Кто вы, мистер соблазнитель?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Винни пытался понять, что он делает в этом доме, наедине с Норин. Ведь поначалу он и не собирался ее искать, а хотел выпить пивка в забегаловке под названием «Лунный свет» и пораньше завалиться спать.

Но по дороге он почему-то заехал на парковочную площадку у ресторана дядюшки Эдди и потом еще с четверть часа сидел в машине, прежде чем решился заглянуть в пиццерию.

Пока Норин хлопотала на кухне, Винни оглядывал гостиную. Чистая и аккуратно убранная комната, однако, не была безжизненной, как музей. Коробочки с дисками видеоигр стояли в беспорядке на полках, в них явно кто-то рылся, выискивая любимую игру; иллюстрированные журналы, разбросанные по деревянному кофейному столику, закрывали красивый цветочный орнамент в его центре. Винни рассеянно взял с трюмо флакончик лака для ногтей и усмехнулся, прочитав на этикетке название: «Чувственно-розовый».

— Вам помочь? — крикнул он Норин.

— Спасибо, нет! Отдыхайте, чувствуйте себя как дома! — отозвалась из кухни она.

Как дома... Это строение, несомненно, служило его обитателям домом — убежищем, крепостью, кровом. Когда-то и у Винни был свой дом, и в нем тоже звучал смех и кипела жизнь, источником которой являлась любовь. У него вдруг защемило сердце от тоски по утраченному и от желания вновь обрести былой уют.

Он встряхнул головой, отрешаясь от ненужных эмоций: путешествовать надо налегке и обходиться малым, чтобы нечего было терять.

— Все готово, — сказала Норин, входя в гостиную.

Она поставила поднос на столик и, заметив легкий беспорядок в комнате, поморщилась:

— Ради Бога, извините! Я не ждала гостей.

— Все нормально, Норин, — присаживаясь на диван, сказал Винни. — Я как раз думал о том, какой уютный, обжитой вид у этой гостиной.

— А вы, оказывается, дипломат! — Она разлила кофе по чашкам и тоже села на край дивана, словно готовясь в любой момент вскочить с него.

Винни отхлебнул из чашечки и шутливо воскликнул:

— Расслабьтесь, Норин! Я обещаю предупредить вас, если почувствую, что теряю над собой контроль.

Стыдливый румянец на ее щеках просто умилял его, как, впрочем, и все остальное в этой очаровательной женщине.

— Так вы расскажете мне о своем бывшем муженьке или лучше положиться на местных сплетников?

Норин нахмурилась, в ее глазах промелькнула боль.

— Мне совершенно не хочется портить такой замечательный вечер малоприятными воспоминаниями!

Винни понимающе кивнул, жалея, что наступил ей на больную мозоль. Ему хотелось бы видеть в ее глазах не грусть, а искорки смеха. Желая смягчить возникшую напряженность, он сказал:

— Большинству женщин интересны мои рассказы о службе пожарных, но вам, по-моему, и так все известно.

— Более того, — улыбнулась Норин, — я не сомневаюсь, что вы многое преувеличиваете.

— Да, — признался Винни. — Бессовестно вру.

Наградой за прямоту послужил ее мелодичный смех. Винни ощутил приятную теплоту и добавил в кофе сливок.

— Но меня, дочь вашего начальника, вам не удастся одурачить! — шутливо погрозила ему пальцем Норин и уже серьезно добавила: — Вчера вы сказали, что выросли вместе с тремя сестрами. Я вам завидую! Мне всегда хотелось иметь сестру или брата. Это такое счастье!

— Да, порой — счастье, но чаще — пытка, — благодушно пробурчал Винни, поудобнее располагаясь на диване.

Он улыбнулся, вспомнив детские и юношеские годы. Конечно, старшие сестры нередко бранили и дразнили младшего брата, но все четверо всегда жили дружно. До тех пор, пока на Винни не навалилось горе, вынудившее его отдалиться, ради сохранения рассудка, от родственников. Он тяжело вздохнул и промолвил, как бы подытоживая свои размышления:

— Теперь мы редко общаемся.

