют раскрылся, а его отнесло куда-то в сторону.

— А «Гемма» твоя где? — уже из чистого любопытства поинтересовался Велес, примерно представляя, что услышит в ответ.

— Да все там же, стоит в самолете, под сиденьем, — невинным тоном проинформировал его Гавран. — Как-то не до нее было. Ну ничего страшного, я точно помню, куда ее поставил, позже заберем.

— Тебя хлебом не корми, только дай похохмить, — хмыкнул Велес. — От транспортника и его содержимого осталась лишь куча разбросанных по склону горы обломков. Меня взрывом выбросило, потерял сознание, еле успел раскрыть парашют. Потом набрел на гончих, и Аль-Каум, появившийся крайне вовремя, очень мне помог. Ну а затем нас обоих спасла Мара, — Велес благодарно кивнул ей. Она кивнула в ответ, еле заметно улыбнувшись одними глазами.

— Осталось найти остальных, — подытожил Аль-Каум. — И при этом постараться не умереть.

— Согласен. Теперь надо продумать дальнейший маршрут и наши действия. Так, — Велес изменил масштаб карты. — Вот это озеро чуть южнее, за горным хребтом, значит, Анси, рядом городок с тем же названием. Мы сейчас немного севернее, до окраин Женевы чуть больше двадцати километров, до Врат около тридцати пяти, если по прямой. К самим Вратам прорываться нет смысла — поддержки с воздуха нет и не будет, боевые группы либо уничтожены, либо рассеяны. Ретрансляторы радиосигнала тоже превратились в груды пылающих обломков, вместе с несущими их самолетами. Как следствие, связи со штабом нет. Как ни тяжело это признавать, но операция провалена, а наша боевая задача — неосуществима имеющимися средствами. Поэтому нам необходимо соединиться с оставшимися бойцами нашего отряда, а также, если получится, с иными боевыми группами Ордена. После чего организованно отойти на оперативную базу, по возможности ограничиваясь короткими стычками и избегая затяжного боя. По сути, сейчас мы — в тылу врага. Иная тактика, кроме скрытных действий, приведет к бессмысленной гибели всех тех, кому удалось выжить. Я считаю, и искренне уверен, что сейчас, проиграв сражение, нам нужно сберечь все оставшиеся силы для решающей битвы. Хоть я, формально, и назначен штабом командиром нашего сводного отряда — но фактически почти все мы в одном звании. Со многими я воюю бок о бок уже не первый десяток лет. Поэтому я просто обязан спросить — вы согласны с моим решением? Или же кто-то считает иначе?

Велес, подняв взгляд, медленно обвел стоящих перед ним бойцов. По сути, он озвучил отказ от выполнения важнейшей боевой задачи, поставленной Советом магистров Ордена. И не просто в ходе рядовой операции по закрытию одностороннего портала, а в разгар Вторжения — ситуации наивысшей опасности. Орден карал смертью и за меньшее. Поэтому сержанту-командору нужна была безусловная и единогласная поддержка всех своих братьев по оружию. Он поочередно вглядывался в каждого, и с каждым мигом груз ответственности, возложенный на Велеса, становился чуть легче. Уверенный кивок Аль-Каума. Прикрытые в согласии на миг густыми ресницами черные глаза Мары. И утвердительный жест Гаврана, проникнувшегося серьезностью момента. Рыцарь облегченно выдохнул.

— Аль-Каум, покажи на карте, хотя бы примерно, куда мог приземлиться Аркуд. Ты говорил, что видел его…

— Его отнесло севернее, за десяток километров или даже более… — задумчиво изрек араб, изучая карту. Во всяком случае, он гораздо ближе к Женеве, возможно, совсем рядом с окраиной города…

Вдруг Гавран, сорвавшись с места, уверенно подошел и ткнул пальцем в карту. После чего обвел на дисплее небольшой круг, диаметром в пару километров.

— Вот сюда приземлились все трое — Аркуд, твой оруженосец Хорс, и этот надменный итальянский хлыщ, забыл, как его там, — уверенно произнес тот.

— Да ладно?! — изумился Велес. — Ты в полете, в этой мгле, кувыркаясь среди горящих обломков самолетов, точно запомнил ориентиры, дистанцию, азимут и отследил приземление этой троицы?! Похоже, твой Дар — или феноменальная память, или легендарный, хм… трындеж, и я склоняюсь ко второму варианту!

— Не, у меня другие таланты, — насмешливо хмыкнул Гавран. — А вот Мара, умничка, все запомнила предельно четко, просто скромничает… — он игриво подмигнул ей, получив в ответ испепеляющий взгляд.

— Мара? Что же ты сама не показала? — поинтересовался сержант-командор у сидящей под елью воительницы и сосредоточенно чистящей свою винтовку от грязи и пыли.

— А зачем? Она занята, не хочет отвлекаться. Я за нее покажу и расскажу — мы друг друга с полуслова понимаем, вот такая вот у нас загадочная взаимная связь, — Гавран, чуть отвернувшись, чтоб Мара не увидела, забавно подвигал бровями с намеком. В следующий миг боевой нож, свистнув, глубоко вонзился в ствол дерева в паре сантиметров от его головы, осыпав щепками.

— Меньше слов, вороненок, — певуче произнесла она, так и продолжая сидеть на другом краю поляны в тени, в вполоборота, не глядя в его сторону. Велес с удивлением поймал себя на том, что слышит ее голос едва ли не впервые за несколько месяцев. Короткого и хлесткого движения кисти, отправившей клинок в полет на слух, из-за спины, он даже не уловил.

— Н-намек понял… — пробормотал Гавран вдруг задрожавшим голосом, и аккуратно ощупал уши — на месте ли.

— Вот это бросок! — восхищенно присвистнул Велес. Аль-Каум уважительно качнул головой, оценивая мастерство воительницы. Насколько было известно сержанту-командору, араб также оттачивал свое искусство метания в качестве своеобразного хобби — несколько чуть изогнутых метательных ножей и сейчас лежали в ножнах на поясе его «Спектра».

— Место сие далеко от нас, и вплотную к городу прилегает — нахмурился араб, снова обратив свое внимание на тактический дисплей и всматриваясь в изображенную на карте местность. — Область Смерти рядом почти, а «Обереги» включать там — лишь демонов привлечь означает.

— Мда, сложная ситуация, — мрачно подтвердил Велес. — Только вот этот невысокий холмистый хребет отделяет их район высадки от того, во что превратилась Женева. Надеюсь, они примут верное решение и пойдут нам навстречу. А отметку маяка под Пеленой можно поймать только в паре-тройке километров, не дальше. Нужно продумать маршрут таким образом, чтоб не разминуться с ними. Разделяться точно не будем, попробуем выйти сюда, — он пометил маркером вершину небольшого горного отрога примерно на полпути к цели. — С высоты постараемся засечь их маячки. По ходу движения будем оставлять пометки на стволах деревьев. Местность гористая, вариантов скрытного отхода не так много. Мы их найдем, — уверенно заключил рыцарь.

Глава 24 — Суд Чести

— Вижу сигнал маячка! — вдруг воскликнул Гавран, глядя на свой тактический дисплей. — В паре километров отсюда, одиночный засвет, двигается…

— Идет на северо-запад, — уверенно закончил за него Велес, бросив короткий взгляд на карту. Явно одиночка, избегает дорог, как и мы. Наверняка движется на соединение со своей боевой группой, одному ему в Женеве делать точно нечего. Нам в ту же сторону. Привал закончен, выдвигаемся!

Рыцари, не тратя ни одной лишней секунды, покинули лесную полянку и устремились вниз по склону сквозь заросли. Гавран, у которого не было активного экзоскелета, пыхтел чуть сзади, с трудом выдерживая темп. Велес, Аль-Каум и Мара, растянувшись цепью, бежали, высматривая врагов в густом подлеске. Гончих и легионеров, к счастью, поблизости не было. Кусты стали редеть, и неожиданно закончились крутым обрывом. Велес еле успел затормозить, чуть не угодив вниз. Мелкие камешки застучали по осыпи, скатываясь по ней на кроны растущих внизу елей. Чуть левее из зарослей выбежала Мара, скорее всего уже заранее зная, что увидит, как предполагал Велес. Он хорошо запомнил ее жест в самолете, да и то, как она сбила его с ног перед атакой драконума. Четыре секунды. — «Ее Дар — видеть грядущее, но предел — четыре секунды. С таким навыком сбивать стрелы в полете наверняка гораздо проще», — хмыкнул он про себя.

Справа выскочил Аль-Каум, тоже чуть не свалившись вниз, но в последний момент, извернувшись каким-то кошачьим движением, все же остался на кромке обрыва. Сержант-командор кинул взгляд на нарукавный дисплей — метка была уже в сотне метров и двигалась как раз вдоль нижнего края осыпи.

— Велес, сзади!!

За следующую секунду произошло многое. Рыцарь повернулся, увидев Мару с каким-то бешеным взглядом, успел удивиться, что она окликнула его голосом, а не жестом, как обычно, вспомнил про отстающего бойца и даже начал:

— Гавран, сто…

Тут в него врезался уже набравший приличную скорость Гавран, и оба воина, не удержавшись, кубарем покатились вниз по каменистой осыпи. Мара и Аль-Каум, рванувшие навстречу, не успели всего пару шагов. Мара, замерев на пол-секунды, как будто ушла в себя. После чего ее глаза в ужасе расширились, и она рыбкой, не щадя себя, прыгнула вниз, разворачиваясь уже в полете. Аль-Каум, понимая, что она увидела нечто страшное, устремился за ней, скользя в туче мелких камней по почти отвесному склону. Еще через пару секунд, подняв клубы пыли, все четверо одновременно оказались внизу и вскочив на ноги, выхватили мечи.

На бесконечно краткий миг, сквозь оседающую пыльную взвесь, четыре пары глаз с каждой стороны встретились взглядами. Четверо рыцарей Ордена — и тройка сангусов, ведущих пленного. Мечи демонов тускло мерцали, готовые собрать кровавую жатву. Все — и люди, и нелюди — на мгновение опешили, взвешивая свои шансы выжить в ближайшие несколько секунд. И, опережая чье-либо движение, могущее вызвать бойню со множеством павших, но без победителя, на горном склоне мощным эхом разнеслось:

— Duellum Honoris!!!

Напрягшиеся было для броска вперед демоны замерли, как будто не веря своим ушам. Велес, уже войдя в боевой режим, с лихвой использовал это время для оценки ситуации. Сангусов было трое, один из них, судя по пометкам на кирасе рядом с сигилом — декурион, то есть опытный и сильный воин. Двое других тоже явно не выглядели легкими целями — вся троица была уже в зрелом возрасте, а это означало не менее трех веков непрерывных боевых тренировок. Четвертый в их группе был человеком — дрожащие руки, испуганный, затравленный взгляд… — «Пленный, явно не из Ордена, но с нашим «Оберегом»… Странно», — Велес кинул взгляд на своих. По сути, силы были равными. «Гавран в предстоящей схватке не протянет и пары секунд, дальше бьемся один на один», — прикинул он расклад. Все выходило плохо, очень плохо. Если любой из трех оставшихся рыцарей даст слабину, то дальше сангусы получают превосходство и режут всю боевую группу на куски. Если же кто-то из сангусов не устоит, то рыцари, скорее всего, все-таки одолеют их. — «Но какой ценой…», — мрачно подумалось Велесу. — «При наилучшем исходе Гавран — мертв, остальные — изранены и едва держатся на ногах. Для следующей же группы демонов мы станем легкой добычей… Единственное, что их сдерживает — нежелание вступать в бой с неясным для себя итогом и, возможно, переоценка воинских навыков Гаврана». Его дальнейшие мысли прервал рык декуриона, отошедшего от немого изумления:

— Да как ты посмел, полукровка! Вызвать меня, декуриона, на Суд Чести?! Да в тебе нет чести ни на йоту, ты не ровня мне! Не сангус!! Ты даже не Низший!! Жалкий червь!! Я лично вырежу твой поганый язык с корнем!! — декурион, прожигая взглядом Аль-Каума — произнесшего ритуальную фразу — буквально исходил ядом и ненавистью, рыча сквозь стиснутые клыки.

— Демон! Ты узнаешь этот клинок? — Аль-Каум перешел на латынь и, не обращая внимания на дернувшихся было сангусов, подчеркнуто медленно вытащил второй меч из-за спины. Сталь Абаддона тускло сверкнула в багровом полумраке. И вторя ей, багровым зажглись глаза декуриона — он узнал. Узнал сигил своего клана на клинке. Уставившись на меч неверящим взглядом, он даже отступил на шаг.

— Ты… ты… — десятник сангусов не находил нужных слов.

— Да. Я тот, от чьей руки пал Драко Волатус, — медленно и весомо изрек араб. — Тот самый Драко Волатус, воспетый в легендах и прославивший твой клан в веках. Наша битва была тяжелой, и лишь его почтенный возраст позволил мне выйти из нее победителем.

— Ты лжешь, храмовник! Ты не достоин Суда Чести! Наверняка ты завладел клинком моего давно павшего сородича, разграбив его родовой склеп! — сангус взъярился не на шутку. — Твоя смерть будет столь же долгой, как тьма над вашим жалким миром!

— Он сам вызвал меня на Duellum Honoris, — парировал Аль-Каум, и в его голосе зазвучала сталь. Он медленно провел острием по ладони, ноздри сангусов возбужденно расширились, почуяв сладкий запах. — И после победы, израненый и при смерти, я вкусил его крови. И выжил. И исцелился. И часть его теперь во мне. Его кровь течет в моих венах, он направляет мои движения, и я ношу его клинок по праву. Ты чувствуешь это, ты чуешь кровь своего сородича, и не можешь не признать сего, — Аль-Каум пронзительным и непреклонным взглядом встретил полыхающий злобой взор декуриона. — А теперь, зная то, что знаешь, скажи мне еще раз, глядя в глаза, демон: достоин ли я того, чтобы бросить тебе вызов чрез Duellum Honoris?!

— Да будет так, — после паузы, показавшейся вечностью, нехотя процедил десятник сангусов. — Как твое имя, храмовник? Пожалуй, я даже упомяну тебя в своих записях, когда возвышусь, и мое имя станет легендой.

