Кто там во тьме?

10

За окном совсем стемнело. Мы отужинали, Асбьёрн выслушал короткий рассказ…

И мы приступили к легкому десертному вину. Габриэл рассказал о том, как сложилась жизнь разных представителей рода…

К этому повествованию я сейчас и приступлю, опуская мои комментарии и реплики Асбьёрна.

Все словно очутились в темноте. Стало тихо и спокойно; Тенгель Злой был побежден.

Для представителей Рода Людей Льда должны были настать радостные времена. Однако привыкнуть к новой жизни оказалось не так-то просто. И не только Габриэлю. Тяжелее всего пришлось, пожалуй, Мари. Мало того, что она потеряла свою дочь, Кристель, так еще и отказалась от участия в мероприятии, на котором они могли бы встретиться. С одной стороны, она ненавидела кровь Людей Льда, а с другой стороны, очень сожалела о том, что не повидалась с дочерью. Иногда она утверждала, что Кристель не было на этой встрече, а иногда выплескивала свою ненависть на своих родственников. Рыдая, она могла часами ходить взад-вперед. Горечь, ненависть и противоречия в душе женщины вылились, наконец, в кризис: на нее нашло полное затмение. Бедная женщина перестала узнавать кого бы то ни было. Она не только не узнавала мужа и детей, Мари не помнила кто она сама.

Пришлось положить ее в психиатрическую лечебницу. Там ей очень повезло с лечащим врачом. С помощью родных он вник в ситуацию. (Конечно, врачу было нелегко поверить в правдивость истории, но это подтвердили все родные и родственники, а прежде всего ее отец, Ветле. Врачу, естественно, рассказали только самое необходимое). Зная причину, врач смог дать рекомендации.

Он посоветовал Мари смириться с тем, что она принадлежит роду, обладающему особыми способностями. Поняв это, она будет почти здорова.

Обострение продолжалось несколько часов; помогли лекарства и душевные беседы…

Время постепенно залечивало рану, и уже через полгода Мари смогла вернуться домой. Муж Мари, Уле Йорген, взвалил на себя все заботы по дому; делал всю работу по хозяйству, работал в мастерской. Справляться с домашней работой помогали дети. Четверо детей быстро повзрослели. Марианна перестала бегать за мальчишками, стала спокойной и ответственной восемнадцатилетней девушкой. Сыновья работали в усадьбе. Со временем они перестали сетовать на то, что их не взяли на встречу на холме возле Линде-аллеи.

Мари медленно возвращалась к нормальной жизни. На ее лице все еще читались следы недавних страданий, а в голосе слышались мученические нотки.

И вот в один прекрасный день, а случилось это весной 1961 года, Мари купила несколько желтых нарциссов, чтобы положить их на могилу Кристель.

Уже подойдя к могиле, она увидела Уле Йоргена. Сначала Мари почувствовала раздражение, словно только она имела право приходить сюда. Ей было неприятно, что она вынуждена мириться с присутствием на могиле кого-то еще.

Внимательно приглядевшись, она увидела, насколько муж раздавлен горем. Плечи опущены, рука сжимает маленький букет полевых цветов. Стоя у могилы, Уле Йорген вытирал рукой слезы. Уле Йорген плачет? По Кристель?

Мари испытала упреки совести. Как она могла не заметить, где были ее глаза? И о чем только она думала?

Она что же, думала, что только она одна страдает? Разве думала когда о том, какое терпение и такт проявил Уле Йорген? И как она отблагодарила его за верность и поддержку? Он избегал говорить о Кристель, а она, занятая сама собой, считала, что ему безразлична судьба дочери. Ведь Мари сама виновата во всем. Все должны были видеть как она страдает. А Уле Йорген…

– Уле Йорген, – жалобно пискнула Мари, бросаясь навстречу мужу.

Он ответил ей растерянным и немного виноватым взглядом. Мари крепко обняла мужа и разрыдалась.