— Это плохо. После смерти мамы, четыре года назад, мне так была нужна поддержка близкого человека, родной души, способной разделить свалившееся на нас с отцом несчастье. Мне было очень тоскливо.

— Тоска порой настолько глубоко проникает в сердце, что лучше ни с кем ею не делиться, даже с близкими людьми. Иначе сердце может не выдержать, — с грустью отметил Винни и, поймав себя на том, что пора перевести разговор в иное русло, умолк.

Раздался звонок в дверь.

— Кого это еще черт принес? — пробормотала Норин, вставая с дивана. Она отперла дверь, и в дом вошла пожилая женщина, еще сохранившая следы былой красоты.

— Я, кажется, не вовремя, — воскликнула она. — Извините, не ожидала, что у вас в гостях джентльмен.

— Поверьте, это не то, что вы подумали, — сухо обронила Норин.

Винни рассмеялся и подошел к даме.

— Будем знакомы! Меня зовут Винни Пасторелли. А вас? — Он тепло пожал ей руку.

— Эмили Уинстон, я живу по соседству, — ответила она, слегка порозовев и сверкнув голубыми глазами.

— Рад с вами познакомиться, миссис Уинстон! Не выпьете ли с нами чашечку кофе?

— Спасибо, но кофеин мне противопоказан, я не сомкну глаз до утра. Вы очень любезны! Норин, я заходила к вам раньше, но никого не застала. Я хотела вас угостить. — И она вручила Норин большую жестяную банку овсяного печенья.

— Вы нас так скоро разбалуете, Эмили! — смутилась хозяйка дома. — Папа будет очень рад, он обожает этот сорт.

— Чепуха! — возразила Эмили. — Вы мои добрые друзья и соседи. Кого же еще мне угощать, если не вас?

— Может, все-таки посидите немного?

— Нет, милая, мне пора спать. Угощайте вашего гостя, — улыбнулась Эмили. — Мне почему-то кажется, что он истинный джентльмен. Приятного вам обоим вечера! — С этими словами соседка повернулась и ушла.

— Какая мудрая и прекрасная леди! — воскликнул Винни.

— И как это вам удалось ее очаровать? — рассмеялась Норин, вновь садясь на диван. — Хотите печенья?

— Не откажусь, — взял Винни угощение. — Какая прелесть!

Он с наслаждением разгрыз печенье, приправленное корицей, и сделал глоток кофе.

— Я дам вам немного с собой, Эмили часто приносит нам угощение, — сказала Норин и, доев свое печенье, поставила банку на стол и взяла в руку чашку. — Она чудесная женщина, у нее такое доброе сердце! Жаль, что она одинока.

— Она вдова?

— Ее муж скончался семь лет назад, детей у них не было. Мне так жаль бедную Эмили!

Внезапно Винни ощутил острое желание уйти. Нет, убежать! Он больше не в силах был видеть милое лицо Норин, и особенно ее грустные и нежные глаза. Их взгляд пронизывал его насквозь, до глубины души, пробивая защитную оболочку, которой он так дорожил.

Винни предпочел бы сохранить их с Норин отношения в рамках непринужденности и беззаботного веселья. Проникаться к ней серьезным чувством он не желал, потому что знал, как долго ноет потом сердце, растревоженное истинным участием и взаимопониманием.

— Ну, мне, пожалуй, пора! Завтра утром я дежурю в пожарной части. Спасибо за угощение.

Он поднялся, не обращая внимания на ее изумленное лицо.

— Подождите минуточку, я отсыплю вам в пакет печенья! — Норин схватила жестяную банку и убежала на кухню.

Винни слегка успокоился и обрел способность трезво оценивать ситуацию. В конце концов, они с Норин оба страдают от одиночества. И он как мужчина вполне мог бы ей помочь, сохраняя контроль над эмоциями и не раскрывая перед ней свою истерзанную душу. Когда она вернулась в гостиную с кульком в руках, Винни улыбнулся:

— Вы меня балуете!