— Мое прежнее имя не имеет значения, — ответил араб, снимая с плеча и откладывая в сторону орденский автомат. Остальные рыцари и сангусы тоже немного расслабились и опустили клинки, понимая, что бойня откладывается. — Мои братья знают меня как Аль-Каум, я получил это имя от прежнего славного воина, павшего в битве с прислужниками Тьмы. Тот получил его от предыдущего, и так далее, от зари времен. Как твое имя, демон? Пожалуй, я оставлю о тебе пару строк в своем дневнике, дабы будущие поколения воинов Ордена знали, к чему приводит излишняя спесь и гордыня…

— А ты начинаешь мне нравиться, храмовник, — усмехнулся сангус, снимая кирасу, чтобы увеличить свою подвижность. — Достойный ответ, как будто сам Драко изрек его, воскреснув на мгновение из Бездны! Посмотрим, так ли ты хорош в бою, как он! Мое имя Сагот Манибус, и да начнется Суд Чести!

— Да начнется Суд Чести! — вторил ему хор голосов.

Противники ступили внутрь импровизированного круга радиусом в шестнадцать шагов, по краям которого с одной стороны расположились сангусы, а с другой — рыцари Ордена. Аль-Каум был в «Спектре», но с отключенным активным режимом экзоскелета, автомат и метательные ножи он положил на камни, вне поля битвы. В каждой руке он держал по клинку. Сагот же избавился от всей брони, оставшись лишь в шелковой багровой рубахе и плотных кожаных штанах. Бросив взгляд на араба с двумя мечами, декурион на миг как будто задумался, не взять ли и ему второй клинок в левую руку. Но в итоге не стал, вместо того забрал у одного из своих воинов плащ и накинул его на левое плечо. Воины, выставив клинки перед собой в среднюю позицию, медленно и одновременно двинулись против часовой стрелки, начиная прелюдию к смертельному танцу. Они шли по окружности, лицом друг к другу, запоминая каждую неровность и камешек на поле боя, оценивая противника и позволяя осмотреть себя наблюдателям во избежание нарушений экипировки и срыва поединка. Велес, наблюдающий за ними, не скрывал удивления — их движения были выверенными, пластичными и текучими, но при этом настолько синхронными, будто каждый воин изучал в зеркале свое отражение. Воистину, два этих отличных мечника были достойными противниками.

Совершив полный круг, рыцарь и демон начали сходиться. Велес, даже находясь в боевом темпе, все равно пропустил начало атаки сангуса — тот прикрылся плащом и внезапно ускорился, взорвавшись вихрем ударов. Враги сошлись со звоном клинков в танце выпадов, уклонений и пируэтов. Каленая сталь высекала фонтаны искр, каменное крошево и пыль летели в разные стороны. Спустя долгую секунду сангус отскочил назад. На лице Аль-Каума сочился кровью порез, орденский меч стал на пару сантиметров короче, лишившись острия. Плащ демона был разрублен в нескольких местах, но декурион не пострадал. Ощерив клыки, он закружил вокруг рыцаря, пытаясь зайти сбоку. Тот повторил его маневр, стремясь к тому же. Улучив момент, Сагот вновь атаковал длинной комбинацией рубящих, режущих и колющих ударов, стараясь найти брешь в защите Аль-Каума. Ложным полушагом вбок сагнус на миг ослабил бдительность рыцаря и «щелчком» — коротким кистевым ударом — достал его левое предплечье, все же пробив броню.

Бойцы снова разорвали дистанцию — на этот раз отскочил араб. Усилием воли он замедлил кровотечение, но рана была достаточно глубокой. Скоро потеря крови начнет сказываться на скорости ударов, и шансы Аль-Каума упадут. Велес, как и все остальные, прекрасно это понимал. Глаза остальных сангусов сверкали азартом — схватка обещала быть зрелищной. Аль-Каум беззвучно прошептал что-то и ринулся в атаку, раскручивая свои мечи в полупрозрачный ореол. Сагот, скинув плащ, перехватил меч в обе руки и слился с рыцарем в сумасшедшем по темпу поединке. Оба уже не пытались отойти, и атаковали друг друга, укладывая в каждую секунду более десятка ударов, парирований и уклонений. Более-менее различал их действия лишь Велес и пара сангусов, для остальных битва выглядела, как мелькание полос отточенной стали меж двух еле видимых от пыли и скорости силуэтов.

Противники понемногу смещались к краю арены — Сагот теснил Аль-Каума, стараясь прижать его к каменистой осыпи и лишить маневра. Велес окинул быстрым взглядом свой отряд. Побледневший Гавран, сжав в руках автомат и закусив до крови губу, напряженно наблюдал за схваткой. Он прекрасно понимал свои шансы в случае поражения араба. Мара же, казалось, полностью ушла в себя, смотря вперед остекленевшим взглядом. Велес осознал, что она тоже следит за поединком — но на четыре секунды вперед. Ее лицо вдруг ожесточилось — губы сжались в линию, а глаза сосредоточенно сощурились. Мара выверенным до микрона движением толкнула ногой небольшой булыжник, лежавший рядом. Камень размером с кулак прокатился пару метров и остановился среди таких же, валяющихся в изобилии вокруг. Сангусы, увлеченные схваткой, не заметили этого странного поступка воительницы. Мара еле заметно кивнула себе и перехватила клинок, явно приготовившись к чему-то. Велес последовал ее примеру.

Спустя пару секунд рыцарь и сангус оказались рядом. Декурион уверенно наседал — броня Аль-Каума окрасилась в алый цвет в нескольких местах. Но раны были резаные — араб вовремя парировал и отводил вторым клинком самые опасные выпады врага. Однако и сам не мог пробить защиту демона — мастерство сангуса не уступало, а скорость уже превосходила его собственную. Аль-Каум мог лишь наносить ему неглубокие порезы не выше локтя — но декурион вмиг их затягивал, не замедляясь ни на йоту. Несмотря на весь пыл битвы, оба прекрасно помнили положение каждого камня и ветки на арене, уверенно ступая среди разбросанных мшистых булыжников.

Сагот, проведя сложнейший каскад ударов, чуть приоткрылся — и Аль-Каум немедленно воспользовался этим, в длинном выпаде вогнав острие своего второго клинка в ключицу противника. Декурион блеснул клыками в плотоядной ухмылке — он все же поймал араба на наживку. Аль-Каум уже не успевал вернуться в защитную позицию. Вывернувшись так, чтобы клинок застрял в ране, демон молниеносным, заранее рассчитанным, обратным движением своего меча отсек арабу левую кисть. Оружие рыцаря упало на землю, звякнув вычурной рукоятью о камни. Сангусы кровожадно зарычали, предвкушая развязку поединка.

Аль-Каум, не обращая внимания на хлещущую из жуткой раны кровь, сжал уцелевшей рукой орденский меч и кинулся в последнюю, самоубийственную атаку. Сагот отбил несколько ударов и перенеся вес, сделал завершающий выпад, метя в сердце. Но под опорной ногой вдруг оказался камень, которого просто не могло там быть. Декуриона шатнуло в сторону, и смертельный удар прошел по касательной, вспоров рыцарю плечо, а клинок застрял меж костей. Мощный толчок опрокинул сангуса на спину и в следующий миг ему в шею уперся орденский клинок. Бритвенной остроты лезвие рассекло кожу и мясо, остановившись в одном волосе от шейных артерий. Сангус захрипел от хлынувшей в горло собственной крови, не смея даже пошевелиться. Малейшее движение — и его голова отделится от тела.

— Признай поражение свое, демон! — еле слышно процедил Аль-Каум. Его губы побелели от напряжения и нехватки крови.

— Убей меня, храмовник, — прохрипел Сагот из последних сил. — Суд Чести завершается лишь смертью!

— Не в этот раз, декурион, — рыцаря начала бить дрожь, но рука, державшая меч, пока оставалась тверда. — Со смертью твоей звание десятника к другому воину отряда перейдет. И начнется кровавая сеча. Я желаю сохранить жизни братьев всех своих. Лишь честь твоя и воля удержат остальных сангусов от мести… — Аль-Каум говорил все тише, явно слабея.

Велес и остальные рыцари подняли оружие и приготовились к битве, сангусы сделали то же самое. Декурион хрипел в луже черной дымящейся крови, но даже с приставленным к шее клинком не спешил с ответом, явно чего-то выжидая.

— Он ждет остальных… — вдруг еле слышно прошептал Гавран. — Здесь не все его воины…

— Коль смерти ты желаешь, да будет так… — изрек араб и надавил на клинок, перерезая артерию.

Черная кровь хлынула с новой силой, и Сагот в последний миг приподнял руки ладонями вверх, признавая свое поражение и отдавая себя на милость победителя. Араб убрал меч и обессилено упал на бок. К нему подбежал Гавран, чтобы остановить кровь. Декурион лежал на спине и хватал ртом воздух, регенерируя и сращивая артерии, мышцы и ткани за счет своих внутренних резервов. Тем временем за спинами двух сангусов его отряда выросло еще три силуэта. Все пятеро уже дернулись было в атаку, но Сагот властным жестом удержал их на месте. Спустя десяток секунд оба с трудом поднялись на ноги.

— Дарю всем вам жизнь до следующего заката! — злобно прорычал декурион, кипя от ярости и в полной мере осознавая свое унижение. — А затем я выверну наизнанку ваш жалкий мирок, но найду каждого! И быстрой смерти не ждите от меня!

— Не сомневаюсь я, что мы встретимся еще, — невозмутимо произнес Аль-Каум, все еще бледный, но уже уверенно стоящий без помощи Гаврана. — А теперь мы уходим. Уходим все. И он тоже, — араб качнул головой в сторону пленника.

— Он не полукровка! Не один из вас! — взвился Сагот, полыхнув бешеным взором. — Это моя добыча!

— Не все из нас вкусили крови демона и ценный Дар имеют, — парировал рыцарь. — У пленника вашего наш медальон, а посему он Ордена часть и брат наш. И мы его среди исчадий адских никогда не бросим! Исполни уговор, пред лицом смерти данный!

— Ты хитер и изворотлив не только в бою, но и в речи, — скрипнув клыками, процедил сангус. — Забирай пленника, так тому и быть. И береги его, ибо вскоре я явлюсь за своей добычей. А взамен я заберу клинок своего великого сородича, по недоразумению оказавшийся в твоих руках. Одной из которых я тебя лишил за эту дерзость.

Сагот подошел к лежавшему на земле мечу и поднял его. Убедившись еще раз, что это именно тот самый клинок, а не искусно выполненная копия, декурион удовлетворенно кивнул себе и продолжил:

— Пожалуй, я все же окажу тебе честь и в следующую нашу встречу ты погибнешь от этого клинка. Я завершу то, чего не смог Драко — и буду носить его меч по праву.

Повернувшись спиной к рыцарям, декурион, больше не говоря ни слова, беззвучно растворился к багровом полумраке. Щелкнув для острастки клыками, пятерка сангусов развернулась и тоже исчезла в тенях. Велес облегченно выдохнул и подошел к пленнику, чтобы перерезать веревку на его запястьях.

— Ты кто такой? И что важнее, откуда у тебя наш «Оберег», парень? — поинтересовался сержант-командор.

— Меня зовут Алекс… — выдавил тот, еще не веря в свое спасение. — А прибор мне оставил один из ваших бойцов, ночью, в Женеве. Уж не знаю, случайно или нарочно. Но эта штуковина, там, на мосту, спасла мне жизнь. А потом чуть не угробила. Но это долгая история… Вы ведь меня здесь не бросите?

Велес не ответил, молча изучая парня и одновременно прокручивая все дальнейшие варианты действий. Явной обузой тот не выглядел, но о какой-либо скрытности уже не могло быть и речи. По факту в их маленьком отряде осталось всего два полноценных воина — Мара и он сам. Аль-Каум был сильно изранен, ослабел и потерял не меньше литра крови. Гавран скорее технический специалист, чем боец, и если бы Орден не кинул на Женеву все доступные ему силы — даже не попал бы в состав боевой группы. Боевой потенциал бывшего пленника Велес оценивать даже не стал, как пренебрежимо малый. О дальнейшем движении в таком составе в сторону Женевы не могло быть и речи. Это верная смерть.

— Надо найти укрытие и перевести дух, — определился сержант-командор. — Затем решим, что с тобой делать. Для понимания — наш отряд на боевой операции, спасение гражданских в наши планы не входит. Если бы не маячок на «Обереге», мы бы прошли мимо. Но все случилось, как случилось. Время покажет, к добру это или нет.

— Он… нужен. Не спрашивай, я не знаю ответа, — раздался за спиной голос Мары. — Наша встреча не случайна. Судьба плетет свои нити. И их концы теряются во мгле…

— Нельзя терять времени, друг мой, — араб тоже подошел ближе, опираясь на плечо Гаврана. — Демоны теперь ведают о нас, и что гораздо хуже, будут искать наш отряд с особым тщанием. К исходу дня нужно затаиться и запутать след. В ночи, под Пеленой, нам будет сложней десятикратно…

— Похоже, мы едины во мнении, — подытожил Велес. — Осталось лишь определиться, как указать Аркуду, Хорсу и Ларану, куда мы направились.

— Пометок оставлять нельзя, ни в коем случае, — решительно возразил ему Аль-Каум. — Сангусы — прирожденные охотники и следопыты, это их удел. Любая вещь, отметка или след — подсказкой им послужит. Подставим мы лишь братьев под удар. Сначала надо нам погоню сбить со следа. До сей поры они и мы — здесь сами по себе.

— Не могу не согласиться с твоей мудростью, хотя и тяжело принимать такое решение, — мрачно ответил сержант-командор после паузы. — Что же, собираемся и двигаем. Времени действительно очень мало.

Спустя пару минут, на поляне не осталось ни души. Лишь белесые хлопья пепла падали на залитую кровью землю. Солнце, скрытое Пеленой, неумолимо клонилось к закату. Где-то в лесной чаще рыскали стаи кровожадных гончих, вдали по шоссе, двигаясь к крупным городам, печатали шаг закованные в броню адские когорты, а небеса разрезали крылатые темные тени. Человеческий мир вслед за солнцем тоже клонился к своему закату. Пока не осознавая и даже не сопротивляясь нависшей над ним смертельной угрозе.

Глава 25 — В двух шагах от ада

Хорс, оруженосец Ордена — южная Франция, пять километров к юго-востоку от Женевы, примерно в это же время

Сквозь неплотно прикрытые веки настойчиво пробивался тусклый свет, а в ушах стоял низкий гул, мешающий сознанию пребывать в полусне небытия. Звук становился все резче и громче, свет — все ярче, и Хорс очнувшись, рывком распахнул глаза.