– Прости меня, прости, – рыдала она, спрятав лицо в его куртку. – Какая же я эгоистка! И спасибо тебе, спасибо за то, что ты есть, что ты терпел меня все эти годы! Только теперь я поняла, как тебе было нелегко, особенно в последние годы! Я даже предположить не могла, что ты можешь так глубоко скорбеть.

Уле Йорген был простым, обычным человеком. Он не очень умел слушать; обычно такими не восхищаются и не просят у них совета. Он, конечно, немало изменился под влиянием Мари, но Мари всегда, где-то на подсознательном уровне, считала себя лучше, выше своего мужа. И… снова началось самобичевание!

Ну почему, почему она так поступила? Потому что она из Рода Людей Льда! Который ненавидит!

Вот оно, раскаяние!

– Прости меня, прости, – молила она снова и снова.

«Простите меня, мои милые родственники из Рода Людей Льда! Я пользовалась принадлежностью к Роду, когда это меня устраивало, и отрицала все, что мне было неприятно.

– Уле Йорген, давай начнем все сначала. То есть… Если ты не нашел себе другую, пока меня не было… А это было бы вполне естественно… Ведь я так себя вела!

Уле Йорген гладил жену по волосам шершавыми мозолистыми руками.

– Что ты такое говоришь, – только и смог он сказать. Уле Йорген намного лучше ладил с сельскохозяйственным инвентарем, чем выступал в роли утешителя.

– Что ты такое говоришь, Мари, какая еще другая?

Мари вздохнула и потерлась о его щеку.

Они плакали, сажая цветы на могиле. Слезы приносили успокоение и облегчение. Таких слез нечего было стыдиться.

Этот день стал для Мари началом новой жизни. Она словно очистилась, снова стала радоваться жизни, своим детям. Улучшились ее отношения с родственниками.

Все были рады этим переменам. Представители Рода всегда заботились друг о друге. И их весьма огорчало решение сначала Кристель, а потом Мари держаться в стороне от Рода.

Поездки из Акерсхюса в Трёнделаг и обратно становились все чаще, много было сказано слов примирения.

Уле Йорген и Мари спокойно относились к тому, что все дети, в полном соответствии с традициями рода, зачинали и рожали детей до женитьбы. В мире бывают катастрофы похуже. Дети же постепенно женились и выходили замуж за своих избранников. За двенадцать последующих лет у Мари появилось восемь внуков. Однажды, много лет тому назад, Странник предсказал Ветле, что именно его ветвь Рода будет способствовать увеличению численности Людей Льда. Мари с мужем были этому только рады.

Ветле всегда был человеком крепкого здоровья. И сейчас, в 1980 году, когда ему исполнилось уже 78 лет, он по-прежнему был в прекрасной форме и здравом рассудке. Все внуки и правнуки боготворили его, а он, в свою очередь, нежно любил всех. Он редко говорил о своей Ханне, убитой Тенгелем Злым. Тем не менее все знали, что ему порой бывало одиноко. Дети и внуки не забывали его – ходили с ним в кино, ездили за границу. Внуки выбирали для просмотра самые хорошие фильмы, и Уле Йорген пересмотрел массу вестернов.

Старик хорошо помнил свою поездку в Испанию, и очень радовался поездке в Андалусию. Но его так и не смогли уговорить посетить Лас Марисмас.

Однажды вечером, оглядывая крыши севильских домов, старик вдруг загрустил. Внуки спросили старика о причине грусти.

– Мне так не хватает голоса. Глубокого, сильного голоса. Впервые я услышал его, когда мне было четырнадцать лет. Слышал я его и в этой стране. И много лет спустя. «Ветле», – звал меня голос. Слыша голос, я всегда покрывался гусиной кожей – от страха и от радости, – отвечал тот.

Внуки поняли, что Уле Йорген вспоминал Странника, а, значит, тоже тосковал по своим предкам.