— Но сами вы вряд ли испечете такое печенье, Винни! Я рада поделиться, — ответила Норин, вручая ему кулек.

Они вышли из дома на свежий воздух.

— Как приятно перекусить в такую славную ночь печеньем и молоком!

Винни представил, как Норин, одетая в нежно-розовый халатик, потчует на кухне сына овсяным лакомством с молоком. Он слегка наклонился к ней и тронул пальцами прядь ее волос. Они оказались мягкими и шелковистыми на ощупь, как он и ожидал.

Глаза ее расширились от этого нежного прикосновения, губы слегка раскрылись, и он подумал, что почувствует сладкий привкус корицы, если они поцелуются. Рука его скользнула по ее щеке и подбородку. Норин глубоко вздохнула, и у него чаще забилось сердце.

Ему хотелось ее поцеловать, и она это знала и тоже хотела этого, что угадывалось по ее глазам и застывшему в ожидании телу.

— Мне хочется вас поцеловать, — тихо произнес Винни, поглаживая ладонями ее лицо. — Но раз мы не считаем нашу встречу романтическим свиданием, это неуместно. — Он опустил руки и отпрянул. — Вот когда вы решитесь назначить мне свидание, я зацелую вас до смерти.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и пошел к машине. Лишь выехав со двора, Винни посмотрел на Норин, стоящую на крыльце, там, где он ее оставил. Его ладонь все еще хранила ощущение ее кожи. Интересно, что творится в ее сердце? Его собственное в этот момент готово было вырваться из груди.

Ни одна женщина не волновала его так, как Норин. Его манили ее губы и бархатистая кожа. Винни мог бы часами предаваться с ней любовным играм — и тихой, прохладной ночью, и в жаркий, душный полдень.

Но его помыслы причудливо раздваивались: мечтая, чтобы Норин вошла в его жизнь, он не хотел отдавать ей сердце. Он стремился стать ее пылким любовником, но боялся в нее влюбиться. Желал ее плоти, но опасался слияния их израненных душ.

Этой ночью ему не снились кошмары. Зато явилась Норин, со своим рассыпчатым мелодичным смехом, и он овладел ею. Утром ему стало муторно и стыдно.

Собираясь на работу, Винни поймал себя на том, что подумывает, не совершил ли он глупость, сблизившись с этой женщиной. В самом деле, разве мало в Риджвью одиноких красоток, готовых весело провести с ним время?

Однако, уже находясь в пути, Винни понял, что его не тянет ни к кому, кроме Норин. Только ее проницательный ум и колкие шутки доставляли ему удовольствие, лишь ее неприступность обостряла его влечение. И пока она согласна принимать его правила игры, можно спокойно продолжать этот флирт.

Едва он вошел в здание пожарной части, чутье подсказало ему, что случилось нечто неординарное. Сослуживцы разговаривали между собой тише, чем обычно, а когда Винни проходил мимо буфетной стойки, за которой несколько человек пили кофе, все разом умолкли. Заинтригованный, Винни налил себе кофе и спросил:

— Что стряслось, ребята?

— А то, что на тебя наденут намордник и посадят на цепь, дружок, — криво ухмыльнулся Сэм.

Винни отхлебнул кофе и вскинул брови:

— Что ты несешь?

— Босс распорядился, чтобы ты явился в его кабинет, как только прибудешь на службу. Он был вне себя от злости.

— Рассказывай, что ты натворил, Винни! — воскликнул Джей Брейди, один из ветеранов пожарной службы.

— Ничего, — хохотнул Винни. — Клянусь! Так что он мечет громы и молнии совершенно напрасно. Но я, пожалуй, все же загляну к нему. — Винни допил кофе и встал.