Небо пылало. Под темной облачной Пеленой, над мертвым городом, шел яростный бой — драконумы атаковали чудом добравшиеся до Женевы транспортники, изредка плюя огненными сгустками в немногочисленные уже штурмовики. Их пилоты безуспешно пытались отвлечь внимание на себя, барражируя вокруг и выцеливая крылатых демонов единственным доступным им оружием — курсовыми автоматическими пушками. Удачные очереди выгрызали зияющие дыры в крыльях драконумов, но большая часть снарядов или вязла в их плотной чешуе, или уходила мимо. Эти чудовища были весьма маневренны и легко уходили от огня. Их инфернальный рев заглушал даже взрывы грузовых самолетов, вгоняя в подлинный страх перед непреодолимой силой. Из разваливающихся прямо в воздухе «Глоубмастеров» и «Геркулесов» лихорадочно и беспорядочно сыпались бойцы Ордена, ящики с амуницией, автоматические турели и дроны. Встречу с землей переживали далеко не все из них.

Пылающий «Триарий», вывалившийся из очередного транспортника, обратил на себя внимание оруженосца. Было похоже, что место будущего падения турели находилось опасно близко от высокой сосны, за ветви которой зацепился его парашют. Очнувшись от замешательства, Хорс выхватил боевой нож, срезал стропы, и мягко приземлившись на ноги, откатился за ближайший валун. Мощный взрыв секундой позже приподнял его на миг в воздух, а в землю вокруг зарылись многочисленные осколки бывшей турели. Начав было приподниматься, оруженосец рывком рухнул обратно — иссеченный ствол той самой сосны повалился прямо на скалу, чуть не придавив его. Хорс, развернувшись, под прикрытием валунов и камней аккуратно отполз за скальный гребень. Иначе было нельзя — взрывающиеся остатки снарядов «Триария» непредсказуемыми трассерами били во всех направлениях, оставляя воронки в земле и кроша окрестные скалы.

Немного отдышавшись, оруженосец попытался вспомнить, что же произошло и восстановить ход событий. Хорс отчетливо помнил лишь сам момент атаки драконума, сразу после все смешалось в какую-то дикую круговерть огня и смертей. Ему удалось покинуть борт в числе первых, вместе с итальянцем-снайпером. «Как его там звали, Ларан вроде бы…» — вспомнил он имя рыцаря. В полете их разбросало в разные стороны близким взрывом, но тем не менее тот итальянец, как и Хорс, вовремя раскрыл свой вингсьют, а затем и парашют, приземлившись более-менее рядом с их планируемым местом высадки. Оруженосец пронаблюдал за полетом Ларана, до того как его самого швырнуло ударной волной от очередного взрыва прямо на росшие на скалистом склоне деревья. С силой ударившись о древесный ствол, он потерял сознание. «Аж на четверть часа», — хмыкнул он, взглянув на свой дисплей. — «Неслабо так приложился».

Тряхнув до сих пор гудевшей головой и смахнув кровь с рассеченного лба, Хорс еще раз внимательно изучил местность на карте дисплея. Он находился на южной стороне небольшого горного хребта, окаймлявшего Женеву с юго-востока. «Оберег», бывший сейчас в пассивном режиме, показывал расстояние до границы области Смерти чуть более километра, а значит, его следовало держать наготове. Ниже, в долине, виднелось шоссе, цепочка деревушек и пара пасторальных французских городков. Сейчас, в багровом полумраке, они были видны лишь за счет массовых пожаров, охвативших многие районы, и света сотен факелов, двигающихся от Женевы на восток и юг.

Во рту резко пересохло, и Хорс осознал, что спускаться вниз в одиночку ему смертельно опасно. Значит нужно идти вверх, до края гребня, и осмотреться получше. Скользнув в узкую расщелину, он двинулся выше, часто замирая и напряженно вслушиваясь в каждый шорох. «Спектра» на нем не было, лишь стандартный черно-серый комплект «Кнехт», выдаваемый оруженосцам и рядовым рыцарям рангом ниже сержанта-командора. «И то уже не в полной комплектации», — уточнил Хорс сам себе, вспомнив про улетевший при ударе куда-то вниз шлем. — «Да уж, адаптивный камуфляж сейчас бы мне очень не помешал…» — невесело вздохнул оруженосец, ползком преодолевая последние метры до вершины хребта. Нужно было быть крайне аккуратным — здесь он как на ладони. Но раскинувшаяся перед ним панорама стоила того.

Женева, прекрасный город с красивой архитектурой, музеями, фонтанами, старинными зданиями и величественным собором — была уничтожена. Языки пламени взмывали в небо меж закопченных остовов, взрывы авиабомб и ракет штурмовиков сотрясали землю. Чадящий тяжелый дым заволок заваленные машинами и трупами улицы, по которым шли все новые полчища тварей. Остатки боевых групп, которым не повезло приземлиться в черте города, вели свой последний бой, погибая в считанные минуты. Вдали, на месте ЦЕРНа, виднелось яркое зарево. Третья волна штурмовиков и тяжелых дронов Ордена все же большей частью отработала по цели, оставив от научного комплекса лишь груду развалин. Хорс, прильнув к окулярам бинокля, выкрутил его на максимальное увеличение.

Расчистка руин бывших корпусов шла полным ходом. На таком расстоянии сложно было рассмотреть отдельные детали, но судя по всему, демоны сооружали рядом с Вратами что-то вроде системы огромных мясорубок, для бесперебойного производства и подачи крови в товарных количествах к растущей линзе портала. Сами Врата не пострадали от бомбежки, да и не могли пострадать. Их природа была иной, нематериальной по своей сути. Единственным известным на данный момент Ордену способом закрытия Врат являлась «Гемма» — высокотехнологичный прибор, созданный буквально пару десятилетий назад.

Хорс, проходя обучение в одном из интернатов Ордена, закрытого учреждения для жесткого отсева кандидатов в рыцари, помимо прочего, имел представление об устройстве «Геммы». Он базировался на принципе уменьшения диаметра Врат при прохождении сквозь них демонической сущности и был прост до гениальности. В центр системы накладывающихся друг на друга инфразвуковых генераторов был помещен мортус. Окружающий его кокон низкочастотного звука не давал покинуть контура прибора, и демон становился как бы узником в своеобразной темнице. Подробностей не сообщалось, и среди послушников ходили жуткие слухи о том, что внутри прибора на самом деле — отрезанная голова одержимого. А как иначе удержать мортуса вне области Смерти? Эти слухи не подтверждались, но и не опровергались, что косвенно указывало на их правдоподобность. «Гемму» надлежало поместить на специальный механизм, устанавливаемый рядом с Вратами. Мощные сервоприводы проносили мортуса через портал и обратно с частотой более десятка раз в секунду, вызывая сокращение их диаметра.

«В теории», — хмыкнул Хорс про себя, задумчиво изучая подступы к руинам ЦЕРНа и периодически втягивая голову в плечи от близких взрывов. Смысл операции был в том, чтобы закрепиться рядом с Вратами и прекратить к ним доступ крови, выкашивая ferro ignique — огнем и мечом — все, что лезет из портала в человеческий мир. А когда поток демонов иссякнет, закрыть «Геммами» сузившийся проход в Абаддон. В этом же была и основная проблема. Пробивать путь к Вратам по земле было слишком долго и — все сложнее с каждой минутой. Оставалась лишь воздушно-десантная операция, которая благополучно провалилась, когда появились драконумы. Хорс вновь навел бинокль на Врата, горевшие на горизонте багровым провалом. — «Около пятнадцати метров в диаметре…», — прошептал он. — «Но как им удалось провести сюда драконумов?»

Разгадка обнаружилась спустя пару минут, когда из чрева Врат показалась огнедышащая пасть очередного крылатого исчадия. Крылья выползающего молодого драконума были безжалостно выломаны из суставов и туго стянуты мощными цепями по бокам. По сути, они держались лишь на жилах и мясе. Рычащий от невыносимой боли зверь подполз к груде обескровленного человеческого мяса и начал жадно заглатывать мертвые тела по несколько штук за раз. Могучие доминусы, казавшиеся отсюда крохотными фигурками, тем временем снимали цепи, освобождая крылья. У другого драконума, судя по всему, прошедшего Вратами чуть раньше, одно из них резким движением встало на место — сустав уже восстановился.

«Вот оно как!» — осенило оруженосца. — «Да уж, сильный ход, неудивительно, что магистры не учли подобного развития ситуации!»

— Примерно это я и говорил час назад, если правильно понял твою фразу на русском, оруженосец, — раздался насмешливый голос в гарнитуре рации. Хорс чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Лежи и не дергайся, любопытный ты наш, — предупредил его все тот же собеседник. — Если ты вдруг не заметил, мы с тобой в двух шагах от ада. Хотя я пожалуй, чуть дальше тебя.

— Ларан? — прошептал оруженосец. Чуть повернув голову, он осмотрелся, пытаясь понять, где находится рыцарь.

— Не пытайся, все равно не поймешь, мал еще, — не замедлил съязвить тот. — Я на два часа, в полукилометре от тебя, высота примерно та же. Лежу вот среди скал, загораю под солнышком, думаю о глубине задницы, в которой я оказался по милости Совета магистров и прикидываю свои шансы из нее выбраться…

— Мы выберемся! — уверенно произнес Хорс. — И выберемся все вместе!

По ту сторону гарнитуры раздался сдавленный хохот.

— Ага, держась за руки и вприпрыжку, побежим навстречу закату! — голос Ларана прямо сочился сарказмом. — Погоди немного, сейчас только позвоню Астароту, договорюсь о временном перемирии и сразу же двинем! Малыш, ты там, похоже, головушкой сильно приложился, я уже не уверен, что ты даже до меня доползешь!

— Ларан, ну ты и… — не сдержался Хорс.

— Да. Я такой. — Ларан резко сменил тон на жесткий и безжалостный. — Я гораздо хуже, чем ты думаешь. Поэтому я выживу. А вот ты — вряд ли. А теперь ползи, если хочешь жить. Жду десять минут и ухожу.

— Да чтоб тебя…! — выругался оруженосец. И, отключив микрофон, добавил еще пару непечатных фраз.

— По губам я тоже неплохо читаю, — раздалось в ухе. — Кстати, у тебя теперь пять минут, малыш. Поднимай-ка зад и прибавь ходу.

Тихо взвыв, Хорс отполз назад, и пригибаясь, побежал вдоль гребня горы. Секунды тикали, и оруженосца кинуло в холодный пот от одной мысли, что его здесь бросят. Ускорившись и петляя между скал и редких деревьев, он уложился в четыре с половиной минуты. Вдруг откуда-то сверху раздалось резкое и сердитое карканье, и черная птица пронеслась перед ним, едва не задев крыльями. Перед ним внезапно выросла темная фигура, схватила за плечо и резким броском повалила на землю.

— Замри, придурок! — прошипел силуэт. — Я четырех гончих снял с твоего следа, пока ты несся по скалам как горный баран!

— Но ты же сам ска…

— Надо было сказать тебе, чтоб сразу вниз сиганул, со скалы! Жаль, не догадался, что ты еще тупее, чем выглядишь! — Ворон, усевшись снайперу на плечо, осуждающе каркнул, покосившись на оруженосца черно-багровым зрачком.

Вдалеке раздался жуткий звериный рык — гончие нашли место наблюдения Хорса и взяли след. Ларан замысловато выругался по-итальянски.

— Красивый у вас все-таки язык, — заслушавшись, ляпнул оруженосец. Ларан безнадежно мотнул головой и рывком поставил его на ноги.

— Заткнись и беги! Наискосок и вниз, вдоль хребта! Их там штук тридцать минимум, а то и полсотни, можем и не отбиться! — Не дожидаясь ответа, Ларан развернулся и длинным прыжком запрыгнул на ближайшую скалу. Унгус тем временем взлетел вверх и начал описывать круги, как будто высматривая что-то. Крутанувшись, снайпер вскинул винтовку и выстрелил несколько раз навскидку.

— Минус четыре твари! Их там дохрена! Беги, мать твою!!

Хорс запоздало сорвался с места, ныряя в скалистую расщелину и набирая скорость. Сейчас он жалел не столько об отсутствии адаптивного камуфляжа, сколько о сервоприводах активного экзоскелета, которого у него тоже не было. Сзади раздалось еще несколько приглушенных выстрелов, мимо плеча на бреющем полете пролетел ворон, а за ним пронесся Ларан. Его-то «Спектр» выдавал полную скорость.

— Ларан! Нам не скрыться! Надо принять бой! — задыхаясь, прохрипел в рацию оруженосец, понимая, что не успевает за ним.

— Мне не обязательно быть быстрее них, — раздался его до ужаса спокойный голос в наушнике. — Мне достаточно быть быстрее тебя. Помнишь, что я сказал тебе в самолете? «Не путайся под ногами». А теперь — беги, пока можешь бежать. Удачи.

Хорса накрыло волной обжигающе ледяного ужаса. Он опрометью понесся по склону, не разбирая дороги, на одном лишь адреналине. Краем сознания он понимал — один неверный шаг, один неудачный прыжок, и бег превратится в падение. А затем его разорвут на куски. Бешеный рык звучал все громче — гончие нагоняли, заходя еще и сверху. Несколько раз оруженосец слышал хлопки винтовки Ларана — тот похоже, умудрялся отстреливаться на ходу. Хорс вспомнил про свой «Арч» и попытался на ходу выцелить одного из демонов.

— Даже не смей стрелять, идиота кусок! — рация вновь ожила, передавая очередные ругательства снайпера. — Сюда сбегутся все окрестные когорты! Смотри под ноги, и петляй, как заяц!

Оруженосец, поняв, что он выступает лишь беззубой наживкой для Ларана, лишь до хруста сжал зубы и рванул дальше. В висках стучала мысль о своей полной никчемности и бесполезности, глаза слезились — то ли от ветра, то ли от осознания собственной скорой гибели в первом же бою. Гибели бессмысленной и никому не нужной. Он позволил этим мыслям занять чуть больше внимания, чем следовало — и тут же поплатился за это. Ботинок зацепился за острый край камня, и Хорс, потеряв равновесие, кубарем покатился по ковру из альпийских трав и островков мха.

В гарнитуре снова зазвучал итальянский — Ларан не сдерживал эмоций. Вновь захлопали выстрелы и откуда-то сверху протянулись инверсионные дорожки раскаленного воздуха. Оруженосец, чуть замешкавшись, перекатился в боевую стойку и выхватил нож, готовясь принять бой. Итальянец, оценив нежелание Хорса подставлять его излишним шумом, пусть даже и ценой своей жизни, одобрительно хмыкнул в рацию. А затем на оруженосца набросилась догнавшая добычу стая гончих.