Лисбет Йонатана рано умерла от рака. К счастью, она так никогда и не узнала о том, что ее сына Уле вызывали в полицию из-за пренеприятной истории, связанной с контрабандой гашиша. Уле решил попробовать провезти партию наркотиков всего один-единственный раз, ради того, чтобы пощекотать себе нервы. Его выпустили; и тем не менее эта история послужила ему хорошим уроком. Представители Рода Людей Льда любили риск, всегда отдавая себе отчет в том, где грань дозволенного. Если и переходили грань, то начинали перегибать палку в другую сторону, находясь под впечатлением сделанных глупостей. Став старше, Уле стал активно бороться против наркотиков. Больше об Уле сказать нечего. Можно только упомянуть о том, что он женился, у него родилось четверо детей. Уле обрел свое богатство в детях.

Рассказывая о судьбах Людей Льда, нам все время придется перескакивать с одного временного отрезка на другой. Ничего другого не остается, так как у Рода много ветвей. И рассказывать придется о многом.

Вернемся к Йонатану. Спустя несколько лет Йонатан снова женился. Брак оказался бездетным. Его новая жена уже не могла и меть детей. Дети Йонатана от первого брака не сблизились с новой женой отца. Впрочем, такое случается сплошь и рядом.

Новую жену Йонатана звали Соня. Она сильно отличалась от живой и подвижной Лисбет. Соня была мягка, тиха и женственна. Часто в обществе детей она чувствовала себя совершенно беспомощной. Финн, Уле и Гру были весьма непоседливыми подростками. У Сони часто опускались руки, но она ни разу не пожаловалась Йонатану.

Детям всегда непросто заменить родную мать.

Ее отношения с детьми изменились в лучшую сторону после того случая на кухне, когда она вдруг потеряла сознание.

Гру, услышав звук падения, обернулась и проговорила:

– Ну что ты там еще? Совсем с ума сошла? Финн! Уле! Сюда! Она грохнулась, а теперь изображает, будто потеряла сознание.

Вскоре подошли мальчишки. Было довольно рано, но отец уже уехал на работу.

– Черт, вот возись теперь с ней. Что же будем делать? – растерянно вопросил Уле.

Что делать, не знал никто. Финн опустился на колени и стал бить Соню по щекам.

– Ну, давай! Вставай! Ишь, разлеглась тут! Однако Соня не шевелилась.

– А отец мог… – нетерпеливо начала Гру. – Мама была медсестрой, она знала что делать, не то что эта дурочка.

– Потеряла сознание? Давайте звонить, – продемонстрировал Финн свое умение мыслить логически.

В семье редко болели, а потому услугами врача почти не пользовались.

– Зови деда, – сказал светлая голова Уле.

– Сам иди зови.

Уле побежал на второй этаж за Ветле. В это время Соня пришла в себя и ужасно смутилась.

– Простите, я…

– Какого черта ты тут устроила представление? – жестко произнесла Гру. В голосе девочки Соне почудился страх.

– Фу, как глупо получилось, – ответила мачеха. – И это уже не в первый раз. Но мне не хочется тревожить вашего отца.

– Чертовски глупо. Что это за мученичество? Чего это с тобой?

Соня села, поправила волосы. Было видно, что женщина очень взволнована:

– Это то, о чем не любят говорить с мужчинами. Что-то пробудилось в Гру. Одиночество в чужом доме. Да, именно в чужом! Разве Соня когда-нибудь чувствовала себя дома? Если она не решается заговорить о том, что ее тревожит даже с собственным мужем! И единственной женщиной, пусть и маленькой, в этом доме была Гру. Но Гру вряд ли была расположена к сближению.

Тут вниз спустился Ветле.

– Вот не подумал бы, что вы такие неповоротливые. Гру, ну-ка помогли Соне дойти до кровати. Скоро придет врач, – грубовато командовал старик.

– Да нет, что вы, я сама, – пробормотала Соня. Гру и Финн подхватили ее под руки и повели в спальню.