Направляясь в кабинет шефа, он лихорадочно соображал, чем вызвал начальственный гнев. В школе все прошло гладко, дети и преподаватели остались довольны, так что вряд ли кто-то из них настрочил жалобу.

Кабинет начальника пожарной части располагался при гараже, в котором стояла огромная пожарная машина, ласково прозванная Красной Толстухой. Сейчас двери гаража были распахнуты, и внутри Винни заметил механика.

Винни постучал в кабинет, и оттуда раздался рык:

— Входите!

Начальник поднял голову и прорычал, сверля подчиненного ненавидящим взглядом:

— Пасторелли! Вам сегодня предписано драить Красную Толстуху!

Винни нахмурился: как правило, натирать воском и полировать машину поручалось специальной команде из трех человек. Делалось это раз в неделю.

— Я вас не совсем понимаю, сэр! Мне казалось, что эта работа не входит в обязанности пожарных.

— А я хочу, чтобы сегодня ее выполнили лично вы. Вам все понятно?

— Так точно, сэр! — ответил Винни, размышляя о том, какая муха укусила шефа.

— Тогда исполняйте!

Винни повернулся и пошел к выходу, но босс окликнул его:

— Пасторелли! До меня дошли слухи, что вы волочитесь за моей дочерью. Найдите себе другую подружку!

Он вновь уткнулся носом в документы, разложенные на столе, давая понять, что разговор окончен.

Винни не оставалось ничего другого, как отправиться в гараж. Натирать воском и полировать до блеска огромную пожарную машину — изнурительный и кропотливый труд, а проще говоря — наказание. И за что же он его удостоился? За свидание с Норин!

— Это невероятно! — пробормотал Винни, забирая из кладовки мастику и мягкие тряпки. Его принудили драить Красную Толстуху, словно нашкодившего мальчишку — сто раз написать мелом на доске одно и то же предложение или подростка, слишком поздно явившегося домой, — стричь на другое утро газон. В это действительно было трудно поверить.

Натирая мастикой Толстуху, Винни мысленно благодарил Бога за то, что он не наделил его босса даром угадывать сны подчиненных. Если бы старик узнал, что видел Винни во сне минувшей ночью, он бы надел на него колесные цепи.

Так стоит ли Норин этих танталовых мук? В городе полно привлекательных женщин. Не разумнее ли подыскать себе новую подругу?

Винни отступил на шаг и задумчиво уставился на огромную пожарную машину. Несомненно, впереди у него еще много времени для размышлений. Что ж, вздохнул он, придется хорошенько все взвесить в процессе работы.

— Билли! Нам пора ехать! — окликнула Норин сына, стоя на крыльце дома.

— Иду, мама! — откликнулся он, выбегая из своей комнаты. — Я никак не мог отыскать счастливый камешек!

Мальчик раскрыл ладонь и показал Норин талисман — обыкновенный голыш, превратить который в «волшебный камень» способно лишь богатое детское воображение.

— Теперь уж я наверняка выиграю в какой-нибудь игре!

Норин давно не видела сына таким возбужденным и счастливым. В прошлом году он был еще слишком мал, чтобы принять участие в соревнованиях на праздновании Дня пожарных. Но в этом году он собирался испытать свои силы и смекалку во всех играх и состязаниях.

Он без умолку тараторил, пока она отпирала дверцы автомобиля и устраивала на заднем сиденье большую нержавеющую кастрюлю с вареными бобами.

День для пикника выдался подходящий — теплый, но не жаркий. Накануне закончился учебный год, и традиционное загородное гулянье пожарных представлялось удачным случаем для официального провозглашения начала каникул.

— Сегодня будет весело, правда, мама?

— Да, все будет великолепно, — согласилась Норин.

— Ты захватила удочку?

— Да, она в багажнике, вместе с мячами, битами и бейсбольными перчатками, — улыбнулась Норин. — Мне кажется, мы везем с собой все твои вещи.

— А я надел новые кроссовки! — расплылся в улыбке мальчик. — В них я уж точно приду к финишу первым!