Пятерых парой выстрелов успел снять Ларан. Еще одну временно вывел из боя Унгус, вырвав ей глаз своим острым клювом и сразу же поднявшись в воздух. Остальные же взвились в прыжке почти синхронно, падая на свою цель. Хорс, все понимая, метнул нож в ближайшую тварь и повинуясь неведомому доселе инстинкту, выставил вперед руки в отчаянном крике:

— Неееееет!!!

Густой черный туман ударил из его ладоней, глаза закатились, а ноги подогнулись. Угольно-черная дымящаяся полусфера разошлась во все стороны, почти сразу рассеявшись на рваные клочья. Гончие уже безжизненными тушами сшибли оруженосца на землю и похоронили под собой. Хорс снова потерял сознание.

…Хлесткая пощечина вывела его из транса, вернув обратно. Оруженосец приподнялся на руках, не веря тому, что до сих пор жив. Он потрясенно огляделся.

— Как ты это сделал, парень? — Ларан, сидевший рядом, чуть отодвинулся. Хорс вдруг понял, что видит в его взгляде неподдельный страх, и поразился этому факту даже больше, чем своему спасению.

— Я… я не знаю… как будто что-то искало выход наружу, и я просто… дал разрешение… — он замолчал, не в силах передать свои ощущения в тот момент.

— Это явно твой Дар… но будь я проклят, если когда-либо видел подобное раньше, — после паузы произнес рыцарь. — Я много лет изучал демонов и их разновидности. Одно могу сказать точно — у Низших такой способности нет. Пока ты был без сознания, я осмотрелся. Их не просто убило этим черным туманом. Ты как будто… вытянул из них жизнь. И не только из них. Посмотри, — он указал пальцем на траву.

Хорс оглянулся вокруг и пораженно ахнул. Трава вокруг того места, где он был, когда пробудился его Дар — пожухла и почернела, кое-где оставив проплешины. Мох в радиусе этого круга превратился в склизкие гниющие темные комья. Не только гончие — все живое, от грызунов до насекомых — было уничтожено и разлагалось на глазах, источая уже заметную вонь. Даже ворон итальянца, несмотря на изобилие лакомой для него падали, избегал заходить в пределы мертвого, безжизненного круга, прохаживаясь вдоль его границ.

— Боже… — Хорс не находил слов. Увиденное было вдвойне омерзительно, учитывая, что причиной тому послужило нечто внутри него.

— О нет, — нервно засмеялся Ларан. — Это явно не Его работа. Тут явно что-то с противоположного края нашего с тобой понимания. А теперь взгляни-ка на свою голову, с ней тоже что-то не то…

Хорс испуганно схватился за голову, ощупывая ее. Итальянец саркастично хмыкнул:

— Я не про рога, они не выросли… по крайней мере, пока. А вот рана от удара о то дерево затянулась. Ни крови, ни шрама. На тебе вообще ни царапины. И почему-то я уверен, что твоих прежних шрамов, полученных при обучении в интернате Ордена — тоже нет. Ты не просто вытянул из окружавших тебя созданий жизненную силу — а еще и забрал ее себе. В общем, я теперь с тобой в один самолет больше не сяду, — непроизвольно передернув плечами, подытожил Ларан. — Твой дикий, неконтролируемый Дар опасен для окружающих, и если бы не Вторжение — тебя уже изучали бы лучшие умы Ордена, решая, что с тобой делать дальше. Само собой, ни о каких дальнейших операциях в составе боевой группы речи бы даже не шло.

Хорс попытался было что-то сказать, но рыцарь остановил его жестом.

— Погоди, я не закончил. Так как мы уже по уши в дерьме, ты становишься чуть более полезен, чем был до этого. Так что если спонтанно надумаешь еще кого высосать досуха — не стесняйся. Это не мои проблемы. Я все равно снайпер, работаю отдельно от остальных бойцов. Просто держи дистанцию, пока не освоишься со своими новыми, хм… навыками.

Оруженосец кивнул, внутренне соглашаясь со словами Ларана. Сейчас он смертельно опасен для всех, кто находится с ним рядом. Нужно обуздать свой Дар — и чем быстрее это произойдет, тем спокойнее будет и ему, и его братьям по оружию.

— Ты случайно не заметил, куда разбросало остальных? — спросил он на всякий случай. — Надо бы их отыскать…

— Неподалеку от нас приземлился лишь тот бородатый здоровяк из твоего командорства, — чуть помедлив, неохотно ответил Ларан. — Остальные, на свое счастье, сейчас гораздо южнее. У них шансы выбраться повыше… если конечно, не решат, что нужно идти за нами. Тогда погибнем все.

— Аркуд? Ты увидел, где он высадился? — перебил его Хорс.

— Видел… — вздохнул снайпер. — Да и ты увидел бы, если б смотрел по сторонам. Чувствую, зря я это сказал…

Оруженосец вскочил и начал вглядываться вниз, в долину, утопавшую в густых сумерках. Ларан молча наблюдал, не вмешиваясь. Спустя полминуты Хорс заметил необычное оживление в одной из крохотных деревушек, лежащей выше шоссе, на горном склоне. Там явно шел бой — но выстрелов слышно не было.

— Он там! — оруженосец подхватил свой автомат и устремился было вперед, но оглянулся на неподвижно сидевшего Ларана и остановился. — Ты чего сидишь?! Быстрее, его же там…

— Может оно и к лучшему… — задумчиво произнес итальянец. — В своем «Джаггернауте» он слишком заметен. С ним нам вряд ли удастся уйти.

— И ты бросишь своего брата-рыцаря?! Вот так просто?! Ты… ты… — Хорс аж захлебнулся от возмущения, не находя слов.

— Он в текущем раскладе — только обуза, — невозмутимо отрезал тот. — А вот ты — пригодишься…

— А когда перестану быть полезен? Опять бросишь меня на съедение гончим?! Знаешь что? Да пошел ты! — оруженосец круто развернулся и бросился бежать. — Сам справлюсь! — последняя фраза прозвучала уже в гарнитуре рации Ларана.

Хорс легко набрал скорость — вывихнутая ступня зажила, так же, как остальные раны и шрамы. Ноги сами несли его вперед. Оруженосец не думал о риске и о смерти. Он боялся лишь одного — не успеть.

Вспомнив про «Гриф», лежащий в кобуре, он закинул автомат за спину и выхватил пистолет. Выстрелы будут не сильно тише, но на узких улочках и особенно в домах с коротким стволом гораздо удобнее. Жаль, что у него нет рыцарского клинка — хотя Хорс и не строил особых иллюзий по поводу своих способностей мечника. Его максимум — зарубить пару гончих или пехотинца, не более.

Добравшись до стоящих на окраине домов, оруженосец замедлил бег, перемещаясь от одной густой тени к другой, благо, что темнело с каждой минутой. Пелена становилась все гуще, а солнце, еле угадываемое за пепельными тучами, понемногу клонилось к закату. Густые и частые хлопья пепла, падающие с неба, еще сильнее ухудшали видимость. Нескольких встреченных мечников Хорс без труда обошел по дуге, приближаясь к нужному ему зданию. Уже скоро стал различим шум жестокой схватки, кипевшей внутри. Рядом со входом стояло трое демонов с факелами, только что пропустив внутрь еще с десяток легионеров. Пройти мимо не было возможности.

Оруженосец вышел из мрака, подняв ствол пистолета. Мечники, увидев его, взревели и, выхватив мечи, ринулись в атаку. Хорс, заглянув в их звериные, полные адской ненависти глаза, опешил и отступил на шаг. В последний момент, не решившись выстрелами привлечь еще больше тварей, оруженосец уронил пистолет, выставил ладони вперед и выкрикнул:

— Умрите!!!

Он пораженно увидел, как легионеры падают замертво. Их головы как будто полопались изнутри, брызнув во все стороны тягучей черной жижей. Но странно, что теперь не было того черного тумана и круга с безжизненной, иссохшей травой. «Видимо, мой Дар на этот раз сработал избирательно…» — восхитился Хорс своей новой способности.

Из темного проема к нему рванул еще один мечник, но оруженосец даже не успел вскинуть руки — голова демона точно также разлетелась кровавыми ошметками. Мягко спружинив, рядом приземлился Ларан. Его винтовка все еще еле дымилась от недавних выстрелов. Хлопнув крыльями, ему на плечо опустился ворон, опасливо покосившись на Хорса.

— Ой, прости. Наверное, мне стоило дождаться, пока ты призовешь свой Дар, которым наверняка уже овладел в совершенстве, — с притворным сочувствием произнес итальянец. Сарказма в этой фразе было куда больше. — Честно скажу, помог лишь с одной целью — было любопытно увидеть выражение твоей обескураженной тупой физиономии. Увиденным удовлетворен, — издевательски ухмыльнулся Ларан.

— С…спасибо… — потрясенный и пристыженный Хорс вдруг осознал всю глубину своей самонадеянности. Если б не снайпер, его бы без затей изрубили на куски. Быстрая и нелепая смерть.

— Поднимай ствол и давай внутрь, еще ничего не закончено, — оборвал его благодарности Ларан. — Внутри уже можно стрелять, стены старинные, толстые, заглушат звук. Мы с Унгусом будем снаружи, убирать возможные подкрепления — в разумных пределах.

Хорс подхватил оружие и ворвался внутрь. Двухсотлетний особняк — перестроенный то ли в музей, то ли в мини-отель для туристов — кишел демонами. Здесь их было полтора десятка, не меньше, и почти все они были заняты схваткой, наседая на одинокого противника. В центре холла бился Аркуд, вгоняя тяжелые кулаки в легионеров и расшвыривая их по углам. Исчадия явно не торопились, собираясь взять рыцаря Ордена живым. Многослойная броня «Джаггернаута» легко выдерживала удары тяжелых мечей-палашей, а вот копья уже нашли дорожку между бронепластинами — композитный сплав местами окрасился алым. Оружие Аркуд применять пока не решался. Видимо, по той же причине — не хотел лишнего шума. Скорее всего, оставил этот вариант на крайний случай. Огневой мощи бронескафандра с лихвой хватало, чтобы разнести этот дом и пол-деревни впридачу — устроив салют, на который сбегутся посмотреть все окрестные демонические когорты.

Пользуясь внезапностью, Хорс опустошил обойму пистолета несколькими очередями за пару секунд, уложив наповал двух легионеров и оторвав руку третьему. Перезарядившись, он уже более тщательно начал выцеливать мечников, перекатами уходя от их ударов. «Кнехт» не «Спектр», броней прикрыт лишь торс. Поэтому лишь быстрые серии зигзагов, прыжков и уворотов спасали оруженосца. Аркуд, увидев своего, воспрял духом и буквально разорвал еще нескольких демонов вместе с броней. Остальные бросились наружу за подмогой — но там их уже ждал Ларан.

Наступила тишина. Подняв забрало шлема, Аркуд огляделся, и его лицо приняло довольный вид.

— Здорово, Хорс! Как жизнь? — как ни в чем не бывало, поприветствовал он оруженосца по-русски.

— Привет, Аркуд, давно не виделись, — в тон ему ответил оруженосец. — Да вот, решили с Лараном заглянуть, проведать, а у тебя уже гости…

— Хорошо что зашли, а то сам все никак их выгнать не мог, подустал даже немного, — все еще тяжело дыша, хохотнул богатырь. — А ведь еще сегодня с утра шутил с Велесом на тему рукопашной сразу с несколькими мечниками! Всего то полдня прошло, а по ощущениям — как будто в прошлой жизни было… Да, кстати, вы там не сильно нашумели?

— Нет, старались быть тихими и почти незаметными, — успокоил его Хорс. — Ты разве нас не слышал? Что-то случилось со связью?

— Сорвали в драке кабель с антенны на броне, ничего сложного, — отмахнулся Аркуд. Просто чуть занят был, вернуть на место все как-то руки не доходили.

Он высвободил одну руку из захватов бронескафандра и что-то подправил. Щелкнув невидимым переключателем пару раз, бородач удовлетворенно кивнул сам себе.

— Раз-два, как слышно?

— Слышу ясно и отчетливо, — оруженосец показал большой палец в знак того, что связь в порядке. — Есть мысли на тему того, как нам выбраться отсюда?

— Сейчас выйдем на свежий воздух, и я тебе покажу, чем заняты мои мысли, — загадочно произнес Аркуд. — Пока летел вниз, заприметил тут неподалеку очень интересное местечко…

Глава 26 — Чистое зло

Они вышли наружу, увидев Ларана, осматривающего свое оружие. Ворон же выклевывал кусок мяса из ближайшего трупа, которых явно прибавилось за время отсутствия Хорса. Итальянец повернулся и коротко взмахнул рукой, приветствуя богатыря в броне. Аркуд ответил ему тем же жестом, после чего повернулся, указав на вершину ближайшей горы.

— Вон там… видишь, где кончается фуникулер? Чуть левее, как ориентир, старинная каменная башня?

— Только не это… — помрачнев, вздохнул Ларан. — Ты же ведь не серьезно, так?

— У нас боевая задача, — твердо отчеканил Аркуд, неприязненно покосившись на итальянца. — Ее нужно выполнить любой ценой.

— Так выполняй, кто мешает? — хмыкнул снайпер. — А я не самоубийца, хватит с меня…

— Без тебя это будет сложнее, — поморщился Аркуд. — Нужно действовать вместе, и тогда…

— И тогда мы все сдохнем! — сорвался Ларан на крик. — Ты совсем из ума выжил?!

— Объясните мне уже, что там такого на вершине этой горы! — непонимающе воскликнул Хорс. — У нас вроде как была боевая задача обеспечить охрану Врат, пока их закрывают другие боевые группы, разве нет?

— Все так. Но у итальянца было побочное задание. И он знает, о чем я. Потому как у меня точно такое же, — туманно ответил Аркуд.

— На вершине этой горы преторий, — устало произнес снайпер. — И там прямо сейчас легат, по видимости, одного из пехотных легионов, прошедших Вратами. Я лично наблюдал его в бинокль полчаса тому назад, хоть и нечетко, на грани видимости.

— Высший… у вас задание от своих командорств на уничтожение Высшего! — озарило догадкой Хорса.

— Да. И — я повторюсь — это самоубийство, — категорично отрезал Ларан.

— Это наш шанс уйти, если все получится! — парировал Аркуд. — Оруженосец, напомни, что происходит при смерти Высшего?

— Ну, если исходить из записей в древних летописях и еще более древних источников времен эпохи Огня, полученных нашими разведчиками в Абаддоне… — Хорс чуть замялся, подбирая слова. — В общем, так как Высшие, в отличие от Низших — это энергетические сущности, пребывающие в двух ипостасях — в условном человеческом облике, либо в истинном демоническом…

— Давай покороче, времени мало, — нетерпеливо подогнал его Аркуд. — Азы некогда слушать. К сути.