Дети явно задумались…

Гру помогла Соне устроиться на кровати, сняла с нее обувь. (Какие у нее большие ступни, и какие беспомощные. Они словно просят прощения за большой размер). Потом девушка принесла кружку с холодной водой.

– Гру, не могла бы ты… будь добра, прибери грязное белье, – извиняющимся тоном проговорила Соня. – Ты не стирай, но если придет доктор, будет очень неудобно… если…

– Да, конечно, – девочка торопливо вышла из комнаты. Щеки Гру горели. Разве она не видела как Соня плачет украдкой, когда они ее слишком сильно донимали? А они радовались! Но Соня не старалась отомстить, ни разу не сказала им грубого слова, не жаловалась отцу. Все ждала, когда же они наконец станут друзьями. А они клялись в том, что этого никогда не будет…

Соню увезли в больницу, ей предстояла сложная операция.

Теперь, когда Сони не было дома, дети поняли, чем она была для них и для всего дома. Они стали регулярно навещать мачеху. Просить прощения они не собирались, но вели с Соней долгие беседы. Сначала резким тоном, как бы делая над собой усилие, а потом все более и более спокойно.

Когда Соня вернулась, наконец, из больницы, дома ее ждал торт, цветы и доброжелательность! Подростки распрощались со своим отрицанием всех и вся, со своим презрением к родителям и прочим ископаемым.

Йонатан и Ветле вздохнули с облегчением. Наконец-то прошли эти трудные месяцы, и в доме воцарилось спокойствие.

Подростки были далеко не ангелами, а скорее наоборот. Но они приняли мачеху как… ну, не как лучшего друга, а, скорее, как мебель. Никто не требовал от них называть Соню матерью, да она и сама не хотела этого.

Приходя домой из школы они здоровались с Соней, разговаривали с ней по необходимости. Жизнь бедной Сони стала не такой невыносимой как раньше. Но не более того.

Через несколько лет Гру попала в передрягу и только тогда поняла, как хорошо иметь старшую подругу.

В Роду происходило много разных событий, и сейчас мы бы хотели остановить наше внимание на 1973 годе.

В этом году Гру исполнилось двадцать пять. Она переехала из дома в небольшую квартирку. Она наверняка могла похвастаться не одной победой над юношами, так как была весьма привлекательной.

Черные блестящие волосы, золотистая кожа и карие глаза… Живая, подвижная, острая на язык… Копия бабушки Ханны, француженки.

Однако последнее любовное приключение стало тяжелым испытанием, подорвавшим уверенность в себе. Даже это было плохо. Мы не будем рассказывать всю историю, отметим только, что после этого случая Гру стала относиться ко всем представителям мужского пола как к вероломным мерзавцам и негодяям. Отвлечься от мрачных мыслей ей помогала совместная работа с Уле. Теперь они оба боролись с наркотиками.

На этом этапе жизненного пути Гру поджидал по-настоящему глубокий кризис. С последним парнем у нее далеко не все ладилось, влюбленность прошла сама собой. Осталась только мечта о настоящей любви.

Новый кризис был намного хуже предыдущего.

Гру любила свою работу, ей нравилось работать с Уле, с молодежью. Работая, они не читали мораль детям улицы. Уле занимался сбором денег для лечения наркоманов, помогал тем, кто действительно хотел излечиться от страшной болезни.

Гру не знала сколько собственных денег тратил Уле. Сама Гру использовала большую часть своего наследства на помощь несчастным. Она всегда была готова помочь, если период ломки у кого-то из подопечных проходил слишком тяжело.

Она одновременно удивлялась и радовалась, когда к ней стали обращаться за помощью и другие наркоманы. Они говорили, что много слышали о ней самой и ее брате; что только они двое знают, что это такое на самом деле.

Это было приятно слышать. Гру старалась завоевать доверие новичков. Девушка впервые за много лет почувствовала, что она нужна людям.

Список тех, кому удалось помочь, был не слишком велик. Но Гру считала, что важен каждый.