— Главное — не выиграть, а получить удовольствие от участия в соревнованиях, — заметила Норин.

— А стать победителем — вдвойне приятно! — парировал Билли.

Норин рассмеялась.

Местом для пикника служило поместье мэpa Роберта Уитхэма на живописном берегу озера. Здесь частенько устраивались разные праздники, поскольку большого городского парка в Риджвью не было.

Еще издалека Норин и Билли увидели множество машин и расставленные поодаль алюминиевые столы. Здесь же, в тени огромного старого дуба, притаились грили для приготовления барбекю. В некоторых жаровнях уже разожгли огонь, и раскаленные угли наполняли воздух приятным дымком.

Как только Норин остановила автомобиль, Билли выскочил из него и побежал к группе детей, играющих неподалеку в мяч. Норин достала кастрюлю с бобами и пошла к столам.

Взгляд ее невольно скользил по веренице припаркованных машин. Седана Винни среди них не было. Норин не виделась с Винни и ничего не слышала о нем с того самого вечера, когда они встретились в ресторане дядюшки Эдди. Это удивляло и, как ни странно, огорчало ее.

Но суматоха, всегда возникающая в конце учебного года, и домашние дела не оставляли ей времени на тоску и раздумья. Нет, встряхнула головой Норин, подходя к столам, она ни капельки по нему не скучала.

— Привет! — воскликнула Венди, жена Сэма Роджерса, молодая симпатичная женщина.

— Привет! — сказала Норин. — Рада тебя видеть. Когда ожидается прибавление семейства? — кивнула она на живот Венди.

— Возможно, уже через неделю!

— Мальчик или девочка?

— Мы сказали доктору, что не хотим этого знать. Ведь у нас уже есть и сын, и дочь, поэтому не столь уж и важно, какого пола будет этот подарок, — улыбнулась Венди. — Я слышала, твой сынок активно ищет желающего помочь вам обзавестись малышом?

— Значит, это известно уже всему городу? — простонала Норин.

— Нет, — расхохоталась Венди. — Пока не всему. Эту историю рассказал моему мужу Винни, побывав у вас в школе.

— По-моему, мне так и не удалось объяснить Билли, что делать малышей совсем не так легко и просто, как ему кажется, — покачала головой Норин.

— Для кого как, — погладила себя по животу Венди. — Лично я ничего сложного в этом не нахожу. Но у твоего сына отличный вкус в подборе возможного отца.

— Если только считать мужчин типа Винни подходящими на эту роль, — сказала Норин, с досадой отметив, что у нее участился пульс при одном лишь упоминании Пасторелли.

— Да какой же нормальной женщине может не понравиться Винни? — возразила подруга.

К счастью, их окружили другие участницы пикника, и Норин не пришлось продолжать этот скользкий разговор. Пока все болтали о погоде, детях и мужьях, Норин вновь задумалась о Винни.

Ей понравилось, как они провели тот памятный вечер, когда он подвез ее из пиццерии до дома. После его ухода в комнате еще долго витал аромат мужского одеколона. Вокруг стало как-то светлее и спокойнее.

Тогда Норин очень хотелось, чтобы Винни ее поцеловал. Когда он прикасался к ее волосам и щекам, ей вдруг захотелось ощутить вкус его губ. И всю неделю, пока они не виделись, Норин мучилась вопросом: какая другая женщина испытывает это блаженство?

— Привет, доченька! — услышала Норин голос отца.

Чарли подошел к ней и заключил в медвежьи объятия.

— Ты давно здесь?

— Всего несколько минут. А ты?

— Я здесь уже несколько часов: уйма хлопот!

— Это будет потрясающий день! — воскликнула Норин, отводя отца в сторонку, к бачку со льдом и банками минеральной воды. — Хочешь освежиться? — спросила она, открывая одну из них.