— Ну, в общем… в момент смерти Высшего вся энергия, заключенная в нем, разом высвобождается. Насколько я помню, гипотетические расчеты Ордена дают оценку для шестого ранга, к которому относится легат — в диапазоне от килотонны тротилового эквивалента до…

— Вот! Как по мне — так весьма неплохой фон для нашего отхода, — перебив его, усмехнулся Аркуд. — Особенно учитывая разрыв цепей управления когортами и последующую неразбериху.

— Так, а я тут причем? — делано пожал плечами Ларан. — Ты инициатор, ты и действуй. Лично я уже несколько раз пожалел, что спас тебя, да и этого недорыцаря, — он мотнул головой в сторону Хорса.

— Недорыцаря? — уточнил бородач. — Парень, так у тебя проявился Дар? То-то чувствую, что в тебе что-то изменилось… Какая у тебя способность?

— Лучше тебе даже не знать, — хмуро процедил Хорс, поежившись от недавних воспоминаний. — Просто не подходи ближе пары метров, пока не освоюсь.

Аркуд заинтересованно хмыкнул, но развивать тему не стал, вернувшись к прежней:

— Что ж, в таком случае, поведай-ка нам, брат-рыцарь: если ты не собираешься выполнять поставленную задачу, то зачем до сих пор таскаешь за спиной кейс со спецпатронами?

— Да хотя бы — потому что каждый из них стоит как боевой самолет! — нервно огрызнулся снайпер. — Тебе-то что за дело до моих тягостей?

— Мне есть дело, — Аркуд пристально вгляделся в итальянца. — Я вижу перед собой не просто рыцаря, а воина, чье желание выжить сейчас борется с амбициями и жаждой славы. С желанием стать первым демоноборцем за много веков, уничтожившим Высшего. Я вижу, ты понимаешь — звезды сошлись именно так, что именно у тебя есть реальный шанс это сделать — и остаться в живых. Мы почти на границе области Смерти, еще час — и придется активировать «Обереги». С печальными для всех последствиями. До претория с ближайшей удобной огневой позиции более трех километров. Слишком далеко для меня. Я не смогу обеспечить прямое попадание из имеющегося оружия и гарантированно ликвидировать цель. Ты же — сможешь.

Наступила тишина. Хорс и Аркуд смотрели на Ларана, ожидая его решения. Даже Унгус прекратил клевать мертвые тела и обратил не по-птичьи умный взгляд на своего хозяина. На лице снайпера, обычно надменном и невозмутимом, проступала буря охвативших его противоречивых эмоций.

— А ты хитрее, чем кажешься, — неприязненно процедил итальянец, тем самым признавая, что слова рыцаря упали на благодатную почву. — Ты прав, такой шанс выпадает лишь раз, да и то далеко не каждому. Записать на свой счет Высшего… это многого стоит. Возможно, даже самой жизни. Вижу, что у тебя уже есть план. Выкладывай, пока я не передумал.

Аркуд, облегченно выдохнув, опустился на одно колено и обвел кружок в слое пепла.

— Вот здесь — преторий. Ты займешь позицию тут, на восемь часов от него, в трех с половиной километрах — богатырь ткнул пальцем в пепел, обозначив положение снайпера. — Ближе не получится, область Смерти ширится с каждой минутой, можешь не успеть отойти. Мы же с Хорсом расположимся вот здесь, с фланга предполагаемой ответной атаки на твой выстрел. — Аркуд сделал еще одну пометку. — Если все пройдет гладко, преторий сметет взрывом вместе с вершиной горы, мы встретимся здесь и, пользуясь неразберихой, уйдем на юго-восток, к Альпам. Если же что-то пойдет не так… Я накрою огнем контратаку с фланга, и дам тебе время на отход. Хорс возможно, тоже спасется — если ему повезет. Ваш маршрут отхода будет аналогичным, но скрыться без меня станет гораздо проще. Такой план тебя устраивает?

Ларан после паузы, еще раз оценив и взвесив риски, медленно и неохотно кивнул. Хорс тоже коротким кивком выразил свое согласие с предложением Аркуда. Унгус пронзительно, как будто недовольно, каркнул и взлетел вверх, описывая круг над деревушкой.

— В таком случае — за дело! — подытожил богатырь. — Ларан… удачи. Не промахнись.

— Уж постараюсь, — невесело усмехнулся тот. — Но у меня все равно плохое предчувствие. Уже жалею, что согласился. Все-таки опасное вы дело затеяли.

— Вся наша жизнь — риск во имя человечества, — напомнил Хорс. — Помните слова клятвы? «Клянусь уничтожать Тьму и ее порождения, нести свет во тьме и отдать свою жизнь во славу Ордена!» Все долгое обучение, знания, навыки и опыт — все было нужно именно для этого самого момента!

— Парень, сделай одолжение, избавь меня от этих высокопарных орденских фраз, столь же шаблонных сколь и лицемерных, — скривился итальянец. — Проясню ситуацию. Я рискую не для человечества, провались оно в бездну. И даже не для вас. А лишь для себя — пытаясь выжить, потому как вижу зерно здравого смысла в плане и доводах этого верзилы. Ну и немного славы мне не помешает, — ухмыльнулся Ларан. — А если вдруг что пойдет не так — я снова стану сам по себе. Без обид.

Он активировал адаптивный камуфляж «Спектра», развернулся и скрылся в густом пепельном полумраке, почти сразу исчезнув из виду.

— Вот же высокомерный щегол, — прокомментировал по-русски Аркуд услышанное ими от итальянца. — Надеюсь, стреляет он так же хорошо, как бахвалится своим эгоизмом.

— На Ларана вся надежда, — согласился Хорс. — Без его навыков и субъядерных патронов нам не добраться до легата…

Аркуд лишь загадочно и выразительно хмыкнул, уже двигаясь вместе с Хорсом к своей позиции. Оруженосец одобрительно кивнул, оценив небольшую площадку, прикрытую с трех сторон массивными каменными валунами и невысоким, но густым кустарником. Отсюда открывался неплохой вид на пологий южный склон нужной им горы, поросший редким ельником. Самой вершины с этой точки видно не было — однако она должна была неплохо просматриваться с огневой позиции Ларана. Хорс бросил взгляд на «Оберег». Семьсот метров до границы области Смерти. — «Уже шестьсот девяносто», — поправил он сам себя. — «Нужно сделать дело, и поскорее убираться отсюда». — Как будто услышав его мысли, ожила гарнитура рации:

— Я на позиции. Цель наблюдаю четко. Сигилов на одежде не вижу, но это явно легат. Отдает указания через мортусов, видимо, командиру одной из когорт. Кроме него, в претории минимум пара десятков сангусов, до одной полной центурии охраны и несколько инкубов Особого легиона. Это только те, кого я видел. Наверняка их больше. Дистанция три-четыреста. Минутная готовность к стрельбе.

— Аркуд, принял, — отозвался рыцарь в «Джаггернауте». — Готовлю позицию к бою. По готовности сообщу.

Закончив фразу, Аркуд щелкнул рацией, отключая микрофон, и знаком показал Хорсу сделать то же самое. Оруженосец непонимающе уставился на него, но указание выполнил.

— Зачем? — почему-то шепотом произнес он.

— Итальянцу не обязательно знать про некоторые из моих игрушек, — хитро прищурился бородач. И открыв грузовой контейнер на спине, вытащил нечто, похожее на противотанковый гранатомет. Замысловатая руническая вязь, в нарушение норм и правил Ордена выгравированная по внешнему ободу оружия, наводила на мысли, что оно было одним из его любимых, раз уж его владелец решился на такой своеобразный тюнинг. Присев на одно колено за выбранной им скалой, Аркуд отстрелил демпферы отдачи на голенях. Двутавровые штыри глубоко вошли в каменистую землю, дав хорошую точку опоры.

— Это же… — Хорс ошарашено смотрел на рыцаря, невозмутимо готовившегося к бою. — Неужели это…

— Давай я вас познакомлю, — усмехнулся богатырь в броне. — Малышка, это Хорс, славный малый, немного тугодум, но это лечится! Хорс, знакомься — это моя любимица, Яра, горячая штучка! Когда Аркон одобрил мою просьбу и разрешил взять ее на операцию, но при этом — выдав задачу на ликвидацию Высшего — я ни секунды не сомневался!

— Ээээ… я просто уточню… Ты назвал женским именем переносной ракетный комплекс типа «Деус», оснащенный тактическим ядерным зарядом, и… разговариваешь с ним?

— Яра, не слушай его, он просто мне завидует, — Аркуд любовно погладил тусклый матово-черный бок оружия. Глядя на рыцаря, Хорс невольно задумался, одними ли поглаживаниями ограничивались их «отношения» в оружейной.

— Не хотелось бы обижать твою, гхм… боевую подругу, но она, похоже, нам не понадобится, — задумчиво почесал подбородок Хорс. Пара килотонн конечно лишней не будет, но преторий не в прямой видимости, да и дальность у «Деуса» — всего пара километров. Как я помню из оружейных методичек — плата за компактность и точность. К тому же всю работу сделает Ларан…

— Или щегол налажает, а нам разгребать последствия, — оборвал его Аркуд. — Мы здесь для подстраховки, не забыл? В любой момент что-то может пойти не так…

Поток еле слышной, на грани змеиного шипения, итальянской брани, прервал фразу рыцаря. Спохватившись, они включили свои микрофоны.

— Что случилось? — встревожено прошептал Хорс, вглядываясь во мрак. — Тебя обнаружили?

— Сплюнь, идиота ты кусок! — немедленно отозвалась рация. — Было б так, я бы уже с вами двумя не беседовал! Но сангусов стало меньше — новости о недавнем бое в деревушке видимо дошли до легата! В своей спеси он сам не придал им должного значения, и по-прежнему на виду, но меня уже ищут! Как и вас!

— Мы готовы. Отработай по цели, и уходим, — вклинился Аркуд в тираду итальянца.

— Если б все было так просто! — злобно огрызнулся снайпер. — Из двух патронов один уже протух, изотоп короткоживущий, а кейс не справился с охлаждением! Второй патрон при проверке дал значение, граничащее с подкритической массой! Про штатную одну десятую килотонны можно забыть, хорошо, если половину мощности выдаст при детонации!

— Если легат до сих пор не перешел в истинный облик и пребывает в человеческой ипостаси, то ему хватит и этого, — уверенно заявил Аркуд. — Хватило б и длинной очереди в упор из моей роторной пушки, но это уже не точно. Судя по имеющимся источникам, свои физические повреждения Высшие регенерируют почти моментально. А вот ущерб, нанесенный световым и иным излучением, в силу своей природы они должны переносить хуже, гораздо хуже.

— «Должны?!» Я бы рассуждал так же, если бы не лежал, прячась от сангусов под чахлым кустом в паре сотен метров от области Смерти! — ядовито прошипел Ларан. — Если бы мог, уже б ушел, не полагаясь на случай и твои догадки! Но теперь, раз уж влез в это дерьмо по уши, придется стрелять! А теперь оба заткнулись! Три! Два! Раз!

В наушнике Хорса еле слышно хлопнул выстрел снайперского «Калибурна», пославшего спецпатрон к своей цели. Спустя секунду раздался радостный возглас Ларана:

— Цель поражена! Попадание в торс, правую руку оторв…

Дальнейшие слова заглушил дошедший до них рокот мощного взрыва. Небольшая каменная башня рядом с преторием разлетелась обломками, оставив кривой огрызок, торчащий на фоне темного неба. Ударной волной качнуло лес, несколько деревьев упало. Вершина горы скрылась в пыли, поднятой взрывом. Аркуд, напряженно вглядывающийся вдаль, прокричал в рацию:

— Ларан! Статус цели!

— Я же сказал! Цель поражена! Ты взрыв не видел?! — злобно выплюнул итальянец. Судя по его дыханию, он пытался покинуть огневую позицию, прижимаясь к самой земле.

— Не видел! Хилый хлопок на сорок тонн тротила, что я видел — действие твоего же патрона! Должно быть в двадцать-тридцать раз мощнее! Цель — не поражена!!

— Твою мать!! — до Ларана дошло сказанное Аркудом. — Ухожу в отрыв, прикрой огнем, как условились!

— Легат наверняка тяжело ранен, главное — оторваться от сангусов! Делай крюк и заходи на меня, отсеку погоню огнем!

Рыцарь, не опуская гранатомета в другой руке, приподнял ствол выскочившей из пазов «Джаггернаута» роторной трехстволки. Оружие щелкнуло и начало раскручиваться. Боевые системы бронекостюма начали поиск врагов в зоне поражения. И тут Хорс, залегший с «Арчем» за одной из скал, увидел нечто, разом изменившее всю картину боя.

Из пыльного облака, скрывшего развалины претория, с дымным шлейфом вырвался огромный демон, не менее десятка метров в высоту. Раскаленная чешуя взбешенного исчадия светилась ярко-алым, огромные когти срезали мешавшие ели и сосны, как траву. В звериных глазах, потерявших всякую человечность, багровым огнем горело адское пламя. Издав яростный рев, от которого Хорса бросило в холодный пот, он ринулся вперед, избрав целью Ларана. Земля за ним горела, камни лопались от нестерпимого жара, а уцелевшие деревья вспыхивали, как спички.

— Их было двое!! — цепенея от ужаса, выкрикнул оруженосец, понимая, что видит перед собой. Высшего в истинном облике. Архидемона, воплощенную, концентрированную смерть. Чистое зло.

— Ближе… еще ближе… ну Яра, любимая… не подведи… — прошептал Аркуд, захватывая цель. И до хруста выжал спуск.

Ракета с шипением вырвалась из ствола и устремилась к цели. Аркуд рывком закинул оружие обратно в контейнер за спину и прикрыл руками голову.

— С километр до эпицентра! Хорс, прижмись к земле и держись что есть сил!

Оруженосец внял приказу и забился за скалу, стараясь слиться с землей. И вдруг, на бесконечно долгий миг, стало светло. Нестерпимо светло. Хорс ткнулся лицом в землю, но все равно видел больно бьющий по глазам свет, даже сквозь плотно сжатые веки. А потом свет исчез, и земля встала дыбом, подбросив оруженосца на добрый метр вверх. Поток сжатого воздуха, пришедший секундой позже, с чудовищной силой ударил в окружавшие их скалы, ломая, выворачивая и унося крупные валуны. Лес позади склонился, как от ураганного ветра, и вековые деревья легли веером от эпицентра, не выдержав мощи взрыва. Хорс, ударившись об обломок скалы, потерял сознание на минуту.