И тут произошло следующее…

Далеко не всем нравилась работа, которой посвятила себя девушка. Однажды, по дороге домой, ее остановила группа парней. Гру сразу поняла кто перед ней. Продавцы. Именно такие продают наркотики подросткам.

Троица начала выкрикивать обычные угрозы, советуя ей не совать нос не в свои дела (то есть не отбивать у них клиентов). А Гру в это время смотрела на паренька, державшегося несколько в стороне.

Паренек сразу же заинтересовал девушку. Он был не похож на остальных. Девушка быстро поняла, что он прибился к этой шайке только потому, что у него не было друзей. И отважная Гру решила спасти мальчика.

Паренек был с мечтательными глазами, казался беззащитным. Именно таким старались помогать Люди Льда на протяжении столетий. Именно такие вызывали у них симпатию. Гру почувствовала, что его можно спасти, что он совсем не похож на остальных, хотя пытался походить на товарищей как одеждой, так и грубыми манерами.

Итак, Гру познакомилась с ним. Знакомство произошло не в этот раз, а несколько позже. Однако при первой встрече паренек разглядывал ее с любопытством.

Они встретились неделю спустя; между ними сразу установились дружеские отношения.

Вскоре он уже переехал к Гру на квартиру. Гру активно принялась за работу по спасению (или, может быть, правильнее сказать по промыванию мозгов) парня.

Оказалось, он действительно созрел для перемен.

Парень боялся, что бывшие друзья-товарищи захотят отомстить ему. Решили, что некоторое время он будет скрываться. Вряд ли его будут помнить так долго.

А Гру прямо светилась от счастья. Она верила, что ее любовь поможет этому прекрасному и несчастному парню снова встать на верный путь.

Он раскаивался в содеянном. Хотя какой у него мог быть выбор? Друзья его уважали, с ним считались. Это было достаточно непривычно. Зато теперь у него есть Гру, что в тысячу раз лучше.

Он никогда не ходил с ней на работу, из этого бы не вышло ничего хорошего. Молодежь могла узнать его и испугаться. Гру даже Уле не стала рассказывать о прошлом Калле, ибо именно так звали парня.

Им было хорошо вместе. Гру по уши влюбилась. Кроме того, ведь это она спасла Калле от погибели. А потому любила его еще больше.

Калле был нежным и заботливым любовником, и был счастлив, что им посчастливилось найти друг друга. Им было очень хорошо вдвоем.

К счастью, он еще не успел стать настоящим наркоманом. Сильный по натуре, Калле сумел вовремя остановиться. Кроме того, он успел убедиться в том, что продавцу наркотиков лучше не пробовать отраву самому. Тогда ему легче контролировать себя…

Все плохое осталось позади. Все было чудесно.

И все же что-то изменилось в их отношениях. Гру ничего не замечала. Девушка не заметила, что Калле становился все более и более немногословным, перестал разделять ее радикальные взгляды, хотя еще совсем недавно был от них в восторге. А иногда вступал с ней в дебаты. Гру же полагала, что это даже хорошо.

Потом он устроился на работу. В общем-то это было здорово, но время работы было страшно неудобным. Он устроился сторожем, и работал по вечерам. Куда устроился, Калле не говорил, объект был засекреченным. Калле был доволен, начальство ему доверяло. Он был страшно горд и доволен работой.

Как уже упоминалось раньше, Калле стал весьма немногословным. Гру считала, что его изменила работа на засекреченном объекте. Она радовалась, что у Калле появилась собственная жизнь, свои деньги… Пока до ее ушей не дошли слухи…

Первым про эти слухи рассказал Гру собственный брат. Финн работал инженером, был женат, имел двоих детей; скоро должен был появиться третий.

Как-то Гру пришла к ним в гости и, когда они остались вдвоем, Финн сказал:

– Я слышал, у вас с Калле нелады. Очень жаль. А мы с Уле радовались, что сестренка обрела, наконец, покой.

Гру вытаращила глаза:

– Нелады? Что ты хочешь сказать?