— Нет! — покачал головой Чарли. — Мне еще нужно успеть кое-что сделать до начала праздника. Посмотри-ка, это не Эмили Уинстон пожаловала сюда? — указал он рукой на автостоянку.

Норин обернулась: из машины действительно вылезала их соседка. Норин помахала ей рукой.

— Как я рада, что она решилась выбраться из дома! Я ее приглашала, но она сказала, что не уверена в своих силах.

— Я впервые вижу ее в летних брючках! — отметил Чарли.

Розовые слаксы Эмили прекрасно сочетались с цветастой блузой и подчеркивали привлекательность серебристых волос. При ее приближении Чарли расправил плечи и стал выше ростом.

— Привет, Эмили! — поправив прическу, воскликнул он.

— Чарли! — расплылась в улыбке соседка и слегка покраснела.

— Рад тебя видеть, — сказал Чарли. — Но меня ждут дела. Пока! — Он поспешно ушел.

— Хорошо, что вы приехали, — обратилась к ней Норин.

— Я подумала, что в такой чудесный день грех сидеть дома.

Они подошли к столам, соседка поставила на один из них большой пирог и обернулась.

— Я вдруг поняла, что не стоит панически бояться сердечного приступа. Ведь он может и не случиться. А смерти все равно не миновать. Так будем же радоваться жизни!

— Верно, Эмили. — Норин обняла ее за плечи. — Вы правильно поступили, что приехали.

— Откровенно говоря, своим оптимизмом я обязана тебе!

— Мне?

— Когда я застала тебя в обществе твоего кавалера, то поняла, что ты наконец поборола свое горе и решила вернуться в жизнь. И тогда я подумала: раз она прогнала страх из сердца, не пора ли и мне последовать ее примеру? — Эмили горячо пожала Норин руку и, посмотрев через ее плечо, радостно воскликнула: — А вот и твой кавалер! Легок на помине!

Норин оглянулась и увидела, как Винни выходит из машины. Она хотела было сказать Эмили, что он вовсе и не ее кавалер и что примером мужества она, Норин, быть не может, потому что страшная трусиха, но губы как-то сами собой сложились в соблазнительную улыбку и слова застряли в горле. Норин судорожно проглотила ком и замерла.

— Кого я вижу! — воскликнул Винни. — Рад приветствовать двух красивейших женщин Риджвью.

— Ах, это вы, мистер Сладкоречивый Соблазнитель! — в тон ему парировала Норин, стараясь справиться с сердцебиением.

— Это жестоко и несправедливо! — рассмеялся Винни. — Заступитесь за меня, Эмили!

— Возможно, это жестоко, но справедливо, — возразила Эмили, сверкнув глазами. — Вы действительно похожи на змея-искусителя, молодой человек.

— Пусть так, — согласился Винни. — Но признайтесь, Эмили, ведь это часть моего неотразимого обаяния!

— Безусловно! — засмеялась женщина.

— Кажется, сегодня нам не придется скучать, — оглядываясь по сторонам, сказал Винни.

— На этих пикниках всегда царит веселье! — Норин притворилась, что не замечает, как привлекательно выглядит Винни в облегающих джинсах и синей тенниске с желтой аппликацией на груди: «Пожарное управление Риджвью».

— Я, пожалуй, немного прогуляюсь, посмотрю, что здесь происходит, — улыбнулся Винни. — Еще встретимся!

Провожая его взглядом, Норин ощутила легкую досаду и подумала: может быть, у него пропал к ней интерес? Эта мысль, как ни странно, ее совсем не радовала.

— Он тебе нравится, я угадала? — тихо спросила Эмили.

— Мне кажется, что он чванливый и нахальный прилипала, — беспомощно вздохнула Норин. — Да, вы угадали! Он мне нравится.

Это признание прозвучало скорее как крик отчаяния, чем всплеск радости. Выходит, у нее на роду написано стать жертвой мужчины, не подходящего ей ни по каким статьям. А от судьбы, как известно, не убежишь. Ее вновь понесло по накатанной колее.