Кто-то дает сдачи

2

Утро во вторник выдалось по-весеннему безмятежное, но отнюдь не для сотрудников полиции.

- Давайте-ка еще раз прокрутим все с самого начала,- сказал Турен,- а потом опросим свидетелей и попытаемся найти хоть какую-нибудь зацепку.

Совещание проходило за большим столом в кабинете комиссара.

- Севед, может быть, ты?

- Хорошо.- Улофссон положил перед собой пачку исписанных листов.- Итак, все началось вчера вечером, в двадцать один пятнадцать. По телефону девяносто-ноль-ноль-ноль дежурному сообщили, что три минуты назад кто-то стрелял в директора Эрика Вальфрида Густава Фрома…- Улофссон излагал факты в своей обычной манере - сухо и деловито. Кое-кому это здорово действовало на нервы.- После этого опергруппу подняли по тревоге.

В двадцать один ноль-ноль Фром, его жена Анна и сын Курт Рогер с невестой вернулись из своего загородного коттеджа в Эстерлене. Машину - «мерседес двести двадцать»- вел сын. Их гараж расположен в глубине двора, за домом. Фром вышел из автомобиля у ворот, сославшись на то, что должен срочно позвонить своей секретарше Инге Йонссон.

Поставив машину, сын вместе с женщинами начал выгружать вещи. Когда они уже хотели нести походные причиндалы в дом, раздался выстрел. Все трое бросились к дому и увидели: входная дверь широко распахнута, через калитку выходит какой-то человек, а Фром навзничь лежит на пороге.

Потом с улицы донесся шум отъезжающего автомобиля. Фром был ранен. Из отверстия в груди текла кровь.

Анне Фром стало дурно, она потеряла сознание. Невеста сына едва успела подхватить ее, иначе она бы упала. Курт Рогер Фром опустился на колени возле раненого и пощупал пульс. Пульс был, хотя и слабый. Затем он вызвал «скорую» и позвонил в полицию.

Вернувшись, он еще раз проверил пульс.

Пульса не было.

Вместе с невестой они перенесли мать в дом, уложили на софу и стали ждать полицию.

Первыми на Студентгатан к вилле Фрома прибыли две патрульные машины. Следом подъехала «скорая».

Еще через двадцать минут появились, Турен, Улофссон и Хольмберг. Тремя минутами позже - Бекман и Линд-валь. А через восемь минут - судебный медик.

Предварительное расследование показало, что Фром скончался почти мгновенно, так как пуля вошла в сердце.

Был произведен осмотр места происшествия и по мере возможности опрошены свидетели.

Все они слышали шум отъезжающего автомобиля. Но только сын, по его словам, смутно припоминает, что, сворачивая во двор, видел на улице какую-то машину.

Вот что сообщил Улофссон, по обыкновению сухо и деловито.

Хольмбергу эта его манера действовала на нервы.

Он смертельно устал и находился в прескверном расположении духа. Мало того, что чуть не до рассвета работал, так нет же, пришел домой, а у дочки - ей не было и года - разболелся животик, и она всю ночь хныкала. Они с Черстин по очереди сидели возле малышки. Поэтому спал он всего-навсего час с четвертью. А утром девочка повеселела: боль как рукой сняло. Хольмберг зевнул.

- …как я уже говорил, они видели стрелявшего только со спины. Но, тем не менее считают, что это мужчина. Неуверенность вызвана темнотой. Вот, пожалуй, и все.

- Ну-с,- сказал Турен.- Значит, складывается примерно такая картина: некто звонит у двери Фрома в четверть десятого вечером первого мая, а когда Фром отворяет дверь, этот некто стреляет ему в сердце, после чего спокойненько садится в машину и уезжает. Стрелявший… этот некто… нам неизвестно, кто он… пока. И

неизвестно, почему он стрелял. Черт побери! Вот ведь дьявольщина!

Он знал Фрома. Лично. По клубу «Ротари»

И начальник полиции тоже его знал.

«Это ужасно»,- сказал он ночью по телефону в разговоре с Туреном.

Турен слышал, как НП безуспешно старается унять дрожь в голосе.

«Фром убит,- продолжал НП.- В голове не укладывается… Кошмар какой-то. Звонят у двери и убивают. Просто так…»

«Едва ли это сделано просто так».

«Да… да, конечно. Просто так не могло быть. Но я действительно не могу понять, в чем причина. Какой-нибудь психопат, не иначе. След есть?»

«Нет. Я же говорил. Пока нет… ни черта».

«Дело дрянь».

«Гм».

НП помолчал. Потом тихо сказал:

«Видишь ли, я его знал».

«Понимаю. Я тоже…»

«Конечно… Конечно. Ты тоже».