– Тебе лучше знать. Ты ведь всегда говорила, что вы люди современные и свободные. Берегись однако! На самом деле свобода, если ей пользоваться слишком долго, оказывается ловушкой.

– Пожалуйста, поясни, – выделяя каждое слово, проговорила Гру.

– Но… черт возьми… Неужто я проговорился? А я думал… Да уже весь город знает…

Гру была уверена в верности Калле, но разговор стал в тягость.

– Знает… что?

– Ладно, хватит. Все это ерунда, – Финн поднялся со своего места.

– Так о чем говорит весь город? Я должна знать, – закричала Гру, заступая дорогу брату.

– Но, Гру…

– Давай, рассказывай…

– Ну, о Калле и его новой подружке, о чем же еще. Они и не скрывают своих отношений.

Гру задохнулась. Как, Калле разгуливает по городу? Но ведь он прячется ото всех. Не хочет пугать молодежь, да и сам бережется.

– Это, верно, его начальница, – натянуто улыбнулась Гру. – У него очень ответственная работа. Ему, видимо, приходится иногда ходить на ужины.

Финн медленно покачал головой:

– Что-то я сомневаюсь. Слишком непохоже на деловой разговор.

Только сейчас в груди у Гру защемило. Она попыталась расслабиться, несколько раз глубоко вздохнула.

– Ложь, – решительно проговорила девушка. – Все это ложь и пустая болтовня. Думаешь, я бы не заметила, если…

И прикусила язык. Споры с Калле… А ведь, похоже, он просто выплескивал свое раздражение, дискутировал из чувства противоречия? Его работа по вечерам, о которой ей, Гру, ничего не известно. Расплывчатые объяснения Калле…

Неужели она действительно так наивна? Или… может, все-таки есть разумное объяснение?

Конечно есть!

– Мне пора, – кратко распрощалась Гру.

Гру с Калле прожили вместе два месяца. Два сказочных месяца. За это время Калле полностью отошел от прежних дел. Впрочем, он не был преступником; он никогда не принимал участие в деяниях своих друзей. Ему поручалась самая простая работа: стоять на стреме, вести машину и т. д.

Никогда, никогда еще Гру не была так счастлива. И никогда ей не отвечали такой горячей взаимной любовью.

Они знали друг о друге все. Жизнь у Калле сложилась непросто, он с трудом заводил друзей, так как не умел вести непринужденную беседу. Он стал еще более скован, начал заикаться и служил предметом постоянных насмешек. Тогда-то он и повстречался с шайкой наркоманов. Они приняли парня в свой круг. Калле был им страшно благодарен. Да и куда еще ему было деваться?

А потом он встретил Гру, и жизнь его полностью изменилась. До встречи с Гру он не осмеливался подходить к девушкам. Да и кто мог поведать ему о том, что он очень привлекателен, особенно когда улыбается своей застенчивой улыбкой.

По дороге домой Гру обуревал гнев, злость на все человечество…

Когда Гру пришла домой, Калле уже был на работе. Гру погрузилась в мысли. Она то надеялась, то снова начинала сомневаться, потом надежда зарождалась снова, а потом опять приходили сомнения.

Как давно они были близки? В последнее время это случалось довольно редко. Калле приходил с работы усталый, и Гру приходилось брать инициативу в свои руки…

Детали, мелкие замечания… Могли ли они иметь скрытый смысл?

Господи, как ужасно находиться в неведении, сидеть и ждать…

Рыться в вещах Калле в поисках доказательств Гру даже не пришло в голову. Не так она была воспитана.

Девушка набрала номер Уле. Осторожно перевела разговор на интересующую ее тему. Да, он тоже слышал эти глупые слухи. Приятели говорят, что Гру, должно быть, очень терпеливая девушка, Калле просто удивительно повезло. А вообще, нечего обращать внимание на всякие глупости.

– Я вовсе не терпеливая, – воскликнула она.