Придя в себя, он окинул мутным взглядом окрестности. Прямо на горном склоне, чуть севернее, вставал дымный гриб ядерного взрыва. Первый в этой войне — но наверняка не последний. Пелена, истончившаяся от ударной волны, уже затянула брешь, и низкие пепельные тучи вновь скрыли солнце. От архидемона не осталось и следа — мощности заряда все же хватило для его уничтожения. Хорс встал, пошатываясь. Обгоревший «Джаггернаут» Аркуда стоял все там же. Лишь отчасти защищенный скалой, он принял на себя мощь сдвоенного взрыва сполна. Оруженосцу только с третьей попытки удалось приоткрыть заклинившее, обжигающе горячее забрало бронешлема.

— Как мы его… парень… да?… — прошептал одними губами рыцарь. Его борода, волосы и брови почти целиком сгорели, оставив лишь скрученные от жара редкие пряди. Запах паленых волос заглушался другим — запахом жареного мяса. Аркуд медленно горел, мучительно умирая в своем бронескафандре.

— Аркуд! Нет!! — Хорс попытался вытащить рыцаря наружу, но не смог. Электроника «Джаггернаута» была мертва, сервоприводы не работали, отдельные детали спеклись от жара в единое целое. Хорс беспомощно оглянулся, чувствуя, как накатывает отчаяние.

— Не… грусти, брат… — слова давались богатырю с немалым трудом. — Я выполнил боевую задачу… и теперь могу уйти… с честью… — он застонал от невыносимой боли. — Сквозь тьму… к свету…

Взгляд Аркуда остановился на Хорсе и потускнел. Мышцы лица, сведенные от боли, расслабились и жизнь покинула могучего богатыря. Оруженосец сквозь душившее его горе и слезы прикрыл глаза своему брату по оружию, которого едва успел узнать и тут же потерял в бою. Рухнув на колени, он разрыдался от бессилия.

Услышав сзади шорох, Хорс рефлекторно перекатился, вскидывая автомат. Но это был всего лишь ворон итальянца, каким-то чудом переживший взрыв. Устроившись на обломке скалы, он хрипло и печально каркнул, не сводя пристального взгляда с оруженосца.

— Ларан, как слышно? — безуспешно воззвал он в гарнитуру рации, вспомнив про снайпера. — Ты жив? Ларан?!

— Сам, — каркнул вдруг Унгус голосом своего хозяина, глядя на Хорса. — Сам. По себе.

Оруженосец потрясенно уставился на ворона, вдруг вспомнив, что они умеют, как и попугаи, имитировать человеческую речь. Но ворон, похоже, вполне осознавал, что именно говорит.

— И что теперь? — обратился он к ворону, понимая, как глупо это выглядит со стороны. Но других советчиков у него просто не осталось.

— Пррочь, — каркнул ворон. — Пррочь, пррочь! — Птица взвилась в воздух и начала описывать круги над Хорсом.

Оруженосец, оглянувшись в последний раз на брата-рыцаря, замершего навеки внутри обгоревшего «Джаггернаута», подхватил автомат и решительно зашагал прочь, на юго-восток, к белеющим вдали горным шапкам альпийских вершин. Он выживет и отомстит. Обязательно отомстит. За Аркуда. За Ларана. За всех его братьев, отдавших сегодня свои жизни во имя великой цели. Его взгляд ожесточился, ощетинившись мрачной, смертельной решимостью. Позади идущего оруженосца на земле четко проявлялись следы. Овалы черных, безжизненных проплешин — там, где ступала его нога. Страшный черный туман струился из глазниц и стекал с ладоней Хорса, пожирая жизнь вокруг. Спустя минуту оруженосец исчез в багровой мгле, а налетевший пепел укрыл под собой мертвую землю.

Глава 27 — В тылу врага

Восточная Франция, Буронь, пригород Бельфора, сто пятьдесят километров к северо-востоку от Женевы, расположение 1-го артиллерийского полка 1-й бронетанковой дивизии ВС Франции, пятью часами позднее

Солнечный диск уже скрылся за горизонтом, погрузив небольшой городок в густые майские сумерки, постепенно переходящие в теплую весеннюю ночь. Однако суета, царившая на позициях находившейся рядом армейской части, не располагала к неторопливому созерцанию красивейших пейзажей в предгорьях французских Альп. Многочисленные грузовики перевозили боеприпасы, доставляли технический персонал и боевые расчеты к технике, сами пусковые установки срочно приводились в боевую готовность, разворачивались радиолокационные станции и ретрансляторы. Работа кипела.

Многие солдаты были уже в курсе настоящей войны, развернувшейся в окрестностях швейцарской Женевы, а затем в Лионе и еще нескольких французских городах. Отрывистые сводки, приходившие оттуда, вызывали больше вопросов, чем давали ответов. Суматошные, рваные видеоролики, выкладываемые в сеть гражданскими, были настолько невероятно шокирующими, что разум просто отказывался верить в происходящее. Какие-то кровожадные твари сотнями, тысячами рвали на куски людей, рубили их мечами и втаптывали в землю. Уцелевших же гнали по забитым брошенными машинами шоссе в Женеву. Зачем — неизвестно. Откуда взялись эти исчадия — тоже неизвестно. Если бы вдруг началась война с русскими — то это было бы, по крайней мере, понятно и знакомо. Но то, что происходило уже в полусотне километров и приближалось с каждой минутой — ужасало именно своей неизвестностью. Никто не знал, что делать. Поэтому готовились к худшему.

Первую Бронетанковую подняли по боевой тревоге еще утром, когда в Лионе началась кровавая бойня. Полиция не смогла даже замедлить полчища этих тварей, поэтому все силы были брошены на скорейшую эвакуацию города. Однако не все торопились покинуть агонизирующий город-миллионник. Во многих районах сразу же начались повальные грабежи и мародерство. Каким-то чудом в последнюю минуту удалось заглушить реакторы расположенной рядом с городом атомной электростанции — ценой гибели всей охраны, персонала и прибывшего усиления из числа армейских сил. К вечеру, по мере появления все большего количества видео в сети и распространения всеобщей паники, массовыми беспорядками были охвачены уже все крупнейшие французские города. Ввод наличных полицейских сил в проблемные районы только усугубил ситуацию — начались перестрелки и появились первые жертвы. Дороги встали в чудовищных пробках, терминалы аэропортов обезумевшие от страха люди буквально брали штурмом, пытаясь покинуть страну. Хаос охватывал Францию, да и не только ее, со скоростью лесного пожара.

Армейцы получили приказ не вмешиваться в наведение порядка, а сосредоточиться на устранении причины хаоса — орд рвущихся в разных направлениях исчадий. Но на такие случаи не было ни стратегии, ни внятного плана оперативных действий, ни даже тактических решений — никто раньше не сталкивался с подобным врагом. Было решительно непонятно, куда бить. Где их командные центры, штабы и прочее? Ведь даже первичный, второпях проведенный анализ боевых действий явно указывал на наличие общей скоординированности действий отдельных… нет, не стай, но отрядов этих ужасающих тварей. Центральную Европу неумолимо перемалывала и пожирала не орда — но армия. Отлаженный механизм смерти, действующий по какому-то неизвестному плану с неясными пока целями.

Были и отдельные попытки переломить ход событий. Швейцарцы крайне быстро мобилизовались и сумели выстроить какое-то подобие линии фронта по рубежу Лозанна-Монтре. Судя по отрывистым сводкам, они полдня сдерживали натиск, но затем были вынуждены отойти севернее, на уже подготовленный рубеж обороны поперек одного из горных перевалов. Чуть позднее поступили и совершенно невероятные данные о массированном воздушном десанте в районе Женевы, а затем — и о применении где-то в ее предместьях тактического ядерного оружия. Для многих этот день стал, пожалуй, самым безумным за всю жизнь. Но наверняка были и те, кто знал о происходящем куда больше остальных.

Порыкивая мощным мотором, к шлагбауму у КПП военной части подъехал черный представительский «Мерседес». С тихим шорохом шин по гравию автомобиль притормозил у входа. Часовой, взяв оружие наизготовку, подошел к машине со стороны водителя.

— Гражданским въезд запрещен, военное положе… — начал было он.

— Управление военной разведки. Есть свежие данные по приоритетным целям. Открывай.

Тонированное стекло чуть опустилось, и армеец увидел удостоверение одной из французских военных спецслужб. Успев лишь прочитать, что его владелец — майор, он опешил и опустил оружие.

— Я… должен доложить… — проблеял он в нерешительности.

— Докладывай. Шлагбаум только подними. Это приказ, рядовой.

Из темноты салона пронзительным и властным, не терпящим возражений взглядом блеснули глаза ярко-зеленого цвета. Часовой и сам не понял, в какой момент поднял шлагбаум. Мерседес проехал на территорию части, по направлению к административному корпусу. Солдат перевел взгляд на свои руки. Его пальцы до сих пор дрожали, а сердце тяжело билось.

«Ну и взгляд у него», — поежился часовой. — «Такому и удостоверение показывать не нужно, по глазам понятно, что спец высшего класса… Да уж, не завидую я нашему полковнику…»

С трудом уняв дрожь в пальцах, он полез за сигаретной пачкой и в нарушение устава закурил прямо на посту, с тревогой всматриваясь в вечернее небо. На юге оно было гораздо темнее.

Седан остановился напротив главного входа в здание. Дверь открылась, и водитель — худощавый темноволосый мужчина в черном костюме — вышел из машины. Осмотревшись, он взялся за ручку задней двери, блеснув запонкой на рукаве с каким-то символом, и открыл ее, выпуская своего пассажира. Точнее, пассажирку — притягивающую взгляд женщину, также одетую в деловом стиле. Ее шоколадно-каштановые волосы густыми волнистыми локонами спадали на плечи. На точеной шее, в глубоком декольте меж расстегнутых пуговиц, виднелась брошь — с тем же символом, что и на запонке ее спутника. Не теряя ни секунды, они вошли в невысокое здание, мужчина лишь на миг задержался, показав свое удостоверение охраннику у входа и уточнив, где искать командира части.

Поднявшись по узкой лестнице, пара таинственных визитеров зашла в небольшой кабинет. За столом, вполоборота к ним, стоял, изучая карты, командир полка — мужчина лет сорока, среднего роста и с пышными усами. Рядом, за соседним столом, находился радист, который как раз вел переговоры с боевым расчетом одного из ракетных комплексов. Заметив вошедших, усач обернулся.

— Полковник Жак Брюн, кому обязан столь поздним визитом? — поинтересовался он. — Военная разведка?

— Так точно, господин полковник, — стальным голосом отчеканил мужчина, вытащив удостоверение.

— Мне уже доложили. Итак, майор, к делу. Что за данные?

Тот шагнул в сторону, пропуская вперед свою спутницу. Она одарила полковника долгим и глубоким взглядом темно-карих глаз. Командир части, чувствуя, что его собственный взгляд смещается ниже, куда воспитание смотреть не позволяет, нервно сглотнул и усилием воли перевел его обратно, с откровенного декольте на лицо притягательной гостьи. Легче не стало.

— Полковник Брюн, — тревожным, но в то же время чарующим голосом начала она. — Управлением военной разведки получены крайне важные и весьма тревожные сведения. По последним данным, на территорию одной из наших военных баз проник отряд врага, вся охрана и технический персонал перебиты. Во избежание использования противником содержимого арсенала базы было принято тяжелое, но необходимое решение — нанести ракетный удар. Все необходимые документы и допуски у нас с собой.

— Ч…Что?! Какая именно база захвачена?! — полковник непонимающе уставился в протянутые ему бумаги. — Авиабаза Авор?! Но… это же Центральная Франция! Эти твари уже под Парижем?! Не может быть! Это какая-то ошиб…

Он замолк, встретив взгляд глубоких карих глаз и утонув в нем без остатка. Эта таинственная женщина завораживала и туманила мысли одним движением своих густых ресниц. А уж когда она начинала говорить…

— Уверяю вас, Жак, никакой ошибки здесь нет, — гостья наклонилась ближе, и полковник уловил сладкий аромат ее тела. — Нужно нанести ракетный удар по этим координатам, я вас очень прошу… — последние слова она произнесла с таким томным придыханием, что у командира части сердце пропустило пару ударов и забилось втрое чаще.

— Н…но как? — прошептал он. — До нее более трехсот километров… Это же вне радиуса…

— Я абсолютно уверена, что у вас есть нужные для этого боеприпасы, — певуче пропела кареглазая. — На днях вам поступили новые оперативно-тактические ракеты, их радиуса действия как раз хватает для поражения цели. Они уже загружены в пусковые, осталось лишь дать команду на запуск…

— Д…да, к…конечно… — полковник нерешительно подошел к радисту, сидевшему с таким же остекленевшим взглядом. Напротив него стоял, не сводя своих ярко-зеленых глаз, спутник такой притягательной гостьи.

Она подошла сзади, цокая по дубовому полу своими высокими каблучками. Склонилась и томно шепнула на ухо:

— Родина ждет вашего приказа, господин полковник… и я тоже жду вашего приказа… отдайте же его…

Все дальнейшее было как в тумане. Еле ворочая пересохшим языком, сквозь шум в ушах и бешеное сердцебиение полковник продиктовал координаты, назвал свой код допуска, подтверждающий полномочия на запуск и отдал команду. После чего бессильно опустился на колени. Таинственная гостья уже неслышно, под гул взлетающих ракет, шагнула к нему и обхватила его голову. С трудом сфокусировавшись, полковник увидел символ, выгравированный на броши. Линии и круги, образующие сложный узор, с надписью по его краю. Именем на древнем языке, которое вызывало дикую боль при одной лишь попытке его прочесть. Чуть подняв еле мутный взгляд, он уставился в… нет, уже не карие — но темно-багровые, нечеловеческие глаза. Глаза демона. Запоздалое озарение пришло к нему одновременно с резким поворотом головы. Хрустнули позвонки, и полковник обмяк — одновременно с радистом, которому свернул шею второй демон — инкуб Особого легиона.

Оба вышли из кабинета и направились к лестнице, ведущей вниз. Когда они начали спускаться, входная дверь распахнулась и в здание ворвалась группа солдат. Они направили винтовки на визитеров, заставив их замереть на миг.

— Военная разведка! Опустить оружие! — У брюнета в руке возникло удостоверение. — Я майор…

— Руки! Замри и не дергайся! Кто ты такой, черт возьми?! Ваши никого не отправляли! — Одновременно с окриком сержанта послышались щелчки предохранителей и лязг затворов.