Уле сказал как зовут новую женщину Калле. Гру стало стыдно. Она знала эту женщину. Если у Калле и в самом деле такой вкус, то что же стоит сама Гру? Неужели она такая же дешевка, как эта… эта…

Нет, это, должно быть, просто слухи. Может, Калле и в самом деле пару раз появлялся с другими. Но ведь Гру не какая-то там ревнивая мегера.

Боже, но как же тяжело!

Поздно ночью пришел Калле. Гру долго собиралась с силами. Наконец задала свой вопрос. До нее дошли слухи. Что в них правда?

Как она и думала, у Калле было совершенно правдивое объяснение. Гру повеселела, настроение улучшилось. Вот придурки! Что, людям больше нечего делать как придумывать грязные сплетни?

В эту ночь он первый захотел близости. И все было как всегда… Потом Калле просил прощения, говорил, что очень устает на работе и совсем не подумал о том, что Гру может обидеться.

Гру была на седьмом небе от счастья. Так продолжалось три дня.

…Записная книжка Гру упала под вешалку. В свое время Гру купила две одинаковых книжки, себе и Калле. Книжки были очень красивые. Гру начала листать книжку… Что же это за номер?

Записная книжка принадлежала Калле. Гру закрыла ее и снова положила под вешалку. Пусть найдет ее сам и не думает, что она подглядывала.

Номер телефона отпечатался в памяти. Может быть, это ее номер?

Гру стало стыдно. И все же она раскрыла телефонный справочник и нашла телефон этой женщины. Нет, у нее совсем другой номер.

Наверно, это телефон Калле на работу. Долго не раздумывая, она набрала номер справочной. Хорошо бы узнать, наконец, где он работает. Мало ли что может случиться…

Номер телефона принадлежал Сигурду Мадсену. Фамилия Мадсен ничего ей не говорила.

Сигурд… Помнится, одного из приятелей Калле прозвали Сигген. Но ведь Калле давно порвал с ними. Зачем же ему тогда номер телефона? Наверно, это другой Сигурд.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Гру пошла за записной книжкой. И только сев на кровать с книжкой в руках, поняла, что должна ее просмотреть. Черт с ним, с этикетом и воспитанием.

Гру стала листать страницы…

Лицо девушки залила смертельная бледность. Сначала она наткнулась на телефон той женщины, а потом… На последней странице она увидела длинный список. Телефон женщины уже ничего не значил.

Все имена в списке были хорошо знакомы Гру: имена подростков, которым они с Уле пытались помочь. Все они надеялись покончить с наркотиками. И обо всех Гру с гордостью рассказывала Калле.

Гру задумалась. А вдруг кто-то из этого списка подвергся нападкам со стороны банды? Или еще хуже – репрессиям?

Девушка набрала номер Уле.

Да, две девушки прервали курс лечения без какой-либо видимой причины и снова стали употреблять наркотики. А когда Уле попытался заговорить с ними, вели себя крайне агрессивно, выглядели испуганно. А один паренек лежит в больницы после совершенного на него нападения на улице.

Гру закруглила разговор. Набрала номер отдела по борьбе с наркотиками и продиктовала все известные ей имена и номера телефонов наркодельцов. Знала она далеко не всех, Калле вел себя очень осторожно. И рассказывал ей только то, что считал нужным.

Потом девушка стала складывать вещи Калле. Собрав все, выставила вещи на улицу. Полиция обещала приехать и забрать их. А соседи пусть думают, что хотят.

Затем позвонила в мастерскую и заказала новый дверной замок, попросив вставить его тотчас же.

Сотрудник полиции рассказал, что они уже давно следят за этой бандой, но им никак не удавалось собрать доказательства. А Гру им очень помогла. Может, кроме записной книжки Калле в его вещах удастся найти дополнительные доказательства. И, наконец, самая ужасная новость: предводителем банды был парень по имени Калле.

Закончив дела, Гру уехала. Не к Уле, Финну или родителям. Она поехала к Туве, пережившей в юности не одно поражение.