Спутница брюнета бешено полыхнула взглядом, напрягая все силы, но людей было много. Слишком много, чтобы удержать морок. Первым изменился цвет глаз, заставив ближайших армейцев отшатнуться в страхе. Грохот первых очередей заглушил треск разрываемой юбки, из-под которой вырвался длинный, похожий на кнут, хвост с пилообразными шипами на конце. Уклоняясь в отчаянном прыжке от потока пуль, демоница обвила хвостом шею ближайшего солдата, срезав ему голову вместе со шлемом прямо в полете. После чего выбила раму вместе со стеклом, вылетев из здания через оконный проем. Инкуб же выхватил пистолет и укрылся за углом, отстреливаясь от армейцев. Его серьезно достало первыми выстрелами, и он пытался затянуть раны, копя силы для спасительного рывка наружу.

Ему не дали этого сделать. Сразу три шипящих цилиндра подкатились к ногам инкуба и спустя половину секунды взорвались, нашпиговав его осколками. Покачнувшись, тот безжизненно рухнул на дощатый пол.

Демоница, суккуб Особого легиона, парой прыжков оказалась рядом с «Мерседесом». Располосовав когтями лицо одному из армейцев, бывших рядом, она прыгнула внутрь. Пули забарабанили по бронированному кузову и стеклам, сразу покрывшимся сеткой трещин. Взревев мотором, седан развернулся и рванул к КПП, набирая скорость. Выбежавший навстречу караульный высадил весь магазин в капот и лобовое стекло, пробив его в паре мест. Разнеся в щепки шлагбаум, автомобиль, разбрасывая шинами гравий, помчался прочь, во мглу. На юг, навстречу ползущей Пелене, под отсветы летящих к цели ракет.

А где-то в трехстах километрах к западу под первыми взрывами уже крошились в щебень бетонные капониры, одна за одной разлетались в радиоактивную пыль хранящиеся в них ядерные боеголовки французского ядерного арсенала, горели на взлетных полосах «Миражи» — носители уничтожаемых ракет. Заправщики лопались, заливая все вокруг горящим керосином, заживо сгорали пилоты и технический персонал. Авиабаза Авор была полностью уничтожена за четверть часа, а вместе с ней — то немногое, что могло хоть как-то замедлить расползающуюся по Европе тьму.

Глава 28 — Достойная цель

Сагот Манибус — южная Франция, восемь километров к юго-востоку от Женевы, примерно в это же время

Декурион задумчиво ковырнул носком сапога хрустнувшую под его весом стекловидную корку, которой была покрыта оплавленная проплешина на склоне горы. Чуть выше находился немалых размеров кратер, глубиной в пару десятков шагов, не меньше. Сам момент взрыва Сагот и его воины скорее ощутили, чем увидели — земля дрогнула под ногами, как будто в Ржавых горах проснулся очередной вулкан. Затем стало чуть светлей, заставив его напрячься — Пелена над эпицентром на некоторое время поредела, пропуская убийственные для сангусов солнечные лучи. Но просвет быстро затянуло, и Сагот ускорил шаг, оказавшись на месте спустя три с лишним часа. Уже на подходе к кратеру он наткнулся на небольшую площадку среди скальных обломков — там неподвижно, внутри своих обгоревших мощных доспехов, навеки замер один из храмовников. Судя по его положению, он-то и сделал выстрел, ставший роковым для одного из легатов. В том, что целью был именно Высший, декурион не сомневался ни на йоту. Как и в том, что легат был уничтожен, несмотря на то, что находился в истинном облике. Мощность взрыва явно была достаточной.

Однако это не было самым странным — в любой войне были и будут потери, Сагот это прекрасно понимал. И гибель Высшего от рук человека не исключение — хоть такого не случалось уже давно, очень давно. По-настоящему встревожило Сагота другое. Причем настолько, что заставило задержаться почти на час. Черная, безжизненная проплешина под скалой рядом с погибшим храмовником. Поначалу почти незаметная под слоем пепла, она лишь волей случая привлекла внимание декуриона, привыкшего за века подмечать любые мелочи и странности. Его воины быстро расчистили площадку, и глазам Сагота предстала цепочка следов, уходящая на юго-восток. Цепочка таких же черных овалов с иссхошей травой, осклизлыми комками черного мха, источающая сладковатую вонь разложения.

Саготу были хорошо знакомы эти следы. Одно из двух — либо на стороне людей находится один из Высших, что было просто непредставимо… Либо, что крайне маловероятно, но возможно — второй храмовник был Пожирателем Жизни. Декурион знал, что у полукровок, если они выживают после обряда смешения крови, открываются различные способности, но такую их разновидность он встретил впервые. Сагот поежился, ощутив не страх, но опасение за свою жизнь — в том случае, если этот храмовник, до того как будет убит, полностью овладеет своим навыком, и их пути вдруг пересекутся. Наверняка неопытный, но смертельно опасный противник почти для любого Низшего, кто осмелился бы подойти к нему ближе нескольких шагов.

Осмотрев труп погибшего храмовника, и убедившись в том, что тот действительно мертв и более не представляет угрозы, декурион направился вверх по склону горы. Потратив еще с десяток минут на изучение места взрыва, Сагот стал карабкаться по крутому склону, заваленному обломками и стволами еще дымящихся деревьев. Развалины претория лишь смутно угадывались сквозь багровую тьму. Даже превосходное ночное зрение сангусов не позволяло им различить детали — лишь то, что преторий разметало серьезным взрывом. Он явно был не настолько мощен, как уничтоживший легата, но вполне достаточен для разрушения немногочисленных построек на вершине горы.

Там царила суета. Легионеры разбирали завалы, одновременно укрепляя и достраивая уцелевшие здания, ставили шатры для раненых цибусов и сангусов, уносили трупы, приводя преторий в должное состояние. Добравшись до вершины, Сагот оценил открывшийся вид и многозначительно хмыкнул — отсюда горящая Женева была видна как на ладони. Так же прекрасно просматривались и пути, расходящиеся от города в разных направлениях — благодаря сотням и тысячам факелов в лапах марширующих по дорогам легионеров. В небесах над городом парило несколько огромных крылатых теней, охраняя подступы к Вратам. Декурион не сомневался, что остальные драконумы, прошедшие Вратами, также заняты делом, выжигая людские армии или сея хаос и панику в их городах.

Заметив командирский шатер с сигилами своего военачальника на вбитых рядом штандартах, Сагот, подав знак своим воинам оставаться снаружи, вошел внутрь. Из темноты выступил один из инкубов Особого в сером дублете с металлическим наплечником, попытавшись было его остановить. Увидев сигил на броне и зловеще блеснувшие в свете чадящей жаровни клыки, он счел за лучшее отойти в сторону. Декурион ступил в дрожащий круг света по центру шатра. Прижав кулак к сигилу и склонившись в почтительном поклоне, он начал:

— Темнейший Хаурас, я Сагот Манибус, декурион Второй Когор…

— Где тебя носило, декурион? — перебил его властный голос, донесшийся из полумрака шатра. — Назови мне ту причину, которая побудила тебя оставить выполнение приказов своего легата!

— Да простит меня Темнейший, — со всем возможным почтением выдавил из себя опешивший Сагот. — Я исполнил ту часть приказов, которую было возможно исполнить в первые часы Вторжения. Затем я нашел цель, достойную своего внимания — полукровку, храмовника, одного из воинов группы, уничтожившей декурий Кахата и его самого. Я решил взять его живым, дабы перед мучительной смертью он поведал нам свои секреты, и взял в плен с целью передать для дознания Особому легиону и лично тебе, Темнейший…

— И где же твой «драгоценный» пленник? — с явным недоверием вопросил силуэт, еле видневшийся во тьме. — Покажи мне того, чья голова стоила суток целому декурию сангусов!

— Мне… не удалось доставить его, — процедил Сагот, скрипнув клыками. Он прекрасно понимал, что если не расскажет все максимально правдоподобно, но сглаживая свои неудачи, то это сделает кто-то из его воинов. И тот уже не будет стараться сглаживать углы, ведь новым декурионом могут назначить любого из десятка. Сразу после того, как покарают прежнего.

— И что же этому помешало? — силуэт заинтересовано подался вперед, став чуть виднее. — Что могло заставить моего декуриона выпустить добычу из своих цепких когтей… и при этом остаться в живых? — окончание фразы прозрачным намеком буквально припечатало Сагота к земле.

— Я встретился с отрядом храмовников… — он сглотнул, тщательно подбирая слова. — Опытнейший из них дерзнул бросить мне вызов, который я бы никогда не принял, если бы не этот клинок… — Сагот почтительно достал из ножен свой трофей. — Тот полукровка утверждал, что добыл его в Поединке Чести с самим Драко. И что еще более невероятно — он заявил, что мой собрат сам предложил ему это! Во мне вскипела ярость всего клана Багровых и я принял вызов. К моему удивлению, он оказался достойным противником и бился почти на равных… Но один из его воинов обладал способностью Провидения, и бесчестно склонил чашу весов на сторону врага, когда я был в одном ударе сердца от победы! К моему позору, я понял это лишь спустя некоторое время, еще раз прокрутив рисунок нашего поединка…

— Ты не ответил на мой вопрос, декурион! — вновь властно перебил Сагота рык из полумрака. Багровым огнем зажглись глаза, не предвещая ему ничего хорошего. — Ты потерпел поражение, и при этом жив! Закрой рот, я вижу эти рубцы на твоей шее от приставленного к ней клинка и уже знаю ответ! Ты сдался, Сагот! Позорно выпустил оружие, признав, что слаб и отдавшись на милость победителя! Грязного червя! Полукровки! Ты недостоин быть декурионом! Ты недостоин быть сангусом! Тебе стоило остаться там, с перерезанной глоткой, но не потеряв свою честь! На колени!!

Легат вошел в круг света, и у Сагота задрожали ноги. Он упал на колени, склонив голову. Его потрясла не своя участь — он не боялся смерти, ведь она всегда шла с ним рядом. Вид легата действительно ужасал. У Хаураса, его командующего, не было правой руки, плеча и куска торса. Грудь разворотило, правое сердце лопнуло, одно из легких превратилось в лохмотья хлюпающей при каждом вдохе плоти. Черные вены вздулись по всему телу, точнее, на его уцелевшей части. Сагот с изумлением понял — легат столь тяжело ранен, что не способен перейти в истинный облик. Более-менее восстановилось лишь лицо, бледное, как у призрака — на остальное же требовалось значительное время и силы.

— Пока ты гулял по миру людей, попутно развлекая себя, — рык легата стал угрожающим и декурион поспешно опустил взгляд. — Пока ты гонялся непонятно за кем — на меня, командующего Второй Когортой, было совершено нападение! Преторий разрушен! Второй легат, Берикх, командующий Двадцать Восьмым пехотным, мертв! Восемь десятков сангусов уничтожено! Я уцелел лишь чудом!

— Не чудом. Чертов патрон протух, вот и не вышло, — раздался голос со стороны входа.

Все, включая легата, повернулись в ту сторону — посмотреть, кто же осмелился перебить Высшего. В Абаддоне медленно варили в котле с «водой» из Стикса или сдирали кожу живьем и за гораздо меньшее. Мощный и жестокий удар в спину отправил в короткий полет сказавшего эти слова, после чего он рухнул наземь рядом с Саготом. Тот, не меняя позы, скосил глаза, украдкой осматривая пленника. Выглядел тот неважно — все лицо было в кровоподтеках, один глаз заплыл, левая рука болталась плетью, явно вывернутая из сустава. Однако взгляд его был тверд и содержал ни капли страха. Сагот хмыкнул про себя — этот храмовник явно не был знаком с методами Особого легиона, иначе покончил бы с собой еще до того, как был схвачен. В том, что за попытку покушения на легата его ждет нечто особое, он не сомневался.

— Темнейший, это тот самый ничтожный червь, что совершил атаку на преторий, — подтвердил предположение Сагота другой сангус, тоже один из декурионов его центурии. Сагот зло скрежетнул клыками, узнав его по голосу. — Я взял его живым, потеряв двух воинов убитыми и еще одного тяжело раненым. Почту за честь преподнести его тебе, для медленной и мучительной расплаты за содеянное.

— Подойди ближе, декурион… Мавраах, так ведь? Не отвечай, я знаю в лицо и помню имена всех воинов своей когорты, не только декурионов, — легат покровительственно усмехнулся. — Ты порадовал меня, и заслужил поощрение от своего легата. Твоя центурия после гибели Кахата осталась без старшего декуриона почти на сутки. Я размышлял о достойном ему преемнике, но принял решение лишь сейчас.

— Темнейший Хаурас, это величайшая честь для меня! — подобострастно воскликнул Мавраах, а стоящий на коленях Сагот лишь бессильно, исподлобья, полыхнул бешеным взглядом.

«Наглый выскочка! Моложе почти на век, а занял мое место! Мое по праву!!» — мысли мелькали, сливаясь в кровавую пелену ярости, застилавшую глаза. Лишь самоконтроль и титаническое усилие воли позволяли Саготу сохранять видимое, отрешенное спокойствие. Больше всего в этот миг он желал выхватить меч своего легендарного предка и отрубить Маврааху голову вместе с вонючей глоткой, источающей сладкий яд лести. Для себя он твердо решил, что если переживет сегодняшний день, то первой его жертвой станет новоиспеченный старший декурион.

— Так-так, значит ты тот человечишка, что дерзнул поднять на меня руку? — Хаурас наконец обратил внимание на пленника, уцелевшей рукой взяв того за подбородок и приподняв его голову. Черные когти проткнули кожу, по шее побежали струйки крови. — Зря ты не погиб в бою, полукровка. Теперь твоя смерть будет долгой, как сама Тьма.

— Я здесь по своей воле, демон, — злобно огрызнулся храмовник. — Очень уж хотелось увидеть результат моей работы, поэтому я и позволил взять себя в плен.

— Ну что, доволен увиденным?! — злобно прорычал легат, как показалось Саготу, немного удивленный, что человек говорит с ним, как с равным. — Пожалуй, я лично займусь тобой, заставив познать вершины бесконечных мучений!

— Недоволен, — высокомерно парировал пленник. — Знал бы, что ты насколько живуч, выстрелил бы тебе в голову! А вершины мучений познавай-ка сам, пока не отрастишь себе вторую руку и остальное. Что до меня, то я могу уйти из жизни в любой момент и по своему желанию!

Сагот уважительно хмыкнул про себя. — «Достойный ответ истинного воина…» — Декурион и сам мог силой воли необратимо остановить свое сердцебиение или вызвать разрыв сосудов мозга в случае необходимости, но не знал, что такой техникой владели и храмовники.

Взбешенный Хаурас отшвырнул от себя пленника и тот угодил прямо в стоящего на коленях Сагота, сбив его с ног. Оба покатились по вытоптанной земле, пачкая доспехи пепельной пылью. Перекатившись, Сагот рефлекторно вскочил на ноги, отпрянув от храмовника. Сейчас для декуриона главное — не попасть под удар легата, который был поистине страшен в гневе. Его-то участь пока не решена, Хаурас же, выместив свою злобу на человеке, возможно, чуть остынет и сохранит жизнь декуриону.

На колени, сангус! Я не давал своего позволения встать!! — багровая дымка, вившаяся вокруг яростного, звериного взгляда легата, не сулила ничего хорошего. Сагот снова рухнул в пыль, потеряв всякую надежду. На краткий миг мелькнула безумная мысль, и его взгляд заметался в поисках меча, чтобы уйти из жизни достойно, скрестив клинки, а не склонив голову в ожидании карающего взмаха. Меч, выпав из ножен, лежал поодаль, рядом с флягой. Легат, проследив за его взглядом, к счастью, неверно его истолковал.

— Хочешь напоследок испить крови, сангус?! — усмехнулся он. — Что ж, разрешаю, отдавая дань твоим прошлым заслугам. Пей до дна, а затем — прими заслуженное наказание.

Хаурас не спеша подошел к фляге и носком сапога толкнул ее декуриону. Сагот, откупорил ее и закрыл глаза, ощущая, как свежая, чистая кровь его сбежавшего пленника течет внутрь, непривычно бодря и освежая… — «После такого и умереть не жалко» — подумалось ему. Последнего глотка Саготу сделать не дали — внезапно вырвав флягу из его рук. Декурион недовольно открыл глаза, все еще смакуя вкус напитка. И недоуменно уставился на легата, с которого вдруг слетела вся спесь и гонор.

Тот принюхивался к содержимому фляги, как будто не веря своим ощущениям. Лицо Хаураса выражало удивленное недоверие, граничащее с изумлением. Решившись, легат залпом осушил остаток флаги. Его глаза потрясенно расширились.

— Aurea sanguinem… — с благоговением, еле слышно прошептал Хаурас. — У кого ты сцедил кровь? Говори!!

— Это кровь моего пленника, которого мне не удалось довести до претория, — недоумевая, ответил декурион. — Как выяснилось, он даже не был полукровкой, и я сцедил несколько унций его крови в свою флагу, дабы восстанавливать силы в пути. Вкус напитка показался мне весьма необычным и придавал бодрости…

— Весьма необычным?! Да его кровь — самое ценное, что есть на тысячу лиг вокруг! — взвился легат. — И ты упустил его!!

— А что в ней такого? — пожал плечами Сагот. — Обычная чистая кровь, не испорченная Абаддоном. В этом мире миллионы, если не миллиарды чистокровок…

— Он — потомок Первых! — взбешенно заорал легат. — И ты, кусок армаддоньего дерьма, позволил ему уйти!!

Настала тишина. Брови Сагота, как и остальных присутствующих, поползли вверх.

— Но… это же легенды… — декурион, все еще стоящий на коленях, рискнул нарушить молчание. — Причем легенды древние, как сами Трое, да правят они вечно…

— Замолкни! Ты Низший, и даже не сможешь осознать, к какому величию прикоснулся волей судьбы! — Хаурас презрительно цедил слова, испепеляя бешеным взглядом Сагота. — Мавраах, закончи с этими двумя, а затем бери центурию и разыщи сбежавшего! Всех кто встанет на своем пути, убей, разорви, втопчи в землю! Но того, кто мне нужен, возьми живым, даже если это будет стоить тебе всех твоих воинов!

Тихий, издевательский и злой смех наполнил шатер, прервав речь легата. Хаурас, не веря своим ушам, уставился на Сагота, и тот осознал, что смех принадлежит ему.

— Я и мой декурий — единственные, кто видел пленника… Лишь мы знаем место, где бились и откуда нужно взять след… Конечно же, Мавраах, покончив со мной, может допросить любого из моих воинов и добыть нужные сведения, но кто поручится за их достоверность? А взять след человека надежно, с уверенностью, сможет лишь тот, кто отведал его крови. Таковых во всем человеческом мире лишь двое. — Сагот встал на ноги, подняв клинок и бесстрашно встретив взгляд Хаураса. — Это ты, Темнейший… и я, декурион Второй когорты. Твой декурион.

— Старший декурион, — после паузы произнес Хаурас, кивнув Саготу. — Приступай.

Крутанувшись на пятках, декурион, вложив в удар всю свою ярость, злобу и гнев, стремительным взмахом отсек голову Маврааху, только начавшему доставать меч из ножен. В следующий миг меч Драко, сверкнув рукоятью в свете жаровни, пролетел через весь шатер и, сделав оборот, вонзился в спину инкуба, уже выходящего наружу. Пробив дублет насквозь, острие вышло из его груди. Тот покачнулся и упал на колени, пытаясь остановить хлещущую кровь. Спустя удар сердца головы лишился и инкуб. Тело рухнуло на землю и дернувшись пару раз в конвульсиях, затихло.

Сагот, держа в руках оба клинка — свой и добытый в недавнем поединке — развернулся лицом к легату, так и не сдвинувшемуся с места. Он задумчиво взирал на происходящее.

— Понимаю, за что ты обезглавил Маврааха, — хмыкнув, изрек Хаурас. — После твоего назначения тебе проще было его убить, чем повернуться к нему спиной. Но инкуб-то тебе чем не угодил?

— Он слышал, — лаконично ответил Сагот, тем временем направляясь к сидящему в пыли храмовнику. С его клинков капала черная кровь. Скоро он смоет ее красной.

— Решил избавиться от прихвостня Темнейшего Асмодея, пока тот не узнал о нашем маленьком секрете? А ты весьма быстр на решения, старший декурион, — одобрительно качнул головой легат. — Возможно, я ошибался в тебе.

Пленник встретил взглядом подходившего к нему декуриона. — «По-прежнему ни капли страха…» — поразился Сагот его самообладанию, занося меч для удара.

— Клинок Аль-Каума… — с интересом произнес храмовник. — Это он тебя унизил, демон? Седой араб с двумя мечами?

Декурион замер, с немалым трудом остановив уже начавший движение клинок на расстоянии ладони от шеи пленника.

— Ты знаешь его? Это воин твоего отряда?! Говори, полукровка!! — прорычал он, теряя самообладание. Легат заинтересованно наблюдал, не вмешиваясь.

— Да, я его знаю. Да, мы были в одном отряде. И еще кое-что, пока ты не завершил начатое. Леса и горы вокруг — мое командорство, я знаю все секретные базы Ордена в этом регионе, все тайные места, все норы, куда только можно было бы спрятаться. Они же здесь чужие. Найти их мне не составит труда, нужен лишь хороший следопыт, который укажет верное направление, — пленник многозначительно взглянул на Сагота. — Остальное — дело времени. Которого у тебя мало — ведь ты не можешь преследовать их вечно. Им достаточно лишь добраться до края Пелены — и твоя цель ускользнет от тебя.

— С чего мне верить тебе? — ощерил клыки декурион. — В шаге от смерти ты вольешь в мои уши все, что я хочу услышать, любую ложь! Предавший однажды предаст снова!

— Я не боюсь смерти, демон. Думаю, ты уже это осознал. Что касается Ордена и служения ему — я уже по горло сыт его лицемерием. Орден ничем не лучше Культа, а грязных, темных тайн в его архивах — пожалуй, что и побольше. Поэтому не расценивай это как предательство. Я сам по себе, и уже довольно давно. С Орденом мне было просто по пути. Окончательно наши дороги разошлись в тот момент, когда меня бросили мои же бойцы. Можешь убить их всех, я даже бровью не поведу.

Сагот кинул вопросительный взгляд на легата. Тот, задумавшись на несколько ударов сердца, кивнул, хоть и с явным неудовольствием. Декурион уловил в этом кивке участь предателя после того, как тот выполнит свою задачу.

— Безумные времена требуют безумных мер, — ухмыльнулся Сагот, вкладывая меч в ножны и протягивая пленнику когтистую ладонь. — Кто бы мог подумать, что я буду воевать бок о бок с орденским полукровкой! Как твое имя, воин?

— Кто бы мог подумать, что лучший стрелок Ордена будет воевать бок о бок с кровожадным чудовищем, — ухмыльнулся в ответ уже бывший храмовник, принимая ладонь и поднимаясь на ноги. Резко дернув левым плечом, он с хрустом вправил сустав, даже не поморщившись. — Мое имя — Ларан. И верни мне уже мою винтовку, чтоб тебя!

Абаддон, Игнис, Тронный чертог дворца Молоха, Герцога Злобы, Высшего II ранга, спустя сутки после начала Вторжения

— А теперь еще раз. С самого начала, не упуская ни малейшей мелочи! — тяжелый, властный рокот наполнил собой просторный зал, отделанный черным гранитом и мрамором. По уходящим ввысь колоннам вился искусно выполненный золотом орнамент, в котором причудливо сплетались сложные узоры и древние, как сама Тьма, глифы. Жаровни отбрасывали блики на стены, одновременно порождая зловещие, увенчанные рогами тени. В центре зала возвышался величественный обсидиановый трон, украшенный висевшими цепями из разных металлов. Тускло мерцало золото, серебристо поблескивали осмий и иридий, покачивалась, еле светясь во мраке, цепь из сплава урана, полония, особой разновидности кобальта и еще нескольких ценных тяжелых металлов — несущая незримую смерть всем, кроме Высших.

— Молох, я ведь уже… — недоуменно начал стоявший перед троном. Его богатые одежды из шелка, кашемира и тонко выделанной кожи особенно вычурно смотрелись на фоне окружающего мрачного интерьера.

— Темнейший Молох! Не забывайся, принцепс! — рык Герцога Злобы, чуть привставшего со своего трона, разнесся по всему Тронному чертогу. Языки пламени в жаровнях покачнулись, и тени вновь заплясали по древним стенам одного из шести герцогских дворцов Игниса.

— Д…да, Темнейший Молох… — визитер, нервно дернув козлиной бородкой, после паузы провел языком по вдруг пересохшим губам. — Но ты ведь уже знаешь все подробности!

— Верно. Но желаю выслушать тебя снова. Вдруг ты вспомнишь то, чего мне не поведали те твои гвардейцы… впрочем, уже бывшие. А также то, о чем умолчал Небирос в ходе моей с ним беседы. Он мастер скрывать свои мысли и действия за обтекаемыми, ничего не значащими фразами. Поэтому говори.

— Да что тут скажешь! Этот щегол, этот выскочка, Азаэль, зверски расправился с начальником моей гвардии! — возмутился принцепс. — Устроил настоящую бойню неподалеку от торгового квартала, которую сам же и объявил Судом Чести! Он унизил меня, Бафомета, равного себе по рангу — и трусливо покинул пределы Игниса, не дожидаясь достойного ответа! За моей спиной теперь шепчутся о том, что я слаб и не способен отреагировать как должно! Более того — этот надменный хлыщ высокомерно плюет на status quo, установленный Тремя — да правят они вечно — нападая на моих воинов и проливая кровь вне Арены! И ради кого?! Ради человечьей девки, своего очередного породистого питомца! Это просто…

— …Непростительно? — поинтересовался Молох, наклонив увитую двумя парами рогов голову. — Ты это хотел сказать?

— Да! Именно так! — почувствовав поддержку, Бафомет горделиво выпрямился. — Такое нельзя спустить ему с рук! Я требу… я прошу у тебя, Темнейший Молох, — поправился принцепс, увидев вспыхнувший во мраке багровый зловещий взгляд. — Прошу созвать Совет Шести, для рассмотрения сего дела и последующего суда над преступившим древний закон, сразу по его возвращению в столицу!

— У тебя все? — уточнил герцог, звякнув цепями своего доспеха. Огромные когти Молоха выстукивали дробь, оставляя глубокие борозды на подлокотнике трона.

— Да, Темнейший, — с небольшой заминкой кивнул Бафомет, безуспешно пытаясь прочесть эмоции герцога по его непроницаемому виду.

Спустя десяток ударов сердца тот коротким движением ладони отослал шестерых своих преторианцев, стоящих рядом с герцогским троном и по бокам от принцепса. Воины покинули чертог, закрыв за собой тяжелые двери. Выждав еще немного, Молох чуть подался вперед и негромко изрек:

— А теперь слушай меня. Слушай и внимай, потому как второй раз я повторять не буду. Итак. Ты оставишь все мысли о мести, что прекрасно читаются на твоем лице. Ты не будешь пытаться выяснить, куда и зачем отправился Азаэль. А по его возвращению — ты встретишься со своим братом по крови и публично принесешь ему свои искренние извинения по поводу того недоразумения, что возникло сегодня утром.

— Ч…что?! — отшатнулся Бафомет. Его лицо выражало смесь изумления, бешенства и ненависти. — Никогда!

— Ты. Это. Сделаешь. — веские слова Молоха, одно за одним, падали как каменные плиты, заставляя принцепса вжимать голову в плечи. — Твое мнение и твои эмоции по сему поводу меня не волнуют. Слишком многое поставлено на карту.

— Ты что-то задумал, Темнейший? — понял принцепс, уловив скрытый смысл, и его рот ощерился в злобной ухмылке. — Расплата все же настигнет наглеца?!

— Это не твоего ума дело! — отрезал Герцог Злобы, полыхнув взглядом. — Идет партия, в которой ты не игрок, и даже не фигура, а лишь пешка — как и твой дерзкий братец Азаэль! Делай что велено, и будешь вознагражден исходом, который превзойдет твои самые смелые ожидания! Сейчас же тебе необходимо завершить вашу с ним свару и отдалиться, пока грядущая буря не утянула тебя за собой! И, что важнее, через тебя не задела меня, твоего сюзерена!

— Так вот оно что… — озарило Бафомета. — Ведь сюзерен Азаэля — это же Темнейший…

— Не смей произносить это имя в моем доме, — зловеще пророкотал Молох. — Даже думать о нем не смей! Выполняй мои приказы и не своевольничай! Тебе ясно?!

— Да, Темнейший. — принцепс почтительно склонил голову. — Твои указания будут выполнены в точности.

— А теперь иди, — Герцог Злобы мановением когтистой ладони дал понять, что аудиенция окончена. — Соперник сделал свой ход. Настал мой черед.

Конец первой книги